гла бы просто придти в Шедоудейл".
   "Эльминстер!" - крикнула Миднайт и внезапно порыв  ветра  отрезал  ее  от
старого мудреца. Пыль рассеялась, и она уловила  некое  движение  в  стороне
Эльминстера. Серая мгла то и дело застилала, кажущиеся  неистовыми  движения
его рук, которым вторил четкий  голос,  порой  перекрывавший  даже  безумное
завывание ветра. Затем мгла поглотила Эльминстера еще раз. Спустя миг  часть
ее исчезла и мудрец встал перед Миднайт.
   "Ты знаешь  что  это  такое!?"  -  сказал  Эльминстер,  указывая  на  все
увеличивающуюся трещину в небе. Он не стал дожидаться  ответа.  "Это  прямой
эффект Заклинания  Смерти  Гериона.  Заклинания  подобного  рода  запрещены,
однако обычно бывает достаточно трудно наказать правонарушителя, так как  он
почти всегда бывает мертв прежде,  чем  заклинание  достигнет  такой  силы!"
Эльминстер глубоко вздохнул. "К тому же и сам Герион умер  более  пятидесяти
лет назад".
   Рев сверху все продолжал усиливаться.
   "Ты можешь остановить его?" - крикнул Келемвор.
   "Конечно я могу остановить его!" - крикнул старый маг. "Я же Эльминстер!"
- Эльминстер вновь перевел  взгляд  на  Миднайт.  "Это  заклинание  записано
где-нибудь?"
   "Нет" - ответила Миднайт.
   "Ты сможешь его повторить любым другим способом?"
   Миднайт покачала головой. "Нет", - сказала она. "Это была случайность".
   "Хорошо", - сказал Эльминстер. "Считай, что тебя предупредили. Заклинания
этого типа очень опасны".
   Трещина казалось начала опускаться. Эльминстер посмотрел вверх  и  отошел
от Миднайт. Келемвор сосредоточил все свое внимание на дыре в небе.
   Воин и чародейка смотрели на молчащего старика.
   Затем морщинистые руки великого мага  начали  двигаться  с  поразительной
скоростью, и он произнес первые слова заклинания глубоким,  зычным  голосом.
Его окружили энергетические  вспышки,  множество  звезд,  которые  прорезали
тяжелую вуаль серых ветров. На лбу  Эльминстера  выступил  пот,  и  затем  в
воздухе между его руками начала появляться паутина из  крошечных,  мерцающих
глаз. Прежде, чем все это достигло финала, паутина  обвалилась  внутрь  и  в
воздух взмыл серебряный, вращающийся диск.
   Эльминстер выкрикнул приказ,  и  диск  тотчас  начал  подниматься  вверх,
увеличиваясь в размерах. Затем он раскололся на тысячи осколков, и трещина в
небе слегка пошатнулась. Дыра снижалась словно коршун с вытянутыми  когтями,
повинуясь малейшему дуновению ветра.
   "Богиня!"  -  воскрикнула  Миднайт,  лишившись  чувств,   когда   трещина
поглотила все окрестности. Когда она вновь пришла в себя, то обнаружила, что
находится все еще на том же самом месте, но уже наступила ночь.
   Эльминстер сделал глубокий вздох.
   Трещины  не  было.  Единственным  источником  света  был  портал,  позади
Эльминстера, сияющий бело-голубым светом. Маг посмотрел на Миднайт.
   "Больше не делай этого", - мрачно произнес он.
   Миднайт покорно покачала головой. Затем  она  услышала  стон  и  заметила
Келемвора сидящего на земле и держащегося за голову.
   Эльминстер шагнул в портал и  Миднайт,  что  есть  сил  закричала,  чтобы
остановить его. Он высунул голову из портального проема. "Что еще!?"
   "Богиня Мистра", - сказала Миднайт.
   Эльминстер уныло посмотрел на нее.
   "Богиня мертва", - закончила она.
   Эльмиснтер склонил голову. "Я это уже слышал". Затем он  вновь  нырнул  в
портал, который взметнулся брызгами крутящихся огней.
   Миднайт очутилась в темноте. "Но у нее есть послание", -  сказала  она  в
пустоту, потрясенно. "Послание для тебя". Чародейка подбежала к тому  месту,
где только что был портал.
   "Эльминстер!" - крикнула она, но ее отчаянный призыв остался без ответа.
   Непроницаемо-черное ночное небо  осветили  вспышки  молний  и  Миднайт  и
Келемвор отправились на поиски Адона и Сайрика. Дважды  они  сворачивали  на
юг, попадали на дорогу и  их  зов  оставался  неуслышанным.  Но  теперь  они
наконец все же нашли их.
   Келемвор и Миднайт  приблизились  к  Адону  со  спины,  и  жрец  едва  не
подпрыгнул, когда Миднайт докоснулась до его  плеча.  Повернувшись  к  своим
друзьям, Адон криком  поприветствовал  их.  Когда  Миднайт  поинтересовалась
состоянием Сайрика, жрец с удивлением уставился на нее. Когда она продолжила
говорить, выражение его лица сменилось на паническое.
   Почти сразу же стало ясно, что Адон оглох. Почти все его  попытки  читать
по губам оканчивались провалом, заставляя  его  паниковать  еще  больше,  но
Миднайт успокоила Адона, раскрыв свою ладонь и  символ  за  символом  выводя
каждое слово указательным пальцем.
   Миднайт сразу же поняла, что потеря слуха Адоном каким-то образом связана
с взрывом трещины. Адон  оказался  в  самом  центре  бури,  защищенный  лишь
полуразрушенным вагоном, в то время как она находилась рядом с Эльминстером,
который должно быть каким-то образом  был  защищен  от  негативного  влияния
бури.
   Когда Миднайт осмотрела Сайрика, она обнаружила, что несмотря на то,  что
его дыхание стало более равномерным, она не могла привести  его  в  чувство.
Так как у чародейки не было никакого желания  осматривать  рану,  нанесенную
клинком бандита, она закрыла ее, надеясь на лучшее.
   Пока Миднайт заботилась об Адоне и Сайрике, Келемвор отправился на поиски
лошадей, которые могли выжить в шторме. Вскоре воин нашел лошадь  Миднайт  и
одного из жеребцов бандитов. Он привел их к  Адону.  Жрец  без  лишних  слов
понял, что нужно делать с животными.
   Адон принялся за лошадей, а Келемвор и Миднайт остались  сидеть  рядом  с
Сайриком. "Ты должна вернуть мне долг", - сказал Келемвор.
   Миднайт повернулась к нему. "Что?  До  Шедоудейла  предстоит  пройти  еще
немаленький путь".
   "Этого не было в нашем договоре", - тихо произнес Келемвор.  "Я  обязался
сопровождать тебя, пока ты не поговоришь с Эльминстером  из  Шедоудейла.  Ты
сделала это".
   "Но он даже не пожелал слушать меня!" - крикнула чародейка.
   "Как и я", - резко произнес Келемвор. "Каждый долг должен быть уплачен".
   "Хорошо", - сказала Миднайт. "Мое...настоящее имя..."
   Келемвор ждал.
   "Мое настоящее имя Ариэль Манкс".
   Затем раздался стон,  и  Миднайт  и  Келемвор  обернулись,  увидев  Адона
поддерживающего голову Сайрика. "Сайрик", - сказала Миднайт, садясь рядом  с
ним.
   Сайрик попытался сесть и закричал от боли, но Миднайт  не  позволила  ему
этого сделать и опустила назад. Келемвор наблюдал за всем этим  и  внутри  у
него было тревожно.
   "Как мы сможем транпортировать его, Кел? Его рана  слишком  серьезна",  -
сказала чародейка.
   Келемвор огляделся по сторонам. "Я не знаю..."
   "Ты же не собираешься бросить его здесь?.."
   "Конечно нет!" - сказал Келемвор. "Но..."
   "Еще одна награда?" - сказала она. "Неужели для  тебя  совсем  ничего  не
значит то, что мы прошли через все это вместе? Тебе важен хоть кто-нибудь из
нас, или тебя волнует только награда?"
   Келемвор молчал.
   "Мне нужна твоя помощь, чтобы доставить Сайрика в Тилвертон и  убедиться,
что он в порядке и сможет продолжить путь до  Шедоудейла.  После  этого,  ты
можешь делать все что захочешь". Миднайт достала мешочек с деньгами, которые
она заработала в Отряде Рыси. "Я отдам тебе все свое золото".
   Через некоторое время Келемвор  поднял  голову  и  заговорил.  "Мы  можем
сделать деревянную телегу, использовав для  этого  остатки  повозки  и  наши
одеяла. Колеса целы, так что мы  сможем  тянуть  ее  вместе  с  Сайриком  за
собой".
   Миднайт кинула мешочек с золотом Келемвору.  "Возьми  его.  Я  хочу  быть
увереной, что ты сдержишь свое обещание".
   Келемвор взял золото и побрел по  равнине,  по  которой  были  разбросаны
остатки повозки. Там он нашел единственный уцелевший фонарь  и  поджег  его.
Сделав это, Келемвор посмотрел на лицо Миднайт и увидел, что по нему катятся
слезы.

***

   В  Зентил  Кипе  по  улице,  со  связанными  руками  и   ногами,   тащили
преступника. Его тело отскакивало от мощенной  мостовой  на  залитых  светом
улицах, и его крики разносились далеко по всей  округе.  Затем  искалеченное
тело доставили к ногам Бэйна и Черный Повелитель с удивлением обнаружил, что
человек все еще цеплялся за жизнь.
   Этот человек был Турбалом, капитаном гвардии и хранителем Шедоудейла.  Он
каким-то образом незамеченным пробрался в город, и затем попытался  вступить
в ряды Черной Сети под вымышленным именем.  Фзул  сразу  же  заинтересовался
этим человеком, и хотя он советовал Бэйну снабдить его ложной информацией  и
позволить вернуться в Шедоудейл, бог не смог стерпеть такой наглости.
   Турбал был подвергнут бесконечным допросам, где он заявил, что ничего  не
знает о планах Бэйна.  Черный  Повелитель  не  хотел  рисковать,  и  поэтому
приказал протащить этого человека через улицы и затем доставить его в  храм,
где он должен быть казнен. Приглашения были разосланы всем высшим служителям
Бэйна.
   Когда пришло время казни, Бэйн сошел со своего трона,  чтобы  встать  над
Турбалом, и затем попытался склонить пожилого, полумертвого  воина  к  своим
ногам. Взгляд Турбала был дерзок и пронизывал насквозь, и Бэйн  предположил,
что он таким и останется, даже когда шпион окажется во владениях  Повелителя
Миркула.
   Тронная комната была заполнена верховными служителями и  их  женами.  Они
вознесли тост за их темного правителя и выкрикнули его имя.  Когтистая  рука
протянулась вниз к Турбалу. Прежде, чем перчатка Бэйна успел докоснуться  до
глаз умирающего человека, последовала вспышка бело-голубого света  и  Турбал
исчез. Бэйн замер от неожиданности. Кто-то телепортировал Турбала,  вероятно
в безопасное место.
   Тосты оборвались.
   Бэйн осмотрел своих почитателей. На их лицах было удивление  и  смущение.
До этого момента их вера в Бэйна была непоколебима. Он не хотел,  чтобы  они
знали, что кто-то так легко может воспротивиться его воле.
   "И теперь остались  лишь  воспоминания",  -  сказал  Бэйн,  поднимаясь  и
раскрывая свои когти с привычной грацией. "Я отослал его в Царство  Миркула,
где он заплатит за свои преступления вечной пыткой!"
   Затем вновь посыпались тосты и хвалебные речи. Черный Повелитель был рад,
что его ложь прошла с такой легкостью. Но все  же  он  мучался  весь  вечер,
переживая за упущенную победу.
   Спустя несколько часов, Бэйн  в  одиночестве  сидел  в  своей  комнате  и
размышлял.
   "Эльминстер", - произнес он вслух. "Никто, кроме тебя  не  смел  нарушать
мои планы". Кубок Бэйна согнулся в стальной хватке. "Вскоре ты  сам  займешь
место Турбала, и твои муки станут легендой в моем королевстве! За это  я  не
только лишу тебя жизни, но после того, как я захвачу  Небесную  Лестницу,  я
сравняю твой драгоценный Шедоудейл с землей. Я клянусь тебе в этом!"
   Черный Повелитель почувствовал, что вино  вылившееся  из  смятого  кубка,
стекает по его ноге. Он посмотрел на кубок, и бросив  его  в  угол  комнаты,
крикнул Блэкторну, чтобы тот принес ему другой.
   "Милорд", - сказал Блэкторн, склонив голову.
   "Наемные убийцы?"
   "Они отправились в путь, Повелитель Бэйн. Мы ждем известий об их успехе".
   Бэйн кивнул и молча уставился в одну точку. Блэкторн  не  шевелился,  так
как его еще не отпустили. Бэйн и его агент стояли так около тридцати  минут,
прежде чем у Блэкторна затекла нога  и  он  невольно  перенес  свой  вес  на
другую. Бэйн медленно перевел на него взгляд.
   "Блэкторн", - сказал Бэйн,  словно  забыл  о  его  присутствии.  "Ронглат
Кнайтбридж".
   "Да, милорд?"
   "Я хочу чтобы Кнайтбридж возглавил один из отрядов из Цитадели Ворона  во
время атаки на Шедоудейл. Ему  есть  что  искупить,  и  быть  может  он  без
раздумий сделает то, на что другие бы даже не решились ", - сказал Бэйн.
   "Войска  могут  быть  недовольны,  Повелитель  Бэйн.  Он  потерял   целый
город..."
   "Но он не подвел меня!" - сказал Бэйн. "Во всяком случае, пока.  Выполняй
приказ и не задавай вопросов".
   Блэкторн опустил глаза.
   "Сообщи ему об этом лично", - сказал Бэйн. "Пока  ты  будешь  там,  оцени
готовность наших войск и позаботься о наемниках".
   "Как я должен путешествовать, Повелитель Бэйн?"
   "Используй заклинание агента, идиот. Я тебя научил ему именно за этим".
   Блэкторн ждал.
   "Ты можешь идти", - сказал Бэйн.
   Нахмурившись, Блэкторн развел руки и прочитал заклинание. Маг  знал,  что
из-за неустойчивости магии в Королевствах, был всего  лишь  вопрос  времени,
прежде чем заклинание подведет его. Он мог быть навсегда  обращен  в  ворона
или еще что похуже.  Оно  могло  даже  убить  его.  Но  когда  маг  закончил
заклинание, то превратился в огромного ворона, который вспорхнул на стену  и
исчез. На этот раз заклинание сработало как надо.
   Оставшись в комнате наедине с собой, Бэйн понял, что ему о  многом  нужно
было подумать.

***

   Ронглат Кнайтбридж поставил свой меч перед собой и опустился перед ним на
одно колено. Затем он склонил голову и обхватил рукоять меча  двумя  руками.
Несмотря на нехатку места для жилья, в Цитадели Ворона ему  выделили  личные
покои. Когда он ел свой ужин,  то  за  столом  сидел  только  он.  Когда  он
практиковался со своим мечом ии булавой,  то  компанию  ему  составлял  лишь
тренер. Большую же часть времени он проводил в одиночестве.
   Кнайтбриджу  едва  стукнуло  сорок  зим.  Он  был   обладателем   коротко
подстриженных, седых волос, голубых глаз, усов и изъеденной оспой, загорелой
кожи. Его рост был около шести футов в высоту, под стать  его  впечатляющей,
крепко сбитой, фигуре.
   Всю свою жизнь он служил в Зентил Кипе, но сейчас он был  в  опале,  и  с
удовольствием отдал бы свою собственную  жизнь,  если  бы  не  вмешательство
Темпуса Блэкторна. Блэкторн из-за своего чувства дружбы и верности,  проклял
Кнайтбриджа на еще большее наказание, чем сулила смерть. Кнайтбридж отбросил
эти мысли.
   Он должен был направить свой  гнев  в  другое  русло.  Например  был  маг
Семеммон, который называл Кнайтбриджа "избранным" и насмехался над  ним  при
всяком удобном случае, да еще в присутствии остальных. Кнайтбридж знал,  что
маг делал это якобы из-за связи воина с Бэйном через Блэкторна. Если бы  маг
только знал, как сильно Кнайтбридж жаждал освободиться  от  этой  связи,  то
наверное он бы умер от смеха из-за подобной иронии.
   Еще был человек, который  поистине  был  в  ответе  за  все  неприятности
Кнайтбриджа: Келемвор Лайонсбэйн.
   Если бы не его вмешательство, то Кнайтбриджа бы не разоблачили, и  он  бы
никогда не был подвергнут гонениям. Если бы не  Келемвор,  то  его  план  по
дискредитированию Арабеля мог бы завершиться успехом.
   Кнайтбридж еще сильнее сжал рукоять  меча,  пока  не  побелели  костяшки.
Внезапно он мотнул головой и издал  крик  ярости,  который  эхом  отдался  в
коридорах крепости. Этот крик был первым звуком, который Кнайтбридж издал со
времени своего появления в цитадели.
   Никто не постучался в дверь, чтобы поинтересоваться, что случилось. Никто
не прибежал, как это должно быть при крике офицера.
   Эхо вопля растворилось в воздухе и Кнайтбридж услышал позади себя шум.
   "Ронглат", - сказал Темпус Блэкторн. "У меня есть для  тебя  послание  от
Повелителя Бэйна".
   Кнайтбридж встал и поднял меч с  пола.  Он  молча  выслушал  послание  от
Черного Повелителя.
   "Пойдем со мной и мы сообщим эту новость вместе!" - сказал  Блэкторн,  не
обращая внимания на ненависть, пылающую во взгляде его  друга  детства.  "Ты
отправишься  из  цитадели  в  руины  Тешвава,  где  ждут  наемники,  готовые
присоединиться к нашим рядам. Армии объединятся у Вунлара, где будут ожидать
сигнала к атаке на долину. Конечно будут и другие отряды, но  ты  не  должен
беспокоиться о них".
   Кнайтбридж почувствовал как дрожат руки. Меч все  еще  не  был  опущен  в
ножны.
   "Келемвор", - сказал Кнайтбридж, пробуя свой голос, засунув меч в ножны и
следуя за агентом, выходящим из комнаты.
   Блэкторн обернулся. "Что ты сказал?"
   Кнайтбридж прокашлялся. "Я  должен  исполнить  долг",  -  сказал  он.  "Я
молюсь, чтобы мне предоставился шанс".
   Блэкторн  кивнул,  и  повел  шпиона  в  зал  собраний,  где  уже   начала
скапливаться толпа. Кнайтбридж пробежался взглядом  по  морю  лиц  и  в  его
сердце вновь начала просыпаться надежда.
   Я могу искупить себя в битве, - подумал Кнайтбридж. И затем я получу свою
месть.

Тилвертон

   Келемвор  потратил  большую  часть  ночи,  чтобы  закончить  телегу   для
перевозки Сайрика. И хотя его мучала острая боль, он  игнорировал  ее.  Раны
были не настолько серьезны, чтобы помешать ему, и  он  хотел  отправиться  в
путь к Тилвертону с первыми лучами солнца. Когда он убедился, что  собранная
им телега вполне способна справиться со своей задачей, он лег рядом с ней  и
погрузился в глубокий сон.
   Миднайт села рядом с Сайриком, наблюдая за  ним,  пока  Келемвор  и  Адон
спали.
   "Ты осталась со мной", - сказал Сайрик. "Я думал ты бросишь меня".
   "Почему ты решил, что я брошу тебя?" - с  неподдельной  заботой  спросила
Миднайт.
   Несколько секуд прошло прежде  чем  Сайрик  заговорил  вновь,  словно  он
пытался собрать слова воедино и произнести  их  в  правильном  порядке.  "Ты
первый человек, который не бросил меня", - сказал он. "Так или иначе, но был
готов к этому".
   "Я не могу поверить в это", - сказала Миднайт. "Твоя семья..."
   "У меня никого нет", - сказал Сайрик.
   "Никого в живых?" - мягко спросила Миднайт.
   "Совсем никого", - горько произнес Сайрик, немало удивив Миднайт. "Я  был
брошен  на  улицах  Зентил  Кипа  еще  в  грудном   возрасте.   Меня   нашли
работорговцы, и  богатая  семья  из  Сембии  купила  меня  и  воспитала  как
собственного сына, пока наконец мне не  стукнуло  десять.  Однажды  ночью  я
услышал как они спорят, как это часто делают родители. Но предметом их спора
были не их личные размолвки, а я".
   "Один из соседей узнал правду обо мне, и мои "родители" испытали от этого
лишь унижение. Я рассказал им о том, что слышал, угрожая  бросить  их,  если
они действительно считают меня обузой". Глаза Сайрика сузились, а  на  губах
заиграла злая, жестокая улыбка. "Они не остановили  меня.  Это  было  долгое
путешествие назад, в Зентил Кип. Несколько раз я был на краю  смерти.  Но  я
учился".
   Миднйт отвела волосы с его лба. "Мне жаль. Ты не обязан продолжать".
   "Но я хочу!" - разгневанно крикнул Сайрик. "Я научился тому, что человек,
чтобы выжить, должен делать все, даже если ему придется забирать у других. Я
прибыл в черную дыру известную  как  Зентил  Кип,  где  я  попытался  узнать
что-нибудь о своем прошлом. Но конечно же я не нашел никаких ответов. Я стал
вором и вскоре мои действия привлекли внимание местной Воровской Гильдии. Ее
лидер, Марек, принял меня в ее ряды и обучил всем навыкам ремесла. Я  учился
быстро".
   "Долгое  время  я  делал  все,  что  велел  Марек.   Я   страстно   желал
удовлетворить малейшее желание этого бандита с черным сердцем. Прошло  много
лет, прежде чем я осознал, что мне нужно делать все больше и  больше,  чтобы
заслужить от него этот драгоценный, маленький кивок одобрения".
   "Потом, когда мне стукнуло шестнадцать и внимание Марека переключилось на
нового новобранца, которому было столько же лет как и мне, когда  он  забрал
меня с улицы, я понял, что меня снова использовали и  решил  уйти.  Когда  о
моих планах стало известно, Гильдия назначила за мою голову цену.  Никто  не
стал помогать мне, когда я попытался бежать из Зентил Кипа. Я не должен  был
этому  удивляться;  люди,  которых  я  считал  своими  друзьями,  больше  не
нуждались во мне. Я совсем бы не смог выбраться из города, если  бы  не  мои
навыки обращения с клинком. Они были уже достаточно хорши, даже тогда. Улицы
окрасились в красный цвет от крови, что я пустил той ночью".
   Миднайт склонила голову. "А что случилось потом?"
   "Я провел восемь лет на дороге, используя  свои  навыки,  чтобы  потакать
своей страсти, которую я полюбил будучи еще мальичшкой - к путешествию.  Но