чивали второе блюдо.
   Серые глаза уставились на нее вопросительно. Некоторое время он наблюдал,
как она беспрерывно крутит огромное кольцо, которое он  подарил  ей  в  знак
помолвки.
   - Да, - ответил он мягко.
   - Старый друг, которого я встретила в Сувретге...
   - Был Морган, - закончил он. Казалось, он совсем не удивился.
   - Откуда ты знаешь?
   - Микки описал мне его. Я видел другой вертолет. И человека, вышедшего из
него. Потом я видел, как вы катались вместе.
   Дина размышляла, видел ли он ее в объятиях Моргана.
   - Морган узнал о Стивене, - прошептала она. - И.., не знаю даже, как тебе
это сказать...
   - Просто скажи.
   - Он хочет, чтобы  я  вернулась  в  Калифорнию..,  на  шесть  месяцев!  -
выпалила она. - Он говорит, Стивену нужна мать.
   - А ты как считаешь?
   - Я... Я хочу быть со Стивеном, но я не хочу быть нечестной с тобой. Я не
хочу быть с Морганом. Не хочу!
   - Да, дорогая, ты в такой ситуации, когда не можешь  делать  что  хочешь,
малышка. Компромиссы всегда тяжелы.
   - Что же мне делать, Эдуард?
   - Только тебе решать.
   - Но мы ведь собирались пожениться! Они оба заметили, что она  употребила
прошедшее время, и вдруг у них обоих защемило сердце.
   На мгновение она почувствовала острый прилив нежности к нему. Он любил ее
так преданно. Она знала, что причиняет ему больше боли, чем  он  показывает.
Она начала что-то ему говорить и вдруг поняла: любое проявление сочувствия с
ее стороны только усугубляет его боль. Хотя больше ничего не  говорилось  об
этом, за  ужином  часто  возникала  тишина,  и  Эдуард  пил  гораздо  больше
обычного. Он сильно страдал, но из гордости  не  хотел  навязывать  ей  свою
боль.
   Позже, перед дверью спальни, она сняла со своего пальца кольцо  и  отдала
ему.
   - Когда-нибудь другая девушка...
   - Я не хочу другую девушку, но я на самом деле никогда не  был  с  тобой,
правда? - сказал он поспешно. - Ты была мечтой.., которая так и не сбылась.
   Вдруг Эдуард крепко обвил руки вокруг нее и поцеловал ее жадно, отчаянно,
но огонь его поцелуя не обжег ее так, как поцелуй Моргана. Тем не менее  его
объятия были для нее и сладки,  и  печальны.  Он  был  ее  другом.  Гораздо,
гораздо больше, чем другом.  Она  знала,  что  это  был  последний  поцелуй.
Никогда она не посмеет обратиться к нему за поддержкой,  если  ее  постигнет
неудача. Теперь для нее будет потерян даже комфорт его дружбы.
   - Я буду скучать по тебе, - сказала она нежно.
   Он ничего не ответил, но она чувствовала сильное напряжение в обвивших ее
руках. Он долго держал ее, зарыв лицо  в  ее  волосы.  Затем,  ни  слова  не
говоря, отпустил ее.
   Закрывая дверь, она плакала.

Глава 7

   Сан-Франциско  был  окутан  туманом,  когда  Дина  вышла   из   самолета,
принадлежащего семье де  Ландо,  на  мокрую  посадочную  полосу.  Полет  был
трудный, из-за плохой видимости пилот вынужден был сделать несколько кругов,
прежде чем сумел приземлиться. Дина все больше и больше раздражалась.
   Теперь она чувствовала себя совсем одинокой и неуверенной среди самолетов
и снующих мимо людей. Одетая в  тонкое  темно-серое  шерстяное  платье,  она
начала  дрожать  от  холода  и  нервного  напряжения.  Ей  пришлось  немного
задержаться около самолета, чтобы укутаться в свою рысью  шубу,  перекинутую
через руку. Она  никому  не  сообщала  в  Кирстен-Вайн-ярдз,  что  прилетает
сегодня. Она была даже рада этому, потому что ей не хотелось видеть толпу  в
аэропорту. Ей и так предстоит это пережить дома. Как ей удастся войти в роль
матери после семилетнего отсутствия? А сейчас ей еще придется искать, на чем
добираться до Напа-Вэлли.
   Вдруг она увидела высокого темноволосого мужчину, пробирающегося в толпе,
и ее сердце бешено забилось. Только один человек мог быть  таким  высоким  и
широкоплечим. Порыв радостного возбуждения охватил ее, и, не успев подумать,
она заулыбалась и позвала его по имени, энергично  махая  руками.  Она  было
побежала, но заставила себя остановиться,  чтобы  он  не  подумал,  что  она
счастлива видеть его.
   Он завертел  своей  черной  головой  и  увидел  ее.  Его  широкая  улыбка
заставила ее затрепетать. Пространство  между  ними  наэлектризовалось.  Она
нерешительно поднесла руку к губам.
   Его  присутствие  было  самым  большим  доказательством  того,  что   она
вернулась, и это было восхитительно. Пока Морган торопился навстречу,  поток
радости угас, так как она напомнила  себе,  что  ненавидит  этого  человека,
заставившего ее вернуться в свой бывший дом. Она расценила первую реакцию не
более чем всплеск глупой сентиментальности.
   Морган не обратил внимания на напряженность ее бледного  лица  и  мрачное
молчание и обнял так крепко, что его большое тело по-хозяйски вобрало ее всю
целиком. Она не сопротивлялась, чтобы не привлекать внимания окружающих.
   - Добро пожаловать домой, Дина! Ты выгладишь замечательно.  -  Его  голос
был таким мелодичным и красивым, что ей приходилось бороться с искушением.
   Она чувствовала его горячий  взгляд,  ощупывающий  ее  лицо  и  фигуру  в
молчаливом восхищении. Она была уверена, что каждый проходящий  мимо,  глядя
на его заботливо наклоненную к ней  темную  голову,  считает  их  влюбленной
парой.
   - Откуда ты узнал, что я прилетаю сегодня? - спросила она слабым голосом.
   - Мне сказал Эдуард.
   Сначала она задумчиво улыбнулась.
   - Как предусмотрительно с его стороны.
   - Это я ему позвонил, так что похвалу в предусмотрительности заслужил я.
   - Ты не заслуживаешь ничего подобного, - ответила она колко.
   - Тоска по твоему благородному обожателю не принесет тебе пользы,  любовь
моя. - Его голубые глаза потемнели. - Ты связана со мной.
   Он крепче взял ее за плечи и притянул к себе.
   - Я это отлично знаю, - сказала она мрачно.
   - Хорошо. - Он приблизился  к  ее  дрожащим  губам.  На  его  чувственный
поцелуй она ответила податливо. Его пальцы пробежали по  ее  волосам,  и  он
сказал:
   - Длинные, как твоя память о том, кому ты принадлежишь.
   - Я не принадлежу тебе!
   - Шесть месяцев принадлежишь.
   - Я вернулась из-за Стивена.
   - Ты уверена, что только  из-за  Стивена?  Его  голубые  глаза  неотрывно
смотрели на ее утонченное лицо.
   - Конечно, я уверена, - начала она  неопределенно.  -  Я  ненавижу  тебя,
Морган. Я...
   - Если бы я мог тебя ненавидеть, - пробормотал он мягко, -  все  было  бы
намного проще. Вместо  этого  у  меня  другие..,  гораздо  более  интересные
чувства. А целуешься ты божественно, хотя и полна ненависти.
   Она готова была протестовать, но он  поцеловал  ее  еще  более  страстно.
Инстинкт подсказывал ей, что надо  бежать,  но  она  не  могла.  Ее  так  же
неудержимо тянуло к нему, как  его  к  ней.  Он  держал  ее  в  плену  своих
загорелых рук. Она почти сдалась на  милость  обольстительной  чувственности
его губ.
   - Неужели ты хоть чуть-чуть не рада своему возвращению домой? - прошептал
он отрывисто.
   Она слышала тяжелое биение его сердца и, почувствовав  отзвуки  глубокого
подавленного страдания, которое он пытался  скрыть,  испугалась.  Какое  ему
дело? Неужели он притворялся только из-за гордости?
   Она нерешительно пробормотала:
   - Может быть, я рада.., совсем немножко. Он поцеловал ее молча, медленно,
сладко.  Его  твердые  руки  прижимали  ее  к  себе,  как  будто  она   была
драгоценностью, и на этот раз она даже не пыталась изображать борьбу.
   Потом они вместе вытащили ее багаж из самолета.  Он  повел  ее  к  своему
пикапу, и они поехали молча, не зная, о чем говорить. На мосту  Голден-Гейт,
где полоса тумана с  Тихого  океана  накатила  как  плотное  облако,  Морган
заговорил:
   - Вот ты почти дома.  Я  терял  терпение  от  твоих  отсрочек.  Интересно
угадать, какой предлог ты выдумаешь еще! Ты осознаешь, что уже Рождество?
   - Это не просто отсрочки, - горячо возразила она. - Я  не  могла  бросить
Эдуарда, не закончив начатую рекламную кампанию. И еще надо было съездить  в
Техас.  Там  у  меня  есть  проблема  на  винограднике.  Я   наняла   нового
управляющего, а оказалось, он даже не умеет обращаться с садовыми ножницами,
не говоря о других вещах.
   - Я согласен, что у тебя чертовски уважительные причины, но если бы я  не
потребовал приехать на прошлой неделе, ты все еще была бы в Техасе.
   Дина покусывала губы. Она была слишком честна, чтобы продолжать  спорить.
О настоящих причинах отсрочек она не  говорила.  Ей  было  страшно  приехать
домой и снова до боли в сердце привязаться к Кирстен-Вайн-ярдз. Она боялась,
что не сумеет стать настоящей матерью сыну,  которого  почти  не  знала.  Но
больше всего ее пугал Морган, особенно те чувства, которые  он  до  сих  пор
возбуждал в ней.
   Уже смеркалось, когда они подъехали  к  Напа-Вэлли.  Было  холодно.  Дина
рассматривала виноградник деда с непраздным интересом. Повсюду чувствовалась
рука  Моргана,  его  забота  и  внимание.  Винодельня   была   расширена   и
модернизирована. Виноградные владения стали в три  раза  больше,  чем  когда
Морган впервые появился здесь. Стоянка была заполнена машинами  с  туристами
даже в этот зимний день. К белому  дому,  только  что  заново  покрашенному,
пристроили флигель. Казалось, только сама долина не изменилась.
   Сквозь слезы Дина рассматривала каждый сантиметр своего бывшего  дома,  и
чувство ностальгии переполнило ее. Как дороги ей были эти холмы и леса,  эти
виноградники. Где бы она ни находилась, ее  всегда  преследовала  память  об
этом месте, о доме, из которого ей никогда не хотелось уезжать. Она бывала и
в более прекрасных местах, но только к этому драгоценному клочку  земли  она
прикипела всей душой.
   Ровные ряды винограда, как спящие черные статуи, стояли у подножия белого
дома на холме. Группки молодняка в желтых  пальтишках  медленно  пробивались
сквозь старые гроздья. Настроение Дины изменилось, и  она  силилась  понять,
насколько теперь отличается от той девочки, которая  так  любила  эти  места
когда-то, и сможет ли прижиться здесь теперь. Она бросила беглый  взгляд  на
темное упрямое лицо мужчины рядом с ней и поежилась. Глупо было бы ждать  от
него помощи. Неужели она сваляла дурака, вернувшись?
   Ее обуревали мрачные предчувствия, когда Морган по широкой аллее вез ее к
дому. Не успел он остановиться, как из дома выскочил ей навстречу Стивен.
   - Тетя Дина! Тетя Дина! - кричал он, кинувшись вниз по ступенькам.
   Ее ребенок! Дина быстро смахнула слезы. Наконец-то через столько  времени
он будет на самом деле принадлежать  ей.  Она  не  знала,  что  делать,  что
говорить. Чувствуя, что Морган наблюдает за ней, она отвернулась.
   Морган спрыгнул на землю, обежал вокруг пикапа и  открыл  ей  дверцу,  но
Дина увернулась  и  от  загорелой  руки,  готовой  помочь  ей  выйти,  и  от
напряженного голубого блеска его глаз.
   Вместо этого она  сосредоточила  все  внимание  на  семилетнем  мальчике,
который вдруг засмущался  в  ее  присутствии.  Переполненная  эмоциями,  она
поймала его и с силой прижала к себе, в то время как Морган наблюдал за ними
обоими с напряженным и молчаливым интересом.
   Стивен выскользнул из ее объятий.
   - Ты останешься на Рождество, тетя Дина?
   - Да.
   - Чудесно! - обрадовался он. - А знаешь, это первое Рождество,  когда  мы
будем все вместе!
   - Да, - прошептала она.
   Стивен  вертелся  у  них  под  ногами,  как  подросший  щенок,  пока  они
поднимались по ступенькам. Он  то  и  дело  оглядывался  и  смотрел  на  них
сияющими голубыми глазами.
   - На сколько ты приехала?
   - Я.., я... - Дина растерялась и не знала, что ответить.
   За ее спиной раздался глубокий баритон Моргана:
   - Навсегда.
   Стивен захлопал в ладоши и впереди всех вбежал в прихожую. Дина метнула в
Моргана яростный взгляд.
   - Это нечестная игра, - сказала она строго.
   Кривая угрюмая улыбка исказила его рот.
   - Нет, Дина. Я играю до победы.
   - Честным путем или обманом. -  Дина  повторила  фразу,  произнесенную  в
Сувретге.
   - Конечно,  -  мягко  поддразнил  он.  Он  пожирал  ее  взглядом,  и  она
почувствовала себя раздетой под его горячими, сводящими с ума глазами.
   - Я рад, что мы поняли друг друга. Слегка покраснев, она воскликнула:
   - Не смотри на меня так!
   - Хорошо. Мне вообще надоело смотреть, -  промурлыкал  он  с  насмешливым
удовольствием. - Ты представить себе не  можешь,  каково  мне  было  столько
времени сидеть с тобой рядом в машине.
   Он медленно подошел к двери и преградил ей путь.  Морган  возвышался  над
ней. Он по-хозяйски обхватил ее талию и дерзко накрыл ее рот своим.
   Солнце вышло из-за туч и осветило  его  целиком,  золотя  черные  волосы,
играя за его спиной на оконном стекле.
   Он оторвал губы, и она пристально посмотрела на него, чувствуя раскаяние.
Он был как бог в солнечном свете. Он был  ее  судьбой.  От  этого  не  будет
спасения.
   - Да, ты была права. Гораздо приятнее ощущать, чем наблюдать.
   - Я не это имела в виду, - залепетала она.
   - Знаю. Но надеюсь убедить тебя.
   - Ну в одном ты меня не сможешь убедить никогда.
   Она попыталась оттолкнуть его, но он схватил ее крепче.
   - Это потому, что вы с Эдуардом были любовниками?
   - Нет! - взорвалась она, не успев подумать. Сообразив, что она  сглупила,
она возмутилась. - Ты не имеешь права спрашивать!
   - Возможно. - Широкая улыбка озарила его лицо. - Но я рад, что спросил.
   - Я вернулась из-за Стивена.
   - Просто мы оба внушаем себе эту мысль.
   - Это правда.
   - Да? Дина, неужели ты никогда не чувствовала одиночества за  восемь  лет
отсутствия? Хоть раз? Неужели ты не хотела снова вернуться? Ты  ведь  любила
это место. Я даже думал, что ты любила меня. Неужели славы, побед  в  винных
конкурсах, поездок с курорта на курорт на  руках  твоего  знаменитого  графа
достаточно, чтобы все забыть?
   Внезапно слезы хлынули у нее из глаз.
   - Может быть, я хотела забыть! Ты можешь это  понять?  Ты  был  женат  на
Холли! Я отдала своего сына! Мне не для чего было возвращаться сюда.
   - Теперь все изменилось, - сказал он нежно.
   - Что может заставить тебя понять, что уже поздно, Морган?
   Морган перестал ее удерживать, и она выбежала вся в слезах. Он протянул к
ней руки, чтобы утешить, но потом опустил их. Он понял, что ей меньше  всего
хотелось, чтобы он ее утешал. Он  спустился  вниз  по  лестнице  и  пошел  в
винодельню, чтобы забыться в работе.
   Прошло две недели, две недели, которые так и не  сняли  напряжение  между
Морганом и Диной. Но для Дины это было незабываемое время,  потому  что  она
проводила его с любимым дедом и сыном, как мечтала все эти  долгие  годы.  В
свои восемьдесят четыре года  Брюс  стал  более  хрупким,  меньше  занимался
виноделием и виноградарством, только иногда давая советы Моргану, но  теперь
ему нравилось проводить время за книгой,  смотреть  телевизор  и  вспоминать
старые  добрые  времена  со  своими   ровесниками,   заглядывающими   иногда
повидаться.
   Дине казались теперь смешными страхи не найти общего языка  со  Стивеном.
Стивен так же  жаждал  общения  с  ней,  как  и  она  с  ним.  Казалось,  он
изголодался по ее вниманию. Она помогала ему делать уроки. Они вместе ходили
покупать рождественские подарки. Они  подолгу  гуляли  или  катались  верхом
вдоль берега реки. Каждый миг казался ей особенным, так как  был  частью  ее
жизни.
   За неделю до Рождества Морган отвез Дину и Стивена в  Калистогу  покупать
елку. Вечером Дина помогала Моргану передвигать коричневый с золотом  сундук
из угла гостиной,  чтобы  Морган  мог  втащить  огромное  дерево,  выбранное
Стивеном, и установить его на персидском ковре. Стивен  с  горящими  глазами
наравне со всеми сновал от елки к  коробкам  с  игрушками.  Брюс  следил  из
своего кресла, с каким веселым возбуждением Дина, Морган и  Стивен  украшали
елку.
   Когда они закончили и Стивен с дедом отправились  наверх  спать,  Дина  и
Морган, оставшись вдвоем,  молча  уставились  на  елку,  почувствовав  вдруг
неловкость  в  обществе  друг  друга.  Украшения  были  повешены   несколько
непродуманно; тем не менее елка показалась им обоим очень нарядной.
   Дина нерешительно подошла к Санта-Клаусу, вокруг которого была целая куча
украшений, и перевесила его на свободное место.  Она  потянулась  за  другой
игрушкой, но смуглая рука Моргана накрыла ее руку.
   Он впервые дотронулся до нее после приезда домой и поцелуя на  пороге,  и
по ней пробежала чувственная дрожь. Она отдернула руку словно от огня.
   - Не убирай, - прошептал он. - Это так чудесно. Знаешь, это первая  елка,
которую  мы  наряжали  все  вместе:  у  Холли  елка  всегда  была   наряжена
безукоризненно. Она никогда не позволяла Стивену дотрагиваться до нее.
   - А я просто думала, что смогу компенсировать...
   Дина не заметила, что Морган старался  доказать  ей,  как  необходимо  ее
присутствие в Кирстен-Вайн-ярдз. У нее вспыхнула старая ревность к Холли.
   - Холли всегда умела делать такие вещи. Я никогда не могла конкурировать.
   -  Черт  побери!  -  Морган  зло  выругался.  -  Неужели  ты  никогда  не
преодолеешь этих чувств? Я прожил с Холли семь лет. Я был ее мужем, вспомни.
   Дина молча кивнула, сникнув под его тяжелым взглядом. Эту обиду  ей  вряд
ли удастся когда-нибудь забыть.
   - Дина, а что бы ты сказала на то, что Холли тебя ревновала? - спросил он
более спокойно.
   - Что?
   - Она так же ревновала к тебе, как и ты к ней.
   - Я не верю тебе.
   Он мрачно смотрел на нее в упор.
   - Поверь мне, - сказал он грустно. - Она говорила, что ты  всегда  больше
подходила  для  этого  места,  чем  она.  Ты  работала  на  винограднике   и
винодельне, интересовалась всем, что говорит и делает Брюс, в то  время  как
ее все это утомляло. Она говорила иногда, что это она приемыш, а не ты.  Она
считала, что тебя удочерили потому, что были недовольны ею. Она  чувствовала
себя несчастной потому, что не могла конкурировать с тобой.
   - Но она была их родным ребенком. Разве ты не понимаешь? Я так  старалась
соответствовать.
   - Я понимаю, но Холли, очевидно, нет. Мне  кажется,  она  вышла  за  меня
замуж и забрала твоего сына только для того, чтобы занять твое место.  Но  и
это ее не удовлетворило. Она приходила в бешенство, когда читала  о  тебе  в
винодельческих журналах и видела тебя на руках у французского графа на фото.
Поверь мне. Дина, Холли  могла  часами  бушевать  после  чтения  даже  одной
строчки, напечатанной  о  тебе.  Она  ненавидела  сидеть  здесь  со  мной  и
Стивеном, в то время как ты порхаешь с одного шикарного европейского курорта
на другой.
   - Трудно поверить, что кто-нибудь, особенно  Холли,  может  ревновать  ко
мне, - прошептала Дина недоверчиво.
   - Ты всегда думала, что Брюс любит Холли больше, чем тебя,  но  все  было
совсем наоборот.
   - Что?
   - Он сказал мне однажды, что ему было гораздо  труднее  с  Холли,  чем  с
тобой, он никогда не мог понять ее или вызвать у нее к чему-нибудь  интерес.
Он сказал, что чувствовал себя виноватым, что любит тебя больше, и  старался
загладить перед Холли свою вину. Но ему не удавалось.  Это  тебя  он  любил.
Дина. Не Холли.
   - И все эти годы я думала...
   - Ты необыкновенная женщина, когда не даешь  своими  комплексам  ослепить
тебя, - сказал он сипло.
   Дина почувствовала любовь в его голосе.
   - Может быть, ты прав относительно деда и Холли. Я уже не  знаю.  Во  мне
все смешалось. Ты перевернул все, во что я верила.
   - Пора. Все твои мысли были шиворот-навыворот. - Он положил  руки  на  ее
плечи, и Дина съежилась от волнующего прикосновения.
   - Спасибо, - сказала она с застенчивой улыбкой.
   - Я пережил муки ада из-за тебя. Дина. Когда ты наконец поймешь,  что  ты
не единственная пострадавшая сторона? Я прожил семь лет с женщиной,  которая
стала презирать меня с той минуты, как поняла, что отобрала меня у  тебя.  Я
хочу забыть прошлое. Все, о чем я прошу тебя, пойти мне навстречу.
   Тепло от его рук переполняло ее. Ей с