- призналась Маша, обводя  взглядом
белые стены. - Она не выходит из головы.
   - Как бы ты обставила ее? - предложил пофантазировать Валера. Он  сел  на
подлокотник дивана, поближе к Маше.
   - Обставить? - не поверила она услышанному.
   - А что?
   - Ты  подыскиваешь  мебель?  -  разочарованно  спросила  она  и  тоскливо
посмотрела  на  Валеру.  Так  ребенок  жалобно  смотрит  на  новую  игрушку,
предназначенную - увы! - в подарок другому.
   - Предложи другое, - улыбнулся Валера. Он  очертил  пальцем  ее  профиль,
ласково нажав на кончик носа,  соскользнул  с  него,  оттянул  нижнюю  губу,
заставляя ее раскрыться.
   Маша упрямо сжала губы и встала с дивана.
   - Я бы... - Она стремительно и легко  прошла  к  окну,  впитывая  в  себя
простор, круто  развернулась  на  носочках.  -  Я  бы...  -  Воображение  не
позволяло остановиться на чем-то определенном.
   - Ну что бы ты? - дразнил ее Валера.
   - Подожди! - отмахнулась она. Подошла к стене, провела по ней рукой. -  Я
бы.., нет! -  Она  прижалась  спиной  к  стене,  мучительная  задача  выбора
отразилась на ее лице.
   - Ты бы видела себя! - рассмеялся Валера.  Он  подошел  к  ней,  но  Маша
увернулась от его рук и встала в центре комнаты.
   - Я бы разрисовала стены. Здесь лесную чащу, там - поляну. Здорово, да? -
Она зловредно показала ему язык, тщательно скрывая смех.
   - А между ними палатку, - вставил он, беря Машу  одной  рукой  за  талию,
другой  поймав  ее  пальцы,  приноравливаясь  к  медленной   мелодии.   Маша
подтянулась и дала умелому партнеру вести себя в танце. Ей очень  нравилось,
как танцует Валера.
   - Пожалуй, палатку не надо, - возобновила она разговор. -  Лучше  небо  в
звездах.
   - А если пойдет дождь? - Валера сделал выпад назад и "положил"  партнершу
на себя.
   Она капризно поджала губы и выпалила:
   - Тогда мы закрасим потолок и стены и будем ждать хорошей погоды!
   Неожиданный возврат на исходную позицию  рассмешил  обоих.  Маша  коротко
вскрикнула, утратив равновесие, и цепко схватилась за  мужское  плечо,  пока
Валера кружил ее, потом бережно поставил на пол.
   - Дай мне твои губки.
   - Не дам! - продолжала капризничать Маша. - Ты все испортил своим дождем.
   - Я исправлюсь, если ты меня поцелуешь. - Валера склонился к ее  лицу.  -
Маша?..
   Девушка тихо вздохнула и подставила губы. Музыкальные звуки отталкивались
от белых стен и хрустально дрожали в середине комнаты, где, забыв о полях  и
лесах, прижавшись друг к другу, мужчина и женщина пили нектар поцелуя.
   - Машенька...  -  Он  еще  тянулся  к  ней,  не  в  силах  оторваться  от
сладостного источника.
   - Ты обещал быть хорошим, - напомнила она.
   - Как же! Скорее с ума сойдешь, чем станешь хорошим.
   - Тогда мне пора домой.
   - Нет! - спохватился он. - Я хотел сказать тебе... - Его  глаза  зажглись
веселыми искорками. - Знаешь, эти стены когда-то были разрисованы.
   Маша с сочувственным сомнением смотрела на Валеру.
   - Правда-правда, - подтвердил он. - Когда я переехал сюда, разрисовал все
комнаты. Здесь было море.
   - А потом?
   - Потом появилась новая идея, и я все закрасил. - Валера умолчал  о  том,
что причиной тому послужила свадьба Юли. Даже если Наташа отбила, даже  если
сам виноват, он не пожелал оставить и следа от бурного с  печальным  финалом
романа.
   - Что же дальше? - допытывалась Маша. Ее серьезный взгляд словно  понимал
больше, чем было сказано.
   - А дальше... - Валера коротко рассмеялся и поцеловал ее  в  носик.  -  Я
смотрел, как ты обустраивала комнату, и видел себя. Желаний много, а  стенок
только две.
   - Три, - поправила она незадачливого математика и пожалела:
   - Наверное, было красиво, а я не видела.
   - А хотела бы? - его взгляд стал напряженно-пристальным.
   Маша физически ощутила, как проникают  в  нее  карие  глаза,  спрашивают,
проверяют, удостоверяются. Страх охватил ее - страх обмануть этого  человека
или быть обманутой самой. Он не заслуживал ни того, ни другого.
   -  Лучше  оставить  так,  -  неуверенно  сказала  она,  пряча  глаза  под
ресницами.
   Валера ждал объяснений, а Машей вдруг овладела печаль.
   - Уже поздно, - только и сказала она. Валера взял ее за руку.
   - Пойдем, я покажу тебе кое-что.
   Он ввел Машу в комнату и отступил назад. Маша замерла на месте.
   Экран был поднят, а за ним сказочный пейзаж.  Огромное  солнце  наполняло
светом пруд, окруженный молодыми березками и ивами, купающими свои  ветки  в
чистой воде. Вдалеке в  тени  деревьев  и  паутине  солнечного  света  стоял
небольшой домик с соломенной крышей и двумя  темными  окнами.  Маша  подошла
поближе, чтобы лучше рассмотреть  явно  заброшенную  избу.  Ни  дорожки,  ни
узенькой тропки - все вокруг поросло болотной травой, даже пруд  около  избы
затянулся болотной тиной.
   Маша отступила назад и переключила внимание на главную часть картины.  На
переднем плане, занимая  половину  стены,  красовался  огромный,  искрящийся
светом  терем.  Зубчатая   балюстрада   перекликалась   красным   цветом   с
остроконечной башенкой, венчающей фасад. Множество окон в три этажа поражали
вариациями различных наличников. Казалось, отвори ставенки,  и  бело-красный
терем засверкает, зальется алмазно-рубиновым сиянием.
   Маша очнулась от созерцания, перевела взгляд на Валеру.
   - Это ты... - Она остановилась, нервно сглотнула. - Ты сам сделал?
   Он кивнул и улыбнулся застенчивой улыбкой, потом пожал плечами:
   - Освещение неподходящее. - Посмотрел на люстру в пять ламп,  из  которых
горели три. - Остальные не помогут все равно.
   - О чем ты говоришь?! - вознегодовала Маша. - Сколько солнца и красок,  а
ты - "освещение"!
   Она отошла еще дальше, с трудом  настраиваясь  на  критический  лад.  При
внимательном рассмотрении дворец поражал не только художественным  решением,
но и точным исполнением. Помимо фантазии создатель  вложил  в  творение  все
свои знания. Будто настоящий стоял терем у нарисованного пруда.  Маша  нашла
ладонь Валеры и сжала ее, удостоверяясь, что  оба  существуют,  что  они  не
придуманы вычурным умом художника.
   - Я сделал это из ватмана, - тихо объяснил Валера, обняв Машу за талию. -
Поэтому краски более сочные и создается эффект объема. Тебе нравится?
   - Его можно потрогать? - робко спросила она. Валера  легонько  подтолкнул
ее к дивану. Маша коленями стала на мягкую обивку и, как маленькая  девочка,
с испуганным восторгом рассматривала чудо-дворец. Осторожно, боясь вспугнуть
волшебство, она подушечками пальцев провела по белым стенам терема,  ощутила
резные кружева наличников.
   Девушка стремительно отдернула руку, когда прогнулся диван и Валера  стал
за ней, зажав ее колени своими с двух  сторон,  прижав  ее  бедра  к  спинке
дивана.
   - Это терем твоей мечты? - спросила Маша, не желая выходить из  состояния
волшебства. Девушка пыталась найти более удобное положение,  чтобы  смягчить
давление мужского тела. Валера обвил ее руками, крепко прижимая  к  себе,  и
уперся подбородком в то место, где сходились ее плечо и шея. От нее  исходил
слабый  запах  лимона,  у  Валеры  кружилась  от  этого   голова.   Хотелось
почувствовать ее каждой клеточкой своего тела.
   - Это приют моих желаний. В каждой комнате живет одна  мечта.  Когда  они
сбываются, я открываю ставню, потому что появилась новая цель.
   Теперь Маша поняла, что маленькие крючочки из тонкой проволоки  имеют  не
только оформительское значение.
   - У вас много желаний, - поддразнила она, обратив внимание,  что  открыты
только две ставенки первого этажа.
   - Это упрек? Если говорить о желаниях, то мне  не  хватит  стен  во  всей
квартире. - Он указал на одно окошко. - Можешь его открыть сама.
   Маша быстро протянула руку, но вдруг остановилась.
   - И какое это желание?
   - Ты любопытная! - рассмеялся Валера. Сомнения гнездились  в  нем  с  тех
пор, как он предложил Маше собственную комнату, а результат игры  неожиданно
обрадовал. - Ничего преступного. Я никому не показывал эту стену,  она  была
моя. Теперь, увы, - он подтвердил притворное сожаление  глубоким  вдохом,  -
она перестала быть единственным секретом, его ты и выпустишь на волю.
   Маша осторожно сняла с петельки крючок, бумага упруго отскочила от стены.
Девушка двумя пальцами поправила ставенки, открыв их  шире,  и  залюбовалась
своей работой.
   - Теперь можешь закрыть. Она оглянулась.
   - Почему?
   В его глазах сверкнуло неприкрытое желание, губы  тянулись  к  ней.  Маша
ловко увернулась.
   - Ну почему  ты  всегда  прерываешь  меня  на  самом  интересном?  -  Она
отклонялась от Валеры до тех пор, пока оба не упали на диван.
   - Попалась?! - Валера закинул ногу на ее бедро, уложил Машу на спину,  не
решаясь заходить слишком далеко. Маша с криком и смехом отбивалась руками  и
ногами, а хрупкое тело и мягкая грудь влекли припасть губами  и  настроиться
на извечный ритм единения.
   Валера пошел на штурм. Внезапно атакуя,  хватал  твердыми  губами  плечи,
шею, совершал разведывательные набеги на груди и живот, грозно рычал,  мотал
головой, освобождаясь от цепких пальцев - защитников бастиона.  Одной  рукой
он  подхватил  ее  колено,  занимая  ногой  освобожденную  территорию.  Маша
отчаянно продолжала сражаться. Ее смех звучал  более  нервно,  боевые  крики
походили на стоны вожделения, но она не сдавалась.
   Тело Маши упивалось "давно забытыми ощущениями живой горячей тяжести. Дай
волю - руки и ноги лианами обовьются вокруг жесткого торса мужчины. И все же
разум был сильнее, а потому Маша  лежала  неподвижно,  борясь  с  внутренней
дрожью и - Бог ты мой! - с собственным желанием.
   - Ты обещал не давить, Валера, - предупреждающе тихо произнесла  она.  Он
вмиг приподнялся над ней, искра бешенства и мольбы появилась в  его  глазах,
но Маша не обратила на это внимания. - И не торопи меня.
   Вены выступили на дрожащих руках, Валера медленно перенес на них  тяжесть
тела и откинулся в сторону.
   - Это я раздавлен... - Боль в его словах и  глазах  отозвалась  тоскливой
жалостью в Маше. - И смущен...
   - Я закрою твое желание, - в утешение  сказала  она.  Валера  через  силу
рассмеялся:
   - Ты самонадеянна, Маша! -  Хоть  мелочно,  но  уколоть.  И  в  следующую
секунду  он  пожалел  о  необдуманных  словах.  В  ее  глазах  уже  вспыхнул
предупреждающий огонек.
   - Я бы так не сказала, - сдержанно  ответила  она.  -  Меньше  всего  мне
хотелось бы находиться в калейдоскопе твоих утех.
   Удастся ли ему приручить воинственную кошку? Валера примиряюще улыбнулся:
   - Не  расстраивайся.  Маша.  -  Улыбка  сошла  с  его  губ,  глаза  стали
серьезными. - Но я хочу тебя. Всю. Целиком.
   В подтверждение своих  слов  он  склонился  над  Машей  в  требовательном
ожидании и... Кровь  волной  прилила  к  его  лицу,  покрывая  предательской
краской подбородок, щеки, лоб; уши вспыхнули горячим жаром. Он уронил голову
в рассыпанные пряди ее каштановых волос.
   Сколько раз Валера произносил эти  слова?  Стало  вдруг  стыдно,  что  он
разместил Машу в обществе ее предшественниц, приравнял к  частым  мимолетным
знакомствам. Появилась жалость (почему-то к себе), что Маша, разделив с  ним
постель, станет будничной, лишенной  загадочности  женщиной,  что  ее  можно
будет ублажить мелкими подарками и посещением баров с неизменным шампанским.
Не будет больше чарующей и такой мучительной  предлюбовной  игры,  всплесков
фантазии и восторгов. И станет Машенька случайной гостьей в пустой комнате с
чисто-белыми стенами.
   Так нужно ли было поднимать экран и показывать то, что не видела ни  одна
женщина, побывавшая здесь?  На  миг  Валера  пожалел  о  поспешности  своего
порыва. Но прошлого не воротишь, когда-нибудь такое должно было случиться  -
почему не сейчас?
   Маша лежала неподвижно, тоже мучимая  сомнениями  и  внутренней  борьбой.
Наконец она пошевелилась, скинула ноги на пол.
   - Мне пора, - тихо сказала она.
   Валера поднял голову, освобождая ее растрепавшиеся волосы.
   Сомнения его оставили, черт с ней,  с  размалеванной  стенкой.  Он  хотел
Машу, а там будь что будет.
   И послушно ответил:
   - Я провожу.
   В ожидании Валера раскачивал на пальце брелок с ключами, а Маша  медлила.
То поправляла прическу, то открывала сумочку или смотрела вокруг себя, будто
забыла что-то и не могла вспомнить.
   - Что-то случилось, Маша?
   Девушка повернулась к Валере с робкой улыбкой, боясь  встретиться  с  ним
глазами.
   - Ты гостеприимный хозяин. - Она  закусила  губу,  потом  резко  тряхнула
головой и быстро договорила:
   - Я становлюсь назойливой. Пошли.
   И шагнула к двери. Но Валера оказался быстрее, он схватил ее за руку.
   - И что из этого следует?
   - Что целоваться в машине мы не будем. - Маша  дерзко  рассмеялась,  а  в
глазах мелькнуло сожаление.
   Она дала слабинку. Испытание воли требовало постоянной борьбы, напряжения
и сопротивления. Но Валера, терпеливый и послушный Валера сводил на  нет  ее
борьбу, чутко прислушивался к невысказанным словам и подавлял малейший намек
на принуждение.
   Он легонько притянул Машу к себе.
   - И ты проявишь свою благодарность сейчас? - Лучик надежды появился в его
глазах: Маша останется, и тягучие дни ожидания оправдаются. О-о! Он с лихвой
восполнит ночи, проведенные в томительных мечтаниях.
   -  Я  не  уверена...  -  Она  была  не  рада,  что   проявила   слабость,
непростительную для нее. Но надо идти до конца. - Да.
   Обеими руками она обняла Валеру  за  шею  и  притянула  к  себе.  Коротко
поцеловала, еще раз...
   Валера оставался пассивным, лишь мелкое  подрагивание  губ  выдавало  его
желание. Маше и этого было достаточно.  Она  нежно  ласкала  языком  внешний
контур его губ, сладко кололась об отросшую за день щетину.  Она  возвращала
ему ощущения, которые  испытала  сама  при  его  поцелуях.  Его  внимание  и
понимание были для Маши внове. Ее редко целовали,  хотя  телом  пользовались
часто и  безжалостно.  Но  Балерины  поцелуи  открыли  ей  совершенно  иной,
чувственный и возвышенный, мир. Его твердые губы становились как пух,  когда
он прикасался к ней. Они не требовали  подчинения,  наоборот,  дарили  себя,
свою мягкость и нежность, звонкую радость и силу обладания.  И  Маша  своими
губами одаривала мужчину благодарно.
   Неистовая буря встретила ее. Маша всхлипнула от  неожиданности,  глубокий
стон Валеры вторил ей. Языки  вступили  в  единоборство,  а  губы,  азартные
сторонники своих героев, подбадривали, дразнили соперника, а  цепкие  пальцы
крепче прижимали тела, сужая пространство для поединка.
   - Может, машина не нужна? - спросил Валера, не прерывая поцелуя. -  И  ты
останешься со мной? Ее язык ослабел, губы безвольно сникли.
   - Нет. - Маша покачала головой,  и  прощальное  легкое  касание  оборвало
поцелуй. - Я должна быть дома.  -  Ее  глаза  продолжали  ласкать,  но  губы
отстранились.
   - Я не хочу тебя отпускать, - просил Валера. - Останься.
   - Не могу, - ответила девушка и потянула его к двери. - Пошли.
   Машина плавно остановилась у тротуара.  Валера  закинул  руку  за  спинку
сиденья и повернулся к Маше.
   - Я скажу, - улыбнулась  она,  предупреждая  традиционный  вопрос.  -  Ты
правильно сделал, что не дал  мне  закрыть  твое  желание.  -  Маша  накрыла
ладонь, лежавшую на руле, и тихонько погладила его пальцы.  -  Я  никому  не
скажу об этом секрете, он останется только твоим. До свидания, Валера.
   Она вышла из машины и скрылась за поворотом.
   Упоминание о  секрете-дворце  ошарашило  Валеру,  он  и  не  предполагал,
насколько понятны Маше его сомнения. Но не это волновало  его  сейчас.  Маша
сдалась. Валера понял это каждой клеткой, каждым нервом. В нем все  ликовало
в предвкушении блаженства. Маша сдалась! Она будет его!!!
   Теперь все зависит от Валеры. Он должен  выбрать  место  и  время,  стать
умелым поводырем и добиться цели, которая вот уже три недели лишала его  сна
и покоя. Теперь он обретет и то и другое. И Машу.
   - Если не разобьюсь раньше на этой чертовой машине, - осадил себя Валера,
резко нажав на тормоза перед красным светом на перекрестке. - Прости,  Мэри,
я не хотел тебя обидеть.
   И рассмеялся в голос - ведь он назвал машину именем Маши. Наваждение,  но
звучало почти пророчески.

Глава 6

   - Как дела? - спросил Олег, входя в кабинет Валеры. Друг отца и компаньон
Валеры  был  тучный,  пятидесяти  пяти  лет  мужчина  с  густой   шевелюрой,
посеребренной проседью. Но ни внушительные габариты, ни возраст не влияли на
его деятельную натуру. О таких людях  говорят:  люди  старой  закалки.  Олег
любил работать с молодежью и  легко  находил  контакты  с  людьми  солидного
возраста.
   Иногда он любил козырнуть  своим  возрастом,  но  при  этом  не  позволял
называть себя по имени-отчеству и  часто  повторял,  что  питается  энергией
молодых.
   - Порядок, - ответил Валера. - Что тут?
   - Как всегда. Клиенты торгуются, ребята строят. Доски прибыли. -  Олег  с
хитрецой посмотрел на Валеру. - Силен ты, братец,  пить!  Но  лес  отличный,
хорошо поработал.
   Валера довольно улыбнулся. Обычно  снабжение  материалами  Олег  брал  на
себя, но в этот раз приступ болезни помешал ему поехать в командировку, и он
доверил  переговоры  Валере,  который  не  переставал  удивляться,  как  его
компаньон улаживает подобные дела без посещения ресторанов  и  возлияния  по
поводу заключения контракта.
   - Тогда начнем с дома на Виноградной,  -  сказал  Валера,  вставая  из-за
стола.
   - Э, парень! - остановил его Олег. - Ты, гляжу, поднабрался  здоровья  за
время болезни. Куда летишь?
   Валера не мог скрыть веселого задора в глазах, а Олег  подмечал  в  своем
напарнике и воспитаннике все.
   - Что, хорошенькая сестричка лечила?
   - Похоже, - замялся Валера и пригладил волосы на затылке.
   - Когда ты образумишься? - удрученно проговорил Олег, но шаловливый блеск
в глазах заставлял сомневаться в искренности осуждения. - Тут заказчик  ждет
в приемной. И звонил налоговый инспектор, хочет устроить проверку. Реши  эти
вопросы, а потом выпустишь пары. Сестричка тоже работает, так что  отвлекись
от нее до вечера.
   - Хорошее напутствие, - съязвил  Валера.  -  Когда  ты  в  последний  раз
увлекался женщиной, праведник?
   - В последний раз я увлекался моей Лизой, - чинно заявил Олег. - А теперь
все больше кавалерами  нашей  дочери.  Девке  семнадцать,  а  кружит  головы
напропалую, каждую неделю новый ухажер.
   - Заскромничал, отец семейства! - Оба знали, как отчаянно флиртовал Олег,
и Валера знал также, что обвиняет его напрасно: флирт  не  переходил  границ
допустимого. - Ладно, начальник, будем работать.
   На стройке Валера появился к  полудню.  Рабочие,  готовясь  к  обеденному
перерыву, пригласили его  за  импровизированный  стол  из  прибывших  досок.
Возбужденное  настроение  требовало  выхода,  общения  с  людьми,  и  Валера
согласился. За обедом шутки перемежались деловыми разговорами. И рабочие,  и
Валера были одинаково заинтересованы в скорейшей сдаче  дома  "под  ключ"  и
совместно решали, как быстрее выполнить работы.
   Но ни разговоры, ни новый заказчик, ни компаньон не  отвлекли  Валеру  от
мысли, как ускорить развитие романа с Машей. Задумки вертелись вокруг  леса,
поля, пруда - того, о чем говорили вечером. И  ничего  путного.  Внезапно  в
разговоре промелькнуло слово "акула". Мелкая дрожь  прошла  по  позвоночнику
Валеры при воспоминании о пляже, где они были наедине  с  Машей  и  "топили"
друг друга. Вот она - идея! Пикник у моря. С ночевкой.
   Поднявшись из-за стола, Валера с бригадиром осмотрели дом, на ходу решая,
что надо завезти из материалов, чтобы не было простоев.  Параллельно  Валера
развивал собственный план действия.

***

   Машина выехала за город, и Маша спросила, куда они едут.
   - Остался  еще  один  дом,  который  ты  не  видела,  -  ответил  Валера,
внимательно следя за дорогой через залитое дождем стекло.
   Идея пикника понравилась Маше, но, услышав о ночевке, она сн