дело  с  титанцами.  Даже   люди,   которые
пересаживали паразитов, воспринимали  результат  как  обезьян,  а  не  как
титанцев.
     В соседнем вольере размещалась семья больных  туберкулезом  гиббонов.
Из-за  болезни  их  не  использовали  в  качестве  носителей,  и  никакого
сообщения между вольерами не было. Друг от друга они отделялись  выдвижной
перегородкой на замке, а вентиляция у каждого была  отдельная.  Однако  на
следующее утро перегородка оказалась выдвинута, а  гиббоны  и  шимпанзе  -
вместе. Каким-то образом  Абелардо  и  Элоиза  открыли  замок.  Замки  там
специальные,    обезьяны    открыть    их    не    могут,    но     против
"обезьяны-плюс-титанцы" они не устояли.
     Итак, пять гиббонов, два шимпанзе и два титанца. Но на следующий день
ученые обнаружили семь обезьян и _с_е_м_ь_ паразитов.
     Известно об этом стало за два часа до моего отлета в Канзас-Сити,  но
Старику вовремя не  сообщили,  иначе  он  бы  уже  знал,  что  Канзас-Сити
наводнен пришельцами. Да и  я  бы,  видимо,  догадался.  Если  бы  Старику
сказали про гиббонов, операция "Ответный удар" так бы и не началась.
     - Я видел обращение Президента, - сказал доктор Варгас. -  Не  вы  ли
тот человек... Я имею в виду, не вы ли...
     - Да-да. Тот самый, - ответил я коротко.
     - Тогда вы очень многое можете рассказать нам об этом феномене.
     - Наверно, должен бы, но, к сожалению, не могу, - медленно  признался
я.
     - Хотите сказать, что, пока вы были их... э-э-э... пленником, вам  не
доводилось наблюдать размножение делением?
     - Верно. - Я задумался. - Во всяком случае, мне так кажется.
     - Но насколько я понял, после разделения  э-э-э...  жертвы  сохраняют
все воспоминания.
     - Это и так, и не так... - Я попытался объяснить ему то странное, как
бы отрешенное состояние, в котором пребывает человек во власти хозяина.
     - Возможно, это случается во время сна.
     - Может быть. Но кроме  сна,  есть  другие  периоды,  которые  трудно
вспомнить. Это их прямые "конференции".
     - Конференции?
     Я объяснил, и у него загорелись глаза.
     - О, вы имеете в виду конъюгации!
     - Нет, я имею в виду "конференции".
     - Очевидно, мы говорим об одном и том же. Как  же  вы  не  понимаете?
Конъюгации и  деление...  Они  размножаются  по  собственной  воле,  когда
позволяет наличие свободных носителей. Надо полагать, один контакт на одно
деление.  Затем,  когда  появляется  возможность,  происходит  деление,  и
буквально в считанные часы появляются два новых взрослых  паразита.  Может
быть, даже быстрее.
     Если он прав - а глядя на гиббонов, в этом трудно было усомниться,  -
тогда почему мы в Конституционном клубе  так  зависели  от  поставок?  Или
может быть, я ошибаюсь? На самом деле, я мало  что  тогда  понимал.  Делал
только то, что приказывал хозяин, и  видел  только  то,  что  попадало  на
глаза. Но, во всяком случае, стало понятно, откуда в  Канзас-Сити  столько
паразитов. Имея в наличии космический корабль с запасом транзитных ячеек и
достаточно большое "стадо" носителей, титанцы просто начали  размножаться,
пока не догнали числом землян.
     Допустим,  в  том  корабле,   который,   по   нашим   предположениям,
приземлился около Канзас-Сити, прилетела тысяча паразитов. Допустим также,
что при благоприятных условиях они делятся каждые двадцать четыре часа.
     Первый день - тысяча паразитов.
     Второй день - две тысячи.
     Третий день - четыре тысячи.
     К концу первой недели, то есть на восьмой день, их будет сто двадцать
восемь тысяч.
     Через две недели - больше шестнадцати миллионов.
     Однако нам ничего о них не известно точно. Может быть,  они  способны
делиться чаще. Может, один корабль способен доставить десять тысяч  ячеек.
Или больше. Или меньше. Допустим, они начали  с  десяти  тысяч  и  делятся
каждые двенадцать часов. Через две недели получится...
     БОЛЬШЕ ДВУХ С ПОЛОВИНОЙ ТРИЛЛИОНОВ!!!
     Цифра просто не укладывалась в голове. Совершенно  чудовищная  цифра.
На  всей  Земле  не  наберется  столько  носителей,  даже  если  к   людям
приплюсовать обезьян.
     Похоже, на нас обрушится целая лавина паразитов. Причем очень  скоро.
Даже в Канзас-Сити я не чувствовал себя так скверно.
     Доктор Варгас представил меня доктору  Макилвейну  из  Смитсоновского
института. Макилвейн занимался  сравнительной  психологией  и,  по  словам
доктора  Варгаса,  именно  он  написал   книгу   "Марс,   Венера,   Земля:
исследование побудительных мотиваций". Варгас ожидал, что  это  произведет
на меня впечатление, но я книгу не читал.  И  вообще,  как  можно  изучать
мотивации марсиан, если все они вымерли еще  до  того,  как  мы  слезли  с
деревьев?
     Ученые принялись спорить о чем-то своем, а я продолжал  наблюдать  за
гиббонами. Затем Макилвейн спросил:
     - Мистер Нивенс, а как долго длятся эти "конференции"?
     - Конъюгации, - поправил его Варгас.
     - Конференции, - повторил Макилвейн. - Этот аспект более важен.
     - Но позвольте, доктор, - не уступал Варгас, - конъюгация это  способ
обмена генами, посредством которого мутации распространяются на...
     - Антропоцентризм, доктор! Вы не можете  с  уверенностью  утверждать,
что эта форма жизни имеет гены.
     Варгас покраснел.
     - А вы хотите предположить что-то еще?
     - Сейчас нет.  Но  повторяю,  доктор,  вы  оперируете  недостоверными
аналогиями. У всех, без исключения, форм  жизни  есть  только  одна  общая
характеристика, и эта характеристика - стремление выжить.
     - И размножаться, - добавил Варгас.
     - А предположим, существо бессмертно и ему не нужно размножаться?
     - Но... - Варгас пожал плечами и махнул рукой в сторону обезьян. - Мы
ведь уже знаем, что они размножаются.
     - Я все же думаю, - ответил Макилвейн, - что это не размножение.  Мне
кажется,  что  мы  имеем  дело  с  единым  организмом,  который  стремится
захватить для себя побольше жизненного пространства. Согласитесь,  доктор,
зиготы, гаметы - к этому порой так привыкаешь,  что  начисто  забываешь  о
возможности существования и других принципов.
     - Но во всей Солнечной системе... - начал было Варгас.
     -  Антропоцентризм,  терроцентризм,  солоцентризм,  -   перебил   его
Макилвейн, -  это  все  провинциальные  подходы.  Возможно,  эти  существа
прилетели к нам из другой звездной системы.
     - Ничего подобного! - вставил я. В мозгу вдруг вспыхнуло  изображение
Титана, и одновременно мне снова сдавило горло.
     На мою реплику никто не обратил внимания. Макилвейн продолжал:
     - Возьмите, к примеру, амебу. Кстати, по сравнению с нами, эта  форма
жизни проще, но гораздо более  успешна  в  плане  эволюции.  Мотивационная
психология амебы...
     Дальше я слушать не стал. Свобода слова есть свобода  слова,  и  если
человеку хочется, он может сколько угодно рассуждать о "психологии" амебы,
но слушать это никто не обязан.
     Затем они занялись экспериментами, что несколько подняло  их  в  моих
глазах. Варгас распорядился перевести  бабуина  с  паразитом  на  спине  в
клетку с шимпанзе и гиббонами. Едва новичок оказался  в  клетке,  они  все
сошлись в круг  спиной  к  спине  и  устроили  переговоры  от  паразита  к
паразиту.
     - Вот видите! - Макилвейн ткнул  пальцем  в  сторону  клетки.  -  Эти
"конференции" нужны им не для размножения, а,  прежде  всего,  для  обмена
информацией. Временно разделенный на части организм вновь соединился.
     То  же  самое  мог  сказать  им  и  я,  только  без  этой   трескучей
терминологии: хозяин, который долго был без  контакта  со  своими,  первым
делом вступает в прямые переговоры.
     - Гипотеза! Где доказательства? - фыркнул  Варгас.  -  Сейчас  у  них
просто нет возможности размножаться. Джордж!
     Он подозвал бригадира лабораторных рабочих и велел доставить еще одну
обезьяну.
     - Маленького Эйба? - спросил бригадир.
     - Нет, мне нужна обезьяна  без  паразита.  Знаешь  что,  пусть  будет
Краснокожий.
     - Док, может, не надо  Краснокожего?  Жалко,  -  попытался  возразить
бригадир.
     - Ничего с ним не сделается.
     - Может, лучше Сатану? Все равно противный, зараза.
     - Ладно, давай его сюда.
     Привезли Сатану, черного  как  уголь  шимпанзе.  Возможно,  в  других
обстоятельствах он бывал агрессивен, но сейчас вел себя очень тихо.  Когда
его запустили в клетку к обезьянам с  паразитами,  он  прижался  спиной  к
дверце и жалобно заскулил. Мы словно казнь  наблюдали.  Я  держал  себя  в
руках - человек, в конце концов, ко всему привыкает, - но панический страх
обезьяны оказался заразительным: захотелось сбежать.
     Поначалу обезьяны с паразитами просто смотрели на Сатану, не  отрывая
глаз, - ну прямо суд присяжных,  -  и  продолжалось  это  довольно  долго.
Повизгивание Сатаны сменилось низкими стонами, и он закрыл лицо руками.
     - Смотрите, доктор! - вдруг воскликнул Варгас.
     - Что? Где?
     - Люси, старая самка. Вон там. - Он указал рукой.
     Видимо, у чахоточных гиббонов  она  была  за  главного.  Люси  стояла
спиной к нам, и мы увидели, что паразит у нее на загривке собрался в  ком,
а затем на нем появилась радужная линия - прямо посередине.
     Паразит начал делиться. Сначала появилась трещина  как  на  лопнувшем
яйце, и всего через несколько минут процесс деления  закончился.  Один  из
новых паразитов устроился по центру на позвоночнике Люси, второй  медленно
пополз вниз. Обезьяна присела на корточки, почти  касаясь  задом  пола,  и
паразит с легким шипением плюхнулся на бетон. Затем заскользил  к  Сатане.
Тот хрипло взвыл и полез под потолок.
     И что вы думаете? Они отрядили команду, чтобы его притащили обратно -
двух гиббонов, шимпанзе и бабуина. Сатану  оторвали  от  решетки,  стащили
вниз и разложили на полу.
     Паразит подполз ближе.
     Когда до Сатаны осталось фута два, он медленно вырастил псевдоподию -
гибкое щупальце, которое тянулось  и  извивалось,  словно  змея.  Щупальце
взвилось в воздух и хлестнуло Сатану по ноге. Остальные  обезьяны  тут  же
его отпустили, но черный шимпанзе продолжал лежать без движения.
     Титанец притянул себя щупальцем, устроился на ноге, а затем  медленно
пополз вверх. Когда он добрался до  основания  позвоночника,  Сатана  сел.
Потом встряхнулся и двинулся к остальным обезьянам.
     Варгас и Макилвейн  опять  затеяли  яростный  спор.  Происшедшее  их,
видимо, совсем не тронуло, а у  меня  возникло  дикое  желание  крушить  и
уничтожать - мстить за себя, за Сатану, за всех обезьяноподобных.
     Макилвейн утверждал, что мы стали свидетелями  совершенно  нового,  в
принципе незнакомого человеку явления: разумное существо, достигшее в ходе
эволюции бессмертия и продолжающее себя в каждой отдельной личности. Или в
групповой  личности  -  здесь  они   сами   начали   путаться.   Макилвейн
предположил,  что  это  существо  хранит  воспоминания   с   момента   его
формирования как вида. Затем он сравнил паразитов с четырехмерным червем в
пространстве-времени,  отдельные  части  которого  переплетены  в   единый
организм, и тут их понесло в такие дебри, что  слушать  это  стало  просто
невыносимо.
     Я  же  своего  мнения  не  имел,  но  и  не  особенно  на  этот  счет
беспокоился. Паразитов я воспринимал только в одном  плане:  мне  хотелось
убивать их и как можно больше.



                                    20

     Как ни странно,  когда  я  вернулся  в  Белый  дом,  Старик  оказался
свободен: Президент отбыл на закрытую сессию ООН. Я рассказал Старику, что
видел, и какое впечатление произвели на меня Варгас и Макилвейн.
     - Ну прямо  как  бойскауты,  которые  хвастаются  друг  перед  другом
альбомами с  марками.  По-моему,  они  даже  не  понимают,  насколько  все
серьезно.
     Старик покачал головой.
     - Ты их недооцениваешь, сынок. Если кто и сумеет найти выход,  то  на
них надежды больше, чем на нас с тобой.
     - Ха! - сказал я (хотя, может быть, тогда  прозвучало  более  крепкое
словцо). - Дай бог, чтобы они паразитов своих не растеряли.
     - А тебе уже рассказали про слона?
     - Про какого слона? Они  мне  вообще  ничего  не  рассказали.  Я  их,
похоже, мало интересовал; они больше друг другом занимались.
     - Ты просто не понимаешь, что такое "увлеченность  исследователя".  А
насчет слона... Одна обезьяна с наездником каким-то образом сбежала. Позже
раздавленный труп обезьяны нашли в слоновнике. И один из слонов исчез.
     - Ты хочешь сказать, что где-то в  окрестностях  бродит  _с_л_о_н_  с
п_а_р_а_з_и_т_о_м_? - Мне чуть плохо не стало, когда я представил себе эту
картину: все равно что танк с кибернетическим мозгом.
     - Слониха, - поправил меня  Старик.  -  Ее  нашли  в  Мэриленде.  Она
спокойно поедала на поле капусту. Уже без паразита.
     - И куда же он делся? - Я невольно огляделся по сторонам.
     - В деревне неподалеку пропала летающая машина. Я думаю, что  паразит
уже где-то по ту сторону Миссисипи.
     - Кто-нибудь из людей пропал?
     Он пожал плечами.
     - Это свободная страна, так что кто знает? Одно радует:  паразиты  не
могут скрываться на человеке за пределами красной зоны.
     Последняя его реплика заставила меня вновь задуматься о  том,  что  я
увидел в зоопарке, но не осознал сразу.  Смутная  догадка  маячила  совсем
близко, но никак не давалась в руки. Старик тем временем продолжал:
     - Правда, нам потребовались довольно суровые  меры,  чтобы  заставить
людей соблюдать  режим  "Голая  спина".  Президент  до  сих  пор  получает
заявления протеста - в основном, от всяких блюстителей  нравственности.  А
тут еще и Национальная ассоциация галантерейщиков подключилась.
     - В смысле?
     - Можно подумать, мы делаем  это,  чтобы  распродать  их  дочерей  по
борделям. Была тут недавно одна делегация,  "Матери  республики"  или  еще
что-то в таком же духе.
     - И что, Президент вынужден тратить свое время на _э_т_о_? Сейчас?
     - Нет. Их принимал Макдоно. Но он и меня потащил. - Старик скривился.
- Мы им сказали, что они не увидят Президента, пока не разденутся  догола.
Только это их и остановило.
     Беспокоившая меня мысль наконец оформилась.
     - А знаешь, может быть, и до этого дойдет.
     - До чего?
     - Придется заставлять людей раздеваться.
     Старик закусил губу и задумался.
     - На что ты намекаешь?
     - А нам точно известно, что паразит может  присасываться  к  человеку
только на плечах?
     - Тебе лучше знать.
     - В том-то и дело. Мне казалось, я знаю, но теперь совсем не  уверен.
Пока я был... э-э-э... с ними, мы так и делали.  Однако...  -  Я  подробно
рассказал Старику, что произошло, когда Варгас подсадил беднягу  Сатану  к
титанцам. - Обезьяна начала двигаться, едва паразит  дополз  до  основания
позвоночника. Я  уверен,  титанцы  предпочитают  присасываться  поближе  к
головному мозгу, но не  исключено,  что  они  с  таким  же  успехом  могут
спрятаться у человека в штанах, вытянув  небольшой  отросток  до  спинного
мозга.
     - Хм... Помнишь, сынок, тот первый раз на базе, когда я заставил всех
раздеться догола? Как ты догадываешься, это не случайно.
     - Видимо, ты был прав. Они  могут  прятаться  на  теле  человека  где
угодно. Взять хотя бы  эти  твои  "семейные  трусы".  Там  запросто  может
пристроиться паразит, а люди просто решат, что у тебя отвислый зад.
     - Хочешь, чтобы я разделся?
     - Я придумал проверку получше - "канзасский захват". - Может,  это  и
прозвучало как шутка, но я говорил  на  полном  серьезе.  И,  не  дав  ему
опомниться, с размаху хватил  пятерней  с  полусогнутыми  пальцами  пониже
спины.
     Старик не стал возмущаться, а взял и проверил меня тем же способом.
     - Однако это тоже не дело, - грустно заметил он,  когда  мы  сели.  -
Нельзя же в самом деле ходить по улицам и лупить  по  мягким  частям  всех
женщин подряд.
     - Может быть, придется, - сказал я. - Иначе все должны  будут  ходить
голыми.
     - Ладно, мы проведем кое-какие эксперименты.
     - В смысле? - спросил я.
     - Помнишь, у нас были эти панцири, закрывающие плечи  и  позвоночник?
Толку от них не много, разве что спокойнее себя чувствуешь. Так вот я хочу
попросить доктора Хораса  пристроить  обезьяне  такой  же  панцирь,  чтобы
только ноги оставались открытыми, и посмотрим тогда, что получится.  Можно
еще и с другими частями тела поэкспериментировать.
     - М-да. Но может, не стоит брать для этого обезьян, босс?
     - Почему?
     - Э-э-э... слишком уж они на людей похожи.
     - Черт побери, нельзя же приготовить омлет...
     - ...не разбив яиц. Знаю. Но эта затея мне все равно не нравится.



                                    21

     Следующие несколько дней я  выступал  перед  всякими  пентагоновскими
шишками, отвечал на их дурацкие вопросы о том, что титанцы едят на ленч, и
объяснял, как лучше подступиться к  человеку,  которого  оседлал  паразит.
Меня представляли в качестве "эксперта",  но  добрая  половина  "учеников"
почему-то считала, что они знают о титанцах гораздо больше, чем я.
     Тем временем паразиты надежно удерживали красную зону,  но  не  могли
выбраться оттуда незамеченными - во всяком случае, мы  на  это  надеялись.
Сами мы тоже не пытались больше проникнуть на их территорию,  потому  что,
как ни крути, каждый паразит держал в заложниках одного из наших людей. От
ООН помощи ждать не  приходилось.  Президент  предложил  им  ввести  режим
"Голая спина" на  всей  планете,  но  участники  сессии  мялись,  хмыкали,
нерешительно переглядывались и в конце концов  переадресовали  предложение
специальному комитету для дополнительной  проверки.  На  самом  деле,  нам
просто никто не верил. В доме пожар, но люди понимают  это,  только  когда
горит прямо под ногами. Врагу такая ситуация, понятно, на руку.
     Некоторые страны, впрочем, защищали сами национальные традиции. Финн,
который два дня подряд откажется от сауны  в  компании  своих  друзей,  на
третий уже вызовет  подозрения.  У  японцев  насчет  наготы  тоже  никаких
комплексов. В относительной безопасности были южные  моря  и  значительная
часть  Африки.  Во  Франции,  сразу  после  третьей  мировой  войны,  стал
невероятно популярен нудизм - во всяком случае, по  выходным,  -  так  что
паразиту там просто негде спрятаться. Зато в тех странах, где традиционная
стыдливость еще сохраняла силу, титанец мог скрываться до  тех  пор,  пока
его носитель не протухнет. Это  относилось  к  самим  Соединенным  Штатам,
Канаде, Англии - особенно к Англии.
     В Лондон были отправлены воздухом три паразита (вместе с обезьянами).
Как я понимаю, Король, вслед за американским Президентом,  решил  показать
своему народу пример, однако премьер-министр, подстрекаемый  архиепископом
Кентерберийским, просто запретил ему. Сам архиепископ даже  не  удосужился
взглянуть на титанцев: моральный облик, мол, гораздо важнее любых  мирских
напастей. Средства массовой информации об этой истории умолчали, и,  может
быть, она не соответствует действительности, но как бы там ни было, нежные
британские телеса по-прежнему укрыты от холодных взглядов чужеземцев.
     Русская пропаганда набросилась на нас, едва правительство  определило
свое отношение к данному вопросу. Все происшедшее они охарактеризовали как
"безумную фантазию американских империалистов". И почему, подумалось  мне,
титанцы не напали сначала на Россию?  Страна  для  них  просто  идеальная.
Или... Может, они давно уже  напали?  Но  тогда  изменилось  ли  там  хоть
что-нибудь?


     Самого Старика я все это время не видел. Задания  мне  передавал  его
заместитель Олдфилд. Соответственно, я  не  знал,  что  охрана  Президента
передана другим людям,  и  Мэри  вернулась  на  базу.  В  баре  Отдела  мы
встретились с ней совершенно случайно.
     - Мэри! - крикнул я, споткнулся и чуть не полетел на пол.
     На ее губах медленно расцвела  сладостная  улыбка.  Она  подвинулась,
чтобы