скрипучий звук, как будто обыкновенный камень
ударился о драгоценный. Вероятно, где-то был  транслятор,  поскольку  этот
скрежет преобразовывался в нормальный английский язык.
     - Уилл Дьюлак? Я слышал о вас.
     - И, кажется, я о вас. Вы не из первой команды Кальдака?
     На пустынном побережье волны омывали гальку.
     - Мне здесь нравится. Ваш мир заинтересовал меня.
     Уилл попытался  получше  рассмотреть  комнату,  наполненную,  как  он
понимал, различными удивительными предметами. Он  увидел  в  дальнем  углу
блестящую кучку какого-то слизистого вещества.  Чтобы  получше  разглядеть
его, он сделал шаг к баллону.
     - Прошу вас  не  приближаться,  -  дребезжащий  голос  был  таким  же
бесстрастным. - Там отложены мои яйца.  Может  быть,  вы  знаете,  что  мы
гермафродитичны.
     "Как амплитуры", - с удивлением подумал Уилл.
     - Нет, я этого не знал.
     - Нас всегда удивлял  секс,  -  проворчал  Пасийакилион,  -  сколько,
знаете ли, энергии и сил на обычное воспроизводство. Но и наши собственные
усилия по  воспроизводству  кажутся  неадекватными,  так  что  мне  трудно
судить.
     Уилл прошептал притихшему Т'вару:
     - Зачем вы меня привели сюда?
     - Кое-что вы должны знать, вы - один из тех  людей,  -  тихо  ответил
Т'вар. - Может быть, я  получу  выговор  за  то,  что  я  это  сделал,  но
Пасийакилион объяснит вам лучше. - Настроен  он  был  очень  серьезно,  не
по-с'вански. В тусклом свете его коренастая фигура казалась съежившейся.
     - Вы - сварливы и большие путаники, - проворчал турлогец, - но  вы  -
замечательные бойцы. Лучше мы пока не встречали.
     - Об этом я слышал. - Уилл ждал, что тот скажет дальше.
     - Хотя ваше социальное развитие сильно отстало  от  технического,  вы
едва смогли  создать  планетарное  правительство,  а  ведь  ваша  геология
работает против  вас.  Таким  образом,  у  вас  нет  способов  формального
представительства внутри Узора.
     - Но мы не хотим ни к кому присоединяться. Мы договорились, что, если
какие-то люди хотят сражаться за  Узор,  они  могут  это  делать,  но  нет
никакой основы для широкого союза.
     - Знаю. И это хорошо.
     Уилл не ожидал такого, ему показалось, что он ослышался.
     - Я думал, что вы хотите включить нас в Узор. Я  знаю,  что  на  этот
счет думают гивистамы, массуды, лепары и другие. Если бы все вышло по  их,
то все взрослое население Земли участвовало бы в военной подготовке.
     - Мы хотим ваших солдат потому, что это вы  делаете  лучше  всего,  -
сказал житель Турлога.
     - Ну, не то чтобы лучше всего  остального.  Это  так,  но  не  только
это...
     - Прошу вас дать мне закончить, - перебил  Пасийакилион.  -  Я  редко
разговариваю и не мастер в этом.
     Уилл умолк.
     - Я сказал вам правду. Вы - лучшие бойцы, больше того, может быть, вы
станете поворотным пунктом, хотя еще  очень  рано  было  бы  делать  такие
предсказания, но при всем этом те, кто много думал над проблемой, не хотят
вашего вступления в Узор.
     - Кальдак считает по-иному.
     - Как и многие другие. Но то было бы не в лучших интересах Узора,  да
и не в ваших собственных.
     Уилл  понимал,  что  ему  надо   бы   радоваться,   ведь   он   нашел
единомышленника среди пришельцев. Но он насторожился.
     - Ну, я это всегда говорил. Так вы тоже считаете, что  мы  не  должны
входить в формальный союз? Это великолепно... Если нас оставить  в  покое,
мы будем такими же мирными, как псисы или о'о'йаны.
     - Нет, не можете. Мы хотим, чтобы вы сражались, но не хотим, чтобы вы
присоединились. Нам нужна ваша помощь, но не  ваше  общество.  Вы  опасны.
Опасны для Амплитура, для любой цивилизованной расы, для  самих  себя.  Со
временем вы станете другими. Независимо от того, какой будет ваша  помощь,
амплитуров не победишь ни завтра, ни в ближайшем будущем. Они терпеливы  и
богаты ресурсами, поскольку они посвящены, хотя и неправильно.  Ваш  народ
не знает терпения. Сегодня они победили в битве, завтра это изменится, или
мы ничего не знаем об Амплитуре. Мы не хотим  принимать  вас  в  Узор.  Не
хочет Гивистам, не хочет О'о'йан, не хотят Вейс и  Лепар,  не  хочет  даже
С'ван.
     Уилл остро посмотрел на Т'вара. Тот посмотрел на него, но  ничего  не
сказал.
     - Понятно. Вы хотите, чтобы мы были вашими наемниками, но  не  вашими
друзьями.
     - Вы недостаточно эволюционировали, чтобы  быть  друзьями,  -  сказал
Пасийакилион безжалостно. - Считается, что помощь  и  просвещение  помогут
вам созреть. Но если это произойдет, вы перестанете быть  такими  бойцами,
как сейчас. Вы более ценны для Узора как бойцы, чем как друзья.
     Уилл молча ждал.
     - Если бы, - продолжал  турлогец,  -  вы  и  смогли  кое-как  создать
рудиментарное правительство на планете, если бы ваша ООН  была  достаточно
сильной, чтобы представлять ваш народ, вам и тогда не предложили бы  стать
членами Узора. Ваша присутствие разрушительно,  а  этого  качества  и  так
хватает среди цивилизованных рас. Введение же нецивилизованной может иметь
даже взрывные последствия.
     - Вы не можете знать этого. Я думаю, вы неправильно полагаете о  моем
народе. Я боюсь, что вы были не правы с самого начала.
     - Мне остается только верить вам на слово. Может и так. Не наше  дело
- быть осторожными. - Он повертел клешней в неярком свете внутри  баллона.
- Но пока что вы должны понять, почему мы рады,  что  вы  сами  не  хотите
вступать в Узор. Узор не желал бы такого членства, и ему  было  бы  крайне
затруднительно отказать вам. А такой поворот дела устроит обе стороны.
     - Вы могли бы это объяснить? - пробормотал Уилл.
     - Это следствие глубокого изучения мною вашей расовой психологии.  От
вас  трудно  ожидать  рациональных  ответов  на  результаты  исследований,
признания ваших слабостей. Вы ответите, как отвечаете на все,  во  что  не
хотите верить: насилием. В Узоре полно художников, философов, музыкантов и
инженеров. Бойцов же мало. Если бы был выбор, то даже Массуд предпочел  бы
не сражаться. Теперь есть вы. Вы нам нужны.
     - А что случится, - спросил Уилл  после  долгой  паузы,  -  когда  вы
победите Амплитур вместе с этим самым их Назначением? Что будет с нами?
     - Это слишком далекое будущее, - быстро сказал Т'вар. - Надо  сначала
их победить.
     Серебристые глазки все смотрели на лицо Уилла.
     -  Меня  самого  интересует  развитие  механизмов,  которые  защищают
психику людей от манипуляций Амплитура. Никто не имеет такого качества.
     - Даже турлоги? - вызывающе спросил Уилл.
     - Даже турлоги. - Пасийакилион пошевелил своими шестью ногами.
     - Вы нас боитесь?
     - Не вас, вашей загадки.
     - Разрушение, - сказал Т'вар,  -  разрушение  нам  больше  не  нужно.
Опасность распасться угрожала Узору с самого начала. Борьба  с  Амплитуром
займет еще лет сто, если не тысячу. В любом случае никто  из  нас  в  этой
комнате этого не увидит. Поэтому мы сейчас должны-позаботиться о том,  что
мы оставим далеким потомкам. Кроме того, - добавил он  уже  своим  обычным
напористым тоном, - разве не к этому вы сами стремились - чтобы ваш мир по
возможности ни с кем не был связан?
     - Конечно, - ответил Уилл. - Я хотел, чтобы нас оставили в покое.  Но
не чтобы нас не любили.
     - Об этом речь не идет, - мрачно сказал Пасийакилион. - Вашим народом
даже восхищаются по всему Узору.
     - Конечно. Потому что никто не хочет воевать. Это  не  любовь.  Можно
восхищаться коброй, но разве вы захотите к ней прижаться?
     - Ну, вы это могли бы назвать "любовью-ненавистью", - сказал Т'вар, к
которому вернулось чувство юмора.
     - Разве это имеет такое большое значение, Уильям  Дьюлак?  -  спросил
турлог, - ведь вы же, кажется, добились того, к чему давно стремились.
     - Не знаю, - пробормотал Уилл. -  Мне  так  всегда  казалось,  но  вы
смутили меня.
     - У вас что, такое большое желание быть любимыми?  Вам  недостаточно,
чтобы вас ценили?
     - Чтобы ценили. Но за достижения в цивилизации, в культуре, а  не  за
умение убивать.
     Турлог повернулся к морскому пейзажу в баллоне.
     - Прошу прощения. С'ван и я считали, что вы имеете  право  знать  обо
всем этом правду.
     - Время уходить. - Т'вар потянул Уилла за рукав. -  Вы  услышали  то,
что должны были услышать.
     - Но у меня еще есть вопросы.
     - В другой раз, - проскрежетал турлог. -  Сейчас  я  должен  заняться
яйцами.
     - Это, должно быть, лестно для вас, - сказал Т'вар, когда они вышли в
нормально освещенный коридор. Он  оглянулся.  -  Пасийакилион  уделил  вам
больше времени, чем кому бы то ни было, включая Кальдака. Больше того,  он
отвечал на ваши вопросы, вместо того, чтобы просто передавать  информацию.
Он очень хотел, чтобы вы поняли.
     Уилл замедлил шаг, пристраиваясь к Т'вару.
     - Не думаю, чтобы я ему очень понравился.
     - Турлогам не "нравится" никто, даже их сородичи.  -  Т'вар  вошел  в
лифт, который должен был поднять их на  поверхность.  -  Но  они  помогают
просто потому, что им ненавистна мысль о подчинении Назначению. И  меньшее
напряжение для них - сотрудничать с Узором.
     - Все, что он сказал, - правда?
     - Я никогда не слышал, чтобы турлоги лгали.
     - Никто не хочет, чтобы мы были в Узоре.
     Они достигли уровня моря. Уилл с облегчением увидел свет  дня  и  был
рад, что не нужно больше разговаривать со странным и грубоватым чужаком.
     - Возьмите турлогов, - объяснял Т'вар своему товарищу, - их никто  не
любит, но их  способностями  восхищаются.  С'ванам  скорее  завидуют,  чем
любят. И никто не в особом восторге от лепаров. Так стоит ли вам и  вашему
народу так об этом беспокоиться? Вы не одиноки.
     - Дело  не  только  в  нелюбви.  Лепар,  С'ван,  Турлог  -  считаются
цивилизованными, а мы нет. Нас никогда не примут полностью и не  пригласят
в Узор.
     - Это случится.
     Уилл посмотрел на второго капитана.
     - Когда?
     - В свое время. Когда вы станете другими.
     - То есть не безмозглыми  военными  машинами,  рисуемыми  пропагандой
Узора? О, да, я подозревал это! Я много исследовал за последние годы.
     - Не при нашей жизни, но это случится.
     - Вы уверены?
     - Конечно. Ни в чем еще я не был так уверен, - простодушно  улыбнулся
с'ван.



                                    27

     После вторжения Узору стало гораздо легче вербовать солдат на  Земле.
Многие из отражавших  атаку  Амплитура  даже  рвались  в  добровольцы  для
обучения на Мотаре. Были и те, кто не участвовал в боях, но  теперь  хотел
участвовать, чтобы воплотить свои мечты о путешествиях, о славе или просто
- использовать возможность подраться.
     Были среди них  солдаты  и  офицеры  основных  армий,  которые  после
замирения  и  установления   добрососедства   между   великими   державами
почувствовали себя не у дел, не имели возможности применять  свои  навыки.
Бедность  также  давала  плодородную  почву  для  вербовщиков  Узора.  Они
использовали также рассказы прежних добровольцев, включая тех,  кого  Уилл
помнил еще в первый период в Белизе.
     Медицина Узора была далеко впереди земной. Даже серьезные раны быстро
залечивались. Если  солдат  не  был  убит  наповал,  то  скорее  всего  он
возвращался домой исцеленным,  здоровым  и  довольным.  Узор  был  щедр  к
друзьям.
     Но было много и единомышленников Уилла, считавших, что  людям  нечего
делать в этом тысячелетнем конфликте. Теперь  это  уже  не  было  вопросом
патриотизма,  отражения  врагов,  но  вопросом  свободного   выбора.   Кто
участвовал, делал это добровольно,  кто  не  участвовал  -  не  чувствовал
неловкости.
     Уступая науке Узора во многом, людская наука явно преуспела в военной
технологии.  Это  уже  не  удивляло  социологов  Узора,  так  как  люди  с
незапамятных времен прикладывали к этому огромные усилия.
     Получив доступ к технологиям Узора, ученые  Земли  рьяно  взялись  за
улучшение и модернизацию стандартных  вооружений,  на  таком  уровне,  что
удивлялись даже с'ваны. Делали они это без сомнений или угрызений совести,
часто донимавших ученых Узора. Институты, рассеянные по  Земле,  оживленно
конкурировали в создании наиболее смертоносных  улучшений  и  убийственных
модификаций.
     В конце концов, считали они, их продукция не будет направлена  против
других землян. Наконец возник конфликт, о котором  с  давних  времен  люди
могли только мечтать. Собрат больше не шел против собрата, раса  -  против
расы, религия - против религии. Люди и их союзники и  друзья  были  против
жуткого головоногого Амплитура и его морально ущербных рабов. Люди  всегда
предпочитали  несложные  и  понятные  объяснения.  Мы  против  Них  -  это
уничтожило раздражающий самоанализ.
     Были и такие, кто ставил под вопрос войну с существами, с которыми не
было налажено диалога.  Против  этого  лучшим  возражением  были  рассказы
солдат, на деле сражавшихся  с  врагом.  Они  не  имели  проблем  с  сухой
моралью. Амплитур желает засосать все народы в  свое  Назначение.  Они  не
признают нейтральных. Кто не с ними - тот против них.
     Если вы за  них,  они  обещают  вам  участие  в  Назначении,  под  их
контролем, разумеется. Вы будете думать, как они, и  делать  то,  что  они
считают правильным. Только сопротивляясь, вид сохранит свою  независимость
и индивидуальность.
     Не  было  нужды  раздувать  на  Земле  военный   психоз,   заниматься
пропагандой, чего боялся Уилл. Угрозы Амплитура с его  Назначением  вполне
хватило для работы вербовочных пунктов. Так что люди отправлялись  воевать
на стороне Массуда и его союзников - С'вана, Гивистама, Юли и других.  Они
возвращались восторженными, довольными,  богатыми,  вдохновляя  других  на
подражание. Основная масса человечества не была вовлечена  в  войну.  Уилл
был доволен.


     Кальдак бродил по верхним этажам базы, которая заметно расширялась  в
области рифов. Башни вырастали над еще не  тронутыми  водами,  господствуя
над пальмами и коралловыми островами.
     А над рифами по расписанию поднимались и  опускались  челноки,  унося
добровольцев, техников  и  припасы  на  корабли,  недавно  появившиеся  из
субпространства.
     Система  слежения,  расположенная  на  орбите  в  пределах  солнечной
магнитосферы, была современной и эффективной, как и в их собственном мире.
Корабли  Узора  патрулировали  внешнюю  атмосферу  планеты.   Человечество
чувствовало себя в безопасности, защищенное друзьями, хоть и  не  захотело
участвовать в их организации. Люди чувствовали большое  облегчение,  когда
время шло, а формального приглашения войти в Узор так и не поступало.  Это
компенсировало смущение землян, связанное с их  отказом.  Человечество  не
желало задевать чувства своих друзей.
     Никто, кроме Уилла Дьюлака, не знал, что Центральный Совет Узора  был
более чем доволен таким положением.
     Группа парадно  одетых  земных  военных  шла  по  залу.  Они  были  в
коричнево-желтом  камуфляже,  разработанном  для  первых  добровольцев,  и
оживленно беседовали между собой.
     Увидев Кальдака, они приветствовали его особым жестом  руки,  который
считался у них знаком уважения к старшему. Это  называлось  салютом.  Этот
жест был неизвестен в армиях Узора. Чисто военные приветствия пусть  будут
у  землян.  Самому  Уиллу  это  казалось  неестественным.   Почему   форма
приветствия должна  быть  другой,  чем  обычно?  Это  -  еще  один  пример
уникальной милитаристской культуры землян, проявляющейся даже у  тех,  кто
не участвовал в войне.
     Он помахал им рукой, понимая, что у него это выходит  далеко  не  так
четко и отработанно, как у них, которые  могли  это  делать,  не  прерывая
беседы. Словно это получалось у них автоматически, как дыхание.
     Он обернулся, когда они прошли, и увидел двух гивистамских  техников,
беседовавших  с  о'о'йанским  водителем.  Один   из   гивистамов,   увидев
приближающихся людей, стал шептать что-то товарищу. Они отошли в  сторону,
к стене, не прерывая разговора.
     Кальдак обратил внимание на позу гивистамов, на то,  как  они  слегка
втянули головы в плечи, так что  глаза  их  были  наполовину  спрятаны  за
яркими щитками. Маленький о'о'йанец стал  за  спины  своих  более  высоких
собеседников, когда проходили люди.  Они  выражали  неодобрение,  если  не
прямой страх по отношению к людям - не такая уж редкая реакция.
     Все знали, что сделали люди. Они великолепно сражались.  Те,  кто  не
умел этого делать, как вейсы, гивистамы, лепары и другие, были им  за  это
чрезвычайно признательны. Они восхищались делами людей, но не  любили  их,
несмотря ни на что.
     Даже среди его сородичей, знал Кальдак, многие  недолюбливали  людей.
Даже тех, которые были окружены легендами. Если на поле нечего было желать
лучше однополчан, чем люди, то в  другое  время  массуды  предпочитали  не
общаться с ними. Они не знали, как вести себя в  цивилизованном  обществе.
Они были... невоспитанны.


     Яруселка окликнула его, и он ускорил шаги, чтобы быстрее  встретиться
с ней. Ее общество всегда было наслаждением для него.  Само  ее  появление
помогало ему прогнать неприятные мысли из головы.
     Он надеялся на встречу с ней в столовой, но здесь было лучше.  Дальше
они пойдут вместе. Человеку пришлось бы бежать, чтобы идти вместе с  ними.
Интересно, что они могут перегнать кого угодно на коротких дистанциях, еще
одна характерная черта, - но на длинные дистанции  никто  не  сравнится  с
массудом.
     Они обменялись теплыми приветствиями, прильнув друг к другу и  говоря
только им одним известные слова. Только поглядев  на  него,  она  выразила
беспокойство:
     - Ты выглядишь встревоженным.
     - Нет. Я просто задумался.
     - Это всегда было для тебя проблемой, - любовно упрекнула она его.  -
Ты беспокоен как гивистам.
     - Не говори так, - сказал он весело. - Хочешь, пообедаем вместе? - Он
пристроился к ее шагу.
     - Да. Для тебя есть новость, друг жизни.
     - Насчет сражения на Кантарии?
     - Нет. Ты получил повышение. - Ее огромные глаза сияли.
     Он замедлил шаг и поглядел на нее. Он был так занят  последние  годы,
что забыл о таких  мелочах,  как  повышения.  Массуды  не  искали  личного
продвижения так жадно, как,  например,  люди.  Это  если  и  приходит,  то
приходит естественно, как возраст.
     - Меня также наградили.
     - Значит, новости совсем хорошие.
     - Может быть. Тебе предстоит полевая служба.
     При этих словах он нахмурился.
     - А что насчет моей службы здесь?
     - Командование считает, что тебя можно  сохранить.  Другие  взяли  на
себя уже большое бремя. С'ваны гораздо более  заинтересованы  в  работе  с
людьми, чем  мы.  Присутствие  массудов  едва  ли  необходимо  сейчас  для
простого  администрирования,  и  как  всегда  стратегические   способности
отчаянно нужны там, где идет борьба. Например, на Кантарии.
     Ирония судьбы,  подумал  он.  Он  в  свое  время  использовал  записи
тамошней борьбы для вербовки здесь. Теперь он сам сможет  посмотреть,  как
там успехи.
     Кантария была населена незрелым развивающимся народом,  мамалитанами,
маленькими и тонкими, как о'о'йаны, но без их  навыков,  умными,  но  лишь
слегка цивилизованными. Их чуть было не покорил Амплитур, но  в  последний
момент о них узнал и вмешался Узор. И ему предстояло участвовать  в  деле,
которым Массуд угрюмо гордился уже несколько столетий.
     Он  был  не  очень  знаком  с  ситуацией  на   Кантарии,   где   Узор
присутствовал сравнительно недавно. Он знал только,  что  амплитуры  и  их
союзники прочно обосновались на планете, и  ее  надо  отвоевывать  шаг  за
шагом.
     - Как ты себя чувствуешь, милая? - спросил он спутницу.
     - Мне приятно, что я покидаю этот мир. Слишком давно  мы  здесь.  Нам
дают отпуск, чтобы побыть дома и посмотреть, как идут дела,  оценить,  что
мы сами сделали. Твои предки в большом почете. Что до участия в  конфликте
на Кантарии, то это - тоже честь, уч