Лев ПУЧКОВ
      ПРИВЫЧКА УБИВАТЬ


                            Анонс

      Мы  не воюем с женщинами, детьми, простыми людьми.  Не
убиваем     правдоискателей-журналистов    и    обыкновенных
коммерсантов, по мелочи ворующих друг у друга, ..  Но  разве
этот  мужлан, этот неотесанный Пес с его собаками - одни  из
них?  Так  почему же он еще жив? И почему я, директор  школы
киллеров,  непобедимый Март, стою перед  ним  со  связанными
руками,  спущенными  до  колен штанами  и  чувствую,  как  в
затылок  мне упирается нечто металлическое, судя по всему  -
ствол...

                           Пролог

     ...Шмяк. Шмяк. Шмяк... Комья жирной земли нехотя падают
на  медленно  растущий  неровный  холмик  рядом  с  могилой.
Промозглая  зябь  сырого  туманного  утра  первой   половины
сентября   отнюдь  не  способствует  возникновению  обычного
профессионального  куража,  без  которого  любые  физические
усилия  превращаются в малоприятную трудовую  повинность.  А
помимо  зяби  имеет место еще было обстоятельство,  в  корне
убивающее какие-либо намеки на вышепоименованный кураж.  Вон
оно сидит, это самое обстоятельство: жилистое, кряжистое,  с
мутным взглядом и здоровенным нерусским пистолетом. Денег за
неурочный  труд  оно не даст, однозначно. Каким-либо  другим
эквивалентом  тоже  наделять  не  собирается  -  предпосылки
отсутствуют  напрочь.  Остается  лишь  надеяться,   что   не
пристрелит сразу же по окончании работы...
       Трофим   покосился  на  своего  молодого  подручного,
глухонемого башкира Саню, и незаметно сбавил темп.  Агрессор
с    пистолетом   произвел   па   глухонемого   неизгладимое
впечатление:  Саня  махал  лопатой,  как  хорошо  отлаженный
землеройный агрегат. Этак, чего доброго, за полчаса  в  одну
лопату  выкинет всю потребную кубатуру! А это слишком  рано.
Нужно  потянуть  время, чтобы сырой холодный  воздух  привел
агрессора в чувство, проветрил мозги, затуманенные  какой-то
дрянью,  принятой накануне. С трезвым человеком договориться
всегда легче, нежели с употребившим "дури"...
      Трофим незаметно кольнул подручного уголком заступа  в
лодыжку  -  тот  покосился,  несколько  секунд  наблюдал  за
старшим,  понял, что торопится, и тоже сбавил темп. Агрессор
на  саботаж  не  отреагировал -  у  него  появилось  занятие
поважнее.  В  этот  момент  его  спутница  как  раз   начала
приходить  в  себя - холод подействовал - и закатила  первую
порцию  вялой истерики. И что вы думаете? Этот  башибузук  с
,cb-k,( глазами и здоровенным пистолетом вместо того,  чтобы
влепить  своей  пассии сочную затрещину и  рыкнуть  на  нее,
вдруг  перестал  наблюдать за могильщиками и принялся  нежно
гладить капризулю по головке, шепча на ушко ей нечто ласково-
успокоительное.  Боже  мои,  как трогательно!  Какой  нежный
убийца...
      ...Шмяк.  Шмяк. Шмяк... Холмик медленно, но  неумолимо
растет.  Молочный туман. Кладбище. Рассвет без  солнца.  Где
оно?   Украсть   за   ночь  не  могли  -  большое.   Видимо,
залоббированная  бандитами Дума дала  команду  попридержать:
чтобы ночь была длиннее. Ночь - славное времечко для всякого
рода  мерзопакостных делишек. Везде пишут: утром нашли труп.
Или  -  под утро нашли. Ночью, как правило, никто ничего  не
находит.  А почему нашли? Потому что плохо спрятали:  темно,
не  видно ни черта. Прятать надо получше. А если не  умеешь,
поручи это дело профессионалам, тогда никто не найдет...
      Трофим в такую рань ломать горб не привык. За тридцать
пять  лет  функционирования  в  кладбищенской  структуре  он
сформировал    для    себя   вполне    стабильную    систему
взаимоотношений  с так называемыми "левыми"  клиентами.  Эти
левые  приезжают  за  полночь на хороших  машинах,  вызывают
сторожа на улицу и светят в лицо фонарем. Зачем светят? Черт
их  знает,  что  за  прихоть такая, -  но  непременно  тычут
фонариком  в морду, независимо от сезона и принадлежности  к
преступным сообществам Белогорска. Так вот: светят  в  рожу,
дают  команду  достать труп из багажника. Затем  опять  дают
команду  -  скрытно  захоронить,  но  чтоб  непременно   по-
человечьи. По-христиански. Не угрожают, ствол под  ребра  не
пихают,   не  требуют  хранить  молчание  и  давать   клятву
верности.   За   работу   вручают   приличные   деньги    и,
удостоверившись  в  выполнении  заказа,  неспешно  убираются
восвояси. В общем, ведут себя по-хозяйски, не суетятся.
      Вот  к какой публике привык Трофим. Которая хочет  по-
человечьи. По-христиански. Те, которым по-человечьи не надо,
своими  визитами  кладбищенских мужичков не  беспокоят.  Они
оставляют  свои не правильно образовавшиеся трупы  на  месте
преступления,  на худой конец, отвозят в лесополосу  или  на
свалку и бросают там, как падаль животного происхождения...
      Утрешние  посетители  ввергли  Трофима  в  смущение  и
изрядно   рассердили.   Приперлись   в   неурочное    время,
"обдолбленные"   добре,  мужик  с  ходу  треснул   по   роже
пистолетом   и  велел  экстренно  приступать  к  внеплановым
похоронам. А то замочит обоих (в смысле, дежурного сторожа -
Трофима  то бишь, и башкира, который тут же, на кладбище,  и
жил).
      Посетители не были похожи на хозяев жизни, привозивших
свои  не правильные трупы по ночам. К отморозкам, стреляющим
без  разбора во все, что движется, они тоже никаким  образом
не    относились.    Больше   всего    они    походили    на
среднестатистических   граждан,   которые    по    какому-то
недоразумению угодили в беду. В многолетней практике Трофима
такие  случаи  несколько  раз  место  имели,  и  всегда   он
бескорыстно   помогал  бедолагам,  у   которых   на   момент
возникновения  надобности  в скрытых  похоронах  экстренного
/.`o$*   при себе не оказывалось ни гроша. Потому что добрый
он,  Трофим, и человечный, несмотря на постоянное общение  с
потусторонним миром.
      Эти двое, несмотря на свою кажущуюся принадлежность  к
наиболее   многочисленной   среднестатистической   категории
законопослушных граждан, на самом деле таковыми не являлись.
У   Трофима  великолепная  память  на  лица.  И  симпатичной
дамочке, что бьется сейчас в нервном припадке неподалеку  от
могилы,  и крепкому мужику с пистолетом, который успокаивает
ее, Трофим в недалеком прошлом оказывал услуги. Они, как это
часто   случается   с  сильно  занятыми  своими   проблемами
людишками,  не  запомнили похожего на вурдалака  редкозубого
дядьку  -  как-то  недосуг было. А  вот  он  их  срисовал  и
заприметил.  Дамочка, правда, сейчас выглядит по-другому:  в
тот  раз  она являла собой образец целеустремленной  деловой
женщины, твердо знающей, что ей нужно, а в настоящий  момент
больше  похожа  на прибитую кирпичом мокрую  кошку.  Но  это
понятно  -  беда сейчас у нее, горе. Горе, как известно,  не
красит...
      Что  за услуги оказывал Трофим этой парочке? Да ничего
особенного: за стандартное вознаграждение могилку  откапывал
и  гроб  вскрывал. Хотели ребятки на покойничка  посмотреть.
Бывает,  знаете ли. Сидит себе человечишка, попивает  кофеек
со  сливками,  вдруг  бац!  - что-то  в  башку  стукнуло.  И
ломанулся  на кладбище, бросив все дела. Покойника смотреть.
Ага.  Ну,  это  их личное дело - лишь бы деньги  платили.  А
запомнились вот почему: приезжали в разное время,  вроде  бы
каждый сам по себе. А могилку просили вскрыть одну и ту  же.
Согласитесь,  это  уже интересно. Уже интрига.  Такие  штуки
запоминаются.
      Так вот, теперь обиженный и рассерженный Трофим решил,
как   говорит  наша  молодежь,  "приколоться"  над  странной
парочкой. Прикол, правда, больно рисковый - за такие  намеки
запросто могут жизни лишить, ежели допрут несвоевременно. Но
когда  ежедневно общаешься с покойниками, а  через  двое  на
третьи  сутки ночуешь на кладбище, чувство здорового  страха
перед  лицом смертельной опасности закономерно атрофируется.
А  могильные шутки такого рода становятся явлением если и не
обыденным, то вполне допустимым...
      Симпатичная дамочка вот так с разбегу успокаиваться не
желала. Била кулачком своего спутника по плечу, заторможенно
мотала головой, пальчиком тыкала в сторону коврика и хрипло,
с подвывом, причитала. Спутник - который агрессор - пребывал
в  растерянности. Пистолет положил на землю,  обнял  дамочку
обеими  руками,  неловко тряс ее, как  разоравшееся  грудное
беби, бурчал что-то скороговоркой - типа, успокойся, радость
моя, скоро все кончится.
      Воспользовавшись попустительством надзирающего, Трофим
моментально  обнаглел: вообще перестал  копать,  потащил  из
кармана "Беломор" и, закурив, принялся с интересом наблюдать
за  свалившимися  на  его голову "клиентами".  В  пятнадцати
метрах   отсюда,  у  границы  элитарного  сектора,  осталась
потрепанная "Нива", на которой приехали "гости".  В  "Ниве",
на  заднем  сиденье, свернувшись калачиком, спит  пацан  лет
$%aob(-двенадцати.  Мальчишку  эти  проходимцы  тоже  чем-то
угостили:  такая  возня  была, шум,  а  он  даже  глазом  не
моргнул, сопит себе с присвистом. Там же, на заднем сиденье,
только  у  другого окна, сидят две здоровенные  страхолюдные
псины   с   лохматыми  мордами.  Втроем  на  заднем  сиденье
некомфортно  -  тесноват  салон у "Нивы".  Тем  неменее  псы
терпят  лишения дисциплинированно - не скулят,  сидят  тихо,
только  таращатся с любопытством в окно. Шерсть на  лохматых
мордах  торчит во все стороны сосульками, как будто накануне
псов  окатили  чем-то липким. Глаза шалые - создается  такое
впечатление,   что  нерадивые  хозяева,  сами   употребившие
ударную  дозу "дури", и собак ширнули за компанию.  Сволочи,
не люди!
      Так,  теперь  коврик.  Коврик достали  преждевременно.
Опытный  в  таких делах Трофим сразу предупредил  агрессора:
давай  сначала выкопаем могилу, потом достанем коврик.  Дабы
не  возникло проблем. Агрессор доводам не внял -  не  в  том
состоянии был. Результат налицо. Коврик - точнее ковер  что-
то  около  2  на  3, свернутый в толстый рулон  и  некрасиво
подогнутый  на  треть  - в багажник пихали,  лежит  рядом  с
могилой. Лежит неровно, из него подтекает, и всем это  видно
- в том числе и дамочке. Вот вам и истерика. Слушаться нужно
опытных людей! Пистолетом по роже бить вы все мастера...
      -  Чего вылупился?! - Агрессор на миг выпустил даму из
объятий  и  сурово  прикрикнул на произвольно  покуривающего
Трофима. - Работать!
      -  Не гони, начальник, - миролюбиво прищурился Трофим,
пуская  из  ноздрей рваный клок сизого дыма. - Ща  перекурю,
потом по-быстрому...
      -  Работать,  я  сказал!  -  грубо  оборвал  агрессор,
подбирая пистолет и направляя его на Трофима. - А то я  тебе
сейчас устрою перекур!
      - Замочишь? - живо поинтересовался Трофим, внимательно
наблюдая  за  выражением глаз агрессора. - А мочи.  Вас  тут
много  ходют - таких вот. И все замочить могут. Мочи  -  сам
копать будешь!
      Башкир сути разговора не уловил, но, мельком глянув на
сердитого посетителя, понял, что пахнет жареным.  И  тут  же
удвоил   усилия  -  замелькал  лопатой,  словно  компенсируя
простой  старшого.  Только укоризненно покачивал  квадратной
башкой: мол, рисковый ты дядька, Трофим, с огнем играешь!
      - Не будешь, значит, работать? - зловеще понизил голос
агрессор.
      -  Почему  не  буду? - все так же миролюбиво  удивился
Трофим,  нахально  выдувая дым из волосатых  ноздрей.  -  Ща
докурю, и по-быстрому сварганим тебе кубатуру. Ща, не гони -
успеем.
      -  Ладно,  перекуривай, - неожиданно  сдался  "гость",
опуская пистолет. - Только живее - время поджимает.
      -  Не  боись,  успеем, - подмигнул Трофим,  выдувая  в
природу  особо сочный клуб сизятины. - Мастера, как-никак  -
живем этим...
      Вот  так,  прав оказался пожилой могильный червь.  Час
назад  парень  выпростался  из машинного  тепла,  ничего  не
a..!`  &  +,  опасен был и непредсказуем. А  сейчас  доспел:
быстро  протрезвел  на  холодке, обрел нормальные  человечьи
черты и, судя по всему, готов идти на уступки.
      Трофим  довольно  крякнул и потер заскорузлые  ладони.
Ага!  Есть возможность сорвать куш и не делиться при этом  с
заведующим.  Это ведь только на непросвещенный взгляд  может
показаться,  что  дежурный  сторож  с  подручным  по  своему
произволу  развлекаются  по ночам такого  рода  внеплановыми
работами,  зарабатывая  себе на  пол-литра.  На  самом  деле
каждая  двойная  могила находится на учете у заведующего:  у
него  даже схема есть, которая сама по себе наверняка  имеет
большую  практическую  ценность для  определенной  категории
граждан.  Нет, заведующий - старый еврей Либерман -  никогда
не  интересуется:  кто приезжал, кого  привезли,  при  каких
обстоятельствах   и  так  далее.  Любопытствовать   подобным
образом    крайне    опасно:    грустный    пример     троих
предшественников  Либермана  до  отвращения  красноречив   и
убедителен.  Заведующий - умный мужик,  он  просто  сообщает
сторожам,  какие  могилы уже давно не посещают  родственники
усопших.   Заметьте  -  никакого  намека  на  криминал.   Не
посещают,  и  все. Сектор три, второй участок -  такие-то  и
такие-то. Забыли сыновний долг. Если вдруг что - я ничего не
знал,  сторожа  сами. Ага. А по утрам,  приходя  на  работу,
лениво  интересуется:  как там у  нас  дела?  А,  взносы  на
строительство храма! И опять благодарные посетители в ящик с
дыркой  опустили, что на входе стоит? Ну, давайте,  куда  от
вас  деться.  Давайте-давайте, передам в  приход.  А  третий
сектор,  говорите,  кто-то навещал?  Ну,  отметим.  Молодцы.
Возобладало-таки   чувство   к   усопшему    родителю    над
меркантильными сиюминутными интересами. Ага...
      Вот  так.  А могилку, что сейчас оскверняет  Трофим  с
глухонемым башкиром, заведующему можно не сдавать.  Железное
правило   Либермана  гласит:  не  использовать  для  "левых"
захоронений могилы, которые хотя бы единожды вскрывались для
эксгумации.  И  Трофим  обычно всегда  придерживается  этого
правила.  Но  в  настоящий момент можно сделать  исключение.
Могилка эта - ОСОБАЯ...
      ...Через  некоторое  время штык лопаты  башкира  глухо
стукнул по дереву. Глухонемой почувствовал разницу, замер на
секунду и поднял глаза на старшого.
      - Все нормально, - жестами успокоил подручного Трофим.
-  Стрелять нас пока не собираются. Подчищай... - и полез из
могилы, опираясь на лопату.
     - Что? - встрепенулся "гость". - Опять курить?!
      - Закончили, - лаконично бросил Трофим, приближаясь  к
ковру  и  по  привычке разминая плечи. - Ты  б  ее  отвел  в
машину, - он кивнул в сторону дамы, которая тихо всхлипывала
и раскачивалась, пытаясь унять ознобную дрожь. - Ща потащу -
опять  разорется.  Увел  бы? Тут делов  осталось  на  десять
минут.
       -  Я  никуда  не  уйду,  -  пискнула  дама,  тревожно
всхлипнув. - Я хочу посмотреть, как вы положите...
      - Как-как! - буркнул Трофим, наклоняясь и хватая ковер
за  подогнутый  конец, более чистый на вид.  -  Как  всех  -
-.#  ,(  к  кресту.  Ну,  в смысле, к  камню.  Ну,  поехали,
родимый!
     "Родимый" оказался легче, чем ожидалось. Трофим рванул,
примериваясь  на  средней упитанности мужика,  не  рассчитал
усилие и первые три шага смешно пятился пробежкой.
      -  Недомерок  какой-то, - буркнул сторож,  подтаскивая
ковер к могиле. - Или баба?
     - А гроб? - внезапно озарилась истеричка. - Вы что, так
и положите - в ковре?
      -  Тьфу, ядри ее в корень! - досадливо сплюнул Трофим,
присаживаясь на корточки рядом с ковром и отирая потный лоб.
- Ну и где мы те ща гроб достанем?
      -  Нету  гроба?  -  с тоской в голосе  поинтересовался
агрессор,   даже   не   предприняв   попытку   унять    свою
распоясавшуюся пассию. - Может, какой-нибудь завалялся?  Ну,
бракованный там, или как... А?
      Трофим отрицательно помогал головой и опустил взгляд -
отчего-то  вдруг неловко стало, что соврал. Да,  зажал  гроб
сторож.  На веранде похоронного бюро, что отстояло  всего-то
на  триста  метров от ворот элитарного сектора,  сохли  семь
стандартных домовин для простого смерда. Запросто можно было
бы  сходить  туда  с  башкиром  и  притащить.  Но  -  жалко.
Плотникам надо будет деньги отдавать, а получится ли снять с
агрессора плату - бабушка надвое сказала.
     - М-м-м! М! - замычал вдруг из могилы башкир, оживленно
размахивая руками и кивая в. сторону бюро. - М-м-м!!!
     - Чего это он? - насторожился "гость" с пистолетом.
      -  Да  по  башке  трахнутый, глухонемой!  -  досадливо
скривился Трофим: судя по выражению лица, башкир понял, чего
хотят  "гости", и неожиданно решил оказать им  безвозмездную
помощь. Не иначе, с перепугу, бедолага!
       -   Глухонемой,  говоришь?  -  отчего-то  обрадовался
агрессор  и  принялся  строить Сане  упорядоченные  гримасы,
быстро  мелькая  пальцами  у  лица.  Башкир  часто  закивал,
ощерился  в  улыбке и давай симофорить в ответ  с  такой  же
скоростью.  Трофим, общавшийся с глухонемым не  первый  год,
ничего  из этой невербальной скороговорки не понял, обиделся
и раздраженно потащил из кармана "Беломор".
      -  Он  принесет  гроб, - сообщил агрессор  пару  минут
спустя   -   башкир  выкарабкался  из  могилы  и  вприпрыжку
припустил  к похоронному бюро. - Я дал ему пять минут.  Плюс
минута  -  резерв. Если твой подручный не управится  за  это
время,  я  буду  считать, что он удрал и...  в  общем,  буду
вынужден тебя убить.
     - Совсем чиканулся?! - обескураженно воскликнул Трофим.
- Как он тебе в одиночку домовину припрет за пять минут? Она
ж  тяжелая!  Да и крышка там! Он тебе все это  добро  полдня
тащить будет!
      -  Он  сильный, - невозмутимо заявил "гость". -  Я  не
настаивал - он сам вызвался. А двоих я вас отпустить не могу
- сам понимаешь...
      Башкир  успел. Не прошло и пяти минут, как со  стороны
ворот  показался накрытый крышкой некрашеный гроб,  неспешно
плывущий по аллее на могучей спине глухонемого.
      -  А  ..  -  разинул было рот Трофим,  оборотившись  к
агрессору.
       -  Я  ему  сказал,  чтобы  веревку  тоже  принес,   -
предвосхитил  возможный вопрос "гость"  и  мрачно  подмигнул
совсем  уже  протрезвевшим глазом. - Ты не переживай  -  все
будет нормально.
      - Хорошо - гроб, - деревянным голосом напомнила о себе
вроде    бы    слегка   успокоившаяся   дамочка,    таращась
остекленевшими  глазами  на Трофима с  башкиром,  отдиравших
наживленную  гвоздями  крышку.  -  Это  хорошо...  Это   по-
нормальному... Почти что по-нормальному... Это...
      - Увел бы, - угрюмо буркнул Трофим, не глядя в сторону
парочки. - Гляди - в ковре не полезет, разворачивать  будем.
Опять истерику закатит.
      -  А  вы  попробуйте, может, полезет, - не  послушался
агрессор. - Гроб большой, а труп... гхм-кхм... ну, в  общем,
попробуйте.
      - Чего тут пробовать! И так видно... - возразил было .
Трофим,  но,  напоровшись на непреклонный  взгляд  мужика  с
пистолетом, безнадежно махнул рукой и кивнул башкиру: давай,
раз-два, взяли!
     Прав оказался сторож, не подвел наметанный глаз. Коврик
в  домовину  помещаться никак не желал - как  взяли,  так  и
положили обратно.
      -  Я  ж  сказал! - бросил Трофим. - Ну и  что  теперь?
Уводи, будем разворачивать.
      -  Я никуда не пойду! - хрипловато взвизгнула дамочка,
отталкивая  своего спутника, который попытался было  поднять
ее с земли. - Я хочу видеть, как вы положите!
      - Давай, разворачивай! - скомандовал агрессор, обнимая
дамочку   и  таким  образом  пытаясь  перекрыть  ей   сектор
наблюдения. - Давай - только быстро, на три счета!
      Могильщики  резво  развернули ковер.  Внутри  оказался
щедро  залитый кровью труп молодой, изящно сложенной женщины
в изорванном пеньюаре на голом теле.
      -  От  бля, изверги - такую красоту загубили!  -  тихо
ругнулся  Трофим, подхватывая труп за ноги и кивая  башкиру,
чтобы  брал  под  мышки - грязная работа молодому,  положено
так.  - Вы что ее - зубами грызли?! - ска