в ее сторону, - я не убью тебя. Но мне бы очень хотелось сделать из тебя котлету голыми руками.
     Николас улыбнулся, но его глаза мрачно сверкнули.
     - А я испытываю непреодолимое желание отколотить тебя до потери сознания.
     - Выйдем на палубу? - Мэтт шагнул к двери и распахнул ее.
     - Если желаешь.
     Николас вышел. Мэтт последовал за ним. Сабрина осталась стоять посреди каюты. По их виду можно было подумать, что они направляются на прогулку.
     - Черт бы вас побрал, - проворчала она и бросилась вслед за ними.
     Через несколько минут на верхней палубе мужчины сбрасывали свои рубашки. Вокруг них собрались матросы.
     "Этого не должно произойти!" - думала в панике Сабрина. Она не хотела, чтобы кто-то из них пострадал. Сабрина заметила Саймона, заключавшего пари с несколькими матросами об исходе поединка. Она поймала его взгляд и нахмурилась, он тоже казался возбужденным от ожидаемой схватки.
     - Неужели ты ничего не можешь сделать? - спросила она.
     Непритворное удивление появилось на лице Саймона.
     - А зачем, ради всех святых, я должен что-то делать? Им обоим это будет только полезно, да и команда немного развлечется. Может, ты и не заметила, но это назревало с самого начала, как только они встретились.
     - Да ведь прошло не больше часа! Не могу поверить, что за такое короткое время может возникнуть смертельная вражда.
     - Может, ты забыла, когда они увидели друг друга? - Саймон наклонился и сказал ей на ухо:
     - Когда его милость впервые увидел капитана, тот здоровался с тобой таким образом, каким ни один муж не позволит своей здороваться с другим мужчиной.
     - Я все объяснила Николасу.
     Лохматые брови Саймона поползли вверх.
     - И он понял?
     - Да нет, - уклончиво ответила она, - не совсем. Она указала на мужчин, готовившихся к поединку. - Но я все равно не вижу в этом необходимости.
     - Так это потому, что ты не мужчина, - снисходительно кивнул Саймон.
     Она с изумлением уставилась на него.
     - Если у мужчин так устроены мозги, я могу считать, что мне повезло.
     При этих словах страх за Николаса и Мэтта покинул ее, оставив раздражение и разочарование.
     - Ладно, если никто из мужчин не собирается ничего предпринять, чтобы остановить их, это сделаю я. - Она двинулась через толпу.
     Николас и Мэтт стояли в центре круга, широко расставив ноги, готовые к схватке.
     - Вы оба твердо решили драться? - обратилась к ним Сабрина.
     - Я решил, - мрачно улыбнулся Николас.
     - Признаюсь, горю желанием, - кивнул Мэтт. Сабрина подумала, не поколотить ли их ей самой и покончить с этим делом. Раздражение перерастало в гнев. Глупость не меньше, чем высокомерие, возмущала ее. А сейчас она столкнулась лицом к лицу и с тем, и с другим. Она сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться, и на какое-то мгновение вновь превратилась в строгую леди Стэнфорд.
     - Очень хорошо. - Она с любопытством огляделась по сторонам и с безмятежной улыбкой обратилась к ним:
     - Где же в таком случае вы предлагаете мне сесть? Я имею в виду, откуда лучше видно?
     - Ты собираешься смотреть? - спросил Николас. Даже Мэтт, казалось, растерялся:
     - Это неподходящее для женщин зрелище, Бри.
     - Все равно, - надменно произнесла она. - Я намерена остаться.
     Она заметила бочонок с водой и уселась на его краю. Как королева рыцарям перед турниром, она милостиво жестом разрешила им начинать.
     - Если вы готовы, джентльмены.
     Николас в последний раз взглянул на нее и, словно выкинув ее из головы, сосредоточил все внимание на своем противнике.
     Мужчины настороженно кружили друг возле друга. Они были очень похожи, одного роста, одного сложения. Гладиаторы, отлитые в одной форме, закаленные в одном огне. Только у Николаса волосы были темные, а у Мэтта светлые. Сабрина подумала, что их можно принять за братьев. Сходство не ограничивалось физическими достоинствами. Оба явно обладали одинаково несгибаемой волей и самоуверенностью. Она уже давно привыкла к характеру Мэтта и с улыбкой вспоминала, как он раздражал ее при первой их встрече. Может быть, со временем она так же привыкнет и к Николасу.
     И конечно, они одинаково свободно обращались с женщинами. Сабрина не скрывала, что ее забавляли победы Мэтта, чего она не могла сказать о Николасе. Все чаще и чаще она думала о его репутации покорителя сердец. Было ли это правдой, или злые языки преувеличивали? К скольким женщинам прикасались его губы? Скольких ласкали его руки? Сколько женщин чувствовали жар его сердца?
     - Ты удивил меня. - Мэтт скривил губы в грозной Улыбке, но голос звучал с обманчивой мягкостью. - Я почти ожидал, что ты уклонишься, спрячешься за юбкой своей жены.
     Николас рассмеялся.
     - Может, ты не заметил, но моя жена не носит юбок, я ни за кем не прячусь. Ты пожалеешь о своем... - и не успел договорить, кулак Мэтта врезался в его губы.
     Сабрина внутренне содрогнулась, но с ее лица не сходила насмешливая улыбка. В глазах Николаса мелькнуло удивление от силы нанесенного удара, он замешкался и получил второй удар, на этот раз под ложечку. Сердце у Сабрины екнуло, но Николас лишь покачнулся. Мэтт, не повторив удара, на мгновение отступил назад. На его лице тоже было удивление. Сила его кулаков свалила бы с ног кого угодно.
     Николас быстро пришел в себя, сделал ложный выпад правой рукой и нанес мощный удар в подбородок Мэтта, на мгновение оглушив его. Мэтт отшатнулся, но ответил таким же ударом. Они схватились и стояли нога к ноге, осыпая друг друга градом ударов. Было ясно, что оба ошиблись, оценивая противника.
     Сабрина даже представить не могла жестокости этого зрелища. Слишком много лет спокойной, размеренной жизни отделяли ее от грубых забав простолюдинов, подобных тем, что она наблюдала сейчас: она забыла, какими свирепыми могут быть даже лучшие из них.
     Она оказалась единственной, кто не получал удовольствия от этой драки. Без сомнения, матросы наслаждались. Крики одобрения и свист перекрывали тяжелое дыхание и тошнотворные звуки ударов по телу и хруст костей. Сабрина, стиснув зубы, смотрела на ужасный поединок. Ни один из них не должен догадаться, что она никогда не могла смотреть даже на простой кулачный бой и не подозревала, что он бывает варварски жестоким.
     Она сохраняла на лице улыбку и старалась делать вид, что ее это забавляет, в то время как ее страх за них все возрастал. Ни один из них не добился преимущества. Каждый получал жестокие удары и отвечал ударом на удар. Кровь сочилась с уголка рта Мэтта. Открытая рана зияла под глазом Николаса, и алые капли падали вниз при каждом ударе. Оба, окровавленные, покрытые синяками, продолжали драться. Ни один не мог претендовать на победу, ни один не хотел признать свое поражение.
     У Сабрины сжималось сердце от ужасного зрелища. Неужели никто не сдастся? Что будет, если победа одного станет бесспорной? Возрастет ли их враждебность? Или, еще хуже, никто не победит? Она хотела, чтобы это закончилось немедленно. Николас еле стоял на ногах, и Мэтт выглядел не лучше. Это была борьба не умения и силы, а скорее выносливости и воли. Каждый упрямо продолжал наносить удары, и хотя в них уже не чувствовалось силы, для измученных противников они оставались такими же болезненными, как и вначале.
     Их тела сплетались в ужасающем танце смерти, и они прижимались друг к другу, словно надеясь отнять силу у противника или дать себе короткую передышку, только для того, чтобы разойтись и продолжать поединок. Она не могла и не хотела позволить двум самым дорогим ей людям продолжать бессмысленную схватку.
     Сабрина оценивающим взглядом окинула возбужденные лица матросов. От них она помощи не получит. Даже Саймон был поглощен борьбой изнемогающих бойцов, хотя она оценила его беспристрастную поддержку и своего капитана, и Николаса. По крайней мере, он еще не подсчитывал свой выигрыш.
     Она пристально смотрела и прикидывала возможности. Нельзя просто объявить поединок законченным. Никто не обратит на нее внимания.
     "Обычно один остается стоять".
     Вот оно! Если один упадет, схватка закончится. Оставалось придумать, как создать такую ситуацию. Не могла же она сбить одного из них с ног. А почему бы и нет?
     Николас споткнулся после последнего удара Мэтта, и Сабрина воспользовалась случаем. Проворно выставив ногу, она зацепила лодыжку Николаса, и он грохнулся спиной на палубу. На одно ужасное мгновение ее сердце остановилось, и комок застрял в горле. Потрясенная, она огляделась. Все как один со страхом смотрели на поверженного воина, покрытого кровью и потом. Только Саймон смотрел на нее. Он с негодованием покачал головой, осуждая ее вмешательство, и направился к Николасу. Сабрина первой подбежала к мужу и опустилась около него на колени.
     - Он?.. - прошептала она, не решаясь произнести это вслух.
     - Он не умер, - сказал Саймон. - Но он пожалеет об этом, когда придет в себя. В голове у него будет стучать так, как стучит кузнечный молот о наковальню. Не хотел бы я оказаться на его месте. Как и на месте того, кто в этом виноват.
     - Это не моя вина! - Она вскочила на ноги.
     Мэтт все еще стоял на том месте, с которого нанес свой последний удар. Ошеломленный, он с трудом удерживался на ногах. Сабрина с угрожающим видом, какой только могла изобразить, направилась к нему, стараясь забыть, что именно она была причиной падения Николаса. Ее охватила ярость.
     Мэтт качнулся ей навстречу.
     - Бри, я...
     - Как ты смеешь извиняться за такое дикое и совершенно недопустимое проявление мужской глупости? - перебила она.
     Мэтт поморщился от се топа и попытался снова:
     - Бри, я...
     - И перестань говорить мне "Бри", Мэттью Мэдисон. Если он серьезно пострадал, это полностью твоя вина. Я поколочу тебя за это.
     Гнев затмил все ее мысли. Они же могли убить друг друга! Николас мог бы... Страх охватил ее при мысли о том, как легко она могла потерять его. Сабрина вытянула руки и со всей силой толкнула Мэтта в грудь. В обычных обстоятельствах он бы не почувствовал ее удара. Но сейчас, словно огромное, на вид крепкое сильное дерево, но с подгнившими корнями, он откинулся назад и растянулся на палубе с гримасой боли и изумления на лице.
     Уперев ладони в бока, Сабрина стояла над распростертым телом.
     - Ты заслужил это, Мэтт. Я горько разочарована в тебе.
     Он застонал и закрыл глаза. К нему подошел Саймон.
     - Капитан?
     - Она еще здесь? - устало спросил он.
     - Все еще здесь, - кивнул Саймон.
     - Я не пошевелюсь, пока она не уйдет, - произнес Мэтт с достоинством человека, распростертого на палубе собственного корабля. - Уйди, Бри. Дай мне спокойно умереть.
     - Ха! - ухмыльнулась она. - Ты не заслужил даже смерти.
     Она повернулась к месту, где лежал Николас. Его там не было. Страх охватил ее.
     - Саймон, - она схватила его руку, - что случилось? Где Николас?
     - Не волнуйся, я велел отнести его в твою каюту и положить на постель. Он будет как новенький.
     Она облегченно вздохнула.
     - Рано или поздно, - удрученно добавил Саймон с видом человека, хорошо разбирающегося в последствиях кулачных боев.
     Снова Сабрину охватило тяжелое предчувствие. Она с тревогой взглянула на Саймона и понизила голос. Она не хотела, чтобы лежавший у их ног Мэтт услышал ее.
     - Как ты думаешь, кто-нибудь еще... м-м... заметил...
     - Не думаю, - покачал головой Саймон. - По-моему, только я видел, что ты сделала. Никто не смотрел им на ноги. - Он сурово взглянул на нее. - Ты не имела никакого права!
     Сабрина удивилась:
     - Я имела полное право. Вы все были готовы допустить, чтобы они избили друг друга до полусмерти. Кто-то должен был остановить их.
     - Тебе остается только надеяться, что ни один из них не узнает, что это ты прекратила поединок, иначе они разделаются с тобой. Они оба, - Он многозначительно кивнул. - Ступай, позаботься о своем муже. Надо прощупать его ребра, убедиться, что у него ничего не сломано. - Он пожал плечами и хохотнул. - За свою жизнь я повидал немало драк, это была хорошая схватка. Но и твой Николас, и мой капитан еще несколько дней будут ни на что не пригодны. А теперь иди.
     Мэтт застонал, и Саймон наклонился к нему.
     Сабрина наморщила нос и направилась к каюте, где без сознания лежал ее муж. Она задержалась у борта и посмотрела на море. Спокойное, чуть покрытое рябью, равнодушное к бурным чувствам, кипевшим в ее душе.
     Хорошо, что ей не надо беспокоиться о том, что Саймон расскажет Николасу или Мэтту о ее роли в этом маленьком сражении. Она вздохнула и отвела волосы, упав ей на лицо. Не хватало только еще одной тайны. У нее и так их было предостаточно.

***

     "Что же будет дальше?" - думала Белинда, опершись локтем на поручень и подперев ладонью подбородок. Она с раздражением смотрела на безмятежную гладь моря. В этом путешествии досадные неприятности следовали одна за другой. Все шло не так, как она себе раньше представляла или даже надеялась.
     Когда ей в голову пришла идея последовать за матерью, за этим предложением скрывалось нечто большее, чем забота о ее безопасности. Конечно, Белинду беспокоило, что добродетель ее матери находилась в руках пресловутого распутника. Но кроме этого, ее увлекала и волновала мысль о морском путешествии в такую экзотическую страну, как Египет. Она даже не подозревала в себе такой смелости и полагала, что унаследовала ее от отца. Мать была слишком благовоспитанной, чтобы искать приключений. По крайней мере до сих пор.
     И еще был Эрик. Белинда ожидала, что у них будет возможность получше узнать друг друга во время поиска своих заблудших родителей. Она надеялась, что все время будет рядом с ним, испытывая в его объятиях сладостную дрожь, которую вызывали его поцелуи и нежные прикосновения. Она мечтала повторить странное мучительное возбуждение. Белинда и думать не хотела, что в ее желаниях было что-то неприличное.
     Но действительность оказалась весьма далекой от ее ожиданий. Половину путешествия Эрик провел, перегнувшись через борт и освобождаясь от пищи, которую отвергал его бунтующий желудок. Остальное время он находился в своей каюте, мучаясь жестокими приступами морской болезни. Она пыталась ухаживать за ним, но он был плохим пациентом, предпочитая, чтобы его оставили в покое. А она не была заботливой сиделкой. Ей же путешествие не доставляло никаких неудобств, и ее раздражали те, кто плохо его переносил. Нет, все оказалось не так как она себе представляла.
     Тетушка Эрика была настоящим синим чулком, этакой всезнайкой и менторшей. Уинни была довольно приятна в общении, отличалась острым умом, заразительно смеялась, но слишком настойчиво старалась поделиться своими знаниями со всеми, кто имел глупость обратиться к ней с вопросом. Это не всегда доставляло удовольствие собеседнику, особенно капитану судна. Уинни обладала неприятной привычкой объяснять опытному моряку, как следует управлять кораблем. Эти знания она почерпнула из книг. Не один раз Белинда слышала, как ворчали матросы. Уинни очень повезет, если они не вышвырнут ее за борт.
     Белинда вздохнула и покачала головой. Хорошо еще, что корабль плывет с большой скоростью. Если повезет, они прибудут в Александрию раньше родителей. Что будет дальше? Она пожала плечами: поживем - увидим. Во время путешествия она сделала одно потрясающее открытие - ее любимая, праведная, серьезная мама совсем не такая, какой казалась. А может быть, никогда и не была такой.
     Солнечные блики играли на лазурных волнах с грацией и очарованием кордебалета. Но мужчина был не в том настроении, чтобы любоваться этой картиной. Он стоял У поручней, устремившись всем телом вперед, как будто усилием воли мог ускорить бег корабля. Необходимо попасть в Египет раньше Сабрины и Уайлдвуда. Иначе ему будет труднее осуществить свой план.

***

     Компаньоны по крайней мере избавили его от своего присутствия. Эти дураки укрылись в капитанской каюте и засели за карты. У него не было денег на такие пустые занятия, и он презирал тех, у кого они были. Но как бы он ни злился, эти двое практически оплатили все расходы на экспедицию. Богатым людям не приходит в голову сомневаться в платежеспособности других, они просто полагают, что, в конце концов, все окупится.
     Он всегда умел скрывать свои денежные затруднения. Даже те, кто считал, что прекрасно его знает, никогда не подозревали, что его карманы совершенно пусты. В течение нескольких лет он держал в тайне истинное положение своего состояния, и когда однажды почти получил средства поправить свое положение, удача выскользнула из рук не по его вине.
     Он не жаждал мести. Он просто хотел получить то, что ему причиталось. Если надо будет убить эту милую леди Стэнфорд или любого, кто встанет на его пути, пусть так и будет. Он не допустит, чтобы что-то помешало ему завладеть золотом Сабрины! Его золотом! Его губы медленно растянулись в довольной улыбке. День действительно был прекрасный.

Глава 11

     Сабрина содрогнулась при виде неподвижного мужа, лежавшего на постели. Матросы принесли Николаса в каюту, раздели его и бросили окровавленную одежду на пол. Только легкое одеяло было наброшено на его обнаженное тело.
     Сабрина со страхом откинула одеяло. Его дыхание было ровным. Она взглянула на покрасневшую, воспаленную покрытую ссадинами бронзовую кожу, на которой еще не проступили багрово-синие синяки. Кровавых открытых ран с выступающими из них костями не было. Она вздохнула с облегчением.
     Сабрина осторожно ощупала его ребра. Каких-либо признаков серьезных повреждений она не обнаружила. Кожа под ее рукой была теплой, но не воспаленной. Она дотронулась до его живота и замерла, напомнив себе, что это всего лишь необходимый осмотр, не более.
     И в то же время она не могла не восхищаться крепкими мускулами его груди. Ее руки сами собой потянулись к жестким темным волосам, покрывавшим ее. Она почувствовала, как под ее ладонью бьется его сердце.
     Что бы она чувствовала, если бы он прижал ее к своей груди? Если бы она слышала, как рядом с ее сердцем бьется его сердце? Что бы она ощущала, если бы ее обнаженные груди прижимались к этой крепкой груди? При этой мысли ее сердце учащенно забилось от пробуждавшегося желания его близости.
     Из его губ вырвался стон, и она отдернула руку, словно обожглась о его кожу или ее опалило жаром собственного желания.
     - Черт бы тебя побрал, Николас, ты добился своего. - Она намочила полотенце и приложила к его избитому лицу. - Ты заставил меня полюбить тебя.
     В ее голосе звучало возмущение, но рука с нежностью смывала с его лица сгустки запекшейся крови. Рана над правым глазом исказила его красивое лицо, левая щека распухла и посинела. Сабрина поморщилась, представив, какую боль он испытывает, и ее тон смягчился.
     - Знаешь, так не годится. Я не встречала в свете ни одной жены, которая любила бы своего мужа.
     Сабрина вздохнула и задумалась. Ей раньше было неведомо такое чувство. Ни с Джеком, ни с кем-то другим. Она не представляла себе, что страсть обладает такой могущественной силой. Страсть заставляла ее не замечать печальной действительности: Николас не был человеком, способным ответить на ее любовь. Он пользовался словом "любовь" как дешевой приправой, чтобы придать остроту и вкус блюду, не думая о самой пище. Может быть, достаточно того, что она его любит?
     Она не спускала с него глаз, удивляясь, почему Николас до сих пор не приходит в себя. Саймон говорил, что он поправится, если нет никаких серьезных повреждений. Пригладив ему волосы, она задумчиво смотрела на него. Ему досталось не больше, чем Мэтту, а он все еще без сознания. Если только...
     Сабрина осторожно приподняла его голову и пощупала затылок и сразу же нашла то, чего и боялась, - огромную шишку на затылке. Этот удар он получил не в драке, а от падения, подстроенного ею.
     Она поняла свою вину и растерянно смотрела на неподвижное тело.
     - Боже мой, Николас. Прости меня, Я совсем не хотела этого. Ты должен поправиться. - Она понизила голос и взволнованно зашеп