надеялась
уговорить  его покинуть остров  на корабле, но  он отказался. Я  вела  его к
старым мегалитам.
     - Ты вела меня?! - возмутился я. - Ты нравишься мне все больше!
     Кийя проигнорировала меня и продолжала:
     - У меня мало сил, не знаю, смогла бы я одна открыть переход, но вдвоем
мы наверняка справимся.
     - Ты хочешь успеть выбросить его в другой мир? - догадался Шаман.
     - Иного пути  у нас нет. Это единственный способ удалить  его с острова
до  катастрофы. Если  мы не  успеем это  сделать, вместе с Антиллой погибнет
весь мир. С тобой вдвоем, Шаман, мы  прорвем  пространство и  сможем открыть
Переход.
     Шаман достал свою трубку,  трясущимися руками принялся набивать ее. Мне
наконец удалось сесть, я пододвинулся ближе к Кийе и спросил:
     -  Откуда  тебе  известно  про  бессмертие, женщина?  Кийя  вздрогнула,
посмотрела  поверх меня на вершину Атласа и  ответила, словно даже не мне, а
все тому же вулкану:
     - Я, может быть, потеряла свою прежнюю магическую силу, но не знания.
     - Ты поняла с самого начала, кто я?
     - Я поняла это, еще когда ты явился в Антиллу в теле другого человека -
вождя дикарей с северных островов. Еще тогда я узнала тебя.
     - Меня?!  Кийя! - Я  рванулся  вперед,  позабыв, что связан, упал у ног
Кийи, заорал: - Не смей говорить со мной так, будто меня вовсе нет здесь!  Я
пока еще властвую в этом теле!
     - Я знаю,  - сказала  Кийя и коснулась  пальцами старой  раны  на  моем
плече. - Я знаю, что ты все еще Блейдд, что ты...
     Шаман схватил Кийю за плечи и оттащил от меня.
     - Не подходи к нему близко, госпожа, это слишком опасно!
     Кийя посмотрела на него, вздрогнула и как-то странно повела плечом.
     - До мегалитов  нам  его, наверное,  придется  тащить волоком, - сказал
Шаман, потирая лоб, - нужно соорудить из веток подстилку.
     - Может, он сам согласится идти, - предположила Кийя.
     - Нет, я не доверяю ему. Если его развязать, он нас убьет.
     - Непременно убью, - пообещал я, - и ты, Шаман, будешь первым.
     - Блейдд, выслушай меня сначала, - мягко попросила Кийя.
     - Не  трать  на  него слов,  - перебил Шаман, и,  взяв  ее за  руку, он
попытался  оттащить Кийю от меня. Но  она вырвалась  и  села подле  меня  на
землю.
     - Могу  себе представить, каким  великим  и бесстрашным  ты  чувствуешь
себя, Блейдд, - саркастически проговорила Кийя.
     - Бесстрашным?! -  воскликнул я,  поддавшись  очередному неуправляемому
душевному  порыву.  -  Мне  так  страшно, что  меня  выворачивает наизнанку.
Бесстрашным?! Как ты  думаешь, что  должен  чувствовать  человек,  очнувшись
однажды посреди двух десятков выпотрошенных им людей, а? Я весь был  в крови
и в человеческих ошметках! И мне было страшно, страшно!
     Я совсем забыл о своих недавних  мыслях, что Кийя, мой враг, никогда не
должна узнать  о  моих  переживаниях.  Но я  сорвался  и  потерял  над собой
контроль. Я катался по земле у ее ног, корчился, выл, грыз камни.
     Со  стороны  я  выглядел,  наверное,  полным  безумцем.  Но  я  не  мог
остановиться, охваченный внезапным возбуждением, я трясся и орал:
     -  Но ты не думай, я обхитрил Его! Я останусь на этом острове, и пучина
океана  поглотит меня.  Там  Ему уже  не удастся  очнуться.  Я  победил Его,
победил!
     Кийя смотрела на меня почти  с материнским  сочувствием, так, будто ей,
холодной и надменной женщине, бездушной и безнравственной, каковыми являются
все правители, будто ей  доступны  те страдания, которые терзали  меня.  Она
смотрела на меня даже  с некоторым любопытством,  словно пытаясь понять, чем
закончится моя внутренняя борьба, что победит во мне - рассудок или безумие.
     -  Я  хочу  рассказать  тебе,  Блейдд, что произойдет после катастрофы,
готов ли ты меня выслушать?
     Я поймал  ее  взгляд. Большие и темные глаза  Кийи под опахалами ресниц
стали холодными и далекими. Я содрогнулся и, сглотнув ком горечи, кивнул.
     И тогда она начала говорить. Откуда мне было знать, что, как и Гвидион,
она обладала магией слова. Не того, которому подчиняются толпы, не того, что
несет  истину. Она умела говорить так, что  слова ее  находили отклик в душе
слушателя, заставляли его видеть то, что она хотела показать ему.
     -  Не  кори  себя  за  трусость.  Волчонок.  Ты боишься не  смерти,  ее
бессмысленно  бояться.  Но  то,  чего  ты  боишься,  действительно ужасно  и
непереносимо для человеческой души.  Ты боишься Вечности, ужасающего течения
времени  в  бесконечном пространстве.  Тебе не удастся найти  здесь  смерть.
Вернувшись  на  остров, ты загнал себя в такой  тупик, что даже  сам  еще не
представляешь, какой  кошмар ожидает  тебя. Я не в силах описать тебе это, в
человеческом языке  нет слов,  чтобы передать  ту муку, на которую ты  обрек
себя, поддавшись своей бездумной жажде  мести, своему желанию отомстить всем
- всем,  кто знал твою возлюбленную и все еще осмеливается жить, в  то время
как Морана мертва.
     Кийя замолчала, словно позабыв обо мне, вновь устремила туманный взгляд
к Атласу, утонувшему  в багровых  облаках. И молчание ее было  красноречивей
любых слов. Я не смел нарушить его.
     - Земля дрожит,  - прошептала наконец Кийя, - я видела это  в жреческих
снах. Земля  расколется на  части,  куски  суши начнут тонуть, все,  что  мы
создавали веками - храмы, дворцы,  библиотеки, - все пойдет ко  дну. Люди  и
животные будут  тонуть вокруг  тебя.  Ты  обретешь  небывалую  силу, питаясь
флюидами страха, смертью сотен тысяч людей. Такого пира у Зверя еще не было.
Но даже это  не  поможет ему удержаться на поверхности воды.  Ты  утонешь со
всеми другими. Но в то время как все мы умрем,  ты останешься жив. И  каждое
мгновение своей жизни ты будешь задыхаться под водой, испытывать смертельную
агонию, но так и не задохнешься, так и не умрешь. Сколько будет продолжаться
твое томление на дне океана, Волчонок? Годы, столетия? Не знаю. День за днем
ты  будешь умирать, ты будешь  страдать,  испытывая  нечеловеческую муку. Но
даже вечная смертельная агония  не  самое страшное, что  ждет тебя в  пучине
океана. Куда  страшнее  будет для тебя  одиночество, бессилие,  бездействие,
вечная темнота, вечный холод!
     .  Любая смерть лучше, чем  то,  что ждет тебя здесь.  Я  не так сильно
ненавидела  тебя, чтобы позволить  тебе сотворить  с  собой такое. Но  самое
ужасное будет впереди!  - Глаза Кийи  сверкнули ненавистью. -  Когда-нибудь,
преодолев  давление  толщи  вод,  ты   выйдешь  на   поверхность  земли.  Та
неимоверная сила, которую приобретет Древний Враг, впитав в себя сотни тысяч
смертей  при  катастрофе, и та ненависть, что расцветет за  годы  пленения и
мучений, объединившись в нем,  думаю, просто уничтожат все живое на земле. И
воплощением  этой  ненависти и  этой силы будешь ты,  Блейдд.  Готов ли ты к
этому?
     Я был так  поражен открывшимся мне будущим, что  потерял голос  и  смог
лишь беззвучно прошептать:
     -Нет.
     А Кийя тем временем продолжала свою убийственную речь:
     - Тот, кто  сделал тебя  таким, кто  сотворил тебя, -  говорила Кийя, -
лишь только он может тебе сейчас помочь. Неужели ты согласишься не оправдать
его доверия, разочаровать  его? - Внезапно она вскочила  и закричала:  - Как
осмелился ты  не явиться  к нему? Почему  ты не бежал со всех  ног  на  свой
проклятый остров, а притащился сюда, где никто не ждал тебя?
     Я сжался  в ужасе, ища ответа. Я бежал, бежал со всех ног, я слышал зов
и  шел  на него,  на Медовый Остров, к Гвидиону. Кто или  что заставило меня
вдруг изменить путь? Да и хотел ли я его менять?  Я  не нашел ответа, но его
знала Кийя:
     - Не ищи ответа, я скажу за тебя. Не ты принял это решение, а Он. Тебе,
глупому мальчишке,  невдомек,  на чьей доске ты стал послушной пешкой и  чья
рука передвигает тебя.
     - Кийя, - прошептал я, - ведь это может быть просто ошибкой. С тех пор,
как я в  Антилле, мне  ни разу  не удалось вызвать Зверя, я перепробовал все
известные мне способы, но он не появился  даже тогда, когда я  пытался убить
себя. Может, его и вовсе нет?
     - А ты возомнил себя  великим воином,  кому подвластна воля Зверя?  Или
могущественным  магом,   которому  по  силам   вызвать  демона   смерти?   -
расхохоталась Кийя.
     Знала  ли Кийя  истину или  просто  говорила  то,  что, по  ее  мнению,
наиболее соответствовало ситуации и могло заставить меня быть ей покорным, я
не ведал. Но эти слова подействовали на меня.
     К нам подошел Шаман,  таща  за собой нечто, сплетенное из ветвей, как я
понимаю, подстилку, на которой он собрался тащить меня.
     - Идиот! - заорал я. - Старый безмозглый идиот, силы прибавилось, а ума
нет! Скинь эту дрянь в пропасть! Я пойду сам, развяжи меня немедленно!
     -  Развяжи  его,  -  попросила Кийя.  Шаман  обошел  меня  кругом, явно
сдерживаясь, чтобы не пнуть снова.
     - Только ноги, -  выдал он наконец плод долгой работы своего мозга, - я
не слишком ему доверяю.
     - И правильно делаешь, - прорычал я.
     Широкая  горная  тропа  шла  вдоль отвесной  скалы,  в  глубокой  узкой
расщелине гудел поток, уносивший осколки  вчерашнего мира.  В сумерках Шаман
осторожно ступал впереди, определяя дорогу практически на ощупь. Руки он мне
так и  не развязал, но спотыкался  я гораздо реже,  чем он. Сзади  шла Кийя,
держась за мою рубаху.
     - В этаких сумерках  дорогу  толком не видно, того и  гляди, сверзишься
вниз, - пробормотал Шаман.
     - Непременно сверзишься, - пообещал я. - Развяжи меня, идиот старый, да
пропусти вперед. Я один из вас вижу в темноте. Свалишься сам и меня за собой
утащишь.
     - А ты никак боишься? - хмыкнул Шаман.
     - Чего мне  бояться? Несколько синяков - все,  что мне  грозит. И  пища
опять же рядом будет. Жрать в тебе нечего, ну, так хоть кости обглодаю.
     - Замолчи,  Блейдд!  - взвизгнула  Кийя.  - Не пытайся  изобразить себя
хуже, чем ты есть. Шаман, да развяжи  ты его. Он и  вправду лучше видит, чем
мы.
     - Чтоб он убил нас?
     - Глупец, - процедил я сквозь зубы,  - трусливый горный баран.  Если во
мне проснется тот, кого вы так боитесь, так твои веревки он даже не заметит,
такая у него сила. И я не в ответе за  то, что случится  тогда. Сам же  я не
убью вас, хотя, признаться честно, нелегко  мне будет удержаться от соблазна
столкнуть тебя в пропасть.
     Шаман обернулся и злобно оскалился. Развязывать меня он не стал.
     - Значит, ты знала про Бренна? - спросил я Кийю.
     - Бренн - это ваш вождь? Да, знала, иначе зачем бы я вас отпустила?
     - Отпустила?
     -  Конечно, неужели  ты тешишь  себя  мыслью, что смог бы сам  бежать с
Антиллы? Когда я захватила в плен вашего мага, я решила выменять его на свою
невестку. Но  маг  вызвал у меня подозрение. Он  был очень силен, но в то же
время будто кто-то урезал его  силу. Странным созданием показался он  мне. Я
собиралась отправить посланника  с  предложением об  обмене вашему вождю, но
потом  решила сама  на него посмотреть. Я изменила  внешность и  под личиной
старца явилась  к предводителю варваров.  Когда я его увидела  и поняла, кто
передо  мной,  я решила  поскорее избавить Антиллу от  присутствия  Древнего
Врага. А поскольку  вождь  не  ушел  бы  без  своего мага, я  позволила тому
бежать, а заодно и тебе. Вот и все.
     Я проклинал Кийю за этот рассказ, она лишила меня такой приятной мысли,
что однажды я спас жизнь самому Гвидиону.
     Очередной  толчок  земли  повалил  нас  на  землю.  Связанные  руки  не
позволили мне  ухватиться  за что-нибудь, и  я покатился по горной  круче  к
обрыву. Кийя пронзительно завизжала. Шаман, спотыкаясь, побежал за мной.
     У  самого края он поскользнулся  и  едва  не  свалился в  пропасть.  Мы
повисли над обрывом.  Мне  повезло, я зацепился ногами за  каменный  выступ.
Шамана я ухватил за ворот рубахи зубами.  Он отчаянно дрыгал ногами, пытаясь
найти  опору.  Под  нами  стремительно  неслась  страшная,  бурлящая, черная
стихия,  волоча громадные, вырванные с корнем  деревья. Корни  их  торчали и
извивались среди волн, словно руки утопающих. Наконец  Шаману  удалось найти
ногами  опору,  после этого он подтянулся  и, выбравшись  на  горизонтальную
поверхность, втащил туда и меня.
     - Развяжи  меня, придурок, -  заорал я. -  Кто тебя спасет  в следующий
раз?
     Шаман достал нож и приставил его к моей шее.
     - С каким удовольствием я перерезал бы тебе глотку, - прохрипел он.
     - Валяй, - произнес я равнодушно, зная, что сделать это он не может.
     Скрипя  зубами. Шаман перерезал веревки на моих руках. Я тут же повалил
его на  землю,  вцепившись ему  в  шею,  начал  душить. Его  лицо  сделалось
багровым, задыхаясь, он прохрипел:
     - Без меня тебе не удастся открыть Переход.
     Я отпустил его и поднялся. Отряхиваясь, сказал:
     - Это была лишь шутка, маленькая месть.
     Разъяренный Шаман  вскочил на  ноги,  но  Кийя, бросившись между  нами,
воскликнула:
     -  Все,  хватит!  Прекратите!  Вы  оба уже  сквитались.  Нам нужно идти
дальше.
     Не  говоря ни слова,  я  пошел вперед  по  узкой  тропе,  позволив Кийе
держаться,  как и прежде,  за мой плащ. Шаман  плелся позади,  выкрикивая на
ходу:
     - Недаром  боги  гневаются  на людей! Чего  же еще  ждать, если сильные
воины стали  воевать  со стариками и женщинами?  Чего  же еще ждать, если вы
нарушаете все древние  заветы? Погибла Золотая Антилла, Древний Враг идет по
ее земле.
     -  Так  вот  кто  виноват в  том, что ваши  горы  дышат огнем, - делано
рассмеялся я, желая скрыть замешательство.
     Старик был определенно сумасшедшим, голова его, несмотря ни на что, все
же оказалась дурной.
     - Да, это ты виноват в наших бедах! Твои дела завели тебя на этот путь!
     -  Вижу, ты осмелел,  старик, - рассвирепел я. -  Что  тебе может  быть
известно о моих делах и путях, почему ты берешься судить их?!
     - Я не боюсь тебя! - вопил Шаман. - Убей меня, если хочешь, но ничто не
заставит меня замолчать. Мне не нужно ничего знать о тебе, чтобы понять, что
ты - зло!
     Я еле сдерживал себя, чтобы  не прибить противного старикашку.  Но Кийя
внезапно вступилась за меня, сказав старику:
     -  Не важно, какой дорогой идешь ты к цели.  Боги и  через зло приводят
человека к Свету.
     Я был так потрясен, что взбесился еще больше.  Остановившись, я схватил
Кийю за плечи и не сильно ударил ее о каменную стену, вдоль которой мы шли.
     - Ты, ты,  которую я  собирался  убить,  смеешь  говорить  мне это?!  -
вскричал я. - Своего убийцу  ты пытаешься утешить, обещая, что и это ужасное
преступление может привести меня к Свету?
     Похоже,  и  на  Кийю  стало  действовать  сумасшествие  старика.  Шаман
расхохотался как безумный, тыча пальцем в сторону Атласа, завопил:
     - Скоро  для тебя будет много света, света и огня! Смотри, духи гор уже
приготовились принимать жертвы.  Они  жаждут предсмертных страданий людей, и
они их получат в полной мере!
     Путешествовать  в  обществе  двух безумцев  было  крайне неразумно, но,
похоже, только  от  них  сейчас  зависело  мое спасение.  Странная компания:
безумный старик шаман,  бывшая Антилльская царица и я, мы шли дальше втроем.
В  очередной раз дорогу нам преградил  разлом. Мы  решили заночевать у него,
чтобы наутро продолжить путь с новыми силами.
     Теперь  мы  определяли рассветы лишь  чутьем,  днем  было почти так  же
темно, как ночью. Утром в старике проснулся романтик.
     -  Какие здесь были рассветы, -  грустно проговорил Шаман, стоя на краю
разлома и всматриваясь  в  багровые тучи, за которыми  должно было  всходить
утреннее  светило,  -  как  величественно  поднималось  солнце,  по  очереди
окрашивая  горы  в розовый цвет, как  искрились  вершины  в  его лучах,  как
таинственно  ложились  синие  тени в ущельях!  Неужели  всего  этого  больше
никогда не будет?
     - Я  понимаю тебя лучше,  чем ты думаешь, -  сказал я.  - Я  родился  в
горах,  пусть не столь высоких, как  эти, но  не менее прекрасных. И  каждое
утро  я  встречал рассвет  солнца  на  вершине самой  высокой  горы  Волчьей
Заставы, и мечтаю вернуться туда снова и жить там в мире.
     - Такие, как ты,  не способны  жить в  мире.  Куда бы  ты  ни попал, ты
приносишь гибель.
     - Неправда! - воскликнул я.  - Твой остров идет к гибели уже много лет,
и не я виной тому, что твой народ решил поселиться на кратере вулкана.
     Шаман внезапно побледнел, кровь отхлынула от его лица.
     - Что я такое сказал? - удивился я, решив, что обидел его.
     Но Шаман не ответил. Он покачнулся, отступил от края обрыва, ссутулился
и, как-то вдруг постарев, пошатываясь, побрел  к Кийе. Там он лег у ее ног и
еле слышно пробормотал:
     - Прости меня, Дочь Солнца, силы мои на исходе. Я подвел тебя.
     С этими  словами Шаман  умер. Кийя тихо плакала, склонившись над ним. Я
схватился  за голову.  Смерть Шамана  означала, что  нам  не удастся открыть
Проход через Мглистые Камни. В отчаянии я завыл.
     Кийя  наклонилась  к  Шаману послушать  его  сердце, подняла  ему веки,
видимо, все еще надеясь обнаружить в нем признаки жизни.
     - Нам нужно идти, - сказала Кийя.
     - Куда?
     - Не знаю.
     - Остров в огне, куда  бы мы ни  пошли, огонь настигнет нас! - закричал
я.
     Огонь!  Я помнил последние слова  Бренна  - мне больше не  спастись  из
огня.
     - Пойдем, куда шли, Блейдд, к Мглистым Камням.
     - Зачем? Тебе не хватит силы открыть их.
     - Я попробую. Мы должны предпринять хоть что-нибудь, чтобы спасти тебя.
Помоги мне похоронить его.
     - Вот это как раз ни к чему! - зло выкрикнул я. - Не сегодня-завтра все
будет на дне Океана!
     Кийя сняла с себя плащ и накрыла тело Шамана.
     - Прощай, - сказала она.
     Я завопил:
     -  Я  никчемный,  никому  не нужный волк, способный лишь причинять горе
хорошим,  великодушным людям, вроде тебя. Я не способен  ничем отблагодарить
тех, кто добр ко мне, лишь наношу им еще больший вред.
     - Когда ты  закончишь жалеть себя,  - ледяным тоном произнесла Кийя,  -
можешь последовать за мной.
     Она поднялась и пошла дальше по крутой тропе,  ведущей вниз.  Ее  слова
охладили  меня,  и я, устыдившись своей  слабости,  понуро брел  за  ней, не
решаясь заговорить, лишь тупо смотрел, как вздрагивает  ее спина. Я не сразу
догадался, что  она  плачет.  Еще бы ей не плакать, она  осталась одна, и ей
приходилось не только справляться с собственной слабостью, но и выносить мои
приступы. Я  пообещал себе, что возьму себя в руки, и ей больше  не придется
утешать меня. Догнав Кийю, я обнял ее за плечи и сказал:
     - Он был стар, ты уже оплакала его. О чем же рыдать теперь?
     - О себе, - всхлипнула Кийя.
     - Брось, мы доберемся до Мглистых Камней и вырвемся из этого кошмара.
     - Да, ты вырвешься, если мне удастся открыть их, ты, но не я.
     - Почему? Я не оставлю тебя!
     - Нет, Блейдд, я  останусь здесь. Я уже погибла, мой мир уже погиб. Моя
магия - устарела.  Даже во  времена существования Красного Континента магия,
построенная  на  крови Древних, считалась редкостью и  одобрялась  далеко не
всеми. Теперь же,  что  теперь  представляет  собой моя  магия? Лишь  жалкие
воспоминания о былой силе.
     - Моя Морана была последней, кто давал тебе силы, да?
     - Неужели ты  до  сих пор не смог  позабыть ее?  Хотя,  что  я  говорю,
конечно,  кто  может  сравниться  с женщиной  из  Дивного  Народа. Ты навеки
ослеплен, как и я. Но меня, в отличие от тебя, ждет за гранью мой Анарауд, в
отличие от тебя, я была любима им, и я иду к нему и жажду этой встречи. Ждет
ли тебя за гранью кто-нибудь?
     Ждет ли?  И сейчас я вижу, стоит мне лишь опустить веки,  бледные глаза
моего вождя. Там, у  Зеленых Холмов, где назначаются встречи,  я должен буду
встать  под его  знамена - у  Зеленых  Холмов, дойти  до  которых  оказалось
гораздо труднее, чем я предполагал.

Глава 9
     Меч Небес
     И еще  одно, не менее ужасное землетрясение переж