полковник, вам и решать.
     - Вот и я о том же. Зачем тебе кошки?
     - В хозяйстве все сгодится, - выходя, усмехнулся Макс. - Привет.

***

     К девяти вечера мы подъехали к берегу реки километром выше того места, что мне указала Ливицкая. Отправив машины с Милкой и Гербертом назад, наш отряд в составе пятерых человек ступил на лед. Возглавлял его Макс. За ним с отрывом в десять метров шел я. А дальше, уже с большей дистанцией, следовал майор с двумя крепкими сержантами из отряда Ухова. По прочному льду, припорошенному снегом, идти было вполне терпимо. Единственным нашим неудобством был почти полный диск луны. Он освещал нас, как прожектор сторожевого катера, и по этой причине Макс стал забирать правее, видимо рассчитывая обогнуть дом и подойти к нему с противоположной стороны, где нам легче было бы пройти незамеченными.
     В десять, когда мы ступили на остров и до дома оставались считаные метры, нас учуяли собаки. Безмолвная снежная пустыня тут же огласилась злобным собачьим матом. Как и было договорено, шествующая за нами тройка тут же упала на лед, а мы с Уховым продолжали идти как ни в чем не бывало.
     И своего дождались. Два мощных волкодава, перемахнув через забор, кинулись нам навстречу с единственным желанием порвать нам глотки. Две кошки, выброшенные Максом на лед, увязая в снегу, тут же забарахтались к берегу. Но желаемого результата фокус не принес. Барбосы с ходу оценили наше весовое превосходство и, не обращая внимания на обреченных зверьков, сделали выбор в нашу пользу.
     Первый волкодав, который достался Максу, очень скоро об этом выборе пожалел. С переломанной лапой и распоротым брюхом, он закрутился юлой, жалобно скуля и разматывая по льду дымящиеся кишки.
     Его собрату повезло гораздо больше. Опрокинув меня на спину, он с утробным ворчанием искал мое горло, куда намеревался вцепиться со всей возложенной на него ответственностью. И он был близок к своей конечной цели, и, если бы не вовремя подоспевший Макс, я бы никогда не увидел жалобные глаза умирающего пса.
     - Ну что ты, Иваныч, честное слово! С собакой справиться не можешь, - досадливо укорил он меня. - Хоть на улицу тебя не выпускай.
     - Так она же большая, - оправдывался я уже у ворот ограды.
     - Ее надо за лапу ловить и, не мешкая ни доли секунды, резко выворачивать и подсекать. Иваныч, да ты весь в крови. Ты ранен?
     - Это ты вылил на меня целый ушат собачьей крови. Стучи.
     - Они и так уже нас заметили, - дубася сапогом по воротам, усмехнулся Макс. - Вон рожи-то в окна повыставляли. Эй, вы, отзовитесь, - помахал он сеткой с мороженой рыбой. - Открой, говорю, морда твоя кержацкая.
     - Чего стучите, люди добрые? - выходя на просторное крыльцо, спросила полная сестра Татьяна. - Опять рыбаки, что ли? И чего вам дома не сидится. Чего хотите?
     - Погреться бы нам, добрая женщина, - скорчил Макс дебильно-туповатую рожу, хотя и без того с виду интеллектом не блистал. - Рыбку ловили, замерзли как цуцики.
     - Неможно к нам, ступайте домой, там и грейтесь. Лед добрый, до бережка близехонько, ступайте, сынки, неча вам тута делать.
     - Ну ты даешь, мамаша, так только нехристи поступают, - возмутился Макс. - У меня товарищ пораненный, куда мне с ним тащиться. Да ты не думай, мы же не забесплатно, кинем тебе сотнягу, а нам бы только часик обогреться, а там мы уйдем.
     - Ну разве что часик... - неуверенно двинулась она к нам. - Если часик, то пущу. В хоромы-то нельзя, а в баньку пущу. А ты вправду заплатишь?
     - Да хоть сейчас, держи вот, - протянул он ей обещанное. - Но только ты уж, мать, уважь и нас. Принеси капельку самогоночки.
     - Проходите, рыбаки чуханые, только тихонько, чтоб хозяин вас не учуял. - Пригибаясь под окнами, она отвела нас за дом и запихнула в теплый пристрой. - Сидите, тута тепло, ишо печка горячая. Счас вам вина принесу.
     Только не шумите у меня, а то интно худо будет. И как это Пират вас не учуял? - сокрушаясь, закрыла она дверь, и мы остались в полной темноте.
     - Плохо вы воспитали своего Пирата, - проворчал Макс, включая фонарик. - Послушай, Иваныч, а куда мы попали? Если верить твоим россказням и рассказу той стервы, то мы каким-то образом можем проникнуть в дом. Насколько я помню, в твоей истории баня соединяется с домом через коридор. Это же замечательно, мы можем одной рукой взять их всех голенькими. Только бы у тех олухов хватило терпения не лезть на рожон, а дождаться нашего сигнала. Как ты думаешь, они дождутся?
     - Тебе виднее, твои ребята.
     - За Виктора и Димку я не волнуюсь, меня больше занимает майор. Тихо.
     В углу за топкой заскрипела скрытая от нас дверь и появился огонек свечи, а следом послышалось гнусавое мычание. Макс резко направил туда луч и выдернул пистолет. Здоровенный бородатый мужичина, босой, но с бутылкой самогона и крупно нарезанным салом, ослепленный светом, протестующе замычал.
     - О, гроссфаттер, шнапс тринкен, - захохотал Макс. - Гут, гут!
     - Дурак, заткнись, ты все спутал, - зашипел я Максу в ухо. - Карл - это который лысый. Да и откуда мы можем знать, что здесь есть немец? Давай, папаша, для сугрева в самый раз будет. Сам-то вмажешь?
     - М-м-м! Мы-ы-ымм! - ответил он с готовностью номер один и для пущей убедительности подставил стакан. Но это умный немой сделал зря. Увлеченный видом льющейся самогонки, он даже не почувствовал, как Макс болевым приемом уложил его на пол.
     - Одним меньше. На полчаса он полный труп.
     - Но все же лучше его связать, - отхлебывая из горлышка самогона, рассудительно заметил я. - Очень кажется мне, что это и есть их штатный палач.
     Ты будешь?
     - А то нет?! - принимая бутылку, возмутился Ухов. - За нее деньги плачены. - Жадно забулькав, он опростал все, что в ней оставалось. Аккуратно поставив тару в уголок, спросил:
     - Ну и что дальше?
     - Сейчас за ним должна прийти жена. Будет двумя меньше.
     - Логично, - прикрепляя безвольное тело бородача к основанию топки, одобрил мою мысль Макс. - И останется у нас всего ничего.
     Сестра Татьяна явилась минут через десять, когда ее муж уже начал шевелиться.
     - Аркаша, - просовываясь в дверь, тихо и вкрадчиво позвала она, - я же тебя просила не пить с ними вино.
     - Мы тоже его об этом просили, да только он нам принес уже пустую бутылку, - очень натурально пожаловался Макс. - Забирай своего Аркашу. В отрубях он.
     Через минуту сердобольная сестра Татьяна лежала рядом с бородатым мужем. А мы с Уховым отправились выполнять поставленную перед нами задачу.
     Миновав узкий и длинный коридор, мы очутились в большой комнате, где, судя по рассказам Ливицкой, и происходили все действа. Три двери по разным сторонам комнаты давали нам полную свободу выбора. Вспоминая рассказ Натальи, я выбрал левую, самую дальнюю, и не ошибся. Чиркнув зажигалкой, мы увидели открытые пронзительные глаза Князя.
     - Вставай, Стас, ритуальное шествие на судебный алтарь уже подготовлено.