Натан  обращался
ласково, четко формулировал вопросы. Он им нравился, и они ему доверяли.
   - Пожалуйста, назовите присутствующим ваше имя.
   - Доктор Нэнси Темпкин.
   - Ваш род занятий?
   - Я преподаю историю искусств в Вашингтонской частной школе.
   - Вы знали Гэри Сонеджи?
   - Да, знала.
   - Был ли мистер Сонеджи хорошим учителем? Или давал поводы  усомниться  в
своей пригодности к педагогической деятельности?
   - Нет, ничего подобного я не замечала. Он был очень хороший учитель.
   - Почему, доктор Темпкин?
   - Он обожал как свой предмет, так  и  учеников.  Это  был  самый  любимый
учитель в школе. Его прозвали ?Чипс?, как в фильме ?Мистер Чипс?.
   - Как вы слышали, эксперты-медики считают его сумасшедшим, подозревают  у
него раздвоение личности. Как вы это восприняли?
   - Честно говоря, только так я и могу объяснить происшедшее.
   - Доктор Темпкин, позвольте задать  непростой  в  данных  обстоятельствах
вопрос: был ли подсудимый вашим другом?
   - Да, он был моим другом.
   - Он все еще им остается?
   - Да, я хотела бы видеть Гэри и помочь ему.
   - И я тоже, - произнес Натан, - я тоже! На второй неделе суда  в  пятницу
вечером Энтони Натан нанес свой первый ?бомбовый удар?,  сколь  неожиданный,
столь и драматичный. Все началось с совещания Натана с Мэри Уорнер и  судьей
Каплан, во  время  которого  Мэри  Уорнер  впервые  за  все  время  повысила
голос: ?Я возражаю, ваша честь! Я должна опротестовать этот трюк! Трюк!?
   В зале стоял шум, пресса в  передних  рядах  была  начеку.  Судья  Каплан
приняла решение в пользу  защиты.  Мэри  Уорнер  вернулась  на  место,  явно
утратив частицу самообладания, и выкрикнула оттуда:
   - Почему мы не были проинформированы заранее? Почему об этом не  объявили
перед судом?
   Натан поднял руки кверху, призывая зал к тишине, и сообщил новость:
   - В качестве свидетеля защиты вызывается доктор  Алекс  Кросс,  враждебно
настроенный и противодействующий свидетель, но при этом - свидетель защиты.
   Трюком оказался я.

ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

ВСПОМНИТЕ МЭГГИ РОУЗ

Глава 60

   - Пап, ну давай еще разок посмотрим, - умолял Деймон. - Ну пожалуйста!
   - Нет уж, теперь посмотрим новости.  Узнаем  о  жизни  что-нибудь  новое,
помимо вашего Бэтмена и прочих.
   - Ну смешной же фильм, - убеждал Деймон.
   - Новости - тоже! - сообщил я сыну маленький секрет.
   Я не говорил Деймону, что нахожусь в ужасном напряжении из-за того, что в
понедельник мне предстоит выступать в суде.
   В тот вечер по телевидению передали, что  Томас  Данн  намерен  выставить
свою кандидатуру на выборах в сенат Калифорнии.  Что  это  -  попытка  вновь
вернуться к активной  жизни?  Возможно  ли,  чтобы  он  был  сам  замешан  в
похищении? Пока я не пришел ни к какому выводу. Я просто сходил с ума  из-за
того, что слишком уж много фактов имело отношение к похищению.  Может  быть,
сообщение из Калифорнии содержало нечто  большее,  чем  казалось  на  первый
взгляд? Ведь я дважды обращался с просьбой разрешить провести  расследование
в Калифорнии, и оба раза просьбу отклонили. Джеззи имела связи в  Калифорнии
и пыталась помочь мне, но пока ничего не выходило.
   Итак, сидя на полу в гостиной, мы  смотрели  новости.  Джанель  и  Деймон
прижались ко мне. Перед этим мы крутили кино ?Полицейский в детском саду?  -
в десятый, если не в  двадцатый  раз.  Дети  считали,  что  вместо  Арнольда
Шварценеггера там должен был быть я,  но,  по-моему,  как  комический  актер
Арнольд гораздо лучше. Вообще-то мне он больше нравился  в  ?Бенджи?  или  в
?Леди и бродяге?.
   На кухне Нана играла в карты с тетушкой Тиа.  Со  своего  места  я  видел
телефон со снятой трубкой - чтобы избавиться от звонков репортеров и  разных
придурков.  Все  звонки  сводились  к  одному:  буду  ли  я  гипнотизировать
Сонеджи-Мерфи в переполненном зале суда? Сможет ли он тогда рассказать,  что
случилось с Мэгги Роуз Данн? Как я думаю - психопат или социопат Сонеджи? Но
я не собирался отвечать на вопросы.
   Звонок в дверь раздался в час ночи.  Нана  поднялась  наверх  задолго  до
этого. Деймона и Джанель я уложил около девяти, почитав им на ночь волшебные
сказки Дэвида Маколея ?Черное и белое?.
   Пройдя через темную гостиную, я отдернул занавеску. Там стояла  Джеззи  -
точна, как всегда. Я вышел на веранду и обнял ее.
   - Пошли, Алекс, - прошептала она.
   У нее был план. Она утверждала, что ее план - ?никаких планов?, но  такое
редко бывало с Джеззи.
   В ту ночь  мотоцикл  просто  летел  над  дорогой.  Мы  неслись  на  такой
скорости, что остальной транспорт казался застывшим в  пространстве.  Позади
оставались темные дома, лужайки, скверы.  Мотоцикл  на  третьей  крейсерской
скорости гудел под нами ровно и спокойно,  свет  фары  плясал  по  мостовой.
Джеззи на лету сворачивала  в  разные  проулки,  затем,  когда  с  четвертой
скорости мы перешли на пятую и понеслись  по  бульвару  Джорджа  Вашингтона,
стрелка спидометра указывала сто двадцать миль в час, а на 95-й улице -  сто
тридцать. Как-то Джеззи обмолвилась,  что  никогда  не  ездит  со  скоростью
меньше ста миль в час, и я ей верил.
   Так, не останавливаясь, мы как будто  пронеслись  сквозь  пространство  и
время и приземлились у бензоколонки в Ламбертоне,  Северная  Каролина.  Было
шесть утра. Должно быть, мы выглядели несколько странно:  негр  с  белокожей
блондинкой и мощный мотоцикл. Работник бензоколонки, казалось, был слегка не
в духе. Это был паренек лет двадцати, с наколенниками для катания на  скейте
поверх голубых джинсов, коротко обритый с высоким  гребешком.  Таких  парней
полно на побережье Калифорнии, но никак не здесь. Интересно,  как  это  мода
столь быстро докатилась до Ламбертона в Северной  Каролине?  Наверное,  идеи
носятся в воздухе.
   - С добрым утречком, Рори, - улыбнулась ему Джеззи.
   Затем подмигнула мне, кивнув на насосы:
   - Смена Рори - с одиннадцати  до  семи.  На  пятьдесят  миль  вокруг  это
единственная станция, которая работает в это время. - Она понизила голос:
   - Откровенно говоря, у Рори можно  купить  все,  что  может  понадобиться
ночью, - шмелей, черных красавиц, диазепам...
   Она говорила низким голосом с подчеркнутой  медлительностью,  завораживая
слух. Белокурые волосы красиво растрепались.
   - Экстаз, метамфетамин гидрохлорид, - продолжала она перечисление.
   Рори  покачал  головой,  будто  она  спятила.  Думаю,  он   был   к   ней
неравнодушен.  Откинув  со  лба   воображаемые   волосы,   он   выразительно
воскликнул:
   - Ох, люди, люди!
   - Не волнуйся по поводу Алекса, - с улыбкой успокоила его Джеззи. - С ним
все в порядке. Просто еще один коп из Вашингтона.
   - О Господи! Чтоб тебя! Черт тебя возьми, Джеззи, и твоих  дружков-копов!
- Торчащие волосы делали Рори дюйма на  три  выше,  а  сейчас  будто  встали
дыбом. Он крутанулся на каблуках, будто его ткнули горящим факелом.  Работая
в кабинете ?скорой помощи? бензоколонки, он повидал массу чокнутых. Мы  тоже
были в его глазах психами. Рассказывай! Какие еще друзья-копы!
   Меньше чем через четверть часа мы оказались в домике Джеззи на озере. Это
был небольшой коттедж у самой воды,  окруженный  березами  и  елями.  Погода
стояла великолепная: бабье лето наступило намного позже обычного - следствие
глобального потепления.
   - А ты мне не говорила, что владеешь усадьбой, - заметил я,  спускаясь  к
домику по живописной тропинке.
   - Не совсем так. Мой дед оставил этот домик моей матери. Он  был  местным
разбойником и вором. Из  нашей  семейки  у  него  у  единственного  водились
денежки. За преступления ведь платят.
   - Похоже на то.
   После езды на мотоцикле я с удовольствием разминал мышцы. Мы вошли в дом.
Дверь оказалась незапертой, что заставило меня призадуматься.
   Джеззи слазила  в  холодильник,  который  оказался  битком  набит,  затем
поставила кассету Брюса Спрингстина и вышла наружу. Я проследовал за  ней  к
мерцающей темно-голубой воде. Там была построена  новая  пристань:  узенький
мосточек вел к широкой палубе со столом и стульями. Я наслаждался музыкой из
альбома ?Небраска?.
   Меж тем Джеззи стащила ботинки, а вслед за ними и полосатые гольфы. У нее
были красивые спортивные ноги и длинные  узкие  ступни  изумительной  формы.
Настоящая  леди  из  университета  Флориды,  Майами,  Южной   Каролины   или
Вандербильта. Я не находил в ней ни одного изъяна.
   - Хочешь - верь, хочешь - нет, но температура воды - не  ниже  семидесяти
пяти, - приветливо улыбнулась она.
   - А точнее?
   - По-моему, так. На поверхности. Ну что, кто смел - тот и съел?
   - А что скажут соседи? Честно говоря, у меня нет ни плавок, ничего...
   - А это и был  мой  план:  никаких  планов!  Представляешь,  всю  субботу
провести безо всяких судов и интервью прессе. Без Даннов. Они  достали  меня
за неделю. Эти жалобы на расследование накануне разбирательства... А  тут  -
никаких похищений. Только мы вдвоем - в самой сердцевине... непонятно где...
   - Отлично сказано - Непонятно Где. - Я посмотрел  вдаль,  туда,  где  ели
встречались с линией горизонта.
   - Так и назовем это место - Непонятно Где, Северная Каролина.
   - Джез, я серьезно - как насчет  соседей?  Мы  ведь  в  Тархил-Стейт?  Не
хотелось бы дегтя на подметках...
   Она улыбнулась:
   - Здесь никого в радиусе двух миль. Поверь, других домов нет. К  тому  же
еще слишком рано, разве что на рыбаков наткнемся.
   - С парой местных рыбаков тоже не хотелось бы встречаться - а  то  примут
меня за большого черного окуня.  Я  ведь  читал  ?Избавление?  Джеймса  Дики
<Имеется в  виду  бестселлер  американского  автора  Джеймса  Дики  -  роман
?Избавление? - о выживании в глуши>.
   - Здесь рыбачат только на южном побережье. Верь мне,  Алекс!  Дай  помогу
тебе раздеться.
   - Ладно, давай разденем друг друга. -  Я  подчинился  ей  и  наступавшему
чудесному утру.
   На берегу озера мы раздели друг друга. Утреннее солнце слегка  припекало,
я чувствовал, как мою кожу ласкает легкий ветерок с озера. Я поболтал  ногой
в воде - нет, Джеззи не преувеличила температуру.
   - Видишь, я не соврала. Я никогда не вру! - сообщила она с милой улыбкой,
затем изящно нырнула, почти не оставив брызг.
   Я последовал за ней - туда, где на поверхности воды  показались  пузырьки
воздуха. Уже под водой я представил себе нас: чернокожий мужчина и  красивая
белая женщина плавают вместе... В  самом  сердце  Юга.  В  тысяча  девятьсот
девяносто третьем году. Какое безрассудство! Или мы оба сошли с ума? Неужели
мы не правы? Так сказали бы многие или, по крайней мере, подумали  бы...  Но
почему? Разве мы причиняем кому-нибудь зло тем, что мы вместе?
   На поверхности вода была теплой, но внизу, на глубине  пяти-шести  футов,
значительно холоднее. Она была  сине-зеленой.  Где-то  на  дне  били  ключи:
нырнув, я чувствовал, как упругие струи омывают мое тело.
   Насколько сильно мы влюблены друг в друга? Что я чувствую сейчас? - такая
мысль вдруг пронзила меня, и я вынырнул на поверхность.
   - А ты дотронулся до дна? Когда ныряешь в первый раз,  нужно  дотронуться
до дна!
   - А если нет, то что?
   - То ты дохлый цыпленок, и утонешь  или  заблудишься  в  густом  лесу,  и
будешь там плутать до конца своих дней.  Правда-правда!  Я  такое  наблюдала
много раз, здесь, в Непонятно Где.
   Мы резвились как дети. Накануне мы слишком много работали. Слишком  много
- в течение целого года. У пристани  была  кедровая  лестница,  чтобы  легче
выбираться из воды. Она была сколочена недавно - чувствовался запах  свежего
дерева. Но щепок не было. Интересно, не сама ли Джеззи сколотила ее -  когда
была в отпуске накануне похищения...
   Мы держались за лестницу и друг за друга. Вдалеке забавно  кричали  утки.
Поверхность воды подернулась легкой рябью.  Маленькие  волны  разбивались  о
подбородок Джеззи.
   - Мне нравится, когда ты такой... Такой уязвимый! -  шептала  она.  -  Ты
сейчас раскрываешься по-настоящему...
   - Все последние события кажутся мне нереальными, - делился я с Джеззи.  -
Похищение. Поиски Сонеджи. Расследование в Вашингтоне...
   - В данный момент есть только одна  реальность:  мы  вместе,  и  мне  это
нравится. Вот так. - И Джеззи положила голову мне на грудь.
   - Тебе правда нравится?
   - Правда. Видишь, как все просто? -  Она  указала  на  живописное  озеро,
окруженное островерхими елями. - Разве ты не замечаешь? Вот это - настоящее.
Поэтому все так чудесно. Я обещаю, что никакие рыбаки нас не потревожат.
   И Джеззи оказалась права. Впервые за последнее время  я  чувствовал,  что
все будет хорошо - все, что начнется с этого чарующего  момента.  Здесь  все
было так медлительно и просто, как только возможно. И никто из нас не  желал
конца выходных.

Глава 61

   - Я детектив полиции Вашингтона, должность - начальник  сыскного  отдела.
Мне поручаются задания по расследованию преступлений, где  требуется  знание
психологии, - так я начал свое выступление в переполненном  молчаливом  зале
суда в понедельник утром. Выходные на озере уже отошли в далекое прошлое. На
моем лбу выступили капельки пота.
   - Объясните нам, почему именно вам поручают подобные задания, -  попросил
Энтони Натан.
   - Я психолог и имел частную практику, прежде  чем  прийти  в  полицию,  -
пояснил я. - До этого еще занимался сельским хозяйством. В течение года  был
фермером.
   - А где вы получили докторскую степень? - настаивал на своем Натан, желая
произвести впечатление на аудиторию.
   - Как вам известно, мистер Натан, в университете Джона Хопкинса.
   - Один из лучших университетов страны, в этой части страны, разумеется, -
прокомментировал Натан.
   - Возражаю. Это мнение мистера Натана, - внесла Мэри Уорнер  справедливое
уточнение. Судья Каплан приняла возражение.
   - Вы также публиковали статьи  в  ?Архивах  психиатрии?  и  ?Американском
психиатрическом журнале?, - продолжал Натан, полностью  игнорируя  замечание
мисс Уорнер и судьи Каплан.
   - Я действительно написал несколько статей, но  не  вижу  в  этом  ничего
примечательного. Многие психологи публикуются.
   - Но не в ?Журнале? и ?Архивах?, доктор Кросс. На какую  тему  были  ваши
статьи?
   - Об умственных  способностях  преступников.  Чтобы  напечататься  в  так
называемых научных журналах, большого ума не надо.
   - Восхищаюсь вашей  скромностью,  доктор  Кросс,  честное  слово.  Будьте
любезны, скажите мне следующее: вы наблюдали за  мной  в  течение  последних
недель. Как бы вы охарактеризовали меня?
   - Для этого необходимо провести несколько индивидуальных сеансов,  мистер
Натан. Я не уверен, что вы в состоянии их оплатить.
   В зале раздался смех, даже судья Каплан, казалось, обрадовалась минутному
оживлению.
   -  А  что,  можно  рискнуть!  -   нашелся   Натан.   У   него   гениально
изобретательный ум: он демонстрировал, что я не заранее припасенный эксперт,
а независимый свидетель.
   - Вы невротик, склонный к поиску окольных путей, - улыбнулся я.
   Повернувшись лицом к присяжным, Натан воздел вверх обе руки:
   - Вы видите - свидетель абсолютно  честен!  Сегодня  утром  мне  устроили
бесплатный сеанс.
   Из ложи присяжных послышался смех. Мне подумалось, что кое-кто из них уже
изменил мнение об Энтони Натане и, возможно, о его клиенте. Сначала адвоката
откровенно не принимали. А  сейчас  особенно  ярко  проступило  обаяние  его
личности.   Он   работал   на   своего   клиента,   демонстрируя   блестящий
профессионализм.
   - Сколько сеансов вы провели с Гэри Мерфи?  -  Он  пошел  в  атаку.  Гэри
Мерфи, а не Сонеджи.
   - Пятнадцать сеансов за три с половиной месяца.
   - Полагаю, этого достаточно, чтобы составить о нем мнение?
   - Психиатрия не относится к точным  наукам.  Мои  предварительные  выводы
нуждаются в подтверждении.
   - И каковы же эти выводы?
   - Возражаю! - возникла по-деловому суровая Мэри Уорнер. - Детектив  Кросс
только что заявил, что  желал  бы  провести  еще  несколько  сеансов,  чтобы
вынести окончательное медицинское заключение!
   - Отклоняется! - возразила судья Каплан. - Доктор Кросс сказал, что имеет
предварительное мнение. Хотелось бы его услышать.
   - Доктор Кросс, - продолжал Натан, как будто его не перебивали. -  Вы,  в
отличие от других психологов и психиатров, наблюдали  Гэри  Мерфи  с  самого
начала как врач и офицер полиции.
   - Ваша честь, мистер Натан намеревается задать вопрос? -  вновь  перебила
обвинитель, явно теряя терпение.
   - Это так, мистер Натан?
   Энтони Натан, хрустнув пальцами, повернулся к Мэри Уорнер:
   - Вопрос? Не беспокойтесь! - И вновь повернулся  ко  мне.  -  Как  офицер
полиции, с самого начала занятый в этом деле, и как опытный психолог, можете
ли вы высказать свое мнение о Гэри Мерфи?
   Я бросил взгляд на Сонеджи-Мерфи. Сейчас он  был  Гэри  Мерфи.  В  данную
минуту на скамье подсудимых сидел  симпатичный  добропорядочный  провинциал,
которого втянули в такой кошмар, что хуже некуда.
   - Вот мои первые чисто  человеческие  впечатления,  -  начал  я.  -  Меня
потрясло похищение  детей  учителем.  Это  было  абсолютное  злоупотребление
доверием, даже нечто худшее.  Я  видел  своими  глазами  изуродованное  тело
Майкла Голдберга и никогда этого не  забуду...  Я  беседовал  с  мистером  и
миссис Данн об их дочери, и у меня такое чувство, будто я  знал  Мэгги  Роуз
лично. Я также видел жертвы в домах Тернеров и Сандерсов.
   - Возражаю! Возражаю! - вскочила на ноги Мэри Уорнер.
   - Принимается. - Судья Каплан смерила меня ледяным  взглядом.  -  Сотрите
эту  запись.  Присяжные  должны  быть  объективны,  а   у   нас   пока   нет
доказательств, что подзащитный имеет отношение к этим убийствам.
   - Вы просили дать честный ответ, - обратился я  к  Натану,  -  вы  хотели
услышать, что я думаю. Вот об этом я и говорю.
   Кивнув, Натан подошел к ложе присяжных и оттуда объявил:
   - Да-да, вы искренни, вы абсолютны честны, доктор Кросс, нравится мне это
или нет. Нравится это Гэри Мерфи или нет. Вы просто на редкость правдивы.  И
я не собирался прерывать вашу речь,  покуда  этого  не  сделает  обвинитель.
Будьте так добры, продолжайте.
   - Я страстно  жажду  поймать  похитителя.  Этого  желает  вся  Группа  по
спасению заложников. Для большинства из нас это близкое, личное дело.
   - Итак, вы ненавидите похитителя. Стало быть, вы хотите, чтобы он получил
максимальное по закону наказание?
   - Хотел и хочу.
   - Вы участвовали в  задержании  Гэри  Мерфи.  Он  был  обвинен  в  тяжких
преступлениях. Затем неоднократно встречались с ним. Что вы сейчас думаете о
Гэри Мерфи?
   - Честно говоря, не знаю, что и думать.
   Энтони Натан не упустил своего шанса:
   - У вас возникли сомнения?
   Мэри Уорнер немедленно внесла поправку:
   - Это намек! Вы направляете свидетеля.
   - Присяжные не придадут этому значения, - отреагировала судья Каплан.
   - Опишите свои чувства по  отношению  к  Гэри  Мерфи  на  данный  момент.
Изложите ваше профессиональное мнение, доктор Кросс, - попросил Натан.
   - Для меня все еще неясно, кто он - Гэри Мерфи или  Гэри  Сонеджи.  Я  не
уверен полностью, но в принципе допускаю возможность того, что мы имеем дело
со случаем раздвоения личности.
   - А если это и есть раздвоение личности?
   - В таком случае Гэри Мерфи может не ведать, что творит Сонеджи. И  в  то
же время он может быть одареннейшим социопатом и обманывать всех нас, и  вас
в том числе.
   - Хорошо. Я принимаю все ваши сомнения и допущения,  и  чем  дальше,  тем
больше.
   Натан сложил у груди руки так, будто зажал в  них  маленький  мячик.  Ему
явно хотелось вытянуть из меня что-нибудь более определенное.
   - Ваши сомнения представляются основательными, не так ли,  доктор  Кросс?
Именно вы могли бы помочь присяжным принять верное решение. Я хочу, чтобы вы
загипнотизировали Гэри Мерфи! - провозгласил Натан. -  Да,  прямо  здесь,  в
зале суда. Мы дадим присяжным возможность  решить  все  самим.  Я  абсолютно
убежден, что когда эти люди увидя