- Бренн погиб! - вырвалось у меня. Икха успокоился и покачал головой.
     - Ты немного напомнил мне его. Странно, он был альбиносом, а ты темный,
но все же ты чем-то неуловимо похож на  него. Может, ты один из его братьев?
Помню, у него была огромная свора братьев.
     - Возможно, я ему и брат, но я не услышал от тебя слов соболезнования.
     - Ах, конечно, - спохватился гадирец,  гримасничая. - Какая жалость, он
был  настоящим героем,  он так  поразил нас своей храбростью, умом,  военной
хитростью, силой, мудростью и...
     - ...и красотой, - подсказал я ему.
     - Разумеется, и красотой, - радостно подхватил Икха.
     -  Не ври, - рявкнул я, - он  был редкостным уродом. Икха стушевался  и
начал оправдываться:
     -  Нет, конечно, красотой он не  блистал, но в  нем  было что-то  очень
странное,  притягивающее и  отталкивающее  одновременно,  нечто  такое,  что
трудно было забыть, что снится по ночам...
     - И от чего просыпаешься с воплем ужаса, - продолжил я за гадирца.
     - Вот этим-то ты и похож на него, - завершил  Икха свои соболезнования.
- У тебя на лице та же печать.
     "Печать зла", - горестно подумал я и спросил:
     - Ты чем-то обманул Бренна?
     -  Нет,  ну  что  ты.  Мы  заключили  союз. Вся  военная  добыча  будет
принадлежать ему. Он не  смог взять Город Солнца и был этим очень недоволен.
Но я ничем не помешал Бренну это сделать, ему просто  не хватило собственных
сил.  Правда, мне  очень  жаль, что  твой брат  погиб. Кто  же теперь правит
вместо него?
     - Не вместо него.  И  при  нем,  и  сейчас  Медовым Островом правит наш
славный король Белин.
     -  Ах да, да! Бренн всегда вел себя так властно,  казалось,  он создан,
чтобы быть королем. Король Белин, конечно, помню. Такой красивый.
     - У тебя все красивые, - усмехнулся я.
     Сами  гадирцы имели не слишком приятную внешность. Рядом с ними и Бренн
выглядел красавчиком.
     - Как тебе удалось выжить в той бойне?
     -  Хе-хе,  - просипел  гадирец. -  Единственным способом,  каким  можно
выжить в  таком случае: я сбежал.  Когда  твоя внешность  начала меняться, я
сразу понял, чем это закончится. Я видел такое у Бренна в Антилле. Поэтому я
решил, что лучше будет переждать на  улице,  пока ты не  успокоишься. Так ты
поедешь в Антиллу, Бешеный Пес?
     - Нет!
     Я поднялся, собираясь уйти. Мне было необходимо побыть наедине с  собой
и  все обдумать.  Мне было ясно,  что  я должен  немедленно  отправиться  на
Медовый Остров искать Гвидиона. Если Древний Враг  во мне появился благодаря
его участию, то никто, кроме него, не сможет мне помочь. Я  не знал, сколько
времени  нужно  Зверю,  чтобы  полностью  овладеть  моей  волей,  поэтому не
следовало  медлить.  Я  плохо  знал  людские легенды, но  помнил,  что Зверь
Фоморов  должен  набраться  сил для каких-то свершений. Впрочем,  память моя
была неверной подругой, и с некоторых пор я не особенно на нее полагался.
     Икха схватил меня за руку и завопил:
     - Нет, нет, я не  отпущу  тебя! Ты не можешь мне отказать! Сто золотых!
Подумай, на эти деньги ты купишь  любой дворец в Городе Солнца вместе с  его
хозяином.
     Перед моим взором сразу  возникла животрепещущая  картинка, как я купил
цирк,  в котором  когда-то  был гладиатором,  и заставил его  свиноподобного
хозяина прыгать на  арене, убегая  от  бойцов, колющих  его вилами. Забавное
было бы развлечение. Я спросил;
     - Зачем мне дворец в городе, который ты хочешь уничтожить?
     Икха засмеялся тихим, шелестящим смехом.
     - Правда, правда, ты еще и умен. Но все равно ты  бы смог поразвлечься,
убивая своих  бывших  врагов,  у  тебя  ведь  в Антилле  остались враги. Сто
пятьдесят золотых! Это заработок целого отряда наемников!
     Я  направился  к  выходу. Я  был уже  в дверях, когда Икха  крикнул мне
вслед:
     -  Твой  брат,  Бренн,  он  так мечтал  увидеть  Антилльскую  ведьму на
коленях! Неужели никто не отомстит ей за его неудачу?
     Я замер в дверях, скованный внезапной мыслью: здесь, в этом мире, я еще
смогу послужить  своему  вождю.  Тем более  что и  мне  было  за  что мстить
Гелионе, не только за неудачу Бренна. Пожалуй, этот пункт был бы последним в
моем списке претензий к ней.
     Икха воспринял мою задержку, как возможное согласие, и затараторил:
     - Ты можешь  назначить  свою цену. Я  выполню любое твое пожелание.  Ты
будешь лучшим воином в моей армии, ты один стоишь целой армии.
     Я вернулся и сел за стол напротив гадирца. Его лицо сияло.
     - Любую цену, говоришь?
     Икха оживился, наконец-то  разговор пошел по нужному  ему руслу. Теперь
гадирец смотрел на меня взглядом покупателя, оценивающего товар. Неужели ему
не страшно  оказаться со мной  на одном корабле, окруженном лишь бескрайними
морскими  просторами?  Но  гадирец,  надо  отдать  ему  должное,  был  очень
выдержанным человеком, если он и боялся меня, то умело скрывал это.
     - Сколько? - Икха деловито потер руки.
     - Всего одна.
     - Что одна? - не понял Икха.
     - Одна женщина, - уточнил я.
     -  Женщина? -  Икха  тупо  уставился  на меня, а потом  расхохотался. -
Женщина?!  Да я  дам тебе  столько  женщин, сколько ты  сможешь  вообразить,
любых, самых красивых и молодых. - Икха погрозил мне пальцем. - Бешеный Пес,
так тебя  прозвали за  темперамент? Да я прямо  сейчас могу купить тебе пару
рабынь,  чтобы  ты  не  скучал  в  дороге,  только скажи,  каких  женщин  ты
предпочитаешь.
     -  Чтобы я не скучал в  дороге, лучше запасись хорошим, крепким вином в
большом количестве. Таким крепким, чтобы я не протрезвел до конца пути и  не
выпотрошил  всю  твою команду.  А заодно прихвати  и  обещанных  рабынь,  да
побольше, двух может  не хватить,  на тот случай,  если вино все же окажется
недостаточно  крепким.  Только не  включай  это  все  в  счет  моей  оплаты,
поскольку  нужно это не мне, а тебе и твоим людям,  если ты, конечно, хочешь
добраться до Антиллы в целости и сохранности.
     Вид у Икха стал жалким, он интенсивно кивал головой и твердил:
     - Конечно, конечно.
     Эти  слова вырывались у него с шипением, и казалось, будто  он говорит:
"кшшо, кшшо".
     - Теперь вернемся к моей оплате.
     - Какую женщину хочешь получить?
     - Антилльскую царицу. Икха опешил.
     -  Зачем она  тебе? Я  не  могу отдать  ее. Нет, ты же  понимаешь,  мой
государь не  позволит, она его давний  враг.  Ну, разве что дать тебе  с ней
поразвлечься, но потом мне все равно придется забрать ее.
     - Забирать потом будет нечего.
     Икха   затравленно  посмотрел  на  меня,   видимо,  осознав,  что  ради
удовлетворения простой похоти я не отправлюсь так далеко.
     - Нет, нет, я не могу  позволить тебе убить ее! Это удовольствие должно
достаться лишь моему царю как победителю Антиллы.
     Икха почти плакал, было  видно, что ему очень хочется привезти с  собой
такого сильного и непобедимого бойца, каким я ему казался, и в то  же  время
он действительно не может выплатить мне ту цену, которую я затребовал.
     - Это невозможно, может быть, ты согласишься на что-нибудь другое?
     - Бессмысленно продолжать  разговор, мою цену ты знаешь, найдешь  меня,
если захочешь.
     С этими словами я поднялся  из-за стола и направился к двери, обдумывая
на ходу, где мог бы найти меня Икха, поскольку я нигде не остановился и даже
не  знал,  где это  можно  сделать. Тут я вспомнил о своем серебре,  которое
делили разбойники, перед тем  как я  обратился  в Зверя. Оно  осталось в той
таверне  и  станет платой тому,  кто будет наводить там порядок после  моего
разгула. Хорошо еще, что за сам путь на Медовый Остров я уже расплатился. Но
теперь  мне не  на  что было  купить провизию  для угаса. Придется  ограбить
какого-нибудь  крестьянина  и  подтвердить нехорошую  славу  волколаков  как
завзятых угонщиков  скота. Обдумать это  я не  успел, поскольку уловил запах
гадирца, нагонявшего меня.
     -  Подожди меня, воитель,  - зашелестел сзади голос Икхи,  -  я обдумал
твое предложение.
     Я резко  остановился  и обернулся.  Икха с  разбегу налетел  на  меня и
отскочил назад с перекошенным лицом.
     - Я согласен на твое условие, - пролепетал Икха.
     - А твой царь тоже согласен? - спросил я.
     -  Не  беспокойся,  ты получишь  царицу.  Моему  государю  я смогу  все
объяснить.  Только  обещай, что  убьешь  ее  не  сразу,  а  дашь моему  царю
допросить ее.
     Глупо пытаться обмануть оборотня, умеющего читать мысли. Я уловил ложь.
Икха был готов наобещать все, что  угодно, лишь бы привезти меня в  Антиллу.
Ну что ж, значит, и я не обязан соблюдать свои обещания.
     - Как скажешь, Икха.
     Остаток  ночи я провел  в какой-то  каморке  с маленьким оконцем,  куда
пристроил меня гадирец. Впервые оставшись в одиночестве после  случившегося,
я долго сидел у окна, размышляя. В маленькой пещере Эринирских гор на севере
Медового  Острова  я рожден был  не для  зла. Волчата рождаются на свет  для
простой и счастливой жизни среди своих соплеменников. Почему же судьба ведет
меня по грани света и тьмы, почему за мной всегда остается кровавый след?
     Но горестные мысли сменились вскоре новыми переживаниями: сквозь оконце
я  увидел звезды, далекие и  холодные,  будто  разбрызганное  в пространстве
жидкое серебро. Я смотрел на них, словно видел впервые, замечая, как мерцают
они и кружатся  в поразительном хороводе. Так просидел я всю ночь, почти  не
дыша, в  полной тишине, погрузившись в бездумное созерцание  прекраснейшей в
мире картины. Так впервые я услышал тихий шепот времени, протекающего сквозь
мое  сознание,  впервые увидел,  как  ледяная  Вечность сковывает мою  душу,
впервые  понял,  что тьма действительно  существует. И теперь я - вместилище
этой тьмы.
     И торжество, не мое, а того  существа,  что жило  во  мне,  взметнулось
ввысь, к так любимым им звездам.
     Я - бессмертен! Я - всесилен! Я - непобедимый воин Альбиона!
     На следующее  утро я  отвел угаса к  старому моряку,  с  которым прежде
сговорился о ладье. Я нашел его в хижине, он недовольно вышел, щуря глаза.
     - Вроде бы завтра еще не настало, - зевнул он.
     -  Обстоятельства  изменились,  старик.  Тебе придется плыть без  меня,
только с угасом.
     -  Э, нет,  - замахал руками  моряк.  -  С  таким чудищем без  тебя  не
поплыву.
     - Поплывешь, - уверил его я.  - Я заплачу тебе  столько, что поплывешь.
Не бойся,  старик, ты  с  ним справишься. Он будет слушаться  тебя, я с  ним
договорюсь.
     - А ежели соглашусь, так куда его там девать?
     - Ты, главное, отвези его  на Медовый Остров, а там  просто выпусти. Он
сам дорогу найдет. Возьмешь с собой тушу быка,  и угас никого  не тронет. Он
слишком ленив, чтобы  нападать на  того, кто не хочет  быть съеденным, когда
рядом лежит  еда, неспособная  к  сопротивлению. Напои его снотворным, чтобы
занести на твою ладью, не то еще идти не захочет. Они, что волки, терпеть не
могут моря.
     - Так ты и за быка заплатишь мне? - поинтересовался старик.
     -  Я заплачу тебе очень хорошо, старый, так  что и ты,  и  твои сыновья
нужды потом знать не будете. Но если ты  коняшку не довезешь, в море скинешь
или здесь бросишь, я найду тебя и...
     - Не дело говоришь, -  перебил  меня старик.  -  Я свою работу знаю.  Я
почитай с пеленок здесь живу и хожу к берегам Медового Острова, да никто еще
не  обиделся, что  я плохо это  сделал. Плати вперед  и  скажи, как с  твоим
чучелом обращаться. А потом ступай себе с миром.
     Я подвел угаса к моряку.
     - Смотри, Мохх, - сказал я, -  слушайся этого  деда. Он не обидит тебя.
Слушай его! - прикрикнул я.
     Угас лизнул  старику лицо.  Тот с воплями отскочил, поспешно  стирая  с
себя вонючую жижу.
     -  Да, да, - кивнул я, -  к  запаху  надо привыкнуть. И  убирать за ним
придется. А  ты  как думал, я  не бревно прошу через море  перевезти, живого
зверя.  Но  можешь быть спокоен,  вреда он  тебе не причинит.  Раз  он  тебя
лизнул, значит, признал. Он туп, как пробка, но  человеческую речь понимает.
Да и терпеть-то тебе его надо всего несколько дней.
     - Знал бы, что от  него так воняет, цену бы повыше назвал,  - проворчал
старик.
     - А и  ладно,  -  радостно согласился  я. - Держи, старик,  плачу не по
цене. Отвезешь моего коня на Остров, век тебя добрым словом поминать буду.
     Старик развернул тряпицу  с деньгами и  ахнул. Я отдал ему свой задаток
за участие  в антилльском походе.  Все двадцать золотых монет,  выданных мне
гадирцем.
     - Может, ты, сынок, часом считать не умеешь? - спросил старик.
     - Знаю, что это больше, чем ты просил. Это тебе за то, чтобы Мохх мой в
ласке и заботе это время провел. Купи рабов для ухода. Будь с ним поласковее
да держи сытым.
     Глаза старика просияли.
     - Ступай  себе, сынок.  Хоть  и  вонючий твой конь и страшный, но будет
доставлен  целым и  невредимым. Сейчас  же сына на базар пошлю,  а завтра, с
благословления богов,  выйду  в море. Скоро будет  твоя животинка  бегать по
земле Острова.
     - Иди,  друг,  - сказал я  угасу,  подталкивая его  к старику, - давай,
проваливай, не трави мне душу. Угас горестно засопел.
     В  полдень  я  уже  стоял  на  борту  гадирского  корабля среди  других
наемников,  с  интересом наблюдая за рабами в порту. И тут  я увидел  угаса.
Распугивая людей, угас мчался, не разбирая дороги, а за ним бежали с воплями
старик и два  парня,  видно, его сыновья. Мохх остановился  у  кромки  воды.
Растолкав людей, я бросился к трапу и сбежал на землю.
     Мохх  насупился,  смотрел  на  меня  умоляющим  взглядом  своих  желтых
драконьих  глаз. Я знал,  что эти устрашающие животные очень привязываются к
своим  хозяевам.  Но  что  я  мог  сделать,  мой  путь продолжался по  воде,
прожорливому угасу такого путешествия не  выдержать.  Да и гадирцы ни за что
не взяли бы его с собой.
     Икха заорал с борта:
     - Ты задерживаешь весь корабль! Подбежал запыхавшийся старик:
     - Убег, гад, ну что с этой скотиной поделаешь!
     Я подтолкнул Мохха, хотел  хлестнуть его, но не смог. Он грустно отошел
от воды, наклонив голову.
     - Иди, сынок, - сказал старик. - Не терзай душу своему коньку.
     Я  вернулся  на корабль. С борта  отплывающего корабля  я  смотрел, как
медленно удаляется берег,  вдоль  которого мечется  угас,  издавая  жалобные
стоны. Внезапно  он полез  в  воду, но  старик и его сыновья забежали вперед
него и втроем принялись выталкивать угаса к берегу.
     Я  не отрывал взгляд  от  земли, пока  она не  слилась с горизонтом.  Я
немного завидовал Мохху, через несколько  дней он увидит берега Альбиона.  С
первых же мгновений, как  только нога  моя ступила  на качающуюся  палубу, я
начал  жалеть о своем  согласии воевать  в Антилле.  Мой завтрак уже  был за
бортом корабля, а мои внутренности спешили последовать за ним.
     Глава 16
     Айлитир-дун. Идущие Сквозь Туман
     Гвидион проваливался в воронку, похожую на ту, песчаную, сквозь которую
он  попал в Аннон. Только эта воронка была  из воздуха.  Она  скрутила  тело
Гвидиона и  за  мгновение  до мучительной гибели  отпустила  его и аккуратно
приземлила на  зеленую траву, буйно разросшуюся  меж старых серых  камней, в
беспорядке разбросанных по поляне.
     Гвидион так и  остался  лежать в траве, даже  не  пытаясь  понять,  где
находится.  Маг был так  утомлен прорывом  сквозь пространство, что если  бы
сейчас  появился еще один демон, он бы  даже не пошевелился. Он  не позволил
себе  думать о  Фоморе. Было  ли  это  спланированное нападение,  или судьба
случайно столкнула его с этим существом, Гвидион разберется потом. Его мысли
были  заняты  размышлениями  о  том,  что  могло  произойти  с  Иным  Миром.
Складывалось  впечатление,  что  ткани  мироздания  сдвинулись   с  места  и
пространство  исказилось.  Мир  меняется,  и  это не  являлось  ни для  кого
секретом,  но  все же не  с  такой скоростью. В пределах одной  человеческой
жизни это невозможно было отследить. Лишь тот, кто помнит себя на протяжении
тысячелетий,  видит,  какие  изменения  происходят в  пространстве.  А  ведь
Гвидион бывал здесь не так давно, уже в этой жизни. Значит, произошло что-то
серьезное, какое-то внешнее или внутреннее влияние невероятной силы изменило
состояние пространства. На его памяти такое случало!
     сь  несколько раз, например,  когда  в  Верхнем  Мире был  убит  король
Фоморов Балор. Его Темная Империя  рухнула  в Нижний Мир, разрушая и сдвигая
на своем пути другие пространства. И Иной Мир преобразился.
     Но, находясь  в человеческом  воплощении,  да еще и войдя в  Иной  Мир,
Гвидион  был не  настолько  силен,  чтобы  увидеть  причину этих  изменений.
Вдобавок эта история с  Мораной...  Гвидион  вздохнул. Он отдал  ей  слишком
много сил, и они так и не  восстановились  полностью.  За  попытку  нарушить
естественные  события,  такие, как  смерть  или рождение людей, магам всегда
приходилось платить страшную  цену. А Гвидион до сих  пор  не смог  ответить
себе  честно, ради  кого он сохранил  ей жизнь, действительно ли, как он сам
тогда утверждал, ради брата, или, быть может, только ради себя самого.
     "Слабый маг", - как-то назвал его Предводитель Охотников, и  в какой-то
мере это так и было. А чувство вины перед братом делало Гвидиона еще слабей.
Чувство вины, которое было так неуместно для Хранителя.
     Гвидион  попытался  отогнать мешающие воспоминания и  сосредоточился на
происходящем.  Сейчас ему нужно было  разобраться в хитросплетениях миров  и
решить,  куда следовать дальше.  Гвидион попытался  посмотреть  сквозь миры.
Только  теперь  он  понял,  что  они   больше  не  кажутся  ему  прозрачными
кристаллами,  выстроившимися  в таинственном  порядке. Теперь они  выглядели
мутными, полупрозрачными  фрагментами бытия. Лишь некоторые  из них остались
по-прежнему чистыми.  Другие  были просто  слегка  замутнены, какие-то  миры
потускнели и  словно запылились, а в нескольких клубился черный дым. Гвидион
в ужасе содрогнулся - что же он наделал! Зачем он позволил себе так увлечься
делами Верхнего Мира, делами  людей? Слишком долго  он живет  в человеческом
воплощении,  пора, давно пора вернуться Хранителю в  истинный  свой  облик и
восстановить мироздание. И почему Король Аннона ничего не сказал ему о  том,
что  творится  в  Ином  Мире? Хотя обитатели благополучных  Миров отнюдь  не
склонны к путешествиям по смежным простр!
     анствам. Они живут, как и люди,  своими собственными  проблемами, редко
интересуясь тем, что происходит  вокруг. Что  ж, Гвидион  выполнит то, зачем
явился  сюда, а  потом...  Инир уже  готов  принять на  себя пост Верховного
Друида,  он будет выполнять все  необходимое  и подготовит  себе собственную
замену, тот - другого ученика, и так далее, пока Гвидион вновь не возродится
в Верхнем Мире.
     Но что ему  делать сейчас? Самым разумным  было бы найти  Проводника. В
Иных Мирах  обитают  создания, посвятившие себя изучению пространств.  Много
имен дали им обитатели разных Миров. Их зовут  Идущими Сквозь Туман,  потому
что между многими мирами пролегают туманы, и нелегко отыскать в  них дорогу.
Помощниками  и Проводниками  называют  их  шаманы Верхнего  Мира  и  нередко
пользуются их  помощью в странствиях по Иному Миру. Воинами  Тумана зовут их
те,  кто  знает о  них  больше  других.  Сами себя  они называют  Айлитир  -
Странниками.  Гвидиону приходилось бывать в Айлитир-дун - крепости,  где они
обучаются  и  которую считают  своим  домом.  Эта  крепость  существует  как
своеобразное  замкнутое  пространство внутри  других  миров,  здесь  Айлитир
проходят обучение, находят поддержку и  исцеление. Они чутко отслеживают все
изменения  в пространствах и переходах. Если они захотят  помочь Гвидиону, а
он  очень рассчитывал на это, то он без труда сможет найти проход в тот Мир,
где обитает теперь Бренн.
     Трудность  заключалась лишь в  том, чтобы отыскать Мир Айлитир, ибо был
он  тщательно  спрятан  ото  всех,  и