но? - не принял ответ его новый знакомый.
   - Советский Союз! - гордо уточнил Виктор.
   - Бывал, - кивнул богатырь. - Скука. Даже почитать нечего.
   - Как нечего? -  возмутился  Виктор.  -  Наша  страна  уверенно  занимает
лидирующие позиции по выпуску самой разнообразной печатной продукции...
   - Толку то, - прервал его инопланетный пришелец. - У всех книг совершенно
одинаковое начало, - и он  начал  бойко  по  памяти  перечислять.-  Стихи  о
Родине.
   Физика для любознательных.  Пионерская  клятва.  Проблемы  редкоземельных
металлов.
   Корейские сказки... А внутри ничем не отличаются.
   - Это ещ„ почему?
   - Я почем знаю? Но только заглянешь за титульный лист, а там  одно  и  то
же.
   - В смысле?
   - Не в смысле, а в соответствии... В соответствии с решениями  очередного
съезда Коммунистической Партии Советского Союза...
   - А, так это только вступление. Дальше то везде разное.
   - Ничего подобного. Я и в конец заглянул.
   - И что же там в конце? - полюбопытствовал Виктор.
   - Дорогие ребята! - процитировал богатырь. -  Присылайте  ваши  отзывы  о
содержании, художественном оформлении и полиграфическом исполнении книги,  а
также пожелания автору и издательству.
   - Но это стандартный текст, - продолжал упорствовать Виктор. - Надо  было
прочитать середину.
   - Стоит ли тратить сво„ драгоценное время  на  середину,  если  тебе  уже
крайне не понравились начало и конец?
   Негодование захлестнуло Виктора, а слова протеста застряли в горле.  Видя
такой перепад чувств, богатырь решил немного сгладить обстановку.
   - Кстати, о разнообразной печатной продукции. Одну полезную  штучку  я  у
вас вс„-таки раздобыл.
   Он засунул руку глубоко в карман, пошарился там полминуты и вытащил  чуть
погнутую жестяную табличку, на которой под  красной  молнией,  раскалывающей
детально прорисованный череп, чернела однозначная надпись Не трогай - Убь„т!
   - Теперь, как наступают трудные времена, - объяснил богатырь, -  я  вешаю
е„ себе на грудь и смело иду в самую гущу неприятностей.
   - И не трогают? - хмыкнул Виктор.
   - Не трогают, - кивнул богатырь. - Здесь людям принято верить.
   - А Вы-то откуда? - поинтересовался Виктор,  крепко  обидевшись  за  свою
Родину.
   - Да с планеты богатырей,  -  обиделся  его  новый  спутник.  -  Глаза-то
протри.
   - Надо же, -  удивился  Виктор.  -  А  у  вас  там  все  такие  или  есть
нормального роста?
   - Двух видов, - кратко ответил богатырь, почесав шею. -  Есть  нормальные
богатыри, такие, как вот я, и большие ещ„ есть, ну, может, с тебя ростом или
чуть повыше.
   - Наверное, имена у вас героические.
   - Имена как имена. С твоим  языком,  кстати,  и  не  выговоришь.  Поэтому
обращайся ко мне напрямую, на ты. Я пойму.
   Богатырь умолк, а Виктор не наш„л, чем продолжить  разговор.  Поэтому  он
использовал паузу, чтобы оглядеться.
   Двор не пустовал. В подъезды входили и выходили люди.  Кто-то  на  втором
этаже заботливо поливал цветы в ящиках на балконе. Кто-то  развешивал  бель„
для сушки этажом повыше и на два подъезда правее.  Мужчина  невдалеке  читал
газету на ходу, а женщина тащила две  тяж„лые  сумки.  Жизнь  текла  обычным
чередом. Никто не бегал и не разыскивал неведомого  Орлика.  Не  наблюдалось
только детей, хотя все условия  для  их  существования  как  будто  имелись.
Густая роскошная трава окружала безлюдную детскую  площадку.  Две  лестницы,
приваренные под углом друг к  другу,  качели,  ярко  раскрашенная  карусель.
Целая шеренга низких лесенок, где перекладины то и дело заменялись  кольцами
всевозможных размеров, железная горка.
   Невдалеке располагался песочник, тоже совершенно пустынный.  Может,  дети
ещ„ спали, так как солнце едва поднялось над крышами, и на детской  площадке
лежала большая синеватая тень.
   Богатыря, похоже, меньше всего занимал вопрос полного  отсутствия  детей.
Повертев головой, он наконец произнес:
   - Да, мирок ещ„ тот.
   - А чем тебе здесь не нравится? - осторожно поинтересовался Виктор.
   - А что тут вообще может нравиться?  -  возмутился  богатырь.  -  Ты  сам
посмотри вокруг.
   Виктор опять оглядел пейзажи своей исторической родины  и  смело  вдохнул
свежий запах лета, чуть подпорченный неведомо как проникшими сюда выхлопными
газами.
   Все мельчайшие подробности окружающей обстановки находили  теплый  отзвук
где-то в потаенных глубинах души Виктора. У него даже не нашлось слов, чтобы
выразить те великие мысли, которые приходят в голову при взгляде на панораму
родного знакомого города, которую вдруг  увидел  после  долгого  отсутствия.
Зато слова нашлись у богатыря.
   - Убожество, - процедил он. - Как ты вообще жил в таком мире? Теперь  вот
и мне страдать.
   - Тебе то почему? - не понял Виктор.
   - Ты приш„л сюда первым.
   - Ну и что?
   - А то, что мир тут же поменялся в соответствии с тем, что ты хотел здесь
увидеть. Понятно,  что  ты  был  напуган  и  хотел  обнаружить  здесь  нечто
привычное.
   Но полное отсутствие фантазии... Нет, такого я не переживу. Почему не мне
довелось ступить первым на благодатную землю? Тогда на этом месте раскинулся
бы красивый парк. Тут плескался бы многокаскадный водопад. Там бы взмывали в
ввысь сто серебристых струй  прохладного  фонтана.  Здесь  расположилась  бы
мрачная, заброшенная людьми башня, в глубинах которой притаились бы  злобные
духи. А за холмом. Да-да, именно в  том  направлении,  поднялись  бы  мощные
стены замка, насел„нного племенем четырехруких амазонок. В небе сверкали  бы
фейерверки и падали кометы. А мир бы освещали три луны - громадная,  средняя
и почти незаметная.
   Виктор снова оглядел окрестности, но не обнаружил в  них  ничего  нового,
кроме  враз  поскучневших  пятиэтажек,  так   и   просившихся   на   полотно
прославленного  мастера,  в  изобразительном  искусстве  стойко   следующего
принципам социалистического реализма. Богатырь же, полностью разуверившись в
творческих способностях Виктора, теперь ожидал немедленных действий.
   - Ну, мы ищем Орлика или нет?
   - Ищем, ищем, - поспешно ответил Виктор. Вокруг него был огромный мир,  и
он совершенно не знал,  что  в  н„м  делать.  Поэтому  возможность  потерять
единственного попутчика, который, судя  по  всему,  прекрасно  разбирался  в
окружающих вещах, совершенно не улыбалась Виктору.
   - Тогда идем, - кивнул богатырь и вопросительно поглядел на Виктора.
   - А куда?
   - Ты первый сюда попал, тебе и решать.
   - Значит, нам вс„ равно, куда идти?
   - Э, нет. Куда пойд„шь, туда и добер„шься.
   - Ну, мы можем вернуться, если не туда забред„м.
   - Здесь путь выбирают только один раз, - нравоучительно пояснил богатырь.
   - Почему? - удивился Виктор.
   - У третьего круга нет названия,  -  ещ„  более  нравоучительно  произнес
богатырь, напомнив Виктору пронырливого дедушку-философа, - лишь потому, что
ничто не может вобрать в единое краткое слово смысл прочувствованного в этом
месте.
   Богатырь сделал эффектную паузу и пояснил:
   - Путеводитель по кругам. Двадцать седьмая страница. Третий абзац сверху.
Пути третьего круга, словно меридианы времени. Впер„д - пожалуйста, но назад
ни шагу.
   И даже если тебе кажется, что ты топаешь себе назад, то  протри  глаза  и
убедись - совсем другое место, чем то, где ты только что проходил.
   - Жизнь невозможно повернуть назад, - понимающе вздохнул Виктор.
   - Точно! - широко раскрыв глаза, завопил  богатырь.  -  Вот  ты  осознал,
наконец, - и доверительно прошептал, -  а  некоторые  грамотеи  до  сих  пор
уверены в обратном.
   -  Вообще-то,  если  рассматривать  данную  проблему  в   более   широком
ракурсе... - начал невесть откуда вдруг появившийся гид. Но богатырь  сделал
страшное лицо и замахал рукой вдаль:
   - Вон, гляди, новые посетители прибыли.
   Гид моментально исчез, и богатырь продолжил:
   - Всего лишь простенький пример. К тебе, в  связи  с  полным  отсутствием
творческого мышления, подходит  целиком  и  полностью.  Положим,  взялся  ты
строгать табуретку и видишь: ничего-то путнего у тебя не выходит. Можешь  ли
ты вернуться в тот момент времени, когда табуретка ещ„ только задумывалась?
   - Нет! - честно сознался Виктор.
   - Вот! - выделил богатырь. - Это и есть суть третьего круга. Дорогу жизни
мы выбираем один раз, а если видишь, что она завела нас куда-то не туда,  то
назад нам уже не выбраться. В лучшем случае удается только лишь  свернуть  в
сторону. Ты тоже проч„л путеводитель по кругам?
   Не желая признаваться в  невежестве,  Виктор  тяжело  вздохнул.  Богатырь
понял.
   - Но хоть видел его?
   Виктор  вздохнул  ещ„  раз,  вспоминая  работника  службы   занятости   и
мелькнувший в его руках таинственный том.
   - Ладно, - утешил его богатырь, - покажу.
   Покопавшись  в  левом  кармане  шаровар,  он  вытянул  оттуда  непонятную
конструкцию, на которой крупным шрифтом значилось Не паникуй!
   - Галактический Путеводитель для  Путешествующих  Автостопом,  -  объявил
богатырь, засовывая странное устройство обратно в карман.  -  Тоже  неплохая
вещичка, но не для нашей ситуации.
   После этого он погрузился в трехминутные молчаливые исследования  правого
кармана. Виктор терпеливо ждал.
   - Порядок, - изрек наконец богатырь,  показывая  издалека  увесистый  том
карманного размера, надписанный менявшими цвет буквами (сейчас они  отливали
серебром) Путеводитель по Кругам.
   Заметив изменение направления протянутой руки Виктора, богатырь  поспешно
сунул книгу в карман и пояснил:
   -  Трогать  не  даю.  Коллекционное  издание.  Ты  спрашивай,  а  я  тебе
процитирую.
   Виктор обиделся и не  стал  спрашивать.  Настроение  богатыря,  напротив,
только улучшалось.
   - Ну, - он пристально посмотрел на Виктора с бесшабашным взором в глазах,
- куда пойд„м?
   - Туда,  -  Виктор,  не  желая  выглядеть  на  фоне  отважного  богатыря,
запутавшимся в неизвестности растеряхой, решительно махнул рукой на юг,  сам
не зная почему.
   - Хорошо, смотри внимательно, - сказал богатырь. - Может, ты увидишь  там
свою жизнь.
   И они двинулись в южном направлении.
   Двор оборвался серой шеренгой капитальных  гаражей.  За  ней  раскинулась
заасфальтированная баскетбольная площадка. Было удивительно видеть  знакомые
силуэты баскетбольных щитов за миллионы километров от  того  места,  где  им
надлежало бы находиться. Огораживала площадку зел„ная  поросль.  Немерянного
количества дворцов  и  замков  пока  не  намечалось,  зато  прямо  по  курсу
монолитом стояла пятиэтажка из светло-белого кирпича. Отсутствие балконов  и
однотипные проржавевшие решетки первого этажа  неумолимо  выдавали  признаки
обыкновенной общаги. Слева серело тоже пятиэтажное здание и, судя по  всему,
тоже общага.
   Обстановку полного затишья нарушало лишь  присутствие  в  дальнем  правом
углу площадки теннисного стола. Вернее, не самого стола, а того, кто на  н„м
находился.
   Первого  местного  обитателя  по  выбранному  Виктором  маршруту   стоило
разглядеть поближе. Искатели так и сделали.  Массивные  ножки  стола  прочно
покоились в земле.
   Это  обстоятельство  держало  данный  спортинвентарь   в   неподвижности,
несмотря на все старания его хозяина. Поверхность столешницы была  полностью
засыпана золотыми монетами. А на ней,  стараясь  подгрести  вс„  золото  под
себя, вовсю  барахтался  невероятно  полный  мужчина  в  ч„рном,  отливающим
бликами солнечных лучей спортивном костюме.
   - Мо„, мо„, - непрестанно повторял он.  Спрятать  вс„  золото  под  своей
массой он не мог, сколько не дергался, однако попыток своих не  прерывал.  К
чести сказать, ещ„ ни одна монетка не сумела скатиться со  стола  на  землю.
Мужик бдительно контролировал сво„ состояние, неустанно работая всеми своими
четырьмя конечностями. Заметив путешественников, он  замолк  и  проводил  их
злобными  взглядами.  Ни  Виктору,  на  богатырю  разговаривать  с  ним   не
захотелось, и они бодро направились в про„м между общагами.
   - Это что, мо„ будущее? -  раздраженно  выговаривал  богатырю  Виктор.  -
Найду Орлика, получу  состояние  и  заделаюсь  этаким  скупердяем,  гребущим
только под себя.
   - А я при ч„м?! - искренне возмутился богатырь. - Сам сюда  пош„л,  никто
тебя за руку не тянул. Кто же мог подумать, что у тебя такие наклонности.
   - Попробуйте взглянуть на эту аллегорию шире, -  посоветовал  сбоку  гид,
как ни в чем не бывало шагающий рядом. -  Возможно,  мы  видим  перед  собой
максимализм. Вс„!
   Или ничего! И никак иначе. В источниках, вызывающих определенное доверие,
совершенно точно подмечено, что юности свойственен...
   - Иди, иди отсюда, - богатырь сделал стойку разъяр„нной собаки и  мелкими
шажками засеменил к оторопевшему гиду. - Давай, проваливай. Я  всегда  знал:
кто ищет - находит, кто не может искать - руководит.
   Гид растворился в воздухе, и больше не докучал им своими нравоучениями.
   Оставив позади общаги, путешественники замерли на  месте.  Справа  дорогу
преграждал девятиэтажный дом с зел„ными стеклянными балконами и  стенами  из
мраморной крошки. Слева начинался забор, уходящий вдаль.  Ровный  деревянный
забор, крашенный в зел„ный цвет и раздел„нный на  равные  отрезки  аккуратно
сложенными кирпичными столбиками. От девятиэтажки  параллельно  ему  тянулся
гораздо более грубый забор, сбитый из горбыля и  увенчанный  сверху  колючей
проволокой. Обычно такие заборы (т„мные от прожитых лет) скрывали  за  собой
садовые  участки.  Пространство  между   изгородями   образовывало   дорогу,
ступенькой бордюра рассеч„нную на тротуар и проезжую часть. Там, где  заборы
исчезали из виду, у самого горизонта блестели трамвайные рельсы, вырвавшиеся
из  пустоты  и  уходящие  в  неизвестность.  А  дальше  уже   царило   небо.
Бледно-голубое над головами  путешественников,  оно  становилось  ж„лтым  на
горизонте. И где-то на границе голубого и ж„лтого  потерялось  солнце,  ярко
сыпавшее лучи повсюду. Вдалеке у самых рельс  под  неслышную  отсюда  музыку
водили хоровод крошечные девушки в длинных синих платьях  и  синих  платках,
беззвучно кружась по дрожащему нагретому воздуху.
   Виктор нерешительно топтался по газону возле своей общаги и уже  собрался
ступить на асфальт, когда его ухватил за указательный палец богатырь.
   - Не вздумай туда идти!
   - Почему? Может быть, те девушки знают, где Орлик.
   - Это же дорога в никуда! Ты сам отрезаешь себе обратный путь, зная,  что
вернуться не сможешь. Орлика здесь нет. Но нет и конца у той дороги, как нет
и двери, ведущей на четвертый круг. Помни, всегда надо держать в памяти, что
Орлик может нас ждать и на следующем круге.
   Виктор с сожалением отв„л глаза от манящей ж„лтым горизонтом дороги.
   - Тогда через забор? - с надеждой произнес он.
   - Ни в коем случае, -  испугался  богатырь.  -  Если  мы  уж  приняли  за
аксиому, что пути третьего круга представляют собой время, то перепрыгивание
временных заборов повлечет за собой всевозможные временные парадоксы.  А  их
можно решать бесконечно, что нисколько не лучше дороги в никуда.
   Ну никуда не пускают! Виктор попытался  взглянуть  направо,  но  дрожащее
марево скрывало очертания даже близких предметов,  а  идти  в  неизвестность
после пламенных речей богатыря не  хотелось.  Оставался  лишь  девятиэтажный
дом, и Виктор направился к ближайшему его подъезду.
   Невысокие деревья создавали прекрасную тень и навевали приятный  холодок.
Удобные скамейки так  и  звали  присесть  отдохнуть.  Но  у  Виктора  крепла
уверенность, что Орлика здесь уже не найти.  Он  толкнул  голубую  дверь  и,
пропустив богатыря вперед, ступил в прохладный полумрак подъезда.
   Третий круг оказался безграничным  по  объ„му,  но  кратчайшим  по  пути,
пройденному  Виктором.  На  площадке   первого   этажа,   отдел„нная   пятью
ступеньками, чернела одна-единственная дверь.
   - А почему круг так быстро кончился? - поинтересовался Виктор.
   - С одной стороны, он показал тво„ восприятие мира. Для одних третий круг
широк и бескраен, для других - узок и ограничен, - пояснил богатырь.  -  Но,
взглянув иначе, мы можем отметить решение поставленной задачи на отлично. Ты
сумел так ловко ограничить область возможного пребывания  Орлика  в  третьем
круге, что нам хватило на поиски чуть  больше  получаса,  а  ведь  мы  могли
запутаться в дебрях вариантов и плутать бесконечно.
   - Так мы прошли хорошо или плохо?
   - Да пойми же, в пределах кругов нет ничего определ„нного. Мы знаем,  что
Орлика здесь нет и  выяснили  это  довольно  быстро,  а  может,  нам  стоило
пошататься по третьему кругу, поглазеть на других и  себя  показать?  Ничего
этого мы не сделали, и не сделаем уже никогда! Сэкономив время,  мы,  вполне
возможно, потеряли нечто такое, что запомнили бы навсегда. Подумай об  этом!
Не дай бог, жизнь пролетит так  же  незаметно,  как  и  наше  пребывание  на
третьем круге.
   И вс„ же Виктор  не  согласился  с  богатыр„м.  Марево  т„плого  воздуха,
скрывавшее горизонт вокруг, и плавный синий хоровод далеких девушек стояли у
него перед глазами, когда он потянул на себя дверь следующего круга.










   6. Фильмокруг.
   "Лес раскинулся перед ней. Но не  деревья  росли  там,  а  мечты.  Каждый
росток представлял ещ„ не сбывшееся желание, но вполне осуществимое  или  уж
совсем безрассудное. Вс„ это, отлично  понятное  любому  человеку  из  любой
страны мира, но неведомое призракам, Лаура видела впервые.
   Но она чувствовала если не предназначение, то хотя  бы  название  каждого
видения." (Dark Window "Лаура - королева призраков") Опытами  над  разумными
существами  доказано,  что  фильм  или  соответствующее  ему   понятие   для
инопланетного разума производит  неизгладимое  впечатление,  если  смотрящий
увидел в н„м героя, вместо которого  он  хотел  бы  там  оказаться.  Или  не
вместо, а рядом с ним. Также неплохие воспоминания оставляют те произведения
кинематографа, где зритель обнаружил  понравившуюся  ему  идею,  которой  он
немедленно пополняет свою копилку знаний. Слабые голоса о красивых  пейзажах
и  прочих  мелочах  жизни  обычно  списываются  на  допустимую   погрешность
аппаратуры.
   Желание поменять свою жизнь или е„ видение хотя бы мысленно,  посредством
просмотра телевизора или похода в театр обеспечивает появление вс„  новых  и
новых фильмов. Предполагается, что при максимальном  приближении  фильмов  к
реальности зрители уйдут с головой и прочими частями  тела  в  свои  любимые
произведения, не заботясь о том, довед„тся ли им вернуться обратно.  Кое-где
такой поворот дел уже состоялся.
   Исключение,  не  подвергавшееся  экспериментам,  представляют   глюкающие
колпроибротты, обитающие  в  гигантской  воронке,  затерянной  в  туманности
Верховного Учителя, а также похожие на них существа,  разбросанные  по  всей
вселенной. В  силу  различных  причин  им  незнакомо  понятие  кино,  фильм,
видеокассета, лазерный диск, мозговой контакт для максимального  приближения
к  реальности,  невозвращение  в  покинутую  реальность  и  прочие  термины,
созданные для несения искусства в массы.  Все  сво„  время  похожие  на  них
существа проводят в упорных трудах и  заботах,  а  сами  колпроибротты  -  в
любованиях  сверхгиперпространственными  волнозаворотами   двести   тридцать
девятого порядка.
   Вся жизнь - театр, а люди в ней -  акт„ры.  Сию  фразу  можно  обнаружить
среди  собрания  величайших  мыслей  галактики,   в   строчках   выступлений
известнейших проповедников и на спинке изрезанной скамейки, когда  тот,  кто
на ней сидел, внезапно обнаружил, что является не попирателем  вселенной,  а
всего лишь героем нескончаемой малобюджетной мелодрамы, да  и  там  занимает
роли исключительно второго плана...
   ...  Виктор  в  который  уже  раз  замер,  пораж„нный  внезапной   сменой
обстановки.
   В отличие от замедленного течения времени  на  предыдущих  этажах,  жизнь
четв„ртого круга кипела ключом. Искателей Орлика, собственно  говоря,  и  не
наблюдалось.
   Народ живо сновал вокруг по  своим  дела