ель еле на ногах устояла. Вот те на! Договорились, называется. Многое
бы я отдала, чтобы услышать их разговор. Ну  что  мне  мешало  подползти
потихоньку поближе? А теперь хоть по голове бей себя от досады.
   Диана  замолчала.  Она  отступала  от  художника  все  дальше,  затем
повернулась и бросилась прочь. Но он не кинулся ее  догонять,  напротив,
двинулся прямо на меня. Что же  мне  делать?  Я  растерянно  заметалась,
попыталась  отползти  и  скрыться  за   соседними   памятниками.   Сзади
послышались  шаги,  я  хотела  обернуться,  но  резкий  удар  по  голове
опрокинул меня в темноту.
   Сколько времени я  так  пролежала,  не  знаю.  Очнувшись,  посмотрела
вокруг. Никого поблизости не было. Ни посторонних голосов, ни шорохов. Я
с  трудом  встала,  потрогала  болевший  затылок.  Похоже,  что  удалось
отделаться только шишкой. Я небрежно отряхнулась и  побрела  к  дорожке.
Вот так денек! Кто бы мог подумать, что на кладбище можно увидеть  такие
сцены, а кроме того, получить по голове. И неизвестно, между прочим,  от
кого. Странно все это, странно и непонятно. Денег у меня  с  собой  нет,
сумочка осталась в машине, меня злодей тоже вроде бы  не  тронул.  Тогда
зачем по голове треснул? Или у него хобби такое странное? А может, я ему
как женщина не понравилась? Когда подкрадывался, то думал -  подойду,  а
как шарахнул меня да поближе посмотрел, так желание и пропало.
   Я, спотыкаясь, добрела до ворот и остановилась. Все, не могу  больше.
Только теперь до меня стало доходить, что произошло. Ноги не держали,  я
вцепилась в ограду. Издалека накатывал гул, от которого закладывало уши,
в глазах замелькали черные точки, а все звуки стали исчезать.
   Снова я очнулась от того, что кто-то усаживал меня на сиденье.
   - Отойдите, - услышала я голос Герта, - не видите, ей плохо?
   - Пьяная, - предположил сварливый женский голос. - Налакаются вечно и
прутся...
   - Не пьяная, - возразил кто-то другой, - просто плохо стало. С кем не
бывает...
   - Да отойдите вы! -  рявкнул  Герт.  -  Друга  мы  сегодня  хоронили,
понятно? Но из нас никто капли не брал. Так что давайте отходите.
   - Тогда понятно, - сказал сварливый голос. - Тогда все ясно.
   Я приоткрыла глаз и попыталась приподняться и сесть поудобнее.
   - Очнулась, подруга? - произнес Герт с явным облегчением.  -  Эх,  не
нужно тебе было ехать, это я виноват.
   - Мне уже лучше, - выдавила я. - Ничего страшного.
   - Оно и видно. - Он захлопнул дверцу и, обойдя машину,  плюхнулся  на
водительское сиденье. - В зеркало на себя посмотри, бледная, аж зеленая.
   - Мне бы сигаретку, - попросила я, - сразу все пройдет.
   - Ага, сигаретку, - Герт мотнул космами, -  и  тебя  тут  же  стошнит
прямо в машине. Хотя, может, ты и права, вдруг полегчает.  Держи.  -  Он
перегнулся назад, пошарил на сиденье и бросил мне на колени мою сумочку.
- Хрен с тобой, кури.
   Я затянулась, но Герт оказался прав. Не прошло и минуты,  а  мне  уже
потребовалось открыть дверцу. Какое счастье, что мы не успели  отъехать.
Но мне и в самом деле стало получше. А Герт терпеливо ждал.
   - Помогла тебе сигаретка? - спросил он. - Что-то с тобой не так.
   - Все в порядке, - попробовала возразить я. - Все объясню, водички бы
сейчас.
   - Водички - это хорошо. Так  чего  же  мы  стоим?  Давай  закрывайся,
сейчас в ближайшем ларьке минералки возьмем.
   То ли от свежего ветра,  то  ли  еще  от  чего,  но  мне  значительно
полегчало, а когда я выпила немного минералки, вообще все  прошло.  Герт
не приставал ко мне с расспросами, и я была ему за  это  благодарна.  Но
когда подъехали к дому, то настроение у меня снова резко ухудшилось. Это
надо же, сколько всего произошло  за  один  день.  Герт  уже  подошел  к
дверям, а я все еще плелась следом.
   - Что за черт! - Он пытался открыть дверь. -  Утром  звонил,  звонил,
сейчас стою тыркаюсь. Что с замком случилось?
   Я достала из сумочки ключи и открыла дверь.
   - Я же тебе говорила перед уходом, что  пришлось  поменять  замки,  -
сказала я, бросая сумочку на трюмо и отправляясь  в  ванную.  -  Или  ты
забыл?
   Герт растерянно вертел в руках ключи и смотрел на дверь.
   Пока я плескалась в ванне, приводя себя в порядок, он все  же  закрыл
дверь, протопал на кухню и поставил чайник. Я  застала  его  сидящим  за
столом. Он подпирал голову руками и мрачно смотрел в чашку.
   - Садись, - сказал он, не поднимая глаз, - нам есть о чем поговорить.
   - Конечно. - Я присела. - Герт, я давно хотела тебе все объяснить...
   - А объяснить тебе придется, - он протянул руку через стол  и  больно
сжал мое запястье, - потому что мне надоели эти чертовы  недомолвки.  Ты
меня поняла?
   Герт говорил тихо, но бешенство в его глазах  не  сулило  мне  ничего
хорошего. Я кивнула.

Глава 22

- Ты просто сдурела! - орал Герт, расхаживая по кухне. - Нет, скажи мне, на кой черт ты с ним вообще связалась? Поперлась в Москву?..
   - Да не связывалась я, - пыталась я как-то отбиться от его  наскоков.
- И вспомни, дорогой, ты же сам нас познакомил. И насчет моей поездки ты
был в курсе...
   - Дурак я конкретный, что так сделал, - продолжал бушевать Герт, - но
и ты нисколько не лучше! А насчет  поездки...  Если  бы  я  знал,  зачем
именно ты туда едешь! Ты же не потрудилась рассказать об этом!
   - Да что случилось? Я ведь не сделала ничего плохого.
   - Ты не сделала, - он остановился передо мной и погрозил  пальцем,  -
но это не значит, что так же поступили и другие.
   - Ну, довольно, - я тоже разозлилась, - прекрати немедленно.  Еще  не
хватало, чтобы ты стал в чем-то меня обвинять. Да мне твой... художник и
на фиг был не нужен!  Но  ты  ведь  сам  предложил  сходить  к  нему  на
выставку, взять интервью. Что, совсем память отшибло?
   - Ничего у меня не отшибло, - пробурчал Герт, но, похоже, успокоился.
- Одно дело по выставке походить, интервью взять,  ничего  особенного  в
этом нет. Но совсем другое дело - выполнять его поручения.  Ты  что,  не
могла отказаться?
   - Да с какой стати мне было  отказываться?  -  Я  разозлилась  не  на
шутку. - Что  здесь  особенного?  Подумаешь,  попросил  человек  отвезти
сувенир в Москву. Что здесь такого?
   - Такого - ничего! А почему этот  человек  для  своего  поручения  не
нашел никого другого? У него что, знакомых мало? Нет,  ему  понадобилось
выбрать именно тебя!
   - Знаешь, Герт, - я стала успокаиваться и достала из пачки  сигарету,
- меня тоже волновал этот вопрос. Я спрашивала себя почти в тех же самых
выражениях. Но ничего так и не смогла придумать. Посчитала,  что  ничего
особенного в этом нет. Отвезла вазу, и все.
   - Вазу... - Герт вытаращился на меня, словно увидел привидение.  -  И
ты повезла эту чертову корейскую  черепушку  в  Москву?  Нет,  ты  точно
рехнулась!
   - Ничего я не рехнулась! - заорала я, в свою очередь.  -  Хватит  уже
надо мной издеваться! - Но тут меня пронзила новая мысль:
   - Герт, откуда ты знаешь, что это была ваза мэбен?
   - Догадался, - буркнул он. - Интересно, а что  это  еще  могло  быть?
Все, подруга, игрушки кончились, давай садись и выкладывай подробненько,
что ты в этой чертовой Москве делала. Давай, давай, - добавил  он,  -  и
учти, что я тебя все равно не отпущу, пока ты мне все не скажешь.
   - В каком это смысле? - Я повернулась к нему  и  посмотрела  прямо  в
глаза. - Как это ты меня не отпустишь?
   - В самом прямом, - заверил Герт. - И не надейся, что я такой добрый.
Ты пока еще не въехала  или,  может,  прикидываешься  наивной  дурочкой.
Ладно, не прикидываешься, но получается, что именно такая и  есть.  Тебе
не нужно было с ним связываться. Ты так и не понимаешь, какой  опасности
просто чудом избежала.
   - И что же со мной  могли  сделать?  -  Я  постаралась,  чтобы  голос
прозвучал насмешливо. -  Неужели  убить?  Из-за  того,  что  я  привезла
"корейскую черепушку", как ты говоришь?
   - Убивают и за меньшие провинности, - серьезно ответил Герт, -  а  ты
ввязалась в чужую игру. И тебя могли шлепнуть без всякого сожаления.  Ты
ничего странного в этом самом фонде не заметила?
   - Не фонде, а центре, - поправила я, - в Центре корейской культуры.
   - Да какая, хрен, разница, говори уже, не тяни.
   Деваться действительно было некуда, и мне пришлось рассказать Герту о
том, как я путешествовала по Москве, как бродила  по  центру,  не  зная,
куда мне идти, как отдала  вазу  Александру  Паку,  как  потом  случайно
наткнулась на авангардиста Иванова.
   - А он знал, что ты везешь вазу? - быстро спросил Герт.
   - Конечно, нет. - Я удивленно глянула на него. - Карчинский  попросил
никому о цели поездки в Москву, не говорить, даже тебе.
   - Что ты и сделала, - он с  досадой  махнул  рукой.  -  Правильно  он
рассудил, если бы ты мне сказала, то я эту черепушку ему  на  голову  бы
надел и тебя бы никуда не пустил.
   - Забавно. - Я засмеялась. - Именно так все  и  произошло.  То  есть,
конечно, не совсем так. Я когда от авангардиста избавилась, стала  выход
искать и очутилась опять в кабинете Пака, где уже лежала разбитая  ваза.
Можешь себе представить? Я старалась, везла ее, а  там  ее  разбили,  не
прошло и пяти минут.
   - А ты уверена, что это та самая ваза? - спросил Герт.
   - Я не уверена на все  сто  процентов,  но  там  валялась  бумага,  в
которую она была упакована, а рядом черепки. Наверное, все-таки  разбили
вазу Карчинского.
   - Вазу Карчинского, - задумчиво произнес Герт, думая о чем-то  своем.
- А дальше что?
   - Дальше  -  ничего,  -  пожала  я  плечами.  -  Я  вернулась  домой,
встретилась с Карчинским, передала ему сверток  от  Пака,  сказала,  что
вазу разбили.
   - Держу пари, что он не слишком удивился, - сказал Герт. -  А  ты  не
додумалась случайно заглянуть в сверток, который тебя просили передать?
   - Нет, не додумалась, - в тон ему ответила я. - Зачем  мне  рыться  в
чужих свертках? Но он действительно не слишком  удивился,  когда  узнал,
что вазу разбили. Странно. Меня уверял, что она такая хрупкая  и  он  не
хочет, чтобы ваза пострадала, а потом просил не беспокоиться. И  странно
все-таки, что Иванов оказался в Москве и в центре, когда я привезла туда
вазу. Неужели он такой любитель корейского искусства?
   - Не любитель, а профессионал, - поправил меня Герт, - хотя любителем
его тоже можно назвать. Он ведь влюблен в  восточное  искусство,  а  сам
является искусствоведом и крупным специалистом, экспертом  по  искусству
Дальнего Востока.
   - Не может быть, - выдохнула я. - Иванов, оказывается,  искусствовед,
но ведь он еще и художник. Или нет?
   - Художник, - заверил меня Герт. - И искусствовед тоже, одно  другому
не мешает. То, что он поволокся в Москву, это его дело.  Он  всегда  там
бывает, когда проходят дни культуры разных стран, ничего  удивительного.
Карчинский мог и не доверить ему вазу, не идиот же он, чтобы отдавать ее
в руки специалисту. Он уж точно на  нее  посмотрел  бы.  И  в  сверточек
заодно тоже. Ладно, будем считать, что это дурацкое дело, в  которое  ты
вляпалась, закончилось все-таки для тебя удачно. Но больше с  Карчинским
не связывайся. Обещаешь?
   Я уже хотела кивнуть,  как  меня  словно  током  ударило.  А  письмо?
Письмо, которое Карчинский просил меня передать Паку, но я этого  так  и
не сделала. Ведь придется с ним  снова  встретиться,  чтобы  отдать  ему
письмо и как-то все это объяснить.
   - В чем дело? - Герт не спускал с меня глаз. - В  чем  дело?  Похоже,
что у нас снова завелись тайны. Признавайся, подруга.
   - Письмо, - еле выдавила я. - Карчинский просил меня передать письмо,
а я про него совсем забыла.
   - Давай, - Герт решительно протянул руку.
   Я вздохнула. Иногда он мог быть невероятно упрямым и просто  придушил
бы меня, если бы я начала сопротивляться. Поэтому я сходила  в  комнату,
достала свою дорожную сумку и вынула из нее письмо. Герт повертел его  в
руках, затем решительно взял ножик.
   - Нет, Герт, - я схватила его за руку. - Пожалуйста, не надо. А вдруг
там ничего особенного, а ты вскроешь конверт. Неудобно получится.
   - Неудобно получится в любом случае, - пробурчал он, но  конверт  все
же вскрывать не стал. - Уж не собираешься ли ты отдать  ему  это  письмо
назад? И что ты скажешь? Извините, забыла отдать? Не завидую я тебе...
   - Но ведь он нормальный человек, ему же можно все объяснить. Не убьет
же он меня за это?
   - Как знать, - усмехнулся Герт. - Ладно,  шучу,  малышка.  Хотя  тебе
лучше с ним теперь не связываться. А конверт можно и по почте отправить.
Написать адрес, и все, или просто  в  ящик  ему  подбросить,  чтобы  его
штемпели с толку не сбивали. А  теперь  я  все-таки  хочу  его  открыть.
Принеси иголку.
   - Хорошо.  -  Я  поднялась.  -  Но  лучше  уж  над  горячим  чайником
подержать, само откроется.
   - Молодец, - бросил Герт, направляясь к плите, - соображаешь.  Помоги
мне.
   Через несколько минут конверт был вскрыт, а письмо лежало перед  нами
на кухонном столе. Но толку от  этого  было  мало,  так  как  Карчинский
умудрился написать его иероглифами. Вот и сказке конец. Возможно,  он  и
боялся именно того,  что  письмо  попадет  в  чужие  руки,  поэтому  так
зашифровал свое послание. Но ничего не поделаешь, приходится мириться  с
неизбежным.
   - Схожу принесу клей, - сказала я. - Запечатаем его, и дело с концом.
   - Подожди, - Герт потер виски.  -  Я  сначала  тоже  растерялся,  но,
знаешь; мы все-таки можем его прочесть.
   - Как? - удивилась я. - Или ты понимаешь любой язык?
   - Нет, - Герт взлохматил волосы. - Я ничего не  понимаю,  но  у  меня
есть один приятель. Да, именно он, и не улыбайся так. Юрик,  он  хоть  и
нудноватый с виду, но вполне нормальный мужик. А в свое  время  его  дед
постоянно жучил, чтобы он язык знал и писать учился.  Юрка  отбояривался
как мог, но дедун был здоровый как бык и такой  же  упрямый,  поэтому  и
заставил его выучиться. Я сейчас поеду к Юрке, и он мне  быстренько  все
переведет.
   - И я с тобой, - встрепенулась я.
   - Еще чего, - отмахнулся Герт. - Только тебя там и не  хватало.  Сиди
дома, - добавил он решительно.
   - Дома! - Я задохнулась от возмущения,  но  потом  решила  переменить
тактику:
   - Дома мне страшно. Ты, значит,  уедешь,  а  я  здесь  останусь  одна
помирать со Страху. Утром уже влез  кто-то,  но  где  гарантия,  что  он
вечером не влезет? Я не хочу оставаться одна.
   - Ладно, - поморщился Герт,  -  поедешь  со  мной,  но  останешься  в
машине.
   Я согласно кивнула, понимая, что один раз он уже сдался и ни в  какой
машине я, разумеется, не останусь. До чего же  все-таки  мужчины  бывают
наивными. Кроме того, у меня еще один сюрприз для него имеется. Для него
и его приятеля-корейца. Диктофон, который я забыла выложить  перед  тем,
как отправляться в Москву. И там у меня записан разговор между  Паком  и
неизвестным. Интересно, о чем они говорили?  На  этот  вопрос  могли  бы
ответить многие, начиная  с  самого  Пака,  но  это  предстояло  сделать
официанту ресторана "Кимбоккун" Юрию Ли.

***

   Разумеется, я не осталась в машине. Пришлось  немного  поканючить,  и
Герт, поломавшись для вида, все-таки со мной согласился,  и  во  "Дворец
счастья и богатства" мы отправились вместе. Но похоже, что я рано начала
радоваться,  потому  что  школьного  товарища  Герта  в   заведении   не
оказалось.
   - В бане он, - не слишком  приветливо  буркнул  нам  косорукий  рябой
кореец, - будет не скоро.
   - А подождать его можно? - спросила я.
   - Если хотите, - неприязненно ухмыльнулся тот. - Если своего  времени
не жаль.
   - Жаль, - заверил его Герт и потащил меня к выходу.
   - Отпусти, Герт, - попыталась я вырваться. - Могли  бы  и  подождать.
Или думаешь, что он сегодня не придет? А может, тебе неинтересно узнать,
что было в письме?
   - Да замолчи ты! - прошипел Герт. - Все мне интересно.  Знаю  я,  где
баня эта самая находится. Не ори только, мы сейчас Юрку оттуда  вытащим,
если он уже долбануться не успел. Если успел, тогда придется ждать, пока
отойдет, но письмо я так не оставлю. А теперь закрой рот и иди тихо.
   Мне пришлось замолчать. Герт тащил меня за собой. Мы обогнули  здание
ресторанчика, пролезли сквозь дырку в заборе, попали  в  жуткое  скопище
сарайчиков, от которых несло вонью разной интенсивности, перелезли через
какие-то кучи мусора и оказались возле низенькой  постройки,  наполовину
ушедшей в землю. Я даже представить себе не могла, что  почти  в  центре
Питера находится вот такое скопище  грязи,  как  в  трущобах,  описанных
Гиляровским или Панасом Мирным. Здесь совершенно  не  верилось,  что  на
дворе начало двадцать первого века, а люди имеют  представление  о  том,
что такое водопровод и канализация.
   Но, похоже, Герта совершенно не смущал подобный факт.  Он  решительно
толкнул дверь. Она не поддалась, и тогда  Герт  навалился  на  нее  всем
своим весом. Доски затрещали, а дверь начала приоткрываться.  На  гвозде
болтался сорванный крючок. Из темноты и пара выскочила низенькая грязная
кореянка, кинулась к нам, лопоча что-то по-своему, но Герт только грозно
на нее цыкнул, и она отступила. Музыкант  решительно  лез  вперед,  а  я
старалась не отставать, боясь хотя бы на минутку остаться  одна  в  этом
жутком месте. Коридор здесь был всего один, и в него выходили  несколько
дверей. Герт все так же решительно направился к самой дальней  и  рванул
ее.
   Она оказалась не запертой.  В  облаках  пара  слабым  красным  светом
мерцали светильники и открывался длинный стол, на котором копошились две
фигуры, отбрасывая на стены и потолок причудливые тени.
   - Ли, - позвал Герт, - ты мне нужен.
   - Отвали, - послышался расслабленный голос.
   - Ли, - настойчиво повторил мой  дружок,  -  я  все  равно  не  уйду.
Развлечешься в другой раз.
   - Проваливай, - все так же ответил голос.
   Но Герт не собирался сдаваться. Он стоял  на  пороге,  как  изваяние,
скрестив на груди руки. Я старалась держаться к нему поближе.  Со  стола
раздались ругательства,  затем  с  него  соскочила  обнаженная  девушка,
нисколько не смущаясь, прошествовала мимо нас и скрылась за дверью. Герт
проводил долгим взглядом ее маленькую фигурку и лениво произнес:
   - Классная телка.
   - Зато ты урод, - Ли обмотал чресла полотенцем и тоже слез со  стола.
- Такой кайф поломал.
   - Поможешь нам немного, и  иди  себе,  трахайся  дальше,  -  спокойно
посоветовал мой дружок.
   - Да-а, трахайся, - протянул Ли. - Все хорошо делать  вовремя,  когда
охота есть, а ты, гад, всю охоту мне отбил. Ну как тебе морду не набить?
   Я не успела опомниться, как он в два прыжка оказался  возле  Герта  и
самым недвусмысленным образом действительно попытался  надавать  ему  по
морде. Герт просто чудом уклонился от резкого выпада,  и  минуту  спустя
они уже толклись по комнате, награждая друг друга ударами. На  стенах  и
потолке снова заплясали причудливые тени.
   - Ли, Герт, прекратите! - закричала я. - Прекратите сейчас же!
   - Чего ты, подруга? - Герт удивленно повернулся ко мне.
   Из-за его плеча высунулась мордочка Ли, который тут же спросил:
   - Это с тобой телка? Так, может, мы продолжим?
   Я отступила к двери, ничего не понимая.
   - Перестань, - Герт отпихнул своего одноклассника, - это моя невеста.
Мы к тебе и вправду по делу. Стал бы я лазить  по  этой  помойке,  чтобы
тебя найти, если бы не кое-что срочное.
   - Ладно, - Ли почесал безволосую грудь,  -  черт  с  тобой.  Идите  в
ресторан, я через пять минут там буду.
   Я с огромным облегчением выскочила за дверь. После затхлого помещения
даже нестерпимая вонь, идущая от всех этих  сараев,  показалась  мне  не
такой омерзительной. Я с жадностью  хватала  воздух  и  никак  не  могла
отдышаться.
   - Как ты? - поинтересовался Герт. - Пришла в себя?
   - Никогда больше с тобой никуда не поеду, - пообещала я. - И зачем ты
только притащил меня в эту помойную яму?
   - Сама напросилась, - хохотнул неисправимый рокер,  -  нечего  теперь
жаловаться. Ладно, пошли.
   До ресторана мы добрали