ком внешней разведки Тарасов тоже следил за модой,  обращал
внимание на одежду, поэтому беседовал  на  эту  тему  со  знанием  дела.
Удивил он спутницу тем, что знал  имена  модельеров  и  мог  оценить  их
вкусы.
   Поговорили о жизненных  приоритетах.  Эта  тема  почему-то  волновала
собеседницу. Для нее самой важной проблемой оказалась проблема свободы и
безопасности, а уж потом шли закон, семья и достаток. Тарасов ее  понял,
хотя с грустью посетовал, что один из главных приоритетов,  от  которого
зависела нормальная  жизнь  общества,  -  справедливость  -  задвинут  у
нынешней молодежи куда-то на задний план. Впрочем,  как  и  достоинство,
труд, воля и духовность.
   Хотя потом выяснилось, что Яна все-таки думает о  таких  вещах  и  не
ставит во главу угла материальные блага.
   Тарасов  вспомнил  своего  школьного  приятеля,  ставшего   известным
ученым-физиком, лауреатом  Госпремии,  но  не  уехавшим  за  границу,  и
разговор свернул  в  русло  творческих  успехов  бывших  однокашников  и
студенческих знакомых обоих.
   Яна  рассказала  о  дальнем  родственнике   отца,   который   получил
Нобелевскую премию по химии, а Владислав привел примеры  так  называемых
Иг-Нобелевских  премий,  присуждаемых   Гарвардским   университетом   за
тупость, шарлатанство и абсолютную бесполезность проделанных работ.  Яна
долго смеялась, узнав, что лауреаты премии на полном серьезе  доказывали
присутствие сексуального влечения страусов к людям, рассчитывали площадь
поверхности  слонов,  уверяли,  что  пивная  пена  оседает   в   сосуде,
подчиняясь математическому закону экспоненциального затухания, приводили
всеобъемлющую классификацию человеческих пупков и разрабатывали наиболее
оптимальный способ макания бисквита в жидкость.
   - Идиоты! - заключила Яна, отсмеявшись.
   - Больные люди, - кивнул также развеселившийся  Тарасов.  -  Даже  по
этим  примерам  видно,   как   вырождается   зажравшийся   Запад.   Хотя
справедливости ради замечу, что я встречался там и с умными симпатичными
людьми. Мне  жаль  наших  соотечественников,  бегущих  за  границу  ради
заработка и мифических свобод.
   Россия, конечно, не идеальное место для талантливых людей и пророков,
но Запад их просто съедает  с  потрохами  и  выплевывает  уже  тупыми  и
безвольными.
   На эстраде  в  торце  зала  зашевелился  оркестр,  молодая  певица  в
немыслимом костюме запела что-то о "я тебя люблю - лю-лю-лю...".
   Яна поморщилась.
   - Не терплю попсы. Я и в  Москве  редко  хожу  на  концерты,  слушать
нечего, кроме такого вот "лю-лю-лю".
   - Один юморист заметил, что нет такой глупости, которую  нельзя  было
бы спеть.  Вот  и  поют.  Самое  плохое,  что  молодежь  от  этих  песен
"тащится". Хотя это еще вовсе  не  означает,  что  из  слушателей  попсы
обязательно вырастут дураки и бандиты. Я в  свое  время  тоже  увлекался
музыкой - от рока до рэпа, практически не вслушиваясь в слова песен.
   - Классику любишь? - перешла на "ты" Яна.
   - Не дошел, - развел руками Владислав.  -  Остановился  на  романсах,
предпочитаю старинные русские, с гитарными переборами и флейтой.
   В зале появились двое крупногабаритных парней в одинаковых  свитерах,
сели недалеко  от  столика  Тарасова.  Яна  остановила  на  них  взгляд,
перестала улыбаться. Парни оценивающе посматривали на  нее,  обмениваясь
репликами, и не обращали внимания на спутника девушки.
   - Успокойся, - сказал Владислав, накрывая руку Девушки своей ладонью.
- Здесь нас никто из твоих опекунов не найдет. Ты маме не сказала,  куда
поехала?
   - Нет.
   - Ну и не переживай. Эти... так смотрят...
   - Ты красивая, вот и смотрят, терпи. Всем глаза не заклеишь. Пока я с
тобой, тебе нечего бояться. Да и не увлекаются бандиты  горными  лыжами,
они энтузиасты других видов спорта.
   На лицо Яны набежало облачко.
   - Я знаю... Геннадий любит играть в гольф... чуть ли не  каждый  день
посещает боулинг-клуб... А его "шестерки" ходят качаться...
   -  Стандартные  увлечения   стандартной   полукриминальной   тусовки.
Надеюсь, твой Геннадий все же повыше уровнем. Он не связан со спортивным
бизнесом, случайно? Или его деньги добыты с помощью нефтяных скважин?
   - Я не интересовалась. - Яна  передернула  плечиками.  -  Иногда  мне
казалось, что он способен убить любого... - Она снова зябко  вздрогнула.
- В каком же сволочном и страшном мире живут эти люди -  бандиты,  воры,
убийцы, насильники!
   Как они не стреляются от дикой безысходности? Ведь никто  из  них  не
доживает до старости!
   - Потому что они не люди, Яна,  -  мягко  сказал  Владислав;  на  миг
показалось, что рядом сидит жена и печально  улыбается;  он  зажмурился,
надавил пальцами на глаза - видение исчезло. - Они нелюди. Но  давай  не
будем портить себе вечер чужими проблемами. Мы приехали сюда отдыхать, и
никто нам не помешает. Потанцуем?
   - Хорошо, - согласилась  она,  с  усилием  заставляя  себя  думать  о
приятном.
   Через минуту  они  забыли  обо  всем,  что  не  входило  в  сферу  их
отношений, и снова почувствовали себя независимыми и счастливыми. Больше
Яна чужих взглядов не пугалась.
   - У меня предложение, - сказал Владислав, прижимая  к  себе  девушку,
хмельной от близости и ожидания чего-то.
   - Ты не человек, - засмеялась  она,  находясь  примерно  в  таком  же
настроении, - а фонтан идей.  Готова  выслушать  любое  твое  нескромное
предложение.
   - А если скромное?
   - Тогда я в тебе разочаруюсь.
   Он улыбнулся в ответ.
   - В  воскресенье,  двадцать  второго,  московский  клуб  исторической
реконструкции "Серебряный волк" будет справлять йоль. Не хочешь со  мной
посмотреть на это экзотическое зрелище?
   - Что такое йоль?
   - По языческому календарю это начало года, то  есть  языческий  Новый
год.
   Мне рассказывал приятель, что на таких сборищах бывает очень весело и
интересно.
   - Я согласна. Никогда не встречала Новый год в компании с язычниками.
   Далеко ехать?
   - На берег Пироговского водохранилища, есть там такая бухта  Радости.
За час доберемся. Представляешь?  Сказочный  заснеженный  лес,  огромный
шатер посреди поляны, в нем люди в старинных одеждах, на стенах оружие -
мечи, секиры, копья, щиты, горит очаг, полно питья  -  горячего  пива  в
деревянных чашах и в бычьих рогах, дохристианский антураж...
   - Не представляю, но гулять так гулять. А поскольку твое  предложение
действительно чересчур простое, я предлагаю подняться в номер.
   Владислав отодвинулся, продолжая сжимать талию девушки в своих руках,
разглядывая ее разрумянившееся лицо с маняще полуоткрытыми губами.
   - Не рано?
   Яна прыснула.
   - Не помню, кто из поэтов написал:
   Ты сказала мне: "Нельзя же сразу".
   Я сказал: "Нельзя же никогда!"
 
*** 
 
   Теперь засмеялся Владислав.
   -  Все-таки  ты  удивительная  девушка!  То  вздрагиваешь  от  любого
неосторожного слова, то ничего не боишься!
   - Это похвала или осуждение?
   - Пойдем. - Он взял ее под руку. - Я закажу шампанское в номер.
   Они выбрались из толпы танцующих, поднялись на свой  этаж  гостиницы,
прижимаясь друг к другу, открыли дверь в  номер.  Владислав  хотел  было
включить Центральную люстру, но Яна остановила его,  дернула  за  шнурок
бра, свет которого создал в комнате уютный  полумрак.  Затем,  глядя  на
него огромными дразнящими глазами,  она  потянула  "молнию"  на  платье,
гибко шевельнулась, платье соскользнуло с ее  плеч  на  пол,  и  красота
обнаженного   тела   девушки   заставила   его   замереть   бездыханным.
Вспомнилось:
   Одежды на ней - поясок из бус Да грива шальных волос.
   А в черных глазах, как смертельный укус, Таится немой вопрос...
   Три дня и три ночи пролетели незаметно.
   Они любили  друг  друга,  наслаждались  уединением,  ни  на  кого  не
обращали  внимания,  с  удовольствием  катались  по   "горным"   склонам
Ново-Переделкина, веселились, дурачились, шалили, посещали ресторан, бар
и боулинг-зал, загорали, снова катались и снова любили друг друга, щедро
растрачивая поступавшую откуда-то с небес, что ли? - энергию.
   Наверное, идиллия могла бы продолжаться и  дальше,  так  как  никаких
признаков скуки, пресыщения или усталости  Яна  не  демонстрировала,  но
появилось препятствие, которое Владислав подспудно ждал, хотя и  молился
в душе, чтобы оно позволило им отдохнуть если их образ жизни можно  было
назвать отдыхом еще несколько дней.  Препятствием  этим  было  сообщение
координатора СОС, полученное Тарасовым по мобильному телефону, что ему в
субботу двадцать первого числа надлежит явиться к воеводе.
   Владислав попытался  сманеврировать,  сославшись  на  недомогание,  и
перенести встречу на понедельник,  однако  координатор  сухо  подтвердил
дату и время встречи, и Тарасов  с  сожалением  констатировал,  что  его
отпуск кончился. Он смущенно доложил Яне о  необходимости  отлучиться  в
Москву на несколько часов, еше не зная, сможет ли  вернуться  обратно  в
гостиницу, и был приятно удивлен, когда девушка заявила,  что  поедет  с
ним и подождет, где бы и сколько бы времени он ни задержался.
   - Это по работе? - спросила она  проницательно,  нежась  под  пуховым
одеялом. - Нельзя отказаться?
   - К сожалению, нет, - развел он руками.  -  Дисциплина  в  конторе  -
святое дело.
   - У нас еще есть один день и одна ночь, так что не будем  печалиться.
Потом поедем в Москву, и  если  удастся  -  вернемся  сюда.  Или  поедем
встречать твой йоль.
   Он  потянулся  к  ней  руками,  норовя  поцеловать  в   шею,   одеяло
соскользнуло... и встали они нескоро.
   Позавтракали,  покатались  на  лыжах,  провели  день   в   прекрасном
расположении духа. Поужинали  в  ресторане,  почти  выспались  ночью,  а
наутро, в субботу, поехали в Москву. Яна уговорила Тарасова забросить ее
на пару часов домой, что он и сделал с облегчением, трезво рассудив, что
это лучший выход из положения.
   Он всегда чувствовал себя неуютно,  заставляя  кого-то  ждать  своего
возвращения, а тут все сложилось удачно, и Яна могла не  волноваться,  и
ему не надо было поглядывать на часы и торопить события.
   Воевода Николай Степанович ждал командира  группы  СОС  на  квартире,
принадлежащей не ему лично, а Русскому ордену. Но он был не один. Вместе
с ним ждал Тарасова сам князь ордена, полковник Родарев.
   У Владислава  непроизвольно  участилось  дыхание.  Присутствие  князя
указывало на важность проблемы, которую надо было решить, а это  в  свою
очередь означало, что с лыжным  отдыхом  в  Ново-Переделкине  пора  было
прощаться.  Задавив  в  душе  сожаление   и   разочарование,   Владислав
поздоровался с  руководителями  службы  СОС  РуНО,  сел  в  предложенное
кресло.
   - Я готов выслушать вас, судари мои.
   Воевода и князь переглянулись. Родарев улыбнулся.
   - Мы знаем, что оторвали вас от увлекательного .  занятия,  Владислав
Захарович, и, возможно, вам еще представится  возможность  вернуться  на
пару дней в Ново-Переделкино. Однако ситуация в стране осложнилась, а  я
на несколько дней вынужден покинуть Россию, поэтому и решил поговорить с
вами сегодня, дать новое задание.
   Тарасов порозовел.
   - Я только хотел...
   Родарев прервал его жестом.
   - Не надо оправдываться, вы имеете полное  право  отдыхать,  как  вам
заблагорассудится.  Даже  поехать  на  Пироговское  озеро  и   встретить
языческий Новый год.
   Владислав нахмурился.
   - Меня "пасут"... ваши люди?
   - Никто никого не "пасет". Так получилось, что гостиница  "Переделки"
является нашей вотчиной. Там отдыхают многие наши сотрудники.
   Тарасов вспомнил двух парней в свитерах,  которые  часто  встречались
ему на пути то в баре, то на лыжных трассах комплекса. Покачал головой.
   - Мне следовало самому догадаться.
   - Не обижайтесь, Владислав Захарович. У нас нет  причин  не  доверять
вам, а вот причины оберегать вас - есть.
   - Не понял?
   - По нашим данным, за вашей командой началась охота. Для этой цели  в
Россию заброшен один из операторов Союза тайных орденов Европы  Джеральд
Махаевски.  А  это  очень  сильный  противник,  маг  и  мастер  воинских
искусств. Вот почему мы решили вызвать вас для беседы сюда,  оторвав  от
заслуженного отдыха.
   - Это любопытно, - хмыкнул Тарасов. - До сего времени я  считал,  что
наша контора покруче каких-то там "тайных орденов".
   - К сожалению, у нас маловато опыта, в то время  как  история  тайных
союзов уходит корнями в седую древность. Но мы быстро учимся.
   - Однако для того, чтобы начать охоту за моей группой, этот Махаевски
должен знать ее членов. У нас произошла утечка информации?
   - Мы не уверены, поэтому запустили систему собственной  безопасности,
проверяющую сейчас все наши службы. Тем не менее у СТО  есть  агенты  во
всех государственных и коммерческих структурах России, и не будет ничего
удивительного, если один из них окопался в наших рядах.  Разведки  таких
серьезных организаций  для  того  и  существуют,  чтобы  внедрять  своих
эмиссаров в управленческие структуры противника.
   - Откуда вам стало известно о заброске Махаевски?
   Родарев усмехнулся.
   - Мы тоже не сидим сложа руки.  Наши  парни  работают  в  большинстве
государственных служб, в том числе в правительстве, в ФСБ, СВР и ГРУ. Ну
и, естественно, за рубежом. Однако давление на  Россию  со  стороны  СТО
увеличивается, и мы должны реагировать на угрозу адекватно.
   - Бедная Россия, - пробормотал Тарасов.  -  Кто  только  не  пытается
прибрать ее к рукам.
   - Она не бедная, -  качнул  головой  воевода  Николай.  -  Она  очень
богатая, особенно творческим потенциалом, потому ее и пытаются подчинить
и уже почти добились цели. Россия завоевана, завоеватели сидят  во  всех
властных креслах, и это надо признать со всей  очевидностью.  Только  мы
пока не все осознаем эту трагедию.
   Родарев погладил бритый череп.
   - Согласен.
   - Что ж, пусть поохотится за нами господин Махаевски, - пожал плечами
Тарасов. - Мы отобьем ему охоту охотиться.
   - Не переоцените свои силы, Владислав Захарович. К тому же  Махаевски
- не ваша забота. Группа СОС - лезвие оружия справедливости, она  должна
заниматься своим непосредственным делом.  Контрразведкой  у  нас  ведает
другая служба. Хотя предупредить вас мы были  обязаны.  Теперь  к  делу.
Давайте обсудим Дальнейшие планы вашей дружины.
   Тарасов тряхнул головой.
   - Мы готовы. Однако я хотел бы просить вас об Усложнении заданий.  Мы
способны на большее, нежели ликвидация террористов и  их  пособников,  Я
неплохо разбираюсь в социальных проблемах страны и считаю, что борьба  с
бандитизмом и криминалом вообще - уровень государственных  структур.  Мы
можем и должны работать глубже, искать корни явлений, а не рубить головы
по верхам.
   Родарев и Николай обменялись понимающими взглядами.
   - Я иногда забываю, что вы бывший аналитик Службы внешней разведки, -
улыбнулся полковник. - Хотя вы безусловно правы. Несомненно, ваша группа
заслуживает более серьезного отношения, о чем я имел честь беседовать  с
Пресветлым  Князем  ордена.  После  чего  произошла   некая   переоценка
ближайших планов СОС. Мы хотели направить вашу дружину в Америку,  чтобы
вы нашли и наказали предателей, сбежавших в последние годы за рубеж.
   - Вы имеете в виду перебежчиков из спецслужб?
   - Совершенно верно. Уже длительное время разведки мира  по  негласной
договоренности никого из перебежчиков не похищают и не расстреливают. Но
перебежчик перебежчику рознь, и такие мощные фигуры, знающие очень много
государственных секретов, как экс-генерал КГБ Калугин, экс-полковник ГРУ
Бо-хан, майор внешней разведки Бутков и другие, не должны жить. С другой
стороны, не они наносят самый большой ущерб отечеству и, конечно же,  не
террористы.
   - Те, кто за ними стоит?
   - Агенты влияния  СТО,  просочившиеся  на  все  посты  управленческих
систем страны. Примеров бесчисленное количество. Причем не надо особенно
стараться,  чтобы  выйти  на  тех,  кто   занимается   деструктурирующей
деятельностью,  достаточно  почитать  газеты  или  посмотреть  некоторые
аналитические программы ТВ.
   Захватчикам пока не удается реализовать план контроля всех СМИ, и это
вселяет надежду. Хотите примеры?
   - Я читаю газеты.
   - Тогда вы должны  понимать,  что  тайная  подрывная  работа  агентов
влияния в России продолжается, полным ходом идет невидимый непосвященным
процесс   развала   экономики,   снижения    производства,    деградация
промышленности, вывоз энергоносителей и ценнейшего сырья.  За  примерами
далеко ходить не надо. Почти открыто, на уровне  решений  правительства,
уничтожается авиационная  промышленность,  космическая,  снижается  доля
наукоемких технологий.  Представьте,  куда  может  завести  страну  этот
процесс. Вот вам маленький конкретный пример.
   Некая коммерческая организация в Питере "Прометей-инжиниринг"  решила
сознательно   обанкротить    и    распродать    имущество    крупнейшего
артиллерийского  завода  в  регионе,  а  также  Кронштадтского  морского
завода, основных поставщиков оружия и отремонтированной военной  техники
на Северный Кавказ. Об этом действительно писали газеты.
   Тарасов качнул головой.
   - "Мочить"!
   Родарев усмехнулся.
   - Это правильная реакция. Но для  контроля  таких  инцидентов  у  нас
существует другая служба, родственная вашей: ППП.
   - Что-нибудь вроде "поиск и перехват преступников"?
   - Это аббревиатура слов "пресечение и  предупреждение  преступлений".
Одно из подразделений службы уже неплохо  зарекомендовало  себя  чисткой
рядов спецслужб, второе успешно ликвидирует террористов и бандитов. Есть
и другие "чистильщики", занимающиеся криминалом. А  вот  ваша  задача  -
окружение России.
   Точнее - заграница.
   Тарасов понял, что лирические отступления кончились, подтянулся.
   - Слушаю вас.
   - Точек приложения силы за  рубежом  -  множество.  Практически  весь
Запад так или иначе не дружите Россией, пытаясь при  этом  извлечь  свою
выгоду. Я не говорю о народах, населяющих те или иные земли, я говорю  о
политических и управленческих  системах,  замыкающихся  на  определенные
структуры и агентуры.
   Поэтому нам очень важно заставить эти  структуры  не  только  уважать
нас, но и прекратить экспансию чуждой  нам  культуры  и  так  называемых
"демократических ценностей". На уровнях политики и  дипломатии  работают
другие наши люди, вашей же группе предстоит жестко пресечь попытки наших
врагов  унизить,  растоптать  достоинство,  вымазать  грязью,   засудить
россиян или превратить их в бессловесных рабов, в рабочий скот.
   - Чаю хотите? - предложил воевода, заметив взгляд Тарасова, брошенный
на графин с водой.
   - Соку, если можно, - согласился Владислав, - или минералки.
   Николай вышел и принес чашку вишневого сока.
   - Вам на выбор предлагается посетить "с дружественным визитом" четыре
страны, -  продолжил  Рода-рев.  -  Турцию,  Данию,  Швецию  и  Францию.
Определенные круги этих  стран  "достали"  нас  окончательно.  Турция  -
связями с чеченскими и международными террористами, Дания - также  своим
чересчур лояльным отношением к террористам и экстремистам, и  Франция  -
чудовищной  кампанией  против  наших  спортсменов  и  тоже   связями   с
экстремистами.
   - О нападениях на автобусы с нашими туристами в Турции  я  слышал,  -
кивнул Тарасов. - С Данией вроде бы  тоже  все  ясно.  Там  до  сих  пор
привечают чеченских эмиссаров, разрешают проводить "Всемирные  чеченские
конгрессы" и открывают "Центры  помощи  чеченским  борцам  за  свободу".
Давно пора по-серьезному разобраться, кто  все  это  делает  и  с  какой
целью. А Франция и Швеция?
   - Вы не следите за успехами наших спортсменов за рубежом?
   - Специально - нет, разве что с удовольствием  смотрю  по  телевизору
соревнования по теннису,  чемпионаты  мира  по  футболу  и  волейболу  и
Олимпийские игры.
   -  Несколько  лет   назад   Международный   олимпийский   комитет   и
Международная федерация лыжных  видов  спорта  дисквалифицировали  наших
лыжниц