нести мне  гормонов.  Может,  он  уже  достал  их.
Принеси. Лучше завтра, пока ты не уехала.
   Сара с жалостью посмотрела на брата. Как он далек  от  реальности!  Она
осторожно присела на краешек кровати, взяла его за руку, но Дауд  отдернул
ее и, повысив голос, спросил:
   - Принесешь?
   - Дауд, - мягко заговорила Сара, - послушай меня. Тебе нельзя принимать
гормоны. Сначала надо поправиться, восстановить ткани, мышцы.
   - Как ты не понимаешь! - Дауд стукнул кулаком по постели, и тут  же  на
одном из  аппаратов  предостерегающе  замигал  красный  огонек,  раздалось
какое-то попискивание. Старик  на  соседней  кровати  заерзал.  -  У  меня
начинает расти борода! Меня бреют каждое утро! - Он обиженно отвернулся от
сестры. - Джекстро даст мне работу, только если я буду выглядеть молодым и
красивым.
   - Дауд. - Тот закашлялся так, что не мог говорить. Сара вынула  у  него
изо рта сигарету, нежно взяла  брата  за  руку.  Понемногу  кашель  затих.
Красный сигнал погас, писк прекратился. - Ты будешь и сильным, и  молодым.
Ты будешь красивым. Не надо бояться, дурачок.
   Эти заклинания Сара готова  повторять  каждый  день.  Она  готова  сама
поверить в них. Но главное, чтобы в них поверил Дауд.
   - Я буду годиться только для извращенцев, которые любят калек. Не хочу!
- прошептал он сквозь слезы.
   Она  молча  гладила  руки  брата,  стараясь   нежными   прикосновениями
заглушить его душевную боль.
   Наконец Сара встала и вызвала такси. Из больницы она вышла через черный
ход столовой. Непрерывно озираясь,  проскочила  мимо  удивленных  поваров.
Сопровождаемая  любопытными  взглядами,  наглухо  застегнула   бронежилет,
подняла высокий  ворот.  Теперь  можно  выйти  на  улицу.  Сара  осторожно
приоткрыла стальную дверь и выскользнула в уличное пекло.
   Тело под бронежилетом почти сразу же покрылось потом.  Сара  беспокойно
озиралась, поглядывала на  зеркальные  окна,  пытаясь  обнаружить  слежку,
прислушивалась к шорохам, в любой  момент  ожидая  пули...  Такси  прибыло
минута в минуту. В машине она немного успокоилась, хотя понимала, что  это
лишь иллюзия безопасности. От мощной ракеты такси не спасет.
   Сара нехотя расстегнула бронежилет, убеждая себя, что  бояться  нечего.
Такси тронулось. Сара обернулась. Вот они! Серый "меркурий"  резко  рванул
следом. Водитель  даже  не  успел  захлопнуть  дверцу.  "Значит,  все-таки
охотятся", - подумала она и,  к  своему  удивлению,  испытала  облегчение.
Определенность, даже самая неприятная, все  же  лучше.  Напряжение  спало,
нервы и мышцы расслабились. Ожидание закончилось. Теперь надо действовать.
Может, она ошиблась? Надо проверить.
   - Поверните налево, - велела Сара водителю, - а потом направо.
   Слегка удивленный водитель подчинился. "Меркурий" держался  сзади,  как
приклеенный. Сара включила вживленный в мозг радиоприемник и  прислушалась
к  сообщениям  полиции.  Обычные  полицейские  переговоры.  Она  методично
проверила все частоты. Со стороны "меркурия" ничего не доносилось. Значит,
больше за ней никто не следит.
   - Теперь прямо, - приказала Сара.
   "Итак, всего одна машина. Это хорошо.  -  Она  коснулась  шеи.  "Ласка"
спокойно спала в своем убежище. - Эх ты, боевая моя подруга, скоро ты  мне
снова понадобишься".
   - Здесь налево.
   Такси свернуло в сторону местной Венеции.
   В каждом прибрежном городе есть район,  расположенный  ниже  других.  И
когда океаны, поднимаясь, начали наступать на сушу, эти районы  постепенно
погружались в воду. Только Нью-Йорк отгородился от  Атлантического  океана
гигантской плотиной. Но и она была разрушена во время  Скальной  Войны.  И
теперь Манхэттен стал самой большой в мире Венецией, превращаясь во  время
весенних приливов в  полуостров.  Пенистые  волны  катились  по  пустынным
улицам, бурлили между бетонными руинами. Редкие жители бродили по колено в
воде, выискивая всякий хлам. Нью-Йорк  умирал.  Великий  город  разрушался
медленно и неотвратимо.
   Здесь же,  у  залива  Тампа,  вода  поднималась  лишь  на  три  -  пять
сантиметров. Поэтому уровень в течение года практически  не  менялся.  Эта
часть Венеции разрушалась медленнее, ее затопляло только во  время  летних
штормов. Дома кренились к морю, у некоторых обрушились  стены,  но  улицы,
которые отстояли подальше от берега,  заливало  не  очень  сильно.  Здания
здесь еще не тронуты водой, в них можно было даже жить.
   Правда, и эти дома давно уже  разграбили,  не  оставив  ни  мебели,  ни
сантехники. Ничего. После Скальной Войны затопленные  дома  стали  приютом
для тысяч беженцев, прибывших с  Севера,  наводнивших  оккупированную,  но
уцелевшую Флориду.  После  беженцев  остался  всякий  хлам  -  самодельная
мебель, тряпки, старая утварь. Но даже этот мусор  еще  пригодится  новому
поколению бездомных.
   Сейчас в этой Венеции обитали, как правило, чудаки, туристы и те,  кому
больше некуда было податься. Несчастные вроде Сары.
   Такси мчалось по дороге, огибавшей  линию  прилива,  по  направлению  к
тонущему  Сент-Питерсбергу.  Мимо  проносились  мертвые  окна   разоренных
человеческих жилищ.
   - Остановитесь, - приказала Сара, вынимая  из-под  бронежилета  деньги.
"Если это моя последняя поездка, я  имею  право  дать  водителю  приличные
чаевые".
   Продолжая слушать полицейские переговоры по рации, Сара  спустилась  по
безлюдному берегу. Морские водоросли цеплялись за  ноги.  Боковым  зрением
Сара заметила, как на дамбе остановился серый "меркурий".  Она  юркнула  в
пустующий дом.
   В  коридоре  стоял  полумрак,  под  ногами  плескалась  вода,  покрытые
плесенью обои отстали от стен, брошенную рухлядь покрывали водоросли. Сара
прошла мимо мертвой кабины с распахнутыми дверями, поднялась на лестничную
площадку и осторожно выглянула в разбитое окно.
   "Меркурий" прополз еще метров триста и остановился почти рядом с домом,
где затаилась девушка. Из окна автомобиля  показались  две  головы.  Через
несколько секунд дверцы открылись, и выскочили обладатели голов.  Неспешно
прошлись вдоль обочины.
   Сара  поднялась  по  лестнице  на  следующий  этаж.  Царило   ужасающее
запустение.  Грязные,  обшарпанные  стены  напомнили  ей  о   безрадостном
детстве. Сколько же лет она  провела  точно  в  таком  же  месте!  Терпела
лишения, издевательства, побои. И вот снова возвратилась к исходной точке.
Ей больше негде укрыться. Негде искать спасения. Ну  что  же,  поиграем  в
прятки. Как в детстве. Печальном детстве.
   В окно все просматривалось отлично, любой звук эхом отражался от  голых
стен. За Сарой тянулся мокрый след - приманка для преследователей.
   С детства ей знакома эта уловка -  оставить  следы,  а  потом  по  ним,
пятясь, вернуться назад и спрятаться в другом месте. Она  так  и  сделала,
после чего прыгнула из коридора в распахнутую дверь квартиры. Вот и  место
для засады. Теперь нужно  затаиться,  набраться  терпения  и  ждать.  Сара
брызнула в  ноздри  легкий  наркотик,  который  сразу  усилил  восприятие.
Взбудораженные нервы натянулись. Сара прислушалась. Облизнула губы. Теперь
она готова к поединку.
   Сколько же раз она играла в эту игру,  прячась  от  пьяного  папаши,  с
замиранием сердца  прислушиваясь  к  его  шагам,  ругательствам,  угрозам,
ударам в запертую дверь?! В такие жуткие минуты дрожащий  от  страха  Дауд
крепко  сжимал  своими  ручонками  руку  сестры,  его   маленькое   тельце
прижималось к ней, к его единственной надежде и защите. С тех пор  на  эти
картины наложились  более  поздние,  не  менее  чудовищные.  Окровавленные
торговцы,  принявшие  смерть  подле  своих   сумок,   набитых   товаром...
Контрабандисты, выхваченные  из  мрака  слепящими  полицейскими  фонарями.
Стремительно приближающийся топот кованых сапог... "Ласка", вгрызающаяся в
сердце очередного клиента... Но ничто не могло сравниться  с  тем  ужасом,
который охватывал ее в детстве, когда под  напором  обезумевшего  родителя
запертая дверь вдруг распахивалась,  и  в  желтом  свете  луны  на  пороге
возникал зловещий силуэт, сжимающий в руке  горлышко  разбитой  бутылки  с
острыми краями...
   Они уже здесь. Крадущиеся шаги, почти неслышные на ковре из водорослей.
Сара  моргнула,  стряхивая  с  ресниц   пот.   Подала   команду.   "Ласка"
шевельнулась,  просыпаясь.  Не  исключено,  что  у  этих   ублюдков   есть
огнестрельное  оружие.  Если  так,  то  придется  туго.   Наркотик   помог
сосредоточиться, тело обрело силу. Охотники были уже совсем  близко.  Сара
едва сдерживалась, чтобы не броситься в атаку раньше времени.
   По ее следам мимо раскрытой двери проскользнул силуэт. Крепкий парень в
безрукавке. На обнаженном плече темнеет татуировка. В руках дубинка.  Нет,
бейсбольная бита. А вот и второй. Пора!
   "Ласка" метнулась врагу прямо в глаза,  но  громила,  заметив  какое-то
движение в темноте, успел отдернуть голову,  и  киберзмея  угодила  ему  в
скулу. Защищаясь, он инстинктивно вскинул руки к лицу, и Сара стремительно
ударила ногой прямо в центр силуэта. Парень осел, сверкнувший нож выпал из
обессиленной руки. Девушка  быстро  втянула  "ласку",  глотнула  воздух  и
повернулась к другому, с бейсбольной битой", отметив, что и этот тоже ниже
ее ростом.
   Ударом ноги назад она добила первого и не медля  бросилась  к  другому.
Тот отреагировал мгновенно. Бита мелькнула в воздухе. Сара вскинула  руку,
пытаясь блокировать удар. Неудачно. Бейсбольная бита врезалась ей  в  бок.
Сара отлетела в сторону. От боли у нее перехватило  дыхание.  Если  бы  не
бронежилет, смягчивший удар, схватка на этом бы закончилась. Оттолкнувшись
от стены, она снова бросилась в атаку, впилась ногтями в ненавистное лицо,
стараясь добраться до глаз. Парень уронил биту, схватил  ее  за  запястья,
пытаясь вывернуть руки. Теперь Сара была беззащитна перед вторым  убийцей,
оставшимся за спиной. Она попыталась ударить  противника  в  пах,  но  тот
увернулся, и на лице у него мелькнула торжествующая улыбка. Красотка в его
власти,  и  можно  неплохо  развлечься.  В  этот  момент  "ласка"  молнией
вонзилась ему в левый глаз.  Победная  ухмылка  мигом  сменилась  гримасой
боли. Взвизгнув, он повалился на пол, судорожно загребая воздух руками. Из
глазной впадины хлестала кровь. Не теряя времени, Сара втянула  "ласку"  и
повернулась. Второй парень уже пришел в себя, подобрал нож  и  с  каким-то
утробным рычанием ринулся на Сару. Она оттолкнула его ногой, но нож  успел
вонзиться ей  в  грудь.  Удар,  остановленный  бронежилетом,  тупой  болью
отдался в области сердца.
   По тому, как он двигался, девушка поняла,  что  у  противника  в  мозге
также имеются вживленные боевые рефлексы. Однако имплантант,  рассчитанный
на  европейца,  не  вполне  подходил  низкорослым  азиатам.  Из-за   этого
полутораметровые коротышки реагировали чуть медленнее. Кроме того, у  Сары
есть еще одно преимущество - "ласка".
   Они дрались не на жизнь, а на смерть. Жестоко и беспощадно. Уже  нельзя
было различить ни рук, ни ног, два вихря метались во  мраке.  Кореец,  как
определила его Сара,  успевал  защищаться  даже  от  выпадов  "ласки",  но
киберзмея каждый раз оставляла  на  его  лице  рваные  кровавые  отметины.
Наконец он пропустил удар, и голова Сары с силой  врезалась  ему  в  лицо.
Что-то хрустнуло,  и  азиат  повалился  на  пол...  В  наступившей  тишине
девушка, тяжело дыша, замерла над поверженным врагом.
   Ушибы, не замеченные в пылу боя, теперь  давали  о  себе  знать,  перед
глазами плыли разноцветные круги. Сара  принялась  массировать  измученное
тело. Восстанавливая дыхание,  устало  прислонилась  к  покрытой  плесенью
стене. Ее охватило блаженное чувство покоя и радость победы.  Все  позади.
Вскоре она задумалась о том, что ей делать с этими...
   Кто они?  Наверняка  это  не  люди  Каннингхэма.  Скорее  всего  сброд,
подрядившийся на убийство. Такие даже не знают, на кого  работают,  им  на
это плевать. Но какими бы тупыми и подлыми ни  были  эти  скоты,  Саре  не
хотелось оставлять их в руинах. Необходимо показать и другим выродкам, чем
может закончиться охота на нее.
   Бейсбольной битой Сара сломала татуированному левую руку. Теперь кореец
очнется калекой. Девушка выбросила биту, нашла  свою  сумочку  и  покинула
место побоища, прихватив ключи от "Меркурия".
   Превозмогая боль в  ребрах,  она  поднялась  по  насыпи  к  автомобилю.
Сиденья были все в заплатах, у  зеркала  заднего  вида  болтался  дурацкий
талисман. Она забралась в машину и покатила в сторону Сент-Питерсберга.
   Морской ветер врывался в окно, охлаждая  разгоряченное  тело.  Действие
наркотика  кончилось,  наступила  слабость.  Сара   достала   из   сумочки
ингалятор, впрыснула в ноздри живительные струи и  стремительно  понеслась
вдоль залива.
   Приближался разморенный жарой город.  Дорога  круто  взбиралась  вверх,
внизу плескались волны Атлантики. Саре  казалось,  что  душа  ее  парит  в
небесах.



5

   У юной курьерши Арнольды сильные жилистые руки,  темные  волосы  вокруг
разъемов на голове аккуратно выстрижены. За несколько лет частых разъездов
девушка приобрела мастерство и хорошую репутацию,  а  два  дня  назад  она
присоединилась к веселой компании Ковбоя.
   Праздник длился уже  десять  дней,  одна  дружеская  попойка  сменялась
другой. Многочисленные курьеры, механики, посредники  и  отставные  пилоты
"дельт", не сумевшие приспособиться к новым  временам,  иногда  собирались
вместе  в  разных  местах  Скалистых  гор.  Они  гордились  своей   тайной
деятельностью, чувствуя себя настоящими подпольщиками.  На  этот  раз  все
собрались, чтобы поздравить человека, который  открыл  контрабандный  путь
через штат Миссури.  Празднование  проходило  в  баре  гостиницы  "Мюррей"
городка Ливингстон, штат Монтана. Оно продлится еще  пару  дней,  а  потом
Ковбой переедет в другое место. А пока в бар валили боевые товарищи, виски
лилось рекой и не смолкали бесконечные рассказы о былых днях.
   Свою машину Ковбой спрятал в Западной  Виргинии.  Слишком  опасно  было
возвращаться на броневике, пускай и порожнем. Из Питтсбурга он  приехал  в
Санта-Фе скорым поездом. С тех пор Ковбой гонял  на  своем  "мазерати"  по
горным дорогам от одного приятеля к другому, всюду встречая самый радушный
прием. Ему нужно со многими поговорить. На это у него есть важные причины.
   -  Во  время  недавней  поездки  у  тебя,  кажется,  возникли  какие-то
трудности? - спросил он Арнольду.
   Девушка  скорчила  гримасу  и  приложилась   к   своему   стакану.   На
танцплощадке вовсю резвились подвыпившие курьеры  и  местные  фермеры.  Не
столько танцевали, сколько рассматривали друг  друга.  У  одной  маленькой
блондинки  вделанные   в   серьги   крохотные   полупроводниковые   лазеры
отбрасывали красные  лучи  в  такт  движениям  танцорши.  Арнольда  искоса
поглядывала на танцующих.
   - В позапрошлый раз цистерны Сэндмана не оказалось в условленном месте,
и я не смогла заправиться. Пришлось  спрятать  машину  в  соседнем  овраге
совсем рядом с городом. Я там просидела два дня. Боялась, что меня засекут
фермеры.
   - Сэндман обязан заплатить тебе неустойку.
   - Как же, дождешься от него! - печально вздохнула девушка.
   - Надо его заставить, - тихо сказал Ковбой.
   Арнольда подняла глаза от бокала:
   - И кто же его заставит?
   Танцующий лучик лазера малиновым пятнышком скользнул по щеке  Арнольды.
Ковбой небрежным жестом заказал еще порцию виски.
   - Возможно, мы с тобой.
   - Мы с тобой? - удивилась девушка.
   - Да. Мы с тобой и еще несколько человек.
   Она  тревожно  огляделась  вокруг  и,  убедившись,  что  их  никто   не
подслушивает, тихо спросила:
   - Что ты задумал?
   - Нам  надо  объединиться,  как  это  делают  посредники.  У  них  есть
агентурная сеть на обоих побережьях, налажен  подкуп  нужных  людей."  Они
получают товар из  лабораторий  и  от  грабителей,  которых  нанимают.  Ни
посредники, ни орбиталы ничем не рискуют.
   - Верно, - согласилась девушка.
   - А мы рискуем, Арнольда, и очень сильно. Мы для них только  извозчики,
почти рабы. Мы ничем не защищены  и  часто  страдаем  от  произвола  наших
работодателей. Например, ты не по своей вине провела два дня в  овраге,  а
ведь могло случиться что-нибудь и похлестче.
   Бармен принес выпивку. Арнольда, наклонившись к Ковбою, прошептала:
   - Ты говоришь очень опасные вещи, парень. И вообще я  работаю  не  ради
денег.
   - Просто я хочу, чтобы люди,  которые  постоянно  рискуют,  тоже  имели
какие-то права.
   - Ты предлагаешь создать организацию?
   - Не совсем так. Мы должны объединиться, чтобы  держать  посредников  в
рамках. Чтобы они не очень зарывались. Нам нужна  ассоциация,  независимая
от посредников. Мы должны напомнить им, что  без  нас  они  не  смогли  бы
разъезжать в своих роскошных лимузинах, иметь шикарные  виллы  в  горах  и
одеваться в тряпки "криомакс". - Ковбой в запальчивости начал  постукивать
по стойке бара. - Мы рискуем жизнью,  а  они  хлещут  водку,  развалясь  в
мягких креслах.
   - Водку? - усмехнулась Арнольда. - Стиль "крио-макс"? Это что,  портрет
твоего посредника?
   Ковбой понял, что пока не стоит говорить девушке о своих подозрениях.
   - Дело не в этом.
   - Если бы я услышала такое от кого-нибудь другого, то просто встала  бы
и ушла.
   - Спасибо, - улыбнулся Ковбой.
   - А ты еще кого-нибудь пытался совратить своими бреднями? - Арнольда  в
упор посмотрела на него.
   - Да. Несколько человек уже  поддержали  меня.  Но  я  не  выдаю  своих
друзей.
   - Понятно. Черт возьми! - Она залпом проглотила виски  и  придвинула  к
себе новый бокал. - Я думаю, мне лучше держаться от тебя подальше.
   - Дело твое.
   Арнольда долго смотрела  на  Ковбоя,  покусывая  губу,  потом  опустила
глаза:
   - Ладно, я подумаю над твоим предложением.
   - Думай. Время терпит. Особенно хорошо тебе будет  думаться,  когда  ты
снова застрянешь без топлива в какой-нибудь дыре.
   - Ну, Ковбой, - засмеялась девушка, - если бы об этом посмел заговорить
кто-нибудь другой...
   - Слава Богу, - улыбнулся он, - с тобой заговорил я.  А  не  кто-нибудь
другой.
   - Затевая такие  вещи,  ты  подвергаешь  себя  серьезной  опасности.  -
Арнольда взяла Ковбоя за руку.
   - Знаю.
   - Если на тебя донесут, ты не протянешь и суток.
   - Я стараюсь иметь дело  только  с  самыми  надежными  людьми.  Как  ты
думаешь, с кем еще я могу поговорить?
   Арнольда задумалась.
   - Может быть, Влемк. Элла. Содерман. Пенн не годится, он слишком близок
с Панчо.
   - А что ты скажешь о Джиме Гутьересе?
   - Не могу за него поручиться. Парень вроде бы  неплохой,  но,  кажется,
чересчур болтлив.
   Девушка назвала еще несколько человек, но  Ковбой  отверг  их.  Это  ее
несколько успокоило. Раз он  не  соглашается  с  каждым  ее  предложением,
значит, и впрямь действует осмотрительно.
   - Хорошо, я это  учту.  Что  же  касается  тебя,  то  советую  серьезно
обдумать мое предложение. Ответ дашь потом. А сейчас я, пожалуй, потанцую.
   - Поговорим позже. - По  лицу  Арнольды  было  видно,  что  она  решает
трудную для себя задачу.
   Ковбой подошел к девушке с лазерными серьгами и заметил, что одета  она
как-то странно. Похоже, красотка не из здешних. Но и среди курьеров он  ее
раньше не встречал. Девушка сжимала  в  руке  ингалятор.  Прыснув  себе  в
ноздри, она с улыбкой протянула баллончик Ковбою.
   - Аэрокока. Хочешь?
   - Тебя зовут Аэрокока? - спросил он, принимая ингалятор.
   Она хихикнула:
   - Меня зовут Кэти.
   Ковбой впрыснул наркотик в ноздри и сразу же  ощутил  прилив  бодрости.
Заиграла музыка. Кэти танцевала  весело  и  необычно,  разбрасывая  вокруг
темно-красные лучики. После двух танцев Ковбой предложил выпить и по  пути
к стойке поинтересовался ее странной формой.
   - Я служу лейтенантом в береговой охране, - объяснила девушка.
   - Недурно, - удивился Ковбой. Он и не знал, что  береговая  охрана  все
еще существует. - А чем вы там занимаетесь?
   Кэти рассказала, что разъез