Василий ГОЛОВАЧЕВ 
   БЕСПОЩАДНЫЙ (ЭКСТАЗИС) 
 
 
 
   ONLINE БИБЛИОТЕКА tp://www.bestlibrary.ru 
 
ULTIMA THULE 
 
11652 ГОД ДО Н.Э. 
 
ДЕНЬ ЛЕТНЕГО СОЛНЦЕСТОЯНИЯ 
 
   Впервые за многие сотни лет небо над горой очистилось от  туч,  и  на
величественный белый терем  Храма  Китовраса  упал  первый  луч  солнца,
превратив его в сияющий снежно-золотой кристалл.
   На верхней террасе Храма, венчающей главную  маковку  терема,  стояли
двое  в  бело-алых  одеждах,  глядя  с  высоты  гигантского  сооружения,
единственного уцелевшего во время войны,  на  склоны  горы,  испещренные
шрамами и трещинами, и на руины древнего города, засыпанные слоем  пепла
и обломками скал. Гора  и  остров  представляли  собой  остатки  некогда
великой Гипербореи,  исчезнувшей  в  волнах  океана.  Они  медленно,  но
неотвратимо погружались в воду, со всех сторон окруженные  подступающими
льдами.
   - Цена заплачена высокая,  -  глухо  проговорил  старший  из  жрецов,
высокий, седой, с сияющими желтым огнем глазами провидца. - Может  быть,
слишком высокая.
   - Но заставит ли  это  потомков  наших  следовать  законам  Прави?  -
отозвался второй, пониже ростом,  но  плотнее,  с  иссеченным  морщинами
жестким волевым лицом;  глаза  его  казались  прозрачными  аквамаринами,
подсвеченными изнутри. - Я не вижу будущего, оно для меня закрыто. А что
видишь ты, Сварг?
   Седой долго молчал, подставив лицо солнцу и полузакрыв глаза. Наконец
он заговорил:
   -  Цель  достигнута.  Ликвидированы  две  последние  тайные  системы,
паразитирующие на человечестве. Но я  предвижу  появление  новых  систем
управления, еще  более  изощренных  и  агрессивных.  Они  превратят  род
человеческий в  стадо,  послушно  кормящее  избранных.  Одна  из  систем
искусственно  создаст  новый  вид  рабов,   который   станет   носителем
удивительной, но жестокой религии.
   - Такое уже было, - покачал головой спутник седого.
   - Эволюция идет  по  спирали,  -  рассеянно  сказал  седой.  -  Циклы
повторяются. Структура контроля реальности создавалась уже не один раз.
   - Коррекция популяции динозавров, - кивнул морщинистолицый. -  Распад
Лемурии. Теперь очередь Атлантиды и Гипербореи... Что дальше?
   - Маги уходят. Останутся жрецы-бессмертные, хранители знаний.  Социум
изменится, но вместе  с  появлением  новых  пастухов  появятся  и  новые
носители ответственности. Структура контроля проснется и  очистит  землю
от тех, кто жаждет абсолютной власти. Это Закон.
   - И все вернется на круги своя, - усмехнулся его собеседник. - О  нас
будут сложены легенды, как слагались они о тех, кто чтил законы Прави до
нас, потом легенды воспоют подвиги потомков, и так далее, и  так  далее.
Кончится ли этот процесс когда-нибудь?
   - Творец вернется, - убежденно сказал  седой,  чтобы  проверить,  как
живут Его Дети и Его Творение. Возможно,  людям  придется  выпить  океан
страданий, прежде чем они окончательно сбросят  всех  пастухов.  Но  для
этого им прежде всего надо изменить себя.
   Помолчали, разглядывая стаю серебристых  птиц,  облетавших  остров  и
гору с Храмом на вершине.
   - Грустно уходить, - вздохнул спутник седого по имени Даждь. -  Знаю,
что это необходимо, но  все  равно  грустно.  Хочется  пожить  еще  пару
циклов, чтобы посмотреть на тех, кто придет нам  на  смену.  Какими  они
будут?
   - Смелыми, отважными, - улыбнулся седой, - справедливыми.  Они  будут
нашими потомками, потомками богов, хотя и вспомнят  о  своих  корнях  не
скоро. Их назовут  славопоющими  русами,  то  есть  светловолосыми.  Они
заселят Святой материк и никому эту землю не  отдадут.  Несмотря  ни  на
что! - Ты... знаешь, Сварг?
   - Я верю, Даждь, - ответил седой Сварг. - Верю  и  надеюсь.  Пошли  к
остальным. Время не ждет, пора уходить и нам.
   Один за другим они спустились по белокаменной лестнице вниз, в  недра
Храма, хотя могли бы перенестись туда мысленным  усилием,  так  как  оба
владели легкоступом, то есть умели уменьшать вес тела, проходить  сквозь
стены и преодолевать мгновенно большие расстояния.  В  центральном  зале
Храма, где стояла фигура Китовраса, его основателя, высотой в  пятьдесят
локтей, сделанная из цельной глыбы железного метеорита,  вокруг  которой
постоянно вились струйки золотистого  сияния,  уже  собрались  соратники
Сварга и Даждя. Они представляли собой команду, исполнившую закон Прави:
"Никого над нами, кроме Творца!"
   Команда выполнила свою  задачу,  сбросив  путы  пастухов,  пытавшихся
управлять человечеством согласно  своим  принципам.  Дорогой  ценой,  но
выполнила, хотя при этом  война  магов  Атлантиды  и  Гипербореи-Арктиды
уничтожила цивилизации, сбросив социум на уровень  нулевого  отбора.  Но
человечество уцелело, и у него еще был шанс восстановить свой  потенциал
и достигнуть вершин духовной зрелости,  преодолев  все  свои  комплексы,
звериные инстинкты и неуемную жажду власти.
   Команде пришла пора  уходить  со  сцены  истории.  Так  велел  Закон,
установленный Творцом. Но только Сварг, пресветлый Князь Собора вод и те
ль команды знал, что не за горами время активации Закона, следующего  за
самоликвидацией команды.
   Им еще предстояло вернуться в земной мир, хотя и  в  другом  обличье,
ибо  на  смену   уничтоженным   поводырям   людей   уже   двигались   их
последователи.
   Уходящие стояли в центре зала - две сотни владык в белых  с  пурпуром
одеждах, седые и темноволосые, старцы и мужчины в расцвете сил,  молодые
женщины и старухи-ведуньи, и молча смотрели на водителя, понимая все без
слов.
   - Мы уходим, - заговорил Сварг, и звучный голос  его  взлетел  птицей
над всеми, странным образом не создающими  впечатление  покорной  толпы,
вернулся обратно вибрирующим эхом, от  которого  шатнулось  пространство
зала. - Мы уходим, но мы останемся здесь, на Земле.  У  каждого  из  вас
есть своя  личная  задача  и  есть  общая  -  хранить  традиции  Рода  и
передавать их потомкам нашим неискаженными. Это трудная  задача,  но  ее
надо выполнить. Слава Роду!
   - Слава Роду! - отозвались сподвижники Сварга, будущие прародители  и
водители славопоющих племен, наполнив гулом гигантское помещение.
   - Прощайте! И да хранит вас Род!
   Эхо  последних  слов  Сварга  метнулось  между  резными  колоннами  и
статуями зала, колыхнуло  световую  вуаль,  окутавшую  фигуру  Китовраса
красивой феерической радугой. Люди в бело-пурпурных  одеяниях  двинулись
мимо нее к арке из белого, с блестками, камня.  Проходя  по  одному  под
аркой, они замирали на короткое время, закрывая глаза, и шли дальше  уже
с иным выражением просветленных лиц. С  этого  момента  они  переставали
быть бессмертными носителями Закона и становились защитниками  Рода.  Их
ждала нелегкая судьба хранителей знаний.
   Храм опустел.
   Соратники Сварга и Даждя, витязи и ведуны, сели в  летающие  лодки  -
раманы  и  отбыли   на   материк,   названный   впоследствии   Евразией.
Руководитель команды и  его  уладич,  заместитель,  снова  поднялись  на
террасу, венчающую Храм.
   Стая птиц все так же продолжала летать над  горой  и  Храмом,  словно
предчувствуя  их  скорое  исчезновение  и  прощаясь  с  ними.  Последние
зеркально-прозрачные блики раман скрылись  за  горизонтом.  Теперь  двое
магов на террасе остались  последними  представителями  некогда  могучей
северной цивилизации, пережившими  ее  распад.  Но  пришло  и  их  время
уходить в Навь.
   - Мы вернемся, - едва слышно пообещал Сварг.
   И словно дождавшись его слов, остров под горой вздрогнул, низкий  гул
раскатился по водам  океана,  гора  затряслась,  завибрировала,  длинные
трещины  разорвали  ее  основание.  Храм  на  вершине  горы   закачался,
задрожал, стал разваливаться.
   Два мага  поднялись  в  воздух  мысленно-волевым  усилием,  продолжая
наблюдать за развивающимся катаклизмом с высоты четырех тысяч локтей.
   Из трещин в основании горы ударили  вверх  струи  пара.  Остров  стал
погружаться в воду быстрее. От него во все стороны прянула волна цунами,
достигла льдов на горизонте, обрушилась на них, ломая  огромной  толщины
поле на отдельные плиты и айсберги.
   Затем буквально в несколько мгновений остров и гора  ушли  под  воду,
вверх   взлетел   гигантский   пароводяной   фонтан,   с   торжественной
медлительностью оплыл, и вторая волна цунами помчалась к ледяным  полям,
довершая их ломку. Однако волнение  воды  продолжалось  недолго,  вскоре
океан успокоился, превратился в зеркало - при  полном  безветрии,  пряча
под толщей вод утонувший  материк  -  Арктиду,  и  лучи  низкого  солнца
образовали золотой  ореол  вокруг  двух  крохотных  фигурок,  висящих  в
воздухе. Миг - и их не стало!
   Защитники человечества, которым суждено было много тысяч  лет  спустя
стать в памяти людей богами, ушли в иные сферы бытия...
   Где океан, век за веком, стучась о граниты, Тайны свои  разглашает  в
задумчивом гуле, Высится остров, давно моряками забытый, -Ultima Thule.
   Остров, где нет ничего и все только было, Краем желанным ты  кажешься
мне потому ли?
   Властно к тебе я влеком неизведанной силой, Ultima Thule.
   Пусть на твоих плоскогорьях я буду единым.
   Я посещу ряд могил, где  герои  уснули,  Я  поклонюсь  твоим  древним
угрюмым руинам, Ultima Thule...
 
КОСТРОМА 
 
XXI век, 15 ноября, вечер 
 
   К вечеру пошел густой мокрый снег, и  мир  сразу  преобразился,  став
плоским,  двухмерным  и  двухцветным,  серо-белым.  Снег  облепил  ветви
деревьев, скрыл под собой  изъяны  городского  пейзажа  и  выглядывающие
кое-где  зеленые  стрелочки  елей,  а  пятна  травы  лишь   подчеркивали
всевластие наступающей зимы.
   Преобразились и люди, уставшие от осенней распутицы и грязи. На лицах
прохожих замелькали улыбки. И хотя до Нового года было еще далеко, целых
полтора месяца, все ощущали приближение праздника, чему способствовали и
отреагировавшая  заранее  реклама,  и  появившиеся  в  продаже   елочные
игрушки.
   Однако настроение Андрея Данилина, бывшего  инструктора  спецназа  по
выживанию в экстремальных условиях, а теперь учителя  физкультуры,  было
минорным. Во-первых, он  окончательно  разошелся  с  женой,  переставшей
терпеть покладистость  мужа  по  отношению  к  начальству  и  его  малые
заработки.
   Длилась  эта  агония  совместной  жизни  уже  много  лет  и   наконец
разрешилась естественным образом. Жена устроила Андрею очередной скандал
(в молодости она была красавицей и знала себе  цену),  обвинила  его  во
всех смертных грехах, в том числе - в наличии любовницы,  чего  он  себе
никогда не позволял, - и Андрей ушел из дома. Собрал вещи, книги, сел  в
машину  -  у  него  была  двухлетнего  возраста  вазовская  "Лада  2120"
"Надежда" -  и  уехал.  Теперь  он  снимал  комнату  у  Анны  Игнатьевны
Резниченко, семидесятивосьмилетней старушки, бывшей учительницы русского
языка, в  доме  по  улице  Беговой,  недалеко  от  ресторана  "Север"  и
гимназии, в  которой  работал.  Естественно,  данное  обстоятельство  не
способствовало хорошему настроению. Но были  и  другие,  не  позволяющие
чувствовать себя хозяином положения.
   К примеру, в гимназии  появилась  в  восьмом  классе  новая  ученица.
Девочка привыкла помыкать родителями, считала  ниже  своего  достоинства
заниматься физкультурой, за что и  получала  соответствующие  оценки.  А
родители, особенно ее мать Эльвира Жановна,  тут  же  начали  жаловаться
директору гимназии о "притеснении их любимого чада".  Кроме  того,  отец
пообещал даже устроить учителю физкультуры "сладкую жизнь", кое обещание
недавно вылилось в открытый  конфликт  между  друзьями  отца  девочки  и
Андреем.
   К нему на квартиру заявились четверо подвыпивших мужчин и  агрессивно
потребовали "не издеваться над  ребенком"  и  поставить  дочери  Эльвиры
Жановны пятерку в четверти. Конечно,  Данилин  выставил  за  дверь  всех
четверых,  но  мужчины  пообещали  вернуться  и  "как  следует  проучить
строптивого учителишку", что, в общем-то, вполне могло случиться.
   Второе обстоятельство было сродни первому.
   Три раза в неделю  Данилин  вел  в  городском  Дворце  спорта  секцию
русского боевого искусства "Характерник". В секцию  ходили  как  молодые
люди  восемнадцати-двадцати  лет,   так   и   взрослые   дяди   и   тети
тридцати-сорокалетнего возраста. И вот  однажды  в  середине  октября  к
Андрею в зал ввалились крутые парни в одинаковых фиолетовых  костюмах  и
потребовали научить их "сворачивать  челюсти  и  ломать  кости".  Андрея
покоробила их фамильярность и безапелляционность, но  он,  наверное,  не
стал бы противиться и принял  парней  в  группу,  если  бы  случайно  не
выяснил, что все пятеро являются  телохранителями  депутата  Костромской
городской Думы Иосифа Ивановича Лазарева, бывшего подполковника милиции,
сколотившего состояние на посредничестве между криминальными структурами
и государственными органами. Пришлось "фиолетовым" отказать, на что  они
отреагировали крайне  болезненно  и  тоже  пообещали  Данилину  "надрать
задницу, чтоб не залупался", и если не согласится учить -  засадить  его
на нары. В серьезности их намерений Андрей не сомневался. Эти  люди,  не
знающие и не пытающиеся  принять  нормы  нравственности  и  общественной
жизни, жили по волчьим законам и считали себя хозяевами страны.
   В  шесть  часов  стемнело,  на  улице  зажглись  фонари,   высвечивая
торжественно-медленный, тихий снегопад, а Андрей  все  сидел  у  окна  в
темной комнате, смотрел на снег и думал о свой  судьбе,  впервые  оценив
одиночество не как дар, а как испытание.  Данилину  недавно  исполнилось
сорок шесть лет. Рост он имел  высокий  -  под  метр  девяносто,  седина
только появилась в его темных, не  очень  длинных  волосах.  А  в  карих
глазах,  да  и  во  всем   облике   чувствовалась   дремлющая   сила   и
доброжелательность. Друзья у Андрея  были,  но  далеко:  Толя  Гармаш  в
Киеве, Юра Георгиади в Тбилиси, Слава Кондратьев, с которым он проучился
в школе, в одном классе, все одиннадцать лет, в Москве.  В  Костроме  же
друзья так и не появились, были только хорошие приятели, с  которыми  он
изредка встречался на работе, в спортзале или  на  вечеринках.  Все-таки
этот город не стал для него родным, хотя он и прожил в Костроме двадцать
лет, переехав сюда - к жене - после свадьбы.
   Впрочем, один  друг  все-таки  имелся  в  наличии  -  Лева,  или  Лев
Людвигович  Федоров,   инженер-механик,   кандидат   технических   наук,
пятидесяти четырех лет от роду. Познакомился с  ним  Андрей  десять  лет
назад, случайно,  на  дне  рождения  у  двоюродного  брата  жены,  также
инженера. С тех пор они довольно часто встречались, особенно в  те  дни,
когда Лев Людвигович возвращался в Кострому из длительных  командировок,
и с удовольствием проводили время в беседах. Федоров был  старше  Андрея
на семь лет, но живой и  общительный  характер,  увлеченность  идеями  и
работой делали его намного  моложе  своего  возраста,  а  если  к  этому
прибавить  отменное  физическое  здоровье  -  Лев  Людвигович   выглядел
атлетом, - то получался облик спортсмена, а  не  заморенного  кабинетной
тишиной ученого.
   Недаром коллеги Федорова из Института прикладной механики шутили, что
он - первый силач среди инженеров и первый инженер среди силачей. Иногда
шутка сводилась к тому, что Льву Людвиговичу в институте нет  равных  по
физическому  развитию.  После  паузы   следовало   продолжение:   и   по
физико-математическому тоже.
   Что, кстати, вполне соответствовало истине, потому что математическим
аппаратом Федоров  владел  на  уровне  доктора  физматнаук  и  все  свои
инженерные решения обосновывал и обсчитывал сам.
   Правда, в последнее время, примерно с год, Андрей виделся с ним всего
два раза, да и то минутно. У Льва Людвиговича началась  полоса  каких-то
жизненных неурядиц, он ушел из  института,  некоторое  время  работал  в
Брянске у знаменитого на весь  мир  Владимира  Леонова,  отца-основателя
теории упругой квантованной среды, потом жил в  Москве,  еще  где-то,  и
Андрей почти потерял его след. Подумав об этом, он потянулся к телефону,
собираясь тут же позвонить другу, но телефон вдруг зазвонил  сам,  будто
ждал этого момента.
   - Алло, - сказал Андрей, сняв трубку.
   - Привет, дружище, - зарокотал в мембране  голос  Федорова.  -  Жутко
рад, что застал тебя дома!
   - И я рад! - искренне ответил Андрей. - Только что о тебе подумал,  и
тут ты звонишь! Прямо мистика. Ты где?
   - Час назад из столицы. Не забежишь? А то я завтра  опять  уеду.  Бог
знает, когда еще свидимся.
   - Непременно зайду. Лена с тобой?
   - Нет, жена в Брянской губернии осталась,  у  родственников,  я  один
прискакал. Но через месяц и она приедет. Так когда тебя ждать?
   - У меня с семи до девяти тренировка, поэтому жди не раньше  половины
десятого.
   - Обнимаю. - В трубке послышались гудочки отбоя.
   Андрей, улыбаясь, положил трубку и стал собираться,  чувствуя  легкое
нетерпение и теплое дуновение положительных эмоций.  Хотелось  бежать  к
другу немедленно, однако пропустить занятия с группой он себе  позволить
не мог.
   - Я на тренировку, - предупредил Андрей хозяйку. - Буду поздно,  друг
приехал неожиданно, я к нему загляну. Так что вы меня не ждите,  я  буду
сыт и весел.
   - Ты уж поосторожней там,  Андрюша,  -  озабоченно  покачала  головой
худенькая, с лучиками-морщинками на  добром  лице  и  прозрачно-голубыми
глазами Анна Игнатьевна. -  Неровен  час,  хулиганы  встретят.  Вон  что
творится в городе-то - чуть ли не каждый день стреляют!
   - Ничего, я тихонечко пройду, как тень, - пообещал Андрей.
   Анна Игнатьевна улыбнулась, глаза ее молодо блеснули, и  он  вспомнил
стихотворение:
   Вот женщина - она не молода.
   Вот женщина - она не хороша.
   Но в ней стоит, как вешняя вода, Высокая и светлая душа.
   Поцеловав старушку, ставшую ему чуть ли не матерью, Данилин  вышел  с
сумкой через плечо,  но  вынужден  был  остановиться,  так  как  хозяйка
догнала его и протянула зимнюю шапку.
   - Зима уже на дворе, - сказала она строго, - голову простудишь.
   Пришлось надевать шапку, хотя во  все  времена  года  он  предпочитал
обходиться без головного убора, потому что  умел  регулировать  тепловой
обмен организма и не мерз даже в лютые морозы.
   В семь часов вечера Андрей был уже во Дворце спорта.
   Свою секцию он организовал семь лет назад по образу и  подобию  Школы
русского воинского искусства "Любки" (с ударением на последнем слоге), с
руководителем московского филиала которой Данилин познакомился много лет
назад, еще будучи инструктором минюстовского  спецназа.  Свою  работу  с
членами секции он  построил  точно  так  же:  сначала  изучение  законов
движения и строения тела человека - через видение  русской  традиционной
культуры, исследование возможностей своего  тела,  укрепление  здоровья,
изучение основ народного целительства,  а  уж  потом  обучение  способам
самозащиты против одного или нескольких противников и работа с  оружием.
Такая практика принесла свои плоды.
   Кроме детской группы,  набралась  еще  и  взрослая,  люди  ходили  на
занятия с удовольствием, потому что в отличие от "сенсеев"  других  школ
боевых искусств их учитель никогда ни  на  кого  не  повышал  голос,  не
муштровал, не заставлял бездумно выполнять приемы  и  уж  тем  более  не
наказывал, хотя дисциплину на занятиях поддерживал  достаточно  строгую.
За это его любили, уважали и готовы были выполнить любое распоряжение.
   На этот раз к началу занятий взрослой группы пришли  трое  новеньких,
двое парней и девушка, которые услышали  о  секции  от  своих  друзей  и
решили попробовать себя в новом  для  них  деле.  Андрей  усадил  их  на
скамеечке  за  пределами   тренировочной   зоны,   посоветовал   сначала
присмотреться к занятию,  а  уж  потом  прийти  на  следующий  "сход"  в
спортивной  форме  -  если  они  за  это  время   не   раздумают   стать
"характерниками", как называли сами себя члены группы.
   - Сегодня наша теоретическая