метод не удался. Я использовал  эти  книги  как
предлог, чтобы получить развод.
   Боз довольно долго рассматривал дно пустого стакана.
   - Мне жалко Джудит. Она не смогла победить.
   - Правильно. Она избрала довольно неприятный способ кого-то  воспитывать.
Ты не согласен? Боз встрепенулся.
   - Эй, похоже на то, что ты не знал, что делаешь.
   - Может быть. Если бы я прочел хотя бы одну  из  них,  то  знал  бы,  что
делал.
   - Ну и что теперь? Тебя нельзя винить за то, что ты ее больше не любил.
   - Нет, я виноват в том, что нанес ей такой удар, когда в действительности
причина развода крылась во мне.
   Когда Гарт сказал об этом, он был удивлен, что чувствует себя лучше -  не
хуже, - высказав это. Может быть, его все время мучила совесть, но  мозг  не
позволял в этом признаться.
   - Так что же ты собираешься предпринять?
   - Извиниться за это перед Джудит.
   Боз посмотрел на него.
   - Уж не думаешь ли ты вернуться к ней?
   - Нет. Я действительно ее больше не люблю, но это, конечно, не  ее  вина.
Иногда такие вещи случаются. Потребности людей меняются.
   Боз кивнул.
   Гарт решил испытать себя еще в чем-нибудь. Интересно, как давно это было,
чтобы он попросил совета у кого-нибудь. Он взглянул на Боза:
   - Как ты думаешь, что мне делать с Кейт? Боз сначала растерялся, но затем
задумался и наконец ответил. Его голос звучал размеренно  и  спокойно.  Гарт
подумал, что таким образом он сам, вероятно, разговаривал с Бозом сотни  раз
в прошлом.
   - Я думаю, - сказал Боз, - тебе следует прочесть ее книгу.

Глава 13

   Эдди Гампу не везло. Было слышно, как потоки проливного  дождя  стучат  в
окна его номера в отеле, где  он  сидел  и  смотрел  по  телевизору  дневную
программу мультфильмов. Суки в Нортблафе  не  было.  Он  нашел  ее  адрес  в
телефонной книге и наблюдал за ее домом  до  оцепенения.  Он  старался  быть
незаметным на тот случай, если она попросила кого-то следить за ним, но  ему
все же удалось поставить грузовик довольно близко от  ее  дома.  Ее  там  не
было.
   Наконец он позвонил в университет и притворился студентом,  разыскивающим
ее. Ему  ответили,  что  Др.  Ньюберри  вернется  на  следующей  неделе.  На
следующей неделе! Черт побери, он должен был следить за туалетной комнатой в
аэропорту до тех пор, пока она не вышла бы оттуда и не прошла  к  выходу  на
посадку. Он должен был убедиться, что она села в самолет. Теперь он  потерял
ее.
   Эдди положил голову на руки и пытался все обдумать. Деньги у  него  почти
кончились, но была еще кредитная карточка на бензин,  которую  ему  вручили,
когда он накачивал шину в Колорадо. Хорошо еще, что он любил  полуфабрикаты.
Он мог позволить  себе  еще  немного  гамбургеров  и  сухарей  и,  возможно,
продержится еще три или четыре дня, если будет экономным.
   Он мог вернуться в Хьюстон и быть там, пока не кончатся  деньги.  Он  мог
поступить так, но тогда сука ускользнет и будет продолжать сбивать  с  толку
женщин - таких, как его Дженни. Он должен это сделать для таких  же  парней,
как он сам, - остановить Др. Кейт, и остановить ее твердо.
   Он знал, что она  будет  в  Лос-Анджелесе  через  несколько  дней,  чтобы
участвовать в ток-шоу, но у него не было денег дожидаться этого. У него была
одна идея. Он хотел бы знать, вернулась ли она опять на курорт и  решила  ли
остаться там вплоть до своего участия в ток-шоу. Вероятно,  зря  он  положил
записку в корзинку с булочками. Ему, так хотелось  увидеть  ее  перепуганное
лицо еще раз на глазах у всех этих людей, но в результате получилось, что он
предостерег ее от возвращения в Небраску.
   Может быть, она снова была в Сан-Диего, нежась на солнышке,  в  то  время
как он торчал здесь, среди этого сплошного дождя. Эта  мысль  заставила  его
сжать кулаки и стиснуть зубы. Если она так поступила с  ним,  заставила  так
страдать, он должен отплатить ей вдвойне. Мысль о наслаждении в тот  момент,
когда он наконец смертельно унизит ее, заставила его улыбнуться. Да,  прежде
всего утром он должен отправиться на юг. Вот если бы только  погода  немного
улучшилась.
   Кейт решила, что будет звонить раз в  день,  чтобы  не  чувствовать  себя
одинокой. В первый же вечер после поражения Гарта - ей хотелось называть это
так - она позвонила Донне. Как Кейт и ожидала,  Донна  возражала  против  ее
решения послать этого нового мужчину собирать вещи, если он  не  уважает  ее
Профессию. Донна  была  менее  оптимистична  в  отношении  будущего  Кейт  в
Нортблафе.
   Сенсационные события в "Пеликане" появились в газетах Небраски,  и  Донна
сказала,  что  существует  мнение  среди  наиболее  старых   членов   совета
факультета,  что  Кейт  не  хватает  хорошего   "тона"   для   Нортблафского
университета. Донна заверила Кейт, что  три  ее  подруги  сделали  все,  что
могли, но они не имели большого влияния, принимая во внимание, что  на  всех
них смотрели как  на  оппозиционеров  и,  следовательно,  они  сами  были  в
нелегком положении.
   Во второй вечер Кейт позвонила сестре, но беседа  без  конца  прерывалась
просьбами детей сестры. Кейт  наконец  оставила  эту  попытку  поговорить  с
сестрой и рано легла спать, что привело к еще более длинной бессонной  ночи.
С одной стороны, думала она, было благословением Божьим, что она  не  знала,
где номер Гарта. В три утра, когда  ее  противостояние  ослабло,  а  желания
достигли апогея, она бы пошла туда и легко рассталась со своей  гордостью  в
обмен на наслаждение оказаться в его объятиях.
   В третий вечер она позвонила своему агенту.
   - Так ты одна?  -  сказала  Гленда  без  явных  признаков  сочувствия.  -
Довольно скоро  ты  станешь  такой  богатой,  что  сможешь  купить  хорошего
мужчину. Хлынут  потоком  письма  поклонников,  и  я  тебе  обещаю,  что  на
следующей неделе у тебя будет их список из "Таймса".
   - Пришли мне письма, - попросила Кейт. Вложи их  в  конверт  для  Летисии
Трокмортон, чтобы я могла сразу воодушевиться.
   - Дорогая, ты читала свою собственную  книгу?  Не  позволяй  этому  Гарту
приставать к тебе. Разве не ты  советуешь  женщинам  не  позволять  мужчинам
приковывать их цепями на все время?
   - Не напоминай мне. - Кейт знала, что она жалуется. - Извини, -  добавила
она со вздохом; - Все будет  хорошо,  как  только  я  уеду  отсюда  и  смогу
вернуться к более или менее нормальной  жизни.  Конечно,  насколько  я  могу
предполагать. Моя подруга Донна говорит, что Нортблаф  весь  в  волнении  по
поводу моей скандальной рекламы.
   - Скандальной? Ради Бога, из чего делаются звезды?
   - У меня душа ученого, а не звезды.
   - Ерунда. Мы ждем, что придет первый королевский чек. К слову о  рекламе,
есть какие-нибудь сведения о твоем сумасшедшем парне?
   - Нет. Это уже что-то по крайней мере. Я  думаю,  что  план  удался.  Он,
вероятно, загнан обратно в свою нору.
   - Мне бы хотелось, чтобы они его поймали.
   - Мне тоже, но по крайней мере его спугнули со  следа.  Послушай,  пришли
мне эти письма, хорошо?
   - Я непременно пришлю, но между тем я  предлагаю  тебе  перечитать  часть
девятую из твоей книги. Ты знаешь, какую я имею в виду?
   - Да, Гленда, я знаю. Ведь я писала ее.
   - Тогда докажи мне, что ты на деле можешь выполнить то, что проповедуешь.
А теперь спокойной ночи.
   -  Спокойной  ночи.  -  Кейт  положила  трубку  и  заходила  по   номеру.
Припоминаемые отрывки из части, о которой говорила Гленда, смутили  ее,  так
как она подавила свое сильное влечение к Гарту.
   Часть называлась "Принцы и лягушки". Она  не  могла  отрицать,  что  Гарт
иногда действовал как лягушка. Беда была в том - и неважно, сколько раз  она
напоминала себе об этом, - что она не могла вычеркнуть из памяти  тот  факт,
что в любви он был подобен принцу.
   На следующий день Кейт встала с  новым  решением  наслаждаться  жизнью  в
оставшееся время в "Пеликане" независимо от того,  действовал  ли  Гарт  как
лягушка или  нет.  Она  провела  утро,  прогуливаясь  по  улицам  Ла-Джоллы,
предусмотрительно надев парик. Она позволила себе купить комплект из  бирюзы
в  одном  из  бутиков.  Когда   она   обратила   внимание   на   автомобили,
припарковавшиеся вдоль линии стоянки рядом с магазином, - "мерседесы" здесь,
"корветы" там и "роллс-ройсы" между ними, - она подумала о замечании Гленды,
что скоро станет богатой.
   Может быть,  она  также  будет  в  состоянии  позволить  себе  престижный
автомобиль. Может быть, у нее будет возможность заходить в один  из  дорогих
магазинов на  Проспект-стрит  и  покупать  что-то  умопомрачительное  не  на
распродаже, а за полную стоимость. К сожалению, эта идея не  привлекала  ее.
Она  любила  классную  комнату  со  страстью  рыболова,  спокойное  вечернее
просматривание конспектов своих лекций, целый день,  проведенный  у  пыльных
книжных полок библиотеки Нортблафского университета.  Гленда  жила  в  ритме
быстро текущей жизни Нью-Йорка. Нельзя было ожидать, что она поймет Кейт.
   Достаточно странно, но Кейт была уверена, что Гарт сможет ее  понять.  Но
это не перевешивало того, что Гарт не понимал, и, кроме  того,  она  обещала
себе забыть о нем сегодня. Помня, что должна наслаждаться жизнью, она купила
мороженое - рожок - от Баскина-Роббинса и решила  прогуляться  вдоль  берега
при возвращении в "Пеликан". Дорожка проходила у края скал, открывая вид  на
бухту Ла-Джолла, и сразу обрывалась к резиденции "Пеликана".
   С верха  скал  Кейт  смотрела  на  береговую  полосу.  Пеликаны  и  чайки
устремлялись к ней и садились ниже на отмель с водорослями. Соленый  привкус
бриза заставил ее глубоко дышать. На лице она чувствовала приятное тепло  от
солнца. Может быть, в  конце  концов  она  смогла  бы  наслаждаться  жизнью,
несмотря на поведение Гарта.
   Она сохраняла уверенный шаг и  заданное  настроение,  пока  не  дошла  до
теннисного корта и не увидела  там  Гарта,  изогнувшегося  при  подаче.  Она
почувствовала себя так, как будто это по ее  сердцу  Гарт  бил  над  сеткой,
впечатывая его в глиняное покрытие корта.
   Она понаблюдала за ним дольше, чем ей бы следовало. Он не  видел  ее,  но
она в достаточной мере ощутила на себе его магнетизм,  чтобы  почувствовать,
какой боли ей стоит ее решение. Проклиная себя  за  любовь  к  неподходящему
мужчине - именно это осуждалось  в  ее  книге,  -  она  влетела  в  отель  и
поднялась к себе в номер. Там она переоделась в купальник и спустилась опять
на пляж, где плескалась в волнах  до  тех  пор,  пока  желание  броситься  в
объятия Гарта не сменилось устойчивым ощущением крушения всех надежд.
   В этот вечер она пообедала в номере  и  посмотрела  научно-фантастический
фильм о пришельцах, который окончательно привел  ее  чувства  в  оцепенение.
Наконец она заползла в  кровать  и  выключила  свет.  Пока  часы  у  кровати
отсчитывали минуты, она лежала и слушала мягкое шуршание волн за  стеклянной
дверью балкона. В конце концов ритм движения волн помог ей заснуть.
   Она  проснулась  в  темноте,  чем-то   обеспокоенная.   Услышала   легкое
постукивание в дверь номера и взглянула на часы: два тридцать  утра.  Сердце
ее заколотилось, когда она спустила ноги на пол. Так, это,  возможно.  Гарт.
Кто еще мог стучать в ее дверь в такой час?
   Но если он не изменил своих убеждений, она  не  позволит  ему  войти.  Ей
следует приоткрыть немного дверь и спросить, что  ему  нужно.  Если  она  не
услышит того, что ей хотелось бы, она должна, будет закрыть и дверной замок.
Она не хотела впускать его, иначе его  чувственность  одержит  верх  над  ее
разумом.
   Ни за что, поклялась она, когда, причитая, шла к двери, не подумав о том,
что надо включить свет, и встала там на цыпочки, чтобы посмотреть в глазок.
   Когда она увидела Гарта, стоящего за дверью в нейлоновых шортах для  бега
и майке и выглядевшего как ответ на ее молитвы, она распахнула дверь.
   Он вошел, захлопнул дверь и  обнял  ее.  -  Ты  мне  чертовски  нужна,  -
бормотал он, погружаясь в ее волосы и целуя ее в мочку  уха,  подбородок  и,
наконец, в губы. Со вздохом она отбросила все благие намерения,  одолевавшие
ее, пока она шла к двери. Сейчас ничто не имело значения,  кроме  ласки  его
рук в бархатной темноте, звука его дыхания, вкуса его рта.
   Он повел ее в спальню, и она охотно с ним шла. Одежды  их  упали,  и  они
скользнули вместе в кровать с такой же радостью, с какой дельфины  грациозно
и весело ныряют в волнах.
   Кейт смеялась от удовольствия, когда Гарт гладил ее всю от головы до  пят
и заставлял ее кожу петь. Она повторяла вслед за  ним  все  его  движения  и
отмечала его мускулистую силу. Он был таким теплым, таким готовым любить ее.
Она прикоснулась к нему нетерпеливыми  руками,  почувствовала  его  дрожь  и
услышала вздох его полной капитуляции.
   Его рот нашел ее рот, трогая его языком, соблазняя,  дразня  и  привлекая
снова. В нетерпении ее  пальцы  обвились  вокруг  его  стрелы.  В  ответ  он
застонал и лег на нее, но на этот раз ничего не искал в ящике  тумбочки,  не
проявлял очевидной заботы о том, чтобы она не забеременела.
   - Гарт?
   - Это не имеет значения. Мы поженимся. И у нас будут дети.
   - Откуда ты знаешь, что я хочу детей? Он колебался.
   - А ты не хочешь?
   - Хочу, но...
   Он поцелуем заставил ее замолкнуть, вошел в  нее,  не  давая  ей  времени
осознать, как чувство любви к нему пронизывает ее.  Она  прижалась  к  нему,
отзываясь на каждое  его  движение,  страстно  желая  единения,  завершения,
которое он предложил. Она почти не контролировала себя и криком увлекла  его
за собой. Задыхаясь, он оперся на руки, хотя она старалась прижаться к  нему
ближе, укачать его на своем теле.
   - Нет, - сказал он, его челюсти сжались. Все еще трепеща, она  уставилась
на него при тусклом сером свете, в то время как сильные  судороги  сотрясали
его тело, а на шее вздулись вены. Его глаза закрылись, а губы  приоткрылись,
но он оставался в ней, прочно опираясь на руки.
   Наконец его дыхание выровнялось, и он открыл глаза.
   - Видишь, - пробормотал он, улыбаясь, - я не сплю.
   Она пыталась прижать его к себе.
   - Гарт, ты...
   - Я прижмусь к тебе ближе, - сказал он, опираясь на локти, - но я не могу
лечь  на  тебя  полностью.  Ты  права  в  отношении  того  нарколептического
состояния, и я не могу позволить себе его. Я должен кое-что сказать.
   - Я думаю, ты уже сказал.
   - Не все, далеко не все. У меня была заготовлена целая речь, но, когда  я
увидел тебя, стоящую в дверном проеме  в  этом  мало  что  скрывающем  белом
халате, я утратил всякий самоконтроль, в котором держал себя все  это  время
без тебя.
   - Я тоже. - Она обхватила его лицо. - Я не  собиралась  открывать  дверь,
пока ты не признал бы мою правоту.
   - Но ты открыла дверь.
   - Да.
   - Я надеюсь, что по причине, о которой я думаю.
   Она заглянула глубоко в его глаза, такие ласковые в темноте.
   - Я люблю тебя. Гарт. Это та причина, о которой ты думал?
   - Да. - Он поцеловал ее нежно, с благоговением.  -  Да,  -  прошептал  он
снова, - потому что я люблю тебя, и, если ты не любишь меня так, как я тебя,
у нас будет неустойчивый брак.
   - У нас, возможно, будет такой брак в любом  случае,  -  сказала  она,  с
трудом высвобождая свои губы. Он поднял голову.
   - Ты так думаешь?
   - Мы не во всем согласны друг с другом. Гарт. Он подложил кулак под  щеку
и улыбнулся.
   - "Пара имеет прекрасный шанс добиться успеха, если у нее  общая  система
ценностей. Больше, чем сексуальная совместимость или общие  интересы,  общая
система ценностей цементирует долговременный союз".
   Глаза Кейт расширились.
   - Я написала это.
   - Знаю.
   - Ты прочел мою книгу!
   - Закончил полчаса назад.
   - О, Гарт. - Ее глаза наполнились слезами счастья. - Ты не представляешь,
ведь для меня это значит не меньше твоего признания в любви.
   - Это потому, что чтение книги означает, что я люблю тебя. - Он  погладил
ее по щеке. - И, не прочитав ее раньше, я  сделал  большую  ошибку,  которая
стоила нам ненужных переживаний. Я виноват, Кейт.
   Сердце Кейт остановилось.
   - Ты знаешь, что ты только что сказал?
   - Да. Я сделал ошибку, Кейт, но я  должен  тебе  признаться,  что  ты  не
первая женщина, которая услышала, как  я  говорю  это.  Вечером  я  позвонил
Джудит.
   Она похолодела от страха.
   - Эй, не смотри так. Я не шутил, говоря, что больше не люблю Джудит. Но я
действительно  исказил  сущность   нашего   бракоразводного   дела.   Вместо
признания, что я не люблю ее, я придерживался сказки о браке, всегда уверяя,
что нас не расстраивает отсутствие детей, и ждал, что  она  забьет  тревогу.
Она это сделала, используя книги-пособия,  и  у  меня  появился  свой  козел
отпущения. Я позвонил ей сегодня вечером только для того, чтобы признаться в
своем грехе.
   Кейт пыталась что-то сказать, проглатывая ком в горле.
   - Что она сказала?
   - Да, она плакала, и я чувствовал себя настоящим подлецом. Но теперь  она
думает, что сможет начать новую жизнь и  действительно  избавится  от  своих
чувств ко мне, которые включают и злость, я уверен в этом.
   Она нагнулась для долгого поцелуя.
   - Мой принц. Он хмыкнул.
   -  Будь  осторожна,  я,  возможно,  еще  сохраняю   некоторые   лягушачьи
тенденции, скрывающиеся в засаде. - Он потерся носом  об  ее  шею.  -  Шучу,
шучу.
   - Я воспользуюсь своим шансом.
   - Довольно рискованно. - Он целовал ее сосок. - Доктор Кейт  посоветовала
бы больше осторожности, чем вы демонстрируете, молодая леди.
   - Когда доктор Кейт писала свою  книгу,  я  думаю,  она  не  представляла
кого-то, похожего на тебя. - Желание снова переполняло ее и жгло. - О, Гарт,
я опять хочу тебя.
   - Хм. Я читал где-то, что продолжительная утонченная прелюдия - это мечта
каждой женщины. - Он углубился языком в ее пупок. - Не торопи меня.
   На следующее утро  Гарт  переставлял  свои  умывальные  принадлежности  в
номере.
   -  Последний  тест  на  проверку  взаимопонимания,  -  провозгласил   он,
расставляя свой бритвенный прибор на полке рядом с ее косметикой. - Делиться
ванной комнатой. Насколько я припоминаю, у  тебя  уходит  много  времени  на
макияж.
   - Вы ошибаетесь, мистер Фредерике. - Она  прислонилась  к  косяку  двери,
одетая только в белый махровый халат. - Когда я  занималась  рекламой  своей
книги, макияж занимал у меня много  времени.  Меня  инструктировали,  как  я
должна выглядеть, и издатель платил за все. Таковы  были  условия  договора.
Летисия Трокморгон пользуется макияжем крайне редко.
   - Я вижу. - Он отвернулся от полки, чтобы взглянуть на нее. - Это потому,
что она не нуждается в нем.  Господи,  как  ты  прекрасна!  Она  покраснела,
смутившись.
   - Спасибо.
   Он шагнул к ней и прикоснулся к розовым щекам.
   - Подумать только,  у  меня  было  представление  о  тебе  как  о  некоей
лакированной кукле.
   - Это все было внешним. Гарт. Тебе стоило увидеть меня дома, в  Небраске,
просматривающую кипы газет, с волосами, завязанными сзади в  пучок,  носящую
заплечные рюкзачки.
   - Звучит просто удивительно для меня.
   - Я думаю, тебе бы там понравилось.  Ты...  -  Она  замолчала.  Продолжая
греться в лучах их взаимной любви, она очень  не  хотела  требовать  чего-то
особенного и рисковать испортить настроение, но оказалось, что  жизни  ее  и
Гарта, возможно, не могут так просто переплестись. -  Ты  думал..,  хм..,  о
нашем будущем?
   - Постоянно. То есть все время, когда я не был занят любовью с  тобой.  Я
помню, в главе пятой ты говоришь о том, как  раздражает  женщин,  когда  они
подозревают мужчину в том, что  он  полностью  не  сосредоточен  на  занятии
любовью. Так что позволь мне заверить тебя, что я...
   Кейт засмеялась.
   - Брось это. Гарт.  Я  уверена,  что  ты  прочел  всю  книгу  и  запомнил
некоторые главы из нее.
   - Это была хорошая книга.
   - Спасибо.
   Выражение лица его было серьезным.
   - Я понял после прочтения книги, что хочу на  тебе  жениться.  Мы  думаем
одинаково.
   - Это прекрасно, но