мом девушка  доставала  книги,  и
думал, что она делает напрасную работу. - Понимаешь, что-то витает вокруг, а
ухватить не могу.
   Маша обернулась, внимательно посмотрела ему в глаза,  как  будто  увидела
нового Валеру, и ждала, что он раскроется больше. Валера молчал,  безнадежно
рассматривая обложки книг.
   - Такое бывает, - тихо сказала Маша и повернулась к стеллажу.
   - Хуже другое. - Он сел за стол, взял первый попавшийся  альбом  и  начал
лениво переворачивать страницы. -  Заказчик  будет  звонить  в  среду,  а  я
совершенно не готов к разговору.
   Маша тоже присела на краешек стула и,  как  ученица,  сложив  руки  перед
собой, участливо слушала Валеру.
   - Конечно, я могу спроектировать из того, что есть, я  отобрал  несколько
вариантов. Но это не работа.
   Он посмотрел на Машу. Увеличенные от удивления глаза не мигая смотрели на
него, брови чуть насупились, и  маленькая  морщинка  появилась  между  ними;
плотно сжатые губы стянули углы и надули щеки, как у обиженного ребенка. Она
была серьезной до смешного.
   - Ты такая серьезная!
   Она тряхнула головой, сбрасывая серьезность, лукаво улыбнулась,  а  через
минуту расхохоталась.
   Заскрипела дверь вестибюля. Маша  перестала  смеяться,  оставив  на  лице
улыбку.
   - Работай, а мне пора.
   - Здравствуйте, Машенька, - услышал Валера тихий женский  голос.  -  Вот,
привела читательницу. Пристала: возьми да возьми, да и как ее оставишь  одну
дома?
   - И правильно сделали, -  ответила  Маша  и,  по-видимому,  обратилась  к
"читательнице":
   - Тебя как зовут? Или это секрет?
   Валера не  услышал  ответа  или  его  вовсе  не  было,  и  разговор  стал
неслышным. Прошло немного времени, и Машины каблучки снова застучали  в  его
направлении. Он встретил ее взглядом, но Маша не подняла голову,  отдав  все
внимание девочке лет трех.
   - Садись сюда. - Маша отодвинула стул, посадила ребенка и подвинула ближе
к столу, разложила несколько детских книжек. - Читай,  милая.  Видишь,  дядя
читает, это он работает, и ты будешь работать. Договорились?
   Девочка серьезно кивнула и, украдкой поглядывая, как дядя работает, взяла
одну книжку. Маша подняла глаза, и Валера заметил  в  них  мягкий  свет,  на
губах играла нежная, почти материнская улыбка, которой он никогда не  видел.
Маша весело моргнула и скрылась за  зеленой  перегородкой.  Снова  скрипнула
дверь, и Валера понял, что Маша вернется не скоро.
   - Я тоже смотрю картинки, - поделилась девочка и тут же спросила:
   - У тебя красивые?
   - Не очень, - откровенно признался Валера.
   - А у меня красивые. Хочешь я тебе покажу?
   - Ну давай, - снисходительно разрешил  дядя.  -  Только  нам  надо  сесть
рядом.
   Девочка сползла со стула, держась руками за стол.
   - Я могу сама залезать, -  похвастала  она,  когда  Валера  встал,  чтобы
помочь ей.
   - Показывай, что ты читаешь. - Валера повернулся так, чтобы было  удобнее
смотреть.
   Девочка быстро листала страницы, по-своему  объясняя  содержание.  Валера
давно не видел детских книг и удивился размазанным полутонам иллюстраций. Он
с детства привык к ярким краскам рисунков, где все понятно и очень  красиво.
Современный художник был ярым экспрессионистом, его иллюстрации  изобиловали
перекошенными избушками с залихватски сдвинутыми набекрень  крышами,  тощими
героями с длинными скучными лицами. Царский дворец напоминал падающую башню,
поддерживаемую колоннами, как бревнами поддерживают сломанный амбар.  И  все
это было плотно закрашено пятнами непонятного цвета.
   - Это лес, - пояснил смекалистый  ребенок.  -  Он  страшный,  потому  что
заколдованный.
   Валера смотрел в книжку, ив противовес виденному  рождались  гармоничные,
пропорционально выстроенные  композиции.  Иногда  они  проявлялись  величием
фасада, иногда высвечивался геометрически прямой угол или башенка,  "округло
заворачивающая  стену,  иногда  крыло  с  открывающимся  за  ним  внутренним
двориком...
   Стоп!
   Крыло...
   Валера ухватился за видение, как канатоходец держит баланс, крепко и в то
же время не сковывая мышцы и мысли. Вот она -  идея,  что  ускользала  целый
день, не раздавить бы ее напором поисков. Он осторожно взглянул на  открытую
страницу - а внутреннее зрение уже рисовало детали и планировку комнат.  Все
еще не доверяя себе, Валера встал.
   - Посиди тут, - сказал он девочке, - я сейчас приду.
   Он попросил у Маши карандаш, бумагу, вернулся  к  столу  и  начал  делать
наброски.
   - И я умею рисовать, - сказала девочка, завистливо глядя на  дядю  и  его
работу. - Хочешь посмотреть?
   - Мо-ло-дец, - чуть слышно пропел Валера.  Он  закончил  рисунок,  сделал
поправки и улыбнулся ребенку. - Нравится?
   - Да, - не задумываясь  ответила  девочка  и  с  надеждой  посмотрела  на
Валеру. - А я умею рисовать дерево и цветочек.
   После недолгой, но бурной борьбы чувств Валера отдал самое драгоценное  в
эту минуту - карандаш и бумагу  -  ребенку.  Девочка  рисовала  неторопливо,
объясняя каждый штрих, как раньше книжные рисунки.
   Подошла мама девочки, немолодая, строгая на вид женщина. Она  бросила  на
Валеру взгляд исподлобья  и  настойчивым  шепотом  начала  уговаривать  дочь
собираться домой, одновременно складывая книжки и бумагу.
   - Отдай тете Маше карандаш и скажи "до свидания", - поучала родительница.
   - Это дядя дал мне карандаш, - внесла порядок честная дочь.
   - Хорошо. Давай быстрее.
   Дядя не удостоился ни благодарности за развлечение ребенка, ни  вежливого
прощания. Вскоре заглянула Маша и напомнила, что  уже  восьмой  час.  Валера
показал ей результат своих поисков.  По  ее  виду  он  понял,  что  Маша  не
улавливает общего плана, но радость, что  ему  удалось  добиться  желаемого,
была искренней.
   - Я не понимаю тонкостей архитектуры, - призналась она с улыбкой. -  Если
б я видела весь дом, может, и смогла бы составить свое мнение.
   - Увидишь, - пообещал Валера.
   До закрытия библиотеки он успел набросать вид пристройки с разных сторон,
внутреннюю планировку оставил на потом. По дороге и дома, пока Маша  чистила
картофель для скорого ужина и ставила бульон на завтра, Валера рассказывал о
ребенке, о том, что подсказало ему решение, о детских иллюстрациях вообще.
   - Я не знал, что в библиотеке есть детская литература.
   - Это мои книжки. Недавно я купила их и все не донесу домой.
   - Ты до сих пор читаешь их? - удивился Валера. Он подошел к  Маше  сзади,
обнял ее, легонько покусывая шею и мочку  уха.  -  Маленькая  девочка  любит
сказки и не хочет вырастать?
   - Не отвлекай! - рассмеялась Маша. - Моя мама не  простит,  если  узнает,
что у меня подгорают не только бутерброды, но  и  пюре,  Маша  потянулась  к
полочке за банкой с солью, а Валера все сильнее тянулся к Маше.
   - Мы не скажем твоей маме, - горячо прошептал он в самое ухо, и его  язык
начал обводить извилины ушка.
   - Не спеши! - играючи упорствовала Маша. - Сначала поедим.
   - У меня так мало времени!  -  уговаривал  Валера.  В  самом  деле,  Маша
поставила непреложным условием быть в одиннадцать дома, и Валера нехотя,  но
повиновался. - Поедим потом. Маша...
   - Ох, Валера! - укоризненно вздохнула она, уменьшая огонь на плите.
   - Ox, Маша! - Он схватил ее на руки и понес в спальню.

***

   Картофель разварился. Разминая пюре. Маша вяло обвиняла  Валеру,  что  он
портит мамино воспитание.
   Он вальяжно развалился на стуле, опершись головой о стену, и с глуповатой
улыбкой слушал сварливые жалобы Маши. Она выложила из банки салат,  нарезала
мясо из припасов Валеры. Оглядев стол, поставила солонку и села.
   - Теперь ты успеешь подготовить новый проект?
   - Нет, - спокойно ответил Валера  и,  встретив  удивленный  взгляд  Маши,
добавил:
   - Надо сделать общий  вид  со  всеми  расчетами  и  поправками.  Ты  сама
сказала, что так будет понятнее.
   - Но я не специалист, - возразила Маша.
   - Заказчик ничем не отличается от тебя.
   - Ты уверен?
   Валера перестал есть и поднял голову.
   - Кое в чем ты отличаешься от всех. - Его голос был серьезен, но в глазах
появились дьявольские огоньки. Маша покраснела и опустила глаза.
   - Я не об этом.
   - Жаль, - усмехнулся он. - Добавь мне еще салата.
   - А общий вид здания долго чертить? - вернулась Маша к прерванной теме.
   - Несколько часов. Но это  не  все.  Нужна  масса  чертежей:  капитальные
стены, внутренние планы каждого этажа. При желании можно управиться за день,
но я плохой чертежник.
   - И кто же делает твою работу? - насмешливо спросила  Маша,  сделав  вид,
что поверила нелестному признанию.
   - Отдаю ребятам в институт. Это занимает больше времени,  неделю-две,  но
меня это устраивает. А вот клиента не устроит в данном случае.
   - Надо что-то придумать, чтобы успеть к сроку. У тебя есть три дня.
   - Два, - поправил Валера и спросил:
   - Ты наметила план завтрашнего дня?
   Валера заранее предложил Маше несколько вариантов  проведения  выходного,
они все были заманчивы. Правда, главное для него было, чтобы вдали от людей,
вдвоем только с Машей.
   - Как ты можешь думать о выходном? - возмутилась  она.  -  У  тебя  заказ
горит.
   - Я тоже горю. Что для тебя важнее?
   Маша  пришла  в  растерянность.  Для  нее  важнее   сохранить   себя   от
вмешательства в ее жизнь, но об этом никто не должен знать.
   Она рассмеялась:
   - Важнее, чтобы все  остались  целы:  и  ты,  и  работа.  Поэтому  нечего
говорить о поездках.
   - Маша, я все равно не найду чертежников, - увещевал Валера. - Один я  не
справлюсь при любом желании.
   - Я бы помогла, - с сожалением ответила Мария, - но я не умею чертить.
   Теперь рассмеялся Валера:
   - Чудесное времяпрепровождение. Так и сделаем: ты будешь заниматься  моей
работой, а я - тобой.
   Маша приняла оскорбленный вид. Она хочет помочь, а ему  все  шуточки.  Но
Валера не обратил на это внимания, встал из-за стола:
   - Спасибо. Идем.
   -  Куда?  -  заупрямилась  Маша.  Ее  и  в  самом  деле  начала  задевать
однобокость мыслей и желаний Валеры.
   - Не знаешь? - Он хитро прищурил глаза, но, увидев обиду  на  лице  Маши,
пояснил:
   - Я покажу тебе эскиз и то, что надо добавить.
   В кабинете она оглядела рабочий  беспорядок,  но  ничего  не  сказала.  К
кульману был  прикреплен  первоначальный  вид  строения,  и  Валера  легкими
штрихами стал дорисовывать крыло, объясняя по ходу дела особенности проекта.
Маша, зажатая в малом пространстве между кульманом и Валерой, переступала  с
ноги на ногу синхронно с ним, стараясь не мешать его руке,  и  следила,  как
меняется здание, приобретая новые линии и сохраняя свой стиль.
   Валера жалел, что у него только две руки.  Его  одинаково  захватывали  и
работа, и Маша, он одновременно хотел и рисовать, и обнимать, и работать,  и
любить.
   - Мне бы одного чертежника, - мечтательно произнес Валера,  прижимаясь  к
Маше щекой. - Да чтоб загрузить его на день...
   - Знаешь, Валера... В общем, мой брат неплохо чертит. -  Маша  испугалась
своей смелости и начала оправдываться:
   - Он, конечно, не ас, но Игорь всегда любил чертить. Учась  в  школе,  он
помогал маме, когда она делала  чертежи  для  отца.  И  в  институте  чертил
курсовые для студентов. Он мог бы помочь, но не знаю, согласишься ли  ты.  -
Маша посмотрела через плечо на Валеру. - Жаль, если ты не успеешь  к  сроку.
Для заказчика будут документы, а для строителей твои ребята  сделают  новые,
правильные.
   - Ты так хочешь, чтобы я сделал этот проект? -  Пожалуй,  Валера  впервые
столкнулся с  тем,  что  женщина,  да  еще  несведущая,  решает  судьбу  его
творения.
   - Да, - просто согласилась Маша.
   - Почему? - не понимал он. - Зачем тебе? Она блуждала взглядом по ватману
и не совсем понятному чертежу на нем.
   - Потому что со  мной  никто  не  говорил  о  своей  работе,  не  делился
трудностями, не просил помощи. Ты первый. - Она глубоко вздохнула. -  И  мне
очень хочется помочь тебе. Сейчас я больше всего жалею, что не умею чертить.
   - Не жалей. - Валера развернул Машу к себе. - Ты мне нужна для другого.
   Скоро   пол-одиннадцатого.   Маша   уйдет,   и   ему    опять    придется
довольствоваться воспоминаниями в ночном одиночестве.
   Но что-то случилось. Маша стала вялой и апатичной,  на  поцелуи,  как  ни
старался Валера, она не ответила, и когда  он  отпустил  ее  губы,  печально
отвернулась, рассеянно глядя на кульман.
   - Маша, ты обиделась?
   - Нет, - тихо, почти шепотом ответила она. "Не надо было говорить о себе,
- жалела Маша. - Валере неинтересно, да и сама зарекалась не трогать душу, а
слова не держишь. Ты  не  должна  проявлять  слабость.  -  Однако  обида  не
проходила. - Будь как он, - наставляла себя Маша. - Есть тело, есть близость
- и хватит".
   - Маша?
   Она улыбнулась, ткнулась лбом в его губы,  борясь  с  остатками  обиды  и
горечи.
   - Мне скоро домой. Ты отвезешь меня или я поеду на автобусе?
   - Как ты хочешь? - Валера с подозрительностью смотрел на Машу. Неужели он
действительно обидел ее тем, что не принял всерьез помощь ее брата?  А  если
так, почему она отрицает и не поможет исправить оплошность?
   - Так же, как ты. - Маша потерлась головой о его шею, не предлагая  и  не
отказывая. Все зависит от мужчины. . - .Маша не изменилась. Она была все так
же ласкова, отзывчива, эмоционально податлива. И все равно Валера чувствовал
какую-то отчужденность. Не  было  скованности,  не  было  снисходительности,
мимолетные ласки ее рук доводили до безумства, тело звало и принимало.
   Может, изменился он сам?..
   Такое радушие любви, соединенное с опытом, он  не  встречал  ни  в  одной
женщине, которых у него было немало. И до сих  пор  перед  ним  стояла  цель
разгадать эту женщину. А Маша так надежно замуровала себя, что  трудно  было
отыскать сами стены, а уж  проникнуть  внутрь  -  даже  намека  на  подобное
желание не должно появляться...
   Валера остановил машину.
   - Ты так и не хочешь менять стоянку? Я могу подвезти тебя к дому.
   - Здесь отличное место, - улыбнулась Маша. - И мама не видит.
   - А может увидеть из окна? - с умыслом спросил он.
   - Мама не должна о тебе знать, - серьезно ответила Маша, хотя  улыбка  не
сходила с ее лица. - И тебе меньше хлопот.
   - А как же подробные отчеты: "Мама, Валера заболел.., мама,  Валере  надо
приготовить ужин.., постирать пеленки..."?
   - Действительно, не хватает пеленок! - засмеялась Маша. - Но  с  мамой  я
разберусь сама.
   - Не будь Игоря, я бы подумал, что ты стыдишься меня.
   - Глупости! И Игорь здесь ни при чем.
   - Вот тебе на! - удивился Валера.  -  Заставила  меня  работать,  обещала
парня в подмогу, а теперь ни при чем? Нет, будем работать. Втроем.
   "Попалась в ловушку! - злорадствовала  Маша.  -  Теперь  выкручивайся!  В
сущности, это нетрудно, но впредь урок".
   Для двадцатилетнего парня Игорь оказался очень скромным и  застенчивым  и
держался ближе к сестре. Маша не старалась подружить мужчин, а потому  сразу
завела разговор о работе.
   Вечер и утро Валера посвятил работе, и  Маша  увидела  уже  три  варианта
здания.
   - Но работы больше не будет, - заверил  Валера  Игоря.  -  Хватит  одного
проекта, остальные не к спеху. С чего начнем? - Он обернулся к Маше:
   - Какой тебе нравится больше?
   Маша передала инициативу брату.
   - Вы проектируете клуб или другое общественное здание? - спросил Игорь.
   - Это жилой дом.
   У Игоря зажглись глаза особым светом  восхищения  и  зависти,  -  Классно
иметь такой особняк!
   - Пожалуй, -  снисходительно  согласился  Валера,  однако  ему  польстило
восклицание парня, хоть кто-то похвалил. - Ну так что? Как для себя...
   Игорь выбрал один, как ему казалось, лучший, вариант, и Валера  освободил
кульман для работы.
   - Маша, ты согласна с выбором? - спросил он.
   - Наверное...
   - Но?..
   - Но как для себя, мне больше нравится первый.
   - Почему? - Игорь уже сомневался в своем решении.
   - Ты выбрал лучший, - успокоила его сестра, - а я тот, который  связан  с
хорошими воспоминаниями.
   И сразу сделала несколько шагов назад, выставив перед собой руки,  словно
защищаясь,  потому  что  Валера  был   готов   воспоминания   превратить   в
действительность.
   -  Не  буду  вам  мешать,  -  сказала  Маша,  улыбнувшись   мужчинам,   и
выскользнула из кабинета.
   Валера почесал затылок, удерживая радость и легкий смех, рвущийся наружу.
Он сел за стол, предложил Игорю соседний стул, и оба погрузились в  расчеты.
Дело пошло быстрее, когда Валера, исподволь проверив  знания  и  возможности
Игоря, переложил на него техническую сторону расчетов. Машин брат  полностью
отдался цифрам и линиям, будто в самом деле дом был для него.
   Маша заглянула в кабинет:
   - Я немного похозяйничала в твоем холодильнике, Валера. Хотите чаю?
   Мужчины удивленно посмотрели на  Машу.  Валере  непривычно  было  слышать
нотки извинения в ее  голосе,  Игорь  поразился  легкости,  с  какой  сестра
освоилась в чужом доме. Маша смутилась.
   - Я мешаю? - Она хотела уйти, но Валера задержал ее.
   - Принеси чай сюда и побудь с  нами.  Игорь  быстро  справился  со  своей
порцией бутербродов. По тому, что принесла  Маша,  он  подумал,  что  хозяин
готовился к важному торжеству, а сестра разорила его досрочно. Но  Валера  и
бровью не повел, спокойно ел и рассказывал гостям об  архитектуре,  и  Игорь
решил не вдаваться в его финансовые возможности,  с  удовольствием  поглощая
паштеты, сыр, балык. Поблагодарив, он встал из-за стола.
   - Я начну?
   Валера кивнул и полностью  переключил  внимание  на  Машу.  Она  слушала,
отвечала на вопросы и маленькие колкости, улыбалась и часто посматривала  на
брата, который суетился возле кульмана - то брался за рейсшину, то  проверял
расчеты, то хватался за угольник, то снова что-то считал. Маша понимала, что
Игорь волнуется. Одно дело - помогать студентам, и  совсем  другое  -  после
долгого перерыва делать чертежи для специалиста, которого крайняя  срочность
заставила обратиться к дилетанту. Игорю понравился проект, и он очень  хотел
сделать работу на "отлично", поэтому волновался еще больше.
   Валера тоже заметил нерешительность Игоря и подошел к нему.
   - Одну минуточку. - Он отодвинул плечом Игоря, взял  карандаш  и,  быстро
просмотрев колонку  цифр,  подвел  рейсшину  и  щегольски  начертил  прямую.
Отошел, улыбнулся Машиному брату. - На удачу! Мои проекты я начинаю  чертить
сам. Теперь работай.
   Может, это и поможет Игорю - Маша сомневалась.
   - Пойду готовить обед. Валера, поможешь разобраться на кухне?
   - Еще бы! - Он подмигнул Игорю. - Будут вопросы - зови.
   Игорь кивнул с улыбкой, похожей на Машину, и  проводил  взглядом  Валеру,
вышедшего вслед за сестрой. Теперь он мог приняться за дело,  не  отвлекаясь
на разговоры с сестрой и архитектором.
   Оставшись наедине, Валера привлек Машу к себе и припал к  ее  губам,  как
будто мечтал об этом весь день, что, впрочем, было близко к истине.
   - Мучительница! - выдохнул он. - Знаешь, где бы мы были,  если  б  ты  не
заставила меня работать?
   - Наверное, это очень страшное место, если ты с испугу  сумел  так  много
сделать.
   - Что мне оставалось?  -  пожаловался  он.  Руки  гладили  гибкую  спину,
повторяли изогнутую линию  бедер,  стискивали  плоский  живот.  -  В  каждом
проекте у меня одни спальни, и в каждой из них ты  -  столько  раз  я  хотел
тебя. А ты небось спала и не вспомнила ни разу обо мне.
   -  Я  посчитаю  количество  комнат,  -  сочувственно  пообещала  Маша   и
выразительно посмотрела на большую ладонь, лежавшую на ее груди. -  Займемся
обедом?
   Валере было не до еды, он все больше увлекался игрой  губ  и  рук.  Когда
Маша не дала расстегнуть блузку, он через слои ткани приник  ртом  к  мягкой
округлости, возбуждая языком чувствительную серединку, откликавшуюся на  его
нежность.
   - Машенька, - хрипло шептал Валера. - Маша, девочка, пойдем со мной...
   Слова перемежались поцелуями, горячее дыхание опаляло лица.
   -