поряжений полдюжине рабочих, которые один за другим появлялись на конюшне.
     Двое из них тут же ускакали.
     Более уверенно, чем всегда, державшаяся в седле, Стефани пустила кобылу быстрым шагом. Она была слегка озабочена: нужно было поскорее уехать от ранчо. Мак скакал рядом с ней. Наконец он спросил ее, куда она так гонит лошадь.
     - Меня тревожат эти облака. Они движутся прямо на нас. Мне бы хотелось доскакать до луга прежде, чем хлынет ливень.
     Он поднял голову и посмотрел на небо.
     - Возможно, дождь и будет, но очень не скоро.
     Мы еще успеем прекрасно провести время. Пускай лошади скачут, куда хотят.
     Стефани пустила Молли галопом. Это было очень весело: лететь над землей вместе с ветром, резко свистевшим в ушах.
     Мак подождал, пока она совершит большой круг в излучине реки, где она уже однажды побывала с Гейбом. Стадо паслось в некотором отдалении. Наконец, подъехав к управляющему, Стефани радостно улыбнулась.
     - Здесь просто чудесно. Ты так лихо управляешься с лошадью. Ты напомнил мне ковбоя с картины Чарли Рассела. Но я догадываюсь, что ты не здешний и научился всему этому где-то в другом месте.
     Его глаза вспыхнули.
     - Ты великолепна, Тери.
     - Мистер Уэйнрайт, вероятно, доплачивает тебе за то, что ты говоришь мне комплименты.
     Как это ни странно, но Мак вдруг успокоился.
     - Ну вот, здесь мы и остановимся. Я пока подлатаю кое-где ограду, а потом приеду проведать, все ли у тебя в порядке.
     - Спасибо, но я уверена, что со мной ничего не случится.
     Он помахал на прощанье и поехал к лесу. Стефани провожала его глазами, пока он наконец не скрылся из виду, затем поскакала к коровам. Одна, без Гейба, она еще никогда не чувствовала себя столь храброй.
     Ей вдруг показалось, что животные чем-то встревожены. Возможно, так они реагировали на изменение погоды.
     Решив не заезжать внутрь стада, она еще раз объехала вокруг него. Стефани насчитала пятьдесят коров с новорожденными телятами. С этого расстояния ей никак не удавалось разглядеть, где же пасется Счастливчик, и она решила ехать дальше.
     Только после трех гудков Гейб услышал, как на том конце провода сняли трубку.
     - Да?
     В голосе его отца прозвучало недовольство, словно его разбудили. Но Гейб услышал в нем совсем другой оттенок: отец явно боялся услышать неприятную новость. Паранойя неотступно сопровождала профессиональных политиков даже в постели.
     - Привет, папа...
     Последовало продолжительное молчание.
     - Слава Господу!..
     Почти одновременно Гейб услышал радостные восклицания своей матери.
     - Сынок, какое счастье! Я так хочу тебя видеть.
     - Прекрати, дорогая. Я знаю, что Стефани никогда бы его не бросила... Но я ждал, что она привезет тебя домой в этот уик-энд или чуть позднее!..
     Гейб тяжело опустился на стул. Его явно озадачили слова отца.
     - Как обычно, это звучит так, будто ты знаешь о делах моей жены больше, чем я сам...
     - Подожди, будем говорить откровенно. Стефани нам во всем призналась, и мы здесь немного успокоились. Но ты никогда не умел долго хранить секреты, так что лучше тебе вернуться домой. Мама и я готовы забыть о глупостях, которые ты наделал.
     - Что ты имел в виду, когда сказал, что Стефани вам во всем призналась?
     - Не смей говорить со мной таким тоном! Ты не имеешь права сердиться на кого-либо из нас. Ты вообще не имеешь на это права после всего того, что натворил. И со Стефани ты поступил просто отвратительно.
     Побледнев, Гейб резко сказал:
     - А почему отец Стефани можешь позволить себе делать все, что ему вздумается?!
     - Сынок, говоря откровенно, мужчина способен забыть многое, но никогда не прощает, если кто-то обманывает его дочь. Черт побери, Гейбриел. Ты ведь женился не по любви, а только лишь из соображений собственной выгоды! Ты понимаешь, как это называется в приличном обществе?
     Гейб содрогнулся.
     Оказывается, все это время Стефани выполняла секретную миссию для его отца... Все, что она говорила и делала, с тех пор как Гейб покинул Ньюпорт, было ложью! Только он узнал об этом в последнюю очередь.
     - Ты слушаешь меня, сынок?.. Где эта яма, в которую ты угодил? И вообще, что ты собираешься предпринять?
     Настало время откровенно обо всем рассказать.
     И Гейб коротко объяснил, где находится его ранчо и чем он здесь занимается. Он повторил все, что прежде сказал Стефани, о причинах, побудивших его обосноваться здесь.
     - Боюсь, папа, что кое-какие планы относительно моего скорого вступления в Белый дом придется скорректировать. Теперь о том, что ты задумал для меня и Стефани. Я могу тебе сейчас сказать одно: изменить ничего нельзя. Тем не менее у нее есть все основания надеяться на нечто лучшее. Теперь она свободный человек. Она может выйти замуж за кого угодно.
     - Гейб.., сынок.., привези ее назад домой и постарайся все наладить.
     - Мы скоро расстанемся, папа.
     - Но ей никто не нужен, кроме тебя.
     - Будь она проклята!.. - Гейб все еще чувствовал головокружение после того, как она отвергла его полтора часа назад. - Ты вполне можешь быть ее наставником и без меня. Уверен, ты подберешь ей подходящего мужчину. Твои слова о том, что она хочет быть со мной, - просто сказки.
     Его отец неожиданно хмыкнул.
     - Гейбриел.., ты ведь знаешь своего старика отца. Я сказал лишь то, о чем ты сам думал.
     - Говори конкретно, что ты имеешь в виду?.. Отец не ответил и тогда Гейб выпалил:
     - Ты хочешь мне сказать, что нарочно меня обманывал?..
     - В тот момент это казалось мне совершенно безобидным... - едва слышно отозвался сенатор.
     "Тогда это означает..."
     Сердце Гейба готово было выскочить из грудной клетки.
     - Я приеду, отец.
     - Жду тебя, сынок...
     Гейб положил трубку. Его охватило волнение, с которым он никак не мог справиться. В конце концов он вынужден был согласиться с тем, что его противоборство со Стефани могло затянуться на целую жизнь...
     Прежде, чем что-нибудь предпринять, он подошел к двери в ее спальню, чтобы удостовериться в том, что она безмятежно спит. К своему разочарованию Гейб вдруг обнаружил, что комната пуста.
     Двадцать минут спустя он и Кловер, как и обычно, резвившаяся около него, пришли в кухню. Марва приготовила им завтрак. Очевидно, она с утра разминулась с Тери и не ждала ее до полудня. Это означало, что Стефани в поте лица трудится на конюшне. Он вышел на улицу и сразу направился туда.
     - Привет, мистер Уэйнрайт!
     - Дэвид! Как дела?
     - Отлично, сэр.
     - Рад это слышать...
     Заметив двух подростков, убиравших навоз, Гейб похвалил обоих. Те очень обрадовались. Прошедшая вечеринка благотворно повлияла на их настроение.
     - Вы неплохо справляетесь с работой, - прибавил Гейб, потом обошел конюшню и увидел пожилого помощника Мака, который готовился подковать одну из лошадей.
     - Доброе утро, Уилл.
     - Гейб?.. Слышал, у тебя была замечательная вечеринка по случаю твоего дня рождения.
     - Она и для меня стала неожиданностью. Мне бы хотелось поблагодарить мисс Джонс за то, что она так все великолепно устроила.
     - Я не видел ее этим утром.
     Гейб нахмурился.
     - А где Мак?
     - Некоторые телки заплутали где-то в зарослях Голубого хребта. Он поскакал проверить ограду, а заодно найти животных, которые отбились от стада.
     Не думаю, что он скоро вернется.
     - Спасибо, Уилл.
     Скорее всего, Джон Риглис попросил Стефани посидеть этим утром с Клеем и его матерью. Стефани не могла покинуть ранчо, потому что он еще не разблокировал ворота...
     Он вернулся назад в конюшню и нетерпеливо оглядел денники. Молли на месте не было.
     Когда он вышел от Стефани этим утром, он оставил ее в ужасном состоянии. Гейб прежде не видел ее столь опустошенной. Но ведь он в ту минуту тоже мучился и едва успел выскочить из ее спальни, чтобы не потерять контроль над собой. Несомненно, она отправилась кататься верхом, сумев без лишнего шума ускользнуть из главного здания ранчо.
     Мак всегда поднимался затемно. Можно предположить, что они встретились в конюшне.
     Гейб вытащил из кармана мобильный телефон.
     Он решил позвонить управляющему. К его облегчению, ему не пришлось долго ждать. Мак сразу ответил.
     - Мак слушает.
     - Мак? Это Гейб. Ты не видел утром Тери? Ее любимая кобыла тоже куда-то запропастилась.
     - Вообще-то она поехала со мной к пастбищам у реки. Ей не терпелось повидаться со Счастливчиком. Я сказал ей, что вернусь чуть позже, как только улажу тут кое-какие дела. Все в порядке, босс?
     Гейб тяжело вздохнул.
     - Да, все нормально... Спасибо, Мак. Я через минуту сам туда наведаюсь. Оставайся на связи.
     Гейб положил телефон в карман и ринулся вон из конюшни.
     - Уилл? Если кто-то будет спрашивать, я уехал на речные пастбища.
     Старый ковбой кивнул головой.
     Пока Гейб седлал Цезаря, он заметил, как по небу ползут мрачные черные облака. К полудню могла разразиться гроза.
     Самым важным было то, что он узнал всю правду о Стефани. Теперь следовало позаботиться о ее безопасности.
     Он доскакал до лугов в рекордно короткое время. Стефани нигде не было.
     Гейб вновь связался с Маком по телефону.
     - Тери здесь нет.
     - Может быть, она занервничала и стала искать меня? Я возвращаюсь и встречу тебя где-то на полпути.
     Уверенность, которая слышалась в голосе управляющего, ободрила Гейба.
     - Скоро увидимся.
     Но когда они через полчаса встретились на склоне у леса, то быстро выяснили, что ни тому, ни другому так и не удалось разыскать Стефани. Гейб вдруг почувствовал легкую тошноту. Ветер усилился. Может, она заметила, что температура упала?
     - Я обязан разыскать ее, Мак, - пробормотал Гейб. - После всего, что Стефани для нас сделала... если с ней что-то случится, а я так и не сумею сказать ей, что я чувствую...
     - Босс... Насколько мне известно, мы говорим о Тери. Но сейчас ты вдруг назвал ее Стефани.
     Гейб поглядел на своего управляющего.
     - Стефани - моя бывшая жена.
     - Это все объясняет, - проворчал Мак. - Никогда не видел, чтобы мужчина так сходил с ума из-за посторонней женщины. И о чем ты думал, оставив ее одну?
     - Есть обстоятельства, о которых я просто не знал.
     - Меня это не интересует, - резко ответил управляющий. - Меня не интересует и то, что послужило причиной вашего развода. Мне не нужны эти подробности. Лично я сделал бы все, чтобы вернуть свою жену. Неужели ты не понимаешь, какое это счастье, если тебя любит такая женщина, как Стефани?
     - Мне хотелось бы верить в это, Мак, - сказал Гейб, и его голос задрожал. - Именно поэтому я обязан найти ее. И мне нужно многое ей сказать.
     - Она наверняка где-нибудь здесь, зализывает раны.
     - Что ты имеешь в виду?
     - Я ведь ехал с ней этим утром. Она выглядела как женщина, у которой разбито сердце. Мы разыщем ее, босс. Я уже дал сигнал подчиненным. Они здесь все прочешут. А куда ты собираешься сейчас?
     - В одну из ночей мы заночевали у пожарной вышки. Я тогда объяснил ей, что там останавливаются ковбои, если им нужно укрыться от непогоды.
     Может, она почувствовала опасность и решила именно там переждать ураган?
     - Я поищу ее в округе.
     - Мак., спасибо тебе, ты настоящий друг.
     - Взаимно. Но, между прочим, было бы неплохо, если бы ты об этом никогда не забывал.
     Гейб уже разворачивал своего коня, но, услышав последнюю фразу, замер и покосился на управляющего.
     - Что ты имеешь в виду?
     - Для человека, который никогда не выпускает ситуацию из-под контроля, ты слишком пугаешься, когда ревнуешь.
     Преимущество галереи, которая опоясывала пожарную вышку, заключалось в том, что Стефани могла без опаски наблюдать за тем, как сгущаются тучи. Впрочем, она могла вернуться к главному зданию ранчо еще до того, как грянет буря, обычная в этих краях. Но, помня о том, что Гейб, по всей видимости, уже поговорил со своими родителями, Стефани предпочла спрятаться от него подальше, чтобы не попадаться ему на глаза.
     А кроме того, Стефани вдруг действительно испугалась. Если бы батарейки ее мобильного телефона не иссякли в самый неподходящий момент, она могла бы позвонить на ранчо и сообщить, что с ней все в порядке.
     Ослепительно яркая молния осветила нехитрое убранство единственной комнаты ее скромного убежища. Едва угасала очередная вспышка, мрачная тьма окутывала все вокруг, и тусклый свет фонаря не мог прорезать черную пелену. Стефани обреченно села на койку и стала машинально доедать остатки еды, которую захватила с собой.
     Молли была крепко привязана к стволу высокой сосны; Стефани надеялась, что раскидистые ветви укроют лошадь от дождя. Хотя, наверно, оставлять ее под деревьями, которые в любую секунду может сразить молния, было не совсем правильно. Но она уже не могла отвязать лошадь и перевести ее в другое, более безопасное место, потому что хлынул проливной дождь.
     Закончив трапезу, Стефани завернулась сразу в несколько одеял и свернулась калачиком на середине койки. Одним из одеял она укрыла голову.
     Сильный порыв ветра пронесся сквозь щели по комнате. Казалось, на землю низвергаются сплошные потоки воды. Но когда Стефани, запаниковав, спрыгнула с кровати и открыла дверь, ветер сорвал парик с ее головы и сбросил его вниз. Теперь он валялся на земле, превращаясь в мокрую тряпку. Надо все-таки его достать. Но парик уже был безнадежно испорчен.
     Пытаясь успокоиться, Гейб оглядел комнату и увидел Стефани.
     Впрочем, сначала он заметил Молли, привязанную к соснам; тревога, охватившая его, сразу утихла.
     Кутавшаяся в одеяла, вздрагивавшая от каждого раската грома, Стефани не слышала, как он тихо взбирался по лестнице. И когда он обнаружил свое присутствие, она невольно отпрянула.
     - Стефани?..
     Каждая клеточка ее тела притягивала его. Вот такой естественной и живой он хотел бы видеть ее всегда, сделать ее частью самого себя и никогда не отпускать.
     Гейб приблизился, повинуясь призыву белокурой сирены, которая вдруг повелительно посмотрела на него сияющими, полными страсти голубыми глазами. Его рука сама собой потянулась к ней. И вдруг Стефани отступила.
     - Н-не надо ничего говорить, Гейб. Я понимаю, что я натворила. Дождь стихает. Если мы сейчас же поедем на ранчо, клянусь, я тут же заведу автомобиль и уеду от тебя далеко-далеко.
     - Не так давно, Стефани, я доверил тебе свою жизнь. Но твое присутствие на ранчо, в особенности с учетом той информации, которую мне сообщил мой отец, вынуждают меня поверить в твою клятву, впрочем, как и в то, что под одеялами тебе тепло.
     Он отшвырнул свою шляпу, потом снял перчатки и куртку.
     - Не говори так! - закричала она, и ее глаза увлажнились. - Я все сейчас объясню. Есть серьезные причины, по которым мне необходимо отсюда уехать.
     - Я уже слышал об этом, поэтому не будем терять время, без конца говоря об одном и том же.
     Эти причины всегда казались ему сомнительными. Теперь настало время вырвать у нее правду.
     Трудность заключалась лишь в том, что ему все время хотелось к ней прикоснуться, а распускать руки он себе обычно не позволял.
     - Будь любезна, просвети меня, как же все было на самом деле...
     Затаив дыхание, Гейб ожидал ее объяснений.
     Попутно он нащупал на полу старенький велосипедный насос и стал надувать матрас.
     Стефани потянулась к нему.
     - Ты, кажется, одержим этой идеей. Ты что, и правда считаешь, что у твоего отца и у меня были какие-то тайные дела?..
     - Что, если я скажу тебе, как это все выглядело с моей точки зрения? В течение всего года, пока мы были женаты, вы оба выглядели чересчур усталыми. Поэтому я предположил, что у вас интрижка.
     Гейб заметил, как напряглась Стефани.
     - Ты не имел права так думать обо мне! - Судя по ее дрожащему голосу, она была охвачена ужасом. Но Гейб молчал и Стефани выкрикнула:
     - Неужели ты правда так думаешь, Гейб!..
     Стефани вот-вот готова была сорваться в истерику, в ее голосе звучало отчаяние. Гейб стиснул кулаки.
     - Я клянусь, что в моих словах нет ничего, кроме правды.
     Гейба вновь охватила боль, с которой, как ему казалось, он уже давно справился.
     - У тебя скверная память, Стефани. Разве так трудно понять, что ты любым способом постараешься скрыть эту связь?
     Стефани покраснела, а потом кровь отхлынула от ее лица, отчего ее красота стала совсем неземной.
     - Все, что ты говоришь, это полная ерунда, - едва слышно вымолвила она. - Как же ты не понимаешь?
     Гейб хотел ей верить, но демон сомнения по-прежнему не отпускал.
     - Ты хочешь сказать, что он собирался лишь поиграть с тобой, но поскольку он всего лишь сенатор, тебе понадобилась более серьезная опора?

Глава 10

     - Намного серьезнее, - прошептала она.
     Его глаза посуровели.
     - Наверное, это самое честное из того, что ты когда-либо мне говорила.
     - Гейб... - Стефани нашла его руку и стиснула своими ладонями. - Не было такого дня в моей жизни, когда бы я не любила тебя всем сердцем. Разве ты не знаешь, что после того, как устроилась работать к твоему отцу, я завела альбом для газетных вырезок, посвященных тебе?
     Гейб выдернул руку.
     - Не лги мне, Стефани.
     - Я не лгу, дорогой. Когда мы вернемся на ранчо, я покажу тебе этот альбом. Это выглядит глупо, но мне скоро придется начать еще один. Журналы и газеты переполнены историями о тебе. Еженедельно я заполняю новую страницу в альбоме и пополняю свою коллекцию. Ты, наверно, не поверишь, но в тот день, когда я увидела тебя впервые на отцовской яхте, я решила выйти за тебя замуж.
     Ответом на ее признание было его молчание. Он уже не винил ее во лжи.
     - Поработав на твоего отца, я спросила своего папу, почему младший Уэйнрайт остается холостяком. Он ответил, что ты, по всей видимости, предпочитаешь не обременять себя семейными узами, поскольку тебя ожидает блестящее политическое будущее. Да к тому же поговаривают, что ты - перспективный кандидат на пост президента Соединенных Штатов и поэтому вынужден подбирать себе жену более тщательно, чем простые смертные.
     Гейб посмотрел ей прямо в глаза.
     - Я даже не думал об этом...
     - Я тогда поинтересовалась, как он отнесется к тому, что этой женщиной захочу стать я? Как и подобает любящему отцу, он ответил мне, что любой мужчина был бы счастлив взять меня в жены. Что это было бы прекрасным выбором для каждого...
     Но это был совсем не тот ответ, которого я ждала...
     Я умоляла его хоть на минуту отнестись к моему вопросу серьезно. Я хотела знать, что мне нужно сделать, чтобы очаровать тебя?.. Папа целую минуту задумчиво смотрел на меня, а потом сказал: "Ты на тринадцать лет его моложе. Ты добьешься своего лишь тогда, когда сумеешь стать для него незаменимым помощником во всем". Мне показалось, что он прав, но, к моему огорчению, я редко видела тебя во время избирательной кампании, да и то лишь в штаб-квартире. Мне даже показалось, что твои братья больше заняты политикой, чем ты сам. Я.., я была так подавлена...
     Гейб затряс головой, точно не верил своим ушам.
     - Когда помощница твоего отца заболела бронхитом и не вышла на работу, меня попросили ее заменить. Это было полной неожиданностью, но я уже и не надеялась, что мне представится возможность видеть тебя так часто... Сенатор предупредил меня, что мне придется работать днем и ночью. Я заверила его, что в этом нет ничего страшного. Как мне тогда показалось, твоему отцу понравился мой ответ. Мне пришлось много работать, и я не зря получала свои премиальные. Когда помощница выздоровела, сенатор подыскал ей другую работу, а меня уговорил остаться... Мы с твоим отцом неплохо потрудились. Я гордилась этим. Но вряд ли сенатор догадывался о том, что моя любовь к тебе волнует меня сильнее, чем удовлетворение от добросовестно выполненной работы. А ведь он мало-помалу стал доверять мне исполнение самых деликатных поручений... И вот тогда я убедилась в том, как он тебя любит, какие н