и неуверенно. Ее испугал пистолет
в руке инвалида. -- Назад!  --  рявкнул  полицейский.  --  Дети,  --  заныла
нянька, -- дети, скорее сюда! Спрячемся под диван! -- Стоять!
     -- Я  не  буду  стоять! -- воскликнул юный герцог, делая шаг вперед. --
Еще чего не хватало! Чтобы  я,  наследный  герцог  Кальяри,  боялся  жалкого
полицая? Да ты знаешь, на кого ты поднял руку?
     -- Стреляю! -- рявкнул полицейский, который не намеревался шутить.
     Коре  ничего  не оставалось, как броситься на него. Он выстрелил. Но, к
счастью, в то же мгновение сзади, от  двери  на  полицейского  бросился  кот
Колокольчик.
     Полицейский  рухнул  на  пол, выстрел пришелся в потолок, и Кора рыбкой
ринулась к пистолету.
     Но дотянуться до него она не успела. Тяжелый сапог  императора  жестоко
надавил на ее кисть. Острая боль пронзила ее. Пальцы разжались.
     -- Вот  так,  ---  сказал  император Дуагим. -- К счастью, мы успели. И
ваша попытка убить несчастного  инвалида-полицейского  не  удалась.  Вам  не
удалось  убить  несчастных  деточек, наследных герцогов Кальяри. Идите сюда,
крошки, ад®ютант Гим даст вам по конфетке. Ну,  сколько  раз  вам  говорить?
Потупясь,  дети  подошли  к  императору.  --  Мотайте  отсюда!  --  приказал
император и вместо конфет дал им подзатыльники, да такие, что дети  вылетели
из комнаты. За ними на четвереньках проследовала нянька.
     -- Поднимите  полицейского,  -- приказал он Гиму, вбежавшему следом. --
Он представлен к медали за благоразумие.
     Гим  начал  поднимать  полицейского,  чтобы  посадить  его  в  каталку.
Полицейский  завопил:  --  Ой,  у  меня  рука сломана! -- Терпи! -- приказал
император. Он проследил глазами за тем, как Гим и еще один охранник взвалили
полицейского на кресло и выкатили из гостиной.
     Император убрал каблук с руки Коры. Она попыталась двинуть пальцами, но
пальцы не слушались.
     -- Изверг, -- сказала она. -- Я вам этого никогда не прощу.
     -- Тебе осталось так  мало  жить,  --  произнес  император,  --  что  я
переживу твою ненависть.
     Тут же его рука поднялась, и он выстрелил в сторону зарычавшего котика.
     Зазвенел   экран   телевизора,   метнулась  серая  тень  --  кот  успел
скрыться...
     -- Ты что здесь делала? -- спросил император,  жестом  приказывая  Коре
подняться.  --  Ты  почему с герцогскими детенышами порнуху смотрела? С ума,
что ли, сошла? Или вербовала?
     Кора невольно оглянулась на разбитый телевизор. Значит, когда император
вошел, на экране вновь крутился порнографический фильм  --  любимое  зрелище
испорченных детенышей? Это любопытно.
     Кора  поднялась,  поддерживая изувеченную руку. Боль была жуткая. Когда
наваливается такая боль, начинаешь думать, что смерть лучше.  --  Не  хочешь
отвечать?
     -- Не  хочу,  --  сказала Кора. -- Вы изувер и убийца. Зачем мне с вами
разговаривать?
     -- Ты вмешалась в мои дела! Ты перебегала мне дорогу!  Ты  решила,  что
сможешь  меня обмануть! Не на такого напала -- в конце концов я взял верх. И
вся ваша банда убийц и шпионов получит то, что заслуживает.
     -- Отвезти ее в тюрьму? -- из-за спины  императора  спросил  услужливый
Гимушка.
     -- Отдайте  ее  мне!  Я  сам ее убью! -- донесся из холла хриплый голос
полковника.
     -- Не надо. Я ей не верю! Она уже  столько  раз  меня  обманывала,  что
боюсь,  что и из тюрьмы найдет подземный ход. К сожалению, припертая к стене
доказательствами своей вины, убийца нашего  любимого  предсказателя  Парфана
взяла  вот  этот пистолет, -- император дал ей издали поглядеть на пистолет,
-- и застрелилась из него в  присутствии  свидетелей.  Ты,  Гимушка,  будешь
свидетелем.
     -- Еще свидетелей вызвать? -- деловито спросил Гим.
     -- Идиот!  Хватит  тебя  одного!  --  Нет, -- вмешался в разговор новый
голос. -- Одного свидетеля мало. Разрешите мне предложить свою кандидатуру.
     Император в бешенстве обернулся  и  выпустил  всю  обойму  в  человека,
стоявшего в темном углу гостиной.
     Пули пронзили коренастого седовласого мужчину с энергичным, испещренным
глубокими морщинами, загорелым лицом.
     Мужчина отошел от стены. В ней было семь дырок от пуль.
     Затем он уселся в глубокое кресло и сказал, обращаясь к императору:
     -- Присаживайтесь, Дуагим, в ногах правды нет. И сразу наступили тишина
и покой.  Как  будто  в  отчаянной  схватке  бегуны пересекли линию финиша и
теперь уже им некуда спешить.
     Кора подошла к императору и вынула пистолет из его  бессильной  толстой
руки. -- Гим, -- сказала она, -- дай мне оружие. Голос ее был таким мирным и
деловитым,  что  Гиму даже не пришло в голову возражать -- он сразу протянул
ей оружие.
     -- Вот и умники, -- сказал комиссар Милодар. -- А то у  меня  так  мало
времени  --  ведь  для  того,  чтобы отправить сюда мою голограмму, пришлось
выключить свет на шести планетах. Вы дорого обходитесь мировому  сообществу,
Дуагим.
     -- Вы -- комиссар Милодар? -- догадался император, глядя на седовласого
мужчину.
     -- Да, я комиссар Милодар, а вы попались на месте преступления.
     --Я  ни  в  чем  не  виноват! -- сразу же заявил император, и голос его
прозвучал, как голос обиженного ребенка. Даже губы выпятились вперед:  такой
мальчик губошлеп, не очень приятный, но искренний.
     -- Кора,  перечисли  мне  его последние преступления. Достаточны ли они
для галактического вмешательства?
     -- Достаточны, комиссар, -- сказала Кора. -- За последние  два  дня  на
его совести убийство советника предыдущего императора и дамы Синдики.
     -- Это террористы! -- быстро откликнулся император.
     -- На  моих  глазах он убил Александра Александровича Парфана. -- Ты не
видела!
     -- Он организовал убийство консула Земли и представителя  ООП.  --  Это
клевета!
     -- Он использовал в корыстных интересах машину времени!
     -- О,  это  уже  совсем  интересно,  --  сказал  Милодар.  --  Мы давно
подозревали нечто подобное, но потребовались  драматические  обстоятельства,
чтобы все выяснить.
     -- Никто  не  видел... я никого не убивал! -- Вы только что убили меня,
-- возразил Милодар. -- Семь пуль, и все в цель.
     -- Я сразу догадался, что вы -- голограмма. -- Хах-хаха, я сразу...
     -- Но главное, -- сказала Кора,  --  он  убил  своего  дядю  императора
Эгуадия.
     -- А вот этого вы никогда не докажете! -- завизжал Дуагим.
     -- Кора,  --  обратился  комиссар к агенту. -- Как это было сделано, ты
знаешь? -- Да, комиссар. -- Нет, она не знает! -- сопротивлялся император.
     -- В этом дьявольском заговоре участвовал его ад®ютант Гим, --  сказала
Кора. -- Вот он стоит, как всегда, рядом с хозяином.
     -- Я тут совершенно ни при чем! -- Гимушка замахал руками.
     -- Гим влез в доверие к Александру Александровичу Парфану. Тому самому,
кто изобрел и построил машину времени-пространства -- удивительный механизм.
Он бывал  у  него  в  лаборатории  и  знал,  что машиной пользуется покойный
император. Его и замыслили убить наследник престола Дуагим вместе с Гимом.
     -- Нет, нет! -- закричал Гим и попытался выбежать из комнаты.
     Но в дверях лежал громадный кот, который зарычал  по-львиному.  Гимушка
метнулся  обратно  в  комнату. -- Я не могу! -- закричал он, по-женски ломая
тонкие руки.
     -- Помолчите, вы нам мешаете, -- сказал Милодар ледяным голосом, и  Гим
покорно замолчал.
     -- Главной целью Дуагима было не только убить дядю и захватить престол,
но и отвлечь  от  себя  внимание  --  свалить  убийство  на  землян, вызвать
ненависть к нашей планете. Для этой цели им пригодились странные предметы --
алюминиевые шампуры -- толстые закрученные спицы,  на  которые  насаживается
мясо...  --  Знаю, -- сказал Милодар. -- Гим привез шампуры из туристической
поездки на Землю. Думаю, что это не имело отношения к покушению -- он  купил
их как сувенир.
     -- Конечно  же,  как  сувенир!  --  обрадовался  Гим.  --  Конечно, как
сувенир. Я никого не убивал.
     -- Но Дуагим увидел шампуры, и его изощренный ум  придумал  дьявольское
по  подлости  убийство,  которое должно было кинуть подозрение на несчастных
землян. По приказу императора Гим  подарил  два  шампура  выходцу  с  Земли,
изобретателю  машины  времени  Парфану.  Тот всем показывал подарок. Никакой
тайны в том не было.
     -- Никакой тайны не было, -- обрадовался Гим. -- Я тоже  всем  говорил:
вот смотрите, какие красивые шампуры я подарил моему другу.
     -- Помолчи! -- зарычал император. -- Ты же себе копаешь яму!
     -- Продолжай,  Кора!  -- попросил Милодар. -- На следующий день шампуры
пропали. Куда они делись?  Лишь  один  человек  имел  доступ  в  лабораторию
Парфана -- его друг Гим. -- Нет, я не брал!
     -- Да  помолчите  вы!  --  рассердился Милодар. -- Для преступления они
использовали машину времени. С ее помощью Гим и Дуагим догадались, как можно
забраться в башню к императору. Ночью, когда там  спал  Эгуадий,  проникнуть
туда  было  невозможно. Но в башню можно было беспрепятственно войти в любое
другое время. Днем, когда император отсутствовал, дверь была открыта и башня
охранялась кое-как. -- Это не я! -- поспешил крикнуть Гим. -- И тем более не
я, -- сказал император.  --  Неужели  вы  думаете,  что  императоры  убивают
императоров? На это есть убийцы!
     -- Я  тоже  думаю, что исполнителем был Гим, -- согласилась Кора. -- Он
взял украденные у Парфана шампуры и отнес их в спальню императора.
     -- Это не я, не я, клянусь, что не я! Я их взял и отдал Дуагиму.
     -- Дурак, ты подписал себе смертный приговор, -- усмехнулся  император.
-- Со мной они ничего не сделают, а из тебя мы изготовим козла отпущения.
     Кора подождала, пока кончится обмен криками. И продолжала:
     -- Меня  с  самого  начала смущала одна деталь. Почему орудием убийства
были избраны шампуры, которые для этого в сущности  не  годятся?  Для  того,
чтобы  убить  человека, надо, оказывается, поразить жертву в глаз. Проткнуть
шампуром грудь невозможно. Я сама выступала в роли жертвы и осталась жива.
     -- Успела убежать,  вот  и  осталась,  --  заметил  император,  который
потерял гордую осанку и стал похож на почти полный мешок с тряпьем.
     -- Когда   я   догадалась,   что  шампуры  были  нужны  императору  как
свидетельство земного происхождения убийцы, я пришла к  выводу,  что  их  не
втыкали в грудь Эгуадию.
     -- Как так не втыкали? -- удивился Милодар. -- Я подозреваю, -- сказала
Кора,  --  и  можно  поставить  следственный  эксперимент,  что преступление
основывалось на знании привычек покойного императора. Представьте себе,  что
император Дуагим поднимается в башню...
     -- Требую не упоминать моего имени! -- приказал Дуагим.
     -- Император  поднимается в пустую комнату башни, втыкает два шампура в
постель. -- В постель? -- спросил Милодар. -- Да. В этом-то и хитрость.  Ему
никого не надо было протыкать. -- Поясни.
     -- Сейчас. Представьте себе -- император в это время находится на вилле
у Парфана.  Когда  они кончают разговоры с предсказателем, Эгуадий ложится в
копию своей кровати в лаборатории Парфана, которая служит транслятором  и  в
мгновение   ока   оказывается   на  точно  такой  же  кровати  в  башне.  Но
пространство, в котором  материализуется  император,  уже  занято  --  двумя
вертикально  стоящими  шампурами!  И  в  тот  момент,  когда тело императора
Эгуадия материализуется, шампуры оказываются внутри него!  Понимаете  --  их
никто не втыкает -- тело как бы само облекает их. И император погибает.
     -- Это  бред, это клевета, я этого так не оставлю! -- взревел император
Дуагим. -- Это пустые выдумки. Император был закрыт на засов. Кто закрыл его
на засов, если он был мертв?
     -- А правильно, -- согласился с императором Милодар. -- Что-то здесь не
сходится. Ведь не мог же Дуагим проникнуть сквозь запертую на  засов  дверь.
Представь  себе: он приходит, устанавливает шампуры, но он же должен уйти! А
как он закроет за собой дверь на засов изнутри?
     -- У меня есть версия, -- сказала Кора. -- Но мне хотелось бы выслушать
свидетеля.
     -- Нет свидетелей, нет и не было! -- торжествовал император.
     Кора подошла  к  телевизору  и  нажала  кнопку  видео.  На  экране  шел
мультфильм. Кора переключила программу -- начался порнофильм.
     -- Этого  нам  еще  не хватало! -- захохотал император. -- Лучше, Кора,
оставайся у меня в наложницах, и мы будем с тобой делать  такие  фильмы.  --
Где  же  кассета? -- спросила Кора. -- Если вас интересует кассета господина
предсказателя, -- произнес детский голосок от двери, -- то я ее вынул, чтобы
она не попалась на глаза императору Дуагиму.
     Маленький герцог протянул Коре кассету. Растроганная Кора наклонилась и
поцеловала герцога в щеку. Тот покраснел и сказал:
     -- Они на вас накинулись, а я решил:  если  им  достанется  пленка,  то
тогда  они  ничего не будут бояться. -- Что за пленка? -- спросил император.
-- Это показания Парфана. -- Не может быть! Он не успел!
     -- Когда вы ночью штурмовали его виллу, он переместился ко мне в  номер
гостиницы и отдал кассету. Он боялся вас, и не зря...
     -- Как же я недосмотрел! Надо было тебя сразу убить!
     Кора  подошла к телевизору и вставила кассету. На экране вновь возникло
грустное лицо Александра Александровича Парфана, человека  респектабельного,
причесанного  на  прямой пробор, всегда при галстуке и жилетке. Талантливого
изобретателя,  но  слабого  и  корыстного  царедворца,  оттого  так   горько
погибшего. Парфан продолжал говорить:
     -- ...расстался  с  императором,  пожелав  ему спокойной ночи. И только
собирался сам пойти в постель, как раздался шум. Я ринулся в  лабораторию  к
копии  постели  императора, на которой тот спит в своей башне. И каково было
мое удивление, когда я увидел господина  Дуагима,  наследника  престола.  Он
поднялся  с  ложа  и  спросил  меня, где можно вымыть руки. Руки у него были
окровавлены! Я понял: это кровь нашего законного владыки!
     -- Врет! Все врет! -- закричал Дуагим. -- Это подстроено. Он  этого  не
мог сказать! Выключите его!
     -- Подождите,  --  сказал Милодар так, что император, кинувшийся было к
экрану, остановился на полдороге. -- Пускай он кончит!
     Словно подчиняясь приказу, Парфан оторвал ладони от лица и, не  скрывая
текущих по щекам слез, продолжал:
     -- Этот  мерзавец  ничего  от  меня  не  скрывал.  Он  бахвалился своим
преступлением, полагая, что я никогда, никому не посмею о нем рассказать. Он
сказал, что прошел в башню с шампурами и вертикально установил  их  на  ложе
императора.  Он  рассудил,  что если император возникнет на ложе, то шампуры
окажутся у него внутри и убьют Эгуадия. Так и случилось. Он видел, как  тело
императора  материализовалось на ложе -- император лишь успел издать ужасный
крик, заглушенный стенами башни, и, обливаясь  кровью,  умер.  Тогда  Дуагим
скинул  его  с  ложа,  сам  лег  на окровавленные простыни и очутился в моей
лаборатории.  Он  был  радостен,  как  испорченный   ребенок,   он   потирал
окровавленные  руки,  он  приплясывал,  потому  что его план удался! Теперь,
сказал он,  мы  припишем  это  загадочное  убийство  землянам,  и  никто  не
подумает, что в башню можно проникнуть не снаружи, а из вчерашнего дня... Он
потребовал,  чтобы  я  его напоил. Он напился, и тут я понял, что он убьет и
меня. Может, не сегодня, а когда почувствует, что  от  меня  исходит  угроза
разоблачения.  Ведь  Дуагим  понимает, что, если ему придется выбирать между
машиной времени и властью, для него важнее  власть.  Империя!  А  я  слишком
много знаю. И сейчас, когда приехала госпожа из ИнтерГпола, я понял, что мои
дни сочтены...
     -- Выключи  его,  --  усталым  голосом  произнес  император. -- Слушать
противно эту клевету. Кора выключила телевизор.
     -- Эту пленку мы будем беречь пуще своего ока, --  сказал  Милодар.  --
Дай ее сюда.
     Император  сделал  шаг,  чтобы отнять кассету у Коры. Он сообразил, что
Кора не сможет отдать кассету голограмме -- изображению  человека,  которого
здесь нет. А Кора здесь одна -- ее некому защитить.
     Вдруг  он  увидел,  как  пальцы  Милодара  сомкнулись  на кассете и она
исчезла из комнаты.
     -- У нас есть некоторые профессиональные секреты, -- улыбнулся Милодар.
-- Так что, я надеюсь,  первый  указ,  который  сегодня  утвердит  император
Дуагим, предпишет освободить всех землян. Второй...
     -- Какой второй указ? -- спросил Дуагим. -- Почему вы замолчали?
     -- О  вашем  отречении,  --  тихо  сказал  Милодар. -- Нет! Я всю жизнь
стремился  к  этому!  --  Даже  императоры  должны   подчиняться   некоторым
человеческим законам, -- сказал Милодар. -- Спокойной ночи.
     Кора  не  стала  прощаться с императором и Гимушкой. Но, увидев в холле
сидевшего в кресле полковника  Аудия  Реда,  которому  накладывали  гипс  на
сломанную руку, она сказала:
     -- Не   всегда   следует   проявлять  инициативу,  коллега.  Аудий  Ред
заскрежетал зубами. Маленькая герцогиня подбежала к Коре, и Кора  поцеловала
ее  в  щечку, чтобы ей не было обидно. Нянька в рогатой шляпе проворчала: --
Наши дети не целуются с простолюдинами. -- Господи, няня, какая ты  идиотка!
-- вздохнула маленькая герцогиня. А ее братик добавил:
     -- Скорей  бы  в  лицей!  Вы не представляете, как нам надоело домашнее
образование.
     Кора оглянулась. Кот Колокольчик, угадав, кого она ищет, выскочил из-за
кадки с пальмой и подбежал к ней.
     Кора подошла к стойке, узнала,  что  ближайший  космический  корабль  к
Галактическому  центру  уходит  через  три  часа, и пошла наверх собираться.
Потом она купила ошейник и намордник котику и дала телеграмму бабушке Насте:
     "Вологодская область. Великогуслярский район. Деревня Пьяный Бор. Орват
Анастасии Тадеушевне.
     Прилетаю послезавтра. Приготовь коврик, привезу с  собой  котика.  Твоя
любящая внучка Кора".
     Подлетая к Земле, Кора включила в каюте телевизор. Передавали последние
новости. Две из них касались Коры.
     "На  Нью-Гельвеции  произошла  революция. Народ сверг тирана Дуагима, в
президенты вот-вот будет избран известный демократ герцог Кальяри..."
     "Из антарктического центра ИнтерГнола  сообщают  о  страшной  трагедии,
постигшей  известного  комиссара  Милодара. Одна из его юных жен, Джульетта,
отравила его из ревности к своей сестре Макбетте. В настоящее время комиссар
находится в реанимации, осваивает свое новое тело".
     -- Всюду жизнь! -- сказала Кора котику. Тот был сыт  и  доволен.  Глаза
его смежились, а из груди вырывался мерный рокот.

        ПОСЛЕДНИЕ ДРАКОНЫ

     Из  своей  поездки  на  планету  Нью-Гельвеция Кора Орват привезла кота
Колокольчика, существо пушистое, добродушное, сообразительное и привязчивое.
У Колокольчика был один недостаток, который  был  очевиден  для  всех  кроме
самой Коры: котик был ростом с немецкую овчарку, а при нужде мог прыгнуть на
десять  метров Когда он мурлыкал, окружающим казалось, что включили отбойный
молоток. Колокольчик обожал Кору к готов был  защищать  ее  от  всех  врагов
сразу.  Но  комиссар  Милодар, прямой начальник Коры, категорически возражал
против того, чтобы Кора взяла котика на Южную Педанту.
     -- Ты  летишь  на  мирную  цивилизованную  планету,  --   говорил   он,
расхаживая  по  гостиной  своего  скромного  дома  в Абрамцеве. -- Хороша ты
будешь. когда появишься там со своим монстром.
     Котик, который лежал у ног Коры, приподнял  голову,  приоткрыл  зеленый
глаз и не мигая уставился на комиссара.
     -- Почему  вы  его  не любите? -- спросила Кора. -- Колокольчик никогда
никому не причинил вреда.
     -- Он об®явлен вне закона лигой защиты собак, -- поправил Кору Милодар.
     -- Несчастному песику не следовало кидаться на Колокольчика из-за угла.
Котик даже не заметил, как его проглотил. -- Вот именно, -- сказал Милодар
     -- Давайте я не полечу на эту Педанту, -- предложила Кора. -- Я еще  не
догуляла отпуск, баба Настя меня ждет. Отпустите