ции   о
деятельности всех тайных орденов Земли.
   Первым Великим Отцом СТО стал испанский архиепископ  Маруцци,  однако
не преуспел на этом поприще, открыто выступив против "засилья" в  Совете
СТО американских пастырей. Его место занял  датский  епископ  Акум  III,
молодой, жестокий, амбициозный, дерзнувший заявить о своих претензиях на
власть. В две тысячи втором году он был посвящен в главные тайны  СТО  и
стал бессмертным.
   Спустя еще два года его допустили до личного контакта с руководителем
Криптосистемы, осуществляющей надгосударст-венную концептуальную  власть
на Земле. Система эта именовалась  Геократором.  Направлял  деятельность
Геократора жрец Тивел,  носящий  сан  Кондуктора  Социума.  Сколько  ему
исполнилось лет, не знал никто. Акум подозревал, что не менее двухсот.
   Обитал Кондуктор Социума в Мировом центре Геократора, располагающемся
в американском  штате  Аризона,  в  Долине  памятников.  Хотя  никто  из
коренных жителей штата об  этом  не  знал  и  не  догадывался.  Те,  кто
случайно  становился  свидетелями   появления   "неопознанных   летающих
объектов" - Геократор пользовался принципиально другой  техникой  -  или
удивительных "явлений природы", как правило, теряли  память  или  вообще
исчезали.
   Акум  дважды  посещал  центр  управления  Геократором  и  каждый  раз
восхищался его совершенной системой защиты и маскировки. Ни  издали,  ни
вблизи, ни с высоты птичьего полета или со спутниковых орбит  распознать
центр в одном из гигантских каменных  останков  Долины  памятников  было
невозможно. Впрочем, и система защиты Синедриона была достаточно мощной,
чтобы не допускать утечек информации о его существовании. Однако все  же
жрецы Геократора имели больше возможностей, чем бессмертные, и главу СТО
это задевало.
   Первое декабря  началось  для  него  с  плохих  новостей  от  агентов
влияния, внедренных практически во все  правительства  мира.  Наметилось
некое движение, мешающее Союзу проводить свою политику, проявляющееся  в
участившихся провалах агентов и исчезновении некоторых наиболее ценных и
активных исполнителей.
   Рабочий  кабинет  аббата  Ла-Мервея  -  официально-и  главы   СТО   -
неофициально - располагался в недрах  монастыря,  рядом  с  компьютерным
центром Союза. По сути, это  была  комфортабельная  "келья",  в  которой
можно было работать и жить, не вылезая на божий  свет.  Рядовым  монахам
Ла-Мервея кабинет аббата был недоступен.
   На этот уровень допускались лишь маршалы  и  генералы  орденов,  если
Акуму требовалось их личное присутствие, а также охранники и слуги. Плюс
работники компьютерного центра Синедриона. Их насчитывалось всего  шесть
человек. Это были наиболее одаренные специалисты в области  компьютерных
технологий, отобранные кадровиками СТО и проверенные на молчание.  Через
них проходили все информационные  потоки,  объединяющие  ордена,  секты,
научные центры и военные  базы,  подконтрольные  Синедриону.  Они  могли
вскрыть любые засекреченные и защищенные сети и знали  столько,  что  их
приходилось охранять как  самого  владыку  СТО.  Один  из  них  серьезно
заболел, что тоже не повышало настроения Великого Отца, так  как  теперь
он был вынужден искать замену компьютерщику, получившему инсульт.
   Ознакомившись с перечнем  первоочередных  задач,  которые  надо  было
решить лично главе Синедриона, Акум вызвал своего ближайшего помощника и
агента  по  особым  поручениям  Джеральда  Махаевски,  магистра   ордена
Раздела,   пользующегося   большим   авторитетом   среди   руководителей
европейских масонских лож.
   Махаевски появился в кабинете Акума через  пять  минут.  Он  не  имел
личной "кельи", как его господин,  так  как  резиденция  ордена  Раздела
располагалась в Базеле, но большую  часть  времени  магистр  проводил  в
Мон-Сен-Мишеле.
   Это  был  тридцатишестилетний  американец,   закончивший   Московский
государственный университет, а также Лондонский богословский институт  и
ставший профессором богословия. Кроме того, он всерьез занимался боевыми
искусствами и  овладел  третьим  "кольцом  силы"  древней  боевой  школы
друидов "черная завеса".
   Эта школа славилась жестокостью приемов, а ее адепты превосходили  по
мастерству  широко   известных   монахов   Шаолиня   и   других   боевых
эзотерических  систем.  На  равных   с   ними   могли   сражаться   лишь
последователи  гиперборейских   боевых   практик   "жива"   и   "потоп",
передаваемых из поколения в поколение славянскими правниками -  витязями
и волхвами. При всех своих достоинствах Джеральд Махаевски  не  выглядел
атлетом, но Акум видел его в деле и знал, на что способен его помощник.
   Волосы Махаевски носил до плеч, бледное  равнодушное  лицо  тщательно
брил и больше походил на учителя истории, нежели на монаха  или  мастера
боевых искусств. Желтоватые глаза его оживлялись редко, да и то  лишь  в
моменты принятия какого-либо важного  решения  или  во  время  получения
сексуального  удовольствия.  Вывести   магистра   из   равновесия   было
практически невозможно. По сути, он являл собой достойного кандидата  на
пост Великого Отца и мог заменить Акума по многим вопросам. Что, с одной
стороны, радовало владыку Синедриона,  с  другой  -  заставляло  держать
магистра на дистанции.
   Одевался Махаевски подчеркнуто щегольски, "от кутюр", покупая костюмы
известных во всем мире модельеров. Некоторые из его приобретений  стоили
немалых денег,  так  как  изготавливались  эксклюзивно,  чуть  ли  не  в
единственном  экземпляре,  но  Джеральд  Махаевски  мог  позволить  себе
невинное развлечение и жил и одевался так, как хотел. По вызову Великого
Отца он явился в темно-коричневом, в желтоватую полоску,  костюме  фирмы
Альцгеймера.  Такие  костюмы  носили  только  три   человека   в   мире:
премьер-министр  Великобритании,   президент   России   и   сам   мастер
Альцгеймер. Джеральд  Махаевски  был  четвертым  обладателем  престижной
модели, цена которой зашкаливала за шестьдесят  тысяч  долларов.  Однако
мало кто знал, что основную  долю  стоимости  костюма  составлял  особый
материал подкладки, представляющий собой процессор компьютера. По  сути,
этот костюм  был  "распределенной"  компьютерной  системой,  позволяющей
владельцу в считаные секунды решать задачи связи  с  любым  абонентом  в
любой точке земного шара, входить в Интернет  и  локальные  компьютерные
сети спецслужб, получать почтовые сообщения, анализировать  политические
и экономические новости, обходиться без переводчика при беседах с людьми
на любом языке, управлять своими помощниками.
   Акум знал об особенностях носимых Махаевски одежд, но сам предпочитал
одеваться скромнее. Компьютеризированные пиджаки, фраки, штаны и свитера
он не любил, хотя понимал, что за ними будущее. Техника уверенно  шагала
по пути создания "компьютерного человека", живущего виртуальной жизнью.
   - Слушаю вас,  лорд,  -  склонил  голову  магистр,  переступив  порог
кабинета аббата.
   - У нас проблемы, - сказал  глава  СТО,  жестом  приглашая  помощника
сесть.
   - Все наши проблемы решаемы, - бесстрастно отозвался Махаевски.
   - Надеюсь, что так. Вам придется вплотную заняться Россией.
   - Разве наши люди в России не справляются  со  своими  обязанностями?
Маршал Буркин докладывает, что у них все в порядке.
   -  Уже  не  в  порядке.  Буркин  не  справляется  со  своей   миссией
контролера.
   Маршал Меллон предпочитает европейский климат и  безвылазно  сидит  в
Копенгагене.
   Маршал Российского ордена Власти Етанов  докладывает,  что  все  идет
нормально, что во всех эшелонах властных структур сидят наши агенты, что
наука и культура управляются нашими эмиссарами,  а  интегральный  анализ
показывает, что в России  появилась  неподконтрольная  нам  сила.  Вы  в
курсе?
   - Самая неконтролируемая сила в любом государстве - это его народ,  -
хладнокровно  проговорил  Махаевски.  -  Россия  не  исключение.  Именно
русский народ и порождает пассионарность, как обозначил это  явление  их
ученый и наш ставленник Лев Гумилев. То есть - непокорность и непринятие
иных ценностных ориентиров. Но мы работаем над этим...
   - Я имел в виду другое явление. Наметилась некая негативная те нд е н
циясопротивления   нашей   деятельности.   Властные   структуры   России
действительно подчиняются нам, но в ее социальных  недрах  родился  слой
носителей национальной идеи, достигший, судя  по  результатам,  качества
самовыражения.
   - Русские до сих пор руководствовались нашей идеей, подсунутой  им  с
подачи наших агентов влияния - получение  материальных  благ  вне  сферы
созидания.
   - Это хорошая идея, но в России  она  работает  плохо.  Мне  кажется,
наряду с реанимированием древних языческих традиций в России предпринята
попытка перехвата управления. Есть у вас информация в этой области?
   Джеральд Махаевски на мгновение задумался. Лицо его при этом осталось
абсолютно равнодушным. Ничего нельзя было прочитать на этом лице, и даже
глаза магистра, подернутые  флером  легкого  безумия,  не  выдавали  его
мыслей и настроения.  Акуму  захотелось  причинить  собеседнику  сильную
боль, чтобы тот наконец проявил хоть какие-нибудь эмоции.
   - Последняя отчаянная попытка перехвата управления была предпринята в
России в начале  пятидесятых  годов  прошлого  века,  -  сказал  наконец
Махаевски.
   - Остальные не в счет. Управляли процессом наши люди.  Приоритеты  те
же - методология, хронология, идеология, все  они  находятся  под  нашим
контролем.
   - Уже не все. Под второй приоритет давно копают объявившиеся в России
аналитики и реаниматоры истории.
   - Вы имеете в виду Фоменко, Носовского, Бузгинова, писателей Демина и
Асова, историков Платонова и  Леонова?  По-моему,  наши  агенты  успешно
манипулируют  общественным  мнением,  вымазав  этих  деятелей   дерьмом,
доказав, что они создают заказные исторические мифы. В то время как...
   - В то время как все обстоит наоборот. Ну, это  не  наша  заслуга,  а
наших предшественников. Вам предстоит усилить колонну агентов влияния  в
России. Для борьбы с новой силой нужны другие раскрученные имена.
   - Солженицын...
   - Солженицын, Лихачев, Волкогонов, Гумилев, Зюганов уходят в прошлое,
как ушли  Маркс,  Троцкий,  Ленин  и  Сахаров.  Нужны  такие  люди,  как
Александр Мень,  Виссарион,  Кураев,  хорошо  зарекомендовавшие  себя  в
навязывании религиозных "истин", подменяющих откровения божьи.
   - Наши люди работают и в этом направлении. Мы создали вокруг России и
внутри ее второй Террористический интернационал...
   - Этого мало. Национальное самосознание русских не приемлет  диктата,
поэтому террор не пройдет. Нужны другие методы, более тонкие.  Для  того
чтобы  дискредитировать  какое-либо  общественное  движение,  его   надо
возглавить. Именно  таким  образом  были  перехвачены  линии  управления
наукой и культурой. Хотя и этот метод не дает стопроцентного результата.
Всегда находится гений-самоучка, который начинает ниспровергать столпы и
колебать устои. Вы знаете, что в России появились ученые, непростительно
близко подобравшиеся к истинному устройству Мироздания?
   - Вы имеете в виду академика Леонова? Он под контролем.
   - Я имею в виду его ученика  Федорова.  Этот  изобретатель  вышел  на
одного из молодых олигархов,  трудно  поддающихся  разумным  доводам,  с
предложением создать  летательный  аппарат  на  основе  эффектов  теории
упругой  квантованной  среды  и  снабдить  его  реактором  на  принципе,
открытом еще одним русским ученым...
   - Ушеренко.
   - Вы знаете?
   По губам магистра скользнула едва заметная улыбка.
   - Все под контролем, владыка.
   Акум пережил приступ раздражения, тщательно  скрытый  от  посторонних
глаз.
   Ему еще ни разу не удалось поймать помощника  на  незнании  предмета,
уязвить его, заставить оправдываться. Но очень хотелось.
   - Что ж, держите руку на пульсе, магистр. Русские не должны  получить
доступ к технологиям, открывающим прямой выход в  космос  и  сберегающим
экологию.
   Прорыв надо немедленно нейтрализовать.
   - Будет сделано, лорд.
   - А теперь о том, чего вы не знаете.  Сила,  мешающая  нам  полностью
перехватить управление Россией, называется Русский  национальный  орден.
Это   секретная   организация,не   контролируемая   государством,глубоко
законспирированная,  имеющая  своих  покровителей  в  военных  кругах  и
отличных исполнителей. Основа ордена...
   - Славянские, ведические,  языческие  национальные  общины  и  союзы,
казачество и хранители древней веры.
   Акум встретил иронично  блеснувший  взгляд  магистра  и  содрогнулся.
Сведения, которые он получил  от  Кондуктора  Социума,  были  достаточно
целевыми, секретными, не доступными никому из генералов орденов  и  даже
Высшим Посвященным. Но Махаевски откуда-то  имел  о  них  представление.
Вспомнился  универсальный  принцип  управления,   используемый   жрецами
Геократора: разделяй и властвуй! Вполне возможно, что Кондуктор  Социума
применял этот принцип и в отношениях с членами СТО,  приближая  одних  и
держа на дистанции других, а то и стравливая их между собой.
   -  Я  займусь  Русским  орденом,  лорд,  -  добавил  магистр,  почуяв
сдерживаемое неудовольствие аббата. -Воевать с ним на шестом  приоритете
не стоит, мы справимся с ним изнутри, на третьем или на  втором  уровне1
средств управления.
   - Конкретнее.
   1 Полная функция управления человеческим обществом подразделяется  на
шесть  уровней  или  приоритетов:  методология,  хронология,  идеология,
экономика, средства геноцида, военные средства.
 
*** 
 
   - Мы  стравим  меж  собой  лидеров  ордена,  вечевой  службы  Рода  и
государственной власти. Это первая  фаза  перехвата  управления.  Вторая
фаза: утверждение  своих  ставленников  на  руководящие  места.  Третья:
изменение идеологии, а потом полный разворот системы  в  противоположную
сторону. Точнее - в нужную нам сторону. Это проверено веками, лорд.
   - Недурно, - усмехнулся Акум. - Я хотел то же самое предложить вам, а
вы  и  сами  все  знаете.  Что  ж,  свяжитесь  с  маршалом  Етановым   и
задействуйте его профессионалов. У маршала  есть  неплохие  наработки  в
данной области использования человеческого  материала.  Однако  перехват
управления дело долгое, а утечка  информации  может  произойти  в  любой
момент.  Начните  с  ликвидации  возможных   источников   утечки   и   с
дискредитации идей этих русских гениев.
   Человеческому стаду еще рано думать о звездах, еще не все  непокорные
обращены в лоно нашей веры.
   - Слушаюсь, лорд. Считайте, что так называемый  Русский  национальный
орден уже вошел в наш  Союз.  Но  я  знаю,  что  он  подчиняется  высшим
иерархам  национальной  русской  элиты  -  волхвам.  Разрешите  внедрить
агентов влияния в их систему?
   - Волхвы - не  ваш  уровень,  магистр.  С  ними  впрямую  не  рискуют
связываться даже наши покровители.
   - Я бы рискнул.
   - Не берите на себя... -  Акум  замолчал,  вдруг  подумав,  что  если
магистр сломает на войне с волхвами шею, то это решит многие проблемы. -
Впрочем, почему бы и не попытаться? Я подумаю над вашим предложением.  А
пока займитесь этим регионом вплотную. Вы хорошо знаете русский язык?
   - Я пять лет учился в Москве.
   - Ах, да, я забыл. Что ж, ступайте. Жду вас с планом действий.
   Джеральд Махаевски склонил голову и  бесшумно  покинул  кабинет-келью
Великого Отца Союза тайных орденов.
   Акум проводил его темным взглядом, посмотрел на часы. В Аризоне,  где
находилась резиденция Кондуктора Социума, еще  была  ночь,  но  дело  не
терпело отлагательств. Глава СТО тронул клавишу с цифрой 1 на клавиатуре
компьютера.
   Заработала спутниковая  система  связи.  Через  полминуты  на  экране
монитора проявился красный паучок - символ защиты канала, и  на  хозяина
кельи глянул жрец Тивел, Кондуктор Социума, колдун и маг, осуществляющий
контроль  деятельности  тайных  орденов.  Его   узкие   синеватые   губы
шевельнулись:
   - Что-нибудь случилось, владыка?
   Акум  выдержал  черный  огонь  взгляда  жреца,   поежился,   стараясь
выглядеть таким же невозмутимым.
   -   Мой   помощник   получает   откуда-то   важную   конфиденциальную
информацию...
   - Это нормально, - ровным голосом сказал Тивел. - У него должны  быть
свои каналы получения информации.
   - Да, конечно, - согласился  Акум,  -  только  при  этом  он  мне  не
отчитывается. Что настораживает. Но суть  не  в  этом.  Попытки  полного
подчинения России нашей идеологической системой не  приводят  к  успеху.
Мало того, наших людей начинают уничтожать. Причем везде: не  только  на
территории самой России, но и за ее  пределами.  Требуется  пересмотреть
целевые установки...
   - Я понял. Хотя... пересматривать наши идеологемы  рано.  Мы  еще  не
полностью  реализовали  потенциал  третьего  приоритета.  Дойдем  и   до
второго, и до первого. Всему свое время. Ошибочно считать, что покорение
России - дело одного-двух десятилетий. Мы работаем с ней уже две  тысячи
лет. А вашему Союзу всего полстолетия. Работайте в прежнем режиме.
   Акум поймал еше  один  высверк  гипнотического  взгляда  собеседника,
склонил голову.
   - Согласен, господин.
   - У вас все?
   - Есть абсолютно неотложные мероприятия...
   -  Я  в  курсе.  Ваш  помощник  вполне  справится  со  всеми   вашими
поручениями.
   - Он жаждет схватиться с Русским орденом, - ухмыльнулся аббат.
   Это ему не по зубам, но пусть попробует. Что-нибудь еще?
   - Русский орден подчиняется вашим соперникам, волхвам...
   - Это заблуждение. Орден действует самостоятельно,  хотя  контакты  и
возможны.  Кстати,  этим  обстоятельством  можно   воспользоваться   для
дискредитации движения и перехвата управления. Орден должен войти в СТО,
под ваше крыло, дорогой лорд, и тогда мы займемся...
   Он не договорил,  но  Акум  и  так  понял,  кем  собирается  заняться
Кондуктор.
   Русские волхвы в самом деле были непримиримыми врагами жрецов и магов
Криптосистемы. И несмотря на то что волхвы потерпели поражение в  прямой
войне  с  магами,  еще  во  времена  гипербореев,  они  не   подчинились
Геократору и продолжали готовить  своих  учеников,  витязей,  для  новой
освободительной  войны.  И  становилось  их  -  несущих  идею   русского
возрождения - все больше и больше.
   - Прощайте, лорд, - сказал Тивел. - Понадобитесь,  я  сам  свяжусь  с
вами.
   Он как бы подчеркивал, что не стоит беспокоить его по пустякам.  Хотя
Акум на сто процентов был уверен, что Стратега волнуют те же проблемы.
   Экран монитора показал красного паучка и погас.
   В кабинете тенью проявился слуга.
   - Время омовения, владыка.
   - Иду, - отозвался Великий Отец СТО.
 
ФЕДОРОВ 
 
6 декабря 
 
   Лев Людвигович ехал из Москвы в Кострому буквально окрыленный.
   Шарипов не  только  пообещал  профинансировать  проекты  по  созданию
У-реактора и "летающей тарелки", но и построить  научно-производственный
центр, который должен был возглавить  Федоров.  Задачи  центру  пока  не
ставились, но и так было понятно, что  главный  спонсор  ждет  от  этого
начинания  конкретной  отдачи,  воплощения   в   металле   теоретических
разработок инженера.
   Договорились они и о том, что создание  центра  пока  должно  вестись
тайно, тихо, без пиара и  шума  в  прессе,  чтобы  идею  не  перехватили
возможные  конкуренты.  Последняя  просьба  Шарипова   показалась   Льву
Людвиговичу смешной,  конкурентов  у  него  не  было,  если  не  считать
Владимира Семеновича, работавшего в Минске, но  тем  не  менее  обещание
сохранить развертывание центра в тайне он дал.
   - Поезжайте домой, - сказал ему на прощание  директор  "Ямалгаза",  -
подготовьте все материалы, модели и недостроенные аппараты к  перевозке.
Я еще не знаю, где мы будем устраиваться, в столице или в Салехарде, где
я ни от кого не завишу. Как только решение созреет,  я  дам  вам  знать.
Желаю удачи.
   С этим напутствием Лев  Людвигович  и  уехал  из  Москвы.  Сначала  в
Кострому, чтобы разо