что Мамай живет на даче, сейчас было бы самое время пригласить
его на семейный ужин к трем сестрам, а заодно и  обсосать  ту  мыслишку,
что давно щекочет мои скудные мозги. Ничего не поделаешь,  придется  это
важное мероприятие отложить до завтра. Хотя и завтра доставать человека,
по уши погруженного в  свадебные  хлопоты,  не  очень  тактично.  А  он,
спрашивается, поступил тактично, когда воткнул мне двух вонючих кроликов
с поэтическим названием шиншилла. Ладно, утро вечера мудренее.
   Спал я плохо, потому как каждую секунду ожидал, что сработает  минное
устройство, наверное спрятанное в моей машине.
   Разбуженный мною Макс пришел, когда еще не было семи.  Он  дотошно  и
скрупулезно осмотрел всю машину, нашел мои документы с деньгами и пришел
к выводу, что можно запускать двигатель: правда, за благополучный  исход
дела он поручиться не может, так как ему  неизвестно,  что  находится  в
аккумуляторе и в скатах. Протянув два длинных провода,  мы,  спрятавшись
за подъездной дверью, зажмурили глаза и запустили движок. Довольный тем,
что машина работает, а мы еще живы и даже из соседей никто не пострадал,
я рассказал ему о своих вчерашних приключениях и попросил совета.
   - Кислое это дело, Иваныч, скажи спасибо, что вернули.
   - Вот это-то и настораживает меня больше всего. За  каким  же  хреном
они грабили? Чуть было меня не  убили.  И  все  для  того,  чтобы  потом
подогнать ее  к  самой  двери?  Я  удивляюсь,  как  это  они  записку  с
извинениями не оставили. Что это все значит?
   - Может быть, нападение было  целевое  и  тебя  просто  предупредили?
Подумай, кому ты перешел дорогу за эту пару недель?
   - Если исключить наше последнее похождение, то никому. Дело,  которым
я сейчас занимаюсь, совершенно другого характера. Рэкета  и  крутых  там
нет и близко, старая деревенская  история,  своими  корнями  уходящая  в
прошлое. Странно все это.
   - Плюнь и не думай, главное - тачка на месте.
   - Нет, Макс, найти их нужно,  уж  очень  они  меня  обидели,  коварно
обманули и больно ударили. Буду искать.
   - По очкам, что ли? Но,  Иваныч,  это  же  глупо,  в  городе  десяток
магазинов оптики и сотни таких же частных лавочек, тебе потребуется пара
месяцев, чтобы их все обойти, и нет никакой гарантии, что в конце концов
ты чего-то добьешься. Возможно, она вообще покупала эти  очки  в  Пекине
или в Кислодрищенске. Возможно,  аптека,  где  их  приобрели,  не  ведет
записей, словом, возможно, возможно, возможно... А если ты надеешься  на
отпечатки, то тут вообще труба. Наверняка ее пальчиков в картотеке  нет.
Бессмысленно все это.
   - А я все-таки попробую,  спасибо  тебе  за  самоотверженную  помощь,
пока!
   - Стой, Иваныч, ты куда?
   - "Прощай, царевна, путь мой долог..."
   - Погоди, я с тобой!
   Не успел я опомниться, как он оказался рядом на пассажирском сиденье.
   - Убирайся, тебе ж на работу.
   - Заткнись, Иваныч, сегодня суббота, - пропел он и,  довольный  своей
рифмой, загоготал. - Вперед, дранг нах ост! С чего мы начинаем поиски?
   - С того, что  ты  уматываешь  из  машины,  у  тебя  своих  дел  хоть
отбавляй.
   -  А  я  покататься  желаю,  могу  я  хоть  раз  в  месяц   отдохнуть
по-человечески?
   - Ты и так два месяца в больничке отдыхал, -  проворчал  я  и  тронул
машину. - Мы с тобой, Макс, начнем с того,  что  или  сразу  сузим  круг
поисков, или вообще откажемся от этой бредовой затеи.
   Боря   Майер   имел   окладистую   бородку,   крепенькое   брюшко   и
пятидесятилетний стаж проживания  на  нашей  грешной  земле.  Раньше  он
считался хорошим глазным врачом, а теперь, в эпоху новых русских, открыл
фешенебельный оптический салон и повелел называть себя элитным  оптиком.
Тяга к коммерции у него появилась давно, еще в застойное время, тогда-то
и тряс я его за фарцовку фирменными оправами. Дело в конце концов  сошло
на нет, и мы разошлись полюбовно.
   В роскошной приемной - красная кожа, мрамор и никель  -  мы  смиренно
ожидали его  аудиенции,  разглядывая  витрины-витражи  с  диковинными  и
дорогими оправами, среди которых я, между прочим, заметил  точную  копию
моей.
   Наконец, с его высочайшего позволения, мы были допущены до его  руки.
При виде меня  он  даже  привстал  с  места  и  сделал  несколько  шагов
навстречу, шумно и радостно при этом удивляясь.
   - А я думаю, какой  такой  Гончаров?  -  Он  покровительно-дружелюбно
потряс мне руку, при этом совершенно не реагируя на Максово присутствие.
- А это, оказывается, вон кто, сам Константин.., э-э-э...
   - Иванович, - проглотил я его мнимую забывчивость.
   - Ну да, ну да, что-то я не того, присаживайтесь. Кофе, чай, коньяк?
   - Лучше ту ржавую брюнетку.
   - Ну что вы, Константин Иваныч, как вы можете?
   - Ладно, будем считать, что официальная часть  и  обмен  любезностями
закончены, и потому перейдем к делу. Что ты  можешь  сказать  по  поводу
этой штуки? - На офисный стол я выложил одноглазую оправу. -  Только  не
прикасайся к ней, там пальчики.
   - Опять вы, Константин Иваныч, до кого-то хотите докопаться, и  когда
только вы бросите эту гнусную привычку?
   - Когда последний убийца будет пойман и последний мошенник посажен! -
патетически воскликнул я и спросил:
   - У тебя машина есть?
   - Да, "БМВ", - гордо, но подозрительно ответил он. - А в чем дело?
   - Дело в том, что хозяйка  этого  лорнета  очень  любит  кататься  на
"БМВ", но поскольку своего постоянного автомобиля  у  нее  нет,  то  она
периодически их  угоняет,  при  этом  с  незадачливыми  владельцами  она
обращается нехорошо - то голову прострелит, то кишки выпустит.
   - Мне это не грозит, - сглотнув  слюну,  загрустил  Боря,  -  у  меня
охрана.
   - Боря, вытри сопли  и  не  делай  из  себя  ребенка.  Где  ты  видел
владельца престижной машины без охраны?  Однако  ей  все  равно  удается
делать свое дело. У тебя, наверное, автомобиль в отличном состоянии?
   - Он новый, но не будем терять время. - Придвинув платок поближе, он,
вооружившись лупой, заговорил:
   - Что я могу  сказать  по  существу  дела?  Не  очень-то  много.  Ну,
во-первых, это "Кобра". Оправа очень дорогая и неподдельная, не  всякому
по карману. Куплена она сравнительно недавно, по  крайней  мере,  следов
долгого ношения на ней нет, но есть недавние  повреждения  механического
характера. Можно сказать, что приобретена она не больше чем полгода тому
назад. Расстояние между центрами дает основание  предполагать,  что  тип
лица...
   - Тип лица мы знаем, все эти плюсы-минусы нам  пока  ни  к  чему,  ты
лучше скажи, где она могла их купить?
   - Вопрос  довольно  трудный,  но  могу  сразу  сказать,  что  уличные
торговцы  таким  товаром  обладают  едва  ли,  скорее,  это  ассортимент
серьезных фирменных магазинов моего ранга или чуточку пониже. Их в нашем
городе не больше  десяти.  Сейчас  я  назову  вам  их  адреса,  если  вы
пообещаете мне полную конфиденциальность.
   -  А  ты  не  диктуй,  ты  возьми  ручку  в   ручки   и   запиши,   а
конфиденциальность - это дело плевое, это мы тебе гарантируем. Пиши.
   - Константин Иванович,  вы  как  ребенок!  -  Он  так  укоризненно  и
сожалеюще на меня посмотрел, что мне стало стыдно за свой пофигизм.
   - Пардон, Борис... э-э-э...
   - Абрамович.
   - Ну конечно же Абрамович, прошу пардона, Борис  Абрамович,  за  свою
нетактичность. Диктуйте, Макс все запишет.
   В первых трех салонах нас ожидало полное  разочарование  и  облом.  В
одном таких оправ не было вообще, в другом не велась документация,  а  в
третьем сказали, что не вправе давать нам информацию  о  своих  клиентах
без соответствующих на то документов с нашей стороны.  В  четвертый  нас
попросту не пустили, а вот пятый...
   Стервозная  сорокапятилетняя  дама,  не   то   совладелица,   не   то
компаньонка, как-то уж очень заинтересованно посмотрела  на  "Кобру",  а
особенно на единственную линзу. Она даже протянула руку,  но  я  вовремя
отдернул платок и спросил:
   - Вам знакома эта оправа?
   - Конечно, у нас осталось еще шесть таких  оправ,  а  всего  их  было
восемнадцать. Но что, собственно, вас интересует?
   - Нас интересует, кто приобрел  именно  эту  оправу.  У  вас  ведутся
какие-то регистрационные журналы? Вы можете сказать, кто ее заказывал?
   - Я много чего могу сказать, но могу и молчать. - Криво  улыбнувшись,
она украдкой зыркнула на обитую белой кожей дверь. - А вы можете?
   - Что? - не сразу понял я, а когда сообразил, то было уже поздно.
   - Ничего! - досадливо вякнула она и кинулась навстречу толстой  бабе,
выплывающей из кабинета:
   - Розалия Самуиловна, у меня все в порядке, не беспокойтесь.
   - А чего это я должна беспокоиться? - трубно и  высокомерно  спросила
дочь Соломона. - Твои проблемы, тебе и беспокоиться. Голова пусть  болит
у дятла. Скажи девочкам, пусть ко мне зайдут. - И с этими  словами  туша
величаво заплыла в свою бухту.
   Только теперь я  сообразил,  что  все  это  время  женщина  старалась
закрыть нас от Розалии своей спиной. Точнее,  не  нас,  а  меня,  а  еще
точнее, мои руки, осторожно держащие пресловутую оправу.  Чудеса,  да  и
только.
   - Уходите отсюда, - едва за начальницей  закрылась  дверь,  прошипела
она, но, видимо, любопытство и прирожденный сволочизм взяли верх, потому
что от порога она нас окликнула, в чем я в  общем-то  не  сомневался.  -
Дайте мне очки, - не глядя в нашу сторону, потребовала она.
   - Зачем? - оценивая задницы снующих девок, спросил я.
   - Я проверю диоптрии и тогда скажу наверняка. Что она натворила?
   - Ничего, просто я случайно их нашел и хотел бы вернуть хозяйке.
   - А-а, - разочарованно протянула интриганка, - ну тогда и возвращайте
себе на здоровье, а я вам тут ничем помочь не могу.
   - Простите, мадам. - Сообразив, что сделал непростительную ошибку,  я
попробовал исправиться. - Вы видите мою перевязанную голову. Ее  разбила
та самая фрекен, чьи очки сейчас у меня  в  руках.  А  кроме  того,  она
угнала мой автомобиль, шестисотый "мерс", и я бы просил вас  помочь  мне
отыскать мерзавку.
   - Давайте мне очки, я все должна проверить, а вдруг это не она. Ждите
меня возле хлебного павильона на той стороне улицы через час.  А  теперь
уходите.
   Подогнав машину к названному павильону,  мы  окопались  и  замерли  в
ожидании дичи. Время текло необыкновенно медленно, и поэтому, втайне  от
Макса, я посетил питейное заведение и через полчаса,  поставив  его  уже
перед фактом, вручил ключи.
   Интриганка оказалась изощренной и опытной разведчицей. Она  подползла
неизвестно откуда и совершенно неожиданно вынырнула перед  нашим  носом.
Сразу же оценив ситуацию, она мышкой юркнула на заднее сиденье.
   - Господа, я надеюсь, вы джентльмены?
   - О да! - горячо заверил я ее. - А чтобы вы в  этом  не  сомневались,
позвольте вам вручить наш маленький презент.  -  И  с  этими  словами  я
протянул ей пластиковый пакет с бутылкой шампанского и коробкой конфет.
   - Это совершенно лишнее, я делаю это исключительно в своих  корыстных
целях, потому что хочу  принести  этой  семье  как  можно  больше  горя.
Почему? Позвольте мне на  этот  вопрос  не  отвечать.  Но  шампанское  я
все-таки возьму,  приятно  его  получить  из  рук  таких  обаятельных  и
мужественных мужчин.
   Да  не  тяни  ты  резину,  чертова  кукла!  -  подумал  я,  внутренне
соглашаясь с ее комплиментами. Макса они, конечно, не  касались,  потому
как его рожу только в темноте  и  на  приличном  расстоянии  можно  было
назвать обаятельной.
   - Я проверила по карточкам, и мое предположение подтвердилось, оправа
действительно  принадлежит  Вике  Кравецкой,  дочери  нашей  заведующей.
Ошибки тут быть не может, потому что месяц  тому  назад  я  их  ей  сама
подгоняла.
   - Огромное вам спасибо, но не могли бы вы сообщить нам ее адрес?
   - Да, непременно и адрес, и телефон. Я думаю, нет нужды вам говорить,
что я от них зависима и ваши  неосторожные  действия  мне  могут  сильно
повредить.
   - О чем вы говорите, мы даже не знаем, как вас зовут, и вообще  видим
в первый и последний раз. На этот счет у  вас  не  должно  быть  никаких
опасений.
   - Благодарю вас,  вы  правильно  меня  поняли.  Записывайте  адрес  и
телефон. Она живет возле магазина "Меха". Живет  с  матерью  и  отчимом,
который неизвестно с кем из них живет.

***

   - Ну и что будем делать дальше? - отъезжая от павильона, спросил меня
Макс. - Как мы ее будем выковыривать?
   - Придумаем, главное, ее координаты у нас  в  руках,  а  ты  боялась,
дурочка.
   - Я же не мог предположить, что мы нарвемся на такую стерву.  Но  что
ты планируешь дальше, я пока ничего путного придумать не могу.
   - Я тоже, но в любом случае нам  на  моей  машине  к  ней  появляться
нельзя, она может все не правильно истолковать. Значит, для начала нужно
пересесть на твою. Вперед, Ухов, и  да  поможет  нам  Бог  и  сорок  его
апостолов!
   Уже через полчаса уховская "девятка"  с  приоткрытой  задней  дверцей
стояла возле ее подъезда,  а  я  через  двор  напротив  накручивал  диск
телефона-автомата. Зафрахтованная мной сговорчивая девица зубрила текст.
Похоже,  ответила  сама  Кравецкая.  Кивнув,  я  передал  трубку   своей
помощнице. Действуя строго по правилам, она на едином дыхании  выпалила:
"Вика, ну ты коза, блин, прикинь, я за дохой к вам в "Меха" прискакала и
облом. Стольника не хватает, блин. Вынеси, я на  ступенях  буду".  После
чего, не слушая возможных возражений, она бросила трубку.
   Получив положенное вознаграждение, девица, как и было договорено, тут
же исчезла, а я, обогнув двор, вдоль стеночки попрыгал  к  ее  подъезду,
моля Бога, чтобы ловушка сработала, потому что в другой  раз  все  будет
сложнее и хлопотливее. Сидя за рулем, Макс читал книжку про Азефа, а  на
третьем этаже хлопнула дверь. Легко,  как  бабочка,  она  выпорхнула  из
дверей и пропорхала вплоть  до  машины,  и  тут  ее  полет  был  прерван
бандитской рукой Гончарова. Подскочив сзади, я распахнул дверцу  и  чуть
изменил направление ее стремительного полета.  Пикирующим  истребителем,
головой вперед она въехала в салон и затихла то  ли  от  испуга,  то  ли
свернув себе шею. Но в этом нам предстояло  разобраться  позже.  Пока  я
запрыгивал следом, Ухов уже ворочал коробку передач, и, как только дверь
за мной захлопнулась, он вылетел со двора и через триста метров  свернул
в определенный заранее переулок.
   Между задней стеной общественного сортира и глухим школьным  забором,
на кучах битого кирпича и бутылок мы, наконец, перевели дух.
   - Ну чего она там, живая, что ли? - вроде безразлично  спросил  Макс,
но я понял, что этот вопрос его волнует сильно и даже очень.
   Осторожно перевернув наш трофей на спину, я,  уже  готовый  к  самому
наихудшему, попытался нащупать на ее горле пульс. Слава Богу,  она  была
жива, о чем тут же истошно заявила.
   - Помогите!!! - заорала она благим матом, пытаясь выскользнуть из-под
моей руки. - Убивают! Душат!
   - Если будешь так орать, то мне придется в самом деле тебя удушить, -
спокойно пообещал я, надевая на нее свалившиеся очки.  -  Узнаешь  меня,
Викуша?
   Мне показалось, что ее глазные яблоки с обезумевшими зрачками  сейчас
вылезут из орбит и вместе с увеличительными линзами поскачут по  салону,
но произошло совершенно обратное - они вдруг подернулись мутной  пленкой
и закатились вверх.
   - Нервная девушка, чувствительная, - констатировал  я  обморок.  -  У
тебя водочка есть?
   - А як же. Я ж понимаю, кого вожу, но только мне кажется,  ей  больше
подойдет хорошая  пощечина.  Косит,  шалава,  а  может,  и  нет.  Гляди,
зенки-то подрагивают. Дай-ка я сам попробую, сейчас  узнаем,  косит  или
нет.
   Сложив пассажирское кресло, Макс методично  и  основательно  принялся
приводить ее в чувство. Почти по локоть он запустил ей под свитер лапищу
и начал массированную щекотку. От таких  прикосновений  проснулся  бы  и
медведь, а ее зрачки оставались на прежнем месте и  на  щеках  появилась
нездоровая белизна.
   - Нет, кажется, не косит. - Немного обиженно он выдал свой диагноз и,
приподняв девушке голову, вылил немного водки ей в  рот.  Зафырчав,  она
ожила и порозовела, но, увидев меня, заорала с новой силой:
   - Не хочу! Не надо! Я больше не буду!
   - Что это с ней? - озабоченно спросил Макс.
   - Кажется, она думает, что уже в аду, - предположил  я.  -  Наверное,
они решили,  что  грохнули  меня  справно  и  качественно.  Поэтому  мое
появление вызывает у нее некоторое замешательство. Я прав, Викуша?
   Наконец до нее дошло, что все происходящее  вполне  реально  и  имеет
объяснимые причины. Поэтому, закрыв глаза, она сейчас решала, как  вести
себя дальше: прикинуться ли полной дурой или  все  от  начала  до  конца
отрицать. Второй вариант ей глянулся больше, и, не сходя  с  места,  она
сразу же начала атаку:
   - Кто вы такие? Так просто вам это не пройдет. Я буду жаловаться.
   - И правильно, моя золотая, в нашей правовой и демократической стране
свобода и неприкосновенность  каждого  человека  защищены  государством.
Валяй, твои действия я могу только приветствовать. Но сначала окажи  мне
маленькую услугу, сообщи адресок своего подельника, тогда и  гуляй  себе
спокойненько  и  письма  в  суды  пиши  на  здоровье,  и   заявления   в
прокуратуры. Вот только адресочек шепни да как зовут его.
   - Кого? - приготовилась травить баланду Виктория.
   - Своего подельника, - любезно напомнил я. - Того, кто так  мастерски
долбил мой череп, пока я на тебе лежал.
   - Не знаю я никакого подельника, о чем вы?
   - Все о том же, о позавчерашнем дне, об угоне моей машины,  "девятки"
цвета мокрый асфальт. Какие подробности тебя еще интересуют? Ах да,  еще
вы вытащили деньги и документы. И это у мертвого человека! Нехорошо. Это
уже называется мародерство, и по законам военного времени  вы  подлежите
немедленному расстрелу на месте преступления. А так как в  нашей  стране
есть места, где введено военное положение,  то  мы  имеем  полное  право
расстрелять и тебя, - вдохновенно и велеречиво нес я ахинею  в  надежде,
что она сломается, но ошибся.
   - Что вы под меня копаете? - наглея на глазах, поперла она  буром.  -
Кого вы на понт берете? Козлы вонючие. Не знаю я никакого подельника,  и
все тут. Откисните от меня быстро.
   -  Допустим,  подельника  ты  не  знаешь,  но  о  том,   кому   могут
принадлежать эти очки, ты должна  догадываться,  -  показал  я  ей,  как
последний козырь, свою находку, но и здесь она попыталась выкрутиться:
   - Ну и что? Ну, мои очки, что из того? Потеряла я их недавно.  Вот  и
все. И весь разговор. Еще вопросы есть?
   - Нет, вопросов больше не  будет,  -  тяжелой  артиллерией  выстрелил
Макс. - Теперь я просто тебе расскажу, что  с  тобой  будет  через  пару
суток.
   Во-первых, мы  сейчас  отвезем  тебя  в  милицию,  а  заодно  товарищ
Гончаров напишет заявление о том, что ты с твоим  пособником  собиралась
его убить. Это кроме того, что заявление на угон уже существует. Далее в
качестве вещественного доказательства он предъявит  твои  очки,  которые
сразу же пойдут на  экспертизу.  Там  сразу  же  обнаружатся  мельчайшие
крупинки песка и глины с места, где ты их потеряла.
   - Пока они будут их обнаруживать, я тоже не буду сидеть сложа руки.
   - Правильно, потому что ты будешь лежать задрав ноги.  Да-да,  ты  не
ослышалась, именно задрав ноги или наоборот, это  уже  какому  зеку  как
захочется, а может, им захочется сразу и всем вместе.  Тогда  уж  только
успевай поворачивайся. Кодляк-то в камере сидит человек  в  тридцать,  а
каждому дай, и не по разу, как ты себе думаешь, а  в  постоянку.  Бывали
случаи, что и до смерти вашу сестру любили  и  даже  после  смерти.  Ты,
наверное, хочешь это попробовать?  Не  советую,  у  многих  крыша  потом
подтекать стала. А некоторые...
   - Заткнись, мне надоело слушать твои гадости,  я  не  собираюсь  туда
попадать.
   - А куды ты, голуба, денесси? Сейчас, только мы приедем,  тебя  сразу
же закинут в клетку, а к ночи препроводят