Последний аккорд утонул в аплодисментах и  восторженных  детских  воплях.
Мисс Камински склонилась в изящном поклоне.
   - Противная обязанность,  -  прокомментировал  Майкл  Голдберг,  стоявший
рядом  с  Мэгги.  В  Вашингтоне,  куда  девочка  переехала  год   назад   из
Лос-Анджелеса, он был ей ближе всех.
   Он шутил в своей обычной манере, приобретенной  на  восточном  побережье.
Так он общался с теми, кто не мог равняться с ним в остроумии - то  есть  со
всеми. Майкл Голдберг был во всех смыслах умницей - почти гением:  он  читал
все и обладал громадной эрудицией, с ним всегда было  весело  (при  условии,
что ты ему нравишься). Мальчик сильно пострадал при родах, и с тех пор так и
оставался худосочным и физически  слабым,  из-за  чего  сверстники  прозвали
его  ?Сморчок?,  в  надежде  хоть   так   принизить   его   интеллектуальное
превосходство.
   Порой  Майкл  и  Мэгги  ездили  в  школу  вместе.  Сегодня  обоих  подвез
автомобиль городского отдела Секретной службы,  поскольку  отец  Майкла  был
министром финансов. В этой школе не было детей обычных родителей, так что  и
проблемы возникали особые. Например, по окончании занятий учителя спрашивали
у каждого, кто его сегодня заберет: безопасность детей  была  здесь  заботой
первостепенной важности.
   - Мистер Дивайн, - ответила  Мэгги  педагогу,  дежурившему  у  выхода  из
аудитории.  Его  звали  Гестир,  а  преподавал  он   иностранные   языки   -
французский, русский и китайский. Ученики прозвали его ?Le Pric?.
   - И Джолли Чолли Чакли, - докончил Майкл Голдберг,  -  Секретная  служба,
наряд номер девять, городской ?линкольн?, лицензия  СК-519,  Северный  вход,
Пелам-Холл. Им предписано доставить moi в целости и  сохранности,  поскольку
колумбийские бандиты угрожают отцу. Au revoir, mon professeur.
   В школьном журнале дежурного  21  декабря  была  сделана  соответствующая
запись: ?М. Голдберг и М.Р. Данн. Забирает Секретная служба. Северный  вход,
Пелам, в три часа?.
   - Вперед, Двибо Дидо. - Майкл Голдберг  с  силой  пихнул  приятельницу  в
спину и пропел:
   - ?У меня быстрый автомобиль. Ха-ха! Мы смоемся отсюда за тысячу миль?.
   "Как он может не нравиться? Ну кому еще  придет  в  голову  назвать  меня
Двибо Дидо? <Игра слов. Название фирмы ?Фидо Дидо? переделано в ?Двибо Дидо?
>, - подумала Мэгги. - Только Сморчку Голдбергу?.
   Слежка за ребятами началась сразу же, как только они вышли из зала. Никто
ничего не заметил: это был мастерски выверенный план.

Глава 4

   То утро стало незабываемым для мисс Вивиан Ким. Она  задумала  воссоздать
на уроке Уотергейтский скандал. Питомцы обожали умную, красивую, артистичную
учительницу истории США и с удовольствием дважды в неделю посещали ее уроки,
где она разыгрывала скетчи на  исторические  темы,  а  иногда  поручала  это
сделать ученикам. Получалось здорово, и никто  никогда  не  скучал  на  этом
предмете.
   Итак, в тот день урок был посвящен Уотергейту. Мэгги Роуз  Данн  и  Майкл
Голдберг учились в третьем классе. Никто  не  подозревал,  что  за  классной
комнатой ведется наблюдение.
   Вивиан Ким поочередно представляла генерала Хейга, Х.Р. Холденена,  Генри
Киссинджера, Дж. Гордона Лидди, президента Никсона, Джона и Марту Митчеллов,
Джона и Морин Дин. Она великолепно изобразила всех - и Лидди, и  Никсона,  и
генерала Хейга, но особенно удались чета Митчеллов и Морин Дин.
   - Президент Никсон ежегодно обращался к согражданам с речью о положении в
стране, - рассказывала мисс Ким. - Многие чувствовали, что он лжет, а  когда
государственный лидер допускает  ложь,  он  совершает  тяжкое  преступление,
поскольку люди доверились ему, полагаясь на его честность, на его слово.
   Двое  ребятишек  засвистели   и   заулюлюкали   -   они   участвовали   в
представлении. Мисс Ким допускала и даже поощряла такого рода вольности.
   - Ваша реакция оправданна, - она возвысила голос,  -  потому  что  в  тот
момент мистер Никсон обращался к народу, к таким же людям, как вы и я.
   Она распрямила плечи и выпятила грудь, а лицу придала мрачное  выражение.
Начиналось представление президента Никсона.  Мисс  Ким  начала  раскачивать
головой.
   - Хочу, чтобы вы знали... Я не  намерен  отказываться  от  дела,  которое
поручил мне народ Соединенных Штатов, избравший меня.
   Вивиан Ким соблюдала все паузы, сделанные Никсоном в той  памятной  речи.
Они напоминали музыкальные паузы в плохой, но душещипательной опере.
   Двадцать учеников затаили дыхание - учительница  полностью  завладела  их
вниманием. Своего рода педагогическая нирвана, пусть даже непродолжительная.
Мисс Ким наслаждалась этой минутой.
   Тук, тук, тук - в дверное стеклянное окошечко кто-то постучал, и чары тут
же развеялись.
   - Свист, улюлюканье, - пробормотала мисс Вивиан. - Кто там? Войдите!
   Деревянная дверь медленно отворилась. Кто-то пропел мелодию  из  ?Кошмара
на улице Вязов?. Медленно, как будто стесняясь, бочком в класс зашел  мистер
Сонеджи. Напряженные лица детей прояснились.
   - Есть кто-нибудь дома? - тоненьким  писклявым  голоском  поинтересовался
мистер Сонеджи. Класс взорвался смехом.
   - О! Все дома, - заключил учитель. Гэри Сонеджи преподавал  математику  и
информатику - предметы, по популярности  превосходившие  даже  историю  мисс
Ким. Крупный мужчина с лысиной и опущенными книзу усами, в ученических очках
на массивном носу не пользовался успехом у женщин, зато был любим учениками.
Этот вдохновенный педагог был вдобавок мастером видеоигр ?Нинтендо?. Ученики
прозвали его ?Мистер Чипс?.
   По пути к столу мисс Ким он поздоровался с некоторыми  учениками,  назвав
их по именам. Оба педагога принялись вполголоса что-то обсуждать. Мисс  Ким,
стоявшая спиной к классу,  казалась  особенно  хрупкой  на  фоне  массивного
мистера Сонеджи, в котором было без малого шесть футов роста.
   - Мэгги Роуз и Майкл Голдберг, подойдите сюда, пожалуйста. Возьмите  свои
вещи.
   Недоуменно переглянувшись, дети со своими рюкзаками направились к выходу.
Класс начал перешептываться, некоторые подавали реплики в полный голос.
   - Спокойно! Еще не  перемена!  -  утихомиривала  мисс  Ким  расходившихся
питомцев. - Урок не кончен, уважайте наши правила!
   Мэгги и Майкл, ниже  девочки  на  четыре  дюйма,  подошли  к  учительской
кафедре, и мистер Сонеджи, доверительно наклонившись, вполголоса проговорил:
   - Ребята, тут возникла одна проблема, - он всегда был мягок и тактичен  с
детьми, - точнее, маленькая загвоздка. Ничего серьезного.
   - Сомневаюсь, - покачал головой  Майкл.  -  А  в  чем  конкретно  состоит
проблема?
   Мэгги Роуз молчала, сдерживая  невесть  откуда  возникший  страх.  Что-то
случилось, что-то не так... У нее похолодело где-то на дне  желудка.  Мамуля
всегда  говорила,  что  Мэгги  слишком  впечатлительная,   поэтому   девочка
старалась казаться невозмутимой, холодной, непроницаемой особой.
   - Нам позвонили из Секретной службы, - пояснила мисс Ким. -  Им  передали
угрозы в ваш адрес. Конечно, это дурацкий розыгрыш. Но на всякий  случай  мы
решили отправить вас домой. Просто потому, что так полагается. Вы же знаете,
что такое дисциплина.
   - Уверен, что к  ленчу  вы  успеете  вернуться,  -  бодро  заявил  мистер
Сонеджи, но в голосе его прозвучало сомнение.
   - А что за угрозы?  -  робко  поинтересовалась  Мэгги.  -  Угрожали  отцу
Майкла? Или моей маме?
   Мистер Сонеджи ободряюще  похлопал  Мэгги  по  плечу.  Не  в  первый  раз
педагоги дивились интеллекту и выдержке своих учеников.
   - Да ничего особенного, все как всегда. Говорится многое, но  до  дела  в
таких случаях не доходит. Своеобразная попытка  привлечь  внимание  к  своей
особе. Это, безусловно, не  совсем  нормальный  человек.  -  Мистер  Сонеджи
изобразил некоторую озабоченность  состоянием  звонившего,  в  то  же  время
показывая, что детям нечего опасаться.
   - Тогда зачем  нам  тащиться  домой,  аж  в  Потомак?  -  Майкл  Голдберг
выразительно жестикулировал и  гримасничал,  изображая  адвоката.  Он  очень
напоминал своего отца, министра финансов.
   - На всякий случай вы  должны  быть  в  безопасном  месте.  Все  понятно?
Спорить с тобой, Майкл, я  не  намерен.  -  Мистер  Сонеджи  умел  в  случае
необходимости проявить твердость.
   - Нет, не совсем понятно, - нахмурился  Майкл.  -  ?Нам  нет  пути,  Хосе
Кансеко?. Серьезно, мистер Сонеджи, разве это  справедливо,  что  мы  должны
скрываться? Почему бы людям из Секретной службы не побыть с  нами,  пока  не
кончатся занятия?
   - По-видимому, это не входит в их планы, - пояснил учитель, -  а  правила
здесь устанавливаю не я.
   - Думаю, мы готовы, - робко вмешалась Мэгги. -  Идем,  Майкл,  не  спорь,
видишь, все уже решили за нас.
   - Да, дело решенное, -  с  ободряющей  улыбкой  заявила  мисс  Ким.  -  А
домашнее задание придется прислать по почте.
   - Вот спасибо! - в унисон засмеялись дети. И  мисс  Ким  оставалось  лишь
весело отшутиться.
   В пустынных коридорах школы их видел только  один  человек  -  чернокожий
вахтер Эммет Эверетт. Опершись на щетку, он наблюдал, как  троица  брела  по
коридору. Он был последним, видевшим их вместе.
   Выйдя из  школы,  они  направились  к  стоянке  машин,  скрытой  от  глаз
стройными березами  и  кустарником.  Ботинки  Майкла  стучали  по  булыжнику
школьного двора.
   - Ай да башмачки. - Мэгги решила поиздеваться. - В жизни  таких  дурацких
не видела.
   Майклу было нечего возразить -  родители  покупали  ему  непритязательные
вещи у ?Братьев Брукс?.
   - Что прикажете носить, мисс Глория Вандербильт? -  парировал  он  слегка
обиженно. - Розовые кроссовки?
   - Ну да, розовые кроссовки, -  развеселилась  Мэгги,  -  на  худой  конец
салатовые. А ты напялил башмаки для похорон, Сморчок.
   В тени дубов и вязов, доходивших до крыши административного корпуса, близ
спортивного зала, откуда доносился стук мячей, стоял голубой фургон. Туда  и
привел ребят мистер Сонеджи.
   - Ну, друзья, прыгайте назад, - скомандовал учитель, открывая им дверцу и
снимая очки, постоянно сползавшие с носа.
   - Мы едем домой? - поинтересовался Майкл.
   - Простите, сэр, что ?мерседес? не подан, - шутливо раскланялся  учитель.
- Мы будем действовать по инструкции, полученной мной по телефону от мистера
Чакли.
   -  Мистера  Джолли  Чолли  Чакли,  -  уточнил  Майкл,  называя  прозвище,
придуманное им для секретного агента.
   Садясь в машину, Сонеджи резко захлопнул дверцу:
   - Секундочку, ребятки.
   Он  зарылся  в  какие-то  коробки,  сваленные  на  переднем   сиденье   в
беспорядке, не свойственном педантичному учителю математики. Через минуту он
обернулся, и дети застыли от ужаса: Сонеджи был в безобразном противогазе из
черной резины и держал в руках что-то вроде миниатюрного огнетушителя.
   - Мистер Сонеджи! Мистер Сонеджи? -  От  волнения  голос  Мэгги  сделался
визгливым. Она в ужасе закрыла лицо руками. - Перестаньте! Прекратите пугать
нас!
   Учитель направил предмет прямо в лица детей.
   - Что это вы делаете? - воскликнул Майкл, не успевший толком испугаться.
   - Получай, гениальный ребенок. Ты мне надоел.
   Он  выпустил  из  баллончика  сильную  струю  хлороформа.  Вокруг  детей,
распластанных на заднем сиденье, расплылось целое газовое облако.
   - Отлично, - тихо пробормотал мистер Сонеджи. - А теперь вперед. И  никто
ничего не узнает.
   В этом и состояла вся прелесть: никто никогда ничего не узнает.
   Сонеджи завел двигатель и тронулся, напевая ?Волшебный автобус?.  У  него
было прекрасное настроение.  Помимо  всего  прочего,  он  намеревался  стать
первым в истории Америки профессиональным похитителем детей.

Глава 5

   Очередной  срочный  звонок  в   дом   Сандерсов   раздался   в   четверть
одиннадцатого. У меня не было  никакого  желания  с  кем-либо  беседовать  -
только  что  я  провел  минут  десять  наедине  с  журналистами,  которые  в
преддверии  новых  сенсаций  стали  моими  закадычными  друзьями.  Вообще  в
последнее время я сделался  любимчиком  прессы:  обо  мне  написали  даже  в
воскресном приложении к ?Вашингтон пост?. Вновь и вновь я говорил о зверских
убийствах черного населения в округе Колумбия. В  прошлом  году  из  пятисот
убитых в столице только восемнадцать жертв были  белыми.  Два-три  репортера
отметили сей факт. Уже прогресс.
   Звонил Рахим Пауэлл, молодой проворный детектив из  специального  отдела.
Разговаривая, я рассеянно поглаживал мячик, видимо, принадлежавший  Мустафе,
испытывая волнующие чувства от  этих  прикосновений.  Ну  кому  понадобилось
убить чудесного малыша? Не могу понять. Пока не могу.
   - Сэр, это Джиф беспокоится, - говорил в трубку Рахим.
   - Кросс у телефона. - Голова  все  еще  шла  кругом.  От  трубки  пахнуло
дешевыми духами, наверное,  ими  пользовались  Пу  или  Сьюзетт.  Хорошо  бы
поскорее со всем покончить.
   - Говорит шеф полиции Питтмен. Как продвигается дело?
   - Убита вторая семья за неделю. Мать, дочь, маленький  мальчик.  Полагаю,
убийца тот же, что и прошлый раз. В доме отключено электричество  -  видимо,
любит работать в темноте.
   Я кратко обрисовал некоторые детали.  Все  равно  раскручивать  это  дело
предстоит мне одному: убийство в  Саут-Исте  ни  для  кого  не  представляет
интереса.
   После моего доклада воцарилось краткое неловкое молчание. Со своего места
я  видел  рождественскую  елку  Сандерсов,  притулившуюся  в  гостиной.   Ее
тщательно  разукрасили  блестящей  мишурой,  дешевыми   шарами,   бусами   и
попкорном. На верхушке красовался самодельный ангел из фольги.
   - Я слышал, что жертвы - маклер и две проститутки, - сообщил Джиф.
   - Не правда, это обычная бедная семья. У них стоит рождественская елка.
   - Алекс, кончай пороть чушь. Только не сегодня.
   Он хотел взбесить меня и добился этого.
   - Вы правы. Одна из жертв - трехлетний малыш в  пижамке.  Видно,  это  он
приторговывал. Я проверю.
   Мне не следовало этого говорить. Вообще много чего не  следовало  делать,
но в последнее время я был на пределе. Точнее, в последние три года.
   - Вы с Джоном Сэмпсоном  срочно  направляетесь  в  Вашингтонскую  частную
школу, - заявил Питтмен. - Черт знает что кругом. Я говорю серьезно.
   - И я говорю серьезно. - Я изо всех сил сдерживался, чтобы не заорать  на
него. - Это почерк опасного рецидивиста. Жуткое зрелище. Люди  плачут  прямо
на улице. И это накануне Рождества!
   Тем не менее, шеф приказал нам ехать в  джорджтаунскую  школу,  повторяя,
что кругом черт знает что. Прежде чем туда отправиться, я связался  с  нашим
отделом, где имеют дело с рецидивистами, и  с  более  высокой  инстанцией  -
Федеральным бюро расследований. У  них  есть  компьютерные  данные  на  всех
убийц-рецидивистов,  включающие  психологические  характеристики,   описание
почерка преступлений, характерные детали, в том  числе  данные,  никогда  не
публиковавшиеся в печати. Мне нужен возраст, пол, физические особенности...
   Мне сунули отчет об осмотре места преступления. Как  обычно,  я  поставил
крестик - ?, свою обычную подпись. Cross .
   Я - крутой паренек из крутого района. Вот так.

Глава 6

   В стенах закрытой частной школы мы с Сэмпсоном почувствовали себя малость
не в своей тарелке - все  разительно  отличалось  от  школ  Саут-Иста  и  их
обитателей. Кроме нас, в вестибюле находилось всего несколько чернокожих  из
обслуги, и, хотя я слыхал, что здесь учатся дети африканских дипломатов, мне
что-то ни один на глаза не попался. Мы пробрались сквозь  толпу  растерянных
учителей, родителей, полицейских и детей. Некоторые  в  открытую  рыдали  на
лужайке перед школой.
   Среди бела дня похитили мальчика и девочку, да  не  откуда-нибудь,  а  из
одной из самых престижных школ в Вашингтоне.  Для  всех  присутствующих  это
сильнейшее потрясение.  ?Делай  свою  работу,  не  давай  воли  эмоциям?,  -
уговаривал я себя. И мы приступили к работе, с трудом сдерживая  возмущение.
Передо мной маячили печальные глазенки убитого Мустафы Сандерса.
   Нас вызвали в кабинет директора, где уже восседал шеф полиции Питтмен.
   - Успокойся, повоюем с тобой в другой раз, - приветствовал он меня.
   На службу Джордж Питтмен всегда надевает серый или синий деловой  костюм,
а еще он обожает полосатые рубашки и полосатые же серо-голубые  галстуки,  а
ботинки у него исключительно от  ?Джонсона  энд  Мэрфи?.  Гладко  зачесанные
седые волосы плотно облегают абсолютно круглую голову. У него масса прозвищ:
Джиф, Босс Боссов, Дуче, Питте, Джорджи Порджи и проч. Наши с  шефом  трения
начались после статьи обо мне в воскресном приложении  к  ?Вашингтон  пост?.
Там всячески подчеркивалось, что, мол, как же так  -  доктор  психологии,  а
расследует особо тяжкие преступления в  самых  непрестижных  районах  округа
Колумбия. Я объяснил репортеру все наипростейшим образом:
   - Мне нравится жить там, где живу, и никто не  заставит  меня  уехать  из
собственного дома.
   Более всего шефа (и еще кое-кого в нашем  учреждении)  взбесил  заголовок
статьи. Молодой журналист интервьюировал бабулю Нана, которая в  свое  время
преподавала английский и литературу,  так  что  говорить  умела.  Она  долго
разглагольствовала насчет того, что, мол, чернокожие - консервативный народ,
в связи с чем именно они-то и  есть  хранители  славных  традиций,  религии,
моральных  норм  и  общей  культуры  старого  доброго  Юга.   Она   пояснила
журналисту, что по духу я - не кто  иной,  как  истинный  южанин,  родом  из
Северной Каролины. Еще она долго удивлялась, почему в репортажах, фильмах  и
книгах  в  качестве  сыщиков  предстают  какие-то  полупомешанные   дремучие
личности.
   В результате на первой странице ?Приложения?  под  моей  глубокомысленной
физиономией красовался заголовок: ?Последний джентльмен Юга?. Честно говоря,
среди  сотрудников  нашего  отдела  статья  вызвала  раздражение.   Особенно
оскорбился Питтмен. Точно не знаю, но почти уверен, что статью  заказали  по
наущению мэра.
   Я открыл было рот, но Питтмен поднял правую руку.
   - Тихо, Кросс, слушайте меня. -  Он  подошел  к  нам  вплотную.  -  Здесь
похитили двоих детей. Очень серьезное преступление...
   - Очень, очень скверно, - встрял я немедленно. - К  несчастью,  где-то  в
окрестностях Кондон-Террас  и  Лэнгли  бродит  опасный  рецидивист.  Шестеро
убиты. Мы с Сэмпсоном ведем расследование. Только мы с Сэмпсоном. Вдвоем.
   - Я в курсе дел в Кондоне и Лэнгли, - скривился шеф,  -  приняты  срочные
меры, держим ситуацию под контролем.
   - У двух чернокожих женщин отрезаны  груди  и  насильно  сбриты  лобковые
волосы. Убит трехлетний малыш. Слыхали об  этом?  -  незаметно  для  себя  я
сорвался на крик.
   Сэмпсон лишь укоризненно качал головой. Группа учителей,  находившихся  в
кабинете, застыла с выражением ужаса на лицах. Питтмен жестом пригласил  нас
в отдельную комнатушку при кабинете, но я лишь  мотнул  головой.  Мне  нужны
свидетели.
   - Мне известно, о чем вы  думаете.  Кросс,  -  прошипел  шеф  вполголоса,
подойдя ко мне вплотную и дохнув прямо в лицо табачным перегаром. - Думаете,
я хочу от  вас  избавиться,  но  это  не  так.  Вы  отличный  полицейский  и
справедливый, честный человек.
   - Нет, я думаю совершенно о другом. Вот о чем: убито шестеро  чернокожих.
Маньяк-убийца - на свободе, наслаждается содеянным и планирует новое дело. А
тут - похищена парочка белых ребятишек. Это ужасно, но я обязан быть там,  а
не здесь! Там мое место! То, самое поганое дело я должен раскрыть.
   Питтмен с багровым лицом ткнул в меня указательным пальцем и тоже заорал:
   - Здесь я решаю, где и чем тебе заниматься! Только я! - Он  взял  себя  в
руки. - У вас есть опыт переговоров о возврате  заложников,  к  тому  же  вы
психолог. У нас найдется кого послать в Лэнгли и Кондон. А  здесь  на  вашей
кандидатуре настаивает мэр Монро. Ax вот в чем дело. Все прояснилось -  мэру
нужен только я.
   - А Сэмпсон? Пусть хотя бы он займется теми убийствами, - обернулся  я  к