щался.
   В ушах у меня зазвенело, все  движения  Кейвора  сделались  бесшумными.
Разрежение воздуха привело к тому, что стало совсем тихо.
   По мере того, как наш воздух с шипением вырывался наружу  через  нарезы
винта, содержащаяся в нем влага сгущалась в маленькие клубы пара.
   Дыхание  стало  затрудненным.  Эта  затрудненность  чувствовалась  нами
постоянно во время пребывания во внешней атмосфере Луны.  Потом  появилось
неприятное ощущение в ушах, под ногтями  пальцев  и  в  горле;  оно  скоро
прошло и сменилось головокружением  и  тошнотой.  Я  испугался  и  прикрыл
крышку люка. Но Кейвор оказался более храбрым. Голос его звучал очень тихо
и  доносился  словно  издалека  вследствие   разреженности   воздуха.   Он
посоветовал  мне  выпить  рюмку  бренди  и  сам  первый  подал  пример.  Я
почувствовал себя  несколько  лучше  и  отвернул  крышку  -  звон  в  ушах
усилился, между тем как свист вырывающегося  из  шара  воздуха  как  будто
прекратился. Однако я не был уверен, что это так.
   - Ничего? - еле слышно спросил Кейвор.
   - Ничего, - повторил я.
   - Рискнем?
   - Это все? - усомнился я.
   - Если вы можете выдержать.
   Вместо ответа я отвинтил крышку, снял ее и осторожно  положил  на  тюк.
Несколько хлопьев снега закружились и исчезли,  когда  лунный  разреженный
воздух наполнил наш шар. Я опустился на колени, уселся у края отверстия  и
выглянул наружу. Внизу, на расстоянии одного ярда  от  моего  лица,  лежал
чистый, девственный лунный снег.
   Мы молча переглянулись.
   - Ну как ваши легкие? - спросил Кейвор.
   - Ничего, - ответил я, - довольно сносно.
   Кейвор протянул руку за одеялом, просунул голову в отверстие посередине
и, закутавшись, сел на краю люка. Ноги его находились на расстоянии  шести
дюймов от снега.
   С минуту он колебался, потом спрыгнул  и  встал  на  девственную  почву
Луны.
   Фигура его, преломленная краем стекла, показалась мне фантастической. С
минуту он стоял, осматриваясь вокруг.  Потом  собрался  с  духом  и  вдруг
прыгнул в воздух.
   Выпуклое стекло изображало все в искаженном  виде,  но  прыжок  Кейвора
показался мне чересчур высоким. Он сразу очутился  очень  далеко,  отлетел
футов на двадцать или на тридцать от меня. Теперь он стоял высоко на скале
и махал мне рукой. Может быть, он кричал, но я ничего не  слышал.  Как  он
смог сделать такой гигантский прыжок? Это похоже на колдовство!
   Ничего не понимая, я  тоже  спустился  через  люк.  Прямо  передо  мной
снежный сугроб подтаял и образовал яму. Я сделал шаг и тоже прыгнул.
   Я поднялся в воздух, с неудержимой  силой  летел  прямо  на  скалу,  на
которой стоял Кейвор, и в изумлении обеими руками ухватился за нее.  Потом
истерически расхохотался. Я был очень смущен. Кейвор наклонился ко  мне  и
пронзительным голосом крикнул, что надо быть осторожным.
   Я забыл, что на Луне, масса которой в восемь раз, а диаметр - в  четыре
раза меньше, чем у Земли, мой вес составлял всего только одну шестую часть
земного моего веса. Неожиданный полет напомнил мне об этом.
   - Мы ходим здесь без помочей матери Земли, - заметил Кейвор.
   Передвигаясь, как ревматик, я осторожно поднялся  на  вершину  скалы  и
стал рядом с Кейвором под палящими лучами солнца. Шар наш  лежал  футах  в
тридцати позади, на рыхлом сугробе снега.
   Всюду  над  хаосом  нагроможденных  скал,  образовавших  дно   кратера,
щетинились заросли, такие  же,  как  и  около  нас,  с  торчащими  кое-где
кактусообразными растениями, которые росли так  быстро,  точно  ползли  по
камням. Все  пространство  кратера,  вплоть  до  подножия  отвесных  стен,
казалось сплошной однообразной пустыней.
   Растительность покрывала лишь основание голых скал, которые  вздымались
множеством выступов и площадок; сначала мы не обратили  на  них  внимания.
Они тянулись на много миль от нас по всем  направлениям;  по-видимому,  мы
находились в центре кратера и видели все сквозь легкую дымку, колыхавшуюся
от ветра. В разреженной лунной атмосфере ветер казался резким, хотя и  был
слаб. Он продувал насквозь, хотя вы  и  не  чувствовали  сильного  напора.
Ветер словно тянул из темного туманного кратера по направлению  к  жаркой,
освещенной стене. Трудно было смотреть на расстилавшийся на востоке туман,
приходилось щуриться и прикрывать рукой глаза из-за ослепительного  блеска
неподвижного Солнца.
   - Пустыня, - сказал Кейвор, - совершенная пустыня.
   Я  снова  осмотрелся,  надеясь  увидеть   хоть   какой-нибудь   признак
человеческого существования: верхушку строения, дом или машину,  но  всюду
хаотически громоздились пики и гребни скал, щетинились заросли  и  торчали
уродливые, раздутые кактусы. Надежды мои казались тщетными.
   - Очевидно, здесь живут одни эти растения, - сказал я, - не заметно  ни
малейшего следа живых существ.
   - Ни насекомых, ни птиц! Ничего похожего на животную жизнь. Да если  бы
здесь и были животные, что им делать в эту  бесконечную  ночь?  Нет,  тут,
видно, живут одни эти растения.
   Я прикрыл глаза рукой.
   - Это похоже на фантастический ландшафт  какого-нибудь  необыкновенного
сновидения.  Растения  так  же  мало  похожи  на  земные,  как   подводные
водоросли. Посмотрите на это  чудовище!  Можно  подумать,  что  это  ящер,
преображенный в растение. И какой ослепительный свет!
   - А между тем сейчас только еще прохладное утро, - сказал Кейвор.
   Он вздохнул и огляделся.
   - Нет, здешний мир непригоден для людей, - промолвил  он,  -  однако  в
некоторых отношениях... он не лишен интереса.
   Он Замолчал и, задумавшись, начал привычно жужжать.
   Я вздрогнул от какого-то легкого прикосновения: оказалось, что лишайник
вполз мне на ботинок, я стряхнул его, он рассыпался, и каждый кусочек  его
опять начал расти. Кейвор вскрикнул, уколовшись  об  острый  шип  колючего
кустарника.
   Он, видимо, колебался: глаза его искали что-то среди окружающих скал.
   На шершавом хребте скалы словно вспыхнул красный огонек. Это  оказалась
багровая гвоздика удивительной окраски.
   - Посмотрите, - сказал я, оборачиваясь, но Кейвор исчез.
   В испуге я словно оцепенел, потом поспешно подошел к  краю  скалы,  но,
пораженный исчезновением Кейвора, снова забыл, что мы находимся  на  Луне.
Большой шаг, сделанный мною, передвинул бы меня на Земле на один  ярд,  на
Луне он перенес меня ярдов на шесть через край скалы. Это походило на  тот
кошмарный сон, когда нам кажется, что мы летим  вниз.  На  Земле  падающее
тело проходит в первую секунду шестнадцать футов, на Луне же -  всего  два
фута, имея при этом вес в шесть раз меньший. Я упал, или, вернее, спрыгнул
на тридцать футов. Мне показалось, что прыжок длился довольно долго - пять
или шесть секунд. Я полетел по воздуху и опустился, как  перышко,  увязнув
по колени в снежном сугробе на" дне оврага, среди  синевато-серых  скал  с
белыми прожилками. Я огляделся по сторонам.
   - Кейвор! - крикнул я, но Кейвора нигде не было. - Кейвор! - завопил  я
еще громче, но лишь горное эхо откликнулось на мой призыв.
   Отчаянным рывком я вскарабкался на вершину скалы и крикнул:
   - Кейвор!
   Крик мой напоминал блеяние заблудившегося ягненка.
   Шара тоже не было видно, и на минуту меня  охватило  страшное  ощущение
одиночества.
   И тут я увидел Кейвора. Он смеялся и махал рукой, стараясь привлечь мое
внимание. Он стоял на площадке скалы, ярдах в  двадцати  или  тридцати  от
меня. Я не мог слышать его голоса, но  жесты  его  говорили:  "Прыгай".  Я
колебался: расстояние казалось огромным. Однако я  решил,  что,  наверное,
смогу прыгнуть дальше, чем Кейвор.
   Я отступил на шаг назад, собрался с духом и прыгнул вверх; я взлетел  в
воздух и, казалось, не смогу спуститься вниз.
   Жуткое и в то же время сладостное ощущение полета! Необыкновенное,  как
сон! Мой прыжок оказался слишком большим. Я пролетел над головой Кейвора и
увидел, что падаю в овраг с колючками. В испуге я крикнул, протянул вперед
руки и расставил ноги.
   Я упал на огромный  гриб,  который  лопнул  подо  мной,  развеяв  массу
оранжевых спор и обдав меня оранжевой  пылью.  Отплевываясь,  я  покатился
вниз и затрясся от беззвучного смеха.
   Из-за колючих кустов  выглянуло  маленькое  круглое  лицо  Кейвора.  Он
что-то говорил мне.
   - Что? - хотел я спросить, но у меня перехватило дыхание.
   Он медленно спускался ко мне между зарослями.
   - Нам нужно быть осторожнее, - сказал он. - Эта Луна не признает земных
законов. Она разобьет нас вдребезги. - Он помог мне встать на ноги.  -  Вы
чересчур напрягаетесь, - сказал он, смахивая  рукой  желтую  пыль  с  моей
одежды.
   Я стоял тихо, тяжело дыша,  пока  он  счищал  с  моих  колен  и  локтей
студенистое вещество и читал мне наставления.
   - Мы должны приспособиться к невесомости. Наши мускулы еще недостаточно
приучены.  Необходимо  попрактиковаться,   когда   у   вас   восстановится
правильное дыхание...
   Я вытащил из руки два или три вонзившихся шипа и в  изнеможении  присел
на скалу. Руки и ноги у меня  дрожали.  Я  чувствовал  себя  неловко,  как
человек, впервые пробующий ездить на велосипеде.
   Кейвору вдруг пришла в голову мысль, что после солнечного зноя холодный
воздух на дне оврага может простудить меня, и мы вскарабкались на  вершину
скалы, озаренную солнцем. Оказалось, что, кроме нескольких  ссадин,  я  не
получил никаких серьезных ушибов при падении. Кейвор предложил найти более
безопасное и удобное место  для  следующего  прыжка.  Мы  выбрали  наконец
площадку на скале на расстоянии около  десяти  ярдов,  отделенную  от  нас
темно-зелеными колосьями.
   - Прыгнем сюда, - предложил Кейвор, разыгрывавший роль  инструктора,  и
указал на место футах в четырех от моих ног.
   Этот прыжок я совершил без  труда  и  должен  признаться,  что  не  без
удовольствия заметил, что Кейвор недопрыгнул на фут или два и  свалился  в
колючие заросли.
   - Видите, как надо быть осторожным, - сказал  он,  вытаскивая  шипы,  и
после этого бросил разыгрывать из себя учителя и  стал  моим  товарищем  в
школе лунного хождения.
   Мы выбрали еще более легкий прыжок и совершили его шутя, затем прыгнули
назад, потом снова  вперед  и  повторили  это  упражнение  несколько  раз,
приучая мускулы к новому режиму.  Я  никогда  не  поверил  бы,  что  можно
приспособиться так быстро, если бы не узнал на  собственном  опыте.  Очень
скоро, после двадцати - двадцати пяти прыжков, мы легко определяли усилие,
необходимое для каждого расстояния.
   Между тем лунная  растительность  продолжала  развиваться,  становилась
выше и гуще: мясистые кактусы, колючие стебли, грибы и лишайник лучились и
изгибались, поражая необычайными формами. Однако  мы  были  так  поглощены
нашими упражнениями, что сначала  не  обращали  внимания  на  буйный  рост
лунных зарослей.
   Странное возбуждение овладело нами. Отчасти, я думаю, это было  чувство
радости, связанное с освобождением от продолжительного заключения в тесном
шаре, но главная причина - мягкость и свежесть лунного  воздуха,  который,
очевидно, содержит гораздо больше кислорода, чем  наша  земная  атмосфера.
Несмотря  на  удивительную,  необычную  обстановку,  мы  вели  себя,   как
лондонцы, впервые очутившиеся в  горах,  на  лоне  природы.  Мы  вовсе  не
испытывали страха перед неведомым будущим.
   Нас охватила жажда деятельности. Мы выбрали мшистый  пригорок  ярдах  в
пятнадцати от нас и благополучно взобрались на его вершину.
   - Отлично! - кричали мы. - Отлично!
   Кейвор сделал три шага и прыгнул на снежный скат ярдах  в  двадцати.  Я
стоял неподвижно, пораженный уморительным  видом  его  парящей  в  воздухе
фигуры в грязной, измятой спортивной шапочке, с взъерошенными волосами,  с
коротким круглым туловищем, длинными руками и поджарыми козлиными, тонкими
ножками - странной фигуры на фоне лунного простора.
   Я громко расхохотался и последовал за ним. Прыжок - и я очутился  рядом
с Кейвором.
   Мы сделали несколько исполинских шагов наподобие Гаргантюа,  три-четыре
раза прыгнули и уселись в поросшей мхом лощине.  Дышать  было  трудно.  Мы
запыхались и сидели спокойно, держась за грудь и вопросительно  поглядывая
друг на друга. Кейвор бормотал что-то об "удивительных ощущениях". Затем я
вдруг  спросил  -  в  этом  не  было  ничего  страшного,  это  был  вполне
естественный и уместный вопрос:
   - Однако где же наш шар?
   Кейвор посмотрел на меня.
   - Что?
   Я тут понял, что случилось, и меня словно обожгло.
   - Кейвор, - закричал я, схватив его за руку, - где же наш шар?



        10. ЗАБЛУДИВШИЕСЯ НА ЛУНЕ

   Мой испуг передался и Кейвору. Он встал и начал внимательно осматривать
окружавшие нас быстро разраставшиеся заросли. С недоумением поднес руку  к
губам и заговорил без своей обычной уверенности.
   - Мне кажется... - Медленно произнес он, - мы оставили его... где-то...
там... - Он сделал неопределенный жест. - Не знаю наверное. - В его глазах
выразилась растерянность. - Во всяком случае, он где-то недалеко.
   Мы оба встали. Выкрикивая что-то невнятное, мы напряженно всматривались
в чащу опоясывающих нас джунглей. Повсюду вокруг,  на  освещенных  солнцем
скатах,  вздымалась  лишь  колючая  щетина,  раздутые  кактусы,   ползучий
лишайник да кое-где в тени синели снежные сугробы. На  север,  на  юг,  на
восток и на запад -  во  все  стороны  расстилались  однообразные  заросли
необычайных растительных форм. И где-то,  погребенный  среди  этого  хаоса
стеблей, лежал наш шар - наш дом, вся  наша  провизия,  наша  единственная
надежда выбраться из  этой  фантастической  пустыни,  покрытой  эфемерными
растениями.
   - Я думаю, - Кейвор показал пальцем на север, - что шар, наверное, там.
   - Нет, - возразил я, - мы двигались по кривой. Смотрите, вот  отпечаток
моих каблуков. Ясно, что шар находится восточное. Нет, он где-нибудь там.
   - Я считаю, - сказал Кейвор, - что солнце все время было справа.
   - А мне кажется, что при каждом прыжке моя тень падала вперед.
   Мы вопросительно посмотрели друг на друга.
   В наших глазах  дно  кратера  сразу  приняло  громадные  размеры,  чащи
кустарника казались непроходимыми.
   - Боже мой! Какое безрассудство!
   - Совершенно очевидно, что нам надо во что бы то ни стало найти шар,  -
сказал Кейвор, - и как можно скорей. Солнце печет все  сильнее.  Мы  давно
уже изнемогли бы от жары, если бы воздух не был так сух. К  тому  же...  я
проголодался.
   Я посмотрел на него с удивлением. Об этом я не подумал,  но  после  его
слов сразу почувствовал волчий аппетит.
   - Да, и я тоже, - сказал я.
   Кейвор решительно встал.
   - Необходимо найти шар.
   Стараясь держаться спокойно, мы всматривались  в  бесконечные  каменные
гряды и в чащу растений на дне кратера, молча, каждый про  себя  взвешивая
шансы найти шар, прежде чем нас обессилят зной и голод.
   -  Он  находится  не  дальше  пятидесяти  ярдов  отсюда,  -   несколько
нерешительно заметил Кейвор. - Единственный способ - ходить кругами,  пока
не наткнемся на него.
   - Больше нам ничего не остается, - согласился  я.  -  О,  если  бы  эти
проклятые колючки росли не так быстро!
   - Вполне разделяю ваше пожелание, - сказал Кейвор.  -  Но  ведь  шар-то
остался в снежном сугробе.
   Я огляделся по сторонам, тщетно надеясь узнать какой-нибудь  бугор  или
кактус вблизи нашего шара. Но везде было одно и то же: стремящиеся  кверху
заросли,  раздувающиеся  грибы,  тающие  и  постоянно  меняющие  очертания
снежные сугробы. Солнце палило нестерпимо; мы слабели от голода, и это еще
более увеличивало затруднительность нашего положения. И в тот  миг,  когда
мы стояли так, смущенные и растерянные, мы вдруг впервые услыхали на  Луне
звук, не похожий ни на шелест растений, ни на  свист  ветра,  ни  на  наши
шаги.
   "Бум... Бум... Бум..."
   Звук исходил откуда-то снизу, из-под почвы. Казалось,  что  мы  ощущаем
его не только ушами, но и ногами. Он отдавался  глухим  отдаленным  гулом,
словно отделенный от нас толстой стеной. Ни один  из  знакомых  звуков  не
показался бы нам таким неожиданным: все вокруг словно изменилось.  Густой,
медленный и мерный, он был подобен бою гигантских часов,  зарытых  глубоко
под землей.
   "Бум... Бум... Бум..."
   Звук, напоминавший о тихих монастырях, о бессонных ночах в  многолюдном
городе, об ожидании и бодрствовании, о  размеренном  порядке,  таинственно
разносился по этой фантастической пустыне. Для глаза ничто не изменилось в
окружающем пейзаже: однообразные кусты и кактусы колыхались  от  ветра  до
самого горизонта, на темном пустом куполе неба палило солнце. Но над  всем
этим в воздухе, как предостережение или угроза, плыл загадочный звук.
   "Бум... Бум... Бум..."
   Мы тихо спрашивали друг друга:
   - Как будто часы.
   - Похоже на часы.
   - Что это такое?
   - Что это может быть?
   - Считайте, - сказал Кейвор, но опоздал, так как удары прекратились.
   Тишина, ритмическая неожиданность тишины, тоже казалась  нам  странной.
Действительно ли мы слышали таинственный звон?
   Я почувствовал прикосновение руки Кейвора к  моему  плечу.  Он  говорил
вполголоса, как бы боясь кого-то разбудить.
   - Будем держаться вместе и искать наш шар. Надо вернуться к  шару.  Мне
непонятны эти загадочные звуки.
   - Куда же мы пойдем?
   Он колебался.  Мы  остро  чувствовали  присутствие  каких-то  неведомых
существ. Что это за существа? Где они живут? Не является ли окружающая нас
пустыня, то мерзлая, то опаленная, только оболочкой  какого-то  подлунного
мира? А если так, то каков этот мир?
   Каких обитателей может он изрыгнуть на нас?
   И вдруг, пронизывая болезненную тишину, раздался громовой  удар,  звон,
скрежет, как будто неожиданно распахнулись громадные металлические ворота.
   Мы замедлили шаги, потом остановились в изумлении. Кейвор тихо  подошел
ко мне.
   - Не понимаю, - прошептал он  мне  над  самым  ухом.  Он  неопределенно
махнул рукой - смутное выражение еще  более  смутных  мыслей.  -  Надо  бы
найти, где спрятаться. На случай, если...
   Я осмотрелся кругом и кивнул головой в знак согласия.
   Мы  пустились  на  поиски  шара,  двигаясь   тихо,   с   преувеличенной
осторожностью, стараясь производить как можно меньше шума. Мы  направились
к ближайшим зарослям, но раздавшийся снова звон, похожий на удар молота по
котлу, заставил нас ускорить шаги.
   - Надо пробираться ползком, - прошептал Кейвор.
   Нижние листья колючих  растений,  затененные  свежей  верхней  листвой,
начали уже вянуть и свертываться, так  что  мы  сравнительно  легко  могли
пробираться между утолщающимися стеблями. На царапины мы уже  не  обращали
внимания. В середине чащи я остановился и, задыхаясь, тревожно уставился в
лицо Кейвора.
   - Подземные, - прошептал он, - там, внизу...
   - Но они могут выйти наружу.
   - Нам надо найти шар.
   - Да, но как его найти?
   - Надо ползать, пока не наткнемся на него.
   - А если не наткнемся?
   - Будем прятаться. Посмотрим, что это за существа.
   - Мы будем держаться вместе, - сказал я.
   Кейвор задумался.
   - В какую сторону идти?
   - Пойдем наудачу.
   Мы осмотрелись и осторожно поползли через заросли,  стараясь  двигаться
по кругу, останавливаясь перед каждым  грибом,  при  каждом  звуке,  думая
только о шаре, который мы так легкомысленно покинули. Иногда из-под  почвы
под нами слышались удары, звон, странные, необъяснимые механические звуки;
дважды нам казалось, что мы слышали в воздухе какой-то слабый треск и гул.
Но мы боялись взобраться на возвышение, чтобы взглянуть на кратер.  Долгое
время мы не замечали существ, о присутствии которых свидетельствовали  эти
настойчивые частые звуки. Если бы не мучительное чувство голода  и  жажды,
то наше ползание походило  бы  на  яркое  сновидение.  Все  это  было  так
нереально. Единственным намеком на реальность были эти звуки.
   Представьте себя в нашем положении! Кругом  безмолвный  сказочный  лес;
колючие листья вверху, а под руками и коленями ползучие  яркие  лишайники,
непрерывно