я ее возвращения.
   Она распахнула дверь и осветила комнату своим фонариком. Фонарик высветил
крупного человека, выскакивающего из ванны и Миднайт  испуганно  вскрикнула.
Человек подбежал к своим одеждам и оружию, сложенным в груду неподалеку.
   "О боги", - пробормотал Келемвор, распознав названного гостя. "Миднайт".
   Келемвор отряхнул себя, словно кошка, затем взял полотенце. Он вытер свою
грудь, особенно осторожно, в том месте где  остался,  еще  слегка  болевший,
порез от белого паука. Миднайт поставила фонарик на маленький столик,  рядом
с кроватью. Затем протянула руки. "Иди сюда, Кел. Я помогу тебе".
   Даже в тускло освещенной комнате, она  смогла  разглядеть  его  довольную
ухмылку.
   В других комнатах  Спиральной  Башни,  ночь  проходила  не  столь  мирно.
Сайрика преследовали ночные кошмары смерти  Бриона,  который  раз  за  разом
прокручивались в его разуме, пока он спал. Множество  раз  Сайрик  кричал  и
просыпался в поту. И каждый раз когда он возвращался ко  сну,  кошмар  вновь
возобновлялся.
   В другой комнате Адон стоял у окна и  разглядывал  крыши  Шедоудейла.  По
всему городу он видел шпили храмов, хотя его не волновало  какому  богу  они
были посвящены. Пришло утро, в его дверь постучала горничная по имени  Нина,
а он все еще продолжал стоять у окна.  Она  вошла  и  положила  его  одежду,
которую он отдал слугам постирать.
   "Скоро начнется завтрак, господин", - сказала она.
   Адон не обратил на нее никакого внимания. Она подошла к нему и тронула за
плечо. Она едва  успела  отпрыгнуть,  когда  он  повернулся,  желая  нанести
смертоносный удар. Поняв, что это была всего лишь горничная, он замер.  Нина
посмотрела в лицо жреца, затем почтительно отвернулась.
   Для раненого сердца Адона, этот жест был хуже чем любой удар.
   "Оставь меня", - сказал он, затем приготовился к завтраку.
   Келемвор в это время стоял на другом конце коридора  и  слышал  как  жрец
отпустил Нину. Внутренние шрамы Адона еще долго не  заживут,  подумал  воин,
поворачиваясь, чтобы постучать в дверь Турбанда.
   "Завтрак уже почти готов",  -  сказал  Келемвор,  когда  Турбанд  наконец
открыл дверь.
   "Меня уже известили", - сказал лысый человек. "Ты можешь идти".
   Келемвор  прошел  мимо  воина  и  закрыл  за  собой  дверь.  "Мы   должны
поговорить...о тебе и твоих людях".
   "Люди погибли", - сказал  Турбанд  и  сел  на  кровать.  "Таковы  причуды
войны". Турбанд бросил свой меч в  дальний  конец  комнаты  и  посмотрел  на
Келемвора. "Я ухожу, Кел. Вогт и Исаак уходят со мной".
   "Да, я ожидал этого".
   Турбанд погладил свою лысину. "Я вернусь в Арабель и расскажу Мирмин Лхал
о том, что видел. Я уверен, что она снимет обвинения".
   "Обвинения? Я думал, что мы нужны всего лишь для допроса!"
   Турбанд вздрогнул. "Я не хотел тревожить тебя", - сказал он. "Возможно  я
должен просто сказать ей, что вы мертвы. Ты предпочитаешь это?"
   "Делай что хочешь. Но я пришел к тебе не за этим". Келемвор посмотрел  на
меч Турбанда, валяющийся  в  углу  комнаты.  "Ты  винишь  себя  за  то,  что
случилось в Паучьем Лесу".
   "Это не важно, Кел. Все кончено. Кровь всего моего отряда на моих  руках.
Разве сможешь ты смыть ее  своими  утешительными  словами?"  Турбанд  встал,
прошелся к углу и поднял свой меч. "С  таким  же  успехом  я  мог  убить  их
собственными руками". Лысый  человек  равнодушно  махнул  мечом  в  воздухе,
словно прогоняя прочь свои мысли. "К тому же", - тихо добавил он, - "На моей
совести не только их смерть. И ты знаешь это".
   Келемвор промолчал.
   Лицо Турбанда исказила боль. "Я все еще  вижу  лица  тех  людей,  которые
умерли вместо меня - вместо нас, много лет назад, Кел. Я все  еще  слышу  их
крики". Турбанд замолчал и посмотрел на Келемвора. "А ты?"
   "Иногда", - сказал Келемвор.  "Мы  выбрали  жизнь,  Турбанд,  и  это  еще
тяжелее, чем смерть. Но  то,  что  случилось  с  нашими  друзьями  не  имеет
никакого отношения к Отряду  Рассвета.  Отряд  не  имел  выбора,  кроме  как
последовать за нами в лес. Если бы они  остались  на  равнине,  они  бы  все
погибли, так и не получив шанса сражаться за свои жизни".
   Турбанд отвернулся от Келемвора. "Почему тебя так занимает этот вопрос?"
   Келемвор прислонился к двери и вздохнул. "Девочка - почти такая же как  и
Джиллиан - это она отправила нас в это путешествие. Ее звали Кайтлан".
   Турбанд повернулся, чтобы посмотреть на  Келемвора,  но  воин  смотрел  в
пустоту, вновь переживая смерть Кайтлан.
   "Она настояла на том, чтобы пойти с нами, и она погибла,  хотя  я  должен
был защищать ее".
   "И ты чувствуешь, что это твоя вина", - сказал Турбанд.
   Келмвор глубоко вздохнул. "Я лишь подумал, что тебе захочется  поговорить
о твоем отряде".
   "Джиллиан", - спустя мгновение произнес Турбанд. "Она  выглядела  слишком
молодой, чтобы отправляться на поиски приключений, ведь так?"
   Келемвор покачал головой. "Я видел на дороге и более молодых".
   Турбанд закрыл глаза. "Она была полна энтузиазма. Ее юность...вернула мне
часть моей молодости. Я желал...нет, я нуждался в том, чтобы она была  рядом
со мной. Я был уверен, что смогу защитить ее".
   В комнате наступило долгое молчание - оба воина думали о своих товарищах,
некоторые из которых погибли давно, некоторые всего  несколько  дней  назад.
"Она сама решила пойти с тобой", - наконец произнес  Келмвор  и  повернулся,
чтобы уйти.
   "А я решил,  что  покину  Шедоудейл,  прежде  стану  мертвецом",  -  тихо
произнес Турбанд. "К полудню меня уже здесь не будет ".
   Келемвор покинул комнату, не произнеся больше ни слова.

***

   Хавскгард улыбнулся и удивленно покачал головой. "Что ты  имеешь  в  виду
говоря, что "это не самое  лучшее  время"?  Я  привел  этих  людей  к  башне
Эльминстера не для того, чтобы им отказали".
   "Мне  очень  жаль.  Вы  можете  вернуться  позже.   Эльминстер   проводит
эксперимент. Ты же знаешь как легко разозлить его, если оторвать в  подобное
время. Теперь я думаю вам лучше уйти, если конечно вы не хотите превратиться
в слепней, или во что-нибудь еще похуже".
   Лхаэо попытался захлопнуть дверь,  но  этому  внезапно  что-то  помешало.
Хавскгард вздрогнул, когда тяжелая дверь  нажала  на  его  ногу  с  огромной
силой, которой у писца Эльминстера и в помине быть не могло. Очередная магия
мудреца, - подумал он, затем слегка отодвинул дверь.
   "Эй, послушай", - сказал Хавскгард, когда рядом с ним появился Келемвор и
помог подтолкнуть дверь. "Пойми, у меня есть  господин.  Если  у  меня  есть
господин, тогда и у тебя есть господин. А если у нас есть господа, тогда..."
   Внезапно дверь распахнулась,  и  Лхаэо  отошел  в  сторону.  Хавскгард  и
Келемвор кубарем ввалились в комнату и сгрудились у ног писца.
   "Тьфу, да пусти ты их, лишь бы он только не начинал  эту  свою  слезливую
историю с самого начала!" - крикнул знакомый голос.
   При  звуке  голоса  Эльминстера,  Миднайт  испытала   смесь   радости   и
благоговейного страха. Затем она услышала неторопливую поступь  по  ступеням
расшатанной  лестницы.  И  вот  наконец  у   основания   лестницы   появился
седобородый мудрец, который сразу же уставился  на  Миднайт.  Он  сощурился,
словно не веря своим глазам.
   "Что? Опять ты! Я думал, что видел тебя на каменной равнине  в  последний
раз!" - сказал Эльминстер. "Морнгрим сказал, что меня должен посетить кто-то
с очень важным сообщением. Это должно быть ты?"
   Сайрик помог Келемвору подняться на  ноги.  Адон  стоял  сзади  и  просто
наблюдал.
   Миднайт сдержала себя в руках и не стала выплескивать свою злость,  чтобы
не испортить встречу. "Я несу последние слова Мистры, Богини Магии, как и ее
символ веры".
   Эльминстер нахмурился. "Почему ты не рассказала мне этого во время  нашей
первой встречи?"
   "Я пыталась!" - крикнула Миднайт.
   "Очевидно не достаточно настойчиво", - сказал Эльминстер, повернувшись  и
жестом приглашая ее следовать за ним. "Я думаю, пока ты будешь  делиться  со
мной своей жизненно важной информацией, нам стоит оставить эту шумную ватагу
с Лхаэо. Как считаешь?"
   Миднайт глубоко вздохнула. "Думаю, что нет", - сказала она.  "Они  видели
то же, что и я, и даже больше".
   Мудрец задрал голву кверху и стал взбираться по лестнице. "Прекрасно",  -
сказал он. "Но если они тронут хоть что-нибудь, то они сделают это  на  свой
собственный страх и риск".
   "Там есть что-то опасное?" - спросила  Миднайт,  взбираясь  по  скрипящей
лестнице вслед за мудрецом.
   "Да", - сказал Эльминстер, бросив взгляд через плечо. "И самое опасное из
всего, что находится там - это я".
   Мудрец из Шедоудейла отвернулся и пока герои не миновали  лестницу  и  не
оказались в его комнате, он  больше  не  произнес  ни  слова.  Миднайт  была
уверена, что что-нибудь свалится на нее, если она посмеет сделать  еще  хоть
один шаг в кабинете старого мудреца. Прямо напротив нее распологалось  окно,
и солнечные лучи, пробивавшиеся сквозь  него,  освещали  множество  пылинок,
плавающих в воздухе. Повсюду были  разбросаны  пергаменты,  свитки,  древние
тексты и магические артефакты. "Ну", - сказал Эльминстер. "Расскажи мне все,
что знаешь о Мистре. Поведай мне ее послание, слово в слово".
   Миднайт пересказала все, что видела, начиная  с  нападения  по  дороге  в
Арабель и ее спасения Мистрой, и заканчивая уничтожением богини Хелмом.
   "Дай мне кулон", - сказал Эльминстер.
   Миднайт сняла кулон с шеи и  подала  его  Эльминстеру.  Эльминстер  занес
кулон над прекрасным стеклянным шаром, мерцающим янтарным светом и  подождал
несколько секунд. Когда ничего не произошло, мудрец поднес кулон еще ближе к
шару, прикоснувшись холодным металлом звезды  к  сфере,  держа  предмет  как
можно дальше от своего тела. Шар был создан для того, чтобы разбиться,  если
в область его действия попадает какой-либо могущественный предмет, но  когда
кулон дотронулся до него, то ничего не произошло.
   Эльминстер бросил подозрительный взгляд на Миднайт. "Пусто", - сказал  он
и бросил кулон на пол.
   "В  этой  безделушке  нет  магии".  Эльминстер  пнул  кулон   ногой.   Он
приземлился в углу и поднял  облако  пыли.  "Вы  зря  тратите  мое  время  и
терпение", - сказал Эльминстер. "Нельзя быть столь легкомысленными, особенно
в эти трудные для Долин времена".
   "Но в кулоне есть могущественная магия!" - вскрикнула Миднайт. "Я  видела
ее. Мы все видели!"
   И  вскоре  Сайрик  и  Келемвор  уже  начали  рассказывать  свои  истории.
Эльминстер устало посмотрел на Хавскгарда.
   "Это все", - наконец произнес Эльминстер. "Вы можете идти,  и  запомните,
что защита Долин лежит в руках тех, кто не тратит время на не правдоподобные
истории и фантазии, подлинность которых даже не может доказать".
   Миднайт в шоке смотрела на старого мудреца.
   "Пойдем", - сказал Келемвор. "Мы сделали все, что могли".
   "Да", - произнес Эльминстер. "Исчезните!"
   Внезапно кулон вылетел из  угла  и  застыл  в  воздухе  рядом  со  старым
мудрецом.
   Эльминстер вновь посмотрел на Миднайт. Она почувствовала  как  сквозь  ее
разум течет ледяная волна паники.
   "Мелочная  демонстрация  твоей  магии  не  интересует  меня",  -   сказал
Эльминстер низким и  размеренным  голосом.  "Точнее,  в  эти  дни  это  даже
опасно".
   Кулон  начал  вращаться  в   воздухе.   На   его   поверхности   заиграли
крошечныепрожилки молний, а затем они начали излучаться во все стороны.
   "Ну и что это такое?" - спросил Эльминстер.
   Затем последовала вспышка  света  и  старый  мудрец  скрылся  из  виду  в
бело-голубом коконе из молний.  Что-то  похожее  на  янтарный  вихрь  взмыло
внутри кокона, прожгя его стенки. Несколько секунд спустя кокон  растворился
вспышкой дыма и янтарные полосы света исчезли в воздухе.
   "Возможно, нам стоит поговорить еще", - сказал Эльминстер  Миднайт,  взяв
кулон из воздуха.
   Хавскгард вышел вперед.
   "Минуточку внимания, великий мудрец", - уважительно произнес он.
   "Это то, что сразу приходит на  ум  или  должно  прийти",  -  пробормотал
мудрец. Хавскгард остановился на миг, затем душевно  рассмеялся.  Эльминстер
посмотрел на потолок. "Что еще? Не видишь, что я занят?"
   Хавскгард  взял  себя  в  руки.  "Эльминстер,   Лорд   Морнгрим,   желает
переговорить с тобой по  поводу  защиты,  которую  ты  создал  в  Спиральной
Башне".
   "Сейчас?" - спросил Эльминстер. "Где он? Покажи мне его".
   Мускулы на лице Хавскгарда нервно дернулись. "Его здесь нет".
   "Тогда у нас проблема, так?"
   Лицо Хавскгарда покраснело. "Он послал меня, чтобы я привел вас, любезный
сэр".
   "Привел меня!? Значит я собака! И это после всего, что я сделал для этого
человека!"
   "Эльминстер, вы не правильно истолковали мои слова!"
   Мудрец подумал над этим несколько мгновений. "Я думаю, что  я  приду.  Но
сегодня я не смогу, я должен  заняться  своими  делами".  Эльминстер  жестом
показал Хавскгарду  подойти  поближе.  "У  меня  есть  послание  для  нашего
господина". Хавскгард подошел поближе, край его рта нервно подергивался. "Ты
ведь не собираешься сделать татуировку на моей коже?"
   "Конечно нет", - сказал Эльминстер.
   "Или превратить меня в какую-нибудь загадочную  тварь,  затем  отпустить,
чтобы я повторял сообщение всем, кого увижу, пока  наконец  не  доберусь  до
Лорда Морнгрима?"
   Эльминстер потер свой лоб и выдал проклятье. "Чем это  я  заслужил  такую
репутацию?" - рассеянно произнес он. Хавскгард хотел уже было ответить  ему,
но морщинистый палец  мудреца  разрезал  воздух  перед  ним,  заставляя  его
умолкнуть. Эльминстер уставился в глаза Хавскгарда.
   "Скажи ему, что я ужасно  занят  приготовлениями  магической  защиты  его
королевства. Защиту, в Спиральной Башне я создал для  его  же  блага,  и  он
должен принять ее как должное".
   Хавскгард весь вспотел. "Это все?"
   Эльминстер кивнул. "Вы трое, подойдите сюда".
   Келемвор, Сайрик и Адон осторожно пробрались через комнату.
   "Каждый из вас видел то, о чем знают лишь избранные. Останетесь ли вы  на
защиту Долин?"
   Троица замерла на месте. Келемвор  посмотрел  на  Миднайт,  которая  лишь
отвела взгляд.
   "Вы оглохли? Вы остаетесь или нет?"
   Адон  вышел  вперед.  "Я  хочу  сражаться",  -  сказал   он.   Эльминстер
заинтересовано посмотрел на юного жреца.
   "А ты?"
   Келемвор посмотрел  на  Миднайт.  Ее  взгляд  говорил  ему,  что  она  не
собирается уходить, даже не смотря на то, что она  выполнила  свое  обещание
перед богиней. Внутри него закипала злость. Он не хотел оставаться, но и  не
мог уйти, оставив Миднайт одну. "Мы уже далеко зашли. Бэйн пытался убить нас
всех. Я буду сражаться, даже если для меня  не  будет  награды",  -  наконец
произнес воин.
   "Ты будешь награжден", - холодно произнес Эльминстер.
   Когда тишина в маленькой комнате стала невыносимой, сердце Сайрика словно
сжала ледяная рука. Миднайт посмотрела на него. В ее  взгляде  что-то  было.
Сайрик  подумал  о  Тилвертоне,  о  том  как  близки  они  стали  за   время
путешествия. "Я буду сражаться", - сказал он. Миднайт  отвела  взгляд.  "Все
равно мне больше нечего делать".
   Эльминстер  бросил  на  Сайрика  взгляд,  затем   отвернулся.   "Все   вы
встречались с богами и выжили. Вы видели их слабые стороны  и  сильные.  Это
очень важно для этой битвы. Тот кто сражается, должен знать, что враг  может
быть побежден и что даже боги могут умереть".
   Адон вздрогнул.
   Эльминстер перешел на более  мягкий  тон.  "Понимаете,  есть  силы  более
могущественные нежели чем человек или бог, как  есть  миры  внутри,  и  миры
снаружи..."
   Хавскгард, Келемвор и Сайрик покинули Эльминстера уже  за  полдень.  Адон
хотел пойти с ними, но Келемвор решил, что жрец  был  не  в  том  состоянии,
чтобы быть готовым к бою. Сайрик  был  поражен  тем,  что  Адон  так  жаждет
пролить кровь, но оставил свои мысли при себе. Он знал, что от  жреца  будет
мало толку в битве, подобной той в которой им  предстояло  принять  участие;
Адону было на все наплевать и в первую очередь на свою жизнь,  и  он  бы  не
хотел, чтобы жрец прикрывал его спину.
   На полпути к Спиральной Башне, Сайрик начал задаваться  вопросом  о  том,
каковы его причины участвовать в этой битве и  защищать  город.  Он  не  мог
здесь ничего обрести, разве что только быструю смерть. Если он желал  этого,
то были и более простые способы найти ее. Например можно было прогуляться по
улицам Зентил Кипа в середине ночи. Или  возможно  он  хотел  испытать  свою
храбрость против бога, который уже пытался убить его?
   Мы вчетвером столкнулись с богом и выжили - даже  без  помощи  Мистры,  -
подумал Сайрик. Представить себе только, если бы  нам  удалось  убить  бога!
Наши имена звучали бы в балладах, которые министрели распевали бы сотни лет.
   Слова Эльминстера все еще звучали в ушах Сайрика, даже когда они пришли к
Спиральной Башне и стали дожидаться Лорд Морнгрима. Без присутствия богов на
Планах, были попраны все магические и  физические  законы.  Все  Королевства
могут погибнуть. Что тогда может восстать из этого пепла? - подумал  Сайрик.
И что за боги будут в этом темном будущем?
   Появился Морнгрим и Хавскгард передал ему слова Эльминстера.  Келемвор  и
Сайрик дали обет своей помощи, и  к  ночи  они  получили  свои  указания  по
участию в битве. Келемвор вместе Хавскгардом и основными  силами  Морнгрима,
должен был расположиться на восточной границе,  откуда  ожидалось  нападение
армии Бэйна.  Сайрик  должен  был  защищать  мост  через  Ашабу  и  помогать
беженцам, спасающимся от нашествия, пересекать его. Лучники уже заняли  свои
позиции в лесу между Вунларом и Шедоудейлом, готовя западню для войск Бэйна.
   И хотя Морнгрим верил, что он расположил свои  войска  наиболее  выгодным
способом, чтобы противостоять большей по численности армии Зентил  Кипа,  он
все еще переживал за роль Эльминстера в приближающейся битве.
   "Я думаю, что Эльминстер все еще верит, что настоящая битва развернется у
Храма Латандера", - уныло  произнес  Морнгрим.  "Нам  нужна  его  помощь  на
границе! О Таймора, пусть кто-нибудь вразумит этого человека!"
   "Я боюсь, если бы нам это удалось, то мы были бы первыми,  кто  это  смог
сделать", - сказал Хавскгард, широко улыбаясь.
   Морнгрим засмеялся. "Возможно ты прав. Эльминстер всегда стоял на  защите
Долин. Но если бы мне удалось хоть мельком заглянуть в мысли этого человека,
прежде чем он осуществит их, то это был бы подарок, которым  бы  я  гордился
всю свою оставшуюся жизнь!"
   Оба, Келемвор и Хавскгард, от души рассмеялись на  последний  комментарий
Морнгрима. Сайрик лишь покачал головой. По-крайней мере Келемвор  больше  не
был таким угрюмым. Точнее, дружба воина  с  Хавскгардом  сделали  его  почти
приятным для всех окружающих.
   Но Сайрик был не в настроении выслушивать шутки воина,  поэтому  он  тихо
покинул тронную комнату. По пути в свою комнату, вор наблюдал  за  необычной
активностью царившей в залах  Спиральной  Башни.  Затем  он  пришел  в  свою
комнату и достал чистые одеяния.
   После того, как он сменил свои одежды,  вор  повернулся,  чтобы  покинуть
комнату. Он направился к двери, но  внезапно  его  нога  подскользнулась  на
чем-то, разлитом по деревянному полу. Он устоял на  ногах,  затем  посмотрел
вниз.  Неужели  одна  из  этих  неповоротливых  коров,  которых  они   зовут
"горничными", оставила за собой  такой  беспорядок  и  даже  не  удосужилась
убрать? - подумал Сайрик. Там внизу, в самом центре комнаты блестело  пятно,
выглядевшее как кровь.
   Сайрик, дрожащими пальцами потянулся вниз и дотронулся до красного пятна.
Он  смочил  кончики  пальцев,  затем  прикоснулся  пальцем  к  языку,  чтобы
проверить что это за вещество.
   Что-то взорвалось в его  черепе,  и  Сайрик  почувствовал  как  его  тело
отбросило к дальней стене, затем он приземлился на кровать. Он едва  понимал
какое  повреждение  он  получил  от  удара,  но  его  чувства   купались   в
фантастической дымке образов и  звуков.  Вор  почти  не