остранство, где  стояла
кучка селенитов. Странное это было зрелище!
   - Может быть, они хотят, чтобы мы подражали этим звукам?  -  спросил  я
Кейвора.
   - Не думаю, - возразил он.
   - Мне кажется, они пытаются нам что-то растолковать.
   - Я не могу понять ни одного из их жестов. Вы заметили, как один из них
все время вертит головой, точно человек в узком воротничке?
   - Давайте и мы покачаем ему головой.
   Мы так и сделали,  но  это  не  оказало  никакого  действия;  тогда  мы
попытались  подражать  другим  движениям  селенитов.  Это  как  будто   их
заинтересовало - во всяком случае, они все принялись повторять одни  и  те
же  движения.  Но  это  ни  к  чему  не  привело,  и  мы  прекратили  свои
эксперименты, они - тоже и начали опять пересвистываться  друг  с  другом.
Затем один из них, поменьше и потолще остальных, с особенно большим  ртом,
неожиданно лег около Кейвора, сложил свои конечности так, словно они  были
скованы, и затем быстро встал.
   - Кейвор, - догадался я, - они хотят, чтоб мы встали.
   Кейвор уставился на меня, раскрыв от удивления рот.
   - Так оно и есть! - сказал он.
   С большими усилиями и кряхтеньем, так как руки у нас были  скованы,  мы
попытались встать. Селениты очистили место для наших неуклюжих движений  и
защебетали еще быстрей. Как только мы поднялись на  ноги,  тучный  селенит
подошел к нам, похлопал обоих щупальцами  по  лицу  и  двинулся  вперед  к
раскрытой двери. Это было понятно, и мы последовали за ним.  Мы  заметили,
что четверо селенитов, стоявших в дверях, были  выше  остальных  ростом  и
одеты совершенно так же, как те, которых мы видели в кратере: в игольчатые
шлемы и цилиндрические латы. Каждый  из  них  держал  копье  с  острием  и
древком из того же темного металла, что и  чаши.  Они  окружили  нас,  как
стража, и мы вышли из темного склепа в освещенную пещеру.
   Мы не  сразу  разглядели  пещеру:  все  наше  внимание  было  поглощено
движениями  и  поведением  селенитов,  окружавших  нас,  и  необходимостью
контролировать  наши  собственные  движения,  чтобы  не  вспугнуть  и   не
встревожить их излишней стремительностью. Впереди шел  маленький,  толстый
селенит, который  объяснил  нам,  что  надо  встать.  Он  жестами  как  бы
приглашал нас  следовать  за  ним.  Его  лопатообразное  лицо  то  и  дело
поворачивалось то к одному из нас, то  к  другому  с  явно  вопросительным
видом. Некоторое время, я повторяю, мы  интересовались  только  поведением
селенитов.
   Наконец мы опомнились и огляделись вокруг. Мы  находились  на  обширной
площади и тут поняли, что тот гул, который мы все время слышали с тех пор,
как  пришли  в  себя  после  отравления  грибами,  исходит  от   множества
работающих машин. Их взлетающие и вертящиеся части  неясно  виднелись  над
головами и между туловищами окружавших нас селенитов. Эти машины не только
наполняли воздух волнами звуков, но от  них  исходил  и  странный  голубой
свет, озарявший всю площадь. Нас ничуть не удивило, что  подземная  пещера
освещается искусственным светом. Только потом, когда мы опять  вступили  в
темноту, понял  я  всю  важность  этого  света.  Назначение  и  устройство
гигантского аппарата я не смогу объяснить,  ибо  нам  так  и  не  довелось
узнать,  для  чего  он   предназначался   и   как   действовал.   Огромные
металлические цилиндры вылетали один за другим из  центра,  и  их  головки
описывали, как мне показалось, параболу.  Каждый  из  них,  поднявшись  до
высшей точки взлета, выбрасывал нечто вроде рычага, который  погружался  в
вертикальный  цилиндр,  заставляя  его  опуститься  вниз.  Вокруг   машины
копошились фигурки селенитов-рабочих, и нам  показалось,  что  они  чем-то
отличаются от наших спутников. Когда каждый  из  трех  рычагов  опускался,
раздавался  звон,  рев,  и  из  головки  вертикального  цилиндра  вытекало
какое-то светящееся вещество, которое  озаряло  всю  площадь,  переливаясь
через  край  цилиндра,  как  кипящее  молоко  из  кастрюли,  и   струилось
сверкающим потоком в светящийся резервуар  внизу.  Холодный  голубой  свет
походил на фосфорический,  но  блестел  гораздо  ярче.  Из  резервуара  он
растекался по трубам.
   "Тук, тук, тук, тук", - отстукивали поршни этого непонятного  аппарата,
и светящееся вещество шипело и переливалось. Сначала  аппарат  не  поразил
меня своими размерами, но потом я заметил,  как  малы  были  рядом  с  ним
селениты, и понял, как колоссальны пещера и машина. Я  невольно  посмотрел
на селенитов с уважением, и мы с Кейвором остановились, чтобы  рассмотреть
удивительный механизм.
   - Поразительно! - воскликнул я. - Что это такое?
   Озаренное голубоватым светом лицо Кейвора выражало глубокое почтение.
   - Нет, это не сон! Неужели эти существа... Люди  не  могли  бы  создать
ничего подобного! Взгляните на эти рычаги! Есть ли у них шатуны?
   Толстый селенит прошел было вперед, затем вернулся и встал между нами и
громадной машиной. Я старался на него не смотреть, ибо понял, что он будет
торопить нас идти дальше. Он снова двинулся вперед, потом снова вернулся и
похлопал нас щупальцами по лицу, чтобы привлечь наше внимание.
   Мы с Кейвором молча переглянулись.
   - Нельзя ли как-нибудь показать ему, что нас заинтересовала  машина?  -
проговорил я.
   - Что ж, - ответил Кейвор, - попробуем.
   Он обернулся к нашему проводнику  и  улыбнулся,  показывая  на  машину,
потом на свою голову и опять на машину. Неизвестно почему, он  решил,  что
ломаный английский язык может дополнить его жесты.
   - Мой глядеть на него, - заговорил  Кейвор.  -  Мой  думает  его  очень
хорошо, да.
   Его поведение на минуту остановило селенитов, жаждущих идти дальше. Они
повернулись друг к другу, задвигали своими нелепыми головами и зачирикали.
Затем один из них, сухой и  длинный,  одетый  во  что-то  вроде  мантии  в
придачу к обмоткам, как у всех остальных, обвил талию Кейвора рукой, точно
слоновым хоботом, и осторожно потянул его вслед  за  проводником,  который
снова двинулся вперед.
   Но Кейвор воспротивился.
   - Мне кажется, пора попробовать с ними объясниться.  Они,  быть  может,
воображают, что мы какая-нибудь новая порода животных, чего доброго, новый
сорт лунных коров. Очень важно показать им, что  мы  разумные  существа  и
интересуемся окружающим.
   Кейвор отчаянно замотал головой.
   - Нет, нет, - говорил он, - мой не пойдет одна минуту. Мой  смотрит  на
него.
   - Нет ли какой-нибудь  геометрической  теоремы,  которую  вы  могли  бы
привести по этому поводу?  -  спросил  я  Кейвора,  когда  селениты  снова
зачирикали.
   - Может быть, парабола... - начал он, но вдруг пронзительно вскрикнул и
отпрыгнул футов на шесть: один из стражей кольнул его копьем.
   Я с угрожающим жестом обернулся к копьеносцу, стоявшему позади меня,  и
он отступил. Это вместе  с  неожиданным  криком  и  прыжком  Кейвора  явно
смутило селенитов. Они поспешно  отпрянули,  разглядывая  нас.  В  течение
нескольких мгновений, которые показались нам вечностью, мы стояли, готовые
кинуться в бой на окружавших нас нечеловеческих существ.
   - Он  уколол  меня!  -  воскликнул  Кейвор  прерывающимся  от  волнения
голосом.
   - Я видел, - отозвался я.
   - Черт возьми! - обратился я к селенитам. - Этого мы  не  потерпим!  За
кого вы нас принимаете?
   Я быстро огляделся по сторонам. Издалека в голубом сумраке пещеры к нам
бежала еще группа селенитов. Они были шире  и  стройней,  один  с  большой
головой. Пещера простиралась далеко во все стороны и сливалась с темнотой.
Я вспоминаю, что своды как бы  прогибались  под  тяжестью  каменных  глыб,
державших нас взаперти. Никакого  выхода  из  этого  подземелья  не  было,
никакого!  Вокруг  неизвестность,  безобразные  существа   с   копьями   и
щупальцами и два беззащитных человека!



        15. ГОЛОВОКРУЖИТЕЛЬНЫЙ МОСТ

   Это враждебное молчание длилось не более мгновения - и  мы  и  селениты
тотчас одумались. Я ясно понял, что  бежать  нам  некуда:  нас  окружат  и
убьют. Невероятное легкомыслие нашего  появления  здесь  предстало  передо
мной в виде огромного мрачного упрека. Зачем пустился  я  в  это  безумное
нечеловеческое предприятие? Кейвор подошел ко мне и положил  руку  мне  на
плечо. Его бледное, перепуганное лицо казалось мертвенным в голубом свете.
   - Ничего не поделаешь, - проговорил он.  -  Мы  ошиблись.  Они  нас  не
понимают. Придется идти. Идти туда, куда нас ведут.
   Я взглянул на него и затем на новых селенитов, подходящих на  помощь  к
своим.
   - Если бы у меня руки были свободны...
   - Это бесполезно, - вздохнул он.
   - Неправда.
   - Пойдемте же.
   Он повернулся и пошел за толстым селенитом.
   Я последовал за ним, стараясь казаться покорным и ощупывая  кандалы  на
руках. Кровь во мне кипела. Я больше ничего не видел в этой  пещере,  хотя
мы долго шли по ней, а если что и видел, то тут же забывал  об  этом.  Мое
внимание было сосредоточено на цепях и  на  селенитах,  в  особенности  на
копьеносцах.  Сначала  они  шли  параллельно  с  нами  и  на  почтительном
расстоянии, но  потом  к  ним  присоединилось  еще  трое  стражей,  и  они
подступили ближе, на расстояние руки от нас. Когда они к нам подступали, я
вздрагивал, как лошадь от удара кнута. Маленький,  толстый  селенит  шагал
справа от меня, но потом снова пошел вперед.
   Как отчетливо запечатлелась у  меня  в  мозгу  картина  этого  шествия:
затылок понурой головы  Кейвора  прямо  передо  мной,  его  ссутулившиеся,
усталые плечи,  безобразная,  ежеминутно  дергающаяся  голова  проводника,
копьеносцы со всех сторон настороже, с  разинутыми  ртами,  и  все  это  в
голубом свете.  Припоминаю  еще  одну  подробность,  помимо  чисто  личных
ощущений, - желоб на дне пещеры, сбоку скалистой  дороги,  по  которой  мы
шли; желоб этот был наполнен тем же светящимся голубым веществом,  которое
вытекало из огромной машины. Я шел близко и  могу  с  полной  уверенностью
заявить, что от него не исходило ни малейшего тепла. Вещество  это  только
ярко светилось, но не было ни теплее, ни холоднее всего окружающего нас  в
этой пещере.
   Кланг, кланг, кланг... Мы прошли прямо под стучавшими  рычагами  другой
огромной  машины  и  наконец  очутились  в  широком  тоннеле,  где   гулко
отдавалось шлепанье наших необутых ног.  Там  было  совсем  темно,  только
справа  светилась  тонкая  голубая  полоска.  Гигантские  уродливые   тени
двигались за нами по неровной стене и сводам  тоннеля.  Местами  в  стенах
сверкали кристаллы,  похожие  на  драгоценные  камни,  а  сам  тоннель  то
превращался  в  сталактитовую  пещеру,  то  разветвлялся  в  узкие   ходы,
пропадавшие во мраке.
   Мы долго шли по этому тоннелю. Тихо журчала светлая  голубая  струя,  и
наши шаги отдавались эхом, похожим на плеск. Я неотступно  думал  о  своих
цепях. А что, если повернуть цепь вот так, а потом  так  и  попытаться  ее
сбросить?..
   Если я попытаюсь сделать это очень осторожно и постепенно,  заметят  ли
они, что я высвобождаю руку? И если заметят, то что сделают со мной?
   - Бедфорд, - сказал Кейвор, - мы спускаемся. Все время спускаемся.
   Его замечание отвлекло меня от настойчивой мысли.
   - Если бы они хотели убить нас, - продолжал Кейвор, замедляя шаг, чтобы
поравняться со мной, - то они давно могли бы это сделать.
   - Да, - согласился я, - это верно.
   - Они нас не понимают, - проговорил Кейвор.  -  Они  принимают  нас  за
каких-то странных животных, может быть, за дикую породу лунных  коров.  Но
когда они присмотрятся к нам, то признают нас за разумных существ.
   - Когда вы начертите им геометрические теоремы? - спросил я.
   - Возможно.
   Некоторое время мы шли молча.
   - Знаете, - начал  опять  Кейвор,  -  это,  наверно,  селениты  низшего
класса.
   - Ужасные болваны! - проговорил я, со  злобой  посматривая  на  нелепые
лица.
   - Если мы будем все терпеть...
   - Придется терпеть, - возразил я.
   - Здесь могут быть другие,  не  такие  болваны,  как  эти.  Это  только
внешняя окраина их мира. Наверно, он спускается все  ниже  и  ниже,  через
пещеры, проходы, тоннели, вглубь на сотни миль, до самого моря.
   Его слова заставили меня задуматься о толще пластов, которые уже сейчас
нависли над нашими головами. Как  будто  огромная  тяжесть  придавила  мне
плечи.
   - Вдали от солнца и воздуха, - сказал я. - В  шахтах  даже  на  глубине
полумили становится душно.
   - Во всяком случае, здесь это  не  так.  Возможно,  вентиляция!  Воздух
устремляется от  темной  стороны  Луны  к  солнечному  свету;  углекислота
выходит наружу и питает лунные растения. Вверх по этому тоннелю, например,
чувствуется почти ветерок. Странный мир! Эти пещеры, машины...
   - И это копье! - добавил я. - Не забывайте про копье!
   Он некоторое время молча шел впереди.
   - Даже и это копье, - отозвался он наконец.
   - Что копье?
   - В первую минуту я разозлился, но... Возможно, это было необходимо.  У
них, вероятно, другая кожа и другие нервы. Они  могут  не  понимать  нашей
чувствительности... Какому-нибудь жителю Марса может так же не понравиться
наша земная привычка подталкивать друг друга локтем.
   - Ну уж, со мной им придется быть поосторожней.
   - И потом насчет геометрии. Они по-своему тоже стараются понять нас, но
начинают с основных жизненных элементов, а не с мыслей. Пища, Принуждение,
Боль - они начинают с самого существенного.
   - В этом-то нет никакого сомнения, - проговорил я.
   Кейвор принялся рассуждать о громадном и чудесном мире, в  который  нас
ведут. По его тону я постепенно понял, что даже теперь его не очень  пугал
этот спуск в глубь лунной коры. Я думал о всяких страшных вещах, а он -  о
машинах и изобретениях гораздо больше, чем об опасностях. И  он  вовсе  не
предполагал как-то использовать их практически, он просто хотел все о  них
знать.
   - В конце концов, - говорил он,  -  нам  представляется  необыкновенный
случай. Эта встреча двух миров! Подумайте, что мы еще увидим? Что там  под
нами?
   - Ну, много мы не увидим в такой темноте, - возразил я.
   Это ведь только внешняя оболочка. Там, внизу, в  глубине...  Там  будет
все. Вы заметили, как отличаются селениты друг от друга? Нам будет  о  чем
рассказать потом на Земле!
   - Так утешаться могла бы только какая-нибудь редкая порода животных,  -
возразил я, - пока ее ведут в зоологический сад... Еще неизвестно, покажут
ли нам все это.
   - Когда они убедятся, что мы разумные существа, то захотят  расспросить
нас о Земле, - ответил Кейвор. - Даже если у них и нет высоких побуждений,
они все же начнут нас учить, чтобы  потом  самим  научиться...  А  сколько
интересного они должны знать! Сколько неожиданного!
   Кейвор продолжал рассуждать о том, что они, наверно, знают такое,  чего
он в жизни не узнал бы на Земле, и фантазировал вовсю, несмотря  на  рану,
нанесенную ему копьем. Многое из того, что он говорил, я  уже  забыл,  так
как все мое внимание было поглощено тоннелем, по которому мы двигались,  а
он становился все тире и тире. Воздух стал свежей, мы как  будто  выходили
на открытое место, но как велико оно было, мы не могли сказать, ибо  здесь
было совсем темно. Узкий ручеек света извивался прерывистой нитью, исчезая
далеко впереди. Вскоре каменные стены по бокам совсем исчезли.  В  темноте
перед нами виднелась  только  дорога  и  журчащая  полоска  фосфорического
света. Фигуры Кейвора и идущего впереди селенита двигались  впереди  меня.
Ноги их и головы  со  стороны  ручейка  светились  голубоватым  отблеском,
другая же половина сливалась с темнотой тоннеля.
   Вскоре я заметил, что мы подходим к  уклону,  так  как  голубой  ручеек
внезапно пропал из виду.
   И в ту же минуту мы подошли к краю обрыва. Сверкающий ручеек,  точно  в
нерешительности, свернул в сторону и потом ринулся вниз. Он падал на такую
глубину, что звук его падения до нас не доносился.  Только  глубоко  внизу
светилось голубоватое туманное пятно. Тьма,  из  которой  вытекал  ручеек,
стала еще гуще и непроглядней, только на краю обрыва торчало что-то  вроде
доски, конец которой исчезал во мраке. Из пропасти тянуло теплым воздухом.
   Секунду мы с Кейвором стояли на самом краю обрыва, глядя в  голубоватую
бездну. Но потом проводник потянул меня за руку.
   После этого он повернулся, подошел к доске и ступил на нее, оглядываясь
на нас. Заметив, что мы наблюдаем за ним, он повернулся  к  нам  спиной  и
пошел по доске так же уверенно, как  по  тоннелю.  Скоро  он  обратился  в
голубое пятно и исчез во мраке. Я  заметил  что-то  большое,  чернеющее  в
темноте.
   Мы молчали.
   - Несомненно!.. - пробормотал Кейвор.
   Еще один из селенитов прошел по доске вперед и обернулся к нам, как  бы
выжидая. Остальные приготовились  последовать  за  нами.  Снова  показался
первый селенит: очевидно, он вернулся узнать, почему мы не двигаемся.
   - Что там такое? - спросил я.
   - Я не вижу.
   - Мы тут не пройдем, - сказал я.
   - Я не смогу пройти и трех шагов, - подтвердил Кейвор. - Даже  если  бы
мои руки были свободны...
   Мы в ужасе переглянулись.
   - Они не знают, что такое головокружение, - продолжал Кейвор.
   - Мы не можем пройти по такой доске.
   - Очевидно, у них другое зрение. Я наблюдал за  ними.  Они,  верно,  не
понимают, что мы ничего не видим в такой темноте. Как нам растолковать  им
это?
   - Необходимо дать им понять...
   Мы разговаривали в смутной надежде, что селениты как-нибудь нас поймут.
Я был совершенно уверен, что нужно только объяснить им это,  но,  взглянув
на них, я убедился, что это невозможно. У нас с ними было больше  отличий,
чем сходств. Во всяком случае,  я  по  доске  не  пойду.  Я  очень  быстро
высвободил кисть руки из одного,  более  свободного  звена  цепи  и  начал
вращать обе кисти в противоположные стороны. Я стоял возле самой доски,  и
двое селенитов тотчас схватили меня  и  осторожно  потащили  на  доску.  Я
отчаянно замотал головой.
   - Нет, нет, - заговорил я. - Нельзя. Вы не понимаете.
   Третий селенит тоже стал меня подталкивать. Мне  пришлось  сделать  шаг
вперед.
   - У меня есть идея, - сказал Кейвор, но я уже знал его идеи.
   - Послушайте, - закричал я селенитам. - Подождите! Может быть, для  вас
это пустяки...
   Я резко отскочил назад и разразился проклятиями.  Один  из  вооруженных
селенитов ткнул меня сзади копьем.
   Наконец я  высвободил  руки  из  щупальцев  селенитов  и  повернулся  к
копьеносцу.
   - Черт тебя побери! - закричал я. - Я предупреждал  тебя!  Из  чего  я,
по-твоему, сделан, что ты втыкаешь в меня копье?  Если  ты  еще  раз  меня
тронешь...
   Вместо ответа селенит снова кольнул меня.
   Я услыхал голос Кейвора, тревожный и умоляющий. Он и тут хотел идти  на
компромисс с этими тварями.
   - Бедфорд! - крикнул он. - Я придумал способ!
   Но вторичный укол копьем заставил меня  окончательно  потерять  голову.
Цепь на моей руке  распалась,  вместе  с  ней  распалось  и  благоразумие,
заставлявшее меня быть покорным в лапах этих лунных тварей. В эту  секунду
я был вне себя и не думал о последствиях.  Цепь  обмоталась  вокруг  моего
кулака, и этим кулаком я ударил селенита по лицу...
   Последствия моего удара оказались такими же неожиданными, как и  все  в
лунном мире.
   Мой броненосный кулак прошел прямо сквозь тело селенита, и  он  лопнул,
как мыльный пузырь. Он  раскололся,  рассыпался,  как  гриб-дождевик!  Его
легкое тело отлетело в сторону на несколько ярдов  и,  мягко  шлепнувшись,
упало. Я был ошеломлен. Казалось невероятным,  что  живое  существо  может
быть таким непрочным. Все это походило на сон.
   Но вскоре все снова стало  реальным  и  страшным.  Кейвор  и  остальные
селениты стояли неподвижно с того момента, как я повернулся,  и  до  того,
как мертвый селенит свалился. Они отступили и стояли насторожившись позади
нас. Оцепенение длилось не больше секунды, после того  как  упал  селенит.
Все растерялись. Я тоже замер с  вытянутой  рукой,  стараясь  понять,  что
случилось. "Чт