ов Ловца  был прав.  Наш план достиг кульминации.  Помимо
моей воли во мне росло  восхи  щение Кочергой. Человек отказывался сдаваться
или спасаться бегством.
     -- Что такое? -- спросил я опять.
     -- Хромой. Он в Розах.
     -- Здесь? Почему?
     -- Он почуял хорошую добычу. Хочет стащить сокровища.
     -- То есть помешать нам?
     -- Это в его духе.
     -- А Леди не будет?..
     -- Это Розы. А она далеко. Ей безразлично, кто достанет Кочергу.
     Политика наместников Леди. Это  странная штука. И я не понимаю  никого,
кроме своих, из Гвардии.
     Жизнь наша была проста. Не нужно было  ни о чем думать. Капитан сам  об
этом  позаботится.  А  мы просто  исполняем приказы. Для большинства  из нас
Черная Гвардия  -- место, где можно спрятаться. Убежище от  прошлого, место,
где можно стать другим человеком.
     -- Ну и что мы будем делать? -- спросил я.
     -- Я управлюсь с Хромым, -- он начал осматривать свое снаряжение.
     В комнату,  шатаясь, ввалились Гоблин и Одноглазый. Они  были настолько
пьяны, что.им приходилось держаться друг за друга.
     -- Дерьмо,  --  пискнул Гоблин.  -- Опять снег. Чертов снег. А я думал,
зима кончилась.
     Одноглазый  заорал песню. Что-то  насчет  прелестей  зимы. Я ничего  не
понял. Речь его была нечленораздельной, а половину слов он забыл.
     Гоблин упал на стул, забыв про  Одноглазого. Тот рухнул у его  ног.  Он
стравил Гоблину на сапоги и попытался продолжить песню.
     -- Черт, а где все? -- пробормотал Гоблин.
     -- Пьют по округе, -- мы с Вороном переглянулись. -- Ты можешь себе это
представить? Эти двое нажрались вместе.
     -- Ты куда собрался, старое привидение? -- пропищал Гоблин Ловцу Душ.
     Ловец Душ вышел, ничего не сказав.
     -- Ублюдок. Эй,  Одноглазый, дружище, правильно?  Старое привидение  --
ублюдок?
     Одноглазый оторвал себя от пола, огляделся. Я  думаю, он ничего не смог
увидеть своим глазом.
     --  Пр-рально,  --  он  хмуро  посмотрел  на  меня.  --  Уб-бльдк.  Все
уб-бльдки. Что-то рассмешило его. Он захихикал. Гоблин присоединился к нему.
Когда  мы с Вороном  не  поняли их  шутки, его лицо  приняло  величественное
выражение.
     -- Здесь не наши люди, приятель. На улице в  снегу -- теплее, -- сказал
он.
     Гоблин помог Одноглазому подняться. Шатаясь, они вышли.
     -- Надеюсь, они  не  наделают  глупостей. Еще больших  глупостей.  Типа
пустить друг другу пыль в глаза. Они ведь прикончат друг друга.
     -- Тонк, -- сказал Ворон. Он открыл свои карты. Ворон вел себя так, как
будто развеселая парочка здесь вообще и не появлялась.
     Десять или  двадцать конов спустя ворвался один из  солдат,  которых мы
брали с собой.
     -- Видели Элмо? -- встревоженно спросил он. Я посмотрел на него. Он был
бледен и напуган. В волосах таял снег.
     -- Нет, а что случилось, Хагоп?
     -- Кто-то напал на Масляного. Я подумал, это Кочерга. Я прогнал его.
     -- Напал? Он  мертв? --  я бросился  искать свою медицинскую  сумку.  Я
нужен Масляному больше, чем Элмо.
     -- Нет. Но раны большие. Много крови.
     -- Почему ты не принес его?
     -- Не смог поднять.
     Он  тоже был пьян. Нападение на друга немного протрезвило его, но не до
конца.
     -- Уверен, что это Кочерга? Этот старый дурак опять пошел в атаку?
     -- Уверен. Ну, Каркун, давай. Он помрет.
     -- Иду, иду.
     -- Подождите, -- Ворон рылся в своих вещах. -- Я с вами.
     Он держал в руках  пару остро отточенных ножей и никак не  мог выбрать.
Потом он пожал плечами и заткнул за пояс оба.
     --  Надень  плащ,  Каркун.  Там  холодно.  Пока  я   его  искал.  Ворон
выспрашивал у  Хагопа подробности  о Масляном.  Он приказал ему сидеть  тут,
пока не объявится Элмо.
     -- Пойдем, Каркун.
     Вниз по лестнице, на  улицу.  Походка Ворона очень  обманчива. Кажется,
что он  никогда  не  торопится. Но  чтобы  не отстать от  него, надо  хорошо
пошевеливаться.
     Снег -- это еще не  самое противное. Даже там, где улицы были освещены,
дальше двадцати  футов  ничего не было видно. Снега  было уже  шесть дюймов.
Тяжелый и мокрый.  Но температура падала, и  начинался  ветер.  Опять  буря?
Черт! Неужели еще недостаточно?
     Масляного мы нашли на полквартала дальше от того места, где ожидали его
увидеть. Он прополз эти полквартала. Ворон пошел прямо к нему. Я никогда  не
узнаю, как он догадался, где нужно искать. Мы отнесли Масляного к ближайшему
фонарю. Гвардеец был без сознания. Я фыркнул.
     --  Мертвецки пьян.  Единственная опасность  --  это  то,  что  он  мог
замерзнуть до смерти.
     Он  был  весь в крови, но рана была не тяжелая. Небольшой шов и все. Мы
дотащили его обратно до нашего  убежища на площади. Я латал его, пока он был
не в состоянии рыпаться.
     Масляный спал. Ворон пинал его до тех пор, пока тот не проснулся.
     -- Мне нужна правда, -- сказал Ворон. -- Как это произошло?
     -- Слушай, это был Кочерга, да, Кочерга, -- настаивал Хагоп.
     Я в этом не сомневался.  Ворон тоже. Но когда я закончил со своей иглой
и ниткой, Ворон повернулся ко мне.
     -- Бери свой меч, Каркун, -- сказал он. В Вороне проснулся охотник. Мне
не хотелось опять  выходить  наружу. Но  еще меньше мне  хотелось  спорить с
Вороном, когда у него такое настроение. Я взял меч.
     Стало холоднее.  Ветер усилился.  Снежная  крупа больно секла  лицо.  Я
шествовал за Вороном, не  имея ни малейшего понятия о том, что за чертовщину
он затеял.
     Мы нашли то место, где напали на Масляного.  Снег  еще не успел замести
все)  следы.  Ворон присел на корточки  и стал внимательно их рассматривать.
Интересно, что он там разглядел. Мне казалось, что света недостаточно, чтобы
хоть что-нибудь там рассмотреть.
     -- Может, он  даже  не  упал,  --  наконец сказал он.  Ворон  смотрел в
темноту аллеи, туда, откуда появился нападавший.
     -- Откуда ты знаешь? Он ничего не ответил.
     -- Пошли, --  сказал  он и двинулся по аллее.  Мне не нравятся аллеи. А
особенно аллеи в таких городах, как Розы. По-моему, там нашли приют все виды
злодеяний,  знакомые человеку  и,  вероятно,  еще несколько неизвестных.  Но
Ворон углубился туда... Ворону была нужна моя  помощь Ворон был  моим братом
по Черной Гвардии^ Но,  черт  подери, огонь и подогретое  вино были  бы куда
более к месту.
     Наверное, мы провели часа  три или четыре,  исследуя город. Ворон устал
куда меньше меня. И теперь, казалось,  он уже знал, куда идет. Он водил меня
по улицам и аллеям, сквозь подворотни и мосты. Через Розы текут три реки, их
соединяет паутина каналов. Мосты в  Розах -- одна из достопримечательностей,
которыми славится город.
     По сейчас мосты пеня не интересовали. Я был занят тем, чтобы оставаться
на ногах, не упасть и
     не  замерзнуть  окончательно. Ноги мои превратились в куски льда.  Снег
все так  же попадал в сапоги, а Ворон был совсем не в том  настроении, чтобы
останавливаться каждый раз, когда мне надо было вытряхнуть из сапога снежное
месиво.
     Дальше  и дальше.  Мили  и часы.  Я  никогда не видел такого количества
трущоб.
     -- Стоп! -- Ворон выставил руку в сторону, преграждая мне дорогу.
     -- Что?
     -- Тихо, -- он стал прислушиваться. Я тоже.
     Я не услышал ничего, абсолютно. Впрочем, как и не увидел ничего за весь
наш поход. Каким образом Ворон выслеживал того, кто напал на Масляного? Я не
сомневался, что он занимается именно этим, просто я не мог этого понять.
     Воистину, Ворон  уже не мог удивить меня. Я ничему не удивлялся с  того
момента, когда увидел, как он душит свою жену.
     -- Почти все ясно, -- он всматривался в пелену падающего снега.
     -- Иди прямо, той дорогой, как мы двигались. Перехватишь его через пару
кварталов.
     --  Что?  А ты куда собрался? -- произнес  я вслед исчезающей тени.  --
Черт тебя подери!
     Я  глубоко  вздохнул,  опять  выругался,  вытащил  меч  и   внимательно
посмотрел  вперед.  Я  думал только  о  том, что  же я буду делать, если  мы
поймаем не того?
     Потом  я  его увидел. Из открытой двери  таверны  на него упал  отсвет.
Высокий, тощий человек с от
     сутствующим видом  уныло  тащился  по  улице. Кочерга? Как я его узнаю?
Единственными,  кто  видел  его  во  время  рейда  на  ферму,  были  Элмо  и
Масляный...
     Да.  Только  они могли  опознать Кочергу. Масляный  ранен, а  про  Элмо
ничего не слышно...  Где он?  Лежит, припорошенный  снегом  на  какой-нибудь
аллее, холодный, как эта мерзкая ночь?
     Страх уступил место злости.
     Я  вложил  меч  в ножны  и вытащил  кинжал. Он  был  спрятан у меня под
плащом. Фигура впереди
     даже не обернулась, когда я нагнал ее, просто не обратила внимания.
     -- Суровая ночка, а, старина?  Он проворчал что-то  неразборчиво. Затем
посмотрел на меня, прищурившись. Я  как раз с ним поравнялся. Он отшатнулся.
Оказавшись  на  некотором  расстоянии,  человек  стал  внимательно  за  мной
наблюдать. В его глазах не было страха. Он был уверен в себе. Непохож на тех
стариков, что бродят в районах трущоб. Те боятся даже собственной тени.
     -- Что тебе надо? -- это был спокойный прямой вопрос.
     У него не было необходимости бояться. Моего собственного испуга хватило
бы на нас обоих.
     --  Ты  ударил  ножом  моего  товарища, Кочерга. Он остановился. Что-то
странное промелькнуло в его взгляде.
     -- Черная Гвардия? Я кивнул.
     Он уставился на меня задумчиво, прищурив глаза.
     -- Врач. Ты врач. Тот, кого зовут Каркун.
     -- Рад познакомиться, -- я знаю, голос  у  меня  был уверенней, чем мое
действительное состояние. Я подумал, ну, и что же мне теперь делать? Кочерга
распахнул  плащ.  На меня двинулся  короткий  меч.  Я  скользнул  в сторону,
распахнул, свой собственный плащ, опять увернулся и попытался вытащить меч.
     Кочерга  застыл. Он поймал мой взгляд.  Казалось, его  глаза становятся
все больше и больше... Я проваливался в два  серых омута...  Улыбка  тронула
уголки его рта. Он шагнул ко мне, поднял меч...
     И  неожиданно  хрюкнул.  На  его  лице  появилось  выражение  глубокого
изумления. Я очнулся от его чар, отступил назад и приготовился защищаться.
     Кочерга  медленно развернулся лицом к темноте. Нож Ворона торчал у него
в спине. Кочерга дотянулся до рукоятки и дернул. Стон боли слетел с его губ.
Он уставился на нож и начал медленно, нараспев говорить что-то.
     -- Давай, Каркун!
     Заклинания! Идиот! Я же  забыл, кто такой Кочерга. Я нанес удар. В этот
момент подскочил и Ворон.
     Я посмотрел на тело.
     -- Что теперь?
     Ворон  опустился на колени, достал еще один нож.  У этого было лезвие с
зубцами.
     -- Кому-то ведь должен достаться подарок Ловца Душ.
     -- С ним же припадок случится.
     -- Ты что, собираешься ему рассказать?
     --  Нет.  Но  что мы  будем с этим  делать? Были времена, когда  Черная
Гвардия процветала, но никогда  она не была богатой. Копить богатство -- это
не для нас.
     --   Мне   может  понадобиться  немного.  Старые  долги.   Остальное...
Разделите,  пошлите обратно в Берилл, что  угодно. Богатство здесь. Зачем же
оставлять его Поверженному? Я пожал плечами.
     --  Тебе  решать. Я только надеюсь, что Ловец  Душ  не  узнает,  что мы
перешли ему дорогу.
     --  Знаем только ты и я. Я не расскажу. Он смахнул снег с лица старика.
Кочерга быстро остывал. Ворон пустил в дело нож.
     Я врач. Мне приходилось ампутировать конечности.  Я  солдат, и  я видел
кровавые  сражения.  Тем  не  менее  меня  начало  тошнить.  Обезглавливание
мертвого человека -- это все-таки что-то не то.
     Ворон невозмутимо  спрятал  ужасный трофей  себе  под  плащ.  По дороге
назад, в наш район города, я решился задать вопрос.
     -- А почему мы вообще пошли за Кочергой? Ворон ответил не сразу.
     -- В  последнем письме Капитана сказано, чтобы я покончил со всем этим,
если представится возможность.
     Когда мы подошли к площади. Ворон опять заговорил.
     --  Поднимись наверх, посмотри, там ли это привидение. Если  нет, пошли
самого трезвого за фургоном, а сам возвращайся сюда.
     --  Хорошо,  --  вздохнул  я и  поспешил в наши комнаты. Хоть чуть-чуть
согреться.
     Снега уже  навалило  целый фут.  Я боялся, что  с ногами у  меня  будет
нехорошо.
     --  Где,  черт возьми,  ты был? --  набросился на  меня  Элмо,  когда я
ввалился внутрь. -- Где Ворон?
     Я осмотрелся. Ловца Душ не было. Гоблин и Одноглазый вернулись. Для них
не существовал никто. Масляный и Хагоп храпели, как великаны.
     -- Как Масляный?
     -- Нормально. Так где ты был? Я уселся у огня, стянул сапоги. Ноги были
синими  и  окоченевшими,  но   не  обмороженными.   Вскоре   я  почувствовал
болезненное  покалывание  в  ступнях.  Мышцы  ног тоже ныли  от  пройденного
расстояния. Я все рассказал Элмо.
     -- Вы его убили?
     -- Ворон сказал, что так хочет Капитан.
     -- Да-а. Я не думал, что Ворон пойдет резать ему глотку.
     -- Где Ловец Душ?
     -- Еще  не вернулся, -- он  ухмыльнулся.  -- Пойду за фургоном.  Никому
больше не говори. Слишком длинные языки.
     Он накинул на  плечи  плащ и  шагнул  за дверь.  Мои  ноги и  руки  уже
согрелись настолько, что  я  почти почувствовал себя человеком. Я быстренько
схватил сапоги Масляного. Почти мой размер. А ему они сейчас Не нужны.
     Опять выскочил в ночь. Почти утро. Скоро рассветет.
     Ожидая, что Ворон начнет выражать свое недовольство, я был разочарован.
Он только посмотрел на меня. По-моему, Ворон  просто трясся. Я вспомнил свой
мысли о том, что все-таки он человек.
     --  Надо было переодеть  сапоги. Элмо пошел за  фургоном.  Остальные --
выключились.
     -- А Ловец?
     -- Его еще нет.
     --  Ну, пошли собирать  урожай,  --  он широко  зашагал среди  кружащих
снежных хлопьев. Я поспешил за ним.
     На нашей  ловушке снег не скапливался.  Она стояла,  излучая золотистое
сияние.  Внизу темнела лужа, и  вода,  которая сочилась оттуда, на некотором
расстоянии от капкана уже превратилась в лед.
     --  Думаешь, Ловец Душ узнает, когда этот капкан сработает? --  спросил
я.
     -- Хорошее пари. Кстати, насчет Гоблина и Одноглазого тоже.
     -- Да под ними может земля загореться, а эти двое даже не пошевелятся.
     -- Тем не менее.. Тс-с-с! Там кто-то есть. Иди вон туда.
     Он двинулся в другом направлении, огибая круг. Зачем мне все это, думал
я, крадясь по глубокому снегу, зажав в руках меч. Я столкнулся с Вороном.
     -- Видел что-нибудь? Он вглядывался в темноту.
     -- Кто-то тут был.
     Он втягивал носом воздух, медленно поворачивая голову направо и налево.
Быстро пробежав дюжину шагов, он присел.
     Ворон оказался прав. След был свежий. Этот человек, кажется, торопился.
Я уставился на следы.
     -- Мне это  не  нравится, Ворон, -- отметины на  снегу  показывали, что
человек приволакивал правую ногу. -- Хромой.
     -- Но это не наверняка.
     -- А кто еще? Где Элмо?
     Мы вернулись к капкану и стали нетерпеливо ждать Элмо. Ворон  вышагивал
туда и сюда. Он что-то бормотал. Я не помню еще его таким нерешительным.
     -- Хромой -- это не Ловец Душ, -- только и сказал он.
     Действительно,  Ловец Душ --  почти человек.  А Хромой  -- тип, который
получает удовольствие, мучая детей.
     На  площади  послышался скрип плохо  смазанных  колес. Появился  Элмо с
фургоном. Он подъехал к нам и спрыгнул.
     -- Черт, где ты был? -- от страха и усталости я разозлился еще больше.
     -- Понадобилось время, чтобы откопать конюха и запрячь лошадей. А в чем
дело? Что случилось?
     -- Здесь был Хромой.
     -- А, черт. Он...
     -- Давайте шевелиться, -- бросил Ворон, -- пока он не вернулся.
     Он поставил голову на камень. Золотистое свечение подмигнуло и исчезло.
На камне и голове начали собираться снежные хлопья.
     -- Давайте, -- задыхаясь произнес Элмо. -- У нас мало времени.
     Я  схватил мешок  и  взвалил  его на  повозку.  Предусмотрительный Элмо
разложил на дне  фургона подстилку, чтобы монеты не  высыпались через щели в
полу.
     Ворон сказал мне сгребать все, что вываливается из мешков.
     -- Элмо, освободи один мешок и дай  его  Каркуну. Они начали  загружать
фургон. Я ползал, подбирая вывалившиеся монеты.
     -- Минута прошла, -- сказал Ворон. Половина груза уже была в фургоне.
     -- Слишком много высыпается, -- пожаловался я.
     -- Бросим, если придется.
     -- А что мы будем с этим делать? Как это спрятать?
     --  В сене, на конюшне, -- ответил  Ворон.  --  Пока. Потом  сделаем  в
фургоне двойное дно. Прошло две минуты.
     --  А как же следы  от  фургона? -- спросил Элмо. -- Он  придет  по ним
прямо в конюшню.
     -- А какое ему вообще дело? -- вслух удивился я.
     Ворон не обратил на меня внимания.
     -- Ты не уничтожил их, когда ехал сюда? -- спросил он Элмо.
     -- Не подумал об этом.
     -- Черт!
     Все  мешки  погружены.  Элмо  и  Ворон  помогли  мне  собрать  то,  что
вывалилось.
     -- Три минуты, -- сказал Ворон. -- Тихо! -- он прислушался.
     -- Ловца Душ здесь еще быть не  может,  так? Нет. Опять Хромой. Вперед.
Ты поведешь  фургон, Элмо.  Давай  на оживленную  улицу.  Я  пойду за тобой.
Каркун, попробуй уничтожить следы от фургона.
     -- Где он? -- спросил Элмо, вглядываясь в стену падающего снега.  Ворон
показал пальцем.
     -- Нам  надо оторваться  от него. Иначе  он все заберет. Давай, Каркун.
Элмо, помогай.
     -- Но! -- Элмо щелкнул поводьями, и фургон со скрипом отъехал.
     Я  бросился под стол,  набил карманы оставшимся добром, затем вскочил и
побежал в сторону, противоположную той, куда Ворон указывал на Хромого.

ГЛАВА 5
     Я  не знаю, здорово ли мне удалось замести следы фургона. Думаю, скорее
нам помогло начавшееся с утра движение по улице. Еще я избавился от  конюха.
Я дал ему полный носок серебра и  золота, больше, чем он  смог бы заработать
за долгие годы. Я попросил его исчезнуть. И, желательно, вообще из Роз.
     -- Я не задержусь даже, чтобы собрать вещи, -- сказал он мне.
     Он бросил свои вилы и ушел, чтобы никогда больше не появиться.
     Наконец я опять забрался в нашу комнату. Все, кроме Масляного, спали.
     -- А, Каркун, -- сказал он, -- вовремя.
     -- Болит?
     -- Да-а.
     -- Похмелье?
     -- И это тоже.
     -- Давай посмотрим, что можно сделать. Сколько ты уже не спишь?
     -- Наверное, около часа.
     -- Ловец Душ был тут?
     -- Нет. А что с ним вообще случилось?
     -- Не знаю.
     -- Эй, это же мои сапоги. Какого черта ты влез в мои сапоги?
     -- Спокойно. Выпей это. Он выпил.
     -- Что ты делаешь в моих сапогах?
     Я  снял сапоги  и поставил их у огня, который уже почти  потух. Пока  я
подбрасывал уголь, Масляный все доставал меня.
     -- Если ты не успокоишься, у тебя швы разойдутся.
     Люди прислушиваются  к  моим словам,  когда я  даю  медицинские советы.
Злой, он лег  на спину и заставил себя лежать  не шевелясь. Однако продолжал
ругаться.
     Я сбросил мокрую одежду и надел ночную рубашку, которую  нашел на поду.
Я  не  знаю,  откуда она  взялась. Она  была мне  коротка.  Я заварил  чай и
повернулся к Масляному.
     -- Давай-ка посмотрим  повнимательней, --  я  вытащил свою  медицинскую
сумку.
     Я чистил ему  рану, а Масляный  тихонько ругался, когда  я услышал этот
звук. Шарк-топ, шарк-топ. У двери он затих. Масляный почувствовал мой страх
     -- Что случилось?
     -- Это...
     Дверь  за  моей  спиной  раскрылась.  Я  обернулся.  Моя  догадка  была
правильной.
     Хромой подошел к столу, рухнул  на стул и стал осматривать комнату. Его
взгляд пронзил меня насквозь.  Наверное,  вспомнил, что  я  сделал  с ним  в
Весле.
     -- Я только что заварил чай, -- произнес я идиотскую фразу.
     Он пристально посмотрел на мокрые  сапоги и плащ, потом на каждого, кто
был в комнате. Потом снова на меня.
     Хромой не велик ростом. Встретив  его на улице, если не знаете, кто  он
на самом деле, вы  можете его просто