Антарктику  и  на
астероид Цереру. Остальных понизили в должности под тем предлогом, что они
получили новые тела, и предоставили им возможность  заново  доказать  свою
компетентность, поднимаясь с низких должностей  на  более  высокие.  Таким
образом, Куцейро, очевидно, избавился от  противников,  оставив  в  совете
директоров только своих людей.
   Спустя  два  года  в  совете  произошли  новые   перемены.   Директоров
перетасовали, как карты в колоде, а от одного избавились.
   Вникнув, Ковбой раскрыл подоплеку происшедшего: все это было следствием
неудачной попытки некоего Альбрехта Руна вернуть  себе  пост  председателя
совета.  На  этом  посту  Рун  продержался  восемнадцать  лет.  Когда  ему
исполнилось семьдесят девять, его мозг пересадили в  молодое  тело,  после
чего пост председателя занял Куцейро,  а  Руну  пришлось  довольствоваться
должностью начальника "комиссии по  астероидам".  В  фирме  "Темпель"  это
равнялось ссылке в Сибирь. Через некоторое время Рун захотел вернуть  себе
председательское место, но при голосовании с перевесом всего в один  голос
победил Куцейро, закрепившись, таким образом, в кресле председателя. Затем
одного из директоров, который поддерживал Руна, отправили на пенсию, а  на
его место поставили человека Куцейро. Самого же Руна еще  раз  понизили  в
должности, назначив начальником  торгового  отдела  в  Южной  Америке.  За
каких-то несколько лет Рун с председательских вершин скатился до состояния
изгнанника, вынужденного прозябать в страшной глуши.
   Ковбой еще раз проследил судьбу Куцейро и Руна, сравнил их. Здесь много
было неясно. Надо копнуть поглубже.


   Оторвавшись от изучения схемы "Темпеля", Ковбой обнаружил, что  Доджера
в комнате уже нет. Наверное, пошел вздремнуть. Джими спал в кресле, пустой
стакан валялся на полу.
   Ковбой тихо вышел из дома, сел в "паккард", завел двигатель. По  крутой
горной дороге спустился в старый город у Симаррона, построенный много  лет
назад  по  прихоти  некоего  сумасброда   Люсьена   Бонапарта   Максвелла,
дружившего с Кристофером Карсоном и Уильямом Бонни. В те времена  Максвелл
заполучил огромный участок земли и решил, что такое знаменательное событие
является достаточным основанием для того, чтобы построить целый город.
   Ковбой остановился у телефона-автомата, подсоединил  свой  компьютер  и
начал обзванивать библиотеки.
   Электронная память библиотек выдала следующие  сведения.  Альбрехт  Рун
родился в Бонне, школу окончил в Лейпциге. Получив диплом химика, поступил
в фирму "Темпель фармацевтикал I.G.". В тот же год фирма построила  первую
орбитальную фабрику по производству  лекарств  и  наркотиков.  Лет  десять
Альбрехт  Рун  летал  по  делам  фабрики  на  орбиту   и   обратно,   пока
штаб-квартиру фирмы не переместили в космос.  Тогда  и  Рун  поселился  на
орбите.
   Дослужившись до председателя совета директоров, он начал  выступать  за
независимость орбитальных фирм от Земли. Вопреки  постановлениям  Комиссии
по контролю за космическим пространством Рун  послал  космические  корабли
своей фирмы в астероидный пояс. Решение, по-видимому, далось ему  непросто
и изрядно  потрепало  нервную  систему,  если  учесть  тот  факт,  что  по
сравнению  с  другими  фирмами,  занимающимися   разработкой   астероидов,
"Темпель" имел совсем немного  космических  кораблей.  Рун  был  одним  из
организаторов первого съезда орбитальных фирм и по своему влиянию считался
тогда вторым человеком, уступая лишь более авторитетному Гречко. На  самом
деле большинство резолюций  первого  съезда  написал  именно  Рун,  но  по
некоторым соображениям он решил  оставаться  в  тени,  предоставив  Гречко
возможность играть роль  официального  лидера  орбиталов.  После  Скальной
Войны Рун негласно подталкивал процесс балканизации основных держав Земли,
способствовал  их  дроблению,  тем  самым  окончательно  ослабляя  военный
потенциал поверженной планеты. Он  боролся  за  учреждение  на  Земле  так
называемых  Свободных  Зон,  где  власть  безраздельно   принадлежала   бы
орбиталам.
   Генри Куцейро  родился  на  орбите,  его  родители  были  выходцами  из
Бразилии. Он гордился тем, что ни разу  не  спускался  на  Землю,  которую
презрительно назвал "одним из многих астероидов". Такое высказывание  было
политической ошибкой, поскольку не прибавило ему авторитета в определенных
кругах. Впрочем, его четко рассчитанное продвижение по служебной  лестнице
редко  прерывалось  ошибками.  Начальство  бросало   способного   молодого
человека на самые разнообразные участки, где требовалось навести  порядок.
И всюду Куцейро развивал бурную деятельность, безжалостно  расправлялся  с
некомпетентными и нерадивыми сотрудниками, работал  не  покладая  рук,  не
щадя ни своих, ни чужих  сил.  Словом,  выслуживался  как  мог.  Настоящей
удачей  для  него  стало  назначение  начальником  "ускорительной   группы
максимум", которая, как обнаружил Ковбой, явилась  объединительным  звеном
орбитальных   фирм,   идейным   вдохновителем    орбитального    заговора,
направленного  на  ослабление  зависимости  от  Земли.  Именно  в  "группе
максимум" вызрели зловещие планы порабощения планеты военными  средствами.
А после Скальной Войны та же  группа  поделила  награбленное,  распределив
между орбитальными фирмами сферы влияния.
   В "ускорительной группе максимум" Куцейро сделал себе политическое имя,
получил  известность.  Когда  группу  прижали,  он  отошел  от   политики,
сконцентрировался  на  бюрократических  делах,  дослужился  до  начальника
фармацевтического отдела, а потом и  до  члена  совета  директоров.  Когда
старик Рун, бывший в то время  председателем  совета,  захотел  перейти  в
новое тело и мозг его уже был скопирован и перенесен в электронную  память
кристаллических  микросхем,  Куцейро  поставил  на  голосование  вопрос  о
невозможности продолжения Руном председательских обязанностей до тех  пор,
пока тот не докажет свою компетентность на более низкой должности. Так Рун
был низвергнут.
   Ковбой задумался о конфликте между творцом идеи независимости от  Земли
и ярым ее исполнителем. Он снова  и  снова  просматривал  сложную  историю
фирмы "Темпель", изучал биографии членов  совета  директоров,  выявлял  их
союзников и недоброжелателей,  искал  уязвимые  места.  Внезапно  в  схеме
возникло какое-то новое движение, замелькали красные буквы, складываясь  в
довольно странный текст:
   КОВБОЙПОМОГИРЕНОКОВБОЙПОМОГИРЕНОКОВБОЙПОМОГИРЕНО...
   Он вскрикнул от неожиданности и выдернул из разъема кабель  компьютера.
Цветная четырехмерная  схема  померкла  в  его  сознании.  Ковбой  ошалело
смотрел на дисплей, сердце бешено стучало, готовое,  казалось,  выпрыгнуть
из груди. Дрожащей рукой он отсоединил компьютер от телефона,  думая,  что
его все-таки выследили. Сейчас, наверное, убийцы уже  мчатся  сюда,  а  он
один, без телохранителей. Ковбой начал озираться по сторонам,  лихорадочно
соображая, мчаться ли ему к Доджеру или бежать в горы, чтобы не подвергать
друзей опасности.
   Надо успокоиться, немного расслабиться. Справиться с бушующим  в  крови
адреналином.  Он  откинулся  на  сиденье,  вытянул  дрожащие  от  нервного
возбуждения руки, положил их на приборный щиток Теперь нужно  подсоединить
кабель автомобиля к разъему на голове, включить двигатель и рвануть прочь,
пока не поздно. Но Ковбой почему-то медлил, словно  боялся  снова  увидеть
пылающую красным огнем надпись.
   Чтобы избавиться от призрака друга, он стер  из  памяти  автомобильного
компьютера почти всю  информацию,  оставив  самое  необходимое,  без  чего
нельзя управлять машиной, потом подключил к разъему кабель. Дрожь в  руках
сразу прошла.
   На максимальной скорости  Ковбой  помчался  в  крепость  Доджера.  Если
объявится погоня, посмотрим, сумеют ли  его  догнать.  Во  всяком  случае,
станет ясно, что его обнаружили и преследуют.

   СОВРЕМЕННОЕ ТЕЛО! СОВРЕМЕННОЕ ТЕЛО! СОВРЕМЕННОЕ ТЕЛО!
   Ты сможешь иметь доступ к своим вкладам!
   Из любого места в любое время! Все 24 часа в сутки!
   Если мы вживим тебе в мозг наше устройство!
   Членам клуба киборгов скидка 20%!
   СОВРЕМЕННОЕ ТЕЛО! СОВРЕМЕННОЕ ТЕЛО! СОВРЕМЕННОЕ ТЕЛО!

   Дрожащей рукой Гетман поднес спичку к сигарете. Его глаза покраснели от
недосыпания.
   Плохо, очень плохо, - произнес он. - Я чувствовал,  что  с  этим  делом
будут неприятности. К сожалению,  предчувствия  и  на  этот  раз  меня  не
обманули.
   - Погибли надежные люди, - не сдержалась Сара.
   Ее страх еще не прошел,  и,  чтобы  не  выдать  своего  состояния,  она
прятала трясущиеся руки в карманах. Во рту пересохло, ей страшно  хотелось
пить. Перед глазами так и стоял запотевший стакан,  до  краев  наполненный
апельсиновым   соком.   Но   на    губах    шелестел    лишь    мертвенный
кондиционированный воздух.
   - А  ведь  ничто  не  предвещало  беды.  -  Гетман  плеснул  в  стаканы
охлажденную водку.
   Прошедшую ночь Саре пришлось провести в каком-то  подъезде,  вздрагивая
от малейшего шороха. Никто не предполагал такого поворота событий.  Вместе
с пятью сотрудниками  Гетмана  она  ждала  человека  от  Лаффита,  который
собирался принести партию дорогих лекарств и  наркотиков.  А  сопровождать
его  должен  был  лишь  один  непрофессиональный  телохранитель,   поэтому
справиться с ними люди Гетмана могли без труда. Но то ли произошла  утечка
информации, то ли чутье опытного  Лаффита  подсказало  опасность...  Из-за
поворота вдруг выскочили две  бронированные  машины,  из  которых  открыли
плотный огонь. Тефлоновые пули оставляли на бетонных стенах домов глубокие
выбоины, разносили в клочья не успевших спрятаться людей Гетмана. Снайперы
действовали стремительно и точно.
   Сара предусмотрительно ждала в укрытии, заранее продумав пути отхода на
случай непредвиденных  обстоятельств.  Но  даже  ее  спасло  только  чудо:
головорезы в машинах вовремя не заметили  девушку,  хотя  успешно  провели
охоту на остальных, мгновенно перестреляв всех.
   Сара мчалась по ночным улицам под грохот выстрелов, задыхаясь от смрада
помоек, спиной ощущая хищный  взор  приборов  ночного  видения.  Хотя  бой
продолжался лишь  несколько  минут,  ей  показалось,  что  миновала  целая
вечность. Потом она спряталась в заброшенном подъезде, вжавшись  в  мокрую
обшарпанную стену и с трепетом  вслушиваясь  в  рев  автомобилей,  которые
носились по улицам в поисках беглянки.
   Сара знала - за погибших ей придется  заплатить,  причем  на  этот  раз
денег потребуется гораздо больше обычного.
   Девушка взяла стакан, залпом  проглотила  обжигающую  жидкость.  Может,
хоть спирт приглушит душевную боль.
   - Эти наркотики дали бы мне возможность продлить сопротивление  еще  на
неделю, - вслух рассуждал Гетман. - Я все подсчитал. Мои средства позволят
продержаться восемь месяцев. Во  многом  благодаря  матрицам,  которые  ты
сумела сохранить  и  вернуть  мне.  "Темпель"  перекрыл  все  мои  прежние
источники доходов, но пока я еще могу  перехватывать  грузы  и  откупаться
взятками из своих запасов. Как только началась эта  война,  я  сразу  взял
столько кредитов, сколько смог. Я ведь  предвидел,  что  потом  денег  уже
никто не даст. Кроме того, кредиторы будут заинтересованы в том,  чтобы  я
выжил.
   Сара устало опустила ресницы, и перед глазами снова замелькали машины с
зеркальными стеклами, падающие под выстрелами  люди,  фонтанчики  бетонных
осколков.
   - Первые шесть месяцев, - продолжал Михаил с усилившимся вдруг  русским
акцентом, - я продержусь, но потом деньги  кончатся,  и  я  уже  не  смогу
откупаться от полиции. Доходы упадут. Через семь месяцев я  уже  не  смогу
платить   телохранителям   из   "Стражей   закона",   придется    нанимать
непрофессионалов. А потом кто-нибудь из  моих  теперешних  друзей  сделает
вывод, что оставлять меня в живых слишком опасно. Ты,  Сара,  единственный
человек, кому я могу доверять полностью. Ты не  предашь,  потому  что  они
охотятся и за тобой.
   - Но я  ничем  не  могу  тебе  помочь.  Гетман,  у  меня  слишком  мало
возможностей.
   - Знаю, Сара. Но мы будем бороться до тех пор, пока  не  исчерпаем  все
средства. А потом... просто сбежим. И будем надеяться, что  они  прекратят
охоту, потому что мы перестанем представлять тля них опасность.
   Сара грустно уставилась в стакан. Наивные надежды "Темпель" никогда  не
оставит их в покое. В этом мире выживают крысы а не львы.
   Потому что крысы пожирают себе подобных.

   ОРБИТАЛЬНАЯ ПОЛИЦИЯ ОБНАРУЖИЛА ТАЙНЫЙ СКЛАД.
   РАСКРЫТ ПОДПОЛЬНЫЙ ЗАВОД ПО ПРОИЗВОДСТВУ ОРУЖИЯ.
   РАКЕТЫ ИЗГОТАВЛИВАЛИСЬ ДЛЯ КОНТРАБАНДИСТОВ.

   "Пони-экспресс", едва заметный  в  ночи,  взмыл  по  параболе  в  небо.
Невооруженному  глазу  был  виден  лишь  реактивный   след   -   изогнутая
траектория, напоминающая музыканта, склонившегося над скрипкой.
   Ковбой снова в небе. Вновь, как в былые  времена,  он  ощущал  холодные
потоки, обтекающие черный матовый фюзеляж "дельты", вновь видел  Скалистые
горы и ночное небо  в  инфракрасном  свете,  испытывая  до  боли  знакомое
чувство свободы. Но на этот раз имелось одно важное отличие: сейчас Ковбой
взмыл в небо в качестве курьера.
   В тот день, когда он, роясь в электронных  библиотеках,  вдруг  получил
сообщение от мертвого Рено, погоня, как ни странно, так и не объявилась. В
последующие две недели Ковбой  тоже  не  заметил  ничего  подозрительного.
Слежки не было, но на всякий случай он больше не исключался  к  телефонным
сетям. Береженого Бог бережет.
   На дисплее радара появилось изображение Наверное, один из редких теперь
коммерческих самолетов - слишком уж большая высота. Аркадий так высоко  не
забирается.
   Во времена  своего  небесного  курьерства  Ковбой  больше  заботился  о
вражеских локаторах, чем о своем. Теперь же  главное  -  вовремя  заметить
маленький и юркий самолетик Аркадия. Он должен болтаться где-то  недалеко.
Один из техников  Аркадия,  платный  осведомитель  Доджера,  сообщил,  что
Аркадий поднялся в воздух перед самым заходом солнца. Заодно Ковбой узнал,
что посредник по-прежнему носит парик, который  меняет  свой  цвет  каждые
несколько секунд.
   Набрав необходимую высоту, "Пони-экспресс" сделал вираж и направился на
восток. Электроника уловила слабые сигналы  далеких  радаров.  Специальное
покрытие  "дельты"  поглощало  микроволновое  излучение,   делая   самолет
практически невидимым. В  наушниках  шлема  царила  почти  полная  тишина,
нарушаемая лишь тихим шипением анестезирующего газа.
   Ковбой наслаждался  полетом.  Он  прожил  без  неба  целую  вечность  и
безмерно по нему соскучился. Внезапно на  фоне  звездного  неба  появилась
серебристая точка. Развернув самолет, Ковбой прощупал ее носовым радаром и
увеличил скорость. Ускорение вжало его в сиденье. Он ощущал себя  соколом,
который сложил крылья, готовый броситься на свою жертву.
   В душе звучал любимый мотив, серебром звенели струны гитары. Реактивный
двигатель, работавший теперь на полную  мощность,  оставлял  за  "дельтой"
светящийся след.  Черная  бездна,  полная  россыпей  бриллиантовых  звезд.
Родная  стихия  Ковбоя.  Корпус  "дельты"  слегка   вибрировал.   Аркадий,
наверное, не  может  любоваться  звездным  небом,  его  душа  не  способна
воспринимать красоту. У него другие ценности: деньги и тряпки  в  дурацком
стиле "крио-макс". Какое ему дело до внутреннего мира пилотов и  курьеров,
до их легенд? Аркадию нужно только одно - пропуск в мир власти,  где  цена
человека определяется исключительно толщиной кошелька.
   Цель постепенно  приближалась.  Уже  можно  было  разглядеть,  что  это
двухмоторный самолет.  Ковбой  приглушил  двигатели,  спикировал  на  свою
жертву  и  начал  снижаться.  Яркая   вспышка   галогенового   сигнального
прожектора выхватила из мрака белый фюзеляж, слегка отливающий голубизной.
Ошибки не было. Это  действительно  самолет  Аркадия!  Ковбой  даже  успел
заметить в кабине человеческие силуэты.
   Вражеский самолет лег на крыло и круто  развернулся,  пытаясь  уйти  от
возмездия. Но слишком поздно. Ковбой выстрелил из мини-пушки, и  вражеская
машина  на  глазах  начала  разваливаться.  Двигатель  вспыхнул  оранжевым
факелом. "Пони-экспресс" победно взмыл вверх,  наблюдая,  как  поверженный
самолет устремился к земле.  Ковбой  подумал,  что  обломки  обрушатся  на
выжженную землю Небраски не раньше чем через  полчаса.  И  все  это  время
модный  парик  Аркадия  будет  бессмысленно  менять  цвета,  становясь  то
оранжевым, то голубым, то зеленым...
   Ковбой чувствовал какую-то неудовлетворенность. Победа  далась  слишком
легко. Очень уж просто  все  получилось.  Аркадий  летел  на  обыкновенном
самолете без брони, без вооружения и, конечно, не мог противостоять боевой
"дельте" Короткий бой,  точнее  избиение,  закончилось,  а  взбудораженные
нервы Ковбоя требовали действий, он рвался в  драку.  В  голове  мелькнула
шальная мысль: а не отправиться ли прямо сейчас на Адскую  Аллею?  Поднять
по тревоге  силы  противовоздушной  обороны,  навести  там  шороху.  Сбить
парочку истребителей... Такой подвиг достоин "Пони-экспресса".
   Но Ковбой сдержался. Главные битвы еще впереди. Теперь его путь лежит в
Колорадо. Надо сообщить Доджеру, что Аркадий мертв  и  можно  на  какое-то
время вздохнуть свободнее.
   Но опасность не миновала. Ведь за спиной Аркадия стоит "Темпель". А там
быстро подыщут замену. "Темпель" не оставит их в покое.
   Им выпала только  короткая  передышка,  и  за  это  время  надо  успеть
наведаться к Альбрехту Руну.

   МАРК МАГОМЕТ ПОЕТ О ВАС И ДЛЯ ВАС.

   Сара проскользнула в бар "Лазурный шелк" через черный ход и оказалась в
подсобном помещении.  Все  здесь  было,  как  обычно:  те  же  коробки  со
спиртными напитками и наркотиками. Она закрыла за  собой  дверь,  спрятала
ключи в карман и поднялась  на  второй  этаж  к  себе  в  комнату.  Жилище
выглядело   довольно   убого:   обшарпанный    стол,    телефон-компьютер,
пластмассовый холодильник да узкий матрас, брошенный прямо на пол. Из бара
на первом этаже постоянно доносилась музыка,  изрядно  надоевшая  девушке.
Сара чувствовала себя мышью, которая забилась в нору от кошки.
   Сбросив куртку-бронежилет и рубашку, она обтерлась мокрым полотенцем. В
больнице ей битый час пришлось выслушивать бесконечные  жалобы  братца  на
скуку, на хамство врачей, продолжавших снижать дозы наркотика. Дауд злился
на  Джекстро,  который  до  сих  пор  объявился.  Он  даже  звонил  своему
покровителю, но ему ответил не Джекстро, а какой-то  незнакомый  противный
голос... Такие монологи Сара выслушивала каждый  раз.  Когда  же  все  это
кончится?
   Сара открыла холодильник, чтобы достать пиво, и вдруг заметила, что  на
экране компьютерного телефона кто-то оставил сообщение. На  ходу  открывая
банку, девушка нажала клавишу компьютера. Наконец-то! Саре показалось, что
она вот-вот взлетит от охватившего ее восторга.  Суровая  действительность
вдруг подернулась приятной дымкой, словно Сара хватанула  изрядную  порцию
наркотика.

   ЗАВТРА В ТРИ ЧАСА В БАРЕ "ЛАЗУРНЫЙ ШЕЛК".
   ЕСЛИ НЕ СМОЖЕШЬ ПРИЙТИ, ОСТАВЬ СООБЩЕНИЕ.
   РЭНДОЛЬФ СКОТТ.



11

   Ковбой, расположившись на заднем сиденье, наблюдал за  обстановкой.  За
рулем сидел телохранитель. Теплый ветер лениво шевелил  засыхающие  листья
больной пальмы. Жара. В зеркальных окнах бара "Лазурный  шелк"  отражались
прохожие, бредущие сквозь плотный знойный воздух раскаленной улицы. Внутри
бара находился второй телохранитель. Он  прощупывал  взглядом  публику  на
предмет засады.
   Ковбой нервно ерзал на сиденье. Он надеялся, что  Сара  не  примет  его
телохранителей за наемных убийц и не сбежит из бара.
   Наконец по рации прозвучал двойной щелчок:  телохранитель  в  баре  дал
знать, что все в порядке Водитель подвел машину поближе  и,  не  обнаружив
среди прохожих подозрительных, кивнул Ковбою.
   Девушки в баре не оказалось.  Только  несколько  бизнесменов  торопливо
поглощал