з них.  Чувствовал  себя
он отлично, и в нем  жила  уверенность,  что  нынешний  день  будет  очень
хорошим. Он сложил спальный мешок, затолкал его в рюкзак... и вдруг замер.
     На цементных ступеньках отпечатались следы, ведущие к лужайке. Трава,
по которой прошли чьи-то ноги, была слегка примята.  Ларри  был  городским
парнем  и  никогда  не  увлекался  романами  Джеймса  Фенимора  Купера  об
охотниках-следопытах, но нужно быть слепым, подумал он, чтобы  не  понять,
что следы оставлены двумя парами  ног:  одни  большие,  вторые  маленькие.
Наверное, среди ночи  они  подходили  и  рассматривали  его  спящего.  Это
рассердило Ларри. Он никогда не одобрял подобный способ изучения, и в душу
его закрался легкий страх.
     "Если они не покажутся в самое ближайшее время сами, - подумал Ларри,
- я найду их и вытащу на свет божий".  Хотя  эта  мысль  была  не  слишком
ободряющей. Не мешкая более, Ларри взвалил рюкзак на плечи  и  тронулся  в
путь.
     К обеду он добрался до шоссе 1 в  Уэльсе.  Там  он  повернул  на  юг.
Доставая на ходу из кармана сигареты, он выронил монетку, которую и  нашел
двадцать минут спустя Джо, уставившийся на находку так,  будто  перед  ним
был магический кристалл. Затем он  спрятал  монетку  за  щеку,  и  никакие
уговоры Надин выплюнуть ее не возымели действия.
     Двумя милями дальше по  трассе  Ларри  в  первый  раз  увидел  его  -
большого синего зверя, спокойного и ленивого в  этот  солнечный  день.  Он
полностью отличался от Тихого или Атлантического океанов. Здесь вода  была
совершенно голубой, с кобальтовым оттенком, и волны  неторопливо  набегали
на берег, разбиваясь  о  скалы.  Они  пенились  у  кромки  земли,  подобно
взбитому яичному белку. Негромко шумел ветер.
     Ларри слез с велосипеда и медленно подошел в океану, ощущал  восторг,
который невозможно выразить словами. Он был здесь, он сумел  добраться  до
места, за которым дальше - только море. Здесь была самая восточная  точка.
Здесь кончалась суша.
     Он шел, зачерпывая башмаками воду. В синее небо  с  криками  взмывали
чайки. Ларри никогда не доводилось видеть столько птиц  одновременно.  Ему
вдруг пришло в голову, что, несмотря  на  белоснежное  оперение,  чайки  -
парии, питающиеся падалью и мертвечиной. Мысль была неприятной,  но  Ларри
никак не мог выбросить ее из головы.
     Итак, он стоит на краю земли.
     Ларри сел на скале, свесив вниз ноги. Ему было немного  не  по  себе.
Так он просидел около получаса. Прохладный бриз разбудил в нем аппетит,  и
он встал и направился к рюкзаку, лежащему у обочины шоссе. Всей  кожей  он
ощущал свежесть и прилив бодрости.
     Он шел, глядя в бездонное небо, и тут до его слуха  донесся  какой-то
звук, и Ларри с ужасом понял, что это стонет человек.
     Он перевел глаза на шоссе и увидел мальчика, бегущего ему  наперерез.
В руке мальчик держал длинный нож.  Сзади  за  мальчиком  бежала  женщина.
Ларри заметил, что она бледна и что ее глаза обведены темными кругами.
     - Джо! - крикнула женщина и побежала еще быстрее, чем прежде.
     Джо тем временем приближался к Ларри.  На  лице  его  играла  мерзкая
улыбка, а нож, занесенный высоко над головой, сверкал на солнце.
     "Он торопится, чтобы  убить  меня,  -  подумал  Ларри  с  неожиданной
уверенностью. - Этот мальчик... разве я сделал ему что-нибудь плохое?"
     - Джо! - простонала женщина высоким  сдавленным  голосом.  Расстояние
между Ларри и Джо сокращалось.
     Ларри вспомнил, что оставил  пистолет  рядом  с  велосипедом,  и  тут
мальчик оказался совсем рядом.
     Первый же взмах ножа вывел Ларри из сковавшего его  от  неожиданности
оцепенения. Отступив назад, он размахнулся правой ногой  и  сильно  ударил
мальчика по коленной чашечке. Ударил -  и  тут  же  почувствовал  жалость:
мальчишка отлетел в сторону и упал, а ведь он  был  совсем  еще  ребенком.
Ларри никогда до этого не бил детей.
     - Джо! - продолжала кричать  Надин.  Она  бежала,  спотыкаясь,  и  ее
когда-то белая блузка была покрыта густым слоем  придорожной  пыли.  -  Не
бейте его! Он всего лишь маленький мальчик! Пожалуйста, не бейте его!
     Джо упал на спину, раскинув руки и ноги в стороны. Сделав к  мальчику
шаг, Ларри наступил ногой на запястье правой руки, прижимая ее к земле...
     - Выбрось эту гадость, малыш.
     У Джо задрожали губы. Китайские глаза с ненавистью буравили Ларри.  У
Ларри возникло ощущение, что  под  его  ногой  не  мальчишеская  кисть,  а
извивающаяся ядовитая змея. Джо безуспешно пытался вырваться.  Присев,  он
попытался укусить Ларри за ногу сквозь мокрую  задубевшую  ткань  джинсов.
Ларри сильно прижал ногой руку мальчика, и тот заплакал - не от боли, а от
бессильной ярости.
     - Выбрось это, малыш.
     Неизвестно, чем дело кончилось  бы,  но  тут  рядом  с  Ларри  и  Джо
оказалась запыхавшаяся Надин.
     Не глядя в сторону Ларри, она опустилась  на  колени  и  ласково,  но
настойчиво сказала:
     - Выбрось нож!
     Мальчик быстрым движением, словно собака, потерся об ее ногу и  снова
принялся вырываться. Ларри с трудом удерживал равновесие. Надин попыталась
остановить мальчика, но тот зарычал, и Ларри пришло в голову, что если Джо
сумеет вырваться, то набросится на нее первую.
     - Вы-брось нож! - по слогам произнесла Надин.
     Мальчик завыл. Слезы текли из его глаз, размазывая по щекам грязь.
     - Мы бросим тебя, Джо. Я брошу тебя. Я уйду с ним. Я сделаю это, если
ты будешь так себя вести.
     Ларри почувствовал сквозь подошву, что рука мальчика в последний  раз
напряглась - и обмякла. В его глазах сверкала ненависть и злоба. Внутри  у
Ларри все похолодело.
     Женщина продолжала тихо говорить. Никто не причинит ему зла. Никто не
ударит его. Никто не бросит его. Если он выпустит из руки нож, все захотят
дружить с ним.
     Мальчик разжал руку и затих, глядя в небо. Ларри снял с его руки ногу
и быстрым движением поднял нож.  Затем  он  размахнулся  и  зашвырнул  нож
далеко в океан. Глаза Джо проводили сверкающее лезвие, и он издал  долгий,
протяжный вопль. Нож ударился об скалу и скрылся в воде.
     Ларри повернулся лицом к новым знакомым. Женщина смотрела на него; ее
щеки порозовели от гнева. В темных глазах легко читался упрек.
     Ларри мысленно принялся оправдываться (скорее перед собой, чем  перед
ней): "Я должен был сделать это, послушайте, леди, это не моя вина", -  но
ее глаза кричали другое: "Вы не слишком добрый человек".
     Поэтому он решил промолчать. Ситуация говорила сама за  себя,  и  его
действия были спровоцированы действиями мальчика. Более  того,  все  могло
окончиться гораздо хуже. Чертов мальчишка мог ранить и даже убить его!
     Женщина, не меняя выражения лица, сказала:
     - Я Надин Кросс. Это Джо. Я счастлива встрече с вами.
     - Ларри Андервуд.
     Они пожали друг другу руки и одновременно  рассмеялись,  почувствовав
абсурдность ситуации.
     - Давайте вернемся к дороге, - предложила Надин.
     Плечом к плечу они двинулись к шоссе.  Через  несколько  шагов  Ларри
оглянулся через плечо на Джо. Мальчик все еще сидел  на  земле,  будто  не
замечая, что Ларри и Надин куда-то направляются.
     - Он придет, - тихо сказала Надин.
     - Вы уверены?
     - Вполне.
     Они  оказались  у  места,  где  Ларри  оставил   велосипед.   Женщина
приветливо посмотрела на Ларри.
     - Давайте присядем? - спросила она.
     - С удовольствием.
     Они сели прямо  на  землю,  лицом  к  лицу.  Немного  погодя,  к  ним
присоединился и Джо. Он сел поодаль от Ларри. Ларри посмотрел на мальчика,
затем перевел взгляд на Надин.
     - Я знаю, что вы вдвоем все время преследуете меня.
     - Вы знаете это? Да. Мне кажется, вы должны были это заметить.
     - И давно?
     - Уже два дня. Мы увидели вас возле большого белого дома в Эпсоме.  -
Она заметила на его лице удивление, и поспешила добавить: -  Вы  не  могли
видеть нас. Вы спали.
     Он кивнул:
     -  Да,  прошлой  ночью  вы  вдвоем  подходили,  чтобы  повнимательнее
рассмотреть  меня,  когда  я  спал  на  крыльце.  Наверное,   рассчитывали
обнаружить рога и хвост?
     - Это все Джо, - с неловкостью в голосе  сказала  Надин.  -  Я  пошла
следом, когда обнаружила, что он ушел. А как вы узнали?
     - Вы оставили на ступеньках следы.
     - Ох.
     Она изучающе посмотрела на Ларри, но он не отвел взгляд.
     - Пожалуйста, не сердитесь на нас. Я понимаю, что  это  звучит  глупо
после попытки Джо убить вас, но Джо не виноват.
     - Его действительно зовут Джо?
     - Нет. Просто мне нравится так его называть.
     - И откуда это прелестное дитя?
     -  Я  нашла  его  больного  на  пороге  его  дома  в  Роквее.  Он  не
разговаривает. Он только воет  и  стонет.  До  сегодняшнего  дня  я  могла
управлять им. Но я... я устала, как видите, и... - она вздохнула. - Сперва
мне пришлось одеть его. На нем были только плавки... Боже, как я устала от
необходимости постоянно находиться в напряжении! - она помолчала. - Мне бы
хотелось, чтобы вы взяли нас с  собой.  Думаю,  это  было  бы  единственно
правильным решением.
     Ларри подумал, что бы Надин  сказала,  если  бы  он  рассказал  ей  о
предыдущей женщине, которая пожелала идти вместе с ним.
     - Я сам не знаю, куда иду, - ответил он. - Я вышел из Нью-Йорк  Сити.
Тогда мне хотелось найти симпатичный домик на побережье и  пожить  там  до
октября. Но чем дольше я иду, тем больше мне хочется встречаться с другими
людьми. Чем дольше я иду, тем больше все происходящее убивает меня.
     Он говорил запинаясь, с трудом выражая свои мысли.
     - Другими словами, вы останавливались возле разных  домов  в  поисках
людей?
     - Да, именно так.
     - Что ж, вы ведь нашли нас. Это только начало.
     - Скорее это вы нашли меня. Надин, меня беспокоит этот  мальчик.  То,
что я выбросил его нож, еще не все. В  мире  существует  множество  других
ножей, которые только и ждут, чтобы их кто-нибудь взял в руки.
     - Да.
     - Не хочу показаться жестоким... - он замолчал,  надеясь,  что  Надин
поймет его без слов,  но  она  ничего  не  сказала  и  только  внимательно
посмотрела Ларри прямо в глаза.
     - Надин, вы согласны оставить его?
     - Я не могу сделать этого, - тихо сказала Надин.  -  Я  понимаю,  что
существует опасность, и что эта опасность в первую очередь имеет отношение
к вам. Он ревнив и подозрителен.  Он  боится,  что  вы  станете  для  меня
важнее, чем он. Он, безусловно, может попытаться... попытаться напасть  на
вас, если вы не сумеете подружиться с ним или, по крайней мере,  доказать,
что не причините ему зла... Но если я брошу  его,  это  будет  равносильно
убийству. Я не хочу этого. Слишком многие умерли, чтобы  допускать  чью-то
смерть.
     - Но если он ночью перережет мне горло, в этом будет и ваша вина.
     Она беспомощно склонила голову.
     Стараясь говорить как можно тише, чтобы услышала только Надин  (Ларри
не знал, понимает ли Джо, не сводящий с них  глаз,  о  чем  они  говорят),
Ларри произнес:
     - Он несомненно сделал бы это прошлой ночью, если бы вы не  подоспели
вовремя. Разве не так?
     Так же тихо она ответила:
     - Да, это могло случиться.
     - Здравствуй, добрый Дед Мороз? - невесело рассмеялся Ларри.
     Надин подняла на него глаза:
     - Я хочу пойти с вами,  Ларри,  но  не  могу  бросить  Джо.  Так  что
решайте.
     - Это непросто.
     - В последнее время вообще все непросто.
     Ларри  задумался.  Джо,  сидя  на  траве,  не  сводил  с  него  своих
зеленоватых глаз. Позади умиротворяюще шумел океан.
     -  Хорошо,  -  сказал  наконец  Ларри.  -  Вы,   безусловно,   весьма
опрометчивы, но... хорошо.
     - Спасибо, - произнесла с чувством Надин. - Я  сумею  держать  его  в
узде.
     - Не хотелось бы, чтобы он убил меня.
     - Это лежало бы на  моей  душе  до  конца  моих  дней.  Но  этого  не
случится.
     И Надин вдруг почувствовала странную уверенность в своих  собственных
словах. Никто никого не убьет. Никогда.

     Они решили переночевать на чистеньком песчаном городском пляже. Ларри
развел большой костер. Джо сел поближе к огню и  принялся  подбрасывать  в
костер маленькие шепки. Он старался не приближаться к Ларри.
     Ларри достал из рюкзака гитару.
     - Вы умеете играть? - спросила Надин.
     Не отвечая, Ларри принялся наигрывать популярную несколько лет  назад
мелодию.  Затем,  будто  что-то  вспомнив,  оборвал  сам  себя  и   запел,
аккомпанируя себе, песню из альбома  фолк-группы  "Электа".  Джо  встал  и
нерешительно приблизился  к  Ларри.  На  губах  его  бродила  улыбка.  Тем
временем Ларри дошел  до  последнего  куплета  и,  забыв  слова,  еще  раз
повторил первый - старый проверенный трюк всех певцов.
     Когда музыка стихла, Надин рассмеялась  и  захлопала  в  ладоши.  Джо
запрыгал на песке в порыве радостного возбуждения. Ларри  не  верил  своим
глазам: в мальчике произошли разительные  перемены,  а  потребовалось  для
этого совсем немного.
     Музыка облагораживает души.
     Да, он не думал, что все окажется так  просто.  Джо  указал  на  него
рукой, и Надин сказала:
     - Он хочет, чтобы вы сыграли что-нибудь еще. Это было чудесно. Я даже
почувствовала себя лучше. Гораздо лучше.
     И он играл - фолк  и  диско,  и  старый  добрый  рок-н-ролл,  и  свои
собственные песни, и буги-вуги, и песню,  которую  любил  больше  всего  -
"Пробуждение" Джоди Рейнольдса.
     - Все, больше не могу,  -  сказал  он,  закончив,  обращаясь  к  Джо,
неподвижно стоящему за спиной. - Мои пальцы.
     В подтверждение он поднял пальцы вверх, показывая следы от струн.
     Мальчик протянул вперед руки.
     Ларри помедлил, затем протянул Джо гитару.
     - Нужно много учиться, - сказал он.
     То, что произошло  потом,  стало  наиболее  невероятным  событием,  с
которым ему приходилось до сих пор сталкиваться.  Аккомпанируя  себе,  Джо
запел, вернее, завыл "Джим Денди". Было совершенно ясно, что  до  сих  пор
ему  не  приходилось  держать  гитару  в  руках;  едва   прижатые   струны
дребезжали, то и дело раздавались фальшивые ноты, он  не  успевал  вовремя
менять гармонию, но Джо сумел безукоризненно  точно  скопировать  то,  что
перед этим делал Ларри.
     Закончив, Джо  перевел  недоумевающий  взгляд  на  свои  руки,  будто
пытаясь понять, как они сумели изобразить нечто подобное музыке Ларри.
     Будто со стороны, Ларри услышал свои собственные слова:
     -  Ты  просто  не  до  конца  прижимал  струны,  вот  и  все.   Нужно
тренироваться, чтобы на кончиках пальцев образовались мозоли.
     Пока он говорил, Джо не сводил с него  взгляда,  хотя  Ларри  не  был
уверен, понимает ли его мальчик. Он повернулся к Надин:
     - Вы не знаете, умел он это делать раньше?
     - Нет. Я удивлена не меньше вас. Это... это гениально, правда?
     Ларри кивнул. Тем временем мальчик заиграл  "Все  в  порядке,  мама",
почти точно повторяя все  нюансы  исполнения  Ларри.  И  хотя  непривычные
пальцы иногда соскальзывали со струн, мелодия без сомнения была узнаваема.
     - Постой, дай я покажу тебе,  -  сказал  Ларри  и  протянул  руку  за
гитарой. В глазах Джо тут же вспыхнул гнев. Ларри подумал, что мальчик  не
может простить ему брошенный в  океан  нож.  Он  все  же  попытался  взять
гитару, но Джо отодвинулся.
     - Хорошо, - сказал Ларри. - Она твоя. Когда  захочешь,  чтобы  я  дал
тебе урок, скажешь.
     Мальчик издал восторженный вопль  и  помчался  по  пляжу,  размахивая
гитарой над головой.
     - Он разобьет ее к чертовой матери, - вздохнул Ларри.
     - Нет, - ответила Надин. - Не думаю, что это случится.

     Внезапно  проснувшись  среди  ночи,  Ларри  приподнялся  на  локте  и
огляделся. Неподалеку у костра виднелась  тень  Надин,  спящей  под  двумя
одеялами. Рядом с Ларри посапывал Джо. Рукой он крепко сжимал гриф гитары.
Некоторое время Ларри всматривался в лицо спящего мальчика. Не стало  ножа
- его заменила гитара. Отлично. Лучше пусть так. Гитарой, по крайней мере,
нельзя убить. Хотя, подумал Ларри, ударить можно весьма ощутимо. Подумал -
и снова провалился в сон.

     Когда наутро он проснулся, Джо сидел на скале с  гитарой  в  руках  и
наигрывал "Салли с Фресно Блюз". Получалось гораздо лучше,  чем  накануне.
Надин  проснулась  двадцатью  минутами  позже  и  улыбнулась  ему  сияющей
улыбкой. Ларри обнаружил, что она очень недурна, и на ум ему пришла  песня
Чака Берри: "Надин, дорогая, неужели это ты?"
     Вслух он сказал:
     - Что ж, давайте посмотрим, что у нас на завтрак.
     Он развел костер, и они втроем сели поближе к огню, согреваясь  после
холодной ночи. Джо сосредоточенно жевал сэндвич, так и не выпуская  гитару
из рук. И дважды Ларри поймал себя на том, что улыбается мальчику, подумав
при этом, что невозможно не любить того, кто любит гитару.

     Они ехали на юг и к одиннадцати часам  пересекли  черту  городка  под
названием Оганквайт. Дорогу  им  загородили  три  перевернутых  грузовика,
возле которых лежало нечто, что при наличии воображения можно было назвать
человеческими останками. Последние десять жарких дней сделали свое  черное
дело. Вокруг стоял запах разложившейся мертвечины.
     Надин встревоженно оглянулась:
     - А где Джо?
     - Не знаю. Наверное, поехал вперед.
     - Надеюсь, он не видел этого. Или видел, как вы думаете?
     - Наверное, - ответил Ларри. Он подумал, что по сравнению со  многими
другими, улица эта еще сравнительно пустынна. В  этом  городке,  наверное,
сейчас можно найти никак не меньше сотни, а то и тысячи  брошенных  машин.
Но, конечно, лучше бы мальчику не видеть этого.
     - Зачем они перегородили дорогу? - спросила Надин. -  Зачем  они  это
сделали?
     - Наверное, пытались закрыть въезд в город. Дорога с  другой  стороны
городка тоже, видимо, заблокирована.
     - Как вы думаете, здесь есть и другие трупы?
     Ларри притормозил велосипед и заглянул за ближайшую машину.
     - Три.
     - Что ж. Я не собираюсь смотреть на них.
     Он кивнул. Они объехали грузовик. Дорога  снова  лежала  недалеко  от
моря, и становилось довольно прохладно. По  обе  стороны  дороги  тянулась
вереница летних  домиков.  Когда-то  здесь  проводили  свой  отпуск  люди.
Странно, что привлекательного они могли найти в подобном месте.
     - Не слишком-то приятное зрелище, - прошептала Надин.
     - Не слишком приятное, верно, - согласился с ней Ларри, - но когда-то
все это было нашим, Надин. Когда-то все было нашим,  хотя  мы  никогда  не
бывали здесь раньше. Теперь все это ушло.
     - Но не навсегда, - тихо сказала она, и Ларри оглянулся на ее ясное и
сияющее лицо. Ее глаза сияли огнем. - Я не слишком религиозна, но если  бы
я имела веру, то сказала бы, что на все  воля  Божья.  Через  сто  лет,  а
может, через двести, все это снова станет нашим.
     - Эти грузовики не сохранятся через двести лет.
     - Нет, но останется дорога. Грузовики же больше не будут грузовиками.
Они станут артефактами.
     - Мне кажется, вы ошибаетесь.
     - Почему ошибаюсь?
     - Потому что мы сейчас занимаемся  поиском  других  людей,  -  сказал
Ларри. - Как вы думаете, зачем мы это делаем?
     Она встревоженно посмотрела на него:
     - Ну... потому что это самое правильное, что мы можем  делать.  Людям
нужны другие люди. Разве не поэтому?
     - Да, - сказал Ларри. - Если у нас не будет друг друга, мы  сойдем  с
ума от одиночества. Но вот странная вещь: когда мы  вместе,  мы  ненавидим
друг друга и сходим с ума от этой ненависти. Мы убиваем друг друга в барах
и на улицах, - он рассмеялся. Смех еще долго висел  в  пустом  воздухе.  -
Здесь нет правильного ответа. Ладно, все это  не  стоит  выеденного  яйца.
Давайте двигаться вперед - Джо уже, наверное, нас заждался.
     Она еще некоторое время стояла, встревоженно глядя  на  Ларри,  затем
села на велосипед и поехала за ним. Нет, он не прав. Не должен быть  прав.
То, что он говорит - чудовищно. Чудовищно и то, что  произошло.  Ка