го.
     Регана взревела, и этот вопль, прорвавшись  через  ставни,
заставил задрожать стекла огромного окна. Глаза ее закатились.
     Некоторое время Каррас наблюдал за Реганой, потом вышел из
комнаты.
     Крис  быстро  отошла  от  стены,  вопросительно  глядя  на
иезуита.
     -- Вы держите ее на транквилизаторах? -- спросил Каррас.
     -- Да. На либриуме.
     -- Какая дозировка?
     -- Сегодня ей ввели 400 миллиграммов, святой отец.
     -- Четыреста?
     -- Да, иначе нам не удалось бы надеть на нее эти ремни. Мы
с трудом все вместе...
     -- Вы дали ей 400 миллиграммов за один раз?
     -- Ну да. Регана такая сильная, вы не поверите.
     -- Она получает питание?
     -- Нет, святой отец. Только сустаген во время сна. Но  она
выдернула трубку.
     -- Выдернула?
     -- Сегодня.
     Каррас забеспокоился и серьезно произнес:
     -- Она должна быть в больнице.
     -- Я   не   могу  этого  сделать,--  безжизненным  голосом
ответила Крис.
     -- Почему?
     -- Просто не могу! -- повторила она. -- Нельзя  допустить,
чтобы  еще  кто-то  был  в этом замешан. Она... -- Крис глубоко
вздохнула. Потом медленно  выдохнула  воздух.  --  Она  кое-что
сделала,  святой  отец. Я не могу рисковать. Никто не должен об
этом знать.  Ни  врач...  ни  сиделка.  --  Крис  взглянула  на
Карраса. -- Ни одна душа.
     Нахмурившись,   священник   выключил  воду.  Что,  если
человек, скажем, преступник... Он опустил голову.
     -- Кто дает ей сустаген? Либриум? Другие лекарства?
     -- Мы сами. Доктор показал нам, как это делается.
     -- Но вам будут необходимы рецепты.
     -- Кое-чем вы смогли бы  нам  помочь,  святой  отец,  ведь
верно?
     Каррас  повернулся к Крис, встретил ее запуганный взгляд и
прочел в нем какой-то необъяснимый, тайный ужас.
     -- Святой отец, на что это похоже? -- спросила Крис. -- Вы
думаете, что она одержима?
     -- А вы?
     -- Я не знаю. Я считала вас специалистом.
     -- Что вы знаете об одержимости?
     -- Только то, что прочитала. И еще то рассказали врачи.
     -- Какие врачи?
     -- В больнице Бэрринджер.
     -- Вы католичка?
     -- Нет.
     -- А ваша дочь?
     -- Нет.
     -- А какой религии вы придерживаетесь?
     -- Никакой, но я...
     -- Зачем же вы тогда пришли ко мне? Кто вам посоветовал?
     -- Я  пришла,  потому  что  мне  некуда  больше  идти!  --
крикнула Крис взволнованно. -- Никто мне не советовал!
     -- Вы  говорили,  что  вам  посоветовали обратиться ко мне
психиатры.
     -- Я уже не знаю, что говорила. Я почти потеряла рассудок!
     -- Послушайте, для меня важно только  одно:  помочь  вашей
дочери.  Но я должен предупредить вас: если вы рассчитываете на
ритуал изгнания, как на какое-нибудь  лечение  потрясением  или
внушением,  то церковь не даст своего разрешения, и вы упустите
драгоценное время, мисс Макнейл.
     Каррас вцепился в вешалку, чтобы успокоить дрожь в  руках.
В чем дело? Что случилось?
     -- Между прочим, я миссис Макнейл,-- сухо отрезала Крис.
     Каррас опустил голову и попытался говорить мягче.
     -- Видите  ли,  для  меня  не  важно,  что  это -- бес или
психическое расстройство. Я сделаю все, чтобы  помочь  девочке.
Но  мне  нужно  знать  правду.  Пока  что я только пробираюсь в
темноте. Почему бы нам не спуститься вниз,  где  мы  смогли  бы
поговорить?  --  Он повернулся к Крис и ободряюще улыбнулся ей.
-- Я бы выпил чашку кофе.
     -- А я бы выпила что-нибудь покрепче.
     Они устроились в кабинете. Каррас сел в кресло у камина, а
Крис -- на диван. Она  рассказала  священнику  историю  болезни
Реганы, аккуратно опуская все, что касалось Дэннингса.
     Каррас  слушал,  лишь  изредка  перебивая ее, чтобы задать
вопрос. Он кивал головой и время от времени хмурился.
     Крис призналась, что вначале действительно считала,  будто
изгнание может подействовать как потрясение.
     -- А  теперь  я  и  сама  не знаю,-- засомневалась она. Ее
веснушчатые руки нервно вцепились в  колени.  --  Я  просто  не
знаю.  --  Крис взглянула на задумавшегося священника. -- А что
вы думаете, святой отец?
     -- Вынужденное поведение, вызванное чувством какой-то вины
и, возможно, основанное на раздвоении личности.
     -- Святой отец, мне уже говорили о подобной чепухе! Как же
вы можете предполагать это после виденного?!
     -- Если   бы   вы   наблюдали    столько    пациентов    в
психиатрических  больницах, сколько я, вы утверждали бы это так
же легко,-- убедительно  возразил  Каррас.  --  Пойдем  дальше.
Одержимость  бесами  --  ладно.  Давайте  представим,  что  это
возможно и иногда случается. Но ведь ваша дочь не говорит,  что
она   бес,   а  уверяет,  что  она  сам  дьявол,  а  это
равносильно тому, как если бы она утверждала, что она Наполеон!
Понимаете?
     -- Тогда объясните стук и все прочее.
     -- Но я не слышал стука.
     -- Его слышали в больнице, святой отец, это было не только
здесь, в доме.
     -- Возможно, но, чтобы объяснить его, вовсе не обязательно
привлекать сюда чертей.
     -- А что же? -- потребовала Крис.
     -- Психокинез.
     -- Что?
     -- Вы слышали о том, что происходит на сеансах спиритизма,
не правда ли?
     -- Когда  призраки  и  души  швыряются  вещами  и  двигают
блюдечко?
     Каррас кивнул.
     -- Это  встречается  не так уж редко и обычно получается у
эмоционально неуравновешенных подростков. Очевидно, невероятное
внутреннее  напряжение  будит  невидимую  энергию,  которая   и
передвигает   предметы   на   расстоянии.  В  этом  нет  ничего
сверхъестественного. То же можно сказать и о чрезвычайной  силе
Реганы.  Назовите это "разум, преобладающий над материей", если
хотите.
     -- Лучше я назову это кошмаром.
     -- Ну, в любом случае подобное  встречается  за  пределами
одержимости.
     -- Черт  возьми,  это прекрасно,-- тихо пробормотала Крис.
-- Вот мы сидим здесь: я атеистка, а вы священник и...
     -- Лучшее  объяснение   любому   явлению,--   перебил   ее
Каррас,--  всегда  то,  что  проще других и включает в себя все
     -- Конечно. То есть я считал, что вы сами это знаете.
     -- Может  быть,   я   глупа,--   парировала   Крис,--   но
объяснение,   будто   "что-то   непонятное   в  чьей-то  голове
подбрасывает блюдце к потолку", мне тоже ничего  не  дает!  Так
что же это? Можете вы объяснить, ради всех святых?
     Каррас задумался и откинулся на спинку кресла.
     -- У Реганы низкий голос? -- поинтересовался он.
     -- Нет, я бы даже сказала -- очень высокий.
     -- У нее не раннее развитие?
     -- Нет. Среднее.
     -- А что она читает?
     -- В основном Нэнси Дру и комиксы.
     -- А сама манера разговаривать сильно отличается сейчас от
ее обычной речи?
     -- Полностью. Она не употребляла и половины слов, которыми
пользуется теперь.
     -- Нет, я имею в виду не содержание речи, а стиль.
     -- Стиль?
     -- Ну, как она соединяет слова в предложении.
     -- Я не уверена, что поняла вас правильно.
     -- У  вас нет ее писем? Сочинений? А запись ее голоса была
бы...
     -- Да, у меня есть пленка, которую  она  наговаривала  для
отца,-- перебила Крис. -- Она хотела отослать ее вместо письма,
но так и не закончила. Возьмете ее?
     -- Да,  и  еще  мне  нужна  история  болезни, записанная в
Бэрринджере.
     -- Послушайте, святой отец, я уже прошла  через  все  это,
и...
     -- Да-да, я понимаю, но мне их нужно просмотреть для себя.
     -- Значит, вы все еще против изгнания?
     -- Я  только против того, что принесет вашей дочери больше
вреда, чем пользы.
     -- Но вы сейчас говорите как психиатр?
     -- Нет, я говорю и как священник. Если я пойду  в  церковь
за  разрешением на изгнание беса, то первым делом я должен буду
дать существенные доказательства того, что у  вашей  дочери  не
обычное психическое расстройство. Потом мне нужны будут данные,
исходя из которых церковь признает, что она одержима.
     -- Например?
     -- Еще не знаю, надо почитать книги.
     -- Вы шутите? Мне казалось, что вы в этом разбираетесь.
     -- Возможно,  вы  сейчас знаете об одержимости больше, чем
большинство священников. А пока что скажите, когда  вам  смогут
прислать записи из больницы?
     -- Если будет нужно, я найму самолет.
     -- А пленка?
     Крис встала:
     -- Пойду поищу.
     -- И еще кое-что,-- добавил Каррас. -- Та книга, о которой
вы говорили,  с  главой  об одержимости, вы не вспомните, когда
Регана ее читала: до начала болезни?
     Крис сосредоточилась, постукивая по зубам ногтями.
     -- Мне помнится, она что-то  читала,  перед  тем  как  это
дерьмо...  как эта ужасная штука началась,-- быстро поправилась
она. -- Но я не могу сказать точно. Думаю, что она  ее  читала.
То есть я в этом уверена. Абсолютно уверена.
     -- Я бы хотел просмотреть эту книгу. Вы мне ее дадите?
     -- Она  ваша.  Ее  взяли  в  вашей  библиотеке.  Я  сейчас
принесу. А пленка, по-моему, внизу. Я скоро  вернусь.  --  Крис
вышла из кабинета.
     Каррас  отсутствующе  кивнул,  рассматривая узор на ковре.
Прождав Крис несколько минут, он встал, прошел через кабинет  и
остановился  в  темном  холле.  Дэмьен  словно  застыл в другом
измерении; засунув руки в карманы,  он  уставился  в  никуда  и
слушал  доносившиеся  сверху  звуки; то хрюканье свиньи, то вой
шакала, то шипение и икание.
     -- А, вы здесь! А я искала вас в кабинете.
     Каррас обернулся и заметил, что Крис включает свет.
     -- Вы уходите? --  Она  подошла  к  нему,  держа  книгу  и
пленку.
     -- Боюсь,  что  да.  Мне  нужно подготовиться к завтрашней
лекции.
     -- Вы читаете лекции? Где?
     -- В медицинской школе. --  Дэмьен  взял  у  нее  книгу  и
пленку.  --  Я  приду  к  вам завтра, днем или вечером. Но если
случится что-нибудь непредвиденное, звоните мне в любое  время.
Я  попрошу  телефонистку  на  коммутаторе,  чтобы  вас  со мной
соединили.
     Крис кивнула. Иезуит открыл дверь.
     -- Как у вас обстоит дело с медикаментами?
     -- Пока  хорошо,--  успокоила  она  священника.   --   Нам
выписали рецепт на бланке, который каждый раз возвращают.
     -- Вы больше не будете вызывать врача?
     Крис прикрыла глаза и чуть заметно покачала головой.
     -- Вы же знаете, я не терапевт,-- предупредил Каррас.
     -- Я не могу,-- прошептала она. -- Не могу.
     Священник чувствовал, как в ней поднимается тревога.
     -- Вы   понимаете,   что  рано  или  поздно  мне  придется
рассказать обо всем высшему духовенству, особенно если  я  буду
бывать здесь по ночам?
     -- Это так необходимо? -- Крис нахмурилась.
     -- Иначе  это  будет  выглядеть  несколько  странно, вы не
считаете?
     Крис опустила глаза.
     -- Да, я понимаю, что вы  хотите  сказать,--  пробормотала
она.
     -- Вы  не  против? Я расскажу только самое необходимое. Не
волнуйтесь. -- Иезуит попытался успокоить ее.-- Больше никто не
узнает.
     Крис подняла свои измученные глаза и, встретившись  с  его
грустным взглядом, прочитала в нем боль и сочувствие.
     -- Хорошо,-- согласилась Крис.
     Она поверила этому взгляду.
     Каррас кивнул:
     -- Мы еще поговорим.
     Он уже собирался выйти, но замешкался на секунду в дверях,
приложил к губам пальцы, о чем-то раздумывая:
     -- Ваша дочь не знала, что я священник?
     -- Нет. Никто не знал, кроме меня.
     -- Вы знали, что у меня недавно умерла мать?
     -- Да. Мне очень жаль.
     -- А Регана знала об этом?
     -- Нет.
     Каррас кивнул.
     -- А  почему вы об этом спрашиваете? -- не унималась Крис,
удивленно приподнимая брови.
     -- Это не важно. -- Иезуит пожал плечами.  --  Мне  просто
хотелось узнать.
     Он посмотрел на актрису, в его глазах мелькнула тревога.
     -- Вы ночью спите?
     -- Да, немного.
     -- Принимайте таблетки. Вы пьете либриум?
     -- Да.
     -- Сколько? -- поинтересовался Каррас.
     -- По десять миллиграммов, два раза в день.
     -- Принимайте  по  двадцать. Попробуйте пока не заходить к
дочери. Чем чаще вы ее видите в  таком  состоянии,  тем  скорее
начнете   неправильно   судить   о  ней.  Лучше  оставайтесь  в
неведении. И успокойтесь. В состоянии нервного расстройства  вы
ей ничем не поможете. Да вы и сами это знаете.
     Опустив глаза, Крис грустно кивнула.
     -- А  теперь,  пожалуйста, ложитесь спать,-- тихо попросил
священник. -- Прямо сейчас идите и ложитесь.
     -- Да, хорошо,-- послушно согласилась Крис. --  Хорошо.  Я
вам  обещаю.  --  Она попыталась улыбнуться. -- Спокойной ночи,
святой отец. Спасибо. Спасибо вам большое.
     Секунду он молча смотрел на нее, потом повернулся и быстро
вышел.
     Крис, стоя в дверях, наблюдала за  священником.  Когда  он
перешел  через  улицу,  она  вдруг  поняла,  что сегодня Каррас
остался без обеда.
     Заметив,  что  он   опускает   закатанные   рукава,   Крис
забеспокоилась, не холодно ли ему.
     На  углу  Проспект-стрит  и  П-стрит иезуит уронил книгу и
резко остановился, чтобы  поднять  ее,  потом  обогнул  угол  и
скрылся   из   виду.   Глядя   ему  вслед,  Крис  почувствовала
облегчение. Она не заметила, что  в  легковой  машине,  стоящей
рядом с ее домом, сидит Киндерман.
     Крис закрыла дверь.

     Каррас принял душ, сел за письменный стол и обнаружил блок
сигарет  "Кэмел"  без  фильтра, а рядом с ним два ключа: один с
отметкой "Лингафонная лаборатория", а  другой  --  "Холодильник
столовой".  Ко второму ключу была приложена записка: "Лучше это
сделаешь ты, чем крысы". Каррас прочитал надпись  и  улыбнулся:
"Леденцовый  мальчик".  Он отложил записку, снял часы и положил
их перед собой на стол. Было 12 часов  28  минут  ночи.  Каррас
начал   читать.   Фрейд.   Маккасланд.   "Сатана".   Тщательные
исследования Ойстраха. Чтение он закончил уже под  утро.  Глаза
нестерпимо болели. Каррас взглянул на пепельницу, переполненную
пеплом  и смятыми окурками. Дым густой пеленой повис в воздухе.
Он встал, медленно побрел к окну, открыл  его,  вдохнул  полной
грудью  свежий  утренний воздух и задумался. У Реганы выявились
физические признаки одержимости. Он не сомневался  в  этом.  Во
всех   приведенных   случаях,   независимо  от  эпохи  и  места
нахождения больного, симптомы одержимости всегда были одни и те
же. Некоторые из них, правда, у Реганы еще не проявились: пятна
на  теле,  желание  есть  непригодную  к   употреблению   пищу,
нечувствительность  к боли, громкая и продолжительная икота. Но
остальные  выявились  в  достаточной  степени:   непроизвольное
мышечное   возбуждение,  зловонное  дыхание,  обложенный  язык,
раздутый живот, раздражение на коже и слизистых оболочках.  Но,
что более важно, налицо были основные симптомы, наличие которых
Ойстрах   относил   к   "истинной"  одержимости:  поразительные
перемены в голосе и чертах лица в сочетании с появлением  новой
личности.
     Каррас  поднял  глаза  и  уставился в темноту. Через ветви
деревьев ему померещились дом и большое окно в спальне  Реганы.
Когда  одержимость добровольная, как у медиумов, новая личность
часто бывает доброй. "Как Ция",-- отметил про себя Каррас.  Дух
женщины,  который  вселился в мужчину-скульптора. Приступы были
непродолжительными, длились  не  более  часа.  Но  в  Регане
находится  не  Ция. Эта вторая личность была злой. Типичный
случай бесовской одержимости,  когда  новая  личность  пытается
разрушить тело своего хозяина. И это ей часто удается.
     В задумчивости иезуит подошел к столу, взял пачку сигарет,
закурил.  Ну, хорошо. У нее синдром бесовской одержимости. А
как  это   лечить?   Все   зависит   от   того,   что   вызвало
одержимость.
     Священник  присел  на  край  стола.  Задумался.  Например,
монахини в монастыре Лилль. Это случилось во Франции  в  начале
семнадцатого  века.  Монахини  признались  на  исповеди, что во
время  одержимости  они  часто  посещали  дьявольские  оргии  и
занимались  развратом  с  женщинами,  с  мужчинами, с домашними
животными и с драконами. И с драконами!.. Иезуит покачал
головой.  Во  многих  случаях  одержимости  встречается   смесь
фантазии   и   мифомании.  Одержимость  может  быть  вызвана  и
психическими    расстройствами:     паранойей,     шизофренией,
неврастенией,  психоастенией,-- в этом крылась основная причина
того,  что  уже  в  течение  многих  лет   церковь   советовала
священникам  работать  вместе  с психиатрами и невропатологами.
Однако  не  все  случаи  одержимости  объяснялись  так  просто.
Некоторые  из  них Ойстрах характеризовал как "отдельные случаи
расстройства",   не   прибегая   к   психиатрическому   термину
"раздвоение  личности",  а  заменяя  его  примерно такими же по
смыслу оккультными понятиями "бес" или "дух усопшего".
     Записи, сделанные  в  Бэрринджере,  свидетельствовали,  по
словам  Крис, о том, что расстройство Реганы могло быть связано
с внушением  или  с  чем-то,  вызвавшим  истерию.  Каррас  тоже
придерживался   этого   вывода.   Он  считал,  что  большинство
изученных  им  случаев  имели  в  своей  основе  эти   причины.
Во-первых,  подобное  почти  всегда  случается  с женщинами.
Во-вторых, вспомнить хотя бы вспышки  эпидемий  одержимости.  И
еще  священников,  занимавшихся  изгнанием  бесов... Каррас
нахмурился. Они сами часто становились одержимыми. Он подумал о
Лодане. Франция.  Урсулинский  женский  монастырь.  Из  четырех
священников, посланных туда во время эпидемии одержимости, трое
-- отец  Лукас,  Лактанц  и  Транкуилл  -- не только сами стали
одержимы, но и вскоре умерли, вероятно, от нервного потрясения.
Четвертый, Пьер Сурин, ставший одержимым в 33 года, сошел с ума
и провел остальные 25 лет своей жизни в безумии.
     Если расстройство  Реганы  было  истерического  характера,
если  внушение  есть  причина  одержимости,  тогда на это могла
повлиять прочитанная глава из книги о колдовстве.  Глава  об
одержимости. Читала ли она ее?
     Иезуит  пролистал  несколько страниц. Может быть, здесь он
найдет  какое-то  сходство  описания  припадков  одержимости  с
поведением Реганы? Это было бы доказательством. Это могло бы
помочь.
     Кое-где он нашел совпадения:
     "...случай  с  8-летней  девочкой,  который описывали так:
"Она ревела, как бык, тяжелым, низким басом". (И  Регана  также
ревела).
     ...Случай  с  Элен  Смит, которую лечил известный психолог
Флауэрни. Психолог  описывал,  как  с  поразительной  скоростью
менялись  черты  ее  лица  и  голос.  (С  Реганой  было  то же.
Личность, которая разговаривала с британским акцентом.  Быстрая
перемена. Почти моментальная.)
     ...Случай  в Южной Африке. Сведения получены от известного
этнолога Юнода. Он рассказал о женщине, которая  однажды  ночью
исчезла  из  дома.  Ее  нашли  на  следующее утро. Женщина была
привязана  к  верхушке  высокого  дерева   "широкими   прочными
лианами",  а  потом  "сползла  с  дерева  вниз  головой, шипя и
высовывая язык, как змея. Некоторое время она висела на  дереве
и  говорила  на  языке,  которого  до  сих пор никто из местных
жителей не слышал". (Регана тоже ползала за Шарон, как змея.  А
ее   бессмысленная   речь?  Что  это  --  попытка  говорить  на
"неизвестном языке"?)
     ...Случай  с  Джозефом  и  Тибатом  Бернерами.   Им   было
соответственно  10  и  8 лет. Говорили, что они "вдруг начинали
волчками вертеться с огромной скоростью". (Очень похоже на  то,
как дергается и крутится Регана.)
     Да,  причины,  чтобы подозревать внушение, имелись: в этой
главе упоминалось об  огромной  силе,  о  сквернословии.  Более
того,   в  ней  подробно  описывалось  течение  одержимости  по
стадиям: "Первая -- заражение--  сюда  входят  нападение
жертвы   на   предметы  окружающей  обстановки,  шумы,  запахи,
перемещение предметов, вторая -- одержимость-- нападение
на субъект с целью запугивания,  нанесения  увечий  посредством
ударов руками и ногами".
     Может  быть,  она  все  это  и  читала.  Но  Каррас не был
убежден. И Крис тоже. Она