еди Пеннингтон просияла при виде своей невестки. - Должна сказать вам еще раз, что я рада приветствовать вас в нашем доме.
     - Благодарю вас, леди Пеннингтон, - в смущении пробормотала Гвен; ей казалось, что все происходящее вокруг нее просто-напросто сон, который в любой момент может прерваться.
     Прошло едва ли больше двух часов после того, как утренняя служба в Пеннингтон-Хаусе навсегда превратила мисс Таунсенд в леди Пеннингтон. Пока Гвен не была официально объявлена его женой, Маркус, казалось, нервничал не меньше, чем она. Потом он встретился с ней взглядом, едва заметно улыбнулся и, коснувшись губами ее щеки, прошептал ей на ухо:
     - Теперь уже поздно давать задний ход... мисс Таунсенд.
     Гвен на мгновение затаила дыхание; эти слова Маркуса почему-то необыкновенно ее взволновали.
     С тех пор она едва обменялась с ним несколькими фразами. Хотя венчание происходило в узком кругу - присутствовали только мадам Френо, мадам де Шабо, леди Пеннингтон и лорд Беркли, - вскоре после церемонии в дом устремился поток гостей; они прибывали по одному или парами - поначалу только для того, чтобы поздравить новобрачных. Но теперь все приезжавшие оставались, и вскоре главная гостиная Пеннингтон-Хауса была переполнена.
     Даже Маркус удивлялся количеству гостей. Многие из них были, очевидно, друзьями леди Пеннингтон, и Гвен подозревала, что эта леди заблаговременно пригласила их познакомиться с молодой женой Маркуса. В большинстве своем они казались весьма приятными людьми. Ее представили матери лорда Беркли, а также герцогине Роксборо и лорду и леди Хемсли. Остальные тоже были симпатичны, хотя даже не старались скрыть свое любопытство.
     Да и с какой стати? Граф Пеннингтон был завидным женихом, и вполне естественно, что появление незнакомой девицы, вышедшей замуж за этого закоренелого холостяка, вызвало множество толков.
     - Ах нет, это никуда не годится. Вы не должны называть меня леди Пеннингтон. Это слишком официально. К тому же вы теперь тоже леди Пеннингтон. - Мать Маркуса ненадолго задумалась. - Вы могли бы называть меня по имени - Хелен, но и это как-то нехорошо, да? А можно... Да, вы могли бы называть меня... маман.
     - Маман? - Гвен произнесла это слово на французский манер, как и леди Пеннингтон. - Что ж, я с удовольствием буду называть вас маман.
     - Вот и хорошо. - Леди Пеннингтон просияла. - Знаете, у меня ведь нет дочери, поэтому мне не терпится обзавестись ею. Мне кажется, мы с вами прекрасно поладим. - Она взяла Гвен под руку и повела ее к гостям, стоявшим у окон в дальнем конце гостиной. - Внучкам я тоже буду очень рада.
     - Кажется, лорду Пеннингтону не очень-то хочется иметь дочерей. - Гвен скорчила гримаску. - Однако мысль о сыновьях вызывает у него огромный энтузиазм.
     - Разумеется, дорогая. Как и у всякого мужчины в его положении. Но я думаю, что он будет любить дочерей ничуть не меньше. Он у меня единственный ребенок, и я всегда сожалела об этом. Когда на семейных праздниках его окружают дети, на него приятно смотреть. Он и сам-то не более чем большой ребенок.
     Гвен рассмеялась:
     - Неужели мы говорим об одном и том же лорде Пеннингтоне?
     Пожилая графиня тоже рассмеялась:
     - Я знаю, в это трудно поверить, но по какой-то причине мой сын усвоил излишне холодный и несколько надменный взгляд, видимо, для того, чтобы держать всех на расстоянии... - Графиня внезапно умолкла, потом вновь заговорила:
     - Однако его поведение в обществе сильно отличается от поведения дома. Я очень надеюсь, что вам достанется... домашний Маркус, если можно так выразиться.
     Гвен улыбнулась и кивнула. Ей вспомнился тот вечер, когда Маркус сделал ей предложение; он тогда сказал, что друзья считают его слишком сдержанным и высокомерным. Но ведь и она, Гвен, на людях вела себя совсем не так, как дома.
     Графиня между тем продолжала:
     - Должна предупредить вас, Гвендолин, что сыновья вырастают и идут своей дорогой, пренебрегая вашими советами и пожеланиями. Но я слышала, что дочери навсегда остаются дочерьми. Поэтому я искренне рада, что теперь у меня есть дочь.
     - Я тоже рада, миледи. - Гвен изобразила любезную улыбку и пожалела, что чувствует себя так неловко. Увы, кроме мадам Френо и Колетт, ей никто еще не предлагал любовь так открыто. Любовь, ничего не просившую взамен. Это очень сбивало с толку.
     Мать Маркуса какое-то время внимательно смотрела на нее. Потом улыбнулась и сказала:
     - Господи, я вижу, у вас и у моего сына очень много общего. Вы с ним замечательная пара.
     - Я понятия не имею, о чем вы говорите, матушка, но уверен, что мне это не понравилось бы. - К ним с улыбкой подошел Маркус. - Однако мне хотелось бы похитить мою жену, если вы не возражаете. Разумеется, ненадолго.
     Леди Пеннингтон нахмурилась.
     - Но, Маркус, здесь есть люди, которые хотят с ней познакомиться. Ведь теперь, когда все уже сказано и сделано, она стала молодой графиней Пеннингтон.
     - Теперь, когда все сказано и сделано, она стала моей женой, - заявил Маркус и взял Гвен под руку. - Мне сказали, что в саду все цветет, и мне хочется, чтобы вы это увидели. - Он повел ее к двери.
     - Это, конечно, очень мило, но ведь вас никогда не интересовали сады, - пробормотала Гвен. - Я не понимаю...
     - Постарайтесь не задерживаться очень долго! - прокричала им вслед пожилая графиня.
     Маркус поморщился и тихо проговорил:
     - Это мое личное дело.
     Граф вывел жену из гостиной, провел по длинному коридору, затем - через галерею, увешанную портретами предков, и лишь после этого они вышли в сад. Гвен знала, что без мужа наверняка заблудилась бы в этом огромном доме. К тому же они шли слишком быстро, и она не могла запомнить дорогу.
     - Вы действительно хотите показать мне сад? - спросила Гвен, покосившись на мужа.
     - Да, конечно, - ответил Маркус. - Там очень красиво.
     - А может, вам так сказали? Мне показалось, что вас не очень-то интересуют красоты природы.
     - Я обожаю красоты природы, - проговорил он с усмешкой. - И я очень люблю находиться на свежем воздухе.
     - Я тоже, - сказала Гвен.
     - Мне кажется, что дышится свободнее, если у тебя над головой небо, а под ногами - земля. Я провожу много времени в городе, но предпочитаю жизнь на природе. А вы? - Он неожиданно остановился. - Вам что, нехорошо?
     - Нет-нет, я прекрасно себя чувствую, - проговорила Гвен, с трудом переводя дыхание. - Я понимаю, что ваша потребность дышать свободно может преобладать над всеми прочими соображениями, но вы не можете тащить меня с головокружительной скоростью и ожидать, что я не почувствую при этом некоторого напряжения. Вы гораздо выше меня и ходите значительно быстрее, и...
     Он громко рассмеялся.
     - Господи, ну что здесь смешного? - Она подбоченилась. - Мне вовсе не кажется забавным, когда меня тащат через весь ваш дом...
     - А теперь и ваш также, - сказал он с улыбкой.
     - Мне от этого не легче, - проворчала Гвен.
     - Прошу прощения, что был слишком нетерпелив в своем стремлении убежать от толпы, которая окружала нас.
     Слуга, которого Гвен до этого не замечала, вышел из темноты и открыл дверь, которую Гвен также не заметила.
     Маркус повел ее к выходу.
     - Мне просто показалось, что вам тоже нужно уйти на некоторое время. Прошу вас...
     Она прошла на широкую террасу, и муж последовал за ней. "Он позаботился обо мне. Просто я этого не поняла", - промелькнуло у Гвен. Повернувшись к Маркусу она проговорила:
     - Ужасно много гостей, да? Признаюсь, я была несколько удивлена и даже отчасти...
     - Ошеломлена? - Он снова улыбнулся и взял ее под руку.
     - Да, пожалуй. - Она кивнула. - Немного.
     - Ну, признаюсь, я и сам был немного ошеломлен. Подозреваю, что этот наплыв гостей - заслуга моей матушки. Большинство из них - ее друзья. - Маркус повел жену к краю террасы и ступеням, ведущим в сад. - Не оборачивайтесь.
     - Почему? За нами кто-то следит?
     - Разумеется. - Маркус оглянулся на дом. - Многие из гостей во главе с моей матушкой тайком смотрят на нас из окон гостиной.
     - Неужели? - Ей захотелось проверить это. - Но почему?
     Он усмехнулся, и Гвен потупилась. Краска бросилась ей в лицо.
     - О Боже... - пробормотала она.
     - Тем не менее... - Граф покосился на нее и снова усмехнулся. - Видите ли, сад не очень-то большой, но он распланирован таким образом, что можно спуститься по лестнице и пройти по дорожке к укромной нише, охраняемой мраморными сторожами. Эта ниша очень удобна для тайных встреч во время бала или званого вечера.
     - И о ней знаете только вы?
     Он кивнул и пробормотал:
     - Во всяком случае, мне хочется так думать.
     - Итак, мы ищем уединения, милорд? - проговорила она с кокетливой улыбкой и тут же с удивлением подумала: "Откуда это у меня?"
     - Да, ищем, - ответил он без колебаний, и они начали спускаться по лестнице. - Ищем, потому что нам нужно о многом поговорить.
     - Понятно. Значит, уединение, которое вы ищете в саду... оно только для бесед?
     Граф не ответил на вопрос.
     - А вы заметили, что почти никто из гостей не выразил удивления, узнав о нашем венчании?
     Она кивнула.
     - А те, кто выразил, не казались особенно искренними.
     - Все они никудышные актеры, - пробормотал он, нахмурившись. - Это, наверное, не имеет значения, но все же... Казалось бы, мы обвенчались совершенно неожиданно, однако никто не удивился. Очень странно, не правда ли? - Гвен молчала, и Маркус добавил:
     - Причем заметьте, почти все гости - друзья моей матери. Друзья или хорошие знакомые.
     Они дошли до подножия лестницы и зашагали по дорожке.
     - А это важно? Он пожал плечами.
     - Возможно, не очень.
     Какое-то время они шли вдоль стены, потом дорожка увела их в сторону, и вскоре Гвен увидела круглый альков, укрытый высокой живой изгородью.
     У дальней стены алькова стояла каменная скамья, скрытая за мраморной группой, изображавшей трех женщин со сплетенными руками. Скульптуры - судя по всему, мифологические грации - стояли на высоком овальном постаменте и казались необычайно красивыми; во всяком случае, Гвен они очень понравились. Залюбовавшись ими, она с улыбкой подумала: "Интересно, какого они мнения о тех, кто уединяется здесь?" Взглянув на мужа, Гвен пробормотала:
     - Ах, здесь действительно очень уютно. - Заглянув за статую, она добавила:
     - Тут нас, конечно же, никто не увидит, верно?
     Маркус кивнул и с улыбкой спросил:
     - Так вы не против? Не возражаете, если мы здесь побеседуем?
     - Нет-нет, не против. - Гвен шагнула к ближайшей статуе с таким видом, словно ей сейчас больше всего на свете хотелось рассмотреть ее. Словно у нее не было ни малейшего желания отходить от мужа. Словно она не чувствовала каждый его вдох. - Полагаю, в будущем мы станем проводить много времени наедине, не так ли?
     - Да, без сомнения.
     Граф тоже подошел к скульптурной группе; казалось, и ему очень хотелось получше рассмотреть древнегреческих дам в мраморных одеяниях.
     Покосившись на жену, он спросил:
     - Вам нравится? Она встрепенулась.
     - Быть наедине с вами?
     - Я говорю о статуе, - ответил Маркус, и Гвен залилась краской.
     Не желая смутить супругу, граф даже не взглянул на нее, и она была признательна ему за это. По-прежнему рассматривая статую, он проговорил:
     - Так вам нравится?
     - Да, конечно. - Гвен прикоснулась к ближайшей фигуре. - Скажите, это ведь оригинал? То есть она действительно древнегреческая?
     - Вряд ли. Но может, и так. - Маркус пожал плечами, - Скульптуры стоят здесь, сколько я себя помню.
     - А вам почти тридцать. Какая древность... - Гвен улыбнулась, но тотчас же сказала себе: "Что это с тобой? Ведь ты же решила не выказывать ничего, кроме любезности, а теперь вдруг кокетничаешь с ним".
     Вспомнив о поцелуе Маркуса, она украдкой взглянула на него. Но он все еще смотрел на статую, и Гвен с трудом подавила вздох разочарования.
     - Да, действительно древность... - пробормотал он в задумчивости. Потом вдруг с любопытством посмотрел на нее и спросил:
     - Так каковы же были ваши намерения?
     "Я намеревалась позволить вам поцеловать меня", - промелькнуло у Гвен, но она тут же отогнала эту мысль.
     - Что вы имеете в виду?
     - Я говорю о ваших планах. Если бы вы не вышли замуж, чем бы вы занимались?
     - Чем занималась бы?
     - Вы же не могли не думать о будущем, верно? Как вы собирались жить?
     Она взглянула на него с удивлением:
     - Вы знаете, мне кажется, я об этом не думала.
     - Неужели? - На сей раз удивился граф.
     - Ах, Маркус, да не смотрите же на меня так... - Она начинала сердиться. - Как ни трудно поверить в такое человеку с вашим характером, но после смерти отца я почти не загадывала дальше завтрашнего дня или нового места. Я практически не думала о будущем - мне просто была недоступна такая роскошь, как свободное время. Да и какое могло у меня быть будущее?
     Он скрестил на груди руки и прислонился к статуе.
     - Что вы имели в виду, когда сказали "человеку с вашим характером"?
     Ей вдруг захотелось прикоснуться к нему, но Гвен сдержалась. Стараясь не смотреть на мужа, она ответила:
     - Я имела в виду только одно: человек, уверенный в себе и сдержанный.
     Граф хотел что-то сказать, но Гвен остановила его:
     - Ах, я и забыла... Позавчера вы что-то сказали насчет вашей сентиментальности. Но знаете... - Она пристально посмотрела на него. - Знаете, я представить не могу, чтобы вы всерьез переживали по какому-либо поводу. Мне кажется, вы просчитываете каждый свой шаг, то есть планируете все до мельчайших деталей.
     Он пристально посмотрел на нее и проговорил:
     - Полагаю, что вы меня оскорбили.
     - Я не собиралась этого делать.
     - Что ж, и за это спасибо. Значит, до мельчайших деталей?
     - Да, до мельчайших. Он внезапно рассмеялся:
     - В таком случае я и нашу с вами встречу запланировал, не так ли?
     - Конечно, нет. Это была...
     - Вы хотели сказать, судьба? Да, я тоже так думаю. Думаю, что нам с вами было предначертано встретиться.
     - Какой вздор, милорд. Неужели вы действительно так считаете?
     - Дорогая, можно вспомнить хотя бы вашу историю. Ошибка неопытного стряпчего - и вы уезжаете в неведомые края, где живете совсем не так, как вам следовало бы. И в результате ваше появление в свете не состоялось, и вы не познакомились с тем, за кого вполне могли бы выйти замуж задолго до нашей встречи.
     - Но у меня не было никакого желания выходить замуж, - возразила Гвен. - И следовательно...
     - Могу я продолжить? - перебил Маркус. Она вздохнула:
     - Да, пожалуйста.
     - У меня же, моя дорогая, было множество возможностей жениться, но я этого не сделал. Почему?
     - Потому что вы считаете обычную процедуру выбора жены слишком скучной? - спросила Гвен.
     Маркус усмехнулся:
     - Ах, как приятно иметь жену, которая слушает, что говорит муж. И еще лучше иметь жену, обладающую чувством юмора. Полагаю, меня ждет веселая жизнь.
     - Благодарю вас, милорд. Вы очень любезны.
     - Да, вы верно заметили, я считал, что обычные... процедуры мне не по вкусу. К тому же я внимательно наблюдал за моим другом лордом Беркли и старался не допускать его ошибок. Когда же мне открылся замысел моего отца, я понял, что должен жениться на вас. - Граф самодовольно улыбнулся. - Именно поэтому я и сказал, что наша встреча - судьба.
     Она весело рассмеялась:
     - Мне не кажется, что последовательность случайных событий можно приравнять к судьбе.
     - Судьба и есть последовательность случайных событий. Вернее, событий, которые только кажутся случайными. Уверяю вас, нам суждено было встретиться и обвенчаться, и мы при всем желании не могли бы этого избежать.
     Она покачала головой:
     - А я считаю...
     - И еще кое-что. Не соблаговолите ли дослушать?
     - Все это весьма забавно, хотя и совершенно нелепо. - Она пренебрежительно пожала плечами, не желая показывать, как ее заинтриговали слова мужа. - Что ж, продолжайте.
     - Превосходно. - Маркус отошел от статуи и прошелся по нише. - Когда вы сказали мне, что никогда не собирались выходить замуж, я подумал: "Какие же у вас были планы?" Теперь же, когда вы признались, что не думали о своем будущем, мне стало ясно: наш брак - самый лучший для нас выход. И наши отцы определенно так считали. Возможно, именно для этого мы и были предназначены.
     - Вот как?
     - Да, именно так. Однако оставим судьбу. Я не так глуп, чтобы верить, будто бы то, что случится в дальнейшем, так же предопределено, как предопределены те события, которые свели нас с вами. Полагаю, что наше будущее зависит от нас самих.
     - Неужели? Значит, судьба свела нас, но вот удержит ли она нас вместе - неизвестно?
     - Что-то в этом роде. - Как необычно...
     Он пристально посмотрел ей в глаза.
     - Уверяю вас, когда это впервые пришло мне в голову, мне показалось... что все очень логично.
     Она едва удержалась от улыбки.
     - Не сомневаюсь.
     - Как бы то ни было, это подвело меня к следующему выводу...
     - Продолжайте, пожалуйста.
     Он по-прежнему смотрел ей в глаза.
     - У меня к вам предложение.
     - Предложение? - Она взглянула на него с любопытством. - Но мы ведь уже обвенчались. Представить не могу, какое предложение вы можете мне сделать.
     - Все очень просто. Я предлагаю, чтобы вы... чтобы мы сделали наш брак удачным. Обещаю, я постараюсь сделать все возможное... Постараюсь быть внимательным и заботливым мужем.
     - А я?
     - Вы с таким же пылом постараетесь быть хорошей женой и исполнять обязанности моей супруги. А если мы со временем увидим, что совершенно не подходим друг другу, то можно будет и разойтись.
     У нее перехватило дыхание.
     - Развод?
     - Нет-нет, моя дорогая, я никогда не соглашусь на развод. Скандал губителен как для нашего будущего, так и для будущего наших, - он откашлялся, - детей.
     - Наших сыновей? - Она усмехнулась.
     Маркус кивнул.
     - То, что я имею в виду... В общем, такие договоры заключает множество пар. Вы сохраняете титул и положение в обществе, но каждый из нас будет жить своей собственной жизнью.
     - Понятно... - К горлу ее подкатил комок. - Таким образом мы действительно избежали бы скандала. Но сколько времени мы должны жить вместе?
     - Я думаю, пять лет - подходящий срок.
     - Пять лет? - пробормотала она. - Такой срок кажется и целой жизнью... и мгновением.
     Он ласково ей улыбнулся:
     - А десять лет? Устраивает?
     - Целое десятилетие? Он нахмурился.
     - Вы считаете, это слишком долго?
     - Вероятно, семь с половиной лет будет лучше, - ответила она с улыбкой, хотя ей совершенно не хотелось улыбаться. Они еще и дня не состоят в браке, а он уже говорит о том, что каждый будет жить своей собственной жизнью. Дело не в том, что ей этого не хотелось. Просто он первый об этом заговорил.
     - Компромисс? - Маркус усмехнулся. - Что ж, согласен.
     - Вот и прекрасно. - Заложив руки за спину, Гвен медленно обошла вокруг статуи. Тяжко вздохнув, проговорила:
     - Интересно, могу ли я считать, что теперь оскорбили меня?
     Маркус долго молчал.
     - Я не собирался этого делать, - сказал он наконец.
     - Верю, - кивнула Гвен. Она снова зашла за статую и остановилась. - И все же предложение, которое вы мне сделали, не относится к тем, которые даме хочется слышать в день свадьбы.
     Он вполголоса выругался.
     - Мисс Таунсенд...
     - Вы назвали меня мисс Таунсенд? А вы знаете, как смешно это звучит?
     Граф откашлялся и пробормотал:
     - Вы же хотели, чтобы я называл вас именно так.
     - Но я теперь... - Она судорожно сглотнула. - Я теперь леди Пеннингтон.
     - Значит, вы хотите, чтобы я называл вас леди Пеннингтон? - проговорил он в смущении.
     Она тоже смутилась.
     - Нет, конечно, нет. Но вы... Теперь вы можете называть меня Гвендолин. Или Гвен. В конце концов, мы муж и жена.
     - Гвендо