Пталь, И.Масе.
   Новый швейцарский Робинзон

                        (обработка сочинения Висса)


     -----------------------------------------------------------------------
     Сталь П., Масе И. Новый швейцарский Робинзон
     М.: ПКФ "Печатное дело", ТОО "Позитив", 1993.
     Перевод с французского товарищества М.О.Вольфа
     (C) Обработка текста в соответствии
     с современным правописанием - Издательство МЭИ, 1992
     (C) Оформление - ПКФ "Печатное дело", 1992, художник Е. Соколов
     OCR & SpellCheck: Zmiy (zmiy@inbox.ru), 5 мая 2003 года
     -----------------------------------------------------------------------

     "Новый  швейцарский  Робинзон" отличается от своего знаменитого образца
"Робинзон  Крузо" тем, что в нем занимательная судьба человека, потерпевшего
крушение  и  предоставленного исключительно только своим силам, переживается
целой семьей: отцом, матерью и четырьмя детьми.


НОВЫЙ ШВЕЙЦАРСКIЙ
                                 РОБИНЗОНЪ
                     ОБРАБОТАННЫЙ ПО НОВЪЙШИМЪ ДАННЫМЪ
                            ЕСТЕСТВЕННЫХЪ НАУКЪ
                             П.СТАЛЕМЪ и И.МАСЕ

                          Переводъ съ французскаго

                  Съ рисунками Даржана, гравированными Жоэ

ВТОРОЕ ИЗДАНIЕ

ИЗДАНIЕ
                          ТОВАРИЩЕСТВА М.О.ВОЛЬФЪ
                             С.П-бургъ, Москва


ОГЛАВЛЕНИЕ

     I. Кораблекрушение и приготовление к спасению
     II. Переправа и первый день на суше
     III. Поиски
     IV. Поездка на корабль
     V. Что происходило на суше во время нашего отсутствия
     VI. Предположение о переселении. Мертвая акула. Мост
     VII. Переселение. Дикобраз. Тигровая кошка. Раненый фламинго
     VIII. Постройка жилища на дереве
     IX. Воскресенье
     X. Носилки. Семга. Кенгуру
     XI. Вторая поездка на корабль
     XII. Третья поездка на корабль. Пингвины
     XIII. Пекарня
     XIV. Пинка
     XV. Прогулка. Колдун на дереве. Дикая свинья и крокодил
     XVI. Тетерева. Волк. Гнездо попугаев. Резина
     XVII.  Свечи. Масло. Плантации. Последняя поездка на корабль. Пальмовое
вино. Буйвол. Щенок шакала
     XVIII. Саго. Пчелы. Лестница. Воспитание животных
     XIX. Онагр. Лен. Время дождей
     XX.  Возврат  хорошей  погоды.  Соленая  пещера.  Стая сельдей. Тюлени.
Известь. Семги. Осетры
     XXI. Хлопчатка. Ферма. Четвероногое животное с клювом. Пирога
     XXII. Праздник спасения
     XXIII.  Ловля  птиц  на  прутья,  намазанные  клеем.  Приключения Жака.
Различные работы. Поход против обезьян
     XXIV. Ткацкий станок. Паланкин. Боа
     XXV. Надпись на могиле осла. Чучело боа
     XXVI. Поход. Новая пещера. Валяльная глина. Горный хрусталь
     XXVII. Путешествие на ферму. Морская свинка. Ондатра. Сулейник колючий
     XXVIII.  Привал  у  Сахарницы.  Пекари.  Отаитское  жаркое. Исполинский
бамбук. Продолжение похода
     XXIX.  Прогулка  по  саванне. Стадо страусов и их яйца. Зеленая долина.
Испуг Эрнеста. Медведи
     XXX.  Работы  матери  в  наше отсутствие. Кондор. Потрошение медведей и
изготовление  их  мяса.  Поход четырех мальчиков. Ангорские зайцы. Антилопы.
Рассказ Фрица. Медовест. Пчелиный улей
     XXXI.   Молочай.  Страусовая  башня.  Поимка  страуса.  Общий  поход  и
прибытие в пещеру. Угорь. Приручение страуса. Мед. Изготовление шляп
     XXXII.  Возврат дождливого времени. Гончарное ремесло. Постройка челна.
Поездка на остров Акулы
     XXXIII.   Отправление   мальчиков   на   охоту   за  крысами.  Избиение
поросят-опустошителей.   Возвращение  молодых  людей.  Появление  сельдей  и
тюленей
     XXXIV.  Испытание  кайяка.  Исчезновение  Фрица.  Морж. Буря. Тревога о
Фрице. Спасены! Подъемный мост. Солончак
     XXXV.  Отъезд  на  ферму. Гиена. Голубь-почтальон. Письмо Фрица. Черные
лебеди.  Царская  цапля.  Тапир.  Журавли. Райская птица. Восстание обезьян.
Подавление его. Опустошения, произведенные слонами
     XXXVI.   Постройка   летнего   жилища.   Плоды  шоколатника  и  райской
смаковницы.   Таинственный   мешок.   Султанка.  Слоны.  Барсы.  Земноводное
чудовище.  Обманутый  обманщик.  Исправление  Соколиного  гнезда.  Постройка
караульни на острове Акулы
     XXXVII.  Состояние  колонии  по прошествии десяти лет. Поездка Фрица на
кайяке. Гнезда. Жемчужная бухта. Тюлени. Альбатрос
     XXXVIII.  Доверенная  тайна. Англичанка на острове Вулкана. Отправление
на ловлю жемчуга. Дельфиновый мыс. Ловля жемчуга. Приезд домой
     XXXIX.  Испуг Жака. Кабан. Трюфели. Нанкинский хлопчатник. Львы. Смерть
Билля. Поездка Фрица. Кашалот
     XL. Мисс Женни
     XLI. Продолжение истории мисс Женни
     ХLII. Важное событие. Последняя глава


I

КОРАБЛЕКРУШЕНИЕ И
                          ПРИГОТОВЛЕНИЯ К СПАСЕНИЮ

     Буря  продолжалась  уже шесть дней и не только не стихала, но постоянно
усиливалась.  Сбитые  с  нашего  пути  к  юго-западу, мы не могли определить
местности,  в которой находились. Корабль лишился мачт и повсюду обнаруживал
течь.  Бывшие  на  нем  люди,  поручая душу свою Богу, молили Его о средстве
избавиться от смерти.
     - Дети!  -  обратился  я  к  моим четырем сыновьям, в слезах окружавшим
мать,  -  если Богу угодно, Он может еще спасти нас; но если Он решил иначе,
то покоримся Его воле.
     Жена   моя  отерла  слезы  и,  по  моему  примеру,  старалась  казаться
спокойной, чтобы ободрить детей.
     Вдруг,  среди  шума ветра и волн, я услышал восторженный крик матросов:
"Земля,  земля!"  Но  вслед  за тем мы почувствовали сильный толчок, который
сопровождался  долгим  и  страшным треском. Неподвижность судна и глухой шум
волн,  врывавшихся на корабль, сказали мне, что мы сели на скалы, выдавшиеся
на поверхность моря, и что судно пробито.
     - Мы погибли; шлюпки на воду! - раздался голос капитана.
     - Погибли! - повторили дети, глядя на меня с отчаянием.
     - Успокойтесь,  - сказал я им, - не отчаивайтесь. Я пойду посмотрю, что
можно сделать для нашего спасения.
     Я  покинул  каюту  и  вышел  на  палубу.  Облитый,  ослепленный  и даже
опрокинутый  волнами,  я  несколько минут не мог разглядеть ничего. Наконец,
достигнув  верхней  части  палубы, я увидел в море шлюпки, уже переполненные
народом  и  старавшиеся  отчалить  от  корабля. Один из матросов перерезывал
последнюю веревку. О нас забыли...
     Я  звал, кричал; но голос мой терялся в шуме бури, и я с ужасом сознал,
что нас покинули на разбившемся корабле.
     Однако  некоторым  утешением в этом крайнем положении послужило мне то,
что,  по  положению  корабля  на скале, корма его, в которой находилась наша
каюта,  стояла  поверх  волн.  В  то  же  время, несмотря на падавший частый
дождь,  я  увидел,  на небольшом расстоянии к югу, берег. Каким пустым он ни
казался, но стал целью моих последних надежд.
     Я  возвратился  к  своим  и,  показывая спокойствие, которого далеко не
ощущал, произнес:
     - Ободритесь;  для  нас не все кончено; часть корабля крепко утверждена
над водой. Завтра ветер и море стихнут, и мы можем достигнуть берега.
     Дети,   с   обычным  их  возрасту  доверием,  приняли  эту  надежду  за
несомненную.
     По  знаку  моей жены я понял, что она угадала истину, но я понял также,
что ее вера в Божий Промысел не ослабела.
     - Нам придется провести тяжелую ночь. Поедим немного: пища ободряет.
     Действительно,   уже  вечерело;  буря,  все  еще  чрезвычайно  сильная,
яростно  хлестала  корабль.  Я  ежеминутно  боялся,  чтоб она не разбила его
окончательно.
     Мать  наскоро приготовила простой обед; дети поели с аппетитом, а затем
легли  и  заснули.  Старший из них, Фриц, который лучше братьев понимал наше
положение, захотел в продолжение ночи бодрствовать вместе с нами.
     - Батюшка,  - сказал он мне, - я придумывал средство достигнуть берега.
Если  б  у  нас были пробки или пузыри, чтоб устроить плавательные пояса для
матушки и моих братьев! Ты и я доплыли бы до берега и без поясов.
     - Мысль  недурна,  -  отвечал я. - На всякий случай попытаемся возможно
скорее выполнить ее.
     Собрав  несколько  пустых  бочонков  и  жестяных кувшинов, в которых на
море  обыкновенно  сберегают  пресную  воду,  я, при помощи Фрица, связал их
платками  и  подвязал,  по  два,  под  руки каждого из детей и моей отважной
жены.  Затем  Фриц  и  я  наполнили  свои  собственные  и их карманы ножами,
веревками,  кремнями,  огнивами  и  другими  вещами,  которые могли наиболее
понадобиться  нам  в  случае,  если  б корабль был разрушен, а нам счастливо
удалось бы добраться до берега.
     Приняв  эти  предосторожности, Фриц, успокоенный и сильно уставший, лег
подле братьев и скоро заснул. Но жена моя и я продолжали бодрствовать.
     Мы  провели  эту  страшную  ночь  в молитве. К утру я заметил, что буря
стихает.   С  рассветом  я  поднялся  на  палубу.  Ветер  почти  стих,  море
успокаивалось, а светлый горизонт заалел.
     Ободренный  этим  видом я позвал жену и детей. Дети опечалились, увидя,
что на корабле остались только мы одни.
     - А  где  же матросы? - спросили дети. - Если они отплыли, то почему не
взяли нас? Что станет с нами?
     - Дети,  -  ответил  я,  -  матросы растерялись в беде. Они бросились в
шлюпки,  не  думая  о  нас, и можно думать, что они погибли вследствие своей
поспешности.  Может  быть,  теперь  о них следует сожалеть более, чем о нас.
Смотрите:  небо  чисто,  земля  недалеко,  и, пожалуй, то, что о нас забыли,
наше  счастье.  Будем  надеяться на Бога, который нас не покинул, и обдумаем
средство спастись.
     Фриц,  предприимчивый  и склонный к необычайным приключениям, настаивал
на мысли переправиться на берег вплавь.
     Эрнест,  мой  второй сын, около 12 лет, смышленый, но робкий и ленивый,
испугался подобной переправы и предложил постройку плота.
     Я  заметил  ему, что такая постройка потребовала бы очень много времени
и,  кроме  того,  представляла  бы  еще  то  неудобство,  что  плотом трудно
управлять.  Эти  соображения заставили Эрнеста почти тотчас же отказаться от
своей мысли.
     - Но  какой  бы  способ  переправы мы не предпочли, - сказал я детям, -
осмотрим  сперва  корабль  и,  не  переставая  думать  о средстве переправы,
соберем на палубе все вещи, которые могут принести нам пользу на земле.
     Все  разбрелись  на поиски. Я прежде всего отправился в ту часть судна,
где   хранились  продовольственные  припасы,  чтобы  обеспечить  нам  первые
средства  к жизни. Фриц осмотрел кладовую для оружия и пороха и вынес оттуда
ружья,  пистолеты, порох, пули и дробь. Эрнест забрался в каморку плотника и
вынес  из  нее  разные  инструменты  и гвозди. Маленький Франсуа, младший из
моих  сыновей  шести  лет,  также  захотел  показать нам свою заботливость и
принес  ящик,  полный  рыболовных крючков. Фриц и Эрнест посмеялись над ним,
но  я счел за лучшее не пренебрегать этой находкой, так как могло случиться,
что  мы будем вынуждены кормиться рыбной ловлей. Что же касается Жака, моего
третьего   сына,   шалуна  десяти  лет,  то  он  явился  с  двумя  огромными
бульдогами,  которых  он  нашел  запертыми  в каюте капитана и которые, став
покорными от голода, дозволили Жаку вести их каждого за ухо.
     Жена  сказала  мне, что нашла корову, осла, двух коз, супоросую свинью,
которым  она  дала есть и пить, именно вовремя, чтобы они не сдохли, так как
бедные животные уже около двух суток оставались без пищи.
     Таким  образом,  все,  казалось  мне,  сделали  полезные  открытия,  за
исключением Жака.
     - Ты  привел нам, - сказал я ему, - двух страшных объедал, прокормление
которых будет стоить многого, а между тем не принесет пользы.
     - Я  думал,  папа,  -  ответил  он,  - что когда мы будем на земле, они
помогут нам охотиться.
     - Правда;  но  мы еще не на земле. Думал ли ты о том, как нам добраться
до нее?
     - Э,  -  отвечал он, - разве мы не можем переплыть в бочках, как прежде
я плавал на пруду крестного папы.
     - Мысль хороша! - воскликнул я. - Скорее примемся за работу.
     Я  тотчас  же,  в  сопровождении  детей, отправился в трюм, где плавало
много  больших  пустых  бочек.  Я  вытащил  четыре  такие  бочки на ту часть
палубы,  которая  находилась  в  уровень с поверхностью моря. Эти бочки были
сделаны  из  крепкого  дерева  и  стянуты железными обручами, и я признал их
очень  удобными  для  нашей  цели. С помощью Фрица я начал распиливать их на
две ровные половины.
     Получив  таким  образом  восемь  чанов, которые мне очень нравились, мы
поставили  их рядом, и я стал искать гибкой доски, достаточно длинной, чтобы
связать  их,  и  которая,  поднимаясь  на  обоих концах, могла бы образовать
киль.  Мы прибили чаны к этой доске и связали их между собой планками. Кроме
того,  чаны  были  охвачены  со  сторон  двумя  досками,  которые  сходились
острием.
     Скрепив  все  части, мы увидели в своем распоряжении судно, которое, по
крайней  мере,  в  тихую  погоду,  могло,  на мой взгляд, служить безопасным
средством к переправе.
     Оставалось  спустить  это судно на воду, но оно было так тяжело, что мы
даже соединенными силами не могли сдвинуть его с места.
     Я  упомянул,  что  в  этом случае большую услугу оказал бы нам подъем с
блоком.  Фриц,  который  вспомнил,  что  видел где-то это орудие, отправился
отыскивать его.
     При  помощи  этого  орудия  мне удалось поднять нашу тяжелую постройку;
Фриц  подложил  под  нее  валики,  и тогда нам стало уже легко сдвинуть ее с
места.
     Дети  изумились  силе  подъема.  Я  обещал  пояснить  им  ее  в  первую
свободную минуту, если удастся еще найти ее.
     Несколько  времени  спустя наше судно соскользнуло с палубы так быстро,
что  мы  лишились  бы  его,  если  б  я не позаботился привязать его крепким
канатом  к  одному  из  бревен  корабля. Дети, увидев судно на воде, подняли
восторженный  крик.  Я  был менее доволен: на воде судно накренилось на один
бок.  На  мгновение  я  отчаялся,  но вскоре увидел, что могу поправить дело
балластом.
     И  потому,  схватив  все тяжелые предметы, попадавшиеся мне под руку, я
бросал  их  в  чаны,  и постепенно судно уравновесилось, так что дети готовы
были  сейчас же вскочить в него. Я удержал их от этого, боясь, чтобы слишком
быстрым толчком они не опрокинули судна.
     Нам  недоставало  еще  весел.  Фриц  нашел  четыре  весла,  забытые под
парусом.
     Вспомнив,   что   дикари,  для  удержания  в  равновесии  своих  пирог,
употребляют  шесты,  я  решился  применить  это средство и к нашему судну. Я
взял  два довольно большие куска реи и прикрепил их к концам лодки подвижно,
чтобы  они  могли  вращаться.  К  каждому  концу  этих  шестов я привязал по
пустому  бочонку,  которые  должны  были  опираться  на воду справа и слева.
Поддерживаемое  таким образом, судно должно было сохранять равновесие. Затем
мы приготовили весла.
     Эти  различные  работы  были  окончены  так  поздно,  что нельзя было и
думать  пуститься  в  море  в  тот  же  день.  И  потому пришлось покориться
необходимости  провести  еще  одну  ночь  на  разбившемся корабле. Когда это
решение  состоялось,  жена подкрепила наши силы хорошим обедом, потому что в
течение  дня  мы  едва думали о том, чтобы по временам съедать кусок хлеба и
выпить немного вина.
     Более  спокойный,  чем  накануне,  я  не  решался однако лечь спать, не
снабдив  детей  плавательными снаряжениями. Жене я посоветовал одеть мужское
платье,  которое,  в  случае беды, затруднило бы ее меньше женского. Сначала
жене  не хотелось подвергаться этому неприятному переодеванию, но вскоре она
уступила  моим  доводам.  Удалившись  на  время,  она  явилась в хорошеньком
костюме  гардемарина,  который  она  нашла  в  одной  из  корабельных кают и
который пришелся ей впору и к лицу.
     После трудового дня, нами вскоре овладел сон.
     Ночь прошла без неприятных приключений.


II

ПЕРЕПРАВА И ПЕРВЫЙ ДЕНЬ НА СУШЕ

     С восходом солнца мы все проснулись: и горе, и надежда коротают сон.
     Вслед за общей утренней молитвой я сказал детям:
     - Теперь,   с  Божьей  помощью,  мы  попытаемся  освободиться.  Задайте
скотине  корму  на  несколько  дней;  если,  как  я  надеюсь, наша переправа
удастся,  то  мы  можем  возвратиться за ними. Затем соберите все, что может
нам пригодиться на суше, и отважно в путь!
     Прежде  всего  я  погрузил  бочонок  с  порохом,  ружья,  несколько пар
пистолетов,  пули,  а  также свинец и формочку для их отливки. Каждый из нас
захватил  сумку, наполненную съестными припасами. Я взял еще ящик с плитками
бульона,  другой  с сухарями, чугунок, ножей, топоров, пил, клещей, гвоздей,
буравчиков,  удочек.  Захватил  я  также  парусины,  чтобы изготовить из нее
палатку.
     Мы  набрали  столько вещей, что вынуждены были часть оставить, хотя я и
заменил полезными предметами балласт, положенный накануне в чаны.
     Когда  мы  собирались  садиться в наше судно, петухи, протяжным криком,
как  бы  прощались  с  нами.  Жена сочла за лучшее взять их с собой, а равно
кур,  уток,  гусей,  голубей.  Она поместила двух петухов и двенадцать кур в
один  из  чанов,  который  я  закрыл  решеткой из перекрещивавшихся палочек.
Гусям  же,  уткам и голубям я предоставил свободу, рассчитывая, что они сами
достигнут берега, одни по воде, другие летом.
     Дети  уже  уселись  в  указанном  им порядке, когда жена возвратилась с
корабля,  неся под мышкой грузный мешок, который она положила в чан, занятый
маленьким  Франсуа.  Тогда  я  не обратил внимания на этот мешок, думая, что
предусмотрительная  мать  взяла  его только для того, чтобы устроить ребенку
удобное сиденье.
     Когда  только я увидел, что все уселись, я перерезал сдерживающий лодку
канат, и мы принялись грести к берегу.
     В  первом чане сидела жена, во втором маленький Франсуа. Третий чан был
занят   Фрицем.   Средние   два  чана  содержали  порох,  оружие,  парусину,
инструменты,  продовольственные  запасы и живность. В шестом чане сидел Жак,
в  седьмом  Эрнест, а я занял последний и, держа руль, направлял наше судно.
Подле  каждого  из  нас  было по одному из плавательных поясов из кувшинов и
бочонков,  которые  должны  были  служить  в  случае какого-либо несчастного
приключения.
     Собаки  были  слишком  толсты,  чтобы благоразумие дозволяло взять их с
собой,  и мы оставили их на корабле. Увидев, что мы уезжаем, они стали выть;
наконец  они  решились прыгнуть в воду и вскоре нагнали нас. Опасаясь, чтобы
переправа  не  превысила  их силы, я дозволял им по временам класть передние
лапы  на выставлявшиеся за судно шесты и прикрепленные к нам бочонки. Добрые
животные  вскоре освоились с этим приемом и таким образом могли следовать за
нами без истощения сил.
     Море  волновалось  слабо,  небо  было  чистое,  солнце сияло. Мы гребли
дружно;  нам  благоприятствовал  прилив.  Кругом  нас  плавали ящики, бочки,
тюки,  снесенные  волнами  с  разбившегося  корабля.  Фрицу  и  мне  удалось
захватить  баграми  и  привязать  к нашему плоту некоторые из этих бочонков.
Жена,  положив  руку  на голову своего младшего дитяти и подняв глаза к небу
молилась.
     Переправа  совершилась  счастливо;  но  чем  более  мы  приближались  к
берегу,   тем   более  он  казался  нам  пустынным  и  диким.  Взору  нашему
представлялась только серая полоса голых скал.
     Но  Фриц, который обладал прекрасным зрением, уверял, что видит деревья
и  между  ними  пальмы.  Лакомка  Эрнест  радовался  при мысли о предстоящей
возможности  есть  кокосовые  орехи,  о  которых  он  читал, что они гораздо
вкуснее растущих в Европе.
     - Какое счастье! - воскликнул маленький Франсуа.
     Это  слово  "счастье",  так  мало  согласовавшееся  с нашим положением,
заставило  вздрогнуть  мою  жену.  Угадав  ее мысль, я улыбнулся ей. - Может
быть, - сказал я тихо, - ребенок прав; не следует и умалять своего счастья.
     Между  детьми  завязался  разговор о природе деревьев, ко