оспаривать  непостижимое  могущество  Магов.  Канула  в
небытие (да и существовала ли когда-нибудь?) память о  том,  кто  и  когда
выстроил Башню - гигантскую цитадель странной формы из  темного  камня,  в
стенах которой не было стыков и швов. Было очевидно, что  она  создана  не
людьми Кобара; а легенда о том, что Башня упала с неба еще  до  того,  как
опустилась Завеса Мрака, не объясняла ничего.
     Сами же Повелители, возможно, были бессмертны; никто не знал,  откуда
они взялись, сколько их, и вообще, - одни ли они и  те  же  на  протяжении
многих веков. Кроме веры в их бессмертие,  имели  хождения  и  предания  о
женщинах, исчезнувших навсегда, тех, которых Маги брали к  себе  в  Башню,
чтобы те рожали им детей.
     Но однажды, на глазах Сенора, пришел конец Великому Магу Селангу. Это
случилось, когда Двухголовый из Тени появился в мире на  плечах  огромного
прозрачного  пса.  Стрелы  и  камни  метательных  машин  не  оказывали  на
пришельцев никакого  воздействия,  если  не  считать  того,  что  по  мере
поглощения попадавших в них камней, Двухголовый и его пес становились  все
больше и больше.
     Они  легко  прорвались  сквозь   укрепления   и   перенеслись   через
замаскированные ловушки, а потом миновали огненный  дождь,  обрушенный  на
них воинами Преграды из бочек с горящей жидкостью.
     Двухголовый, двигаясь к Кобару по сужающейся спирали, почти полностью
разрушил Дырявую Крышу, но  на  окраине  деревни  его  уже  поджидал  Пург
Разделыватель Мяса  с  боевым  топором  из  небесного  металла,  покрытого
серебром  и  заговоренного  незадолго  до  этого  Магом   Селангом.   Пока
прозрачный  пес  Двухголового  каменными   когтями   раздирал   в   клочья
Перевозчика Туш Халепа, Пург приблизился  к  нему  вплотную  и,  произнеся
магическую формулу, снес ему топором голову.
     После  чего  раздался  хрустальный  звон  и  пес  исчез  по   частям,
превратившись в рассыпающиеся плоскости, по-разному преломлявшие свет.
     Увидев это, Двухголовый издал низкий гул, от которого стоявшие  рядом
потеряли разум, и выпустил из двух своих  ртов  черное  облако,  окутавшее
голову Пурга и превратившее его лицо за опущенным  забралом  в  обугленную
маску, с которой каплями падал на землю расплавленный металл.
     После гибели Пурга  на  Двухголового  напала  свора  слепых  собак  -
заколдованных созданий Хозяев Башни. Они считались перерождениями  древних
чудовищ, которых Боги  обрекли  на  вымирание  в  Нижнем  Мире.  Их  тени,
призванные из Сумрачного Царства, были заключены Магами в телах  безглазых
собак.
     Несмотря на отсутствие глаз, они прекрасно ориентировались  а  тайных
норах Башни и надежно охраняли ее тайны. Существовало поверье, что  слепую
собаку можно убить, лишь отрубив ей голову и  закопав  отдельно  туловище,
ибо в противном случае собака выползала из-под земли и  начинала  блуждать
по миру, преследуя своего убийцу. Но насколько Сенор знал,  никто  еще  не
пробовал сделать это.
     Свора  атаковала  Двухголового,  но  ни  одна  из  собак  не   сумела
приблизиться к нему ближе чем на десять шагов. Оказавшись перед гостем  из
Тени,  свирепые  создания  рухнули  наземь,   парализованные   неизвестным
влиянием, исходившим из четырех его глаз.
     Двухголовый уже охотился на окраинах Кобара, когда Селанг спустился с
высот Башни с белым шаром в руках, держа его  в  металлических  рукавицах.
Те, кто видели это, клялись потом, что между шаром  и  рукавицами  Селанга
был небольшой просвет, а сам шар окутывала голубоватая дымка.
     Селанг  появился  на  крыше  одного  из  домов  и  сбросил   шар   на
Двухголового. За мгновение до этого два лица  поднялись  кверху  и  четыре
горящих глаза взглянули на Селанга. Но шар уже неотвратимо летел  вниз,  и
когда достиг цели, вспышка ярчайшего света ослепила всех, в  том  числе  и
Сенора, с содроганием наблюдавшего за происходящим, а на месте, где  стоял
Двухголовый, еще долгое время кружился мутный багровый вихрь.
     Спустя несколько секунд высохшее тело Селанга скатилось  с  крыши  и,
перевернувшись в воздухе, ударилось о камни. Никто не мог бы сказать,  что
предмет, лежавший теперь перед глазами подавленного Сенора,  был  когда-то
живым существом.



                           3. РАЗГОВОР БЕЗ СЛОВ

     Слепая собака оставила его в  комнате,  где  не  было  ничего,  кроме
раскатившихся по полу  больших  черных  шаров,  и  исчезла  за  поворотной
панелью в стене.
     Сенор не уловил момента,  когда  Хозяин  Башни  появился  перед  ним.
Безусловно, здесь присутствовало нечто, сильно влиявшее на его мозг.
     Серая фигура, казалось, возникла из сгустившегося полумрака  и  пыли.
Было слишком  темно,  и  Сенор  не  увидел  ничего  под  низко  надвинутым
капюшоном, кроме голубого сияющего глаза. Сенор смотрел  на  этот  глаз  и
думал о том, известно ли Правителям о спрятанном трупе.  Ему  было  не  по
себе. Он с отвращением сознавал, что сделал нелепый  ход,  и  этим,  может
быть, погубил свою жизнь. Но не все еще было потеряно. В противном  случае
с ним покончили бы гораздо более быстрым способом.
     Чем внимательнее он вглядывался в единственный  глаз  хозяина  Башни,
тем более странным тот ему казался. Потом он понял,  в  чем  дело,  -  его
собственное отражение в зрачке голубого глаза было перевернутым.
     Он не  успел  как  следует  осознать  это,  когда  последовал  первый
беззвучный вопрос. Сенор услышал призыв, ощутил, как что-то чужое входит в
его мозг, и впустил это, но лишь туда, где ждали своего  часа  вежливые  и
ничего не значащие ответы. Ведь он был Придворным Башни и  знал,  что  для
подобных разговоров существовали внутренние преграды, но догадывался также
и о том, что есть сильная и еще неведомая ему магия, разрушающая память  и
сознание любого существа. При желании Маг мог бы войти в него с  такой  же
легкостью, с какой разбивают голову куклы. Но пока лишь несколько  шпионов
почти открыто бродило по самой доступной части  сознания  Сенора,  пытаясь
найти лазейки к запретным местам. Человеку Безымянного  Пальца  без  труда
удавалось следить за ними и делать так, чтобы они нигде не  пересеклись  с
его мыслями о спрятанном трупе.
     Некоторое время они говорили об убитой  женщине,  чье  тело  нашли  в
сточной канаве  на  городской  окраине.  Лоб  Сенора  покрылся  испариной.
Совпадение было чудовищным.  Существовало  единственное  объяснение  всему
этому - Хозяева Башни вели с ним какую-то игру. В этой игре он  был  всего
лишь пешкой, которой рано или поздно  пожертвуют,  когда  наступит  нужный
момент. Вполне возможно, он так и не узнает, в какой интриге ему  пришлось
сыграть эпизодическую роль.
     Но у него не было выхода. Он должен принять эти условия или  умереть.
Он выразил недоумение по поводу того, что Правителей заинтересовало  столь
ничтожное событие, как убийство.
     В ответе Хозяина Башни заключалось презрение к его  жалкой  хитрости,
но и позволение скрыть то, что должно быть скрыто.
     "А ведь я им нужен, - подумал вдруг Сенор. - Нужен настолько, что  он
не захотел даже копаться в том, что я совершил".
     Это  означало,  что  их  цели  совпадали.   Было   бы   безумием   не
воспользоваться этим. Имея столь могущественного и тайного покровителя, он
мог бы многое узнать о своем прошлом. Он занимал одну из низших ступеней в
иерархии Башни и не мог надеяться на то, что когда-нибудь  найдет  путь  к
истокам многочисленных тайн, которыми был пронизан здешний мир. Но  теперь
у него появилась слабая, почти призрачная надежда сделать это.
     Все это успело промелькнуть в его голове, в то  время  как  лицо  его
выражало лишь ничего  не  значивший  интерес  к  подробностям,  касающихся
найденного трупа.
     Сенор услышал, что женщина была  убита  не  там,  где  ее  нашли  (он
прекрасно знал об этом, поскольку сам  перенес  труп  от  своего  дома  на
окраину Кобара), что она из Нижнего города (это он предполагал), и  что  у
нее был найден предмет из Зыбкой Тени (это было  для  Сенора  новостью,  и
совершенно меняло  все  дело).  Он  выдохнул  с  облегчением.  Становилось
понятным,  почему  разговор  зашел  об   этом,   в   общем-то   ничем   не
примечательном, трупе.
     Сенор позволил себе поинтересоваться обнаруженным предметом.
     Глаз. Это был искусственный глаз, принесенный в Кобар много лет назад
пришельцем из Зыбкой Тени.
     Сенор проклял себя за тупость. Он мог бы догадаться об этом сразу. Но
в тот вечер у дверей его дома было слишком  темно,  а  разобрать  то,  что
говорила умирающая, оказалось почти невозможно.
     Тем временем Хозяин Башни несколько ослабил  защиту  и  позволил  ему
узнать, с кем и зачем ведет он эту странную безмолвную беседу.



                           4. КРАТЕР САМОУБИЙЦ

     Когда-то, спасаясь от убийц Марагга Рваные Ноздри, который восемь лет
назад являлся его самым страшным врагом, Сенор был вынужден провести  ночь
в библиотеке Башни. Ему предстояло долгое и вынужденное безделье там,  где
никому не могло прийти в голову его искать.
     Здесь, при колеблющемся свете  масляной  лампы,  перебирая  от  скуки
старые запыленные фолианты, он наткнулся  на  хроники  Кобара,  записанные
восемь поколений назад и содержавшие сведения о  временах,  бывших  теперь
глубокой древностью. Большинство страниц  древней  книги  истлело,  хорошо
сохранился лишь металлический переплет.
     Как свидетельствовали хроники, еще до  того,  как  опустилась  Завеса
Мрака, с неба пришла Гремящая Сила, столкнулась с земной твердью и ушла  в
нее, погибнув или затаившись в глубине. Но от этого столкновения  осталась
гигантская воронка с ровными конусообразными краями.
     Спустя  несколько  поколений  после  появления  Завесы,   она   стала
называться Кратером Самоубийц. Края воронки стали трибунами, а на  ее  дне
должны были сражаться и умирать преступники Кобара.
     Всех, заслуживающих смерти, приговаривали к изгнанию в  Зыбкую  Тень,
ибо таковы были Установления, созданные неизвестно кем, а из Тени никто не
возвращался.
     Но осужденный мог остаться в городе и сражаться в Кратере  Самоубийц.
Тот, кто хорошо сражался и оставался в живых, мог надеяться на помилование
через один, десять или сто боев, а мог и не  быть  помилован  никогда.  Он
должен был понравиться слишком многим.
     Таким образом, у преступника появлялся выбор: почти верная смерть  от
руки такого же кобарского  изгоя,  но  в  знакомом  месте,  от  привычного
металла и с надеждой в сердце, или же  -  непостижимая  смерть  от  Зыбкой
Тени.  У  выбиравших  последнее  обычно  не  находилось  сил  или  желания
сражаться друг с другом земным  оружием.  Тот,  кто  был  уверен  в  своем
физическом превосходстве и  предпочитал  известное  зло  -  неизвестности,
становился частью мутного потока кобарских развлечений. И  даже  в  худшие
годы таких всегда находилось достаточное количество.
     Но с Кратером Самоубийц были связаны и другие, почти забытые  теперь,
дела древних. Когда-то хитроумный Алеп, один из Хозяев Башни,  считавшийся
лучшим алхимиком Кобара, пожелал все  же  добраться  до  того  места,  где
осталась в земле Гремящая Сила.
     Те, кого  он  послал,  нашли  глубоко  под  Кратером  куски  металла,
принесенные Силой. Мечи из этого  металла,  сделанные  древними  в  тайных
мастерских Башни, не нуждались в чистке, почти не тупились, и более  того,
никто и никогда не видел такой меч сломанным.
     Согласно хроникам, весь небесный металл  был  перенесен  в  Башню,  а
причастные к находке, благодаря стараниям Алепа, навеки погребены в  одном
из вырытых ими же подземных коридоров.
     Оставалось неизвестным с тех  пор,  сколько  мечей  было  сделано  из
Небесного металла, где они спрятаны и кто владеет ими теперь, а главное  -
иссяк ли запас неземного материала.
     Ведь такой меч, в совокупности с магией, мог стать страшным  оружием,
и за тайну мечей Алепа многие в Кобаре с радостью отдали бы руку.
     Из хроник Сенор узнал еще что-то.
     Когда-то земли Кобара простирались гораздо дальше, чем сейчас.  Почти
незаметно, поколение за поколением,  Хаос  завоевывал  пространство  этого
мира, а защитники города отступали, строя новые укрепления и  Преграды  по
мере того, как старые бесследно поглощала  Тень.  За  долгую  историю  они
отразили нашествия целых легионов Хаоса, но всегда ценой  небольшой  части
своих земель. Они проигрывали эту нескончаемую тысячелетнюю  войну,  может
быть, даже незаметно для самих себя.
     Прочитав об этом, Сенор долго сидел, уставившись в пустоту.  Нетрудно
было вообразить себе время, когда  Тень  поглотит  и  без  того  небольшой
клочок земли, принадлежащий Кобару, и город исчезнет навеки.
     До этого Сенор жил так, словно Кобар вечен и неизменен, но теперь его
представлениям был нанесен сокрушительный удар. Он  вдруг  обнаружил,  что
живет в умирающем мире. Это меняло многое и заставляло по-другому смотреть
на некоторые вещи.
     И ведь он, к тому же, не помнил ничего о своем прошлом.



                             5. ГЛАЗ ИЗ ТЕНИ

     Гугенубер, один из Великих Магов  Кобара,  извлек  из  складок  своей
бесформенной  рясы  искусственный   глаз.   Это   был   сгусток   вещества
неопределенного цвета, но Сенора больше заинтересовала рука,  которая  его
держала.
     Кисть Гугенубера имела шесть похожих на когти пальцев  с  фиолетовыми
ногтями. Сенора поразила эта шестипалая рука, словно в чем-то, до сих  пор
привычном, обнаружилась вдруг абсолютно чуждая сущность.
     Маг сделал почти незаметное движение, и один из больших черных шаров,
разбросанных на полу, сдвинулся с места и подкатился  к  нему.  Затем  шар
медленно поднялся в воздух и завис на уровне человеческой груди. Гугенубер
поднес глаз к черному шару, в какой-то  неуловимый  момент  глаз  оказался
внутри него и медленно поплыл к центру.
     Последовало безмолвное приглашение смотреть. Сенор не нуждался в этом
- он и без  того  внимательно  наблюдал  за  происходящим  с  любопытством
приговоренного.
     Поблескивая,  как  драгоценность,  глаз  мертвой  женщины  доплыл  до
середины шара и остановился.
     На темной  сферической  поверхности  возникло  какое-то  изображение.
Вначале это были искаженные и мелькавшие с невероятной  быстротой  обрывки
видений, похожих на сон. Затем сквозь смутные тени Сенор  начал  различать
смену дня и ночи, улицы Нижнего  города,  внутренности  какого-то  жилища.
Несколько раз мелькнула высокая и тощая  фигура  в  серой  рясе,  с  низко
надвинутым на лицо капюшоном; но чаще всего остального он видел  какого-то
ребенка, то голого, то одетого, в колыбели или на каменном полу.
     Вдруг до него дошло, что это не сны. Он видел все это  глазом  чужого
существа - сжатые во времени обрывки чужой жизни. В поле  зрения  попадали
чужие руки, которые были руками женщины, умершей три  дня  назад,  и  даже
размытое изображение ее собственного носа. Однажды, наверное,  в  зеркале,
Сенор увидел ее лицо и отшатнулся.
     Это было дико, но он видел это своими глазами.
     Гугенубер  пробудил  к  жизни  то,  что  странный  предмет  из   Тени
накапливал и хранил в течение многих лет, пока  был  частью  тела  умершей
женщины.
     Ребенок  и  высокий  человек  в   сером,   безусловно,   интересовали
Гугенубера больше всего остального, может быть, даже больше свойств самого
глаза. Сенор мог поклясться, что  присутствует  при  продолжении  какой-то
старой интриги, нити которой были  сплетены  много  лет  назад.  Гугенубер
поднес руку к мелькавшей на  поверхности  шара  серой  фигуре,  и  Человек
Безымянного Пальца услышал в мозгу имя: Хозяин Башни Зонтаг.  Сенор  жадно
набросился на эту приманку, но наткнулся на  глухую  стену  безмолвия.  Он
получил имя, намек, увидел  то,  чего  не  видел  из  живых  никто,  кроме
Великого Мага Гугенубера, - и этого было достаточно.
     Но оставалась неразрешенной тайна его собственного рождения.  Раньше,
чем темная рука Хозяина Башни коснулась  изображения  ребенка,  Сенор  уже
знал, что от этого места для него теперь не было возврата.
     Он начинал незначительной фигурой на стороне Гугенубера,  но  даже  в
этом позволил себе усомниться. Использовать его в своих интересах мог  кто
угодно, и пока он ничего не знал о происходящем за спиной. Извлечь  пользу
для себя? - ему оставалось надеяться на это. И еще на то, что когда-нибудь
удастся узнать, есть ли у  него  союзник  среди  странных  сил,  правивших
Кобаром, надежно отгородившись от мира завесой тайн.
     Сенор долго смотрел на тени, бегущие по поверхности магического шара,
а потом перевел взгляд на  собственное  перевернутое  отражение  в  зрачке
голубого глаза Хозяина Башни. Он  не  понимал,  что  заставило  Гугенубера
преподнести ему этот  подарок.  Если,  конечно,  это  был  подарок,  а  не
ядовитая приманка. Но и в этом случае темными оставались  помыслы  и  пути
стоявшего перед ним существа.
     Сенор почти уже не сомневался в том, что виденный  им  ребенок  -  он
сам, и тогда умершая три дня назад женщина  могла  быть  его  матерью,  по
каким-то причинам вынужденной расстаться с ним, когда он пребывал в нежном
возрасте. Но что это были за причины? И почему сам Сенор ничего не  помнил
об этом? От этих вопросов шла кругом голова...
     Он стал думать о том, имел ли Хозяин Башни  Зонтаг  отношение  к  его
рождению, но потом счел это слишком маловероятным и поспешно  прогнал  эти
мысли прочь.
     Вместо этого он вспомнил, как поздним вечером третьего  дня  у  самых
дверей своего дома услышал тихий стон. Держа руку на рукояти  меча,  Сенор
двинулся вдоль стены и, завернув за  угол,  увидел  женщину,  лежавшую  на
животе в углублении  почвы.  Ее  сознание  было  мутным,  как  горизонт  в
дождливый день, и к Сенору пришли лишь отражения угасания и боли.
     Плотоядные побеги изгороди уже протянулись к  ней  и  кое-где  оплели
незащищенные части рук и ног, вцепившись в кожу листьями-когтями.
     Но не это являлось причиной ее тяжелого состояния. Женщина  лежала  в
черной луже, и это почти наверняка была кровь.
     Сенор слишком  хорошо  знал  мир  Кобара,  чтобы  сразу  броситься  к
умирающей, - за свою недолгую жизнь  он  видел  и  куда  более  изощренные
ловушки. Глаза его медленно ощупывали изгородь, крышу дома, улицу  и  саму
жертву; ноздри трепетали, пытаясь уловить чужой запах, сознание перебирало
все темные закоулки в поисках враждебных отражений.
     Не заметив ничего подозрительного, он подошел к женщине  и  освободил
ее от кровожадных побегов ограды. Затем перевернул умирающую на  спину.  В
том, что ей оставалось жить несколько минут,  не  было  никаких  сомнений.
Глубокая рана, которая могла быть нанесена мечом, зияла под ее разорванной
одеждой, и она потеряла уже слишком много крови.
     Женщина была немолода, и, видимо, не только близкая  смерть  наложила
на ее лицо  свой  мрачный  отпечаток.  Несомненно,  она  не  относилась  к
городской знати - Сенор определил это по ее покровам и отсутствию  дорогих
украшений. Правда, против этого свидетельствовали ее  руки:  огрубевшие  и
потемневшие, они, тем не менее,  сохранили  хорошую  породистую  форму,  а
пальцы, испачканные в крови, были ровными, длинными и тонкими.
     Оставалось загадкой,  как  она  оказалась  здесь.  Покинув  ненадолго
умирающую, Сенор осмотрел землю перед домом и  теперь  увидел  дорожку  из
темных пятен, тянувшуюся к изгороди с улицы, отмечая путь, которым женщина
пришла сюда.
     Ее заставили это сделать или привели к ее дому,  или  же  она  сумела
сделать это сама. Последнее казалось совершенно необъяснимым.
     Впрочем, если это была ловушка его недругов, то они почти  преуспели.
Весьма вероятно, что если бы он не услышал предсмертного стона, то утром у
его изгороди нашли бы мертвую женщину, а рядом вполне мог  оказаться  один
из его кинжалов, украденных у него или потерянных в схватках.
     У Сенора похолодело в груди. Убийство  Придвор