сам  умрет пленником
Великобритании?.. Vanitas vanitatum!..




                            ГЛАВА XXIII

[Вступление Наполеона в Берлин. Его  пребывание  в  этой столице.
Континентальная блокада.  Перемирие.  Послание  к  сенату.  Набор
восьмидесяти тысяч человек свежего войска. Позенская прокламация.
Монумент на площади Святой Магдалины.]

Двадцать  седьмого октября  1806 года,  менее года  после занятия
Наполеоном  Вены,  он уже  торжественно  въезжал  в Берлин  через
великолепную шарлотенбургскую заставу; его окружали маршалы Даву,
Бертье  и  Ожеро, обер-маршал  дворца  Дюрок и  обер-штальмейстер
Коленкур.  Император  ехал в  предшествии  и сопровождении  своих
конных  гренадеров  и конных  егерей  вдоль  дороги, по  сторонам
которой  была вытянута  линия  пехоты Нансути.  Шествие открывала
пешая  гвардия под  командованием  маршала Лефевра.  Ключи города
были поднесены победителю комендантом, генералом Гуллен (Hullin).

Первым  делом   Наполеона  было   учредить  муниципальный  совет,
составленный из шестидесяти членов, избрать которых он поручил из
тысячи  самых  богатых   жителей.  Управление  городом  от  имени
французов принял было на себя князь Гатцфельд; но Наполеон узнал,
что он  продолжает вести переписку с  прусским кабинетом, и когда
князь явился к императору,  тот сказал ему: "Не показывайтесь мне
на  глаза, я  не  имею нужды  в  ваших услугах;  ступайте в  свое
поместье". Через несколько минут  князь Гатцфельд был арестован и
предан военному суду.

Жена   его,  дочь   господина   Шуленбурга,  будучи   извещена  о
происходившем,  предавалась  ужаснейшему отчаянию,  как вдруг  ей
пришло в голову обратиться к милосердию императора. Дюрок одобрил
ее  намерение и  взял  на себя  доставить ей  случай  увидеться с
Наполеоном. И  в самом деле, Дюрок  провел княгиню во дворец, где
она бросилась  к ногам императора, умоляя  о милосердии и уверяя,
что муж  ее невинен,  и что на  него только клевещут.  "Хорошо, -
сказал  Наполеон, - вы  знаете руку  вашего мужа? Извольте  же, я
отдаю на ваше рассуждение".  И говоря это, он подал просительнице
собственноручное   письмо    князя   Гатцфельда,   которое   было
перехвачено и заключало в  себе несомненные доказательства о роде
его  сношений с  кабинетом,  находившимся в  войне с  французами.
Княгиня  была в то  время уже  на восьмом месяце  беременности и,
читая  это  убийственное  письмо,  беспрестанно лишалась  чувств.
Наполеон  сжалился над  страданиями несчастной женщины  и сказал:
"Знаете?  Киньте  это  письмо  в  огонь,  и  тогда  за  неимением
доказательств нельзя будет осудить  вашего мужа". В комнате горел
камин;  княгиня тотчас  же  воспользовалась случаем  спасти мужа,
бросила  письмо  в  огонь,  и  маршал  Бертье  получил  повеление
немедленно возвратить свободу князю Гатцфельду.

На другой день после  вступления своего в Берлин Наполеон устроил
прием министров Баварии, Испании, Португалии и Оттоманской Порты.
В  тот  же  день представлялись  ему  духовные  лица разных  сект
протестантского   вероисповедания    и   гражданские   чины   под
начальством  канцлера. Император  говорил с  некоторыми из  них о
разных предметах по части законоведения.

Во  время  этой-то  бытности   своей  в  Берлине  Наполеон  издал
знаменитый декрет,  которым учреждалась континентальная блокада и
всем подданным и союзникам французской империи запрещалась всякая
торговля  и всякие  сношения  с Великобританией.  Конечно, такого
рода учреждение легко  можно назвать делом ослепленной ненависти;
но,  тем не  менее, нельзя  не сказать,  что Франция  обязана ему
введением   новых   ветвей   промышленности,  каково,   например,
производство сахароварения из туземных растений. "Во всей Европе,
- говорит  Наполеон, -  никто не разделял моего  образа мыслей об
этом  предмете... Если  бы я  не пал,  то изменил бы  весь способ
ведения  торговли, так же  как и  весь ход промышленности.  Я уже
перенес на  почву Франции сахар и  индиго; перенес бы и хлопчатую
бумагу, и еще бы многое..."

Пока  Наполеон занимался  в Берлине изобретением  средств вредить
англичанам,    его   маршалы    не    переставали   преследование
неприятельской  армии.  Двадцать восьмого  октября Мюрат  овладел
Пренцловом  и  принудил   князя  Гогенлоэ  капитулировать;  а  на
следующий  день  крепость Штетин  отворила  свои ворота  генералу
Лассалю,  руководившему  правым  крылом  войск  великого  герцога
Бергского.

Кюстрин сдавался  маршалу Даву  второго ноября; между  тем Мортье
занимал гессенские и гамбургские владения.

Под Любеком  французов ожидало  новое торжество. 6  ноября Мюрат,
Сульт и Бернадот после искусно произведенных передвижений сошлись
под  стенами   этого  города,  где   знаменитый  Блюхер  соединил
остальные  войска Пруссии.  Французы  пошли на  приступ. Бернадот
ворвался в город с одной стороны, Сульт с другой.

Пруссаки защищались  храбро и  упорно, но наконец  вынуждены были
уступить превосходству сил.

За несколько  дней сдались и еще  многие крепости. Восьмого числа
взят Магдебург,  где французы нашли восемьсот  орудий, а десятого
маршал Даву занял Резен. Тридцать второй бюллетень, от 16 ноября,
известил,  что "после  сражения при  Любеке и  занятия Магдебурга
кампания против Пруссии совершенно кончена".

В тот же день  заключено перемирие, подписанное в Шарлоттенбурге,
а между  тем часть французских войск  направилась к Висле, потому
что  когда  между  Францией  и  Пруссией  последовал  разрыв,  то
император всероссийский  послал на  помощь последней значительную
часть  своей армии;  но узнав  о последствиях  Иенского сражения,
приказал своим войскам остановиться на правом берегу этой реки.

Двадцать пятого  ноября Наполеон оставил Берлин  и 28-го прибыл в
Познань. Однако  же установление континентальной  блокады и новая
война возбуждали  против Наполеона  общий ропот; он  это знал, но
желание нанести вред англичанам  и особенные виды его политики не
позволяли   ему   внимать    голосу   нации.   Сам   сенат,   так
подобострастный  к  императору,  осмелился  в адресе,  полученном
Наполеоном в  Берлине, намекнуть  на общее желание  мира; ответом
был  декрет,   которым  предписывался  набор  восьмидесяти  тысяч
человек  свежего  войска;  а  мужество солдат  действующей  армии
возбуждено прокламацией, изданной в Познани 2 декабря.

"...Воины, -  было между прочим сказано  в этой прокламации, - мы
не  положим оружия,  доколе всеобщий  мир не  утвердит могущества
наших союзников,  не возвратит  нам наших колоний  и безопасности
нашей торговли. Мы на  берегах Эльбы и Одера, овладели Пондишери,
нашими  заведениями в  Индии, мысом  Доброй Надежды  и испанскими
колониями..."

Бурриенн  говорит, что  эта  прокламация сильно  подействовала не
только на  французскую армию, находящуюся на  берегах Вислы, но и
на всю Германию.

Прежде  чем  начать новую  кампанию,  Наполеон хотел  воздвигнуть
монумент  в  память  о  двух  прошедших кампаниях  и  второго  же
декабря, вместе с прокламацией, издал декрет, которым повелено:

"I. На Магдалинской площади нашего доброго города Парижа будет за
счет казны воздвигнут монумент в честь большой армии, на фронтоне
которого будет надпись:

Император Наполеон воинам большой армии.

II.  В зале,  внутри этого  монумента, на мраморных  досках будут
написаны  имена всех  чинов,  находившихся в  сражениях Ульмском,
Аустерлицком  и  Иенском,  а  имена  всех павших  в  этих  битвах
напишутся на  досках чистого  золота. На серебряных  досках будет
перечислено, сколько каждый  департамент доставил солдат в состав
большой армии.

III. Вокруг залы будут  изваяны барельефы, на которых изобразятся
полковые командиры каждого из  полков большой армии с подписью их
имен, и проч., и проч.".

Тем же декретом повелевалось установить ежегодные торжества в дни
Аустерлицкого и Иенского сражений.




                            ГЛАВА XXIV

                [Польская кампания. Тильзитский мир.]

Император  оставался в  Познани  до 16  декабря и  принимал здесь
депутацию от  Варшавы. А  между тем французская  армия, не находя
себе  препятствий,  быстро  подвигалась  вперед, заняла  Варшаву,
крепость  Торгау и  шестого числа  переправилась на  правый берег
Вислы,  невзирая на  сопротивление небольшого,  находившегося тут
отряда прусских войск.

Одиннадцатого  числа Наполеон  заключил мирный союз  с Саксонией,
вследствие  которого  саксонский курфюрст  приступил к  Рейнскому
союзу  и получил  титул  короля. Это  обстоятельство было  весьма
важно   для  выгод   тогдашней   политики  Франции,   потому  что
обеспечивало  ей союзника  в лице  ближайшего соседа  с Берлином.
Восемнадцатого  Наполеон был  в  Варшаве, откуда  выехал двадцать
третьего декабря, и немедленно  перешел через Буг по "наведенному
мосту, и в ночи корпус маршала Даву вступил под Чарново в битву с
русскими   войсками  под   командованием   генералов  Каменского,
Беннигсена и Буксгевдена.

Сражение это  продолжалось при  свете месяца до  трех часов ночи.
24, 25  и 26 происходили также  значительные сражения, из которых
более всего потерпели французы под Пултуском.

Бреславль капитулировал 5 января 1807. Однако ж предместья города
были  зажжены осажденными,  и по  этому случаю погибло  в пламени
много женщин и детей; французы, кому могли, оказали помощь.

Наполеон,  возвратившись   2  января  в   Варшаву,  принимал  там
министров   некоторых   иностранных   дворов   и   депутацию   от
Итальянского  королевства. Между  тем, чтобы увеличить  усердие к
себе войск Рейнского союза,  он отправил к виргембергскому королю
часть  знамен,  найденных  в   Глогау,  и  десять  знаков  ордена
Почетного  легиона  для  награждения  ими тех  из  виртембергских
воинов,  которые  наиболее отличились  мужеством  в делах  против
неприятеля.

Военные  действия  оставались  как  бы  прекращенными  в  течение
двадцати дней.  Но 23  числа возобновились сражением  при Моринге
между  русскими   отрядами  графа  Палена  и   князя  Голицына  и
французским отрядом маршала Бернадота.

В  это  время император  французов  получил  известие, что  Порта
объявила войну  России, и  увидел из этого,  как успешно действие
его дипломатии.  Усилия его убедить также  и Персию к расторжению
мира с  Россией имели  одинаковый, благоприятный для  него конец,
так что Турция и Персия этими действиями принесли пользу Франции,
что несказанно обрадовало Наполеона.

В бытность свою в  Варшаве он получил письмо от одного столетнего
старика,  который  просил  оказать  ему  помощь  и  лично  вручил
Наполеону свое письмо.

Наполеон  приказал   выдавать  старцу  ежегодную   пенсию  в  сто
наполеондоров и велел заплатить ее за год вперед.

Тем    временем   российская    армия,    получив   подкрепление,
вознамерилась вытеснить французов из их зимних квартир, двинулась
вперед  и  принудила  корпус  Бернадота к  отступлению.  Наполеон
оставил  Варшаву  и 31  января  вечером  присоединился к  корпусу
Мюрата в Виллемберге.

На  другой  день  император  французов пошел  навстречу  русским,
которыми руководил опытный генерал Беннигсен. 3, 4, 5 и 6 февраля
происходили сражения под Бергфридом, Ватердорфом, Диппеном, Гофом
и   Прейсиш-Эйлау.  Эйлауская   церковь  и  кладбище,   упорно  и
мужественно обороняемые  русскими, не  прежде как в  десять часов
вечера  шестого числа  перешли в  руки французов; но  зато корпус
маршала Ожеро,  оказавшись седьмого числа между  центром и правым
флангом русских войск, потерпел жестокое поражение.

На следующий день генерал Беннигсен отошел за Прегель.

Дело  под  Прейсиш-Эйлау было  ужасно  кровопролитно; пало  много
русских, но  много и французов. Значительность  потери со стороны
последних  доказывается самыми  письмами Наполеона  к императрице
Жозефине, в  трех из которых, писанных  в течение февраля месяца,
он неоднократно возвращается  к этому печальному обстоятельству и
говорит:  "Вчера происходило  ужасное сражение... у  меня погибло
много  людей...  Вся   здешняя  окрестность  покрыта  мертвыми  и
ранеными... Душа страждет при виде стольких жертв войны..."

В Прейсиш-Эйлауском сражении  пал храбрый генерал Опу (Hautpoul),
руководивший кирасирами, и Наполеон приказал вылить из бронзы его
статую.   25   апреля  главная   квартира  императора   французов
находилась в  Финкенштейне, но  армия его была  до того ослаблена
многими  потерями,  что он  снова  прибегнул  к конскрипции;  это
заставило в Париже сказать,  что "известие от императора о победе
есть непременное предвестие нового набора рекрутов".

Наполеон чувствовал, что для получения полного перевеса ему нужно
овладеть Данцигом, и потому  крепость эта была еще с марта месяца
обложена  французскими  войсками; но,  не  имея достаточных  сил,
Наполеон держал ее только в блокаде, тем более что русские успели
подкрепить  ее  гарнизон  высадкой  от  девяти  до  десяти  тысяч
десантного   войска   под   командованием   генерала   Каменского
(младшего). Главное начальство  в крепости было доверено генералу
Калькрейту.  Но едва  французская армия  усилилась, как  тотчас и
осадила  Данциг. 17  мая  был взорван  посредством мины  блокгауз
покрытого  пути, а  21 числа  генерал Калькрейт,  через пятьдесят
один день по открытии траншей, капитулировал. Но военные действия
все еще  не прекращались.  Пятого июня русские  атаковали мост на
Спандене, которым  овладевали семь раз. Таким  образом, в течение
целой  недели  между  обеими  армиями  происходили  одни  частные
сражения;  но  14  июня  они  сошлись  под  Фридландом.  Сражение
началось в  три часа утра; первый  огонь открыли корпуса маршалов
Ланна  и  Мортье,   поддержанные  драгунами  Груши  и  кирасирами
Нансути. Участь битвы оставалась нерешенною до пяти часов вечера,
пока не нагрянула колонна войск маршала Нея, и Фридланд был занят
французами.

Получив известия об  этом сражении, союзники оставили Кенигсберг,
который  был  занят  16  июня маршалом  Сультом.  19-го  Наполеон
перенес  свою   главную  квартиру  в   Тильзит;  21-го  император
всероссийский и король прусский заключили с Наполеоном перемирие.

Двадцать пятого  июня, в час пополудни,  его величество император
всероссийский  и  император  французов  имели  свидание,  которое
происходило в павильоне, на плоту, устроенном посреди Немана.

Императора  всероссийского  сопровождали  его высочество  великий
князь цесаревич  Константин Павлович, генералы Беннигсен, Уваров,
князь Лобанов-Ростовский и граф Ливен, а при Наполеоне находились
Мюрат, Бертье, Дюрок и Коленкур.

Выйдя в одно время  на плот, монархи обнялись на виду обеих армий
и потом провели несколько часов наедине.

На другой  день между их величествами,  опять в том же павильоне,
происходило свидание,  на котором присутствовал  и его величество
король прусский.  Три венценосца в течение  нескольких дней часто
делали взаимные посещения и  устраивали друг для друга пиршества.
Неприязненное  расположение  держав, казалось,  вовсе исчезло,  и
потоки крови перестали литься. На одном из обедов Наполеон, встав
с места, первый предложил  тост за здравие ее величества прусской
королевы.

Королева прусская  прибыла в Тильзит в  полдень шестого июля; два
часа спустя Наполеон явился к ее величеству, а восьмого числа был
заключен и  подписан мирный договор, по  которому Россия получила
Белостокскую  область,   а  Вестфалия   возведена  в  достоинство
королевства, и королем ее  признан Жером (Иероним) Бонапарт, брат
Наполеона.  Континентальная система, с  некоторыми ограничениями,
принята и Россией, и Пруссией.

Прежде  чем  оставить  Тильзит,  Наполеон  просил  всероссийского
императора приказать представить себе одного из храбрейших солдат
русской  гвардии,  и  в знак  уважения  к  мужеству этого  войска
собственной  рукой украсил  его золотым крестом  ордена Почетного
легиона. Наполеон подарил также свой портрет атаману Платову.

Девятого  июля, в  одиннадцать  часов утра,  император французов,
имея  на  себе  полные   знаки  ордена  Святого  Апостола  Андрея
Первозванного,  поехал посетить всероссийского  монарха, который,
со своей стороны, изволил  надеть большую звезду ордена Почетного
легиона.

Пробыв  вместе три  часа,  оба монарха  сели верхом  и  поехали к
берегам  Немана, и  покуда  русский государь  переправлялся через
реку,  император  французов, из  почтения  к  его величеству,  не
отъезжал  от  берега. На  другой  день Наполеон  имел свидание  с
прусским королем и после того немедленно отправился в Кенигсберг.




                             ГЛАВА XXV

[Возвращение  Наполеона  в   Париж.  Заседание   Законодательного
собрания. Уничтожение Трибуната. Путешествие императора в Италию.
Занятие   Португалии.  Возвращение  Наполеона.  Картина  успехов,
сделанных наукой и искусством с 1789 года.]

Наполеон недолго пробыл в старинной столице Пруссии. Он выехал из
нее  13 июля  и  17-го прибыл  в Дрезден  в  сопровождении короля
саксонского, выехавшего ему навстречу  в Бауцен, на границу своих
владений. Двадцать  седьмого числа Наполеон был  уже в Сен-Клу, и
все   государственные  чины   немедленно  явились   принести  ему
поздравления с благополучным приездом и окончанием войны.

Император  пожелал ознаменовать  свое возвращение  назначениями и
наградами  по  службе.   Многие  были  пожалованы  в  достоинство
сенаторов,  в том  числе дивизионные  генералы Клейн, де  Бомон и
туринский  архиепископ.  Князь  Беневентский, Талейран,  назначен
вице-великим-электором,  а князь  Невшательский,  Бертье, получил
звание вице-коннетабля.

Пятнадцатого  августа, в  день  Успения, Наполеон  с великолепной
свитой  отправился в  собор Парижской Богоматери  и присутствовал
при Те Deum, петом по случаю заключения тильзитского мира.

В  это  же  время  прибыла  в  Париж  депутация  от  Итальянского
королевства  для  принесения  поздравлений императору  французов,
своему  государю. Наполеон  был очень  доволен этим и  сказал: "Я
видел  с сердечной  радостью отличное поведение  моих итальянских
войск в  течение последней  кампании. Итальянцы в  первый раз еще
после  многих веков  с  честью показали  себя на  великом поприще
света: надеюсь, что такое счастливое начало возбудит соревнование
их  нации; что  сами женщины  не захотят  удерживать при  себе ту
праздную  молодежь, которая  томится в  их будуарах, и  не прежде
призовут к себе этих  бесполезных молодых людей, как тогда, когда
они будут украшены почетными  знаками за услуги отечеству на поле
чести.  Впрочем,  я  надеюсь  еще до  наступления  нынешней  зимы
побывать в моих итальянских владениях".

Открытие   заседания    Законодательного   собрания   происходило
шестнадцатого августа. При этом  случае Наполеон произнес речь, в
которой  сказал известные  слова: "Я  горжусь тем,  что называюсь
первым из вас".

В  этой  же речи  он  дал  почувствовать, что  скоро приступит  к
изменению   некоторых  конституционных  учреждений.   Можно  было
безошибочно предсказать, что плодом правительственных соображений
Наполеона  будет  развитие  его  диктаторской  мысли,  и  что  он
уничтожит даже  следы того,  что составляло еще  как бы некоторый
род представительной  власти, то  есть власти мнимой,  потому что
вся действительная власть давно  уже была в его руках. Вследствие
этого,   представительное    собрание,   называемое   Трибунатом,
уничтожено,   потому  что   одно  это  название   напоминало  уже
республику и  не могло существовать  вблизи нового императорского
трона. Впрочем,  трибуны и не оказали  ни малейшего сопротивления
и,   как  ловкие   царедворцы,  с  должной   покорностью  приняли
уничтожение своего звания.

Наполеон   изменил  также   и   некоторые  положения   в  составе
Законодательного  собрания и  в  формах его  совещаний, и,  между
прочим,  для  допущения   быть  членом  этого  собрания  назначен
сорокалетний  возраст.  На  эт