так  и  живет  -
как шестилетние дети. Лес обеспечивает этих людей всем необходимым, и у  них
в буквальном смысле нет никаких проблем.
   - В таком случае меня удивляет, что ты не поселился в лесу вместе с ними.
   - У меня бы ничего  не  получилось.  Я  уже  столько  всего  знаю  о  так
называемом цивилизованном мире, что не смогу быть с ними счастлив.
   - Две недели, значит? - вдруг спросила она.
   - Две недели.
   - Ладно, Майк глубоко вздохнул.
   - Спасибо. Для отца это очень важно.
   - Только ради него я и соглашаюсь, Майк.
   - Да, я знаю. - Однако ей не удалось убедить его. В конце концов,  нельзя
же забывать о мозаике с изображением их тайного поцелуя!
   - Надеюсь, мне не придется об этом жалеть, - добавила Бет.
   - Ну, мне-то нечего беспокоиться.
   - В самом деле? И почему же?
   - Если у меня ничего не выйдет, ты меня убьешь, и дело с концом.
   В глазах Бет появилось памятное Майку упрямое выражение.
   - Точно. Убью. Медленно и с большим удовольствием, Майк посмотрел на, нее
сверху вниз и подумал о том, какими сладкими были ее  губы  несколько  минут
назад, перед тем как она куснула его. Губа его  болела,  но  ему  захотелось
снова поцеловать Бет. Впрочем, он овладел собой.
   - Мне, пожалуй, стоит отправиться домой и немного  вздремнуть.  Завтра  с
утра я поеду в Таксон повидаться с отцом и сказать ему, что все  в  порядке.
Но постараюсь вернуться к полудню.
   Может, ты могла бы зайти в нашу  мастерскую  во  время  ланча?  Тогда  мы
обговорим все первоочередные заказы.
   - Хорошо. - Бет  заколебалась.  -  Послушай,  давай  установим  кое-какие
правила.
   По всей вероятности, она поняла, что он хотел снова поцеловать ее.
   - Как скажешь.
   - Можешь думать о моем витраже все что угодно, но работа есть  работа.  А
поэтому не забивай себе голову ерундой.
   Майку очень хотелось возразить ей, но он понимал,  что  делать  этого  не
стоит.
   - Все ясно. И однако же меня мучает любопытство. Скажи-ка, а Алана видела
этот твой "Поцелуй"?
   - Да.
   - И что сказала?
   - Сестра не очень-то интересуется моей работой. Когда она впервые увидела
мозаику, то просто бросила: "О, что-то новенькое!" - и никогда больше к  ней
не возвращалась. Она ничего не знает о том, что было между нами в тот вечер.
Я не стала ей ничего рассказывать.
   Майк не был  столь  уверен,  что  Алана  пребывала  в  полном  неведении.
Особенно если вспомнить, как она уговаривала его  заняться  любовью  в  ночь
накануне свадьбы.
   - Удивляюсь, что она ни о чем не догадалась. Волосы у девушки на  витраже
точь-в-точь такого же цвета, как у тебя. Да и одета она в такое  же  красное
платье, какое было на тебе в тот вечер.
   - Вероятно, Алана забыла об этом красном платье. И ей в голову не придет,
что я могла  бы  позволить  тебе  поцеловать  меня.  Если  бы  я  не  выпила
шампанского на предсвадебном обеде, ничего бы не случилось.
   Вот, значит, какими отговорками она  успокаивает  свою  совесть,  подумал
Майк.
   - Нет, Бет, голова у тебя была совершенно ясная. Посмотри, ты в  точности
воссоздала все детали. Даже этот пиджак цвета морской волны, которым  я  так
гордился!
   - Художники без труда запоминают  мелочи.  Или,  может  быть,  влюбленные
женщины? Майк не мог - и не желал - смириться с тем, что  она  перечеркивает
память о прошлом. Тем не менее не стал возражать.
   - Ну, наверное, ты права... - Он отошел от прилавка. - Ладно, мне пора.
   - Постой, я провожу тебя. - Бет взяла фонарь и направилась к двери.  -  А
то еще налетишь на эти кованые стеллажи, если будешь идти на ощупь.
   - Весьма дипломатичный способ напомнить мне, что я неловок,  как  слон  в
посудной лавке.
   - Пожалуй, ты прав -  что-то  не  припомню,  чтобы  ты  отличался  особой
грациозностью.
   - А все же ты должна согласиться, что руки у  меня  всегда  были  ловкие.
Бет, помолчав, произнесла:
   - Мне казалось, мы уже договорились о правилах игры.
   - Разве я сказал что-то не то? - Майк вопросительно поднял брови. -  Бет,
ты же принимаешь меня на должность мастера-стеклореза, - запротестовал он. -
Для такой работы умелые руки - только преимущество;
   - Ты не это имел в виду, и сам все отлично знаешь. Я не желаю две  недели
тратить на то,  чтобы  удерживать  тебя  на  почтительном  расстоянии,  Майк
Тремей?
   - Не волнуйся, Бет, тебе не придется тратить свое драгоценное время.
   - Вот и отлично. А кстати, откуда у тебя этот зуб ягуара?
   - Мне подарил его один старый шаман. Это талисман, приносящий  удачу.  До
завтра. Бет. - Майк  открыл  дверь  и  вышел  под  дождь.  Возле  машины  он
оглянулся. Бет, наверное, решила, что из-за лившего  потоками  дождя  он  не
заметит, что она все еще стоит на пороге мастерской. Майк почти не  различал
ее силуэт, однако слабое мерцание фонаря выдавало девушку.
   Майк был уверен, что в тот вечер  восемь  лет  назад  Бет  позволила  ему
поцеловать себя потому, что ей этого хотелось. И хотя  на  его  нижней  губе
огнем горела отметина ее зубов, он подозревал, что ей и сейчас  желанны  его
поцелуи.  Конечно,  прошлого  не  исправишь.  Факт  остается  фактом  -   он
действительно бросил сестру Бет у алтаря.

Глава 3

   Бет  стояла  на  пороге  и  смотрела,  как  исчезают  за  поворотом  огни
автомобиля. Она ненавидела себя, но ей отчаянно  хотелось  накинуть  плащ  и
броситься следом  за  ним.  Дом  семейства  Тремейн,  аккуратный  особняк  в
викторианском стиле, находился неподалеку,  на  холме,  и,  если  судить  по
поцелую Майка, нечего было сомневаться в том, что она получит радушный прием
в этом доме... Тело Бет буквально плавилось от неутоленного желания.
   Нет, она, конечно же,  не  говорила  с  ним  совершенно  откровенно.  Его
скитания по свету возбуждали в ее душе острый интерес.  Ей  стоило  немалого
усилия подавить готовые сорваться с языка вопросы:, о местах, которые  Майк,
повидал, о людях, с которыми он познакомился и подружился. И все потому, что
его описания заставили бы ее пожалеть,  что  ей  не  довелось  пережить  эти
приключения бок о бок с ним. Господи, как бы посмеялись над ней  и  Майк,  и
Алана, скажи она им о своем тайном  желании  исследовать  джунгли  вместе  с
Майком, вступить в неведомую землю в обществе мужчины, которого она  безумно
любит. Майк всегда мечтал испытать опасности и невзгоды вместе с  Аланой,  и
Бет  молчала,  когда  они  поддразнивали  ее,  намекая  на  ее   робость   и
застенчивость.
   За эти восемь лет Бет пыталась найти замену Майку, отыскать  человека,  с
которым она чувствовала  бы  себя  в  безопасности.  Однако  мотоциклист,  с
которым она некоторое время  встречалась,  оказался  грубым  парнем,  и  она
рассталась с ним. Роман с парашютистом продолжался  чуть  дольше,  однако  в
конце концов Бет поняла, что парашютист слишком  самовлюблен  и  самонадеян.
Постепенно ее жизнь изменилась - в ней  осталось  место  лишь  для  компании
друзей-художников да для работы, приносившей удовлетворение.  Но  о  великих
страстях речь не шла.
   И вот теперь Майк вернулся в ее жизнь. Он появился у нее в мастерской,  и
Бет.., начала сгорать от  желания.  Она  опасалась,  что  просто  не  сможет
скрывать свои чувства. Бет понимала, что  она  будет  для  Майка  мимолетным
увлечением, но все равно желала его. И только одна мысль мешала ей броситься
в объятия Майка. Мысль об Алане...
   Бет была совершенно уверена, что Алана до сих пор любит Майка.  Казалось,
она, как и младшая сестра, ищет ему  замену.  Каждый  парень,  которого  она
приводила домой, был чем-то похож на Майка. А  одного  даже  звали  так  же.
Впрочем, Алана быстро с ними расставалась. И Бет подозревала, что в  глубине
души сестра надеется: настанет день, когда Майк вернется и станет умолять ее
о прощении.
   Ну вот, Майк вернулся. А Аланы в городе не оказалось. Зато была Бет.
   Ей отчаянно хотелось принять предложение фирмы "Хэндмейд" и покончить  со
всем этим делом, однако Эрни так верил в успех их изобретения,  что  Бет  не
могла уступить патент чикагской корпорации, не испробовав  план  Майка.  Она
догадывалась, что прибыль с продаж может обеспечить  Эрни  вполне  безбедное
существование в старости, и понимала, что не имеет права лишать его  надежды
на это. Разумеется, у нее были перед Эрни, как перед партнером  по  бизнесу,
определенные обязательства, однако она искренне переживала за его  здоровье.
Эрни был дорог ей, как второй отец. Когда у  него  случился  этот  проклятый
сердечный приступ. Бет охватила неподдельная паника - она  страшилась  того,
что еще один близкий человек вот-вот навсегда покинет ее. А боль  от  потери
отца была еще так свежа.
   Шагая по коридору медицинского центра, Майк говорил себе, что с  радостью
заключит сделку с самим дьяволом, если только благодаря этому отец  проживет
еще двадцать лет. И тогда Майк  станет  проводить  в  Бизби  гораздо  больше
времени. Черт, может, он даже возьмет отца в  одну  из  экспедиций  в  дебри
тропического леса. Это было бы хорошо, но сначала ему необходимо  встать  на
ноги. Майк открыл дверь в палату отца и увидел Эрни.., сидящим в подушках  с
сигарой в зубах.
   - Черт побери, что ты делаешь? Ведь это чистое самоубийство!  -  закричал
Майк, подскакивая к кровати.
   Эрни вытащил сигару изо рта и ухмыльнулся.
   - Подделка.
   Тут Майк сообразил, что в палате не  пахнет  сигарным  дымом.  Но,  может
быть, Эрни просто ожидал подходящего момента, чтобы зажечь свою сигару?
   - Дай ее сюда!
   Отец снисходительно бросил сигару Майку.
   - Джуди, одна из сестричек, купила ее в магазине,  где  продаются  всякие
штуки для маскарадов. И принесла мне утром, хотя у нее нынче выходной. Очень
милая девочка эта Джуди.
   - Зная тебя, я не удивлюсь, если ты умаслишь кого-нибудь из  сестричек  и
она принесет тебе настоящую сигару. - Майк внимательно осмотрел подделку.
   - Да ты не переживай,  это  просто  резина.  Но  я  так  привык  зажимать
что-нибудь в зубах, что чувствую себя лучше с этой игрушкой. - Отец смущенно
рассмеялся. - Я тебя провел, правда? - Эрни снова сунул сигару себе в рот. -
А как прошла твоя встреча с Бет? Вы обо всем договорились? - Этот вопрос был
задан самым невинным тоном, однако Майк почувствовал, что взгляд  отца  стал
пронзительнее лазера.
   - А как же! Все в порядке. Эрни подхватил сигару, которая  выпала,  когда
он приоткрыл рот от изумления.
   - В порядке, говоришь?
   - Ну да. А почему бы и нет?
   - Да хотя бы потому, что вы не сказали друг дружке ни "здрасьте", ни  "до
свидания" с того вечера, когда ты смотался.
   Майк знал, что Эрни не следует переживать... из-за ,его отношений  с  Бет
или с Аланой.
   - В жизни разное случается, отец...
   - Да ты тогда просто струсил, вот и все. Впрочем, меня это  нисколько  не
удивляет. Ты еще не готов был жениться. Сколько  раз  я  говорил,  что  тебе
обязательно надо было объясниться с  Аланой.  Ей  твои  объяснения  вряд  ли
пришлись бы по вкусу, но вы трое снова могли  бы  стать  друзьями.  Стыд,  и
только! Столько  лет  играли  вместе,  вместе  выросли,  а  теперь  даже  не
разговариваете!
   Майк повел плечами и откинулся на спинку стула, стоявшего  возле  кровати
отца.
   - Ты прав, папа. И я собираюсь переговорить с Аланой. Увидишь, все  будет
в порядке.
   - Вот это славно, Майк. Пит будет рад узнать об этом.
   Майк резко выпрямился.
   - Ты сказал, он будет рад?
   - Отец вроде бы в здравом уме, но, возможно,  все  эти  сильнодействующие
лекарства все-таки слегка одурманивают его?
   Эрни устремил на лицо сына долгий взгляд и пожевал сигару.
   - Нет. Ты просто ослышался. Я сказал, что Пит был бы рад узнать об этом.
   - Слава Богу. Я чуть было не решил, что ты ведешь беседы с привидениями.
   - Пока еще рановато... - Эрни перекатил поддельную сигару в другой уголок
рта. - Значит, Бет обещала дать этому Хаксфорду от ворот поворот?
   - Да, - ответил Майк. Когда Хаксфорд узнает, что ему придется  ждать  еще
две недели, он, скорее всего, укатит обратно в Чикаго.
   - А ты примешься за производство стеклорезов и витражей?
   - Ага. Кстати, отец, сделай мне одолжение! Когда  Бет  приедет  навестить
тебя, поговори с ней и скажи, что я не  такой  уж  скверный  мастер,  ладно?
Кажется, она не вполне поверила, что я умею обращаться с оборудованием, хотя
я и говорил ей, что работал по стеклу даже в Бразилии.
   - Она сама все поймет, как только ты начнешь  изготавливать  мозаики.  Ты
забыл - она ведь из тех людей, которым надо во всем самим убедиться. Словами
ей ничего не докажешь.
   - Да, знаю. Я,  помню,  чуть  не  свернул  себе  шею,  когда  съезжал  на
велосипеде по ступенькам старой пивоварни - просто чтобы доказать Бет, что у
меня это получится.
   Эрни кивнул.
   - А потом тебе наложили восемь швов. И не забудь о том,  как  катился  на
скейтборде по шоссе в Могильном каньоне. И еще о том, как влез на ограждение
старого карьера. И все ради того, чтобы доказать Бет, на какую  глупость  ты
способен.
   А ведь так оно и было, неожиданно сообразил Майк. Ему и в голову  никогда
не приходило рисковать жизнью, пытаясь произвести впечатление на Алану, хотя
она называла его своим дружком, а он верил, что это правда. Она считала  его
своей собственностью еще с тех  времен,  когда  им  было  по  шесть  лет.  А
поскольку на уме у него вечно были то бейсбол, то автомобили, Майк и шел  по
пути наименьшего сопротивления. Затем, где-то в классе  десятом,  он  не  на
шутку  увлекся  Аланой,  и  все,  казалось,  было  решено.  Они   собирались
пожениться, накопить денег и вместе отправиться в джунгли Южной Америки.
   - А что с твоей губой?
   Майк вынырнул - из тумана воспоминаний и попытался придумать какое-нибудь
вразумительное объяснение. Он  чувствовал,  как  краска  заливает  его  лицо
горячей волной.
   - Я.., понимаешь, ударился об угол аптечки в ванной.
   Эрни уставился на него и пожевал сигару.
   - Да что ты? А о какой - верхний или нижний?
   - Ну, не помню...
   - Я спрашиваю только потому, что, если это был нижний  угол,  ты,  должно
быть, стоял у раковины, изогнувшись, как крендель, а если  это  был  верхний
угол - наверное, ты влез на стремянку. Что-то мне не верится в такие бытовые
травмы...
   - Может, не будем обсуждать, что со мной случилось, отец?
   - Судя по всему, кто-то тебя укусил, Майк.
   - Я...
   - Мне надо взять у вас кровь  на  анализ,  мистер  Тремейн.  -  В  палату
торопливо вошла медсестра.
   Кажется, никогда  еще  Майк  так  не  радовался  появлению  представителя
медицины. Он поднялся со стула.
   - Наверное, мне пора. Мы с Бет встречаемся в  мастерской  около  полудня.
Эрни ухмыльнулся.
   - Может, попросить сестричку полечить немного твой укус?
   - Нет, не стоит. - Майк яростно посмотрел на  отца.  -  Мне  хочется  как
следует разобраться во всей этой стеклорезной премудрости, так что  я  смогу
заехать к тебе только завтра вечером.
   - Бет говорила, что и она хочет меня навестить. Почему бы вам не приехать
вместе? Сэкономите на бензине.
   - Не знаю... Она сейчас очень  занята,  так  что,  скорее  всего,  ей  не
удастся выбраться в одно время со мной.
   - А то, что она слишком занята, чтобы ехать с тобой в одной машине, никак
не связано с тем, что кто-то тебя укусил, а?
   - Пока, отец. - Майк почти выбежал из палаты, слыша за спиной иронический
смешок отца.
   Как только медсестра удалилась, Эрни  решил  немного  вздремнуть.  Однако
прежде ему надо было отчитаться.
   - Ну, Пит, старина, у меня для тебя две новости: хорошая и плохая.
   - Если ты собираешься снова угостить меня  своей  шуткой  насчет  куриных
крылышек, так я и слушать не желаю. Твои  остроты  обросли  паутиной  в  ярд
длиной.
   - Да, это похоже на шутку, но куриные крылышки тут ни при чем. Майк и Бет
снова разговаривают и, судя по всему, подружились еще крепче, чем раньше.
   - Судя по чему?
   - Если только я правильно догадываюсь,  Майк  поцеловал  ее.  А  она  его
укусила.
   - Бет ? Ты, должно быть, говоришь об Алане. Бет ненавидит насилие.
   - Алана не в счет. Она сейчас в отъезде. А Майк бы  просто  не  успел  за
такое короткое время сойтись с какой-нибудь другой женщиной. Нет, все именно
так, как я тебе сказал: Майк целовал Бет, а она его укусила.
   - Майк и Бет? Уж не хочешь ли  ты  сказать  мне,  что  версия  номер  три
оказалась правильной?
   - Похоже, что так.
   - Алане все это вряд ли понравится.
   - Черт побери, я и сам знаю. Мне нужно как можно  скорее  распрощаться  с
этой больничной койкой, чтобы успеть вмешаться.
   - Эрни, не забудь, стоит тебе выйти из больницы, как Майк  решит,  что  в
нем больше не нуждаются. И снова улепетнет в свои джунгли.
   - Ты прав. Но кто-то же должен присматривать за ребятишками. А не то  они
снова наделают глупостей. У нас и так уже есть пострадавшие.
   - Я уверен: ты что-нибудь да придумаешь.
   - Знаешь, что я тебе скажу, Пит? Если бы вместо этого резинового сучка  у
меня в зубах была настоящая сигара, мне думалось бы куда лучше.
   Бет закрыла мастерскую без десяти  двенадцать.  Покупатели  в  этот  день
почти не заходили, но ведь летом так и бывает.
   Когда фургон Бет остановился у мастерской Тремейнов, она чувствовала себя
так, словно не меньше четверти часа провела в парилке. Пошарив  в  бардачке,
она нашла несколько шпилек, с помощью которых закрепила на макушке  влажные,
растрепавшиеся волосы.
   Майк, судя по всему, приехал на старом грузовике отца. Бет открыла  дверь
и с облегчением вошла в мастерскую,  где  работал  кондиционер.  В  магазине
Майка не было. Она несколько раз позвала его, а затем зашла  за  прилавок  и
направилась в дальнюю комнату.
   Майк сидел спиной к Бет на скамье - обычном рабочем месте отца. Плечи его
были низко опущены.
   - Майк, это я. Он не обернулся.
   - Я еще ни разу не бывал тут без отца.
   - Майк... - Бет приблизилась к нему и положила руки  ему  на  плечи.  Она
ощутила, что его трясет, и поняла, что он с трудом сдерживается. - Я знаю...
- пробормотала она. - Я тоже никогда не работала в мастерской  без  отца.  В
первый раз это настоящий шок.
   - Я такой идиот, Бет... Я думал, он будет жить вечно.
   Она принялась нежно поглаживать его плечи, блаженствуя оттого, что  может
прикасаться к нему.
   - Он выкарабкается, Майк, вот увидишь, - сказала Бет. -  И  проживет  еще
долго. Эрни - настоящий здоровяк.
   - Я знаю, но теперь уже не могу думать, что  он  всегда  будет  со  мной.
Раньше я гнал от себя  такие  мысли.  А  теперь..,  теперь  я  понимаю,  что
когда-нибудь он оставит меня, а ведь.., ведь у меня никого, кроме него, нет.
   - Вспомни о тех годах, что ты провел в Бразилии. Я уверена,  там  у  тебя
найдется немало близких друзей, которых ты любишь и которые любят тебя.
   - Ты права. Я даже являюсь почетным членом племени...
   - Того самого, где живут, как малые дети, не зная печали?
   - Ага. Они замечательные люди, и мне небезразлично, что с ними будет.  Но
мне там не место. В Бразилии я чужак, перекати-поле, и только.
   - Разве не к этому ты стремился? Он вздохнул.
   - Я думал, к этому. Но несколько  дней  назад,  когда  со  мной  связался
лечащий врач отца и я узнал, что отец чуть не умер, все изменилось.
   Бет продолжала гладить его плечи.
   - Послушай, не рисуй себе все в таком мрачном свете. Ты же  всегда  хотел
пережить побольше приключений. Я надеюсь, ты не помышляешь о том,  чтобы  на
всю жизнь застрять в Бизби, работать в мастерской? Это тебе не подойдет. - А
вот я не столь уверен... На мгновение Бет охватила паника.
   - Поверь мне, я знаю, что говорю: сейчас тебе нелегко. Мне тоже  хотелось
заползти куда-нибудь подальше ото всех и спрятаться,  окружив  себя  вещами,
которые мне дороги. Но время не стоит на месте, оно  залечивает  даже  самые
глубокие раны, и уединение уже перестает быть  желанным.  Не  позволяй  себе
привязываться к чему-нибудь, что позднее станет для тебя обузой, Майк.
   -  Ты  говоришь  так  разумно.  Хотя  ведь  ты  и  раньше  б