аю.
   - Пораскинь мозгами, Слоун. У нее на руках были все карты.  Она  дала
мне ясно понять, что если я не женюсь на ней и не переведу  на  ее  счет
значительную сумму денег, то горько об этом пожалею.
   - Что она намеревалась сделать?
   - Трубить на всех углах, какой я мерзавец. Компания  только  вставала
на ноги, и скандал был не в моих интересах, у меня уже тогда были враги.
   "Не сомневаюсь", - подумал Сент.
   - Я не мог позволить себе рисковать. Я женился на ней и перевел на ее
счет требуемые деньги. Мы расстались сразу же после твоего  рождения,  а
через  полгода  начался  бракоразводный  процесс,  Спринг  всегда   была
настоящей хищницей.
   Сент  выпил  за  обедом  стакан  вина  и   сейчас   чувствовал   себя
осоловевшим.
   - Зачем ты рассказываешь мне все это? - спросил он.
   - Ты стал взрослым, и тебе пора знать правду. Ты уже должен  понимать
такие вещи.
   - Спасибо, - ответил Сент. - Жаль, что я сразу не  догадался.  Теперь
все понятно: я был предметом сделки, ты попал в  ловушку,  и  потому  ты
никогда меня не любил.
   Сент аккуратно сложил салфетку, положил ее рядом с тарелкой  и  встал
из-за стола. Единственное, чего он сейчас хотел, Так это поскорее уйти.
   - Спасибо за обед, - вежливо поблагодарил  он.  -  Думаю,  мне  лучше
уйти.
   - Нет, Слоун. Сядь на место. - Голос  отца  звучал  так,  словно  тот
разговаривал со своим нерадивым работником. - Я еще не все сказал.
   - Есть что-то еще?
   - Да, есть.
   Сент неохотно опустился на стул.
   Отец сцепил пальцы и положил на них подбородок.
   Впервые за время обеда он посмотрел Сенту прямо в глаза.
   - Когда твоя мать преподнесла мне эту новость, я подсчитал,  что  она
должна быть на втором месяце беременности,.
   Сент непонимающе посмотрел на Него.  Глаза  отца,  серые,  как  цинк,
излучали холод.
   - Ну и что?
   - Спринг обманула меня. У нее уже было четыре месяца, а то и  больше.
Она была хорошо  тренированной  танцовщицей,  с  крепким  и  мускулистым
телом. Беременность стала заметна  только  на  шестом,  а  может,  и  на
седьмом месяце.
   Только когда ты родился, по  ее  утверждению  на  два  месяца  раньше
срока, хотя и был крупным,  здоровым  ребенком,  весившим  около  девяти
фунтов, я понял, на какую наживку клюнул. Прием старый как мир.
   Сент закрыл глаза, наступило молчание.
   - Ты хочешь сказать... - начал он.
   - Она выдала чужого ребенка за моего, - закончил отец.
   - Значит, ты.., не мой отец?
   - Мне кажется; что я все уже разжевал тебе, Слоун.
   Известие оглушило Сента. Все посторонние звуки  моментально  исчезли.
Он видел жующие рты, блеск столового серебра, официантов, несущих поднос
с горами грязной посуды на них, но привычный шум ресторана растворился в
тишине, и лишь легкий звон неприятно отдавался в голове.
   - Почему же ты не отказался от меня? - наконец спросил он.  -  Почему
ты все время делал вид, что я твой сын?
   Губы отца растянулись в холодной, презрительной усмешке.
   - В то время нельзя было допустить скандала, я не мог себе  позволить
стать посмешищем в глазах окружающих.
   Твоя мать поносила бы  меня  во  всех  бульварных  газетах,  пришлось
принять неизбежное. Я сделал тебя своим наследником,  дал  свое  имя,  к
которому ты, как я сильно подозреваю, всегда  испытывал  отвращение,  но
старался видеть тебя как можно реже. Скажу  откровенно,  это  было  выше
моих сил. - Отец вздохнул и задумчиво посмотрел на Сента. -  История  не
из приятных, но я чувствовал себя обязанным все рассказать тебе.  Теперь
ты понимаешь, почему все эти годы я уделял тебе так мало внимания.
   К столику подошел официант:
   - Что джентльмены закажут на десерт?
   - Слоун, - обратился к нему отец, хотя какой он теперь  ему  отец?  -
Сдобная ватрушка смотрится совсем неплохо.
   - Десерт? - Сент непонимающе посмотрел на него. - И после всего этого
ты предлагаешь мне десерт?
   - У нас есть прекрасный клубничный мусс, -  вмешался  официант.  -  А
ореховый торт - просто чудо.
   - Спасибо, нет, - ответил Сент,  чувствуя,  как  к  горлу  подступает
тошнота.
   - Принесите мне кофе, - услышал он голос отца.
   Отца? - Без кофеина. Слоун?
   Сент покачал головой. Официант поклонился и исчез.
   - Тогда кто же он? - спросил Сент. - Кто мой отец?
   Человек, сидевший напротив, пожал  плечами.  На  его  лице  появилось
выражение брезгливости.
   - Не имею ни малейшего представления. Спроси об этом у своей  матери,
может, она сумеет вспомнить.
   "Ну ты, старик, просто превзошел себя, - подумал Сент.  -  Тебе  мало
было воткнуть в меня нож, так ты еще и повернул его. Молодец, ничего  не
скажешь".
   Он  с  сожалением  посмотрел  на  него.  Неужели  можно  быть   таким
расчетливо и мелочно жестоким? Это даже не жестокость,  а  подлость.  "С
этого момента, - подумал Сент с холодным презрением, - я тебе  ничем  не
обязан. Я любил  тебя,  старался  заслужить  твое  уважение.  Но  теперь
хватит".
   - Может, я поступил  жестоко,  Слоун,  но,  думаю,  ты  должен  знать
правду.
   Сент скомкал розовую салфетку и  аккуратно  положил  на  тарелку  для
хлеба.
   - Никакой жестокости, - спокойно ответил он. - Просто тебе нужно было
насладиться местью.
   - Местью? О чем ты говоришь? Не надо  театральных  жестов.  Сейчас  в
тебе говорит твоя мать.
   "Несчастный человек, достойный сожаления, - с горечью  подумал  Сент,
затем медленно поднялся, ухватился за спинку стула,  прижавшись  к  нему
коленями, так как ноги его дрожали. - Для  полноты  картины  не  хватает
только группы официантов с именинным тортом и песней  о  счастливом  дне
рождения".
   - Почему ты не рассказал все это раньше? - спросил Сент. -  Тогда  не
пришлось бы вводить меня в наследство.
   Не знаю, что тут скрывается, но определенно я не имею никакого  права
на эти деньги.
   Сент вспомнил тот давний холодный, морозный день, когда  он  разорвал
перед носом мисс Геррити тысячу долларов и  бросил  к  ее  ногам.  Какое
удовлетворение он тогда испытал. Вот бы разорвать сейчас пять  миллионов
долларов, удовлетворение было бы в тысячу раз больше.
   - Ты как-никак мой законный наследник, Слоун.  Эти  деньги  по  праву
твои.
   - Я уже сам начал зарабатывать себе на жизнь и  не  нуждаюсь  в  этих
деньгах.
   - Не смеши меня. Аванс в десять тысяч долларов  даже  нельзя  назвать
деньгами.
   - Это только начало.
   Сент повернулся и направился к выходу.
   - Слоун,  немедленно  вернись,  не  валяй  дурака.  -  Впервые  голос
Тредвелла-старшего  звучал  не  так  уверенно,   как   раньше.   В   нем
чувствовались некоторая растерянность и даже страх. - Слоун, не забывай,
кто ты есть!
   Сент бросил последний взгляд на человека,  которого  когда-то  любил,
чье уважение пытался заслужить все эти годы, и с грустью заметил:
   - Если бы знал, то, может быть, и не забыл.

***

   Сент быстрой походкой шел по улицам.
   Злость душила его. В голове непроизвольно вырисовывался сценарий:
   "Натура: улица, ночь. Воздух  горячий  и  влажный.  Толпы  народа  на
улицах - влюбленные, люди,  выгуливающие  собак,  зеваки,  глазеющие  на
витрины магазинов.  Молодой  человек  в  модном  итальянском  спортивном
пиджаке быстро шагает по улицам, кипя от злости.
   Перед ним  мелькают  знакомые  очертания  домов,  пока  он  резко  не
сворачивает в Центральный парк на Девятнадцатой улице. Молодой человек с
востока на запад пересекает темный пустынный парк в полной  уверенности,
что аура гнева, окружающая  его,  служит  ему  превосходной  защитой  от
подстерегающей опасности..."
   Сент дошел до западной окраины  города  и  на  Амстердам-авеню  резко
развернулся и зашагал обратно в деловую часть города.
   Он бродил по улицам до тех пор, пока совершенно не вымотал  себя,  и,
только немного успокоившись, пошел на квартиру к матери. Было  два  часа
ночи.
   Пройдя в свою комнату, Сент хотел лечь спать, но скоро понял, что все
равно не заснет: нервы слишком взвинчены. Решив не ждать до утра - да  и
матери к тому же не было дома, - он быстро сложил  в  сумку  свои  вещи,
выскочил на улицу и, поймав такси, поехал в аэропорт Кеннеди.
   Купив билет, Сент первым же рейсом улетел в Сан-Франциско.
   Приземлившись,  он  забрал   свой   "ягуар",   припаркованный   возле
аэропорта, и помчался  по  прибрежному  шоссе  в  сторону  утопающего  в
туманной дымке города. Все его тело болело, ныла каждая косточка.
   Как страшно узнать, что ты вовсе не Тредвелл, что твой  отец  никогда
не был твоим отцом и что тетя Глория больше тебе не тетя, да  и  никогда
ею не была. Как горько услышать все это,  к  тому  же  преподнесенное  с
таким холодным торжеством, но еще  горше  внезапно  осознать,  что  твоя
любовь, которую ты питал к человеку всю жизнь, ему совершенно не  нужна.
Сейчас Сент чувствовал себя последним дураком.
   Когда он добрался до города,  все  его  эмоции  сконцентрировались  в
одном неукротимом желании: поделиться с кем-нибудь своей болью.
   Машина как бы сама свернула в сторону Телеграф-Хилл.
   Сент знал, что есть на свете единственная душа, которая поймет его.
   Он припарковал машину и подошел к дому.
   Нажав на кнопку звонка, Сент слушал, надеясь и страшась.
   Джи Би открыла дверь.
   Позже он будет спрашивать себя,  что  бы  случилось,  если  бы  дверь
открыла Вера, которая почти всегда оставалась дома,  но  именно  сегодня
ушла в прачечную, и поэтому дверь открыла Джи Би да так резко, что  Сент
чуть не упал на нее.
   - Что ты раззвонился, - начала она сварливо. - Я не глухая.
   - Джи Би, мне надо срочно поговорить с тобой.
   Пальцы Сента впились в ее голое плечо  с  такой  силой,  что  девушка
вскрикнула и отскочила.
   - Прекрати немедленно! Какая муха тебя укусила?
   Джи Би растирала плечо, на котором уже появились красные следы от его
пальцев.
   - Мне же больно, Сент.
   - Ты мне очень нужна, Джи Би, - сказал он, не обращая внимания на  ее
замечание. - Можно я войду?
   - Ты уже вошел.
   Сент прошел в гостиную и чуть не споткнулся о раскрытый чемодан.
   - Что это значит? - спросил он.
   - Я собираю вещи.
   - Собираешь вещи? Ты что, уезжаешь?
   - Да, в Лос-Анджелес, в конце этой недели. Я  переезжаю,  я  же  тебе
говорила, - добавила Джи Би, заметив его недоуменный взгляд.
   Все полетело  в  тартарары,  Сент  даже  растерялся.  Неужели  судьба
уготовила новый удар?
   - Ты не можешь уехать, я не хочу, чтобы ты уезжала.
   Ему не стоило этого говорить. Он сразу все понял по вспыхнувшему в ее
глазах гневу, но уже не мог остановиться.
   - Я не хочу, чтобы ты уезжала.
   - Я не твоя собственность! - завопила Джи Би. - Я вольна  делать  что
хочу.
   - Но ты мне сейчас нужна здесь, Джи Би, ты даже не представляешь, что
со мной случилось... Господи, я же люблю тебя.., ты мне так нужна...
   И Сент схватил ее, крепко прижал к груди, чувствуя, как напряглось ее
тело, как оно сопротивляется его  объятиям  и  девушка  вертит  головой,
стараясь  уклониться  от  поцелуев.  В  своей  горячности  он  даже   не
почувствовал боли, когда она схватила его за  волосы  и  что  есть  силы
потянула назад.
   - Пожалуйста, Джи Би. Ради Бога, Джи Би. Ведь я  знаю,  что  ты  тоже
любишь меня, ты хочешь меня так же сильно, как и я тебя. Я это чувствую.
Ты должна ко мне вернуться.
   Ты должна...
   Ей наконец удалось вырваться из его объятий. Лицо ее пылало от гнева.
   - Я тебе ничего не должна, я даже не  люблю  тебя.  Не  смей  ко  мне
прикасаться.
   - Если ты  уедешь  в  Лос-Анджелес,  я  последую  за  тобой.  Я  буду
следовать за тобой повсюду.
   - Нет, Сент. В последний раз говорю тебе: оставь меня в покое.  Я  не
желаю тебя видеть, не хочу и никогда не хотела тебя.
   - Нет, хотела. - Сент даже засмеялся. - Вспомни нашу  последнюю  ночь
на яхте. Тогда ты  впервые  испытала  желание.  Я  это  говорю  со  всей
определенностью. Попробуй сказать, что это не так.
   Джи Би тоже засмеялась, но ее смех звучал безрадостно и холодно.
   - Не обольщайся. Я и тогда притворялась, как притворялась все  время,
пока спала с тобой. Я просто использовала тебя, потому что тогда ты  был
мне нужен, но сейчас я больше не нуждаюсь  в  тебе.  Прошу,  ради  всего
святого, уходи и никогда не возвращайся снова. Оставь меня  в  покое.  Я
этого больше не вынесу.

***

   Сент по изнуряющей жаре мчался в сторону Траки и озера Тахо,  знойный
ветер хлестал ему в лицо. Ревя мотором,  он  обгонял  дисциплинированных
водителей, грубо подсекая их на поворотах  и  не  обращая  ни  малейшего
внимания на сигналы, выжимал скорость семьдесят, восемьдесят, а зачастую
и сто миль в час, ожидая, что вот-вот раздастся вой полицейской  сирены,
и в то же время твердо веря, что аура гнева защищает его сейчас в тысячу
раз сильнее, чем прежде, потому что последнее потрясение  не  шло  ни  в
какое сравнение с  преследованием  полиции  и  прочими  мелочами  жизни.
Никакая сила не могла его сейчас остановить.
   Не сбавляя скорости, Сент свернул на дорогу, ведущую к озеру Тахо,  и
поехал вдоль берега извилистой реки  Траки,  не  замечая  ни  прохладной
манящей тени прибрежных кустов, ни зеркальной, сверкающей глади воды.
   Открыв большие ворота, он подъехал к дому Арни и  только  тут  увидел
блестевшее сквозь деревья озеро и ощутил острый запах сосен.
   К счастью, здесь не было ни души.
   Арни уехал в Лос-Анджелес.
   У Евы и Вернона выходной.
   Сент резко затормозил, подняв столб пыли. Кинув на крыльцо сумку,  он
бросился к озеру и, ломая кусты, выскочил к пустынному причалу.
   Единственное, чего он сейчас хотел, - это плавать, плавать долго,  до
полного изнеможения, чтобы очистить себя от ненужных эмоций, забыть все,
что накипело на душе.
   Сент сорвал с себя всю одежду и голым бросился в холодную воду.  Вода
обожгла разгоряченное тело, и  он  вынырнул,  чтобы  перевести  дыхание.
Размашистыми гребками Сент доплыл до середины озера, не щадя себя  и  не
замечая холода, сковывавшего  тело.  Он  плавал  до  тех  пор,  пока  не
заболели руки, затем перевернулся  на  спину  и  долго  лежал,  глядя  в
безоблачное голубое небо. Вода в озере оставалась неподвижной, в  тишине
можно было расслышать движение воздуха.
   Прошло пять минут, и  он  стал  замерзать.  Кожа  на  руках  и  ногах
посинела, как у мертвеца.
   Сент быстро поплыл к причалу, с силой разгребая воду.
   Дрожащими  от  напряжения  руками  он  ухватился  за  доски  причала,
подтянулся и вылез. Сент стоял, подставив лицо солнцу, вода капала с его
тела и...
   - А ты прекрасно плаваешь, - произнесла Флетчер Мак-Гроу.
   Сент сжал  ноги  и  согнулся.  Отбросив  с  лица  мокрые  волосы,  он
оглянулся и  увидел  ее,  сидевшую  со  скрещенными  ногами  на  пляжной
полосатой подстилке и с улыбкой смотревшую  на  него  сквозь  зеркальные
солнцезащитные очки.
   - Какого черта ты здесь делаешь? - со злобой спросил Сент.
   - Я слышала, как ты приехал, и мне захотелось поболтать. Здесь ужасно
скучно.
   - Оставь меня одного, Флетчер, - сказал он, опускаясь на одно колено.
- Сегодня я неподходящий человек для компании.
   - Я все это время ужасно скучала, и к тому же отец сегодня  уехал  по
делам в Сакраменто. - Девушка посмотрела на  него  бесстыдными  голубыми
глазами, протянула руку и дотронулась до плеча. - Как ты мог купаться  в
такой холодной воде?
   - Послушай, Флетчер...
   - Ты отличный пловец. - Она внимательно разглядывала его голую грудь,
все еще вздымавшуюся после быстрого плавания, на его соски, затвердевшие
от холода, затем на плоский  живот  и  скрещенные  мускулистые  ноги.  -
Сдается мне, что ты все делаешь мастерски, -  многозначительно  добавила
Флетчер.
   - Иди домой, - попросил Сент.
   - Почему?
   Кончиком  розового  языка  она  провела  по  губам  и  едва  заметным
движением спустила с плеча бретельку, так что  ее  грудь  обнажилась  до
самого соска.
   - Потому что сегодня я не в настроении. - Сент посмотрел на нее. -  Я
говорю серьезно, уходи отсюда.
   Флетчер снова облизала губы, на сей раз  полностью  обнажив  грудь  -
круглую, крепкую и белую с бледно-коричневым соском.
   - А ты, пожалуй, действительно злишься. Что случилось, Сент?
   Она зажала сосок между пальцами, затем нежно потерла его ладонью.
   - Не дразни меня, Флетчер. Мне сейчас не до этого.
   - Ты очень похож на дикого зверя, показавшего клыки...
   - Господи, да успокойся, ты меня нисколько не волнуешь.
   - Продолжай в том же духе, Сент. Мне это даже нравится.
   Она расстегнула верхнюю часть бикини и выставила грудь вперед.
   Сент окинул взглядом  грудь,  затем  посмотрел  Флетчер  в  лицо.  Та
уставилась на него, улыбаясь странной загадочной улыбкой.
   Сент подошел очень медленно и  повалил  ее  на  рассохшиеся  щелястые
доски причала. Оперевшись на ладони, он навис над ней,  затем  сорвал  с
нее дорогие темные очки и  бросил  их  в  воду.  Голубые  глаза  Флетчер
смотрели на него с выражением, которого Сент раньше ни у кого не  видел,
а потому не мог понять его; и опять розовый язычок пробежал по губам.
   - Твоя злость возбуждает меня, - сказала она.
   Сент полностью утратил возможность соображать. Все в  нем  кипело  от
злости, и  только  где-то  далеко,  глубоко  в  сознании  билась  мысль:
остановись, остановись, пока не поздно.
   - Ты же хочешь меня, хотел с первого дня знакомства.  Помнишь,  тогда
на лодке? Не притворяйся, что я не возбуждаю тебя.  Кому,  как  не  мне,
знать... Я же вижу.
   Почти слово в слово то же самое, что он  говорил  Джи  Би,  Это  было
последней каплей. Сент со всей силой прижал ее к жестким доскам причала.
Сейчас это была уже  не  Флетчер,  это  была  Джи  Би,  и  ему  хотелось
причинить ей боль.
   Сент хотел отомстить за все страдания,  которые  она  ему  причинила,
Флетчер изворачивалась под ним, дралась, кричала, била его  кулаками  по
спине, царапала лицо.
   - Ты, чертов мерзавец!
   Чтобы заставить ее замолчать, Сент впился ей  в  губы,  кусая  их  до
крови, после чего крики стали глуше, и так длилось до тех пор,  пока  он
не  кончил.  Было  ужасно,  но  Сент  получил  ни  с  чем  не  сравнимое
удовольствие.
   Он почти без сознания рухнул на ее тело. Из-под полуоткрытых век Сент
видел, как окружающая его природа теряет свои  красные  яркие  краски  и
постепенно приобретает спокойные тона.
   - О Господи, - прошептал он распухшими губами.
   Флетчер  тихо  лежала  под  ним.  Все  тело   ее   было   в   красных
кровоподтеках, которые назавтра превратятся в синяки.
   - О Господи, - снова повторил Сент. - Флетч, прости меня.
   Он скатился к краю причала, и его стошнило.  Сент  ничего  не  ел  со
вчерашнего дня, и во рту появился противный кислый вкус.
   - О Господи, - повторял он снова и снова. - Что я наделал? Почему  не
сдержался?
   Флетчер лежала на боку и смотрела на него. Она выглядела спокойной  и
умиротворенной и улыбалась ему. Сент не поверил  своим  глазам,  но  она
действительно улыбалась - Все прекрасно, - услышал он. - Это было просто
потрясающе. Я еще никогда не испытывала такого блаженства.
   Сент уткнулся  лицом  в  ее  мягкий  живот  и  горько  заплакал.  Ему
показалось, что Флетчер гладит его по голове.

Глава 12

   Позавтракав на скорую руку чашкой черного кофе и  кусочком  мускатной
дыни. Вера убежала на работу.
   Теперь она в основном работала.
   Ее скудные сбережения быстро таяли. Джи Би  предложила  ей  и  дальше
оплачивать квартиру, несмотря на то что сама она  теперь  будет  жить  в
Лос-Анджелесе.
   - Мне приятно знать, что у меня здесь квартира и я могу в любое время
вернуться, - говорила она Вере, - и кроме того, так мне кажется,  что  я
участвую в проекте Старфайер.
   Предложение было заманчивым, и все же Вера  отказалась:  Старфайер  с
каждым днем все меньше принадлежала ей.  К  тому  же  не  хотелось  быть
кому-либо обязанной. В конце концов они решили  вносить  арендную  плату
пополам.
   Старфайер ожидал большой успех.
   - Мы возлагаем большие надежды на Старфайер, -