лько  я  хотел  бы  знать  наверняка.  Если  он  где-то
всплывет...
   - Кто? - испугалась я.
   - Труп, естественно.
   - Мишка, может, нам уехать? Ко мне, в Кострому? И пусть они Катьку ищут и
с ней разбираются.
   - Катька могла укатить на Канары, это на  нее  похоже:  заварить  кашу  и
смыться, а вы тут голову ломайте.
   - Я все-таки надеюсь, что она не имеет никакого  отношения  к  убийствам.
Просто хотела отдохнуть с женатым мужчиной, а когда вернется, все, что здесь
произошло, будет для нее большим сюрпризом...
   - А ведь это идея, - заметл Мишка.
   - Что? - не поняла я.
   - Надо проверить по турагентствам, выкупала ли она путевку.
   - А это можно сделать?
   - При известном старании можно все.
   Последующие несколько  часов  Мишка  демонстрировал,  что  он  может.  Мы
объехали все существующие турфирмы в городе (к счастью, их оказалось не  так
много), я оставалась в  машине,  а  Мишка,  нацепив  улыбку  на  физиономию,
исчезал  за  дверями,  возвращался  без  улыбки,  но  глаза  его  насмешливо
блестели.
   - Просто счастье, что большая часть сотрудниц - женщины, - заявил он, а я
почувствовала  себя  не  очень  уютно.  Конечно,  следствие  дело  нужное  и
результаты нам необходимы, но  вовсе  незачем  так  улыбаться  и  заливаться
соловьем. Не удивлюсь, если он еще  и  номера  телефонов  выпрашивал...  Как
только эта мысль пришла мне в голову, ни о чем другом я уже думать не могла,
кончилось тем, что я запустила руку в Мишкин карман и извлекла  целый  ворох
разноцветных бумажек.
   - Это что? -  спросила  я,  разглядывая  их,  и  без  Мишкиной  подсказки
прекрасно сознавая, что держу в руках. - Вика, Люда, Даша... изумительно.
   Мишка, поначалу просто обалдевший от того, что я  запустила  руку  в  его
карман, теперь взирал на меня с глубоким отчаянием.
   - Я ж не собираюсь им звонить, - сказал с намеком на панику.
   - А зачем тогда эту дрянь в карман складываешь? Мог бы сразу выбросить.
   - Да я просто не подумал...
   - Очень жаль. - Я разорвала бумажки в мелкие клочья и выбросила в окно.
   - Нехорошо сорить, - заметил Мишка, а я отвернулась.
   К четырем часам стало ясно: первое, Мишка ужасный бабник, второе,  Катька
никуда не уезжала, по крайней мере, ее фамилия в списках не значилась. Мишка
по обоим пунктам выразил несогласие: прежде всего он не бабник, а  напротив,
однолюб, и это каждый знает, улыбался зазывно, потому что у него задание,  а
Катька могла приобрести  путевку,  например,  в  Московской  турфирме,  если
учесть, что ее дружок до смерти боялся жены и не желал рисковать. Турфирмы в
Москве мы проверить не можем, значит,  надо  переключаться  на  бородача.  В
общем, где-то  около  пяти  мы  сворачивали  с  площади  Свободы  в  сторону
гастронома.
   - Теперь твоя очередь, - сказал Мишка.
   - В каком смысле? - не поняла я.
   - Ты видишь "Понтиак"? - спросил он со вздохом, паркуясь возле  крохотной
клумбы с чахлой березкой посередине.
   - Нет, - оглядевшись, ответила я.
   - Правильно. И я не вижу,  но,  если  верить  доблестному  стражу  дверей
ночного клуба, он стоял здесь. - Я кивнула, а Мишка продолжил:
   - Выходит, надо выяснить, живет ли  здесь  наш  бородач  или  приезжал  к
кому... - А как это сделать?
   - Пообщаться с жильцами дома, авось нам повезет? Вот  ты  сейчас  этим  и
займешься.
   - А ты?
   - А я буду сидеть в машине.
   - Почему бы нам не пойти вместе? - робко спросила я.
   - В одиночку  тебе  легче  расположить  граж-.  дан.  Улыбнись,  расскажи
историю, из которой становилось бы ясно, на кой  черт  тебе  этот  "Понтиак"
понадобился.
   - Какую историю? - запаниковала я.
   - Придется тебе ее придумать. Я их сегодня столько насочинял, что  ни  на
что больше не способен, так что шевели мозгами и ногами тоже.
   Одарив Мишку злобным взглядом, я направилась к дому и очень скоро поняла,
что пообщаться с жильцами  дело  не  простое:  на  дверях  подъездов  стояли
кодовые замки. С некоторым облегчением, увидев это,  я  хотела  вернуться  в
машину, но Мишка  сделал  мне  знак,  который  можно  было  истолковать  как
предложение пройтись и дождаться  появления  человека,  способного  впустить
меня в дом.
   Прогуливалась  я  минут  десять.   Наконец   возле   соседнего   подъезда
затормозила  "Волга"  и  из  нее  показался  упитанный  мужчина  преклонного
возраста. Я со всех ног кинулась ему наперерез.
   - О... простите, - замахала я рукой и начала  улыбаться  зазывно,  совсем
как Мишка час назад. Мужчина обратил на меня внимание и  остановился,  а  я,
подлетев к нему, попросила:
   - Вы мне не поможете?
   - А в чем дело? - спросил он с намеком на улыбку,  как-то  чувствовалось,
что помочь он будет рад.
   - Я ищу хозяина "Понтиака". Если не ошибаюсь, он живет в этом доме. Белый
"Понтиак".
   -  А  почему  он  вас  интересует?  -  задал   вопрос   мужчина,   правда
доброжелательно.
   - Видите ли, во вторник  он  подвозил  меня,  а  я  потеряла  сумку,  мне
кажется, я забыла ее в машине. Мы разговорились по дороге, и мужчина  что-то
такое сказал по поводу этого дома. Я так поняла, у него здесь квартира,  вот
и решила узнать... У него борода, у мужчины, я имею в виду. - Изъяснялась  я
довольно путано, но моему собеседнику, как видно, рассказ понравился, потому
что он широко улыбнулся и заявил:
   - Борода у Аркаши выдающаяся...
   - Так вы его знаете? - обрадовалась я.
   - Аркадия Викторовича? Конечно. Мой сосед, третья квартира.
   - Вы не возражаете, если я войду с вами?
   - Не возражаю, но Аркашу вы не застанете. Вчера он уехал в Прагу.
   - Надолго?
   - Дней на пять, по крайней мере, он так говорил.
   - Может быть,  вам  известен  его  телефон?  Я  бы  позвонила,  когда  он
вернется. К сожалению, я могла оставить сумку в десятке других мест...
   - У меня где-то есть его визитка. - Он извлек бумажник, немного покопался
в нем и протянул мне визитку:
   - Вот, пожалуйста.
   - Просто не знаю, как вас благодарить, - пропела я и широко улыбнулась.
   - Всегда рад помочь красивой девушке.
   Мы тепло простились, и, вдохновленная тем, что так легко смогла выполнить
задание, я точно на крыльях полетела в  сторону  гастронома,  чувствуя,  что
мужчина все еще смотрит мне вслед. Мишка развернулся и подъехал ко мне.
   - Ну, что?
   - Вот его визитка, сам хозяин "Понтиака" сейчас в Праге.  Уехал  дней  на
пять, если верить его соседу.
   -  Благой  Аркадий  Викторович,  -  прочитал  Мишка.  -  Адвокат.   Очень
интересно. А это точно наш тип?
   - Откуда мне знать? Борода и "Понтиак" у него есть.
   - Будем надеяться, что наш. Еще одного "Понтиака"  у  нас  в  запасе  все
равно нет.
   Мы поехали домой, предварительно заскочив в клуб, где я покрутилась минут
пятнадцать. Никаких новостей. Если у милиции и имелись новости, то  об  этом
граждан информировать не спешили, так что  оставалось  неясным,  подозревают
они кого-либо или нет. Мишку это очень беспокоило.
   - Пожалуй, стоит избавиться от пистолета, - вздохнул он. - Придут за нами
менты, и вдруг такая улика...
   - Выброси его немедленно, - испугалась я.
   После долгих размышлений пистолет он решил спрятать, избрав для этой цели
тот самый бесхозный особняк рядом с клубом. Во дворе стояли мусорные баки, а
прямо за ними в стене имелась изрядной величины дыра, образовавшаяся оттого,
что несколько кирпичей фундамента выкрошились.  Оставив  машину  на  стоянке
клуба, мы немного прогулялись, поглядывая по сторонам, и только когда  Мишка
решил, что ничего подозрительного вокруг не наблюдается, свернули  во  двор.
Должно быть,  дыру  в  стене  Шальнов  приметил  раньше,  потому  что  сразу
нацелился на нее, но соблюдал осторожность и  в  целях  конспирации,  прижав
меня к этой самой стене, долго целовал, объяснив, что возможный  наблюдатель
должен принять нас за  влюбленных.  Под  конец  мы  так  увлеклись,  что  об
истинной цели визита вроде бы вовсе забыли.
   - Пистолет, - шепнула  я,  потому  что  не  считала  подворотню  особенно
удачным местом для свидания. Воровато  оглядевшись,  Мишка  тщательно  вытер
пистолет и, завернув его в кусок полотенца,  который  прихватил  из  машины,
сунул в дыру, замаскировал ее кирпичами и для  верности  завалил  сломанными
ящиками.
   Я в это время стояла рядом и громко стучала зубами, в любой момент ожидая
появления родной милиции. Но, на счастье, в тот день ей было не до нас.
   Итак, пистолет мы спрятали, и по дороге  домой  Мишка  разглагольствовал,
что теперь чувствует себя гораздо спокойнее,  и  намекал  на  то,  что  если
предполагаемый убийца появится, он его голыми руками разорвет. На этот  счет
я не особенно обольщалась и загрустила: время идет, ничего полезного  мы  не
узнали, убийца бродит невыловленный, а у нас, кроме пресловутого "Понтиака",
ни одной зацепки. Было от чего впасть в отчаяние. Когда я  поделилась  этими
мыслями с Мишкой, он посоветовал мне не переживать, я в ответ  обозвала  его
придурком, и мы немного повздорили, но, вернувшись  домой,  довольно  быстро
помирились. Мишка сделал несколько телефонных звонков, а я приготовила ужин.
   - Про этого адвоката Благого никаких полезных сведений.  Бабки,  судя  по
всему, зашибает большие, ему сорок лет, несколько раз оказывал услуги  очень
серьезным людям в нашем городе, разведен, подружка держит кафе на  Литейной,
и это все. Каким боком он в нашей истории, в ум не идет. Что такого  он  мог
сообщить Палычу, чтоб бедолагу после этого сразу же кокнули?
   - Не преувеличивай, прошло несколько часов.
   - Не важно, главное - в тот же день.
   - Может, мы напрасно так рассчитываем на этого адвоката?
   - А на что нам еще рассчитывать? Илья был классным подозреваемым, но если
он ни при чем, как пытается нас уверить, то где искать убийцу,  мне  даже  в
голову не приходит. Вся  надежда  на  адвоката,  вдруг  он  поведает  что-то
интересное.
   - Еще вопрос, захочет ли он это сделать?
   - Захочет, - убежденно заявил Мишка и почему-то посмотрел на свой  кулак.
Я тоже на него посмотрела, и челюсть у меня заныла от дурных воспоминаний.
   - Я на тебя надеюсь, - заявила я.
   Позавтракав утром,  Мишка  минут  двадцать  бегал  по  гостиной  с  очень
серьезным выражением на физиономии, после чего заявил:
   - Не худо бы отыскать Катрин.
   - Где же ее искать? - развела я руками.
   - Если она не уехала, значит, где-то прячется. Давай-ка прокатимся по  ее
подружкам, вдруг нам повезет и кто-то что-то знает.
   Я промолчала, заподозрив, что Шальнов просто не в силах усидеть на  месте
до возвращения хозяина "Понтиака" из  Праги.  Подруг  у  сестрицы  оказалось
немного, а их мнение о ней было весьма и весьма невысоким.
   - Лося кокнули, - пояснила одна из них Мишке (я ждала его  в  машине),  -
вот Катька и свалила куда-нибудь, чтоб с ментами не общаться. У  нее  всегда
на примете два-три мужика,  где-нибудь  загорает.  У  нее  еще  десять  дней
отпуска, на одиннадцатый объявится, за работу она держится, да и где ее  еще
терпеть будут с таким-то голосом? Это Палыч дурак... хоть добра такого...  в
общем, ты о ней зря не беспокойся. - И при  этом  советовала  Мишке  послать
супругу подальше и квартиру ни в коем  случае  не  оставлять,  больно  жирно
будет, Катька вовсе не достойна такого подарка, потому что с мужем поступила
как последняя дрянь, и это в городе всякий знает.
   К вечеру мы могли констатировать, что наше расследование зашло  в  тупик.
Оставалась слабая надежда, что Катька решит связаться с Ильей, чтобы узнать,
как здесь обстоят дела.
   На  следующий  день,  скорее  из  упрямства,  мы  вновь  заняли   позицию
неподалеку от дома Дружининых. Эмма отбыла на службу  в  шикарном  "БМВ",  а
Илья носа из дома не высовывал. Примерно через  час  в  поле  нашего  зрения
появился милицейский "газик". Из него вышли двое бравых ребят и  направились
к нам. Я побелела, как полотно, и едва не завопила от ужаса, решив, что  нас
пришли арестовывать, но Мишка вышел из машины, поздоровался с  милиционерами
за руку и принялся рассказывать про  какие-то  свечи.  Милиционеры  согласно
кивали и скоро убрались, чем буквально вернули меня к жизни.
   - Дружинин, гад, стуканул в ментовку, -  злобно  сообщил  Мишка.  -  Мол,
стоит машина в  переулке,  за  домом  наблюдает,  не  иначе  как  ограбление
готовится, мужиков послали проверить. Хорошо, парень знакомый попался...
   - Откуда у тебя такие знакомства?
   - Моя фирма ментам  спонсорскую  помощь  оказывала,  ремонт  в  райотделе
делала.
   - Здорово, - порадовалась я, Мишка тоже порадовался:
   - Еще бы. А они меня за это на семь месяцев в  каталажку.  Правда,  потом
чувствовали себя ужасно виноватыми.
   - Поехали отсюда, - посоветовала я, и мы покинули переулок.
   Не придумав ничего лучшего,  мы  отправились  на  пляж  и  очень  неплохо
провели день. Ужинать решили в ресторане. Я  думала,  мы  пойдем  в  Катькин
клуб, но Мишка рассудил, что мозолить глаза там не стоит.
   В ресторане мы  пробыли  до  одиннадцати,  а  домой  вернулись  на  такси
(памятуя прошлое происшествие, Мишка предпочел оставить "девятку" в гараже).
Надо признать, этот день был лучшим в моей жизни, - я умудрилась  совершенно
забыть о трупах, пропавшей сестре и милиции, так что звонок, поднявший нас с
постели в половине второго ночи, прозвучал как гром среди ясного неба.
   Когда зазвонил телефон, я проснулась первой, точнее, проснулась за минуту
до того, как это произошло, должно быть, что-то  мне  приснилось  тревожное.
Мишка лежал рядом, я сказала себе, что причины для беспокойства отсутствуют,
и тут зазвонил телефон. Торопливо нащупав в темноте
   Трубку, я ответила "да" и неожиданно покраснела. Что, если это  сестрица?
А я, между прочим, лежу в ее доме, в ее постели и с ее мужем, правда бывшим.
Слово "бывший" придало мне уверенности, и я сурово повторила:
   - Да?
   - Катрин? - позвал мужской голос, я не сразу узнала Илью. -  То  есть  на
самом деле вас зовут Ольга?
   - Правильно, но вы ведь позвонили не для того, чтобы уточнить это?
   - Извините. Пожалуйста, извините. Но произошло нечто такое... Я  не  могу
ждать до утра...
   - Что произошло? - испугалась  я,  садясь  в  постели.  Мишка  проснулся,
включил настольную лампу и теперь прислушивался к разговору.
   - Это очень важно, - вздохнул Дружинин, голос его звучал взволнованно.  -
Оля, мне кажется, я понял... я понял, что происходит. Боюсь,  Юрий  Павлович
мертв и его напрасно ищут. Я встретился с одним человеком, кажется, я  знаю,
кто стоит за всем этим...
   - Кто? - рявкнул Мишка, отобрав у меня трубку.
   - Возможно вы решите, что я спятил, но я уверен, я абсолютно уверен,  это
он. Скажите, я могу приехать к вам? Поговорить? Я хотел  бы  посоветоваться,
прежде чем звонить в милицию.
   - Приезжайте, - согласился Мишка.
   - Буду через двадцать минут. Он повесил трубку, а мы вскочили, умылись  и
спустились в кухню ждать Илью.
   - Кого он мог встретить? - спросила я.
   - Сейчас узнаем. Меня больше интересует,  каким  образом  он  узнал,  что
Палыч убит.
   Мы строили предположения, а время шло.  Одновременно  взглянув  на  часы,
машинально отметили, что двадцать минут уже истекли. Я подошла к окну: улица
была совершенно пустынна.
   - Пора бы ему появиться. Через полчаса мы начали нервничать. Мишка курил,
вышагивая по кухне, а я стояла у окна.
   - Отойди, - вдруг заявил Шальнов. -  Сядь  в  угол  и  включи  настольную
лампу.
   - Ты думаешь... - перепугалась  я,  но  договорить  не  успела:  зазвонил
телефон. Мишка схватил трубку и нажал кнопку громкой связи,  чтобы  я  могла
услышать разговор.
   - Михаил? - Голос Ильи дрожал, я могла поклясться, что слышу, как  стучат
его зубы. - Они следили за мной. Господи, они все поняли.
   - Кто? Кто за тобой следил? - спросил Мишка.
   - Я не знаю. "Опель-Фронтера", темный. Не видно,  сколько  их  в  машине.
Сначала я думал, что ошибаюсь, но они везде следуют за мной.  Я  не  рискнул
ехать к вам.
   - Вызовите милицию, - влезла я.
   - Черт, да меня на смех поднимут. Послушайте, вы не могли бы приехать  за
мной? Я в кафе "Тихая пристань",  знаете,  на  Литейной?  Я  боюсь  выходить
отсюда, моя машина стоит в переулке, довольно далеко от кафе... там темно. Я
видел в окно, как проехал этот "Опель". У  меня  с  собой  никакого  оружия.
Пожалуйста, приезжайте сюда, кафе работает до четырех, здесь я,  по  крайней
мере, в безопасности.
   - Хорошо, - сказал Мишка и повесил трубку.  -  Ну  вот,  стоило  спрятать
пистолет, как он и понадобился.
   - Думаешь, все так серьезно? - испугалась я.
   - У нас три трупа, почему бы не появиться четвертому?
   Уже через десять минут мы неслись на "девятке" в сторону Литейной.
   - Жаль, времени нет заехать за пистолетом, - пробормотал Мишка. -  Может,
Илье с перепугу привиделась слежка? На кой черт кому-то следить за ним?
   - Ты же слышал, он догадался, кто убийца. С кем-то встретился и...
   - Да помню я... Черт, газового баллончика и то нет. А что, если в "Опеле"
человек шесть здоровеньких мужичков да еще с пушками? - В этом  месте  Мишка
неожиданно притормозил, а затем начал разворачиваться.
   - Ты чего? - испугалась я.
   - Пожалуй, тебе лучше остаться дома.
   - Глупости, я не хочу ждать тебя и клацать зубами  от  страха,  уж  лучше
вместе. К тому же Илья мог действительно перепугаться до смерти  и  попросту
все выдумал.
   - Не нравится мне это, - пробормотал Мишка, но все-таки поехал дальше.
   Литейная, несмотря на поздний час, выглядела довольно  оживленно,  горели
вывески нескольких кафе, открытых до сих пор, группа молодых людей распевала
песни в скверике возле высоченного здания с колоннами. Страха во  мне  сразу
поубавилось, да и Мишка заметно успокоился.
   Мы свернули в переулок и увидели двухэтажный дом с вывеской,  на  которой
неоновыми буквами значилось "Тихая пристань". На втором этаже свет не горел,
окна  первого  этажа  были  закрыты  ставнями,  зато   металлическая   дверь
распахнута настежь. Кафе не выглядело особенно респектабельным, по соседству
не было ни одной  машины,  впрочем,  площадка  для  машин  отсутствовала,  а
ближайший столб украшал  знак  "Стоянка  запрещена".  Следовательно,  машины
приходилось бросать где-то в переулке.
   - Нелепость какая, - прокомментировала я данное обстоятельство,  а  Мишка
затормозил прямо напротив входа в "Тихую пристань".
   За металлической дверью оказалась еще одна -  деревянная.  Мишка  толкнул
ее, и мы вошли в небольшой бар, где в настоящее время царил  полумрак,  лишь
возле стойки горела одна-единственная лампа под зеленым абажуром. В баре, за
исключением бармена, дремавшего за стойкой на высоком стуле, никого не было.
Слева виднелся широкий проход в холл, я увидела гардероб, две двери,  скорее
всего в туалет, и резные двери в зал кафе. С той стороны  не  доносилось  ни
звука, но Мишка уверенно направился к резным дверям, и я за ним.  Если  Ильи
нет в баре, значит, он перебрался в кафе... Мишка подергал за  ручку,  дверь
оказалась запертой. Откуда-то сбоку появился молодой человек с усталым лицом
и вежливо спросил:
   - Что вы хотели?
   - Поужинать, - нахмурился Мишка.
   - Извините, уже закрыто. До четырех работает только бар.
   Бармен при нашем появлении поднял голову и даже улыбнулся.
   - Что-нибудь выпьете?
   - Коньяк, - сказал Мишка, кивнув мне на табурет рядом.
   - Может быть, Илья в туалете? - прошептала я.
   Ни слова не говоря, Мишка отправился в туалет, вернулся через минуту.  По
выражению его лица стало ясно: Илью он там не обнаружил.
   - Не скажешь, что у вас многолюдно, - расплатившись с  барменом,  заметил
Мишка. - Мне друг звонил от вас, минут двадцать назад...
   - А-а... действительно звонил. Телефон вон там. - Парень ткнул пальцем  в
сторону двери, и мы увидели на стене черный аппарат старого образца.
   - А куда он делся? Мы договорились встретиться здесь.
   - Понятия не имею. Ушел, наверное.
   - Давно? - Парень задумался.
   - Минут десять назад. Он сидел вон за тем