, пожалуй, я немного поплаваю, если тебе не нужна моя помощь.
   Аманда подняла паза и увидела, что он уже сбросил  рубашку.  Медальон  из
оловянного сплава блеснул на солнце.
   - Замечательная мысль. Ты часто тут плаваешь?
   - Когда пруд в патио слишком переполнен, чтобы делать упражнения.
   Пот ручьями катился у Аманды по спине, и она бросила мечтательный  взгляд
на озеро.
   - Ты тоже можешь искупаться, когда покормишь Бартоломью.  Я  посмотрю  за
ним.
   - Я.., не взяла купальник.
   Аманда развернула одеяло и вынула Бартоломью. Потом встала, прижимая  его
влажное маленькое тельце к плечу, и посмотрела на Чейза.
   - Я тоже. - Он сидел на камне и стаскивал сапоги. - Не  думал,  что  буду
плавать. А ведь мог бы и сообразить, что, когда сниму со спины малыша,  надо
будет размяться.
   - Раз у меня нет купальника, придется подождать тебя на берегу.
   - Ну и что же? Плавай в белье, потом посиди на солнце, пока  высохнет.  -
Он встал, расстегнул ремень и джинсы, спустил их на  бедра  и  посмотрел  на
нее. - Аманда, ты подглядываешь!
   Кровь бросилась ей в лицо.  Она  отвернулась  и  пошла  к  лошади,  чтобы
достать из седельной сумки запасной подгузник.
   - Просто меня удивило твое предложение. Я не так безразлична  к  подобным
вещам, как ты.
   - Чертовски безразлична. По крайней мере по отношению ко мне.
   Она резко обернулась.
   - Если ты имеешь в виду прошлую ночь...
   - Да, я имею в виду прошлую ночь. Я  долго  думал  об  этом  и  пришел  к
заключению, что ты подсознательно  знала,  как  повлиять  на  меня.  Кормить
грудью ребенка и массировать мне спину! Ты флиртовала со мной, Аманда.
   - Нет! Я хотела тебе помочь, а другого выхода у меня не было.
   Но ее кольнуло угрызение совести. Сказать  по  правде,  ей  действительно
нравилось дразнить его вчера. Нет, не просто нравилось - она наслаждалась. И
теперь пришла в ярость оттого, что он разгадал ее хитрость.
   - Хорошо, сейчас мне тоже нужна помощь, и у меня нет другого выхода.
   Чейз сбросил джинсы и пошел к озеру. Аманда  вздрогнула.  Последний  раз,
когда она видела Чейза без одежды, его тело напоминало скульптуру из  белого
мрамора. Но недели, проведенные на солнце, превратили его в бронзового бога.
Чейз вошел в воду, поиграл мышцами спины и нырнул. Аманда сделала вывод, что
он определенно флиртовал с ней. И добился того эффекта, которого хотел.
   Пока Чейз плавал, она подложила Бартоломью чистый подгузник  и  села  под
раскидистый тополь.  Потом  принялась  кормить  сына,  наблюдая  за  мощными
гребками Чейза. Озеро оказалось больше, чем она представляла, -  по  меньшей
мере шестьдесят ярдов в самом широком месте. Чейз подплыл к дальнему  берегу
и тут же поплыл назад. Солнечные лучи искрились на его плечах,  от  течения,
созданного им, покачивался тростник, окаймлявший противоположный край озера.
   Грациозные движения Чейза соблазняли Аманду  воспоминаниями  о  том,  как
поднимались и опускались, словно волны, его бедра, когда он любил ее.  В  ту
ночь в грузовике вроде бы не произошло ничего важного,  кроме  слияния  двух
тел. Сейчас ее больше всего удивляло, как уверенно,  на  одном  дыхании  они
вместе прошли весь путь, каким синхронным с самого начала был их ритм.
   Этот ритм, казалось, преследовал ее и на этой поляне. Он эхом отдавался в
пульсирующем жужжании насекомых, в  почмокивании  их  сына  у  ее  груди,  в
целенаправленных взмахах рук Чейза в  воде.  Аманда  и  сама  вибрировала  в
подсознательном  ритме,  не  в  силах  удержать  себя  от  соскальзывания  в
чувственную каденцию.
   Чейз вышел из воды и опустился рядом с ней на колени, не отрывая  взгляда
от сосавшего малыша.
   - Аманда, я не хочу бороться с тобой.
   - Тогда не борись. - Она подняла на него глаза. Поддерживая рукой  голову
ребенка, Чейз смотрел на нее.  Глаза  зеленые,  как  залитые  солнцем  кроны
деревьев... Он осторожно протянул другую руку и развязал  шарф,  стягивающий
рыжую гриву волос. Шарф полетел на землю, а Чейз запустил пальцы в волосы  и
слегка потрепал их, пока они не упали огненным занавесом на грудь, в которую
вцепился Бартоломью. Глаза Чейза затуманились желанием, и под  его  взглядом
дыхание Аманды стало быстрым и прерывистым.
   Ее веки покорно опустились, когда  губы,  холодные  после  озерной  воды,
прижались к  ее  рту.  Легкое  прикосновение  напоминало  падение  на  землю
слетевшего листа. Она встретила его с такой же нежностью, согревая его  рот,
словно ища прощения всех обид, которые они  нанесли  друг  другу.  Чтобы  не
потерять  равновесия,  она  уперлась  рукой  в  его  мощное   предплечье   и
почувствовала, как прохладная  кожа  налилась  жаром.  Но,  прежде  чем  жар
превратился в пламя, Чейз отпрянул.
   Аманда открыла глаза и встретилась с его взглядом.
   - Ты был прав, - прошептала она. - Я тебя боюсь.
   - Я не хочу создавать проблем. - Он провел костяшками пальцев по ее щеке,
голос стал хриплым. - Но и не могу позволить тебе уйти из моей жизни.
   Она вспомнила, что говорил Ру.
   - Из-за.., из-за Бартоломью? Чейз ответил не сразу:
   - Нет, не только из-за Бартоломью.
   - Но ты ведь говорил, что не хочешь себя  связывать.  -  Сердце  стучало,
будто паровой молот, когда она смотрела в его глаза.
   Он протянул руку к ее шее под затылком и нежно помассировал влажную кожу.
   - Да, и, наверное, по дурости еще не раз скажу. Долгие годы я, как цепной
пес, охранял свою свободу. Старые привычки умирают с трудом.
   - Иногда вообще не умирают.  Судорожным  вздохом  Бартоломью  привлек  их
внимание к груди Аманды.
   - Люблю смотреть, как ты его кормишь, - сказал Чейз, обводя пальцем изгиб
щеки сына. - Это еще одно,  чего  мне  не  надо  было  говорить.  Может,  ты
намеренно заигрывала со мной прошлой ночью, может, только  делала  вид,  что
ведешь себя естественно. Как бы  то  ни  было,  я  не  хотел  бы,  чтобы  ты
испытывала неловкость, делая это у меня на глазах.
   - Странно, но я чувствовала себя вполне естественно, - пробормотала  она.
- Даже тогда, в фургоне.
   - Хорошо.
   Чейз провел пальцем по подбородку Бартоломью и перенес  ласку  на  полную
грудь Аманды. У нее перехватило дыхание, а глаза Чейза стали бездонными.
   - Я никогда не хотел женщину так, как хочу тебя, - тихо проговорил он.  -
Самому себе боялся признаться в этом, чтобы не ограничить  свою  драгоценную
свободу. Но это правда. Ты доводишь меня до безумия. - Его рот  скривился  в
улыбке, на щеке заиграла ямочка. - Вот смотрю в твои глаза - и вижу, что  ты
тоже так чувствуешь.
   - Чейз, нам нельзя... - Задохнувшись, Аманда замолчала.
   - Знаю. Извини, что поцеловал тебя, но я не мог устоять. - Он со  вздохом
отодвинулся. - Так будет лучше, иначе я потеряю контроль над собой.
   Аманда чуть не застонала от  отчаяния.  Но  он  прав.  Нельзя  продолжать
подобную игру  с  ребенком  на  руках.  Бартоломью  уже  перестал  сосать  и
посмотрел на нее, словно напоминая о своем присутствии. Надо  опять  сменить
подгузник, подумала Аманда  и  окинула  взглядом  поляну,  высматривая,  где
уложить малыша, чтобы он немного поспал.
   - Где бы его устроить? - спросила она.
   - Вон та  выемка  между  вылезшими  корнями  будет  для  него  прекрасной
постелью.
   Аманда   внимательно   осмотрела   место,   которое   показал   Чейз,   и
удовлетворенно кивнула.
   - В моей седельной сумке  запасное  одеяло  и  чистый  подгузник.  Ты  не
принесешь их сюда?
   - Я даже сделаю больше: сам переменю ему подгузник.
   - Ты? - воскликнула она, но Чейз уже был на полпути к лошадям.
   - Конечно! - крикнул он через плечо. - Я справлюсь.
   Аманду тронуло его желание поучаствовать в уходе за Бартоломью.  Когда-то
она читала, что у муж чин, только  что  ставших  отцами,  пропадает  желание
помогать, если жены отвергают их попытки. Что ж, она не станет вмешиваться и
позволит ему переменить подгузник.
   Вернувшись, Чейз сложил одеяло и разместил его в естественном  углублении
между корнями тополя. Потом расправил подгузник и протянул руки, чтобы взять
Бартоломью. Аманда ободряюще улыбнулась и передала ему сына.
   - О'кей, приятель, - сказал Чейз, укладывая его на  одеяло  и  разъединяя
липучку подгузника. - Пора смазать тебя маслом.
   Аманда молча ждала, пока  Чейз  справится  со  своей  задачей.  Когда  он
наклонился ниже, медальон повис прямо над Бартоломью. С радостным гугуканьем
мальчик ухватился за него и так дернул, что Чейз чуть не потерял равновесие.
Аманда сделала вид, что ничего не заметила.
   Наконец Чейзу удалось вытащить старый подгузник.
   - Он не очень мокрый, - сообщил Чейз Аманде. -  С  таким  же  успехом  мы
могли бы...
   - Чейз, осторожно!
   Но предупреждение запоздало. Упругая струя ударила ему в шею и покатилась
вниз по груди.
   - Это же настоящий фонтан! - удивленно воскликнул Чейз.
   Аманда больше ни секунды не могла сдерживаться.
   - Я забыла тебя предупредить.  -  Она  чуть  не  всхлипывала  от  хохота,
держась за бока. - Иногда такое бывает. Он.., он...
   - Не вижу ничего смешного.  -  Чейз  старался  принять  строгий  вид,  но
веселые искры плясали в зеленых глазах.
   - Скорее иди ополоснись. Я тут сама управлюсь.
   - Я тебе это припомню. В  следующий  раз  буду  наготове.  -  С  показным
достоинством Чейз выпрямился во весь рост.
   "В следующий раз". Пока Чейз  отмывался  в  озере,  Аманда  закрепила  на
Бартоломью чистый подгузник, улыбаясь многообещающему смыслу замечания.
   - Если хочешь, можешь поплавать, - предложил Чейз, выбравшись из  воды  и
опускаясь на колени рядом с Бартоломью.
   Аманда решила, что будет неумно принять приглашение  в  такой  чувственно
напряженной атмосфере. Ведь придется раздеваться у него на глазах.
   - По-моему, это не самая лучшая идея.
   - Если ты боишься, что, когда ты разденешься, у меня возникнет  искушение
заняться с тобой любовью, то ты права. Но  если  думаешь,  что  я  забуду  о
Бартоломью и соблазню тебя прямо здесь, то ты плохо меня знаешь.
   - В этом все дело: я почти совсем  тебя  не  знаю.  -  Аманда  не  смогла
сдержать улыбки.
   - Тогда пора узнать. Кстати, вода прохладная. А ты выглядишь,  извини  за
выражение, совсем вареной.
   Аманда и вправду вымоталась  из-за  жары.  Больше  всего  хотелось  снять
джинсы и блузку. А почему бы действительно  не  искупаться?  Ведь  Чейз  дал
обязательство не спускать глаз с Бартоломью.
   - Ладно, - сказала она и направилась к озеру. Спустившись к узкой полоске
песка возле воды, Аманда расстегнула  блузку.  Она  не  оглядывалась,  чтобы
проверить, смотрит ли Чейз ей вслед: знала наверняка, что  смотрит.  Сев  на
плоский камень, она стянула  сапоги  и  всунула  в  них  носки,  прежде  чем
поставить рядом с сапогами Чейза. Потом с удовольствием пошевелила пальцами.
Перед поездкой в Аризону она сделала педикюр, и  теперь  ногти  сверкали  на
солнце розовым лаком. Сидя в салоне, она убеждала себя, что вовсе не  потому
делает педикюр, что Чейз отметил изящество ее ступни в ту  ночь,  когда  они
занимались любовью. И кого она пыталась одурачить? - с  удивлением  подумала
сейчас Аманда.
   Она встала и расстегнула  ремень  на  джинсах,  мысленно  воображая  себя
девушкой  в  ночном  клубе,  представлявшей   стриптиз   для   единственного
посетителя. Странно, но эта мысль ее взволновала. Сегодня она надела любимое
шелковое белье, отделанное плиссированными бельгийскими кружевами. Когда она
перешагнула упавшие на песок джинсы, ей показалось, что она  слышит,  как  у
Чейза перехватило дыхание. Но может быть, это всего лишь ящерица  прошуршала
по сухим листьям? А так хочется, чтобы  Чейз  сходил  с  ума  от  желания!..
Словно манекенщица на подиум, Аманда медленно вошла в воду.
   У самой кромки песок переходил  в  покрытые  мохом  камни,  и  грациозное
вхождение в воду было несколько испорчено. Наконец она  поплыла.  Ах!  Какое
блаженство! На мгновение Аманда забыла о Чейзе. Она рассекала воду медленным
кролем; прохладная вода завихрялась вокруг ее тела  и  смывала  пыль  и  пот
после долгой поездки верхом. Раньше она плавала только в  частных  бассейнах
на юге Лонг-Айленда и привыкла чувствовать на губах вкус хлора или соли.  Но
в этой воде не содержалось ни того ни другого. Аманда  плавно  перевернулась
на спину, наслаждаясь кристальной чистотой озера. Недаром Чейз любил плавать
здесь!
   Аманда смотрела сквозь листья в голубизну  неба  и  улыбалась.  Жизнь  на
ранчо совсем не походила на ту, к какой она привыкла в  городе.  Там  работа
умственная и в душном помещении. На ранчо - физическая и под открытым небом.
Наверное, временами ей было бы здесь скучновато.  Для  изменения  жизненного
ритма это  хорошо,  но  ей  необходима  интеллектуальная  стимуляция,  азарт
делового соревнования и...
   Что-то  ткнулось  в  край  трусиков.   После   пережитого   днем   раньше
единственное, что пришло в голову,  -  мокасиновая  змея.  Аманда  в  панике
перевернулась и наглоталась воды. Другой толчок - на этот  раз  в  живот.  С
воплем она на четвереньках стала выбираться из воды.
   - Чейз! -  кричала  она,  хватаясь  за  камни.  -  Чейз!  Он  побежал  ей
навстречу, схватил за локти и вытащил на берег.
   - Что-то пыталось укусить меня, - забормотала Аманда, дрожа всем телом. -
Я подумала, это мокасиновая змея.
   Чейз заключил ее в объятия и прижал к груди, уже согретой  солнцем,  так,
что она слышала быстрые удары его  сердца.  Медальон  из  оловянного  сплава
вздымался от его дыхания. Он уже  успел  надеть  джинсы,  и  Аманда  ощущала
трение грубой ткани о голые ноги. Лучше  бы  он  не  надевал  их,  мелькнула
безумная мысль. Когда она постепенно перестала  дрожать,  то  заметила,  что
Чейз трясется от сдерживаемого смеха.
   - Я забыл сказать тебе, что в озере водится рыба, - проговорил он.  Потом
игриво ткнул в бельгийские  кружева,  украшающие  ее  трусики.  -  Наверное,
какая-нибудь решила поохотиться за этим.
   Аманда расслабилась в его объятиях.
   - Рыба, - пролепетала она, чувствуя себя полной дурой.
   - Здесь  нет  ничего  опасного.  -  Пальцы  Чейза  отодвинули  кружево  и
дотронулись до ее ягодицы. - Я бы не позволил тебе войти в воду, если бы там
водились змеи.
   Аманда замерла, а Чейз еще крепче прижал ее к себе;  сердце  его  стучало
все громче. Она чувствовала, как он возбужден.
   - Но опасность есть прямо здесь, - проурчал он  в  ее  мокрые  волосы.  -
Потому что теперь, когда ты в моих объятиях, я не позволю тебе ускользнуть.

Глава 9

   Все жилы Аманды словно обожгло жаром, горячая волна прилила к холодным от
воды щекам. У нее вырвался тихий стон. Она подняла  голову  и  посмотрела  в
полные страсти глаза Чейза.
   - Бартоломью, - охрипшим голосом прошептала она.
   - Да, Бартоломью. - Чейз со вздохом отпустил ее  и  отвернулся.  -  Пойду
принесу сэндвичи и фляжки, а ты проверь, как он там. Когда ты закричала,  он
еще спал.
   Прикусив от разочарования нижнюю губу, Аманда зашагала между  скалами  по
песчаной тропинке к деревьям, где лежал Бартоломью. Сладко спящий малыш  был
похож на  ангела  с  маленьким  вздернутым  носиком  и  аккуратным  ротиком,
сложенным будто для поцелуя.  Только  в  этот  момент  она  жаждала  не  его
поцелуя. Аманда любила сына, любила до самозабвения. Но не  предвидела,  что
он потребует такой бдительности. Или таких жертв.
   Она села на вылезший из земли корень  и  принялась  пальцами  расчесывать
мокрые волосы. К этому времени вернулся Чейз с фляжкой, висевшей  на  плече,
пакетом с сэндвичами в одной руке  и  рубашкой  в  другой.  Он  протянул  ей
рубашку.
   - Буду признателен, если ты накинешь ее. Можешь не застегивать. Только..,
накинь.
   Аманда посмотрела на мокрые трусики  и  лифчик  и  поняла,  в  чем  дело:
прилипшая к телу тонкая ткань делала ее все равно что голой. Аманда  всунула
руки в рукава и натянула рубашку на плечи. И моментально почувствовала запах
Чейза. Мятный запах лосьона после бритья с примесью терпкого мужского  пота.
Под мокрым лифчиком затвердели соски, напряжение свело бедра.
   -  Так  лучше?  -  спросила  она,  подняв  на  него  взгляд,   выражавший
приглашение разделить больше чем ленч.
   - Черт, не очень. - В его  глазах  застыла  мука.  -  Не  знаю,  что  еще
сделать. Только и остается, что на коротком поводке привязаться к лошади.  -
Он бросил на землю сэндвичи и фляжку и засунул ладони за ремень  джинсов.  -
Надо что-то предпринять, иначе мне придется очень  скоро  посадить  тебя  на
самолет.
   - И что бы ты  предпочел?  -  Страсть  превратила  ее  в  обольстительную
сирену.
   Из горла Чейза вырвался глубокий стон. Он схватил Аманду  и  поставил  на
ноги. Рот жадно обхватил ее губы, язык ворвался вглубь и  страстно  требовал
ответа. Кровь ударила Аманде в голову, и каждая пора источала желание.  Язык
забирался все глубже;
   Чейз сдернул  открытую  чашечку  лифчика  и  крепко  обхватил  ее  грудь.
Опытными прикосновениями он поглаживал мягкую плоть. Эту ласку она познала в
ту ночь, которую они провели вместе в грузовике, и с тех пор  долгие  месяцы
мечтала о ней... Внезапно Чейз отпустил ее и прохрипел:
   - Это ответ на твой вопрос.
   Аманда  поднесла  руку  ко  рту.  Своим  страстным,  жадным  поцелуем  он
наверняка оставил синяки на губах. Той ночью в грузовике на такое не было  и
намека, но тогда он и близко не подходил к краю отчаяния.  Аманда  понимала,
какие силы толкали его на безумный поцелуй, потому  что  те  же  самые  силы
приносили ей наслаждение, когда она отвечала на его требования.
   Он покачал головой и хрипло пробормотал:
   - Я знал, что поехать с тобой на прогулку - большое искушение, но считал,
что сумею справиться. Мне и в голову не приходило, какое это безумие для нас
с тобой - быть вдвоем.., и не быть вдвоем.
   - Ты прав, мы не вдвоем.
   Чейз потянулся к фляжке и пакету с сэндвичами.
   - Ладно. Мы притащили сюда еду. Если мы не съедим ее, Белинда почувствует
себя оскорбленной.
   - Тогда давай есть. - Аманда снова пристегнула чашечки  лифчика.  Ее  все
еще трясло. Так они сидели по обе стороны от спящего сына и молча ели.  Чейз
вроде бы не спешил снова начать разговор. А она не знала, как высказать  все
вопросы, которые крутились у нее в голове. - Чейз?  -  (Он  проглотил  кусок
сэндвича и поднял голову.) - Что с нами будет дальше?
   - У меня есть кое-какие идеи  по  этому  поводу,  -  напряженным  голосом
ответил Чейз, глядя на нее горящими глазами.
   У Аманда рот пересох от предчувствия.
   - Например?
   - Трудно ожидать, что ты бросишь карьеру в Нью-Йорке. Я и сам завяз здесь
на определенное время. Но ты можешь включить Аризону  в  свое  расписание  и
почаще приезжать сюда. А я хочу помогать тебе с расходами, особенно  на  эти
путешествия.
   Аманда собралась было возразить, что это смешно,  но  он  протянул  руку,
останавливая ее.
   - Знаю, что ты не нуждаешься  в  моих  деньгах.  И  опасаешься,  что  это
укрепит нити привязанности.
   Это не правда. - Он криво усмехнулся. - Хотя одна  нить  есть:  когда  ты
будешь навещать ранчо, я захочу разделять с тобой постель.
   Ее снова окатило горячей волной.
   - Что я скажу людям об этих путешествиях?
   - Ты могла бы сказать правду, - после долгой паузы ответил он.
   Нет, это невозможно. - Как она посмотрит в лицо  семье  и  друзьям,  если
выяснится, что она солгала и отец  ребенка  не  донор  из  банка  спермы,  а
любовник из Аризоны? Как признаться,  что  Бартоломью  был  зачат  в  кабине
грузовика? Друзья, скорее всего, смирятся, но родители... Аманда вздрогнула,
представив, как они отреагируют на подобную  историю.  И  как  посмотрят  на
своего внука, услышав такое. Но, вероятно, пришло время все прояснить...
   - Не хочешь? - Голос Чейза прозвучал горько и нетерпеливо.
   У Аманды возникло впечатление, что у нее перед носом захлопнули дверь, не
позволив увидеть, что за ней.
   - Чейз, может быть...
   - По правде говоря, меня это мало беспокоит. Какое  имеет  значение,  что
подумают люди?