гляд на  придворных,  Тируса  и
Эрейзана, как бы оценивая их выносливость.
     - Но, королева... Это же довольно далеко и нам надо будет ехать очень
быстро.
     - Конечно, - сказала Джателла. - Я хочу доехать до границ  Куреда  за
пять дней, так что рассчитывайте расстояние, которое  нужно  проезжать  за
день. Видишь, главарь, ты не будешь вести нас  там,  где  мы  сами  хорошо
знаем дорогу, - сказала она, глядя на Рофа.
     Он улыбнулся.
     - Вы не знаете дорогу так, как я знаю. Нам ведь нужно  путешествовать
тайно, без развивающихся флагов и шума. Я научу вас, как надо прятать свои
цвета. Как вы сказали, не будем медлить. Поехали!
     И он стегнул лошадь кнутом, послав ее огромным  скачком  по  заросшей
кустами тропе. Джателла поскакала ему вслед и остальные тоже  вскочили  на
коней и поспешили за ней. Вскоре они оставили место трагедии - луга  Дрита
- далеко позади и углубились в заросшие густым лесом территории, все время
держа курс на север, по направлению к главной цели - стране Бога Смерти.



                         10. В БЕСПЛОДНОЙ ЗЕМЛЕ

     Джателла  вскоре  обогнала   Рофа   и   задала   процессии   поистине
изнурительный темп. Как она и сказала, она  хорошо  знала  путь  и  ей  не
требовался проводник.
     Только часть  сознания  Тируса  была  занята  управлением  лошадью  и
наблюдением за дорогой. В основном он был занят тем, что непрерывно  летал
над ними, невидимый и нематериальный, создавая волшебную сеть.  Когда  они
были в лесу под деревьями, сеть была редкой, пропускающей  листья.  Выехав
же на открытое место, он соткал сеть более плотную. Никто, кроме Эрейзана,
не мог понять, почему свет  уходящего  дня  был  таким  необычно  тусклым.
Джателла и ее люди  не  обращали  на  это  внимания,  считая  это  обычным
явлением природы.
     Когда наступил вечер, они отвернули от побережья, но не стали  тишком
удаляться, чтобы оказаться под прикрытием морского тумана. К тому времени,
как туман стал очень густым и путешествие стало рискованным, они прибыли к
намеченному месту, куда их уверенно привела королева.
     Они расседлали  лошадей  и  распаковали  пищу.  Королева  спросила  у
Тируса:
     - Мы можем разжечь костры?
     - Можно, так как в лугах Дрита будет много костров, - сказал он. -  И
к тому же мы заэкранированы,  -  загадочно  добавил  он,  небрежно  махнув
рукой.
     Джателла с беспокойством огляделась.
     - Что ты делаешь?
     - Строю заграждения, чтобы обмануть врага. Они  называются  волшебным
колпаком.
     Солдаты, дворяне и бандиты смотрели на Тируса с  испугом.  И  Эрейзан
улыбнулся, глядя на их смятение.
     - Когда ты уснешь, враг найдет нас, - сказал Обаж,  как  бы  стараясь
найти какую-нибудь слабость в искусстве Тируса и тем посрамить  его  перед
королевой.
     - Да нет, - холодно ответил Тирус. - Такой колпак создается надолго и
он будет служить нам, пока я сплю. Разжигайте костры,  чтобы  согреться  и
отогнать зверей, если хотите.
     - Здесь нет опасных зверей, - заверила его королева, и солдаты  стали
собирать ветки, устраивая ночлеги.
     - И тигров тоже? - спросил Роф, искоса наблюдая за Эрейзаном.
     Улыбка исчезла на лице  акробата.  В  его  зеленых  глазах  появилась
угроза, которая горела огнем. Одноухий толкнул локтем своего  предводителя
и прошептал предупреждение. Другие бандиты отодвинулись подальше от Тируса
и Эрейзана. Им не нравилось такое  колдовство.  Джателла  удивилась  такой
внезапно проявленной враждебности, но никто не объяснил  ей  в  чем  дело.
Вскоре все забыли  это  маленькое  столкновение,  согрелись  у  костров  и
насытились пищей, которую им собрал генерал.
     Бандиты поворчали, сказав, что за королевским  столом  они  надеялись
поесть что-нибудь получше, чем сухой хлеб и сушеное мясо. В  конце  концов
они примирились с этим и воздали должное обеду вместе с солдатами и  сэром
Микитом. Однако двое молодых придворных  пожаловались  на  пищу  и  грубую
одежду, которую им приходилось носить. Наконец, Джателла успокоила их тем,
что напомнила о случившемся в лугах Дрита и о том,  что  они  должны  быть
счастливы, что остались живы.
     Телохранители,  несмотря  на  слова   Тируса   о   защитном   экране,
оберегающем их  от  врага,  выставили  посты.  Тирус  решил,  что  это  не
помешает, так как бандиты могут попытаться устроить что-нибудь или  просто
сбежать, если мужество  покинет  их.  Обаж  и  другие  дворяне  все  время
жаловались, ссорились друг с другом, плохо спали, ворочаясь с боку на бок.
Солдаты и бандиты, которые не стояли на  часах,  не  упустили  возможности
отдохнуть и уснули сразу, как только головы их коснулись  земли.  Джателла
вела спокойную и приятную жизнь во  дворце,  но  быстро  приспособилась  к
этому суровому, лишенному удобств существованию. Она  завернулась  в  свой
плащ и тоже уснула.
     Тирус знал, что он должен спать, но он боялся увидеть  сны.  Эрейзану
тоже не спалось, хотя он и был утомлен. Джателла заметила их  усталость  и
сказала об этом, когда они сидели у  костра.  Ее  собственные  глаза  были
красны от слез, хотя она их тщательно скрывала. Она знала,  что  колдун  и
акробат  устали  больше,  чем  другие.  Тирус  решил  рискнуть  и  немного
поколдовать, хотя королева была рядом и все видела.
     Он закрыл глаза  и  погрузился  в  волшебную  паутину.  Тирус  шел  в
паутине, осторожно балансируя, стараясь избегать  чужих  скоплений  мрака,
где сверкали  чьи-то  зловещие  глаза.  Он  искал  особую  часть  паутины,
специальный ключ, чтобы отпереть замок. Раньше он часто приходил сюда.  Но
цель его в этот раз  была  такова,  что  перед  ним  непрерывно  вырастали
препятствия и сопротивление было очень сильным. То, что  он  искал,  нужно
было добывать, преодолевая трудности.
     Наконец, он нашел те звенья паутины, которые искал. Они были заселены
танцующими сверхъестественными огнями. Он взял  два  из  них  и  медленно,
осторожно,  минуя   многочисленные   ловушки,   расставленные   враждебным
колдовством, поднял на поверхность.
     Он был рядом с Эрейзаном и Джателлой у костра. Бронзовые огни  лежали
на его ладони. Джателла в изумлении смотрела на них. Когда она  попыталась
с любопытством коснутся их, они изменились и стали цветами странной  формы
с оранжевыми лепестками и черными тычинками. Тирус засмеялся и сказал:
     - Не считайте меня невежливым, королева, но это не для вас.
     Он протянул один цветок Эрейзану и сжал его безвольные пальцы  вокруг
стебля.
     Находясь в полной апатии, Эрейзан стал нюхать цветок, так же,  как  и
Тирус нюхал цветок,  который  был  у  него  в  руках.  Странное  выражение
пробежало по лицам обоих,  боль  и  усталость  исчезли,  сила  и  свежесть
побежали по венам и жилам, пронизывая и обновляя тело.
     - Неземной аромат, - прошептала Джателла. Казалось, она хотела знать,
что же это такое, чем Тирус не хочет делиться с остальными. - Магия?
     - Магия, чтобы лечить магию, моя собственная магия, - объяснил он.
     - Так же как ты лечил раны, нанесенные нашим людям демонами? Но тогда
ты пользовался словами и странными жестами. А здесь... здесь те  же  самые
волшебные огни, которые играли  среди  кукол  во  время  представления  на
базаре... - сказала Джателла.
     Тирус взял  цветок  из  рук  Эрейзана  и  они  снова  превратились  в
бронзовые огни. Затем он сжал  руку  и  снова  разжал  ее.  Огни  исчезли,
посланные  обратно  в  мир  паутины,  так  как  в  них  больше   не   было
необходимости.
     Джателла ахнула и затем испытующе посмотрела на Тируса и Эрейзана.
     - Вы совсем освежились, и так быстро!
     - Это кое-чего стоило. - Эрейзан указал на Тируса.
     - Но это не было необходимо.  -  Тирус  говорил  тихо,  чтобы  их  не
слышали. - Я восстановил то колдовство, которое раньше истратил на нас.
     Он рассказал о той бешеной гонке, которую они с  Эрейзаном  проделали
на пути в луга Дрита. Джателла была поражена тем,  что  они  так  измучили
себя, пытаясь спасти ее от Врадуира. В заключение Тирус сказал:
     - Это, конечно, совсем другое  лечение,  не  похожее  на  то,  что  я
применил,  когда  лечил  ваших  слуг   и   дворян.   И   кроме   того,   я
противодействовал колдовству Врадуира, смешанному с Могуществом Дьявола  и
Нидила.
     - Богов Зла и Смерти, - сказала, вздрогнув, Джателла.
     Тирус сидел, скрестив руки на коленях. Он сказал угрюмо:
     - Да, это так. Мелкие демоны -  это  рабы  Врадуира,  за  которых  он
расплатился с Дьяволом жизнью моего  народа.  Раны,  которые  они  нанесли
вашим людям, плохо поддаются лечению врачей, но я могу быстро залечить их.
Но я не уверен, что мои заклинания могут помочь исцелению ран,  нанесенных
воинами-скелетами. Я до этого  никогда  не  имел  дел  с  созданиями  Бога
Смерти.
     Наступила долгая тишина. Тирус не зондировал ее чувства,  но  ощущал,
что она легчает удивительно быстрые  успехи  в  понимании  его.  Она  была
первым чертовском, которого он  встретил,  проявившим  такие  способности.
Через некоторое время она сказала:
     - Я начинаю понимать, почему ты не хотел, чтобы мы пошли. Ты мог  нас
остановить с помощью колдовства.
     - Возможно, - отсутствующим голосом сказал Тирус.
     Эрейзан опустил веки.
     - Тирус так никогда не делает. Это против его принципов, - сказал он.
     Джателла кивнула.
     - Я это вижу. Что бы ни случилось, ты должен оставить  самое  сильное
колдовство для себя, Тирус.
     - Я все время говорю ему об этом, - согласился, зевая, Эрейзан.
     - Правильно. Тирус должен предоставить  нас  своей  судьбе,  если  от
этого будет зависеть спасение  Илиссы  и  поражение  Врадуира,  -  сказала
Джателла.
     Эрейзан опустился вниз, свернулся на плаще и быстро уснул. Тирус тоже
едва не засыпал, как и Эрейзан, но удерживал себя. Джателла захватила  его
своими эмоциями и глазами,  глядящими  прямо  в  его  душу.  Пламя  костра
освещало ее лицо и золотые кудри. Она положила свои руки на его и от этого
прикосновения по всему телу его прошла томная успокаивающая волна, которая
дошла до самого сердца.
     - Отдохни, - сказала она. - Сохрани свои силы для борьбы с врагом.
     Он неохотно повиновался. Джателла была рядом с  ним,  бессонная.  Она
смотрела сквозь туман на север. Тирус пощупал ее  мозг  и  ощутил  сильную
тоску и страх. - Илисса. То же самое застывшее изображение было и в  мозгу
Тируса. Илисса - руки вытянуты в мольбе  о  помощи,  страх  исказил  черты
прекрасного лица. Боль Тируса при виде этого была лишь малой  частью  того
страдания, которое испытывала Джателла. Ее душа была привязана  к  Илиссе,
ужас потери любимой сестры не давал ей покоя. Тирус вернулся из ее  мозга,
оставив Джателлу наедине с ее мучениями: помочь ей он был не в  силах.  Он
вздохнул и разрешил себе уснуть.
     К счастью, ему не снились ужасные сны. Благодаря волшебному цветку он
проснулся с полностью восстановленными физическими и волшебными силами. Он
быстро сориентировался. Рассвет был тусклым из-за  тумана,  но  уже  можно
было различить неясные очертания деревьев и камней, а также другие приметы
на местности, по которым Джателла и  Роф  вели  их  на  север.  В  долине,
заросшей деревьями, царил  покой.  Люди  уже  поднимались,  сонные,  плохо
отдохнувшие от непривычных условий и от изнурительной вчерашней скачки.
     Тирус поднялся над холмами и долинами, взлетев без тела и без  мозга.
Он не использовал свое стекло, но теперь он  знал,  где  искать  Врадуира.
Осторожно и внимательно он следовал  по  пути,  показанному  ему  стеклом.
Детали пути были размыты, и Тирус подумал,  что  без  Рофа  ему  здесь  не
обойтись. Но над страной Бога Смерти изображение было четким. Тирус  вошел
в цитадель и  дотронулся  до  устрашающей  божественной  эманации  в  дыму
алтаря. Поспешно он удалился оттуда, разыскивая Врадуира по источнику  его
магии.
     Тирус не мог бы описать словами все свои действия. Он был  невидим  и
двигался вместе с телом Врадуира, неспособный каким-либо образом  повлиять
на что-либо. Тело - так похоже на его собственное  тело.  Сильные  руки  с
длинными пальцами, которые были перед ним сейчас -  это  же  его  руки!  А
уверенная походка, а манера держать себя - это все его!
     Он не рискнул погрузиться в чувствительный  мозг  Врадуира.  В  любом
колдуне пробудилось бы при этом подозрение, а Врадуир - не обычный колдун.
Вместо этого Тирус слушал, что слышит Врадуир и смотрел на то,  что  видел
Врадуир. Какие-то злые демоны-рабы носились по каменной цитадели. Здесь же
был и один воин-скелет, только что вышедший из помещения  с  алтарем.  Эти
таинственные слуги видимо выслушивали приказы  Врадуира.  Голос  Врадуира,
когда он говорил с демонами, как будто исходил из горла Тируса.  Некоторые
демоны не  отвечали.  Возможно,  они  общались  только  со  своим  главным
хозяином - самим  Богом  Смерти.  Очевидно,  Нидил,  Который  Замораживает
Дыхание, пока не  одобрял  все  действия  Врадуира,  и  колдуну  следовало
терпеливо ожидать изменения настроения Бога Смерти.
     Армия. Врадуир интересовался армией Куреда. Он хотел  быть  в  курсе,
где она и чем  занимается  в  настоящий  момент.  Тирус  наблюдал  за  его
поисками и вдруг заметил, что  все  его  демоны-слуги  исчезли.  Оставшись
один, Врадуир легко мог обнаружить слежку другого колдуна.  Разочарованный
тем, что ему не удалось узнать побольше, Тирус расфокусировал изображение.
После этого он мгновенно вернулся в свой разум. Такое перемещение повергло
его в шок и заставило содрогнуться.
     - Тирус? - Джателла упаковывала вещи, укладывая их  на  седло.  Затем
она подошла к колдуну и встревоженно посмотрела на него. Обаж и  остальные
люди тоже были озадачены.
     Когда Тирус отошел от своего погружения, Эрейзан поспешно сказал:
     - Это... что-то вроде ясновидения.
     - Все эти пророки и фокусники дают очень  заманчивые  названия  своим
фокусам, - сказал Роф. Но в  голосе  его  чувствовалось  напряжение  и  он
старался скрыть свое беспокойство и неуверенность.
     - Для простого вора ты слишком умен, - сказал Обаж. - Если ты  хочешь
знать  мое  мнение,  то  это  всего  лишь  простое  представление,   чтобы
заинтриговать нас, не больше.
     Джателла не обратила на них обоих никакого внимания и мягко спросила:
     - Враги? Ты следил за Врадуиром?
     Эрейзан был удивлен таким определением, он был оскорблен за искусство
Тируса. Но Тирус сказал без всякой обиды:
     - В этом смысле, конечно, следил, даже шпионил.
     - Отлично! Никогда ни у моего отца, ни у моих офицеров  не  было  еще
такого шпиона, как ты, Тирус из Камата. Ну и что ты выяснил? Знает ли  он,
где мы сейчас? - спросила Джателла.
     - Пока еще нет. Он занят слежкой за армией. Я постараюсь прятать нас,
сколько будет возможно.
     - Прятать нас? - Роф грубо рассмеялся. - Ты сможешь найти  укрытия  в
Бесплодной Земле?
     Тирус улыбнулся и ответил:
     - Колдун знает, как скрываться от колдуна.
     Смех Рофа застрял у него во рту.  Обаж  и  другие  поспешно  занялись
своими лошадьми и  вьючными  животными.  Они  потеряли  всякий  интерес  к
колдовству.  Джателла,  однако,  была  очень  заинтересована  и  с  широко
раскрытыми глазами продолжала спрашивать:
     - А этот колпак, о котором ты говорил вчера? Он тоже может  двигаться
вместе с нами?
     Тирус кивнул, довольный  ее  любознательностью  и  тем,  что  она  не
подавлена им и его искусством.
     Эрейзан  подозвал  свою  лошадь  коротким  жестом  и   она   тут   же
повиновалась, как хорошо обученное и тренированное животное. Этим талантом
Эрейзан всегда владел, и он же сделал его лучшим мастером-хранителем  леса
у Врадуира, много лет назад, в Камате.
     - Сделай его потоньше, Тирус, - сказал он. - Его самодовольство  тоже
будет нашей защитой. Он не будет опасаться такого небольшого отряда,  ведь
он думает, что он неуязвим.
     - Не беспокойся, мой друг. Я знаю его самодовольство.
     На некоторое время  Джателла  помрачнела,  задумалась.  Причина  этой
внезапной перемены в ее настроении  ускользнула  от  Тируса,  пока  он  не
понял, что она завидует тому, что Эрейзан  знаком  с  его  искусством.  Он
решил, что когда-нибудь она захочет узнать побольше, изучить так же, как и
Эрейзан, различные аспекты  его  искусства.  Тирус  решил,  что  он  будет
пытаться, насколько возможно, удовлетворить ее любопытство. Он  обнаружил,
что ему нравится находиться в той части своего существа, которое связано с
Джателлой. Она заполняла собой тот  промежуток,  который  отделял  его  от
остального человечества.
     - Мы готовы к дальнейшему пути, - коротко сказала Джателла. -  Илисса
не должна ждать, а то она подумает, что я ее покинула.
     - Если она еще жива, - сказал Роф.
     Джателла сверкнула на него  глазами,  даже  не  допуская  возможности
смерти сестры. Скорчив гримасу, Роф вскочил на лошадь и сказал:
     - Сегодня мы попадем в очень суровую страну.  И  мы  сможем  пересечь
завтра Красные Холмы, если мы поторопимся и  не  будем  обсуждать  вопросы
колдовства!
     Джателла еще не отошла от гнева после жестокого замечания Рофа.  Обаж
с большим удовольствием присоединился к Рофу.
     - Твой совет очень  хорош,  лорд-бандит.  Сталь  и  мужество  гораздо
полезнее, чем любые волшебные  фокусы.  Ты  сказал  правильно,  нам  нужно
торопиться.
     - Этот совет был бы еще полезнее, - сказал Тирус, - если бы Роф и его
головорезы не стали бы сейчас нагружать своих  лошадей  теми  сокровищами,
которые им дала королева в качестве первого платежа.
     Все посмотрели и увидели огромные тяжелые мешки, привязанные к седлам
у каждого бандита. Они не хотели покинуть луга Дрита пока,  после  горячих
споров и драк, не разделили эти богатства.
     Больше споров не возникало. Все  три  фракции,  на  которые  разбился
маленький отряд, ехали дальше на север, не  разговаривая  друг  с  другом.
Отношения между ними стали очень натянутыми. Туман еще  не  рассеялся,  но
Роф, хорошо знавший дорогу, вел их безошибочно. Чем дальше они ехали,  тем
больше становилась их зависимость от Рофа:  он  один  знал  дорогу  здесь.
Теперь он вел по этим дорогам, где не ходила армия Куреда  и  которыми  не
пользовались честные люди.
     Королева, колдун  и  другие  переняли  привычки  бандитов  Рофа,  они
старались ехать скрытно, под деревьями,  по  оврагам,  прячась  от  редких
людей, которых не замечали. Колпак  Тируса  двигался  вместе  с  ними.  Он
составлял часть тумана, который висел  над  ними,  но  был  он  достаточно
тонок, чтобы не мешать Рофу различать приметы, по которым он вел отряд без
всяких задержек и затруднений.
     Даже когда солнце  поднялось  высоко,  в  оврагах  и  в  густой  тени
деревьев, куда никогда не проникает  солнечный  свет,  сохранились  густые
полосы тумана. Воздух  был  здесь  значительно  холоднее,  чем  у  берегов
Куреда, омываемых теплым течением.  Берег,  свободный  ото  льда,  остался
позади и они въехали на территорию Бесплодной  Земли.  Холод  заставил  их
одеть плащи, хотя был уже полдень. Лица всадников, покрытые потом резко  и
неприятно охлаждались порывистым ветром.
     Джателла захватила с собой карты, но они уже стали бесполезными,  так
как сведения, которые можно было подчерпнуть из них, оказались  неверными.
Теперь уже стало очевидным, что Роф не хвастался, когда говорил  о  знании
северных территорий, по крайней мере,  этой.  Он  вел  их  между  угрюмыми
скалистыми утесами, по тропинкам в топких болотах и  зыбучих  песках,  где
люди и животные могли провалиться и исчезнуть навсегда.  И  все  время  он
выбирал пути, скрытые от постороннего взора.
     Высокие  травы  и  густые  лиственные  леса  уступили  место  низкому
кустарнику и равнинам, покрытым тощей травой. Тут и  там  виднелись  глыбы
камней, они как будто росли из самой земли и были такими  гладкими,  будто
омывались  водами  давно  исчезнувшего  океана  или  обдувались   сильными
ветрами.
     Они заметили