ние в  начало  уровня,  и  готовится  управлять
перемещениями  Неудачника,  транслировать  его  голос  остальным  игрокам,
рассчитывать эффект его выстрелов, перемещать камешки, задетые его  ногой.
Ну и, конечно, отсылать Неудачнику картинки,  которые  он  видит  левым  и
правым глазом, звуки, которые он слышит, те толчки, которые  он  чувствует
посредством виртуального комбинезона.
     Стоп - куда отсылать? Если он не входил в глубину?
     Получается сбой. Компьютер обрабатывает действия  Неудачника,  но  не
знает,  откуда  они  взялись,  и  куда  посылать  результаты.  Это   может
отразиться на показателях сервера? Должно. Но на очень специфических -  на
чем-то вроде соотношения между объемом обрабатываемых процессором данных и
количеству  посланной-принятой  по   модему   информации.   Надо   заранее
интересоваться этим показателем, чтобы за несколько часов выявить  сервер,
на котором появился незваный жилец...
     - Вы ждали его, - говорю я. - Вы знали, что он появится!
     - Допускали такую возможность, - уточняет Урман. -  Рано  или  поздно
должен  был  появиться  человек,   способный   входить   в   виртуальность
самостоятельно.
     - Без компьютера? - я произношу этот бред, который - вот ведь  смешно
- даже не покажется бредом любому, далекому от компьютеров  и  сетей!  Это
так же смешно, как представить  себе  человека,  умеющего  подключаться  к
телефонной линии. Это просто глупо.
     Но Урман может быть кем угодно, кроме дурака. Он  простой  миллионер,
извлекающий  для  "Аль-Кабара"  прибыли  отовсюду  -   из   земных   недр,
космических спутников-ретрансляторов и простуженных носов.
     - Не только мы работаем  над  альтернативными  вариантами  общения  с
компьютером, - говорит Урман. - Клавиатура, мышь, шлем и комбинезон -  все
это остатки  довиртуальной  эпохи.  На  очереди  -  прямое  подключение  к
зрительным и слуховым нервам. Разъемы... - он крутит пальцами у виска,  то
ли  сомневаясь  в  собственном  здравомыслии,  то  ли  пытаясь  изобразить
розетку, пристроенную за ухом. - Но  этот  путь  требует  очень  серьезной
работы над менталитетом общества. Труднее сломать  психологию  людей,  чем
просверлить черепную кость и воткнуть в мозг  микросхему.  Если  этого  не
потребуется... если можно будет  просто  входить  в  виртуальность...  мир
перевернется.
     - А вам так хочется его перевернуть?
     Фридрих серьезен.
     - Когда мир переворачивается, друг мой, самое важное - первым  встать
на голову.
     Молчу - мне  нечего  сказать.  Хотел  бы  я  входить  в  глубину  без
компьютера? Без Вики за спиной? Без страха  перед  вирусным  оружием?  Без
помех на телефонных линиях и вечной погоне за скоростью модемов?
     Смешной вопрос, конечно хотел бы. Вот только не верю я в такие дела.
     Но очень хочу поверить.
     - Насколько мы знаем, Неудачника пытались вывести из глубины дайверы,
работающие на "Лабиринт", - небрежно говорит Урман.
     Киваю. Разведка у них хорошо поставлена.  Чего  не  сделают  доллары,
примененные в нужное время и в нужном количестве.
     - А также некто по прозвищу "Стрелок", - добавляет Урман. - Вероятно,
тоже дайвер?
     - Да. Это был я.
     Урман кивает.
     - Тогда я жду обещанных объяснений.
     Наверное, правильнее  всего  -  прошептать  себе  под  нос  "глубина,
глубина..." и исчезнуть. Но не могу  я  это  сделать  после  откровенности
Урмана. Дырка в черепе  -  это  и  впрямь  проще,  чем  дыра  в  жизненных
правилах...
     - Вскоре после нашей первой встречи меня вынудил к встрече...
     Урман приподнимает брови.
     - Именно _в_ы_н_у_д_и_л_ человек, чьего имени я не знаю. Он предложил
разобраться с ситуацией, возникшей в "Лабиринте". Деталей он не  объяснял.
Я лишь потом понял, что речь шла о Неудачнике.
     - Мы зовем его "Пловец", - замечает Урман.  -  По  аналогии  с  вами,
господа дайверы.
     - В принципе, это все, - говорю я. Не люблю, когда меня обрывают.
     - Вам была обещана награда?
     - Да.
     - Большая?
     - Очень... - не могу удержаться, и  добавляю:  -  Боюсь,  что  вы  не
сможете предложить мне большего.
     Урман  очень  серьезен  -  разговор  принял  деловой  оборот.  Но   о
возможностях пока не спорит и крутизну "Аль-Кабара" не доказывает.
     - Как вышел на вас тот человек? И почему именно на вас?
     - Он устроил облаву на дайверов. А я... немного подставился.
     - У вас есть предположения о его личности?
     - Никаких, - честно говорю я. Но, видимо, недостаточно честно - Урман
молчит,  вопросительно  глядя   мне   в   глаза.   Возможно,   мои   слова
контролируются  детектором  лжи,  и  кто-то  сообщает  Урману   результаты
проверки...
     - Только одна деталь. Он знал о моем визите... к вам.  И  был  хорошо
осведомлен о состоявшейся беседе. И что вы хотите  предложить  мне  ту  же
работу - тоже знал.
     Урман держит удар. Мало  ли  он  их  держал  в  жизни?  Но  на  маске
спокойствия - дергающееся веко. Неприятно узнавать,  что  под  боком  есть
шпион.
     - Благодарю вас, дайвер.
     Снисходительно улыбаюсь. Какие мелочи... Пускай два паука подергаются
в своей паутине...
     - Вы можете что-то сообщить о Пловце?
     Пожимаю плечами.
     - Ничего особенного. Человек как человек. Иногда возникает  ощущение,
что у него - дип-психоз, очень уж всерьез относится к происходящему. А так
- вполне адекватен.
     Урман  кивает.  Похоже,  они  ухитрились  присосаться  к  компьютерам
"Лабиринта"  всерьез  и  контролируют  происходящее.  Это  побуждает  меня
спросить:
     - Вы все-таки пытались проследить сигнал Неу... Пловца?
     - Нет никаких сигналов.
     То ли Урман тоже страдает болезненной откровенностью,  то  ли  в  его
интересах до конца убедить меня...
     - Серверы "Лабиринта" не транслируют информацию  Пловца.  Ни  в  одну
сторону. Он... болтается на уровне сам по себе.
     Значит - правда. Человек, вошедший в виртуальность напрямую?
     - Администрация "Лабиринта" все еще  пытается  проследить  его  канал
связи, - бросает Урман. - Но через  пять,  максимум  -  восемь  часов,  по
данным наших экспертов, они придут к тем  же  выводам,  что  и  мы.  Тогда
начнется настоящая паника.
     Представляю. Уровень будет изолирован, а, возможно, и весь  "Лабиринт
Смерти" очистят от игроков. Будут  спешно  прорублены  прямые  проходы  на
тридцать третий уровень - то, что их пока  нет,  вовсе  не  означает,  что
создать их невозможно. Отключат всех монстров, погрузят в стазис здания  -
чтобы Неудачника ненароком не зашибло упавшим кирпичом. Толпа  психологов,
хакеров, чиновников, Анатоль с  Диком  -  все  они  хлынут  на  опустевший
уровень. Окружат Неудачника заботой и лаской, на руках понесут к выходу...
     Можно смело предположить, что мои услуги им не понадобятся.
     - Вы согласны сотрудничать с нами?
     Смотрю на Урмана - вроде бы он не шутит.
     - Я уже работаю на человека, чьего имени не знаю.
     - Возможно, он обещает вам очень  многое,  этот  таинственный  мистер
Икс. Но оказал ли он хоть какую-то помощь?
     Качаю головой.
     - Если вы и впрямь - Стрелок, то могли убедиться, что обычные  методы
к Пловцу неприменимы. Еще пара попыток ничего не изменит. Затем "Лабиринт"
изолируют, и проблемой займутся владельцы... аттракциона.
     Последнее слово он произносит с некоторым презрением.
     - Кто  бы  ни  нанял  вас,  основанием  ему  служили  вовсе  не  ваши
дайверские таланты.
     - А что?
     Теперь он заставил меня растеряться.
     - Куда проще было перекупить дайверов "Лабиринта". Или нанять группу.
Да, узнать ваши подлинные имена -  сложно.  Но  встретиться  и  предложить
работу  -  вполне  возможно.  В  конце-концов  вы  живете   этим.   Вашего
таинственного  работодателя  привлекло   что-то   более   серьезное,   чем
способность выходить из виртуального мира.
     Казалось бы, у меня есть все  основания  раздуться  от  гордости.  Но
становится только тревожно.
     - И мне кажется, - задумчиво говорит Урман, - что он был прав. Пловец
- работа для вас. Главная работа вашей  жизни.  И  я  могу  помочь  с  ней
справиться.
     Вряд ли он сможет предложить мне Медаль Вседозволенности. Такие  вещи
все-таки не покупаются. Но ставка велика,  и  награда  может  быть  очень,
очень большой.
     Зачем мне Медаль, если до конца  дней  своих  я  могу  не  заниматься
незаконными делами в виртуальности?
     - Вы подписали контракт? - спрашивает Урман.
     - Нет.
     - Устная договоренность?
     - Нет.
     - Тогда о чем вы беспокоитесь?
     Молчу. Я не знаю, почему держусь за предложение Человека Без Лица. Он
силой  принудил  меня  к  встрече.  Отправил  в  "Лабиринт",  не  объяснив
абсолютно ничего. И обещание, данное им, вполне может быть блефом.
     - Мне надо подумать.
     - Хорошо, - соглашается Урман. - У нас почти гарантированно есть пять
часов... вы, очевидно, нанесете новый визит в "Лабиринт"?
     Неопределенно киваю.
     - Я  предприму  собственные  действия,  -  говорит  Урман.  -  Вы  их
обязательно заметите, дайвер. И сможете сделать выбор.
     - Туманно, Фридрих.
     Урман недоуменно хмурится, пока программа-переводчик пытается понять,
что я говорю не о погоде.
     - Чем, собственно, я для вас ценен?
     - Вы  поймете,  дорогой  Иван-Царевич.  Да,  кстати,  кто  Пловец  по
национальности? Как вы думаете?
     - Русский... - машинально отвечаю я.
     Урман насмешливо кивает.
     - Возможно, возможно... До  свидания,  дайвер.  Подумайте  и  примите
решение.
     Одновременно  с  этими  словами  двери  распахиваются,  и  появляются
стражники. На этот раз они не держат мечи наголо.
     - Вас проводят к мосту, - сообщает Урман.



                                    10

     То ли за мной не следят, то ли делают это слишком искусно, чтобы Вика
забила тревогу. Я поднимаюсь на стену, провожаемый  взглядами  охранников,
ступаю на мост из волоса.
     Интересно, сколько метров я смогу пройти, не выходя из глубины?
     Шаг, другой - нить дрожит  под  ногами,  голова  кружится.  В  сотнях
метров внизу, в нагромождениях скал, вьются голубые ленточки рек и мерцают
оранжевым жаром озера лавы.
     - Эй, дайвер, шатаешься! - насмешливо кричат в спину.
     А я уже не шатаюсь - падаю.
     Наверное, так срываются грешники-мусульмане, пытаясь  пройти  в  свой
рай, к ласковым гуриям и горам рахат-лукума...
     Ноги соскальзывают, лечу, цепляюсь за нить - и та равнодушно  срезает
мне пальцы на руках. Воздух ударяет в лицо, холодно и хлестко, приглашая в
короткий путь,  скалы  кружатся  внизу,  вырастая  и  ощетиниваясь  иглами
вершин. Когда я коснусь камней, сервер  "Аль-Кабара"  отрапортует,  что  я
подвергся смертельным перегрузкам - и сработает дип-программа выхода.
     Но  мне  совсем  неинтересно,  какой  болью  расцветит   смерть   мое
воображение.
     Глубина, глубина, я не твой...
     На экранах - кровь. Привычная картина.
     Я стянул шлем,  навалился  на  стол,  дернул  из  разъема  телефонный
провод.
     - Обрыв связи! - сказала  Вика.  -  Нет  тонового  сигнала  в  линии!
Проверь разъем!
     - Все  в  порядке,  -  втыкая  провод  на  место,  пробормотал  я.  -
Перезагрузка.
     - Серьезно?
     - Да.
     На мониторе голубизна и падающий человечек. На душе гадко.
     Я ввязался в очень серьезную историю. Если "Аль-Кабар", "Лабиринт"  и
те,  кто  стоят  за  Человеком  Без  Лица,  сцепятся  из-за  Неудачника...
Ой-ей-ей... Лучше не попадать между таких жерновов. Лучше всего теперь  на
пару недель забыть про виртуальность. Резаться  в  обычные  игры,  пить  с
Маньяком пиво, апгрейдить компьютер, съездить куда-нибудь в  Анталию,  где
еще тепло, искупаться в море.
     Конечно, придется забыть о Вике. О настоящей Вике. Надолго.
     Навсегда распрощаться с мечтой о Медали Вседозволенности.
     И, конечно, вычеркнуть из памяти Неудачника.
     А кто он, собственно говоря, такой, чтобы переживать  за  него?  Хомо
Компьютерис?  Человек  компьютерный,  способный  входить   в   виртуальное
пространство без всяких модемов-телефонов? Ну и что? Не  стоит  надеяться,
что его способность - если она действительно есть - можно легко перенять.
     Специалисты всех мастей будут исследовать его, снимать энцефалограммы
и замерять мыслимые и немыслимые  параметры.  Неудачника  будут  усаживать
перед компьютерами разных типов, подключать и отключать модемы,  привозить
к телефонным линиям и прятать в подземные бункеры. И требовать -  войди  в
глубину... расскажи, что  ты  чувствуешь...  какое  ощущение  возникает  в
большом пальце левой ноги при входе в виртуальность и  как  меняется  стул
после трех суток в  виртуальном  мире.  Проведет  он  остаток  своих  дней
где-нибудь на охраняемой  швейцарской  вилле  или  в  пустынях  Техаса,  в
какой-нибудь научном центре ЦРУ. Очень ценная и уважаемая морская свинка.
     Впрочем, он русский, наверное -  российский  гражданин.  Если  кинуть
информацию о Неудачнике в открытую сеть - или соответствующим органам...
     Я даже засмеялся от собственной наивности. Ну и что? Пошлет  старушка
Россия  авианосцы  и  танковые  бригады  на  охрану  Неудачника?  Мало  ли
талантливых программистов было вывезено из  страны  -  четырнадцатилетнего
парнишку из Воронежа Сашу Морозова, например, увезли спецрейсом. Никому  у
нас не нужны мозги. Разве что разведка соберет остатки  былой  смелости  и
перехватит Неудачника. Лишь  для  того,  чтобы  замуровать  в  собственном
исследовательском центре, где-нибудь в Сибири или на Урале...
     Когда возникала глубина - ее знаменем была свобода.
     Мы  независимы  от  продажных  правительств,  обветшалых  религий   и
пуританской морали. Мы свободны во всем - и навсегда. Информация не  имеет
права быть  засекреченной  -  и  мы  вправе  говорить  обо  всем.  Свободу
передвижений нельзя ограничить - и  Диптаун  не  будет  знать  границ.  Мы
отстоим свое право иметь все права. Мы изгоним из наших  рядов  лишь  тех,
кто восстанет против свободы.
     Как наивны и восторженны мы были!
     Люди  нового,  кибернетического  мира,  свободного  и   безграничного
пространства!
     Упивающиеся свободой, играющие ей, словно ребенок, вставший с постели
после долгой болезни, радостные и гордые собой. Интересы глубины - все для
нее, все во имя ее, во веки веков... аминь.
     Но почему я все-таки верю в эти смешные лозунги с  той  же  радостью,
как в детстве верил в коммунизм?
     Почему мне так хочется верить - вопреки всему?
     Преступая   законы,   громя    чужие    компьютеры,    воруя    чужую
"интеллектуальную собственность", не платя нищей родине налоги, не доверяя
никому, кроме десятка друзей - и верить во что-то теплое, чистое и вечное?
В свободу, доброту и любовь?
     Наверное, я просто из той породы, что иначе жить не умеет.
     И,  в  общем,  никто  мне  не  мешает  верить  в  свободу  и  дальше.
Отсидевшись в реальности десяток дней, сменив каналы  входа  в  глубину  и
сетевой адрес.
     Верить - очень просто.
     Я смотрел на трехмерную сетку  нортоновской  таблицы,  на  ровненькие
строчки директорий и поддиректорий. Три гигабайта,  и  все  заполнены  под
завязку.  Служебные   программы,   вирусы-антивирусы,   кусочки   Викиного
"сознания", музыкальные файлы  и  игры,  ворованная  информация  и  свежие
книги, еще не успевшие выйти из стен типографии. Вон "Сердца  и  моторы  -
снова в пути" Васильева, вон свеженький детектив плодовитого  как  пиранья
Льва Курского, вон нашумевший роман Олди. Выйти сейчас, купить много-много
пива, распечатать на стареньком "Лазер-джете" пару книжек,  завалиться  на
тахту. Отоспаться - вволю! А господин Урман, которого я никогда  не  увижу
воочию, и господин Без Лица, которого не увижу тем более, могут  сражаться
с Вилли-Гильермо за Неудачника...
     Никогда мне не нравились дураки и камикадзе.
     Я взял с корпуса своей  "пятерки"  телефонную  трубку,  набрал  номер
Маньяка. Мне опять повезло - он не болтался в виртуальности и не спал.
     - Алло!
     - Шура, это я.
     - А... - Маньяк убавил тон.
     - Ты не занят?
     - Ну... немного.
     - Программу пишешь?
     - Нет, картошку чищу. Галя ужин готовит.
     - Поздравляю.
     - С чем? - насторожился Маньяк.
     - С примирением!
     - А... да, ерунда.
     Злоупотреблять  его   временем,   да   еще   в   условиях   недавнего
воссоединения с супругой, не стоит.
     - Шура, скажи, возможно войти в "Лабиринт Смерти" с оружием?
     - С вирусом, что ли? Тебе "BFG" мало? - Маньяк начинает веселиться. -
Шутишь. Это пространство в  пространстве,  созданное  с  жестко  заданными
целями. Проще в Пентагон вирус  засунуть,  чем  через  фильтр  "Лабиринта"
пронести.
     - Уж не ты ли им фильтр делал?
     - Нет, - с сожалением сознался Маньяк. - Не я. Но я знаю, кто  и  как
его делал.
     - И как?
     - Во входном портале твой внешний образ  копируется.  Если  при  тебе
есть  программы,  любые,  то  они  отсекаются.  Через  сервер  "Лабиринта"
проходит твоя точная внешняя копия.
     - Никак не обойти? - беспомощно поинтересовался я.
     - Подумай.
     - Что-то часто приходится... надоело уже, - буркнул  я.  -  Шура!  Ну
скажи - можно пробить фильтр?
     - Пробивают только стены лбом, - наставительно сказал Маньяк.  -  Что
случилось?
     - Очень скверная история. Очень.
     - Для кого - скверная?
     - Для всей глубины. И для одного хорошего человека.
     - А для тебя? - в лоб спросил Маньяк, и  я  невольно  вспомнил  "Трех
мушкетеров".
     - Полный швах. Можешь поверить.
     Маньяк ответил не сразу. Даже начал что-то насвистывать.
     - Шурка!
     - "Warlock - девять тысяч" тебя устроит?
     - А что это?
     - Локальный вирус. Как обычно.
     - И он пройдет через фильтр?
     - Может быть.
     - Шура, я тебя не очень отвлекаю? От картошки? - охваченный внезапным
раскаянием, спросил я.
     - Ничего, уже дочищаю...
     Я радиотелефоны не люблю. Хватит мне излучений от родного компьютера.
Маньяк, наоборот, жизни без них не мыслит. Вот и сейчас, наверное,  стоит,
прижимая плечом трубку, и сдирает с картошки кожуру.
     - Залей мне его.
     - Прямо так и залить?
     - Да, - набравшись наглости попросил я.
     - Подожди, не все так просто. Ты какими программами  пользуешься  для
создания облика?
     - Разными... "Биоконструктор", "Морфолог", "Личина"...
     - Ясно. В какой личности будешь пользоваться вирусом?
     - Личность номер семь, "Стрелок". "Ганслингер"...
     - Расширение какое у файла?
     - А? Расширение? Кажется...
     - Врубай терминал, - устало приказал Маньяк. - Ставь полный доступ на
пароль... ну, например, "12345".
     - Один-два-три-четыре-пять, - как дурак повторил я.
     - Цифрами! - уточнил Маньяк. - Я сам все настрою.
     - Спасибо!
     - Не отделаешься... пиво с тебя.
     Маньяк еще вздохнул, и перед тем, как положить трубку, пригрозил:
     - Звоню через пять минут. Твоя старуха уже  работает,  ждет  меня,  и
послушна как гимназистка. Ясно?
     Я бросился к компьютеру. Через три минуты Вика согласилась покориться
тому, кто прозвонится с паролем "12345", и я отправился на кухню, готовить
ужин. Я не успел еще наполнить чайник, как в комнате затренькал телефон, а
потом начал посвистывать соединяющийся модем.
     Все-таки я дурак. И камикадзе.
     Впрочем, любить самого себя глупо. Можно и дураком побыть.
     Я успел выпить чая с вареньем, завалявшимся в буфете, потом  наполнил
кружку  заново  и  пошел  в  комнату.  Маньяк  как  раз  отсоединялся   от
компьютера, оставив посреди экрана пылающую красную строчку "Взял кое  что
из твоего барахла почитать и  поиграться  вирус  вшит  инструкция  голосом
через минуту".
     Знаками препинания Маньяк беззаботно пренебрег.
     Выйдя в "Нортон" я отыскал файл с внешностью  Стрелка  (расширение  у
программы оказалось самое заурядное - .clt) и начал сравнивать с  другими,
неизмене