Лев Гунин. ГУЛаг Палестины


     Редакция Светланы Епифановой
     2000, Светлана Епифанова

     Нет памяти о прошлом
     да и о том, что будет,
     не останется памяти у у тех,
     которые будут после.
     Экклезиаст

     Посвящается Григорию СВИРСКОМУ

     ВСТУПЛЕНИЕ К РЕДАКЦИИ 2000-го ГОДА
     Как  замечено  уже тысячи  лет назад,  человечество не учится  на своих
ошибках.  При  общем  понимании  того,  чем  была  средневековая   испанская
инквизиция, ее природы и механизма, то же явление, только под другим соусом,
вновь  и  вновь  возрождается  к  жизни,  как  птица   Феникс.  Несмотря  на
Нюрнбергский процесс, осуждение  злодеяний фашизма  и коммунизма, геноциды и
преследования меньшинств сыпятся, как перезрелые яблоки с осеннего древа при
малейшем толчке. Будущие ироды, пиночеты, пол-поты и сталины в своих детских
играх  хотят  быть  Робин  Гудами  и добрыми волшебниками, а не бандитами  и
убийцами. Но кончается детство - и все его уроки забыты.


     Древний   механизм    общечеловеческой    исторической   амнезии    так
запрограммирован, что мы не в состоянии помнить  и применять, прикладывать к
настоящему  общеизвестные  исторические  истины  и  уроки.  Может быть,  это
потому, что, если  бы люди вдруг оказались  в  обстановке всеобщего доверия,
любви   и    самопожертвования,    в   мире   справедливости,   гармонии   и
сбалансированного  общественного устройства, они остались бы один на  один с
неизбежностью  конечности  своего  существования, один на  один со  Смертью.
Мысли  о смерти,  за неимением помех и раздражителей, в отсутствие  звериной
борьбы за  существование,  заняли бы  все место  в сознании людей,  вытеснив
остальное. Люди показались бы себе тогда маленькими и беззащитными, несмотря
на всеобщее благо и согласие. Они бы с первого  дня своей сознательной жизни
чувствовали  себя  под гильотиной неизбежной  казни,  как  приговоренные  за
убийство  в  камере  смертников,  и  это  бы  шаг  за  шагом  разрушило  их.
Несправедливость,   доминирование   зла,   ненависть,   алчность,   зависть,
беспричинная  злоба,  стяжательство, вероломство,  ревность,  ложь,  которые
правят в человеческом обществе, призваны закрыть собой отовсюду  видный  щит
Смерти,  настоящей правительницы  всех живых  существ  (и неживых объектов),
единственной настоящей власти в нашем мире...


     Бывают,  однако,  события,  которые  своим  беспределом,  разгулом  зла
настолько  превосходят   рамки   необходимой   умеренности,  что  становятся
совершенно  ненужной, бесполезной  функцией  этого страшного  механизма,  не
защищая  сознание  людей, а,  наоборот,  разрушая его  точно  так же,  как и
безраздельная мысль о смерти. Одному из  извержений таких чудовищных событий
посвящена эта работа.


     Она была написана в Израиле в 1992 - 1994 годах, когда имел место самый
пик  "малой  межеврейской  войны", или,  как это  явление  называют  другие,
"малого русского геноцида". В 1989 - 1995-м годах иммигранты из бывшего СССР
подверглись в  Израиле беспрецедентным гонениям, столкнувшись с  не имеющими
аналогов   в   новой   еврейской    истории   ненавистью,    дискриминацией,
преследованиями,  погромами,  расизмом.  Приглашенные  (а  фактически  силой
вырванные) "на родину",  они  оказались перед  лицом страшной реальности:  в
качестве  военнопленных  взятой  в  плен вражеской армии.  Аномалия событий,
описанных  здесь, это  один  из наиболее  потрясающих феноменов человеческой
истории. Падение  Древнего  Иерусалима,  античной  цивилизации,  инквизиция,
французская революция, сталинский геноцид, фашизм, китайский и пол-потовский
геноциды  и  другие  подобные  события  -  события того  же порядка,  что  и
описываемые в этой работе.


     Я   знаю:  существует  мнение,  что   евреи,   якобы,  всегда  вымогают
пристальное внимания к себе, раздувая события своей  истории, делая "из мухи
слона",  представляя   себя   "избранным   народом",   избранность  которого
распространяется и на исключительность его исторического пути. Мол, все, что
происходит с евреями, они всегда трактуют как "самое исключительное", "самое
драматичное", умаляя тем самым драматизм истории других народов.


     Как автор многочисленных  мелких исторических  эссе и  четырех  крупных
работ  по истории других народов (одну  из  них,  500-страничную  монографию
"Бобруйск",  высоко оценили  ведущие  на  тот  момент историки Беларуси),  я
считал  события  из истории  польского,  беларуского,  русского и литовского
народов,  о  которых  писал,  исключительными.  Уступает ли  по  трагичности
история  20-го  века  польского  или  русского  народов  еврейской  истории?
Допустимо ли  вообще проводить  такие сравнения, не аморальны  ли  они?  Нет
никакого сомнения, что по рекордам трагичности еврейский (если иметь  в виду
евреев  европейского  происхождения)  , польский  и  русский  народы  займут
примерно  одинаковые  ведущие места в этом "фестивале трагизма"  европейской
истории.  Но   наличие  у  народа  своей  собственной  государственности   -
историческая  привилегия,  какой евреи  до 1948  года были лишены.  Есть еще
несколько  "пунктиков", углубляющих трагизм  еврейской  истории. Трагическое
существование   еврейского  народа  всегда  усугублялось   "жестковыйностью"
евреев, как о  них написано в Торе (Библии) и  тысячелетним кризисом власти,
длящемся по сей день. Описывая в одной  из своих  главных работ  циклические
механизмы (механизмы  деструкции),  я развивал  две  необычные  исторические
гипотезы.  Одна  из  них кратко сводится к  тому,  что  народы, долгое время
находившиеся  в  рабстве  у  других народов  или  (и) подвергшиеся геноциду,
генетически  "запоминают" это, воспроизводя  циклически  в своей собственной
истории в виде кровавых репрессий, реакции, самогеноцида, отбрасывания назад
своего предыдущего исторического, культурного, общественного, экономического
развития.   Вторая   гипотеза   (обе   этих   тенденции,   на  мой   взгляд,
взаимопроникающие и связанные одна с другой) о  том, что каждый народ, как и
отдельно  взятый человек - смертен. В  своем развитии каждый народ  проходит
примерно  сходные и строго определенные фазы развития. Есть народы,  у каких
генетически присутствует механизм торможения умирания, который для продления
его  жизни время  от  времени отбрасывает  его из  "реального" исторического
времени назад, на один из предыдущих этапов, как  бы "омолаживая" клетки его
исторического   организма.  При  этом  имеют  место  таинственные   процессы
искривления   политико-исторической    национальной    средой   физического,
космического времени, его странные метаморфозы и деформации. Иногда (хороший
пример -  еврейская  история)  весь  цикл  просто начинается  "сначала",  по
"второму  кругу".  Все эти  "дополнительные"  периоды, "отбрасывания" назад,
"деформации  времени"  сопровождаются  кровавыми  репрессиями,  гражданскими
войнами, кризисами, диктатурами и смутой.


     Политические  и исторические процессы не происходят  спонтанно;  они  -
следствие  сложных  и запутанных программных механизмов, запущенных "внутри"
генетического кода. К сожалению,  один из главных  законов этих рефлексорных
механизмов  -  полное нежелание  и  неумение  тех,  в чьих  руках  власть  в
человеческом  обществе,  считаться  с  какими  бы то ни было  интересами или
благами обществ, какими эти люди правят. Власть как правило проявляет полное
игнорирование интересов людей, ее нисколько не интересует  ни судьба своего,
ни  судьба других  народов, само  их существование, даже существование всего
человечества.  Носителей   власти  заботят  исключительно  свои  собственные
интересы. Они руководствуются  исключительно своим собственным эгоизмом, под
который во что бы то ни  стало стремятся приспособить все ресурсы общества и
который выдают за общественное благо. В данной  работе присутствует - на наш
взгляд, - один из самых убедительных примеров тому.


     Мы имеем в виду не  только  самый верхний эшелон власти, парламент (или
диктатора  с  его  окружением),  министерства,  ведомства,  муниципальные  и
местные  партийные  структуры,  полицию, армию,  и  так далее, но и властные
структуры на всех уровнях, в которые входит мафия, богатая культурная элита,
врачи,  адвокаты,  предприниматели  и  другие  богатые  люди, управленческий
состав крупных  и более  мелких  экономических единиц (фирм, предприятий), и
так  далее.  Для  того, чтобы удержаться  на своих  позициях, все  эти  люди
обязаны быть жестокими, безжалостными, циничными, заботится  только о  своих
личных  интересах,  и больше  ни о чем.  Исключения, пусть и  весьма редкие,
бывают.  Но  это  только  окончательно запутывает  все  и делает  безнадежно
бесперспективными  какие  бы  то  ни  было  попытки  "модернизировать"   или
"улучшить"  общество. То, что  произошло в  государстве  Израиль  в 1989-м -
1990-х годах, предоставляет  уникальную  возможность суммирования и описания
одного   из   таких    наиболее   поразительных   и   страшных    социальных
механизмов-феноменов.

     Май, 2000. Монреаль

П Р Е Д И С Л О В И Е к редакции 1992-1994 года

     Надеясь  на благородство  редакторов,  я  призываю  не  публиковать это
исследование  без   данного  предисловия.  При  любых  копиях,  сокращениях,
предварительных  публикациях,  презентациях  этой работы  одним  из  главных
условий (помимо негласного закона не  искажать  смысл  написанного) является
просьба автора сохранить предисловие и название работы в неприкосновенности.

     Почему же "Палестины", а не "в Палестине", почему не "в Израиле"?

     Почти  у  каждого  народа  есть  свой   Архипелаг   Гулаг.  Описав  его
российско-советский вариант, Солженицын вышел за рамки локального явления  и
показал обратную (а, может, и не обратную?) сторону человеческой натуры.

     Лагерная система,  система более изощренного, чем все, что было до того
в  человеческой  истории,  лагерного  рабства  - несмотря  не  все  ужасы  и
необычность явилась тем зеркалом, в котором  человеческая раса  увидела свое
настоящее обличье.

     Среди  целого ряда  задач данного исследования  присутствует стремление
обнаружить  один из вариантов  этого  отражения  в  других  географических и
исторических плоскостях.  При том  автор советует  воздержаться  от соблазна
рассматривать его как сравнительный анализ или как примитивное обличение как
того  государства, на  территории  которого  рассматриваемое  явление  имеет
место, так и государственной  власти вообще. При  всей его  отвратительности
вопрос, где хуже (или лучше) носит чисто волюнтаристский характер и является
продуктом чисто индивидуального восприятия.

     На  фоне  тех  ужасов,  какие ширятся  и  множатся  в современном мире,
израильский их  вариант  представляется  не самым наихудшим (вспомним - есть
Юго-Восточная  Азия,  есть  нефтедобывающие  страны  - почти  соседи  самого
Израиля, -  страны Африки, где чудовищные ужасы  множатся  как под  знаменем
местных  однодневных  диктатурок, так  и на подножном корму хаоса и анархии,
есть  несколько  стран Латинской  Америки, где, наверное, "еще хуже,  чем  в
Израиле"...). Но - и в том темная сторона ситуации В Израиле - тут эти ужасы
вовлечены   в  центростремительное  движение   и   являются  принадлежностью
многолетней с и с т е м ы: как в бывшем СССР. А мы уже слишком хорошо знаем,
к чему это приводит и что означает. В любом  случае, за рамками сравнения  с
ситуацией в других частях планеты, в других странах, остается то, что делает
этот процесс именно в Израиле по-человечески страшным, та ужасная комбинация
явлений, условий,  традиций,  неповторимых  социальных язв,  какая  именно в
Израиле производит кошмар, не замеряемый никакими статистическими выкладками
и теоретическими рассуждениями о том, где "хуже" ("лучше").

     Бывают такие периоды в истории каждого народа, когда несправедливости и
жестокости меньшего масштаба приводят к более катастрофическим последствиям,
чем в  другие периоды большая  несправедливость и большие зверства. Сейчас в
истории  еврейства именно  такой период. При том  теперешние зверства  - они
"полнометражные", на полную катушку, а не "меньшего масштаба".

     Данное исследование (переведенное на иврит и английский), хотя оно и не
претендует на "научность", могло  бы еще  оказать  стабилизирующее  влияние,
будь  оно  опубликовано,  но  это,  конечно, невозможно  вне зависимости  от
качеств самой работы.


     Сентябрь, 1994. Петах-Тиква (Тель-Авив)


Глава Первая

     КРАЕУГОЛЬНЫЕ КАМНИ РАБСТВА
     Не будем  корпеть над общим широким  определением  рабства. Это сложный
теоретический  вопрос,  лежащий на  стыке социологии, философии, психологии,
истории, этики, экономики,  и так далее.  Он требует сравнительного анализа,
пространных  рассуждений, вторжения в области,  которые лежат  вне  задач  и
целей нашей работы. Для нас важно  подчеркнуть следующий факт. Признавала ли
фашистская  Германия  введение  на  своей  территории  рабства,  называла ли
заключенных своих "трудовых" лагерей  рабами? Признавал ли  сталинский режим
население своего заповедника  под названием ГУЛАГ рабами? Называют ли режимы
Азии  и  Африки, в условиях  которых  существуют  миллионы рабов, этих людей
рабами?  В  лучшем  случае  разные  режимы определяют  явление  рабства  как
"специфическая  форма  экономических реалий"  или как "традиции",  в  других
случаях  называют  "зонами  свободного  труда",  "перевоспитанием",  девизом
"Arbeit macht frei!". Один из вариантов понимания рабства  на бытовом уровне
-  это когда работники приобретаются не путем найма на работу, а посредством
физического принуждения.  Свободный работник,  не-раб,  может в любой момент
прекратить свою работу (не смешивать с возможностью  покинуть место  работы,
это не  всегда так), иногда  ценой, допустим, потери работы,  но без  страха
перед физическим наказанием,  моментальным помещением под стражу, физическим
принуждением  немедленно продолжить работу. Другим  крайне  важным признаком
свободного работника является гарантированное получение им определенного ему
по  закону  или оговоренного  в  контракте  вознаграждения.  Рабу ничего  не
гарантируется. Ни  паек, ни  крыша  над  головой,  ни  даже  сама  жизнь.  И
последнее  крайне  важное условие: минимальная заработная  плата  свободного
работника должна не только соответствовать прожиточному уровню, но даже быть
чуть выше его. Коррумпирование  минимальной зарплаты в  современных развитых
обществах (они идут по пути "израильского варианта") означает
     откат к рабству, к неофеодализму.

     Важным   элементом  как  рабовладельческой,  так  и  феодальной  (в  её
российском варианте) системы
     принудительного труда является ничегонеделание, тунеядство значительной
части рабовладельцев.
     Никогда  в еврейской  истории  рабство не принимало крайних форм, как у
других народов; тем более
     оно колет глаза сейчас, в современных его проявлениях.

     Особенность, уникальность современного израильского  рабства  состоит в
том, что оно  включает  в себя  и  древнее, доисторическое, рабство, и более
изощренное, "гулаговское".

     Изначальной  константой  доисторического рабства  является захват чужих
земель с населением или
     пленников и  превращение их  в рабов. Захватив  бывшие арабские  земли,
израильтяне  пошли   не  по  пути   их  развития   и   трансформирования   в
"гонконговский вариант", а по пути  превращения их в особую зону (назвать ее
"лагерной" не позволяют  специфические отличия,  но  это  определение  очень
близко к ее сути),  обитателей которых стали использовать для  тех или  иных
видов принудительного труда. {Примечание редакции 2000 года: об этом лучше и
более детально  сказано в  другой  работе  автора -  "Еврейские  войны"  - В
квадратных скобках далее все подобные  дополнения}. Второе слагаемое системы
израильского  рабства   -  это  принуждение  определенных  групп  населения,
формально  свободных  и  -  опять же  формально  -  наделенных  гражданскими
правами, к  подневольному, рабскому труду. Именно это, последнее, явление  и
будет в основном рассмотрено в данном исследовании.

     В  одной  из своих  чисто-исторических  работ,  посвященных  русской  и
русско-советской истории,
     автор писал, что уникальность, неповторимость "российской" исторической
модели (системы),
     нашедшей  свое высшее выражение  в  эпоху  сталинизма,  в аморфности  и
множественности
     экономическо-исторических систем, сосуществовавших

     * Лев ГУНИН. ГУЛАГ Палестины. Гл.1 - стр.2


     в рамках одного и того же государства, одной эпохи и одной с  и с т е м
ы. Правда, сосуществование
     разных исторических эпох, разного уклада экономики, разных политических
систем можно
     обнаружить  в  какой-либо  период  развития   любого  государства,   но
уникальность России состояла в
     том,  что  тут  это  сосуществование   было  наиболее  ярким,  наиболее
гармоничным, наиболее
     взаимопроникающим и  в рамках одной и  той же  системы. Все то же почти
полностью применимо к
     современному Израилю.

     [Примечание из дискуссии с К.С.: Цивилизация северного (западного) типа
более рациональна и
     технологична.  Для  северного  человека  не обязательно владеть  другим
человеческим существом
     (использовать  человеческий  труд),  если  те же  результаты,  блага  и
удобства дает использование
     технологий   (машин).  Для  южного  сознания   потребность  физического
владения людьми как рабами
     иррациональна.  Это  часть  философии   жизни,  способ   существования,
энергетика, эмоциональный и
     интеллектуальный  стимул,  а  не  только  элемент  экономической  жизни
социума. Рационализировать
     северное   сознание   оказалось  возможным   только   потому,   что   в
общечеловеческой биосфере Север -
     только дополнение Юга (и наоборот).  Саморегулирование общечеловеческой
системы
     функционирования работает на  базе комплементарности. Важнейшую роль  в
этом механизме играют
     особые  народы  - мосты между  южной (восточной)  и северной (западной)
моделями сознания и социума.
     Основные такие  "мосты" - это еврейский, русский, китайский, иранский и
армянский народы. Именно в
     еврейском  мире  берут  начало первые  проблески  принципиально  нового
гуманистического
     мироощущения. Именно тут в виде переходных форм отрицается  рабство как
идеология в его крайних
     формах и  наращивается  идейная  основа "мягкой"  эксплуатации, понятия
справедливости,
     рационализма  и  умеренной  необходимости. Евреи - мост между прошлым и
будущим, между Востоком и
     Западом.   Разрушение  этого  моста  станет   одним   из  катализаторов
колоссальной
     братоубийственной  войны  между  Востоком  и  Западом, которая ведет  к
гибели Человечества. В
     настоящее время имеет место саморазрушение этого основного "моста". Те,
кто прибывает в Израиль
     не по принуждению,  а из потребности романтического самоопределения (из
"патриотизма" и т.п.),
     отправляются в мир знакомых  по  древним  книгам и по широко  известным
представлениям
     национального характера образов и  ощущений.  Но, оказавшись там,  люди
сталкиваются с чем-то
     совсем иным. Они получают не внутреннее освобождение, а чувствуют себя,
как в тюрьме. И только
     единицы, которым дано абстрагироваться от меркантильных забот, получают
некий
     надчеловеческий  импульс освобождения, как будто  кто-то им говорит: не
беспокойтесь ни о чем, я
     вас возьму за руку и проведу через все. Но именно таким людям нет места
в современном Израиле.]

     И  самый  последовательный,  последовательнее  русского,  китайского  и
кубинского, социализм
     (феодализм),  и  раннекапиталистический,  буржуазный  уклад,  и   яркая
выраженность так называемой
     монетарной  системы,  и  явно  феодальный