ься совестью,  что я чего-то
недоделал!  Вы просто не представляете, какой я совестливый человек... И я
дождался.  Выполнил  свой  долг  и  ушел  к  романтике глубоких  пещер.  К
одиночеству.
     - Значит вы не хотите возвращаться? - спросила Алиса.
     - Я!  Возвращаться?  В  сутолоку  и  суматоху жизни  мелких  людишек,
которые  не  знают  великого  слова  Порядок?  Которые  не  имеют  высокой
жизненной цели? Нет. Мое место здесь. Среди моих коллекций и тишины!
     - Но ваш брат так переживает!
     - Это несоизмеримо!  - Гарольд Иванович расстегнул пижамную куртку, и
там  обнаружился широкий  кованый  пояс  с  прикрепленной к  нему  связкой
ключей.  Он выбрал маленький серебряный ключ,  подошел к  большому резному
шкафу и, прикрывая замок от гостей спиной, открыл его. Шкаф был поделен на
плоские ящики.  Один из них Гарольд Иванович вытащил. Осторожно перенес на
письменный стол и произнес:
     - Можете убедиться сами.
     На  планшете ровными рядами  были  прикреплены насекомые.  Совершенно
одинаковые паучки,  почти прозрачные,  с  ноготь размером,  но с  длинными
тонкими ножками.
     - Знаете ли вы,  мои дорогие гости,  - сказал Гарольд Иванович, - что
этот вид паука неизвестен науке?  Совершенно неизвестен. Ни один ученый не
подозревает  о  его  существовании.  И я его открыл!  А знаете ли,  как он
называется?  Он называется Паук Гарольди!  В мою честь!  А  в  этом  шкафу
хранится еще более ста неизвестных видов.  Более ста. И все они называются
в мою честь!
     - Очень интересно, - сказал Пашка. - Но если все они Гарольди, как их
различить?
     - Их не надо вам различать. Я их различаю, и этого достаточно.
     - А зачем вам так много одинаковых? - спросила Алиса.
     - Одинаковых?  В  природе не  бывает двух  одинаковых особей.  Каждая
отличается.  Как отличаемся мы с вами.  Я же каждого паука знаю в лицо!  Я
никогда их не перепутаю.  Я должен поймать всех,  всех,  понимаете? И всех
наколоть на булавки. Они все Гарольди - они все мои!
     - Но их не останется, если вы их всех поймаете!
     - Это  мой  идеал.  Тогда  они  останутся только здесь!  И  если  вы,
профессор  Браун,  или  вы,  доктор  Сигемицу,  захотите  убедиться  в  их
существовании,  пожалуйста, идите ко мне, просите, умоляйте! И может быть,
я соглашусь показать, а может, и нет...
     Гарольд уморился,  побледнел.  Он  устало  поставил обратно на  место
планшет с паучками, запер шкаф и застегнул пижаму.
     - Это - романтическая половина моей жизни.
     - А ту... сколопендру вы нашли?
     - Молчите!  -  вдруг испугался Гарольд Иванович. - Вокруг завистники.
Не смейте говорить о самом святом, самом сокровенном!
     Он перевел дух,  прошел к себе за стол,  уселся,  устало положил руки
перед собой.
     Наступило долгое молчание.
     Его прервал Пашка.
     - А вопрос можно задать?
     - Задавай.
     - Кто такой Четырехглазый?
     - Кто, кто?
     - Четырехглазый.
     - В жизни не слышал такого имени. А почему ты спрашиваешь?
     - Все  здесь  боятся Четырехглазого.  Он  правит подземным царством и
всех страшно угнетает.
     Гарольд Иванович снял  очки,  прикрыл их  ладонью.  Покачал задумчиво
головой.
     - Нет, не приходилось слышать такого имени.
     - Но  кто  же  правит этим  царством?  -  не  сдавался Пашка.  -  Кто
командует этими... с палками?
     - Лемурами?
     - Пускай лемурами.  Кто сидит на троне в тронном зале? Кто заставляет
гномов приносить ему  драгоценные камни,  кто убивает неандертальцев?  Кто
держит людей в камерах? Неужели вы не знаете?
     - Как?  Держит людей в  камерах?  Угнетает неандертальцев?  Здесь?  В
царстве  свободы  и  порядка?   Не  представляю.  Мальчик,  тебя  ввели  в
заблуждение.
     - Но кто здесь главный?
     - Ума не приложу.  Я никогда об этом не задумывался. Наверное, кто-то
правит.  Но  я  же ученый,  я  романтик,  я  занимаюсь своими делами и  не
вмешиваюсь в окружающую жизнь.
     - А кто вас кормит, кто сделал вам эти кресла и стеллажи?
     - Паша,  дорогой мой,  ты мне надоел, - сказал Гарольд Иванович. - Ты
все время задаешь нетактичные вопросы.  Я  же тебе сказал -  совершенно не
представляю,  что происходит вокруг.  Я  живу как бы  в  башне из слоновой
кости.  Я  изолирован от  мира  и  выбираюсь отсюда только на  экскурсии в
поисках насекомых.
     - Странно, - сказал Пашка.
     Он не верил этому кабинетному ученому.
     - Что же мы должны сказать вашему брату Семену Ивановичу?  - спросила
Алиса. - Вы не хотите возвращаться?
     - Ты угадала. Не хочу.
     - Может, вы напишите ему письмо?
     - Здесь очень плохо с бумагой.
     - Но вы ему посылали письмо. На золотом листке.
     - Золото денег стоит, - отрезал Гарольд Иванович. - Скажете Семену на
словах,  чтобы не беспокоился и  не вмешивался в  мои дела.  Сколько нужно
повторять одно и то же!
     - Хорошо, мы пойдем, - сказала Алиса.
     - Возвращайтесь и забудьте о том,  что видели.  Я устал и не буду вас
провожать.
     - До свидания.
     Гарольд Иванович не ответил.
     Пашка первым пошел к  двери.  Алиса за  ним.  Они вышли на лестничную
площадку,  закрыли дверь.  Щелкнул замок.  И  тут  же  они  услышали,  как
звякнула цепочка.
     Молча они  прошли коридором,  вышли в  тронный зал.  Там было пусто и
тихо.
     - Он и есть Четырехглазый, - сказал Пашка, - глядя на пустой трон.
     - Помолчи,  - сказала Алиса. - Здесь слушают. Нам бы скорее добраться
до лодки.
     - Точно,  -  согласился Пашка.  Но  у  выхода из  тронного зала начал
сомневаться. - Не в моих правилах бросать угнетенных на произвол судьбы.
     - Пашка!
     - Правильно. Мы вернемся.
     - Пашка!
     - Двенадцать лет Пашка. И знаю, что говорю.
     Дверь  из  тронного зала  медленно распахнулась.  Два  чудовища,  что
стерегли ее с той стороны, скалились, заглядывая внутрь.
     - Скажите,   как  вас  называть?  -  спросил  Пашка,  который  совсем
расхрабрился.
     - Мы тролли,  -  ответило одно из чудовищ и щелкнуло зубами так,  что
уши заложило от грома.
     Охранники-лемуры стояли поодаль, палки наготове.
     - Господин  Гарольд  Четырехглазый,  -  сказал  Пашка,  -  велел  нас
отпустить.
     И он пошел по коридору прочь от тронного зала. Охранники шли сзади.
     - Видишь, - Пашка наклонился к Алисе. - Они не возражали.
     - Это ничего не значит,  -  сказала Алиса. - Не исключено, что он все
же  просто эгоистичный ученый,  который ничего,  кроме  своих  пауков,  не
видит. И в самом деле не подозревает, что происходит вокруг.
     - А кто же тогда здесь правит?
     - Не знаю. Не видела.
     - Ты наивная или притворяешься?
     - Я осторожная, - улыбнулась Алиса.
     Пашка спросил:
     - А почему он назвал их лемурами?  Ведь лемуры это такие обезьянки. У
Аркаши был лемур, маленький, как белка, только без хвоста.
     - Я думаю, что обезьянок назвали лемурами в память об этих. О жителях
подземелий, наверное, потому что они ночные.
     - Эх,  скорей бы  выбраться.  Мы бы такую экспедицию организовали.  И
главное - освободили бы угнетенных!
     - Я  думаю,  что Гарольд Иванович именно этого и  боится,  -  сказала
Алиса.
     Эта мысль пришла ей  в  голову,  потому что лемуры остановились перед
лестницей, что вела в камеру. В ту самую, из которой их час назад увели.
     Лемур сказал хрипло:
     - Иди. Наверх!
     И в самом деле, откинув люк, Пашка оказался в загончике с решеткой.
     Решетка была закрыта. Люк захлопнулся.
     - Вот этого я от него не ожидал, - сказал Пашка.
     - А я, к сожалению, ожидала, - ответила Алиса.


                                 Глава 9

                             ПОПЫТКА БЕГСТВА

     Из темного угла камеры послышался голосок:
     - Вы живые? А я так боялся за вас.
     - Гном! - удивилась Алиса. - Ты почему не убежал?
     - Тише. Там снаружи дежурит лемур. А у лемуров замечательный слух.
     Алиса присела перед гномом на корточки.
     - Я боялся за вас,  я думал,  что вас съел Четырехглазый.  Или тролли
разорвали.  Я думал - подожду пока выключат свет. Тогда побегу к своим. Но
я еще думал - а вдруг они придут обратно? Вдруг вы нашли стеклянное яйцо и
разбили его?
     - Спасибо, - сказала Алиса, - что ты думал о нас. Но стеклянного яйца
мы не нашли.
     - А Четырехглазого видели?
     - Может быть,  видели. Только я не уверена. Мы видели одного человека
и даже разговаривали с ним.
     - Какой он? Скажи, какой?
     - Он  невысокого  роста,   в  очках,  седой,  он  собирает  подземных
насекомых. А живет в маленькой квартире за тронным залом.
     - Нет!  -  воскликнул гном.  -  Это не  тот.  Это кто-то из пленников
Четырехглазого.  Он  скрывает их в  подземельях.  Четырехглазый громадного
роста,  у него оскаленные как у тролля зубы, у него четыре глаза. Когда он
говорит,  изо рта у него идет дым.  Если он поглядит на тебя в упор, то ты
падаешь без чувств.
     Лемур,  который  стоял  снаружи,  услышал  голоса  и  заглянул сквозь
решетку.
     - Что за разговоры? - спросил он. - Нельзя. Надо молчать.
     - Молчим,  молчим, а ты не подслушивай, - сказал Пашка. - А то я тебя
заколдую.
     - Нельзя, - сказал лемур, но от решетки отошел.
     - А лемуры служат Четырехглазому? - спросила Алиса.
     - Некоторые служат,  а некоторые боятся. Лемуры глупые. Лемуров можно
обмануть,  мы, гномы, их обманываем. Вот тролли - это ужасно. Тролль может
гнома  одним  зубом  перекусить.   Это   наши  самые  страшные  враги.   И
Четырехглазый их любит. Он, может быть, сам из троллей.
     - Гном, - спросил Пашка. - А ты сам Четырехглазого видел?
     - Нет,  нет,  что  вы!  -  пискнул гном.  -  Кто его видел,  долго не
проживет.  Но мне рассказывали верные люди.  Мой старший брат Фуро попал в
колесо, но чудом остался живым.
     - Куда попал?
     - В колесо.
     Лемур снова сунул свой бледный нос-хоботок в решетку, вынюхивая.
     Так Алиса и не узнала, что такое колесо, в которое попал брат гнома.
     Когда  он  отошел,  гном  знаком попросил Алису  взять его  на  руки,
добрался до ее уха и начал быстро шептать:
     - Сейчас свет  потушат,  я  тогда побегу к  моим знакомым.  Тут  есть
городские гномы,  их заставляют канализацию чистить, камеры строить, камни
гранить.  Я у них инструменты возьму,  мы вашу камеру откроем и вас к себе
уведем.  Потому что если не увести,  Четырехглазый вас обязательно сожрет.
Ждите и молчите, с лемуром не спорьте.
     И тут свет в подземелье погас.  И в камерах,  и в коридорах -  везде.
Только поблескивали светлячки.
     Откуда-то издалека донесся строгий голос:
     - Всем честным жителям спать, спать, спать... Вы должны быть готовы к
завтрашнему  трудовому  дню.  Запрещается видеть  плохие  сны,  храпеть  и
вставать с  постели.  Виновные будут наказаны.  Спокойной ночи,  спокойной
ночи...
     Заиграла тихая музыка. За стенкой звякнуло.
     - Это лемур спать ложится, - сказал гном.
     - А как же он будет сторожить нас?
     - Ночью все спят, вы тоже. А если спишь, как можно убежать?
     - А ты?
     - Меня все равно что нет.  Меня уже сегодня убили и  в  большой книге
записано,  что я умер. - Гном хихикнул. - Даже лучше, что меня нет. Только
вот паек мне теперь выдавать перестанут.
     - Не беспокойся,  -  сказала Алиса, которая вдруг поняла, что страшно
проголодалась. - Это долго не может продолжаться.
     - Хорошо бы, - ответил гном. - Но мне не дожить. Некуда деваться.
     - У нас есть подземный корабль,  -  сказала Алиса. - Если вы поможете
нам до него добраться, мы привезем помощь и вас освободят.
     - Какое счастье! Тогда я побежал! Поставь меня на пол!
     Легонько прошелестели быстрые ноги гнома, и наступила мертвая тишина.
     Пашка с Алисой уселись у стены, прижавшись друг к другу. Было холодно
и голодно.
     - Почему он нас не отпустил? - спросил тихо Пашка. - Или не убил?
     - А  вдруг в  самом деле Гарольд Иванович ни в чем не виноват?  Вот и
гном Четырехглазого совсем иначе описывает.
     - У страха глаза велики.
     - Он,  наверное, не знает, что с нами делать, - сказала Алиса. - Если
нас отпустить,  мы  сюда приведем людей.  И  власть его кончится.  А  если
пропадем без вести,  то за нами пошлют экспедицию, и его царство все равно
будет открыто.
     - Тогда нас лучше убить, - сказал Пашка мрачно. - Пока еще экспедиция
сюда доберется. Он успеет следы замести.
     - Все следы ему не  замести,  -  скззала Алиса.  -  Нас неандертальцы
видели, нас гномы видели. Они расскажут.
     - Только нам будет уже все равно.
     - Давай надеяться на гномов,  - сказала Алиса. - Они нас выручат. Нам
бы только до лодки добраться.
     Было темно и тихо. Алиса пригрелась, прижавшись к Пашке, и задремала.
     Проснулась она от того, что кто-то осторожно дергал ее за рукав.
     - Алиса, проснись. Это я, Фуррак, ваш друг.
     Алиса  сразу пришла в  себя  -  вокруг слышались легкие шаги,  шепот,
шорохи.
     - Я  привел  других  гномов,   -   сказал  Фуррак.   -  Они  принесли
инструменты.
     - Покачивались  зеленые  фонарики,  наполненные  светлячками.  Черные
силуэты множества гномов суетились вокруг.
     - Алиса, подними нас к замку, - сказал гном Фуррак. - А то нам трудно
туда забраться.
     Проснулся Пашка.
     - Привет, - сказал он, - спасатели пришли.
     - Шшш, - сказал Фуррак, - лемура разбудишь.
     - А я такой страшный сон видел, вы не представляете.
     - Шшш,  -  зашипели на него сразу все гномы. - Страшных снов смотреть
нельзя, Четырехглазый накажет!
     - Ну и запуганные вы!
     Алиса подняла на  ладонях двух гномов к  замку.  Один из  них  светил
зеленым фонариком,  второй достал инструменты из  мешка,  что  висел через
плечо, и начал копаться в замке. Остальные гномы собрались внизу и подняли
фонарики, чтобы было больше света.
     - Знаешь,  Алиса,  -  сказал Фуррак,  -  они все пришли, чтобы на вас
поглядеть. Мы так давно живем без всякой надежды, а вы - наша надежда. Чем
скорее вы приведете помощь,  тем скорее мой народ будет свободным.  А если
вы не приведете помощь, то скоро от нас никого не останется.
     - Я обещаю, - сказала Алиса, - что вам недолго придется ждать.
     Замок щелкнул.
     Алиса открыла замок.  От  щелчка чуть  было не  проснулся лемур,  что
лежат снаружи.  Он заворочался во сне, зачмокал тонкими белыми губами. Все
замерли.
     Но лемур перевернулся на другой бок и тихонько захрапел.
     - Вот кто-нибудь услышит,  что он храпит,  донесет куда надо,  и  его
накажут, - сказал гном.
     - Пускай спит, - сказала Алиса. - Пошли?
     - Да. Пошли. Только я хотел попросить у вас прощения.
     - За что?
     - Мы не принесли с собой никакой пищи.  И нам, гномам, которые всегда
славились гостеприимством,  очень стыдно.  Но  сейчас конец месяца,  и  мы
истратили все талоны, а без талонов нам не дают никакой еды.
     - А что вы обычно едите? - спросила Алиса.
     - Мы выращиваем съедобный мох и подземный овес,  делаем из них муку и
жарим пироги.  Мы  собираем сладкие грибы и  делаем из  них  приправы.  Мы
выменивали у подземных охотников мясо...
     - Прекрати,  -  зашумели снизу остальные гномы. - Не говори о еде! Мы
же все голодные!
     - А  почему вы  теперь не  выращиваете и  не обмениваете?  -  спросил
Пашка.
     - Но ведь нельзя! Все, что собирается, выращивается и делается, нужно
сдавать в  распределитель Четырехглазого.  А  он уже выдает всем,  сколько
нужно. Это называется справедливость.
     - А почему же мало выдают?
     - Потому что  надо  делать запасы.  Надо быть разумными.  Должен быть
порядок.
     - Не  говори,  как глупый лемур,  -  послышался снизу голос одного из
гномов.  -  Ты  же знаешь,  что нашу пищу поедают охранники и  тролли.  Им
теперь не надо заботиться о еде.  За то, что они нас охраняют и мучают, им
выдается пища, только куда больше, чем остальным.
     - Вы  пойдете или  будете беседовать?  -  раздался еще один голос.  -
Скоро свет включат, а вы все разговариваете.
     Пашка осторожно открыл решетку, и они пошли по улице между камер, где
спали обитатели подземного города,  которым нельзя было  храпеть и  видеть
плохие сны.
     Впереди бежали три гнома с  фонариками и  показывали путь.  Потом шли
Алиса с Пашкой, а остальные гномы замыкали шествие.
     Гном Фуррак сидел на плече у Алисы, как матрос на мачте.
     Передние гномы повернули направо.
     - Не  туда,  -  сказала Алиса.  -  Нам налево.  Я  помню,  откуда нас
привели.
     - Мы не можем идти по дороге к  шлагбауму,  -  сказал Фуррак.  -  Там
охрана, которая не спит даже ночью. Придется пойти в обход.
     Передний гном покачал фонариком, и вся процессия остановилась.
     - Помоги, - сказал Фуррак Пашке.
     Тот прошел вперед, нагнулся и поднял крышку люка.
     - Нам вниз.
     Они  очутились в  таком же  коридоре,  как  вел из  камеры во  дворец
Четырехглазого.
     - Теперь совсем тихо, - прошептал Фуррак на ухо Алисе.
     Стены  коридора разошлись,  исчезли  в  темноте,  и  впереди открылся
обширный низкий  зал,  в  котором бесконечными рядами  тянулись одинаковые
каменные столы.  Глаза Алисы уже настолько привыкли к  темноте,  что света
зеленых фонариков было  достаточно,  чтобы понять:  на  каждом столе лежит
лемур.  Лемуры  лежали  одинаково,  на  спинах,  нос-хоботок кверху,  руки
сложены на мохнатой белой груди и тонкие вялые пальцы переплетены. Сначала
Алисе показалось,  что лемуры умерли и  их здесь сложили перед похоронами.
Но тут же она сообразила -  лемуры дышат.  Они похрапывают, стонут во сне,
морщатся, вздыхают, но никто не поворачивается, не меняет позы.
     - Что с ними? - спросила шепотом Алиса.
     - Как что? - удивился гном. - Они спят.
     - А почему все одинаково? И почему здесь. Ведь неудобно.
     - Может,  и  неудобно,  но  так надо.  Они здесь работают,  за  этими
столами,  и  спят  здесь,  чтобы времени не  терять.  Проснутся,  сразу за
работу. Видишь, что у них в руках?
     Тут Алиса заметила, что в пальцах каждый сжимает маленькую коробочку.
     - Там в коробочке их работа. Маленькие камешки и палочки. Много-много
камешков и палочек. Они сидят весь день и перекладывают камешки и палочки.
Один считает,  сколько пайков надо гномам выдать, другой - сколько штрафов
наложить,  третий -  сколько лемуров на какие работы послать.  Очень много
работы.
     - Ты шутишь, Фуррак?
     Но гном не шутил,  как и  все гномы,  он был лишен чувства юмора.  Он
удивился, что Алиса такая непонятливая.
     - Каждому лемуру выдают одну коробочку.  Если он ее потеряет - значит
останется без  работы,  а  если без  работы,  значит без еды и  попадешь в
большое колесо.  А чем лучше лемур работает,  тем больше у него коробочка.
Вон видишь лежит главный лемур?
     Алиса увидела лемура,  который держал на животе целый сундук. Правда,
и  стол у  него был  вдвое больше,  чем у  остальных,  и  под головой была
подушечка.
     - А что ты про колесо говорил? Это что-то страшное?
     - Иногда очень страшное,  а иногда просто страшное,  - сказал гном. -
Но это увидеть надо.
     По  узкой  лестнице они  вышли  на  поверхность.  Если  можно считать
поверхностью  пол   громадной  полости,   поросший  мхом  и   лишайниками.
Неподалеку журчала речка.
     - Вот тут мы встретились, - сказал Фуррак. - Куда теперь?
     - Сейчас соображу,  - сказал Пашка. - Река была справа. Теперь слева.
Нам туда!
     Ноги тонули в белом мху, и потому звука шагов не было слышно. Темными
котятами впереди бежали гномы, и зеленые фонарики раскачивались на ходу. А
вокруг светлячки.
     Скоро мы поднимемся наверх,  подумала Алиса. И трудно будет поверить,
что  далеко внизу останется странное и  загадочное царство Четырехглазого,
где  сидит  упрямый Гарольд Иванович и  не  хочет отрываться от  подземных
букашек. Словно закроешь последнюю страницу интересной и страшной книжки и
знаешь,  что все это неправда,  что так не бывает,  хотя минуту назад ты в
это верил.