ка. Куплены на ч„рном
рынке  за бешенные деньги, но вс„ же гораздо дешевле, чем  у
этих людоедов из корпорации "Авалон".
      Хотя Рик был моим старым приятелем, я возмутился столь
вопиющим  нарушением  прав  интеллектуальной  собственности.
"Людоедов"  же  я пропустил мимо ушей, так  как  не  мог  не
признать, что в этом была доля правды.
     - Но ведь это противозаконно!
      -  А что прикажете делать? Астурия едва лишь вста„т на
ноги,  мы  находимся  на отшибе, и нам  жизненно  необходимо
иметь   связь  с  внешним  миром.  А  приобретение  лицензии
попросту разорило бы нас.
      - Эти передатчики наверняка краденные, - заметил я.  -
Скорее  всего, в результате вооруж„нного нал„та на  одну  из
баз корпорации.
      -  И  они обагрены кровью невинных жертв, - подхватила
Анхела.  -  Это, конечно, прискорбно, я возражать не  стану.
Однако не мешайте политику с моралью.
      -  Тут  я  с вами не согласен. Ведь политика  является
концентрированным выражением не только экономики, но также и
морали, традиций, культуры...
     - Да, да, да! Разумеется. Похоже, вы из тех идеалистов,
которые желают миру только добра, забывая о том, чем устлана
$.`.#   в  ад.  Такие,  как вы, стояли у  истоков  множества
кровавых   трагедий  в  истории  человечества.  Возьм„м,   к
примеру,   Робеспьера   или   великого   моралиста   Сенеку,
взлелеявшего  такое  чудовище, как  Нерон.  Именно  идеалист
Ницше  породил нацизм, а мечтатель Карл Маркс стал предтечей
коммунизма.
     - Ну, знаете!...
      Непроизвольно сжав кулаки, я повернулся  к  Анхеле.  В
ответ  она сверлила меня гневным взглядом... Но боже  -  она
была так прекрасна!
      Е„  пылающие ярким румянцем щ„ки, е„ сверкающие ч„рные
глаза,  е„  волосы... Да, эта куколка  с  мозгами  в  голове
вместо  ожидаемых опилок способна пленить кого  угодно  -  и
мужчину, и женщину. Например, ту же королеву.
      Последняя мысль ещ„ пуще разозлила меня, да  до  такой
степени,  что  внезапно вся моя злость каким-то непостижимым
образом  обратилась  в нежность. Не до  конца  отдавая  себе
отч„т  в  том,  что делаю, я подступил к Анхеле  вплотную  и
расстегнул заколку, скреплявшую е„ волосы. Они волнами упали
ей на плечи, обрамляя побледневшее лицо.
     - Что... что вы делаете?
      - Совершенствую вашу красоту, - ответил я, гладя е„ по
щеке.  -  Вам  никто не говорил, что вы самая восхитительная
женщина в мире?
      Она  решительно  отстранила  мою  руку.  Наши  взгляды
встретились и скрестились, как шпаги.
      -  А вам никто не говорил, что порой женщины устают от
бесконечных комплиментов?
      - Глупости! - возразил я. - Они только делают вид, что
устают.  Это одна из форм кокетства. На самом деле  женщинам
никогда не надоедает лесть в адрес их внешности.
     Анхела возмущ„нно фыркнула:
      -  Ну,  ещ„  бы!  По-вашему, женщины такие  дуры,  что
принимают  за  чистую  монету  все  комплементы  мужчин.  Вы
полагаете,  я  не  знаю,  чтo  вы  сейчас  думаете?  "Хороша
куколка! Интересно, так ли хороша она в постели?"
     - А вы, оказывается, мужененавистница.
      -  Вовсе нет! Зато вы - яркий образчик самовлюбл„нного
самца-шовиниста.
     - Ага! Значит, я самец? Самовлюбл„нный самец, к тому же
шовинист.  В  таком случае, вы... - Я моментально  остыл  и,
проникновенно глядя на не„, спросил:
     - Как вас называют за глаза?
     Анхела поджала губы.
      - Кукла, - грустно ответила она. - Крошка Барби. А ещ„
- Снежная Королева.
      Я  положил  одну  руку ей на плечо, а другой  легонько
погладил е„ по волосам.
      - Мою т„тку Бронвен тоже называют Снежной Королевой. В
отличие  от  вас, она не комплексует по этому  поводу  и  не
считает всех мужчин самовлюбл„нными самцами.
       Анхела   прикрыла  глаза  и  склонила  набок  голову,
прижавшись  щекой  к  моей  ладони.  На  е„  лице  появилось
выражение смертельной усталости. В этот момент я понял,  что
/`.(#`  +  пари  с  самим собой - ей было  никак  не  меньше
тридцати лет.
      -  Если бы вы знали, как мне тяжело, - тихо произнесла
она. - Если бы вы знали...
      Я  привл„к  е„ к себе и нежно поцеловал  в  губы.  Мой
первый  поцелуй  остался без ответа, на  второй  последовала
слабая  реакция,  и  только третий  получился  по-настоящему
взаимным.
     - Что мы делаем? - прошептала Анхела.
     - Целуемся, - предположил я.
     - Мне тоже так кажется... Нас могут увидеть.
     - Тебя это беспокоит?
      -  Нет,  -  ответила она после очередного  поцелуя.  -
Нисколько... Мне безразлично...
     - А если нас увидит королева?
     - Хоть сам король... Хоть весь кабинет министров...
      Мы  не  могли оторваться друг от друга. Я  целовал  е„
лицо,  шею,  волосы,  руки. Едва ли не  впервые  в  жизни  я
целовал  женщину, не думая о другой - той самой,  чей  образ
неотступно преследовал меня двадцать лет. Я целовал брюнетку
с  ч„рными  глазами.  Сбылась давняя  мечта  моей  сестр„нки
Дэйры...
       Я   попытался  расстегнуть  блузку  Анхелы,  но   она
решительно  остановила меня и вернула мою  руку  на  прежнее
место - себе на талию.
     - Вот этого делать не надо.
     - Извини, я увл„кся.
     - Мы оба сошли с ума...
     - Может быть... А может, и нет.
     - Мы взрослые люди, а вед„м себя, как дети.
     - Или как влюбл„нные.
     - Не слишком ли громко сказано?
     - Хорошо. Буду говорить тише.
       Анхела  рассмеялась  и  снова  пресекла  мою  попытку
забраться  руками  под е„ блузку. Мы продолжали  целоваться,
крепко  прижавшись друг к другу. Тело Анхелы было  гибким  и
сильным.
      -  Давай уйд„м отсюда, - спустя минут пять, а то и все
десять, предложил я.
     - Куда?
     - В более уедин„нное место.
     - Зачем?
     - Ты не догадываешься?
     - Догадываюсь. У вас, мужчин, одно на уме.
     - Опять ты за сво„?
      -  А разве не так? Ты с самого начала думал о том, как
бы  поскорее  завалиться  со мной  в  постель.  Видно,  тебе
надоела Дженнифер, и ты решил подыскать ей замену. -  Сделав
над собой усилие, Анхела высвободилась из моих объятий. -  Я
ухожу, Кевин. У меня много дел.
     - Но... Давай...
     - Не стоит провожать меня. Это плохая идея.
      Она  повернулась ко мне спиной и быстро,  будто  боясь
передумать, зашагала прочь. Я глядел ей вслед, чувствуя себя
/.+-k,  идиотом.  Мне отчаянно хотелось  крикнуть,  что  она
ошибается  насч„т  меня, броситься ей  вдогонку,  остановить
е„...  и  тем самым лишь усугубить сво„, и без того  глупое,
положение.  К  счастью,  у меня хватило  сил  обуздать  свой
первый  порыв.  Я продолжал стоять на месте и  на  все  лады
проклинал не в меру разбушевавшиеся гормоны. В ч„м-то Анхела
была  права:  мы,  мужчины,  порой  слишком  прямолинейны  в
отношениях с женщинами. Но разве это наша вина? Нет,  скорее
это  общая  беда всех представителей более сильной  и  менее
прекрасной половины рода человеческого...
     - --------------
      В гостиной наших покоев я застал Дженнифер. Забравшись
с ногами на диван, она задумчиво вертела в руках незажж„нную
сигарету и даже не заметила, как я вош„л.
      -  Привет,  - сказал я, стараясь придать  своему  лицу
жизнерадостное выражение.
     Дженнифер встрепенулась и рассеянно взглянула на меня.
     - А-а... Привет. Наконец-то ты вернулся.
       Я   сел   в   соседнее  кресло  и   закурил.   Затем,
спохватившись,    протянул    Дженнифер    зажигалку.    Она
отрицательно  покачала  головой,  а  вдобавок  взмахом  руки
отогнала от себя дым.
     - Спасибо, не хочу.
     - Решила бросить?
     - Возможно. Здесь курящая женщина считается аномалией.
      -  По-моему, это правильно. Кстати, как тво„ посещение
института?
     - Что - как?
     - Понравилось?
      -  Да,  очень. Если бы я знала, что так получится,  то
осталась бы там до вечера.
     - Прости, не понял.
     Дженнифер метнула на меня сердитый взгляд:
      -  А  что  тут  понимать, скажи на  милость?  Я  этого
ожидала.   Королева  отменила  обед,  сославшись  на   якобы
неотложные дела, а сама замкнулась в сво„м кабинете.
     - Ага, - пробормотал я. - Даже так...
       -   Даже   так!  -  Дженнифер  швырнула  сигарету   в
противоположный конец комнаты. - Тоже мне аристократ!  Принц
на вороном коне! Знаток придворного этикета!
     Я в смятении опустил глаза:
     - Mea culpa. Не знаю, что на меня нашло.
     - Дурь в голову ударила, - любезно объяснила Дженнифер.
-  Интересно,  что  скажет твой отец, когда  узнает,  что  в
первый  же  день  на  чужой планете ты приставал  к  здешней
королеве?
     У меня вдруг возникло впечатление, что мы разговариваем
на  разных  языках. Или, в лучшем случае, говорим  о  разных
вещах.
      -  Я  приставал  к королеве?! Да я даже  слова  ей  не
сказал.
      - О, это в тво„м стиле! Зачем тратиться на слова, если
можно просто полапать е„ на глазах у всего двора.
     Тут я окончательно растерялся:
      -  Дженни,  милая,  о  ч„м ты? Я лапал...  ну,  это...
обнимал Анхелу.
     - Об этом я и толкую.
     - А прич„м здесь королева?
      Дженнифер  уставилась на меня с таким видом,  будто  я
обзав„лся ослиными ушами.
      - Так Анхела и есть королева. Она сестра Рика. Ты что,
не знал?
      С тяжким стоном я поднялся с кресла и, обхватив голову
руками, закружил по гостиной.
      -  Мамочка,  дорогая!  Почему  ты  родила  меня  таким
остолопом?!
      Очевидно,  я  был  так  жалок  в  самоуничижении,  что
Дженнифер смягчилась.
     - Кевин, ты действительно не знал, что Анхела королева?
     Я с разбегу бухнулся в кресло.
     - Не сомневаюсь, что догадался бы об этом... если бы не
одно обстоятельство.
     - А именно?
      -  Я  видел,  как Анхела разговаривала  с  женщиной  в
красном  платье,  которую называла  "ваше  величество".  Мне
следовало  бы  сообразить,  что  это  королева-мать;  но   я
принялся строить пошлые догадки.
     - Какие же?
     - Что Анхела фаворитка и любовница королевы.
     Дженнифер состроила брезгливую гримасу:
      -  Фу! А ты в самом деле пошляк. Каждый мыслит в  меру
своей  распущенности. Но, как я понимаю,  намерения  у  тебя
были  самые  что ни на есть благородные. Ты хотел  наставить
заблудшую   овечку  на  путь  истинный,  убедить   е„,   что
естественный партн„р женщины - мужчина. Так ведь?
      - Ну, в общем... - У меня был большой соблазн ответить
"да",  но я не хотел кривить душой перед Дженнифер.  -  Нет,
Дженни, это не так. Мои цели были далеки от воспитательных.
     - Что ж, спасибо за откровенность.
      Я  погасил сигарету в пепельнице, пересел на  диван  и
обнял е„ за плечи.
     - Прости, родная. Наверно, я выгляжу форменным идиотом.
      -  Это ещ„ мягко сказано. Та женщина в красном платье,
которую  ты принял за королеву, а теперь считаешь королевой-
матерью...
     - Как это "считаю"?
      -  К  твоему сведению, королева-мать умерла  три  года
назад.  Она выбросилась из окна во время очередного приступа
паранойи,  когда  ей  показалось,  что  в  спальню  проникли
на„мные убийцы. От не„-то король и унаследовал сво„ безумие.
Раньше  он  был  просто безобидным дебилом, но  в  последнее
время  болезнь  стала прогрессировать, и он  вообразил  себя
женщиной.
     - Бог мой! Так это был король?
      -  Его  величество  собственной персоной.  Симпатичная
баб„нка,  не  так ли? И при вс„м том, он вовсе не  педераст.
Вообразив,   что  он  женщина,  он  искренне  считает   себя
лесбиянкой.
     - Занятная мания, - растерянно промычал я.
     А Дженнифер между тем продолжала:
     - Вы, мужчины, насмехаетесь над женщинами за их страсть
к  сплетням и не хотите понять, что это самый верный  способ
получить нужную информацию. На Земле ты перерыл все  архивы,
по  крупицам добывая сведения об Астурии, а я за  одно  утро
узнала  множество практически полезных вещей, не прибегая  к
услугам баз данных.
     - Бедная девочка, - прошептал я.
     - Ты об Анхеле?
     - Да, о ней.
     - А помнишь, что ты говорил две недели назад?
     - Что?
      -  "Кто  знает?  -  довольно удачно передразнила  меня
Дженнифер. - Может быть, власть - это то, что ей нужно".
     - Я ошибался, а ты была права. Анхела очень несчастна.
      -  Ещ„  бы!  Муж - полный кретин, несколько  неудачных
романов...  Хочешь  знать,  что  случилось  с  е„  последним
любовником?
     - Не уверен, что хочу.
     - Боишься?
     - Просто не люблю рыться в грязном белье.
      - Да ну! Вот уж не думала, что ты такой деликатный.  А
это,  между прочим, весьма поучительная история. Анхеле было
двадцать шесть лет, когда...
     - Дженни, прекрати!
     Она пытливо посмотрела мне в глаза:
     - Что с тобой?
     - Ничего. Просто меня это не интересует. Ни капельки.
      - Ой ли? Впрочем, ладно. Скажу только, что Рик едва не
сделал из того парня отбивную. Он очень любит свою сестру.
      - Да уж, любит, - с неожиданной злостью произн„с я.  -
Хороша любовь! Если бы он действительно любил Анхелу, то  не
выдал  бы е„ замуж за кузена-кретина. Он пожертвовал сестрой
ради  собственной  свободы - и это  ты  называешь  любовью?!
Любить  так,  как  Рик, очень легко. Нужно только  время  от
времени  наезжать в гости к любимой сестр„нке, чтобы сделать
из кого-то отбивную.
     Дженнифер поднялась с дивана и отошла к окну.
      - Браво, Кевин! Лучше выразить свои чувства, по-моему,
невозможно.
     Мне вдруг стало очень жарко.
     - Что ты хочешь сказать?
      - То, что говорю. Мой дорогой братец по уши втрескался
в  очаровательную  куколку Анхелу. А  она,  бедняжка,  такая
мнительная, такая закомплексованная, небось считает, что  ты
просто хотел поразвлечься с ней.
      Я  почувствовал непреодолимое желание  сию  же  минуту
провалиться сквозь землю и падать так глубоко, насколько это
вообще возможно.
     - Я... я...
      Дженнифер резко повернулась ко мне; в е„ глазах стояли
сл„зы.
      -  Ну? Давай, оправдывайся! Может быть, повторишь сво„
/`%$+.&%-(%? Как знать - а вдруг я передумаю и соглашусь.
     Я виновато склонил голову:
     - Прости, Дженни. Прости, родная... Это вс„ кровь, будь
она  проклята! Я весь в своего отца. Как и у  него,  у  меня
вечно проблемы с женщинами.
      - Могу себе представить, что он вытворяет. - Дженнифер
вернулась  к  дивану и села на прежнее место. - Мне  больно,
Кевин,  но  я на тебя не в обиде. Я была готова к  этому.  Я
видела, как ты постепенно отдаляешься от меня...
     - Это не правда. Я люблю тебя.
      -  Я знаю. Мы уже говорили о природе этой любви. Видит
Бог, я хотела большего, но если хорошенько подумать, то  мне
грех  жаловаться. Большинство женщин рано или поздно находят
себе   мужей,   но  мало  кому  уда„тся  обзавестись   таким
внимательным, заботливым, любящим братом. К тому же... - Тут
она осеклась.
     - Что "к тому же"? - переспросил я.
     - Да так, мелочи, - уклончиво ответила Дженнифер. - Это
к  делу не относится... - Она вздохнула. - Знаешь, почему-то
я сразу поняла, что вы с Анхелой подходите друг другу, у вас
очень  много  общего. Боюсь, за завтраком я слишком  ревниво
смотрела на не„, и она что-то заподозрила.
      - Она догадалась о нас с тобой. Ещ„ и упрекнула меня в
том, что, дескать, ты мне надоела, и теперь я ищу себе новую
игрушку.
     - Так и сказала?
     - Так и сказала.
     - И вы под конец поссорились?
       -  Да.  Впрочем,  мы  и  вначале  обменялись  резкими
высказываниями в адрес друг друга, но затем...
     - Понимаю. В споре родилась истина.
      С  этими словами Дженнифер встала и поправила  платье.
Затем глянула в зеркало, убеждаясь, что е„ лицо и прич„ска в
порядке.
     - Ты уходишь? - спросил я.
      -  Да.  Попробую  поговорить  с  Анхелой.  Мне  просто
невыносима мысль, что сейчас она страдает; ей и так пришлось
хлебнуть  горя.  Да  и тебя надо выручать.  Если  Анхела  не
успокоится   до  возвращения  Рика,  вы  с  ним   непременно
подер„тесь.
      Я не стал удерживать Дженнифер, поскольку е„ намерения
соответствовали моим тайным желаниям, и лишь  ради  проформы
спросил:
     - Надеюсь, ты знаешь, что делаешь?
      -  Да  уж  знаю. - Она ободряюще улыбнулась мне.  -  А
знаешь, Кевин, твоя мания заразительна. В последнее время  я
то и дело ловлю себя на том, что думаю о тебе как о брате.
     - Я тоже люблю тебя, - сказал я ей вслед.
      После  ухода Дженнифер я решил, что пора приступать  к
работе.  Ничто  так  не угнетает меня, как  безделье;  я  не
нахожу  никакого  удовольствия в праздном  существовании;  в
этом мы с Анхелой действительно похожи. Многие мои знакомые,
не  отрицая  того, что я, в общем, неплохой парень,  вс„  же
находят  меня  несколько нудноватым.  Я  не  умею,  как  они
"k`  &  nbao  "с пользой проводить досуг", на  разного  рода
увеселительных мероприятиях я очень скоро начинаю скучать  и
мыслями  переключаюсь  на  дела.  Единственное,  что   может
расшевелить  меня, это присутствие хорошенькой  голубоглазой
блондинки  -  да  и  ту  я стремлюсь  побыстрее  затянуть  в
постель. Если же она, паче чаяния, оказывается недотрогой, я
мгновенно теряю к ней интерес и решительно выбрасываю е„  из
головы.  Но мне не удавалось с такой же л„гкостью избавиться
от   мыслей   об  Анхеле...  впрочем,  она  ведь   не   была
голубоглазой блондинкой.
      Я  осмотрел  свой  новый кабинет и  наш„л  его  вполне
приличным. Правда, из-за царившего в н„м идеального  порядка
было несколько неуютно, но ничего - это поправимо.
      Первым делом я положил в сейф свои документы, бумаги и
кое-какие   вещицы,  представлявшие  для  меня  определ„нную
ценность.  Затем убрал со стола антиквариат, гордо именуемый
компьютером,  и  водрузил на его место новенький  Apple  IBM
самой  последней  модели  (Бренда бы  точно  повесилась).  Я
приобр„л его перед отл„том с Земли и благоразумно откладывал
знакомство с ним, пока не окажусь в стационарных условиях.
       Машина   завелась,  что  называется,  с  полуоборота.
Зазвучали фанфары, компьютер бодрым голосом произн„с:
      -  Приветствую  тебя, о повелитель!  Я  весь  к  твоим
услугам.  От  имени группы моих разработчиков и  всей  фирмы
Apple IBM...
      - Заткнись, глупая тачка! - буркнул я и потянулся было
к  клавиатуре,  чтобы  не на словах,  а  на  деле  заставить
"глупую  тачку"  заткнуться, как вдруг компьютер  ос„кся  на
полуслове и печально сообщил:
      -  Инструкция принята к исполнению. Речевой  интерфейс
дезактивирован вплоть до специального распоряжения.
      Я  удовлетвор„нно хмыкнул. Что ж, прогресс не стоит на
месте.   Разработчики  учли  пожелания  даже  таких   редких
консервативных клиентов, как ваш покорный слуга. Наслаждаясь
безмолвием  компьютера,  я  вставил  в  специальное   гнездо
кристалло-пластиковую карточку и перекачал  всю  необходимую
для  дальнейшей работы информацию. В течение следующего часа
я   занимался   настройкой  на  свой  вкус  пользовательской
оболочки  и инсталляцией не входивших в стандартный комплект
поставки узкоспециализированных программ. Когда с этим делом
было  покончено,  я принялся анализировать результаты  своих
последних    расч„тов,    аварийно   прерванных    привычным
сообщением: "Некорректно заданные краевые условия".
      Однако  долго работать мне не пришлось.  Где-то  через
четверть  часа  после того, как я углубился  в  непроходимые
дебри  математической физики с пикантной примесью нелинейной
логики, настойчиво зазвучал зуммер вызова.
        Скорчив   недовольную   гримасу,   я   взял    пульт
дистанционного управления и нажал соответствующую кнопку. Во
встроенном  в  противоположной от меня  стене  кабинета  50-
дюймовом   стереоэкране   возникло  изображение   профессора
Фернандо  Альбы  в  белом лабораторном халате.  В  руках  он
держал  какой-то  листок  бумаги, вид  у  него  был  немного
растерянный, вернее, недоуменный.
     - Добрый день, доктор Макартур. Я вам не помешал?
     - Ни в коей мере, профессор, - вежливо ответил я. - Рад
вас