ь поговорка - цыплят по осени считают. Фа'тад обернулся
к бел-Сидеку:
   - Сэр?
   - Магические штучки. Двое против одной, и никто из ныне живущих  колдунов
не в силах тягаться с ними.
   Раскаты грома, вспышки молнии  во  тьме,  ливень  были  точно  радостные,
приветственные крики темных богов. Облака кружились в бешеном танце.
   Улыбка на лице Фа'тада увяла.

***

   Чаровница высвободилась, схватила мальчика и выставила его  перед  собой,
как щит. С каждым ударом грома все гуще становилась тень на лице ребенка.
   - Слишком поздно!  -  прокаркала  Чаровница.  -  Ты  опоздала,  проклятая
назойливая сучка. Ты уже не остановишь его. А у меня достанет силы задержать
тебя до его прихода. - Она гордо откинула голову и закричала - молнии, небу,
буре:
   - Он пришел, Накар вернулся в мир! - Пусть  все  знают,  весь  Кушмаррах,
весь свет. Час мести настал.
   Геродианская колдунья опустилась на колени рядом с люком, нагнулась  -  и
помогла подняться на крышу маленькому мальчику.
   Тот, другой... Но разве Эйзел не сломал ему шею?
   Чаровница зашаталась от ужаса.

***

   Эйзел приоткрыл глаза. Он видел все  как  в  тумане  и  слышал  не  лучше
дряхлого столетнего старикашки. Но, преодолевая боль, он постарался  оценить
ситуацию. И тут как раз геродианская сучка втащила на крышу своего сучонка.
   Эйзел не попался на  удочку.  Ни  на  минуту.  Ведьма  с  помощью  своего
искусства подлечила мальчишку, но Ала-эх-дин Бейха не было в его теле. Иначе
бы поднялась такая буря,  что  проклятая  башня  раскололась  бы  на  мелкие
кусочки. А Чаровница поверила -  пусть  лишь  на  одну  минуту.  Поверила  и
сдалась,  поверила  и  решила,  что  такова  воля  судьбы,  что  она  должна
поплатиться за гибель мужа.
   Проклятая глупая баба.
   Но хорош и он. Лежит здесь еле живой - и ради кого  все  это?  Ради  нее?
Сколько же дури оказалось в нем!  С  чего  он  вообразил,  что  когда-нибудь
госпожа будет принадлежать ему?! Он был просто кретином,  глупее  тех,  кого
дурачил всю свою жизнь. Он позволил идиотской мечте управлять собой...
   Эйзел окинул взглядом всех их - женщин, мальчишек, плотника,  дартар.  Он
не испытывал сожаления, не чувствовал угрызений совести. Но он был  все  еще
жив. А пока Эйзел-Разрушитель жив, он принимает решения.
   - Эй, полегче! -  Плотник  попытался  перекричать  бурю.  -  Что  это  вы
вздумали? Стойте!
   Глупая женщина, глупая до последнего.  Не  дает  себе  труда  задуматься,
пошевелить мозгами. Купилась на дешевый трюк жалкой заморской ведьмочки.
   Вместо того чтобы бороться, заставить их поплатиться жизнью, ответить  за
все, она снова выбрала самый легкий путь.
   Чаровница оттолкнула плотника, отступила,  последний  раз  оглянулась  на
ненавистный город и бросилась с башни вниз.
   Дурацкая смерть. Она сама подписала себе приговор. Предала себя.
   Никто на него не смотрел. Адских усилий стоило ему поднять руку от  пояса
ко рту...
   Он мог остановить ее, думал Эйзел, погружаясь во мрак. Мог закричать. Это
стоило бы ему жизни, но он  бы  предупредил  госпожу  перед  этим  последним
отчаянным шагом. Он мог отдать ее Накару... Последнее, что увидел Эйзел, был
мальчик, Ариф. Накар смотрел из его невинных детских глаз - и  Накар  понял.
Своим молчанием он погубил обоих - Чаровницу и колдуна.
   Нечеловеческим усилием воли Эйзел заставил себя насмешливо  улыбнуться  и
помахать на прощание рукой.

***

   Аарон попытался удержать Чаровницу. В последний  момент  она  передумала,
хотела ухватиться за его протянутую руку,  но  расстояние  между  ними  было
слишком велико. Из темноты до стоявших на крыше дартар донеслось имя  Накара
и проклятие Кушмарраху.

***

   Случайность? Или подействовало проклятие? Или то рыдали боги?  В  момент,
когда тело Чаровницы разбилось о камни, земля содрогнулась. Толчок  был  еле
заметен. Но его оказалось достаточно.
   Зияющая  трещина  появилась  в  сочащейся  водой  стене  дома  ничем   не
замечательной жительницы округа Шу. Посыпалась штукатурка. Поток воды хлынул
наружу.
   Стена рухнула. Волны одно за другим погребали под собой встречавшиеся  на
пути здания.
   Через несколько минут вся запертая в лабиринте вода вырвалась на свободу.
   Из порта - если бы нашлись  там  сторонние  наблюдатели  -  зрелище  было
ужасающим. Водяная лавина с ревом неслась к заливу, увлекая за собой обломки
домов, булыжники, трупы людей и животных...

***

   Йосеха вытащили на крышу. На ним вылезли Мо'атабар и  остальные  дартары.
Приготовили веревки. Люди Фа'тада ждали внизу.
   Первой спустили геродианскую колдунью, чтобы она смогла сразу же заняться
Арифом и ранеными. Анналайя успела уже  усыпить  мальчика.  Аарон  же  успел
понять, что, проснувшись, сыночек его и не вспомнит так близко нависшую  над
ним угрозу. Конечно, какие-то воспоминания о днях плена останутся - но самое
худшее изгладится без следа. Зато он никогда не забудет, как отец пришел ему
на помощь.
   После Йосеха настал черед Аарона. Едва  коснувшись  мостовой,  он  увидел
Лейлу, и Миш, и Стафу. Даже старушка Рахеб ждала его. Правда,  Миш  смотрела
не только на них с Арифом. Поглядывала она украдкой и  на  Йосеха.  Колдунья
почти исцелила его раны, и теперь юноша страдал не столько от боли,  сколько
от жестокого смущения. Братья же до небес превозносили его подвиги.
   Лейла прижимала к себе Аарона и Арифа и рыдала Так, как не рыдала со  дня
возвращения мужа из геродианского плена. Весь страх и напряжение нашли выход
в нескончаемом потоке слез.

***

   - А как  быть  с  этим?  -  спросил  Меджах  Махдаха,  пиная  ногой  тело
похитителя детей.
   - А что с ним? Он подох наконец?
   - Истек кровью, надо полагать.
   - Так пускай валяется. Завтра Фа'тад пришлет сюда отряд чистильщиков. Они
этим и займутся. Я  устал  как  собака.  Об  одном  мечтаю  -  спуститься  с
проклятой башни и завалиться спать.
   Меджах пожал плечами, потыкал в труп носком сапога.
   - А он был крепким парнем. Для вейдин.
   - Замечательная  эпитафия,  братишка.  Слова  истинного  дартарина.  Твоя
очередь. Давай спускайся по-быстрому.

***

   Люди,  которым  поручено  было  вывести  из  крепости  пленных,   вынести
сокровища, а заодно и тела погибших, не обнаружили  трупа  на  крыше  башни.
Исчезновение его признали весьма загадочным, но ни  у  кого  не  было  охоты
долго ломать голову над этой загадкой.

***

   Аарон утверждает, что больше рассказывать нечего.  Однако  он  не  совсем
прав. Ведь История - это целая буханка, а не один ломоть, поток,  увлекающий
за собой жизни людей. История Аарона Хэбида - лишь частичка  общей  истории,
результат одних и причина других событий.

ЭПИЛОГ ПЕРВЫЙ

БЛИЖАЙШИЕ СОБЫТИЯ

   Через  шесть  дней  после  падения  кушмарраханской  крепости   произошло
сражение войска Кретиуса Марко с ордой налетчиков-турок. Геродиане  перебили
или взяли в плен почти всех дикарей. Уцелела лишь жалкая горсточка. В тот же
день, в сотнях  километрах  от  Марко,  на  востоке,  Диро  Лусилло  получил
известие о событиях в Кушмаррахе. Гнев генерала обратился  на  сопутствующих
ему наемников-дартар. Однако Джоаб сумел увести своих людей и бежал  с  ними
дальше на восток, захватывая по дороге все мосты. Через четыре дня его отряд
одним внезапным ударом овладел Семью Башнями.  С  запада  же  Кушмаррах  был
неприступен.
   Чуть раньше геродианские корабли вошли в кушмарраханский порт  и  сдались
без боя.
   Прошло восемь дней с захвата крепости Накара  Отвратительного,  и  Фа'тад
ал-Акла, после долгих  и  жарких  споров  с  полковником  Сису  бел-Сидеком,
объявил Кушмаррах Дартарским королевством. Бел-Сидек  до  конца  дней  своих
оставался его первым визирем.
   Другие атаманы Союза Живых не дожили до основания нового государства.
   Фа'тад послал в горы Хадатха за оставшимися там дартарами. Таким  образом
он спас свое племя от вечного страха перед безжалостной засухой.
   Через восемнадцать дней, ободренный неудачами Герода на западе,  в  войну
вступил  Хоркни,  султан  Аквира.  Он  и  его  союзники  выиграли  несколько
сражений, но одно оказалось лишним: они захватили в плен  главнокомандующего
геродианской армией. Его сменил беженец Лентелло Кадо, который положил конец
посягательствам Аквира на Альгедо. Союзники покинули Хоркни, а сам султан  с
сыновьями остались на поле боя.

ЭПИЛОГ ВТОРОЙ

ДАЛЕКОЕ БУДУЩЕЕ

   Кушмаррах  пережил  правление  пяти  дартарских  королей.  Фа'тад  правил
восемнадцать лет. Джоаб - шесть месяцев. Моамар продержался три года.  Фарук
- восемь лет. И наконец, Джуба. Джуба был у власти двадцать девять  лет,  из
них двадцать восемь война не прекращалась ни на минуту.

***

   Аарон Хэбид до конца жизни строил корабли. С его верфи выходили  отличные
галеры, доставлявшие массу неприятностей геродианскому флоту. Сын  его  Ариф
пошел по стопам отца. Но второй сын - Стафа - стал отважным капитаном. Одним
из тех неустрашимых морских волков, которые до того донимали  геродиан,  что
Сенат Империи объявил Третью  Кушмарраханскую  войну.  Свояченица  Аарона  -
Тамиса - посвятила себя богу Араму и умерла бездетной.

***

   Насиф бар бел-Абек занял солидное положение в  геродианской  империи.  Он
достиг  ранга  проконсула  и  управлял  последовательно   тремя   различными
восточными провинциями. После отставки Насиф удалился на  виллу  в  Карении.
Сын его Зуки (Сукко) был знаменитым юристом и философом. Благодаря же внуку,
Пробио, семья поднялась еще на одну ступень. Пробио стал сенатором.

***

   Печально сложилась судьба Лентелло Кадо. Он  умер  в  изгнании,  угрюмым,
разочаровавшимся во всех  и  вся  стариком.  Никакими  блестящими  победами,
одержанными  во  славу  Герода,  он  не  смог   заслужить   прощения   своих
недоброжелателей в столице Империи.

***

   Братья Ногах, Меджах и Йосех приняли  знамя  из  рук  неистового  Фа'тада
ал-Аклы. На суше и на море они преследовали и изничтожали геродиан.
   На четвертом году Третьей  Кушмарраханской  войны  Йосех  привел  флот  в
гавань Утиум, порт Герода. Он сжег город и  геродианские  корабли,  а  затем
разорил окрестности самого Герода, хотя взять столицу Империи не смог.
   На одиннадцатом году войны войска братьев высадились в Эдрии, к северу от
Герода, и удерживали ее четырнадцать лет, несмотря на многочисленные попытки
геродиан отбить  город.  Закрепившись  в  Эдрии,  дартарские  братья  дважды
осаждали столицу. Отвага их не  знала  границ,  но  каждый  раз  несгибаемое
упорство и лучшая оснащенность  геродианской  армии  не  позволяли  одержать
окончательную победу.
   Третья Кушмарраханская война продолжалась двадцать восемь лет.  Кушмаррах
выиграл все основные сражения, кроме последнего - у стен города.
   Легионы Герода не оставили от Кушмарраха камня  на  камне.  Два  столетия
спустя император Петиа Магна основал на том же месте новый город.  Он  носил
имя Кушмаррах, но был геродианским до мозга костей.
   Кушмаррах пал на семьдесят четвертом году жизни Йосеха. Он стал  пиратом,
прожил еще тринадцать лет и погиб от шальной стрелы,  выпущенной  безвестным
геродианским морячком.
   Старый отшельник в одной небольшой, тихой и мирной  стране  прожил  почти
столько же. Он охотился,  ловил  рыбу  и  время  от  времени  наведывался  в
ближайшую деревеньку - узнать свежие  новости  и  посмеяться  про  себя  над
заблуждениями и глупостью мира. Он никогда не вспоминал прошлое и  не  жалел
ни о чем.