положении женщин
принято считать слабовольными и  уступчивыми,  а  она  -  нет,  еще  упорнее
защищается от.., чего? Любви?  Мужского  покровительства?  Неужели  это  так
плохо, размышлял Валера. Испокон веков слабые держались сильных, принимая их
заботу и гордясь ею. И мужчина считает себя полноценным только при  условии,
что можно о ком-нибудь заботиться,  защищать  от..,  себе  подобных.  Валера
улыбнулся: дух соперничества заложен самой природой, и никто не в  силах  ее
вытравить. Он также хочет единолично владеть Машей -  что  в  этом  плохого?
Глупая Ленка нашла, кого поставить на "ее место"!
   Он засмеялся. На ее месте Валера мечтал видеть Машу.
   Когда вечером она пришла, Валера, не дожидаясь начала разговора, спросил:
   - Как ты себя чувствуешь?
   Маша удивленно посмотрела на него:
   - Спросил больной у здорового! - И начала выкладывать содержимое сумки.
   - Маш, брось это! -  раздражился  Валера.  -  Сядь!  Черт!  В  больничном
халате, застегнутом на все пуговицы, нельзя увидеть ничего,  тем  более  что
его  интересовали  скрытые  от  глаз  процессы  и  изменения.  Маша   нехотя
подчинилась, Валера сжал ее руку и снова спросил:
   - Ты здорова, Маш?
   - Конечно, - беспечно ответила она. - Чего ты вдруг обеспокоился?
   - Маш, я не шучу, -  требовательно  сказал  он.  -  Ты  не  имеешь  права
скрывать от меня.., такое.
   - Я и не скрываю. - Маша  поймала  его  взгляд,  обращенный  к  талии,  и
поняла. - Вот ты о чем!
   Она подождала, пока Валера поднимет на нее глаза.
   - Все нормально, Валера. Не тревожься.
   - Ты уверена?
   - Абсолютно, - твердо ответила она, закрывая тему. Она  высвободила  свою
руку и вернулась к первоначальному занятию.
   - У моего друга есть семнадцатилетняя дочь, - заговорил Валера,  которому
не так-то просто было оставить волновавший его вопрос. -  Она  тоже  думала,
что нормально, пока доктор не сказал, что она на пятом месяце.
   - Мне не семнадцать, - скрывая волнение, ответила Маша. - И у  меня  было
достаточно времени убедиться в том, что я.., я здорова.
   - Жаль, - вырвалось у Валеры, и он отвернулся,  недовольный  и  смущенный
тем, что выдал себя.
   Он не видел, как Маша посмотрела на него, не  слышал  ее  шепота:  "Может
быть".
   Занятый своими мыслями, он рассеянно слушал ее новости.
   - Станислав Федорович звонил сегодня, -  медленно  говорила  Маша.  -  Мы
условились встречаться по утрам. Игорь переводится на вечернее отделение.
   - Кто это? - прервал ее Валера.
   - Игорь? - удивленно переспросила Маша. - Мой брат. Он занимается...
   - Нет, другой. Игоря я знаю. С кем ты договорилась встречаться?
   - Станислав Федорович? - Маша улыбнулась. - Кажется,  склероз  у  меня  -
забыла, что ты не знаешь его отчества. Славик это,  инструктор  водительских
курсов.
   - Понятно. Вы уже ездили?
   - Чем ты слушаешь? - с  деланным  равнодушием  спросила  Маша  и  внятно,
словно первокласснику, сказала:
   - Я говорю: он звонил мне сегодня, мы будем ездить по утрам,  до  работы,
потому что вечерами я не могу.
   - Почему? - Валера опять  пропустил  мимо  ушей  менторский  тон  Маши  и
ухватился за слово "вечерами", " не понимая, о чем речь.
   Маша разочарованно смотрела на Валеру.
   - Потому что вечера у меня заняты, - наконец сказала она.
   - И в одиннадцать ты должна быть дома, - печально закончил Валера.
   Она не поняла, говорит он серьезно или иронизирует, и коротко ответила:
   - Да.
   Валера отлично знал привычку Маши  рассказывать  обо  всем,  умалчивая  о
главном, причем так, что спросить  было  бы  непростительной  бестактностью.
Маша приходила часто, но не каждый день, и для него оставалось тайной, как и
с кем она проводит вечера.
   Он  ревновал  и  остерегался  выдать  свою  ревность.   Она   стала   тем
мучительнее, что усугублялась травмой. Время  шло,  Коля  уже  выписался,  а
Валере доктора не разрешали много двигаться, да и физиотерапия настолько его
выматывала, что одна мысль о движениях вызывала ноющую боль в  позвоночнике.
Привыкший к неуемной болтливости соседа  и  теперь  томимый  одиночеством  и
тишиной, Валера мучился  навязчивой  мыслью,  что  Маша  только  из  жалости
приходит к нему. Она и в самом деле стала сдержанной,  отстраненной.  Ничего
не изменилось  в  ее  поведении,  но  Валера  чувствовал,  что  она  как  бы
сторонится его. Не было прежней готовности исполнить любой его приказ, немая
мольба в глазах сменилась спокойным взглядом. Она нехотя  давала  ему  руку,
когда Валера просил (раньше просить не надо было), и при первой  возможности
отнимала. Садилась на стул на расстоянии или наводила порядок в  тумбочке  и
не спешила приблизиться к нему. Уже месяц она ходила в больницу и ни разу не
поцеловала  его,  не  приласкала.  Валере  казалось,  что  Маша   специально
превращает их отношения в дружеские, ничего не требующие и не дарящие, когда
при  упоминании  имен  можно  небрежно  бросить:  "Это  мой  приятель"   или
"...приятельница". С глухим  самоотречением  он  оправдывал  Машу  тем,  что
теперь они не пара.  Она  может  найти  нормального,  полноценного  мужчину,
полюбить его и  создать  семью.  Память  вызывала  события  последней  ночи,
проведенной с Машей, оскорбительные ругательства и ее уход. Будь на  Машином
месте мужчина, не миновать жестокой драки - таких слов  не  прощают.  А  как
могла поступить она? Конечно же, ушла, обдав его  на  прощание  уничтожающим
взглядом. Ее предупреждение  не  извиняться  только  подчеркнуло  низость  и
подлость его обвинений.
   Но мысли, что Машу обнимает другой, что она смеется и трепещет от ласк  в
чужих руках, что не Валера, а другой ведет ее к вершине любви, приводили его
в ярость. Он бесился, сознавая свою несостоятельность, ревновал еще больше и
ничего не мог сделать.

***

   Уже неделю Маша заходила в  книжный  магазинчик  с  незаметной  вывеской,
скрытой для  нелюбопытных  прохожих.  Продавщица  сочувственно  смотрела  на
незадачливую покупательницу, понимая ее положение. Сначала, увидев  книгу  в
яркой изысканной суперобложке, с объемистым названием "Архитектурный дизайн:
мировой опыт и перспективы", Маша восторженно  вскрикнула.  Она  зачарованно
листала страницы со  множеством  иллюстраций,  схем,  диаграмм,  представляя
себе, какая реакция  будет  у  Валеры,  когда  он  увидит  эту  книгу.  Маша
выхватила кошелек из сумки и... Когда продавец назвала  цену,  у  нее  упало
сердце. Книга стоила почти половину  ее  зарплаты.  Маша  едва  не  плакала,
возвращая книгу на место, и с опущенной головой покинула магазин.
   Каждое утро она заходила сюда, смотрела на книгу, иногда брала ее в руки,
листала, ставила на место и уходила.
   - Все так же  смотрят  на  нее,  как  вы,  и  уходят,  -  как-то  сказала
продавщица. - И я хотела бы иметь ее дома. Пусть я не архитектор,  но  книга
изумительная. Да вы сами понимаете...
   - Понимаю, - грустно согласилась Маша. - У меня.., знакомый - архитектор.
   - Тем более обидно, -  посочувствовала  продавец.  Маша  взяла  отгул  на
работе: сегодня экзамен в ГАИ  на  вождение,  и  от  его  результатов  будет
зависеть сумасшедшая затея. Маша зашла в магазин убедиться, что книга еще на
месте, не продана, и после этого поехала к дому Валеры, где договорилась  со
Славиком о встрече.
   Слава был не один. Тучный мужчина в кожаной куртке,  с  густой  шевелюрой
посеребренных волос поздоровался  с  Машей,  протянул  огромную  ладонь  для
рукопожатия, но не представился. Маша решила, что  он  и  есть  экзаменатор,
однако, сосредоточившись на своем, не стала  вникать  в  эту  проблему.  Она
волновалась, но не экзамен как таковой был причиной волнения. Она положилась
на судьбу, которая зависела от успеха или неуспеха.
   В дороге, сидя за рулем и краем  уха  слушая  беседу  двух  мужчин.  Маша
поняла, что Олег (так обращался к нему Слава) не работник ГАИ.  Скорее  ради
приличия сказав Маше несколько утешительных фраз, Слава полностью переключил
внимание на своего знакомого. Вспомнили они и Валеру.  Олег  рассказал,  что
случилось с их другом. Маша на несколько минут забыла о себе,  прислушиваясь
к подробностям падения, и перестала  слушать,  когда  мужчины  заговорили  о
другом.
   Возле здания ГАИ она припарковала машину.  Олег  остался.  Маша  и  Слава
пошли утрясать необходимые формальности. Меньше чем через десять минут они и
экзаменатор,  молодой  милиционер,  сидели  в   "мерседесе".   Перекинувшись
приветствиями с Олегом,  как  со  старым  знакомым,  экзаменатор  с  улыбкой
спросил:
   - Куда едем? - И повернулся к Маше.  Она  нервно  пожала  плечами,  боясь
взглянуть ему в глаза.
   - Поехали на Тихую, - предложил Олег. - Там и подзаправимся.
   Мужчины заговорщически рассмеялись и приняли Маршрут.
   За время обучения Маша едва успела привыкнуть  к  Славе.  Он  был  с  ней
предельно вежлив, корректен, не позволял себе и тени фамильярности, даже  не
пытался шутить. Ее не  отпускало  напряжение,  но  его  можно  было  назвать
рабочим.
   В компании Олега Слава преобразился. Насмешки звучали  в  оба  адреса,  и
внезапное молчание после  неоконченной  фразы  лишь  подчеркнуло  ее  чуждое
присутствие. Когда же в машине  появился  третий,  на  Машу  накатила  волна
паники. Солидарность мужчин поневоле превращалась во враждебность к ней.
   - Я не знаю, где это, - призналась Маша, с  трудом  пытаясь  совладать  с
расшатанными нервами.
   - Отличная возможность показать свое умение, - ответил гаишник. - Поехали
направо, я буду указывать дорогу. - И обернулся назад к приятелям:
   - Что там у тебя?
   - Дом на подходе, - объяснил Олег, - надо посмотреть.
   Клиент Валеры, в очередной раз предположила Маша. В зеркале заднего  вида
она заметила, что Олег наблюдает за ней, рассматривает, точно  на  выставке,
не раз их взгляды  встречались  и  бегло  расходились.  Маше  это  очень  не
нравилось и не нравился Олег, хоть и был приличным  с  виду.  Был  бы  рядом
Валера, она  обязательно  пожаловалась  бы  ему.  Только  Мэри  была  сейчас
союзницей Маши и плавно катила по асфальту,  послушная  командам  подруги  и
тезки.
   На Тихой  улице  Олег  принял  руководство  на  себя.  Проехав  несколько
кварталов, Маша остановила машину у строительной площадки. На ее взгляд, дом
был полностью готов, только несколько горок строительного мусора  да  черные
неухоженные клумбы между дорожками говорили о необитаемости нового строения.
   Маша отказалась зайти в дом, и мужчины скрылись за его  стенами.  Все  же
она  вышла  из  машины  и,  стоя  около  Мэри,  гладя  ее  блестящее  крыло,
рассматривала дом. Не могло быть  сомнений,  что  это  работа  Валеры.  Маше
казалось, что она уже знает особый почерк  его  работы,  и  -  Боже!  -  как
необходима ему та книга, которая поражает и  развивает  воображение  даже  у
Маши, не смыслившей в строительстве ничего. Что же говорить о Валере?..
   - Господи, помоги мне! - шептала она, беззвучно шевеля губами, так как  к
ней подходил Олег.
   - Замерзли на холоде? - вежливо спросил он.  Маша  отрицательно  покачала
головой.  Ей  не  понравилось,  что  Олег  облокотился  на  машину,  как  на
собственную. Он же подумал, что забыл то время, когда обращался  к  молодухе
на вы, но напряженная сдержанность девушки непроизвольно удерживала  его  от
приватной фамильярности.
   - Эти молодцы будут греться еще минут пять - десять, - попытался  завести
беседу Олег.
   - Холодно сегодня, - оправдал их рабочий, заливавший в бак бензин.
   - Холодно! - передразнил Олег. - Если увижу,  что  вы  так  же  греетесь,
уволю, и Валера не поможет.
   - Да брось ты, Олег, - улыбнулся рабочий. - Моим ребятам вечера мало, что
ли? Не пьешь сам - не мешай другим.
   - Другие при исполнении, - выдержал Олег командный тон,  -  поторопи  их,
кстати. Мы здесь окоченеем в ожидании. - И снова обратился к Маше:
   - Не замерзли?
   - Я подожду, - ответила она и после раздумий решила спросить:
   - Вы сотрудник Валеры?
   - Х-ха! - Олег мотнул головой, будто  отгонял  надоедливое  насекомое.  -
Если не брать в расчет, что я друг его отца и Валера мне  как  сын,  что  мы
вместе начинали, и я, как любит выражаться Валера, компаньон, тогда остается
только сотрудник.
   Слушая краткое и емкое описание отношений Валеры и Олега, Маша вспомнила,
что Валера часто упоминал его имя, обычно называя другом.
   - Извините, если я неточно выразилась, - с расстановкой сказала она.
   - Услуга за услугу. Я извиняю вас, а вы не говорите обо мне Валере.
   Олег с намеком улыбнулся, но Маша не поддержала его.
   - Почему я не должна говорить? - подозрительно нахмурилась она.
   Легкий флирт не получался. Холодная, как  погода,  вежливость  девушки  в
любой момент могла превратиться во враждебность. Олег теперь начал  понимать
трудности Валеры и.., завидовать. Много лет назад ему  тоже  было  тяжело  с
Лизой, и хотя они столько лет вместе и он до сих пор влюблен  в  свою  жену,
как мальчишка, период жениховства был самым  дорогим  воспоминанием  на  его
памяти.
   - Глупости, конечно, - неожиданно сконфузился немолодой уже мужчина. -  Я
давно хотел познакомиться с вами, но Валера все  скрывал  вас.  Могу  только
догадываться, по чьему желанию.
   - Валера рассказывал о вас, - как-то невпопад сообщила Маша.
   Не объясняться же с незнакомым человеком, почему она  избегала  встреч  с
друзьями Валеры.
   - Это неудивительно. Мы проводим вместе весь день.  Я  уже  говорил,  что
наши семьи дружны, и по старинной традиции мы  знакомимся  со  всеми..,  хм,
друзьями детей. Тем более с такими очаровательными.
   Маша пропустила комплимент мимо ушей, но  ее  последующие  слова  удивили
обоих в равной степени:
   - Разве Наташи недостаточно? Ведь она невеста Валеры?
   Она почувствовала, как  загорелись  щеки,  и  поспешно  подняла  воротник
плаща, пряча в него лицо. Олег присвистнул, глаза его округлились, такого он
не ожидал от Валеры.
   - Вы знаете о Наташе? Ну, пацан! Мне он говорил,  что  с  ней  покончено.
Откровенный парень! - с непонятным осуждением закончил он.
   Маша взглянула на часы, повертела тонкий браслет на запястье.
   - Валера ничего не говорил о ней, - нехотя призналась  она  и  пристально
посмотрела на дверь, за которой грелись инспектор и Слава.
   Олегу стало как-то не по себе.
   - Пойду потороплю их.
   Он оттолкнулся от машины, но идти  не  пришлось:  двое  "при  исполнении"
вышли из дому, горячо споря друг с другом. Маша  поспешила  сесть  за  руль,
включила зажигание.
   - Погодите, мисс.
   Она круто обернулась к Олегу, довольному ее мгновенной реакцией.
   - Валера сказал, что есть разница между мадам и  мисс,  -  вы  не  знаете
какая?
   Эта девушка все настойчивее напоминала юную Лизу.  Олег  поймал  себя  на
мысли, что хочет услышать ее смех, хочет  расположить  к  себе,  и  всячески
отгонял холодную учтивость.
   -  Мадам  -  ваша  жена,  -  сухо  ответила  Маша.  Пора  прекратить  его
заигрывания и поставить его на место. Олег  опешил,  ее  слова  звучали  как
оскорбление.
   - Вы не знаете мою жену, - с достоинством сказал он и отвернулся от Маши.
   Кажется, переборщила, подумала она и уже мягче добавила:
   - Я имела в виду статус замужней женщины.
   - Статус... - потянул недовольно Олег, давя в себе обиду. - Если вы с ней
познакомитесь, узнаете, что Лиза не та, какой вы представляете ее.
   Сам  виноват,   резонно   заключил   Олег,   поворачиваясь   назад,   где
рассаживались Славик и экзаменатор, пошутить хотел, вот и получил.
   Двери машины захлопнулись, и Маша нажала педаль газа.
   - Не спешите, - снова остановил ее Олег. Она сняла ногу с педали.
   - Славик, где бумаги? Подпишите и скажите дев... - Олег запнулся. Девочка
- его жена, и только она. - Скажите Маше, когда прийти за документами.
   - Приходите завтра, - ответил милиционер, подписывая листы. - С восьми до
пяти в любое время...
   - Теперь можно ехать. -  Олег  строго  посмотрел  на  Машу.  Как  же  она
напоминает Лизу, всколыхнула  воспоминания  молодости.  -  Отвезите  меня  к
Валере, порадую парня своей персоной.
   - И сюрприз не получится. - На миг в глазах Маши блеснул озорной  огонек.
Незадачливой шуткой она хотела ослабить колкость о жене Олега.
   - Ваши секреты. Маша, останутся при вас, - в тон ей ответил  Олег,  боясь
нарушить хрупкий мир новой шуткой.

***

   Маша зашла в магазин, привычно поздоровалась и сразу посмотрела на полку,
где стояла книга.
   - Видно, придется ее сдавать на склад, - посетовала продавщица, подходя к
Маше.
   Девушка  резко  обернулась  и  серьезным,  почти  сакраментальным   тоном
возвестила:
   - Я беру ее.
   Женщина чуть пожала плечами, собственно, ей приходилось видеть и не такие
чудачества.
   - Вам завернуть? - Она как будто давала Маше время обдумать свое решение.
Невооруженным глазом видно, что девушка не из богатой семьи и  делать  такие
покупки для нее нелегкое дело.
   По меркам же Маши, она решилась на отчаянный поступок. Загадав  в  случае
успешной  сдачи  экзаменов  купить  книгу,  она  сняла  со   счета   деньги,
откладываемые по крупинкам в течение нескольких лет.
   - Если вам не трудно - да, - ответила Маша, вынимая деньги  и  отсчитывая
нужную сумму.
   Прижав к груди ценное приобретение, она вышла из магазина и пешком  пошла
в больницу.
   Из больницы Олег направился домой. Рабочий день  на  исходе,  нет  смысла
возвращаться в контору, и, как никогда, хотелось увидеть Лизу.
   Жена открыла дверь, отступила назад и по привычке, установившейся за годы
супружества, наблюдала, как Олег снимает верхнюю одежду.
   - А Ленка где? - спросил Олег, поддевая носком пятку туфли.
   - Пошла к врачу, - спокойно ответила Лиза.
   - Одна? - удивился он, не веря, что мать не сопровождает дочь.
   - Нет. - Лиза выдержала паузу. - С Володей.
   - Вот как?
   - Чему ты удивляешься? Сам же настаивал на замужестве.
   Лиза подставила щеку для поцелуя, и Олег поймал ее губы.
   - Мы сочетались в загсе, - не без хвастовства напомнил муж,  уводя  ее  в
комнату.
   - Они другие, - с нотками  грусти  ответила  Лиза.  Олег  сел  на  диван,
притянул жену к себе. Она уступчиво и одновременно скромно устроилась у мужа
на коленях.
   - Но они, - продолжила Лиза, - обещали зайти в загс и подать заявление.
   - Бог с ними, - устало ответил Олег. - Я люблю тебя.
   Лиза вскинула брови, затем тепло улыбнулась:
   -  Приятно  слышать!  -  Она  ласково  провела  пальцем  по   шее   мужа,
остановившись на вороте с расстегнутой пуговицей. - Так я и не научила  тебя
носить галстуки.
   - А ты учила? - наигранно удивился он.
   - Видимо, плохо, - призналась жена.
   - Лиза?.. Лиза... - Как любил Олег повторять ее имя,  впрочем,  он  любил
все, что связано с ней. - Лиза... Ты когда-нибудь ревновала меня?
   - Если ты не заметил, значит, нет, - лукаво ответила она.
   - Но я всегда был верен тебе. - Олег обнял Лизу за плечи и зашептал ей на
ухо:
   - Откровенно? Я мог посмотреть на какую-нибудь мадам, даже  пофлиртовать,
но знал, что у меня есть ты и мне никто  не  нужен,  кроме  тебя.  Я  всегда
возвращался домой без греха и вины за душой. Потому что люблю  мою  девочку.
Веришь мне, Листик?
   - Откровенно?
   Олег насторожился. За двадцать лет он, казалось, узнал жену насквозь - ее
тайны, помыслы, желания. И вдруг она предлагает еще одну.
   Лиза уткнулась ему в плечо и носиком потерлась о шею.
   - Я ревновала и сейчас ревную, - тихо ответила она.
   - Лиза! - Олег приготовился оправдать любую версию, придуманную женой. Он
никогда не лгал Лизе, а потому достойно мог объяснить клевету или наговор на
него.
   - Нет-нет! - Она поцеловала его в скулу и подняла голову. - Дамы здесь ни
при чем. Просто ты работаешь целыми днями и в выходные идешь на  работу  или
куда-нибудь еще. А меня отправляешь по магазинам. Я знаю, что ты  заботишься
обо мне. - Лиза скромно потупила глаза, боясь задаться  вопросом,  правильно
ли она поступает, жалуясь мужу на что-то призра