радостным улюлюканьем.
     -  Убей его, - приказал  Друз  одному из  телохранителей, а сам быстрым
шагом  направился  в  сторону канала. Арг  прокладывал ему путь, расталкивая
людей. Остальные воины шли по бокам.
     Кийя  прижалась  к  Друзу,  обхватив  его  шею  руками.  Город   вокруг
безумствовал.  На  освещенных факелами улицах  люди  гуляли, пели,  плясали,
пировали,  занимались  любовью. Кийе хотелось  закричать, остановить  людей,
призвать их  в храмы и заставить молиться. Но она молча смотрела, как бьется
в предсмертной агонии величайший город мира.
     Оказавшись  во   дворце,   она  долго  мылась,  пытаясь  избавиться  от
отвратительного  ощущения  чужих  рук на  своей коже.  Друза она к  себе  не
допустила.  И так он слишком много  видел и  знает  теперь о  ней.  Рабынь в
спальне не было, Кийя наслаждалась одиночеством. Она сидела на своей кровати
и наблюдала, как светлеет небо.
     Кийя  перебирала  в уме последние события. Каким ребячеством казался ей
теперь  этот  необдуманный  поход  в  Желтый  Город.  Зачем  было нужно  так
рисковать?  Она  хотела  почувствовать  себя  частью  своего  народа,  найти
поддержку среди  людей,  верящих в свою  царицу, но вместо этого, оказавшись
среди  толпы, она  поняла,  как одинока. Она  одна  осознает, что ждет  этих
людей,  ей  одной  ведомо  их  будущее.  Ей  и  этому несчастному  мальчику,
посланному  Эерхонтом.  Он  навсегда отпечатался  в  памяти  Кийи, красивый,
безумный, кричащий в толпу  пророческие слова: "Не Гадир уничтожит  Антиллу!
Вы все провалитесь в бездну тьмы!"
     Бедняжка, он  тронулся  умом, увидев свою царицу в  объятиях городского
стражника. Жаль, что теперь придется его убить. Нельзя, чтобы,  вернувшись в
армию,  он  начал  распространять  там  непристойные  сплетни  о похождениях
царицы. И так ее отношения с Эерхонтом накалены  до предела. Хорошо еще, что
толпа не признала в ней царицу, не поняла слов  Кармаха. Для зрителей он был
просто  одним из тех сумасшедших,  что ходят  по городам острова,  предрекая
скорый конец света.
     Гадир,  извечный враг, прежде был  лишь  пугающей сказкой  для малышей,
теперь  же превратился  в оживший  кошмар.  Но  не  он, не Гадир погубит  ее
Антиллу, Золотую Антиллу, Божественную Антиллу. Кийя знала, сбудется  дурное
пророчество Кармаха, давняя судьба этой земли, горькое  наследство  Красного
Континента:  Антилла погрязнет в бездне, в пучине  океана.  Успеет  ли Гадир
захватить ее  до этого? Какая  разница, все равно ему уже не править на этой
земле. Кийя чувствует приближение рокового часа, чувствует, как  содрогается
в  предсмертной  агонии  земля,  как  стонет  океан,  изнемогая  от  желания
поглотить  остров.  И  Город Солнца  бьется  в  той  же  агонии, ослепленный
собственным блеском и огнями, он ничего не желает видеть вокруг себя, но все
же и он чувствует скорую гибель.
     Но не  прав  был  Кармах,  обвиняя  ее, Кийю, в  гибели Антиллы. Гибель
началась задолго до ее рождения. Гибель Антиллы была предрешена еще тогда, в
дни крушения Красного Континента, когда погибли почти все маги государства.
     Те,  кто выжил, а было их немного,  отчаянно  пытались  вернуть прежнюю
силу  и возродить цивилизацию магов. Но им не удалось  восстановить  древний
род.  Он вырождался. Кровь испарялась. И  вот последние два потомка славного
рода: царь Антиллы и  Кийя вступили в  брак.  Вскоре царь  скончался, и Кийя
взяла власть в свои  руки. Ее сын Ахетон вынужден был вступить в брак уже не
с  дочерью мага, а с принцессой из  далекой Северной страны, в жилах которой
текла кровь Эринирских королей. Но  брак этот  оказался  бездетным, а Ахетон
скончался на руках у Кийи. Тогда, потрясенная горем, озабоченная тем, как ей
удержать власть, защитить свои границы от гадирцев и варваров, она не смогла
осознать, что же в действительности произошло. Лишь  сейчас, среди танцующих
и веселящихся  людей, Кийя поняла: цивилизация магов  окончательно  погибла.
Она - последняя. Обессилевшая, потерявшая магическую силу, она обладает лишь
знаниями. Она одна среди толпы, одна в городе, одна в Антилле,  одна во всем
мире, она - после!
     дняя из цивилизации магов, последняя из атлантов. Все остальные ушли.
     И вот она тоже должна уйти,  она  исчезнет вместе с Антиллой, последним
оплотом  древней  цивилизации. Пропадут все достижения и открытия,  погибнут
знания, не останется ничего. Она знает, что стало с другими, теми,  кто ради
спасения своих цивилизаций решил покинуть эту землю. Уходили народы, унося с
собой  знания, они  несли  миру светоч истины,  но  мир не увидел света,  он
захлестнул их варварскими ордами, растоптал,  уничтожил или смешался с ними,
и вот уже Фоморы стали лишь  легендой, а государства народа Туата де  Дананн
исчезают одно за другим. Скоро небытие поглотит и Антиллу. Кийя  не  боялась
смерти,  но  смотреть,  как   бьется  в  смертельной  агонии  ее  мир,  было
по-настоящему страшно - страшно подумать,  что эти веселящиеся люди, мужчины
и женщины,  будут тонуть в лаве,  проваливаться в трещины, гореть  в огне  и
захлебываться волнами океана. И она уже ничего не сможет для них сделать. Ее
силы на исходе. Если бы еще была  с ней эринирская принцесса, носящая в себе
кровь Древних, возможно, Ки!
     йя смогла бы  задержать гибель Антиллы. Но девчонка сбежала.  Она  была
слишком  легкомысленна, чтобы  понять, какую  важную роль отвела  ей  царица
Гелиона в судьбе Антиллы. Морана не  пожелала стать жертвой и спасти остров.
А может быть, этого не пожелали сами боги.
     Нет, не зря Кийя провела  ночь в Желтом Городе. Теперь она поняла,  для
чего это было  нужно. Это помогло ей осознать течение времени, почувствовать
близость катастрофы и вспомнить, что она не только царица Антиллы, но прежде
всего Верховная  Жрица, последняя хранительница  знаний, и должна  выполнить
главную свою задачу - спасти те  крупицы  древних  тайн,  которые еще  можно
спасти  и  возродить. Ночь в  Желтом Городе  помогла  ей принять неизбежное.
Последняя  магия  ожила в  ней,  она почувствовала,  как  время  повернулось
вспять, и начался обратный отсчет. Теперь она слышала этот ритм, совпадающий
с ударами ее сердца, знала,  сколько еще дней,  земных толчков  осталось  до
рокового часа.  Ей нужно было торопиться, нужно было  успеть.  Кийя  приняла
решение: завтра она отправится в Храм Инкал.
     Уснуть  Кийе  так  и не  удалось.  Она вскочила,  полная  решимости,  и
призвала рабынь. Пока девушки наносили грим и одевали царицу перед зеркалом,
Кийя  с  любопытством  наблюдала, как превращается она  в суровую и  грозную
царицу Гелиону. Каждое утро видела Кийя это превращение в зеркале, но сейчас
оно показалось ей особенно странным. После того как пошел обратный отсчет, и
она, и эти рабыни, и все другие  антилльцы стали не более чем мертвецами. Ей
казались неуместными  эти  тщательные  одевания, подведение глаз,  белила на
лице,  когда  впору  краситься  охрой  -  краской  покойников. Кийя внезапно
расхохоталась. Рабыни испуганно отпрянули, и Кийя спохватилась. Нет, она уже
не Кийя,  она Гелиона,  и нужно вести себя  соответственно.  Она вышла в Зал
Приемов, впервые  равнодушно  пройдя мимо балкона, откуда прежде каждое утро
любовалась величественным Атласом, а в последние годы ежедневно разглядывала
его, чтобы определить, в каком настроении сегодня владыка Антиллы. Теперь ей
не нужно было смотреть н!
     а  него,  теперь  она  сама  была  им,  огнедышащим  вулканом,  готовым
уничтожить жизнь.
     Сановники уже толпились в Зале Приемов  в ожидании царицы. Перед входом
в Зал ее нагнал Друз, глаза его покраснели от бессонной ночи.
     - Нам не удалось его найти, - сообщил он сбившимся от бега голосом.
     - Кого? - не поняла царица.
     - Кармаха, посланца Эерхонта, он скрылся в толпе, и его не отыскали. Во
дворец он не вернулся, но я приказал дворцовой охране, если он...
     -  Это  уже  не  имеет значения, - перебила  Друза  Гелиона.  - Займись
подготовкой к отъезду в Храм. Сегодня я выезжаю.
     Друз только успел открыть рот для возражений, но царица уже скрылась за
дверями Зала Приемов.
     -  Теперь это  опасно,  - сказал  Друз сам себе, - можно  столкнуться с
разведывательными отрядами гадирцев.
     Люди, столпившиеся  перед входом в Зал Приемов, удивленно посмотрели на
телохранителя   царицы,  разговаривающего  с  закрытыми  дверями.  Это  были
охранники  и рабы  сановников, беседующих теперь с  царицей, а также знатные
жители города, допущенные во дворец.
     Друз скорчил презрительную гримасу - непозволительное поведение  в этом
благопристойном обществе. Несколько человек из знати возмущенно отвернулись.
     - Это уже не имеет значения, - громко повторил Друз слова царицы.
     Возможно,  он  был один из немногих, кто понял их истинный  смысл. Друз
отправился  готовить  людей  к путешествию.  До Храма  Инкал три  дня  пути.
Необходимо запастись продовольствием, собрать охрану.
     В Зале Приемов Гелиона получила устрашающие новости: гадирцы неожиданно
продвинулись вперед  и  задержаны  теперь Эерхонтом в неделе пути от столицы
Антиллы.  Это  сообщение  лишь  убедило  Гелиону  в  правильности  принятого
решения.  Нужно  торопиться, чтобы успеть  сделать задуманное  до того,  как
гадирцы смогут помешать ее планам.

Глава 3
     Хрустальный Череп
     От Города  Солнца к Храму  вела давно проложенная дорога, вдоль которой
на  протяжении  многих десятков  миль  были  расставлены изваяния  богов  из
желтого песчаника.  В  ясные  дни эта  дорога  сверкала и искрилась  в лучах
солнца, но сегодня небо было затянуто серой пеленой. Солнечный свет, проходя
сквозь пепельную завесу, придавал статуям богов зловещий вид, а в их неясных
тенях,  казалось, притаились бесплотные  духи  и горные  демоны. Гелиона  не
боялась их, и духи и демоны были подвластны ей, земному воплощению солнечной
богини.  Но  в их  смутных, искривленных  лицах  читались усмешки  и горечь.
Словно  одни  смеялись  над  ней,  а другие оплакивали. Оглянувшись на Город
Солнца, Гелиона подумала, что, возможно, никогда уже не увидит его вновь.
     По обе стороны дороги простирались плодородные поля, зеленые от молодых
посевов, фруктовые сады  обещали  скорый урожай. На пастбищах откармливались
пестрые  стада. Множество селений, сожженных несколько  лет назад варварами,
которых привели  с собой гадирцы, отстроились заново.  Может,  и  в этот раз
будет так же?  Дойдут гадирцы до  Города  Солнца и остановятся  там.  Не зря
город считается неприступным.  Но  Кийя  знала, уже  не  важно,  возьмут  ли
гадирцы  Город  Солнца,  завоюют ли они  Антилльские  земли.  Теперь,  когда
проснулся Атлас, ничего уже не имеет значения.
     В  эти  места  еще  не  дошли устрашающие вести. Всюду Кийя видела, как
трудятся  люди.  Крестьяне  возделывают землю, ремесленники работают в своих
мастерских,  вдоль берега реки расположились прачки, а  еще дальше  рабы под
надзором хозяек  белят  холсты, гончар со своими помощниками собирает глину,
пастух обходит стадо, птичницы  сзывают  к кормушкам гусей и прочую домашнюю
птицу.
     Кийя,  сидя  в паланкине, наблюдала, как  люди откладывали свою работу,
рабы  и землепашцы сгибали перед  ней спины,  ремесленники выбегали из своих
мастерских, чтобы  поклониться  ей, праздные аристократы  поворачивали  свои
раскрашенные  лица  навстречу  Гелионе  и  склоняли  их  перед  божественной
царицей.
     В прежние  времена  ей  доводилось путешествовать по  этой  дороге  без
телохранителей,  лишь  с  двумя-тремя  жрецами да рабынями.  И никто  бы  не
осмелился  даже  помыслить  о  том,  чтобы  причинить  вред  царице  или  ее
спутникам. Но в этот  раз она  ехала в сопровождении отряда из двух десятков
телохранителей,  возглавляемых  Друзом.  Кроме телохранителей, она  взяла  с
собой  еще  пятнадцать человек  из дворцовой  стражи. Воины окружили плотным
кольцом паланкин царицы.
     Тридцати пяти воинов, бывших теперь в ее распоряжении, не хватит, чтобы
защититься от  гадирцев. Но больше она не могла взять с собой. Городу Солнца
нужны для обороны люди. Царедворцы  настаивали,  чтобы  Гелиона осталась под
защитой  городских стен,  но она не  прислушалась к их  мнению.  Да, царице,
может быть, и надлежало бы остаться среди своего народа в осаждаемом городе,
но у Верховной Жрицы  Антиллы были и другие  обязанности, кроме как сидеть в
затворничестве и  выслушивать  горестные  донесения  гонцов  об  отступающей
антилльской  армии.  У Города Солнца  хорошая  стража,  и во  главе ее стоят
опытные  военачальники,  они смогут подготовить столицу к  осаде. А  Главный
Советник будет пока выполнять  ее функции.  Она  же должна свершить то,  что
откладывала уже  многие  недели, в  бессмысленной надежде  на милость богов.
Если она успеет, то, выполнив свою миссию, вернется в Город Солнца до  того,
как его достигнут гадирские войска.
     Кийя торопила своих людей, ей казалось,  что враги настигают ее. Однако
ей пришлось потерять целых два дня, потому  что в доме, где она остановилась
на  ночь, ей занедужилось, и весь  следующий день она пролежала  в  постели.
Хозяева  дома,  дальние  родственники  ее  Главного  Советника,  оказали  ей
радушный прием, суетились вокруг больной царицы с грелками и настоями трав и
только  еще  больше утомили Гелиону. Когда утром второго дня она тронулась в
путь, ей казалось, что она находится при смерти.
     Однако едва вдали показалась вершина Храма Инкал, Кийя  приободрилась и
почувствовала   себя   лучше  просто  от  близости  конечной   цели   своего
путешествия.
     Жрецы в белых одеждах вышли ей навстречу за  ограду Храма и радостно ее
приветствовали. А когда Гелиона очутилась в своих храмовых покоях, омылась и
переоделась, она почувствовала себя здоровой и спокойной. Она успела достичь
Храма, теперь она дома. И на ночной службе,  которую она возглавила, Кийя ни
разу  не  сбилась,  не вспомнила о своем  недавнем  недомогании, она  словно
парила под облаками в безмятежном покое души.
     На следующее утро Гелиона  приказала жрецам найти корабли и подготовить
запасы для долгого  путешествия. Через пять  дней  ей сообщили, что  прибыли
морские  ладьи. Она  вышла посмотреть  на них. Две узкие плоскодонные  ладьи
мирно  покачивались,  привязанные  веревками  к  позолоченным  столбикам  на
маленькой  храмовой  пристани.  Новые  ладьи  доставили  рыбаки с  западного
побережья. Настоящие морские суденышки,  сделанные из досок,  просмоленные и
крепкие, могли вынести продолжительное путешествие по открытому морю.
     Пока  служители складывали в ладьи запасы пищи и воды, теплые  плащи  и
оружие, Гелиона разговаривала со жрецами.  Еще  раньше, когда мобилизовались
армии Антиллы, двое  из служителей Храма  Инкал спросили разрешения уйти  на
войну.  Уже  тогда  Гелиона предвидела  возможный  исход  этой  войны  и  не
отпустила жрецов. Теперь  они стояли перед  ней, почтительно склонив обритые
головы. Впервые Верховная Жрица уделяла им столько внимания.  Они слушали ее
спокойный, уверенный голос и не верили услышанному:
     -  Вам, избранным  богами,  я доверяю  великую честь  спасти  священные
артефакты  Инкал  Древнего  Континента. Вы возглавите  две команды,  с  вами
поедут  избранные  служители Храма.  Вы  достигните  Западного  Континента и
приложите  все усилия,  чтобы выжить. Вы  дадите начало  новой  цивилизации,
спасете те  знания, что  накопил  наш  народ  за десятки  тысяч  лет  своего
существования. Вам известно, что  это  не  первая  катастрофа,  прежде  было
множество других.  И каждый  раз горстке жрецов удавалось спастись,  увезя с
собой эти  артефакты. Новые поселения не позволяли нашему народу исчезнуть с
лица земли. Теперь все повторяется,  грозные боги Антиллы  в  скором времени
разрушат  эту  землю.  Мы  могли  бы  еще  подождать,  но  полчища  гадирцев
наступают, угрожая разрушить наши храмы раньше,  чем это сделают боги. Слава
Великим Богам, западный путь свободен от этих вездесущих змееголовых. Они не
решаются  плавать через Застывшее Море. Но  вы на  своих  легких  суденышках
должны достичь. Западной Земли во что бы то ни стало.!
     Иначе  вместе с Антиллой уйдут на дно океана все древние знания. Именем
Великой  Богини я  снимаю с вас все  запреты и табу, всю  ответственность за
старые  ошибки  и  за те,  что по нужде  или  без нее  вы совершите  в своей
дальнейшей  нелегкой  жизни.  Приложите все  усилия,  чтобы  выжить  и  дать
потомство. Поклянитесь,  что не остановитесь ни  перед чем,  что пожертвуете
всем ради этой цели.
     Два жреца так и стояли, молча склонившись перед Верховной Жрицей.
     - Ну же, клянитесь! - Гелиона толкнула одного из них жезлом.
     Жрецы  подняли  на  нее  переполненные  ужасом  глаза,  но  по-прежнему
молчали.
     - Я выбрала вас потому, что вы готовы были умереть в бою  ради спасения
Антиллы. Я полагаю, такие поступки требуют храбрости и мужества. Почему же я
вижу  перед  собой  двух перепуганных рабов?  Я хочу  видеть  божьих воинов,
готовых выполнить любой приказ.
     Один из жрецов тихо сказал:
     - Я надеялся разделить участь своего народа и погибнуть вместе с ним.
     - Смерть нужно еще  заслужить! А у жрецов  больше долгов, чем у простых
смертных.  Только  я  решаю, когда Антилле нужна  ваша  смерть, а  когда  ей
необходимо, чтобы вы жили и действовали.
     Жрец расправил плечи и пристально посмотрел в глаза Гелионе.
     - Моя царица, - произнес он  дрогнувшим голосом, - я  клянусь приложить
все усилия,  чтобы выжить. Но поклясться, что  выживу, я не могу.  Застывшее
Море кишит чудовищами, водоросли могут затянуть  лодку на дно,  еды может не
хватить до конца путешествия, Люди  Птиц, что живут  на Западном Континенте,
никогда  не славились  гостеприимством.  У  нас  мало  шансов  добраться  до
Западной Земли. Еще  меньше надежды на то,  что мы протянем там хотя бы год,
чтобы наши женщины успели  родить детей. И совершенно невероятно, чтобы этим
детям удалось выжить.
     - Чудовища?! - завизжала вдруг Гелиона.  - У  вас есть гарпуны и копья,
чтобы с ними  сражаться! Водоросли нужно постоянно обрезать.  Если не хватит
пищи - начнете  есть спутников. Для  Людей Птиц вы берете  с  собой  оружие!
Клянись мне, что выживешь!
     Слезы  брызнули из  глаз  царицы, она  резко  развернулась и побежала в
Храм.  Жрецы  остались стоять,  пораженные  и странным поведением  Верховной
Жрицы и тем, что предстояло им свершить.
     Гелиона  вскоре  вернулась,  спокойная  и  надменная, как  обычно.  Она
приняла у  каждого  клятву, никто не  смел  ей теперь  перечить. Две  ладьи,
отданные  под командование  каждому из жрецов,  начали наполнять  пассажиры:
жрицы и жрецы Храма, их было немного, по двадцать человек на каждую ладью.
     Отплывающим людям Гелиона  пообещала, что ее магия будет охранять их. О
том, что  ее магическая сила давно иссякла, Гелиона им не сказала, и даже не
подозревала, что эти преданные люди давно уже догадались о ее бессилии.
     Наконец, когда все необходимое было погружено, Гелиона, в сопровождении
оставшихся жриц,  отправилась  в  Храм,  взошла  на центральное возвышение к
алтарю,  надрезала руку ритуальным  кинжалом  и последний  раз смотрела, как
стекает кровь по гладкой поверхности хрустального черепа. Она призвала Силу,
моля ее провести жрецов сквозь любые преграды, спасти и защитить их, а потом
взяла  в руки череп Инкал,  поразившись  его  неожиданной легкости.  Никогда
прежде ей не  приходилось снимать святыню с алтаря. Она предполагала сделать
это с большей помпезностью и торжественностью, но все ее силы были истрачены
на прощание с людьми, и теперь она несла его просто, как несут обычную вещь,
без сопровождающих молитв и  хора. Она вынесла череп из Храма и,  поднявшись
на  первую  ладью,  положила Инкал  на  расстеленную  ткань,  еще  мгновение
полюбовалась мерцанием солнечных  лучей  на хрустальной  поверхности,  потом
подняла край ткани и резко набросила на череп.
     -