"отлично" все экзамены в университет.
     Наталья была искренне за нее рада. Трудно было не поддаться очарованию герцогини, и, поскольку она не принадлежала к роду Габсбургов, Наталья не видела причины избегать общения с ней.
     - Немного отдохнув, мы собираемся поехать в Сараево и посетить Восточный базар, - доверительно сказала ей герцогиня. - Хотите к нам присоединиться? Мне очень нравится делать покупки, а вам?
     - О, я тоже люблю что-нибудь покупать, - призналась Наталья, решив, что герцогиня очень сходна с ней в привычках. - А на базаре есть, кроме одежды, что-нибудь интересное?
     - Думаю, да. Там большой выбор шелковых тканей, чудесных инкрустаций, чеканки, и я хочу купить что-нибудь Максимилиану в награду за его трудолюбие.
     Личный секретарь эрцгерцога устроил так, что Франц-Фердинанд и герцогиня должны были ехать в машине с генералом Потиореком, а остальные члены свиты, включая девушек Василовичей, - следовать за ними в другом автомобиле.
     Наталье начинало нравиться ее пребывание в Боснии. Ненависть к Францу-Фердинанду постепенно отошла на второй план среди чудесной природы, какую она никогда прежде не видела. К тому же ее очень увлекала перспектива посетить легендарный Восточный базар в Сараево.
     Столица Боснии расположена в долине, окруженной горами, и путешествие туда из Илидцы не заняло много времени.
     Повсюду были развешаны флаги и транспаранты по случаю предстоящего на следующий день официального визита. Когда их "даймлер" пересек по мосту мутную зеленоватую реку и направился к центру города, Наталья почувствовала себя счастливой при мысли, что сегодня вечером в отеле должен состояться грандиозный прием и, несомненно, на нем будут присутствовать молодые красивые офицеры.
     Она совсем забыла о своих прежних переживаниях по поводу того, что родители заставили ее принять участие во встрече с ненавистным эрцгерцогом. Никто из ее новых друзей об этом не узнает. Визит становился все более интригующим и волнующим событием в ее жизни, и она решила наслаждаться каждой минутой своего пребывания в Боснии.
     Через несколько секунд после того, как автомобили с важными особами остановились, по базару разнесся слух об их прибытии. Со всех сторон к ним устремились любопытные, и не успели гости дойти до ближайшего ларька, как вокруг собралась многочисленная толпа. Офицеры из окружения эрцгерцога медленно прокладывали путь сквозь тесные ряды зевак, и Наталья улыбнулась Катерине, возбужденная шумом и пестротой экзотического Восточного базара. Солнечный луч ее ослепил, она протерла глаза и вдруг увидела его.
     Наталья заморгала, и улыбка исчезла с ее лица. Должно быть, она ошиблась. Как и все остальные, он старался увидеть эрцгерцога, а когда она пристально посмотрела на него, все еще не веря своим глазам, он слегка подвинулся, чтобы лучше видеть Франца-Фердинанда через головы стоящих впереди.
     Нет, ошибки не было. Солнце больше ей не мешало, а он находился всего в нескольких шагах от нее. Наталью охватил ужас. Что он подумает, увидев ее здесь? Как ему объяснить, что ее семья включена в свиту эрцгерцога по политическим соображениям, хотя никто из них не хотел ехать в Боснию?
     Когда свита и эрцгерцог начали с трудом продвигаться в глубь базара, Наталья застыла на месте, молча глядя на Гаврило.
     Ее первоначальный ужас постепенно ослабел и сменился изумлением. Что, черт возьми, он делает в Сараево? Разносчик сказал, что Гаврило, Неджелко и Трифко вернулись из Боснии неделю назад, сильно простудились и слегли.
     Предприимчивый торговец, видя, что она отстала от своих спутников, сунул ей в руки рулон темно-красного шелка и, улыбаясь беззубым ртом, начал уговаривать купить ткань. Наталья не обращала на него внимания, не сводя глаз с Гаврило. Как бы почувствовав ее взгляд, он вдруг резко повернул голову, и Наталья отшатнулась, моля Бога, чтобы он ее не узнал, Глаза Гаврило расширились, и она увидела в них такой же ужас и удивление, какой только что испытала сама. Он начал пробираться к ней сквозь толпу и, схватив ее за руку, ошеломленно произнес:
     - Наталья.., ради Бога.., что ты здесь делаешь?

Глава 5

     Шелк выскользнул из ее рук и, подобно крови, обагрил пыльную землю.
     - Я.., я... - Она пыталась найти правдоподобное объяснение, но безуспешно. - А ты что здесь делаешь? - спросила она в свою очередь, решив, что нападение - лучшая защита. - Твой друг сказал, что ты покинул Боснию неделю назад и лежишь больной.
     Теперь уже Гаврило, путаясь, искал подходящее объяснение:
     - Я должен был вернуться в Белград на прошлой неделе вместе с Трифко и Неджелко, но пришлось остаться.
     Толпа около них сомкнулась. Свита эрцгерцога уже была довольно далеко в глубине базара.
     - Так, значит, ты не болен? - спросила Наталья, в то время как торговец подбирал с земли свой драгоценный шелк.
     - Болен? - На мгновение на лице Гаврило отразилось недоумение, затем он сказал:
     - Нет, я не болен.
     В этом не было сомнения. Он выглядел вполне здоровым и необычайно возбужденным. Гаврило беспокойно огляделся по сторонам и быстро сказал:
     - Я не должен здесь находиться и буду очень тебе благодарен, если ни одна душа не узнает, что мы с тобой встречались...
     Наталья увидела через плечо Гаврило одного из офицеров из охраны эрцгерцога. Он пробирался сквозь толпу и, очевидно, разыскивал ее.
     - ..Я не могу сейчас объяснить, но уверен, что ты поймешь, Наталья. Это часть подготовки и...
     Наталья ничего не понимала, но была рада, что он не стал выяснять, почему она оказалась в Сараево.
     - ..ты должна забыть о нашей встрече. Ты никого не видела. Меня здесь не было.
     Она заметила, что офицер смотрит прямо на нее и беспокойство в его глазах сменилось облегчением.
     - В таком случае чем скорее мы закончим разговор, тем лучше, - сказала Наталья, когда свитский офицер начал к ним пробираться. - Поговорим потом, Гаврило. В "Золотом осетре"...
     Гаврило продолжал держать ее за руку.
     - Ты все поняла, Наталья? - спросил он, пристально глядя на нее своими карими глазами. - Это чрезвычайно важно для твоей же безопасности...
     Сейчас для Натальи важнее всего было то, чтобы Гаврило не догадался, почему она в Сараево.
     - Мне все понятно, - сказала она, отходя от него и моля Бога, чтобы посланный за ней офицер не окликнул ее в присутствии Гаврило.
     Наталья не стала дожидаться, когда он с ней попрощается.
     Ее рука теперь была свободна, и она, быстро отвернувшись, начала медленно пробираться навстречу австрийскому офицеру.

***

     - Что, черт побери, произошло с тобой на базаре? - спросила Катерина позже в их комнате в отеле. - Ты была рядом со мной и вдруг куда-то исчезла.
     - Я застряла в толпе, - сказала Наталья, стараясь быть как можно искреннее. - Там такая ужасная толкучка. Я не могла выбраться.
     Наталья притворилась, что увлечена выбором платья для обеда.
     Встречаясь с Гаврило и его друзьями в "Золотом осетре", она ощущала волнующую дрожь каждый раз, когда ее предупреждали о необходимости хранить тайну. Сейчас ей ужасно хотелось поделиться с Катериной, но она помнила о своем обещании.
     - Я выбрала себе сине-лиловое для завтрашнего вечера, - сказала Катерина, глядя на сестру, которая продолжала разглядывать модное платье парижского фасона, одобренное Хельгой. - Завтра предстоит довольно спокойный обед. Не думаю, что папа ожидает от него чего-нибудь особенного. Граф Конрад фон Гетендорф, начальник имперского генерального штаба, тоже будет присутствовать на обеде. Папа говорит, что он отчаянный вояка, предлагавший императору Францу-Иосифу уничтожить Сербию.
     Глаза Натальи засверкали патриотическим огнем.
     - Пусть только попробует! Это будет подходящий предлог наголову разбить Австрию и освободить Боснию и Герцеговину...
     Катерина помрачнела. Вопреки всем ожиданиям ей нравился визит в Боснию и не хотелось портить впечатление напоминаниями о напряженных отношениях между Сербией и Австрией и о трудном положении, в котором оказался отец, представляя сербское правительство на территории, находящейся под габсбургским правлением и в присутствии наследника австрийского трона.
     - Давай не будем сейчас говорить об освобождении Боснии, - сказала она, прикрепляя к платью белую розу. - -Нас могут услышать, и у папы будут неприятности.
     - А что, если фон Гетендорф или этот гадкий Франц-Фердинанд заговорят на обеде о Боснии? - воинственно не унималась Наталья. - Мне и тогда молчать?
     Катерина похолодела от одной только мысли, что может произойти в случае, если Наталье изменит выдержка.
     - Ты должна быть нема как рыба. Думаю, никто не станет касаться этой взрывоопасной темы.

***

     Но Катерина ошиблась. Граф Конрад фон Гетендорф почти сразу же ее затронул.
     - Вы должны заставить ваше правительство понять, что Габсбургская империя не потерпит славянского национализма как за пределами страны, так и внутри, - раздраженно сказал он ее отцу, когда подали напитки перед обедом.
     Катерина вздрогнула и посмотрела на Наталью, чтобы понять, слышала ли та эти слова. К счастью, Наталья была занята разговором с придворной дамой герцогини, и Катерина приняла участие в их беседе.
     Поездка на базар, жара и высокая влажность воздуха утомили Наталью. Она снова задумалась над тем, что делал Гаврило в Сараево. Он говорил, что едет в Боснию для какой-то подготовки, и она решила, что эта подготовка означает отработку тактики повстанческих действий в горах Боснии. Затем она вспомнила, что он когда-то посещал университет в Сараево и, вероятно, у него осталось много друзей в городе. Может быть, он не хотел, чтобы она рассказывала об их встрече, потому что вместо выполнения задания он навещал своих друзей?
     Объявили, что обед подан, и эрцгерцог с женой направились в роскошную столовую. Наталья печально вздохнула. Предстоял длинный скучный вечер.
     Во время продолжительной трапезы Наталья думала, где сейчас Гаврило. Наверное, в такой же кофейне, как "Золотой осетр".
     Заказал за весь вечер одну чашку кофе и бурно обсуждает с друзьями корни славянского национализма. Оглядывая комнату с высоким потолком и слушая обрывки скучных разговоров о маневрах и о розах в саду любимой резиденции эрцгерцога, о поместьях и о замках, Наталья страстно желала оказаться в прокуренной кофейне вместе с Гаврило.
     Заметив мрачное выражение ее лица, Катерина наклонилась к ней.
     - Не унывай, - прошептала она ободряюще. - Надо выдержать еще пару дней. Папе гораздо труднее, чем нам.
     На следующее утро эрцгерцог и его окружение снова отправились на маневры, которые проходили в отдаленной горной местности. Единственный, кто не сопровождал эрцгерцога, был Алексий Василович. Несмотря на то что Франц-Фердинанд и граф Гетендорф были удовлетворены неофициальными беседами с представителем правительства Сербии, которая выглядела занозой на теле Габсбургской империи, они считали его присутствие на маневрах австрийской армии нежелательным.
     Поскольку Алексий и не ждал приглашения, он отнесся равнодушно к такой дискриминации. В общем, визит проходил намного лучше, чем он предполагал. Несмотря на воинственность фон Гетендорфа, Франц-Фердинанд проявлял в беседах с ним здравый смысл. Если кто-либо и мог решить проблему недовольства славян внутри империи, то только эрцгерцог, и Алексий полагал: чем скорее тот станет императором, тем лучше.

***

     - Слава Богу, сегодня последний день нашего пребывания в Боснии, - сказала Катерина на следующее утро, когда они одевались. - Если ничего не случится, в середине дня мы будем уже в поезде на пути домой.
     Наталья сделала глубокий вдох, когда Хельга затягивала ее в корсет, который уменьшал ее и без того тонкую талию.
     - Надеюсь, что сегодня не надо ехать в больницу? - спросила она с отвращением. - Почему там всегда отвратительно пахнет? Почему бы хлороформу не придать запах роз?
     Катерина улыбнулась.
     - Сегодня предстоят небольшой прием в ратуше, визит в Национальный музей, а затем завтрак в резиденции губернатора, - сказала она, к радости Натальи.
     - И после этого эрцгерцог со свитой вернется в Вену?
     Катерина кивнула.
     - А мы в Белград.
     - Прекрасно!
     Наталья соскучилась по Белле. К тому же волнующе: чувство от пребывания в Сараево и знакомства с эрцгерцогом быстро угасло.

***

     - Процессия будет состоять из шести автомобилей для его высочества и сопровождающих его лиц, - сказал личный секретарь эрцгерцога Алексию, - плюс автомобиль для вас и вашей семьи. Мэр и комиссар полиции поедут в головном автомобиле. Эрцгерцог и герцогиня будут следовать за ними вместе с генералом Потиореком и графом Гарраком. В остальных разместятся придворные, члены свиты его высочества и генерала Потиорека, а ваш автомобиль будет замыкать процессию.
     Сначала эрцгерцог и его окружение проследуют поездом из Илидцы в Сараево, где на вокзале должна состояться официальная встреча. Далее процессия, включающая автомобиль с вами и вашей семьей, двинется от вокзала в городскую ратушу по заранее намеченному маршруту.
     Алексий кивнул. Как и Наталья, он не мог дождаться момента, когда сядет в поезд на Белград. Стояла ужасная жара, и, хотя в Илидце дул свежий ветерок, он знал, что в Сараево будет очень душно.
     Радуясь, что складной верх автомобиля откинут, Алексий усадил свою семью в ожидающий их "даймлер".
     Шофер завел мотор, и автомобиль тронулся, быстро набирая скорость, по извилистой дороге, круто спускающейся в долину.
     Все молчали. Алексий думал о докладе, который по возвращении он должен представить премьер-министру. Зита размышляла о герцогине и о том, как нечестно с ней обошлись, лишив ее прав, которыми должна обладать жена наследника трона. Катерина погрузилась в свои мысли. Даже Наталья затихла, любуясь великолепным пейзажем и размышляя, скучает ли без нее Белла.
     В городе, окруженном горами, как и предполагал Алексий, было очень жарко. Их автомобиль замыкал процессию эрцгерцога. Из окон свешивались желтые с черным флаги Габсбургов, улицы были украшены развевающимися лентами, на тротуарах стояли кучками зеваки, с любопытством глядя на процессию.
     Некоторые из них даже рукоплескали престолонаследнику.
     - Вон там, за мостом, расположены новые армейские казармы, - сказал Алексий Зите, указывая на невзрачное строение, в то время как их "даймлер" медленно двигался по центральной улице Сараево к зданию ратуши. Слева тянулись магазины и кофейни, где под тентами собрались многочисленные посетители. Справа за узким тротуаром и низким парапетом плескались зеленоватые воды реки Миляски.
     Бомба прилетела слева.
     Алексий понял, что произошло нечто чрезвычайное, за несколько секунд до того, как раздался взрыв. Послышался слабый хлопок, как будто лопнула шина, и он подумал, что один из впереди идущих автомобилей должен свернуть в сторону и остановиться. Но вместо этого Алексий увидел летящий в воздухе небольшой черный предмет, явно нацеленный на машину эрцгерцога. Затем раздался взрыв, заставивший четыре движущихся перед ними автомобиля резко остановиться.
     - Алексий! Ради Бога! Что случилось? - воскликнула Зита с побелевшим лицом, когда их автомобиль вдруг затормозил.
     - Одному Богу известно! Кажется, бомба...
     - Есть пострадавшие, папа!
     Собравшийся люд начал разбегаться, некоторые лежали ничком на тротуаре, истекая кровью. Катерина стала выбираться из автомобиля, намереваясь помочь раненым.
     - Оставайся на месте! - крикнул Алексий Наталье, которая последовала было за ней.
     - Но, папа...
     - Что я сказал!
     Наталья откинулась на спинку сиденья, потрясенная и обиженная тем, как резко отец ее оборвал.
     - Сиди здесь! - коротко бросил Алексий Зите, а затем, удовлетворенный тем, что его семья не пострадала, выпрыгнул из "даймлера" и побежал по задымленной улице к автомобилю эрцгерцога.
     Автомобиль Франца-Фердинанда объехал машину, за которой следовал, и остановился в нескольких метрах перед ней, Алексий с облегчением увидел, что эрцгерцог и герцогиня продолжают сидеть на своих местах, поглядывая назад через откинутый верх. Оба были потрясены и встревожены.
     - Мериззи ранен! - крикнул генерал Потиорек. - Где Фишер, черт побери?
     Фишер, личный врач эрцгерцога, уже бежал от своей машины к генералу так быстро, как только мог, - Уберите всех отсюда! - крикнул Алексий взволнованному Потиореку. - Возможна еще одна попытка покушения!
     В автомобиле придворная дама пыталась платком остановить кровотечение из раны на затылке Мериззи.
     - Автомобиль выведен из строя, - коротко сказал Потиорек, когда Фишер забрался на сиденье. - Поврежден двигатель.
     - В таком случае пересадите пострадавших в другие машины, - распорядился Алексий, не думая о том, что его обращение к генералу в таком тоне нарушает протокол. - Мериззи может передвигаться самостоятельно?
     Фишер кивнул с побелевшим лицом. Ведь это было покушение на Франца-Фердинанда, и это его могли ранить. Если бы эрцгерцог скончался, он, Фишер, вошел бы в историю как человек, который не смог его спасти.
     К месту происшествия устремились люди. Австрийский генерал, которого Алексий раньше никогда не видел, осведомленно заявил:
     - Карета "скорой помощи" уже в пути. Я позвонил в гарнизонный госпиталь, и сюда едут все хирурги, которых удалось найти.
     - Слава Богу, - сказал Алексий, начиная успокаиваться. - Есть ли убитые среди населения?
     - Не думаю, - ответил генерал.
     Мериззи был предоставлен заботам доктора Фишера, а автомобиль эрцгерцога уже покинул место происшествия.
     Алексий нетвердой походкой пошел к своему "даймлеру".
     Катерина тоже уже вернулась. Подол ее розового шелкового платья был сильно испачкан, на юбке виднелись пятна крови от того, что она опускалась на колени перед ранеными.
     - Есть там убитые? - спросил Алексий через некоторое время, усевшись в автомобиль.
     Катерина покачала головой, ее глаза потемнели от горя и потрясения.
     - Нет, но более десятка человек тяжело ранены.
     "Даймлер" медленно тронулся, следуя за неповрежденными машинами.
     - Алексий... - Голос Зиты сделался глухим от страха. - Алексий.., что будет, если...
     Их глаза встретились.
     - Если убийцей окажется серб? - закончил он за нее. - Одному Богу известно, дорогая. Одному Богу...
     Наталья молчала. Она чувствовала, что вот-вот упадет в обморок. Вид раненых ее потряс. Раньше она никогда не видела столько крови. К тому же родители предполагают, что она пролита сербом.
     - Они его поймали? - спросил Алексий.
     Зита кивнула:
     - Он очень молод. Мы не разглядели его как следует, потому что, как только парня схватили, его сразу окружила толпа.
     На вид он почти мальчик.
     - Будь он проклят! - злобно сказал Алексий, не сомневаясь, что убийца-серб был фанатиком-националистом. - Слава Богу, что его попытка не удалась. Если бы это случилось...
     Он не закончил. Если бы эрцгерцога убили, не осталось бы никакой надежды на благополучное будущее славян внутри империи и мирную жизнь вне ее.
     - Слава Богу, - повторил он, внезапно ощутив себя гораздо старше своих сорока восьми лет. - Чем скорее Франц-Фердинанд уедет в Вену, тем лучше.

***

     Когда "даймлер" Василовича подъехал к ратуше, Франц-Фердинанд уже стоял на ступеньках, произнося заранее заготовленную речь, в которой благодарил город за теплый прием.
     - Мне особенно приятно слышать заверения в вашей непоколебимой преданности, - обратился он к мэру, стоящему рядом с ним, - и любви к его величеству, нашему милостивейшему императору и королю...
     Когда Наталья увидела рядом с ним улыбающуюся герцогиню, она почувствовала к ней необычайную симпатию. Ей не приходилось видеть женщину, которая держалась бы так достойно, только что пережив покушение террориста, чья бомба могла разорвать ее на куски. Герцогиня в белом кружевном платье и в большой белой шляпе была очень женственной и величественной, как всегда, и только легкая бл