Шельмина,  и  в  глазах  его
родился свирепый блеск. - Это все  его  банда!  -  Он  подошел  к  князю
вплотную, сунул ему в кадык ствол пистолета. -Ну  что,  благородный  дон
Алексей Харлампиевич? Может, расскажете, как вы ссучились, продали  всех
нас и предали дело?! Вас прямо сейчас пристрелить или помучить?
   - Ах, полковник, полковник, - скривил губы Шельмин, - вы все такой же
прямой, простой и недалекий, как и весь ваш казацкий род. Ну неужели  вы
думаете, что переживете меня?
   Буй-Тур ощерился, сильнее вдавил ствол пистолета в шею князя.
   - Давай поспорим!
   - Гордей, не надо, - сказал Данилин. - Он не стоит вашего гнева.
   Из коридора послышались голоса, топот, и в холл, ковыляя, вышли  пять
человек: Тарасов в окровавленной на груди рубашке, босой, прижимающий  к
груди руку, трое парней из его группы, избитых, раненых,  в  испятнанной
кровью одежде, и Влад. Тарасов посмотрел на  тела  на  полу,  на  князя,
окинул взглядом Данилина, подковылял к Буй-Туру.
   - Спасибо, полковник. Я уже и не надеялся...
   - Ему скажи спасибо, - кивнул Буй-Тур на Данилина. - Это он  заметил,
как вас брали, и позвонил мне. Каким ветром тебя сюда занесло?
   - Потом расскажу.
   - Они захватили его девушку, - сказал Влад.  -Но  ее  здесь  нет,  во
всяком случае - внизу. Я все помещения осмотрел. Может, он знает? - Влад
показал на Шельмина.
   Все посмотрели на князя.
   - Где Яна? - севшим голосом проговорил Тарасов.
   Шельмин, не потерявший присутствия духа, усмехнулся.
   - Вряд ли я чем-либо смогу вам помочь, полковник. Ваша дама  у  моего
приятеля, но он мне не подчиняется. Вам придется  договариваться  с  ним
лично.
   - Где он?
   -  Не  знаю.  Честное  слово.  Сказал,  что  поехал   искать   одного
человека... женщину. - Шельмин мельком глянул на Данилина. -  Но  вы  не
беспокойтесь, он сам вас найдет.
   Тарасов вдруг шагнул вперед, и от  его  быстрого  неожиданного  удара
Шельмин взвился в воздух, не успев защититься, пролетел  метров  пять  и
грохнулся спиной о  каменный  бордюр  бассейна.  Раздался  глухой  удар,
хруст, вскрик. Шельмин дернулся, выгибаясь, и обмяк. Глаза  его,  полные
удивления и недоумения, так и остались открытыми.
   Буй-Тур исподлобья глянул на вновь согнувшегося Тарасова, приблизился
к хозяину особняка, вывернул веко и отступил.
   - Поспешил ты, полковник. Он был нам живым нужен. Кто теперь  скажет,
где искать того парня, у которого твоя девушка?
   - Надо  порыться  в  его  компьютере,  командир,  предложил  Олег.  -
Наверняка там есть данные о других базах князя.
   - Его приятель Махаевски, если речь шла о нем, не  числится  в  штате
РуНО.
   Он числится магистром другого ордена.
   - Уходим,  -  едва  слышно  проговорил  Тарасов,  позеленевший  после
выплеска энергии. - Здесь нам делать больше нечего. Кстати, Андрей,  где
твоя жена?
   Данилин, бесцельно бродивший поодаль, оглянулся.
   - Дома... у подруги... их дача стоит в начале улицы Березовой...
   - Что-то мне не нравится намек князя...
   - Какой?
   - Он сказал, что его приятель, а это определенно Джеральд  Махаевски,
поехал искать человека - женщину. Вдруг речь шла о Младе?
   - Он не должен был знать, где мы остановились... -Голос Данилина упал
до шепота. Побледнев, он стремительно пересек холл и исчез за дверью.
   - За ним!  -  кивнул  Олегу  Буй-Тур.  Лейтенант  скрылся  следом  за
Данилиным.
   - Итак, что будем делать, мужчины?
   - Я бы все-таки порылся в его компе, - проворчал Тарасов.
   - Надо похоронить парней... по-человечески. Где-то в районе моста - в
чистом морозном воздухе звуки  разносятся  далеко  -  послышались  вопли
милицейских сирен.
   - Господа, нам лучше покинуть сей приют,  -  посоветовал  Буй-Тур.  -
Кто-то из охранников мог вызвать сюда доблестный  ОМОН  или,  что  хуже,
спецгруппу ордена, а мы тут не пончиками балуемся. Забирайте  своих,  не
надо оставлять их здесь.
   Тарасов молча поплелся к выходу, за ним двинулись подчиненные, вынося
тела убитых товарищей. Уже на улице Тарасов спросил глухо:
   - Куда поедем?
   - Сначала к учителю на дачу, - ответил Буй-Тур. -Потом посмотрим.
   Тела убитых погрузили в стоявший на площадке  у  входа  микроавтобус,
сами сели в джип, Влад открыл ворота,  и  машины  выехали  с  территории
дачи.
   Свернули  на  соседнюю  улицу,  упиравшуюся  в   дебаркадер   канала,
остановились  у  первого  дома  за  деревянным   забором,   у   которого
прохаживался Олег.
   - Ну, что? - высунул голову в окошко Буй-Тур.
   - Он только что вошел, - пожал плечами лейтенант.
   Скрипнули ворота, из них выбежал Данилин, увидел Олега, микроавтобус,
джип, подскочил к нему. На учителя было страшно смотреть, так изменилось
его лицо.
   - Они увезли ее!
   - Куда? - Буй-Тур вылез из машины, за ним Влад и Тарасов.
   - Никто уже не ответит. Подруга Млады, ее мать  и  дед  убиты!  Млады
нигде нет!
   Буй-Тур выругался.
   - Вот зверье! Их-то зачем было убивать?!
   - Найдем этого мерзавца - за все заплатит, - мрачно проворчал Влад. -
Интересно, как он узнал, что вы остановились именно здесь?
   - Если я его увидел - во  время  захвата  полковника,  то  и  он  мог
почувствовать. Этот человек - очень сильный оператор.
   - Оператор чего?
   - Жизни. И смерти...
   - И боец, - криво  усмехнулся  Тарасов.  -  Он  утрамбовал  меня  как
асфальтовый каток, а я ведь не шпана с улицы.
   - Где будем искать его?
   - Князь обещал, что он сам найдет нас.
   - Лучше бы наоборот.
   - Все равно надо побыстрей смываться отсюда.
   В кармане Данилина  запищал  телефон.  Он  выхватил  трубку,  светлея
лицом.
   - Млада?! Ты...
   Лицо учителя погасло, заострилось, губы сжались.
   - Да... слушаю... знаю... приеду...
   Он выключил телефон, глянул на всех по очереди.
   - Это он!
   - Как ему удалось узнать номер твоей мобилы? хмыкнул Влад.
   - У него девчонка учителя, - хмуро  напомнил  Буй-Тур.  -  От  нее  и
узнал.
   Чего он хочет?
   - Чтобы мы приехали к нему.
   - Куда?
   - Нас у моста будет ждать машина. Что значит - нас? Он  приглашает  к
себе всех?!
   - Вас, полковника и меня.
   - Ну уж хер ему! - оскалился Олег. - Мы тоже поедем!
   Данилин отрицательно качнул головой.
   - Если поедут все, наши женщины умрут. Он хочет встретиться только  с
троими.
   Буй-Тур и Тарасов переглянулись.
   - Магистр желает развлечься, - бледно  улыбнулся  Тарасов.  -  Одного
меня ему мало.
   - Наглец, однако! Не переоценивает ли он свои силы?
   - Боюсь, это мы его недооцениваем.
   - Что предлагаешь?
   Они одновременно посмотрели на Данилина.
   - Поехали, - сказал Андрей.
   - Вылезайте, - приказал Буй-Тур бойцам обеих групп. - Олег,  мчись  к
воеводе. Если он дома, обрисуй ситуацию. Сможем - позвоним.
   - Вы ищете смерти, - пробормотал лейтенант.
   - Часом раньше, годом  позже  -  не  все  ли  равно?  Каждый  из  нас
когда-нибудь повстречается со своей смертью. Но мы еще поживем.
   - А если мы незаметно сядем на "хвост" вашим провожатым? -  предложил
Гроза.
   - Спасибо, Иван Сергеич, - тряхнул  ему  руку  Тарасов.  -  Не  стоит
рисковать. Мы справимся.
   - Как знаете...
   - Уезжайте. Похороните ребят.
   Они обнялись по очереди, и микроавтобус уехал.
   - Пора и нам, - обыденным  тоном  сказал  Буй-Тур.  -  Покажем  этому
монстру-магистру кузькину мать?
   Три ладони легли одна на другую...
 
ОДИН ЗА ВСЕХ 
 
1 января 
 
   Здание велотрека, похожее на бабочку, было построено в  Крылатском  -
бывшей великокняжеской  вотчине  к  Московской  Олимпиаде-80,  вместе  с
гребным каналом и спортивным комплексом. В те годы этот крытый  велотрек
стал самым большим олимпийским велотреком в мире. Прообразом  сооружению
послу-жили  постройки  олимпийского  же  комплекса  Йойоги   в   Японии,
возведенные еще в тысяча девятьсот шестьдесят четвертом  году.  Основной
эстетический эффект велотреку создавало его покрытие из  четырех  изящно
изогнутых  наклонных  арок,  между  которыми  была  натянута  кровля  из
рулонной стали. Благодаря  аркам  сооружение  действительно  издали,  со
строгинских холмов, напоминает присевшую на поле бабочку.
   Ремонтировали велотрек дважды, еще  в  двадцатом  веке,  в  советские
времена.
   В начале двадцать первого столетия в арках появились  трещины,  крыша
просела, и столичные власти закрыли велотрек на капитальный ремонт.
   К моменту, когда джип с Тарасовым, Данилиным и Буй-Туром,  следуя  за
"Газелью", подъехал к западному входу в здание, ремонт велотрека  длился
уже  год.  А  когда  ожидалось  его  окончание  и  ввод   сооружения   в
эксплуатацию, не знал никто.
   Машины свободно проехали на территорию комплекса, остановились  рядом
со штабелем шлакоблоков. Дверцы  "Газели"  отошли  в  сторону,  на  снег
выпрыгнули одна за другой четыре фигуры в  камуфляж-форме.  Все  четверо
были молодыми женщинами.
   Они окружили джип, за рулем которого сидел Буй-Тур, направили на него
стволы пистолетов-пулеметов.
   - Рота торжественного караула, - - усмехнулся Гордей. -  Снова  бабы.
Где они их обучают этому делу?
   - Не все ли равно? - поморщился Тарасов. Разорванные мышцы  груди  не
давали двигаться, болели, и  это  обстоятельство  заставляло  полковника
нервничать.
   - Похоже, живыми нас не выпустят. Как говорится:  нам  казалось,  что
это конец. Оказалось, что не казалось...
   - С таким настроением мог бы и остаться.
   Буй-Тур задумчиво почесал бровь.
   - Да это я придуриваюсь. Мы еще  повоюем.  Однако  их  много,  и  все
вооружены, а нас двое с половиной. Вот я и прикидываю варианты. Помните,
у Вишневского?
   "На бал мы автоматчиков не взяли, о чем не раз, конечно, пожалели".
   Тарасов и Данилин переглянулись.
   - Женщины  -  не  помеха,  -  сказал  Андрей  равнодушно.  -  Они  не
профессиональные бойцы спецподразделения и умеют только расправляться  с
безоружными. Не злите их. Наш главный противник не они.
   - Но их тоже нельзя сбрасывать со счетов.
   - По мере необходимости.
   Из дверей напротив "Газели" - все гигантское здание было погружено  в
темноту - вышел монах в черной рясе, подозвал одну  из  молодиц,  что-то
сказал и скрылся. Она подошла к джипу, стукнула кулаком по корпусу:
   - Выходите! Пассажиры вылезли.
   Тотчас же в спины им  уперлись  стволы  пистолетов-пулеметов,  умелые
руки обыскали всех, и девица в маске скомандовала:
   - Руки за голову и вперед! Кто дернется - пристрелю на месте!
   Мужчины молча повиновались.
   Обходя ящики, штабеля досок, трубы, груды  кирпичей  и  строительного
мусора, процессия направилась в обход здания, вошла в  стеклянные  двери
центрального входа. Вспыхнули фонари, высвечивая картину ремонта холла.
   - Сюда!
   Женщины повели пленников вслед за появившимся монахом.  Показались  и
скрылись в темноте еще два монаха в фиолетовых рясах.
   Лавируя между колоннами, горами  мусора  и  механизмами,  конвоиры  и
конвоируемые вошли под купол велотрека, поддерживаемый четырьмя ажурными
фермами  строительных  лесов.  Девицы  вытолкали  пленников  на  дорожку
велотрека и отошли назад, к трибунам, выстроились  в  ряд,  направив  на
мужчин оружие.
   Что-то лязгнуло.
   Под  куполом  зажглись  светильники,  освещая  безрадостную   картину
ремонта здания. Лишь центральное поле велотрека  было  более  или  менее
свободно от мусора и строительных конструкций, если не считать  ферм  со
стропилами для ремонта купола.
   Из-за ближайшего штабеля картонных коробок и связки  труб  вышел  еще
один мужчина, в расстегнутой шубе, без шапки,  черноволосый,  с  хищными
чертами бледного лица. Черные глаза  его  излучали  жестокое  упрямство,
волю и брезгливую снисходительность. Это и был  магистр  ордена  Раздела
Джеральд Махаевски.
   - Не подобает думать о Нем как о  богах  или  о  чем-то  подобном,  -
заговорил магистр высокомерным тоном, с едва уловимым акцентом. - Ибо Он
больше бога,  ведь  нет  никого  выше  Него,  нет  никого,  кто  был  бы
господином над Ним.
   Пленники переглянулись.
   - Это он о себе? - вполголоса осведомился Буй-Тур.
   - Он цитирует апокриф Иоанна, - тихо сказал Данилин.
   - Все равно он говорил о себе. Господь, е-мое! Вот это  самомнение  у
мужика!
   -  Самомнение,  подкрепленное  правом  сильного,  -  услышал   Гордея
Махаевски, изображая светскую улыбку. - Ибо на все  моя  воля,  господа!
Вот он уже проверил этот тезис. - Магистр кивнул на Тарасова.
   - Не слишком ли ты крут, парень? - покачал головой Буй-Тур. -  Обычно
такие быстро сдуваются, как воздушные шарики.
   - Опустите руки, - сказал Махаевски, подходя ближе. - До сих  пор  не
могу понять смысл этого вашего  русского  слова  "крутой".  Но  неважно.
Отвечаю на ваш вопрос, полковник. Я  не  крутой,  я  владеющий.  Вот  он
понимает. - Магистр посмотрел на Данилина. - Не так ли, мистер  учитель?
Ведь вы тоже в некоторой  степени  посвящены  и  владеете  повелеванием?
Очень хочется проверить - на каком уровне. Я посылал за  вами  две  свои
группы и две  -  из  вашего  ордена,  и  вы  справились  со  всеми.  Это
впечатляет. Пришел мой черед проверить  вас  на  вшивость,  как  говорят
русские.
   - Где Млада?
   - Здесь, неподалеку, - небрежно отмахнулся Махаевски. - И ваша  жена,
и подруга полковника Макарова... то бишь Тарасова. На всякий случай я их
заминировал, а  пульт  вот.  -  Он  вытащил  из  кармана  пальто  черный
пенальчик с мигающей красной искоркой.
   Пленники снова обменялись взглядами.
   Махаевски усмехнулся.
   - Да вы не переживайте, до этого не дойдет. Их стерегут  мои  бешеные
"вуменс".    -    Магистр    посмотрел    на    четверых    "герл"     с
пистолетами-пулеметами. - Рекомендую, полковник Тарасов. Никто не  знает
их имен. Их фотографий не встретишь на страницах модных журналов,  разве
что - на страницах газет в разделе "Криминальная хроника" или в  рубрике
"Их ищет полиция". - По губам магистра скользнула ироническая усмешка. -
О них умалчивают репортеры - из-за желания остаться в живых до  и  после
репортажа. И они гораздо  решительнее  нас,  мужчин.  Вон  та  рыжая,  к
примеру, зарезала всю свою семью. А та чернявая, с че-. дочкой, задушила
ребенка. Так что  не  рассчитывайте  на  легкое  освобождение  в  случае
непредвиденных обстоятельств. Они вас пристрелят, не задумываясь.
   -  Отпусти  наших  девчонок,  -  угрюмо-насмешливым  тоном   произнес
Буй-Тур. - Не прячься за их спины,  если  ты,  конечно,  мужчина.  Давай
перейдем сразу к делу.
   Или ты сначала спустишь на нас своих овчарок?
   Одна из девиц дала короткую  очередь:  пули  с  треском  вонзились  в
метровую катушку кабеля.
   -  Откроешь  пасть  еще  раз  -  схлопочешь  свинцовую   маслину,   -
предупредила она, злобно сверкнув глазами.
   Махаевски улыбнулся.
   - На сердите моих леди,  полковник.  Они  не  настроены  шутить.  Что
касается ваших девчонок, то их судьба в ваших руках. Сможете выстоять  -
я их отпущу. Не сможете, - Махаевски развел руками, - они будут работать
на меня. Причем, уверяю вас, добровольно.
   - Дерьмо! - выдохнул Тарасов.
   Махаевски  перестал  улыбаться,  глаза  его  сверкнули,  и  Владислав
отшатнулся, потерял равновесие, но не  упал.  Данилин  успел  поддержать
его, подставив руку.
   -  Советую  не  выказывать  свои  чувства  открыто,  покачал  головой
магистр.  -  Иначе  вы  проиграете  еще  до  начала  поединка.  Впрочем,
полковник Макаров, то есть Тарасов, если не ошибаюсь, свое уже отыграл и
вряд ли способен реально претендовать на победу. Пусть  подождет.  Хотя,
как говорится, ожидание смерти  хуже  самой  смерти.  Ну  а  с  вами  мы
посоревнуемся. Кто первый?
   - Я! - шагнул вперед Буй-Тур.
   - Замечательно. - Махаевски посмотрел на Данилина. -  А  вас,  мистер
учитель, я оставлю  на  десерт.  Сразимся  после  разминки.  Отойдите  в
сторонку, чтобы не мешать. Да не  делайте  глупостей,  мои  "вуменс"  не
станут предупреждать, откроют огонь на поражение без колебаний.
   Буй-Тур сбросил куртку, оставаясь в свитере.
   Махаевски передал свое пальто одной из девиц, затем снял пиджак,  под
которым был надет черный тонкий джемпер с алым пауком на груди.  Вытащив
из кармана черный брусок взрывателя, он  передал  его  рослой  девице  в
черной шапочке-маске.
   - В случае некорректного поведения учителя нажми эту кнопочку,  плиз.
- Махаевски повернулся к Буй-Туру. - Ну-с, господин полковник, начнем?
   Буй-Тур красноречиво оскалился. Данилин хотел предупредить  его,  что
противник владеет темпом, но не успел.
   Махаевски вдруг-исчез - он стоял в пятнадцати шагах от пленников -  и
мгновением позже оказался рядом с Гордеем.
   Свистнул воздух.
   Охнув, Буй-Тур, начавший  встречное  движение,  согнулся,  сделал  по
инерции два шага и упал лицом вниз. Однако тут же  вскочил,  пригибаясь,
прижал к  груди  кулаки,  ища  глазами  противника.  Свитер  у  шеи  был
разорван, на горле алела длинная царапина.
   Махаевски прыгнул.
   Буй-Тур отпрянул в сторону, но недостаточно быстро,  и  ребро  ладони
противника врезалось ему в ухо.
   Раздался хруст, вскрик.
   Полковник крутанулся волчком, прижав к уху ладонь, и снова упал.
   Махаевски, остановившись  в  метре  от  него,  оценивающе  глянул  на
вздрагивающее тело.
   - Что-то я не в форме.  Третий  удар  -  это  уже  слишком.  Придется
добить.
   Он шагнул к Буй-Туру, но был  вынужден  отвлечься  на  атаку  с  двух
сторон:
   Тарасов и Данилин, не сговариваясь, забыв о предупреждении, бросились
на врага.
   Раздалась короткая очередь, затем вторая.
   Пули вонзились под ноги Тарасову, одна из них  прошила  бедро,  и  он
упал.
   Однако  Андрей,  находясь  в   состоянии   "боевой   струны",   сумел
славировать и достал Махаевски невероятным вывертом руки: бил, казалось,
в одну точку, а ударил в другую.
   Магистр отскочил, с изумлением и  гневом  глядя  на  противника,  чьи
глаза вдруг засветились изнутри угрожающим янтарным блеском.
   - Фак ю!..
   Андрей снова бросился к нему, входя в пространство прямого поражения,
и, хотя магистр тут же разорвал дистанцию, успел нанести ему три  удара:
два легких, отвлекающих, растопыренными пальцами  в  лицо  и  костяшками
пальцев другой руки по локтю, и сильный - "лапой тигра" - по ключице.
   Прозвучали еще две очереди.
   Девицы хладнокровно выцеливали жертвы  и  действительно  не  мучились
сомнениями, стрелять или не стрелять в безоружных людей.
   Тарасов, поднявшийся на ноги, получил еще две  пули  в  спину,  снова
свалился. Буй-Тур вообще затих. Удар  Махаевски  сломал  ему  внутреннюю
кость за  ухом.  Одна  из  пуль  зацепила  бок  Данилина,  заставив  его
отступить.
   - Не стреляйте! - оглянулся Махаевски. - Этого я отработаю сам!
   Андрей, чувствуя горячую пульсацию крови в ране, метнулся к  нему,  и
они  закружились  в  стремительном  боевом  танце,  демонстрируя  чудеса
ловкости, гибкости, скоростного  движения  и  богатый  арсенал  приемов,
многие из которых были недоступны даже профессионалам боя.
   Однако Андрей вскоре стал  проваливаться  в  атаках,  не  успевая  за
противником,  а  тот,  наоборот,  взвинтил  темп   боя   до   немыслимых
инстинктивных реакций и все чаще доставал Данилина из положений "мертвых
зон".  К  тому  же  он  великолепно  владел   волновыми,   вибрационными
резонансами тела и энергетическими выбросами, в  то  время  как  Данилин
вынужден был  нырять  в  "бессозналку"  -  отбивая  выпады  магистра  на
сверхскорости, и экономить силы, уходящие вместе с  вытекающей  из  раны
кровью.  Еще  через  несколько  секунд  он  понял,  что  его  подготовки
недостаточно, чтобы справиться с "боевой машиной",  владеющей  какими-то
секретами физического воздействия на противника.
   Нырнув в  очередной  "темный  омут"  рефлекторной  фазы  боя,  Андрей
уклонился-отбил-сошел со спирали атаки Махаевски, отпрыгнул  в  сторону,
уже почти бездыханный, лишенный каких бы то ни было сил, и вдруг  ощутил
некое изменение в обстановке. "Включил" сознание.
   Девицы с  пистолетами-пулем