молетом  добраться  до
Гаваны.
   Сара снова облачилась в  свою  скорлупу  -  выстиранный  и  выглаженный
бронежилет, который выглядел как обычная куртка.  Воротник  поднят,  глаза
прикрыты зеркальными очками. Иссеченное шрамами лицо  словно  окаменело  в
своей непроницаемости. Руки непроизвольно сжимались и  разжимались,  будто
душили невидимого врага. Женственность, начавшая проступать сквозь суровую
оболочку, опять  отступила,  скрывшись  за  жестокой  оболочкой.  Рядом  с
Ковбоем опять сидела грубая уличная девка.
   "Вот он, естественный отбор, - невесело размышлял он, - путешествие для
Сары - всего лишь  отпуск,  и  теперь  она  вернулась  к  своему  прежнему
состоянию. Словно ничего и не было".
   Вокзал находился под землей. "Паккард" нырнул в тоннель.  Мысли  Ковбоя
метались, словно эхо меж бетонных стен.  Теперь  он  останется  один,  без
телохранителя. Выключив двигатели и вынув из разъемов кабели, он достал из
багажника дорожную сумку Сары, купленную в Бьютте. Автомата в  сумке  нет,
Саре пришлось оставить его -  аэропорт  напичкан  детекторами  оружия.  Но
сумка тяжелая - там золото. И клочок бумажки, на котором записан  шифр,  с
помощью которого Гетман сможет открыть грузовой отсек броневика  Ковбоя  и
забрать свои матрицы.
   Ковбой взглянул на Сару. Молча протянул сумку.  Почувствовал  холодное,
словно зимний ветер, прикосновение  пальцев  девушки,  и  вспомнил  горный
воздух, напоенный запахами осин, тело, такое упругое и гибкое,  бледную  в
инфракрасных лучах кожу, горячее дыхание.
   - Сентиментальное прощание мне ни к чему, - жестко сказала Сара.
   - Если захочешь связаться со мной, позвони Рэндольфу Скотту в Санта-Фе.
Номер установят там через несколько дней.
   - Рэндольф Скотт. Запомню. А ты можешь передать мне сообщение, позвонив
в бар "Лазурный шелк", - улыбнулась-таки Сара. - Владелец бара - мой друг.
   - Хорошо.
   - Мне понравилось иметь с тобой дело, Ковбой. Неплохой у нас  получился
бизнес. - Она протянула ему руку.
   - Может, жизнь нас еще сведет, - без особой надежды ответил Ковбой.
   Вдруг Сара подалась вперед  и  обняла  его  так  крепко,  что  хрустнул
бронежилет. Поцеловала  в  шею  и  быстро  отстранилась.  Несмотря  на  ее
зеркальные очки, Ковбой  заметил,  что  она  с  трудом  сдерживает  слезы.
Улыбнувшись на прощание, девушка поправила куртку, повернулась и ушла,  не
оглядываясь. Ковбой захлопнул багажник и сел за руль. Теперь из опустевшей
Монтаны его путь лежал на юг.



10

   НОВОСТИ ТАМПЫ К 8 УТРА. В ГОРОДЕ НАЙДЕНО 22 ТРУПА.
   СЧАСТЛИВЧИКИ ПОЛУЧАЮТ ДЕНЬГИ ИЗ РАСЧЕТА 3 К 1.

   "Пони-экспресс" висел под потолком, словно черная пантера, застывшая  в
момент  прыжка.  Проигрыватель-автомат  "Вурлицер"  мерцал   разноцветными
огнями, отбрасывая блики  на  потолок  ангара.  Гулкое  пространство  было
наполнено музыкой  техасских  плейбоев.  Ритмичные  удары  медных  тарелок
отражались от бетона и стали. Вдыхая  родные  запахи  "дельты",  Ковбой  с
автоматом в руках устроился  в  кресле,  подсоединил  к  разъемам  кабели.
Датчики  "дельты"  ожили,  но  пилот   видел   вокруг   только   сумрачное
пространство ангара да соседние "дельты", замершие рядом  крыло  к  крылу.
Орудийные отсеки самолета пусты скорострельная мини-пушка мертва.  Снаряды
хранились в другом месте. В распоряжении Ковбоя имелся только лишь автомат
Сары. Он вздохнул. Ничего, и этого хватит.
   За стенами ангара послышался шум мотора.  Пилот  застегнул  бронежилет,
поднял воротник, надел шлем. Дисплей "дельты" ожил - кто-то  открыл  дверь
ангара. Музыка  не  могла  заглушить  шаги  вошедшего  человека.  В  резко
очерченном силуэте Ковбой узнал Уоррена, который осторожно подкрадывался к
"дельте" с карабином в руках. При появлении  Ковбоя  сработала  сторожевая
электроника, вот Уоррен и явился проверить, что за гость пожаловал  в  его
владения.
   Значит, старик пока жив. Оказывается, все не так уж плохо.
   Ковбой включил вращающийся фонарь на брюхе "дельты". Луч  скользнул  по
стенам, словно танцуя под музыку "Смоки Дакус", и Уоррен  мгновенно  исчез
под  крылом  самолета.  Ковбой,  включив  рефлексы  в   своей   микросхеме
"Сантистеван", выглянул из кабины.
   - Я думал, за твоим ангаром следят, вот и принял меры предосторожности,
- спокойно сказал он.
   - А, это ты! Привет, Ковбой, - улыбнулся  Уоррен,  опуская  карабин.  -
Сюда уже несколько раз приходили, искали тебя.
   - Что им надо?
   - Они не сказали. Но насколько я понимаю, тебя хотят  убить.  -  Уоррен
положил карабин на пол, вскарабкался по трапу  к  Ковбою.  -  Сам  Аркадий
как-то заявился, предложил за твою голову две тысячи  двести  акций  фирмы
"Темпель".
   - Откуда такая странная сумма? - удивился Ковбой.
   - На  прошлой  неделе  притащился  один  из  его  прихвостней,  Чапель.
Разнюхивал тут. Да ты знаешь этого ящероголового. Он снова напомнил мне  о
награде. Как видишь, ублюдок оправдал твои ожидания. Я сказал, что не хочу
вмешиваться в их дела. Кажется, такой ответ его устроил.
   Ковбой выключил фонарь:
   - Итак, Чапель. Кто еще работает на Аркадия?
   -  Сейчас  посредники  воюют  между  собой  Многие  курьеры   стараются
держаться от их драчки подальше. Панчо и Сэндман  на  стороне  Аркадия.  К
Георгию и Сааведре подослали наемных  убийц  еще  в  самом  начале  войны.
Фэйсман, Хейстэк и Дмитрий Стрела пытаются  бороться  против  Аркадия,  но
пока безуспешно. А люди Доджера просто сходят с ума, еще  немного,  и  они
ударятся в панику.
   При упоминании имени Доджера Ковбой вздрогнул, но быстро  взял  себя  в
руки:
   - Что с ним?
   - Идет на поправку. Прячется в горах.  Его  охраняют  телохранители  из
"Огненных сил", ну, и электроника, конечно. Аркадий его там не достанет.
   - Я хотел бы повидать его.
   - Можно устроить.
   Ковбой стянул с головы шлем, отсоединил кабели и выключил дисплеи.
   - Но сюда являлись не только люди Аркадия, - продолжал  Уоррен.  -  Два
раза заходил Джими Гутьерес. Спрашивал, где ты, и не поверил, что я  этого
не знаю. Он хочет присоединиться к тебе.
   - Хорошо. Скажи, что передал мне его предложение.
   - Джими - неплохой парень, хотя и со сдвигами.
   Ковбой пристально посмотрел на Уоррена и спросил:
   - Хочешь бороться вместе со мной?
   - У меня семья, - опустил глаза Уоррен.
   - Ну что ж, - с досадой сказал молодой человек, - это можно понять.
   - Но я не отказываюсь, - улыбнулся Уоррен. - Просто это  обстоятельство
меня немного связывает. А теперь скажи, ты, правда, сообщил жене  Доджера,
что в дело замешаны орбиталы?
   - Да. По крайней мере фирма "Темпель". Аркадий работает на нее.
   - Теперь понятно, почему он хочет  заплатить  за  твою  голову  акциями
именно "Темпеля", - презрительно хмыкнул Уоррен Тушевка! Значит,  продался
орбиталам.
   Повеселев, Ковбой ударил по кабине кулаком и улыбнулся:
   - Отличный случай отомстить орбиталам, старина! Мы позаботимся о  твоей
семье. Спрячем в каком-нибудь медвежьем углу, пока все не уляжется.
   Лицо Уоррена просветлело:
   - И сколько же лет, по-твоему, на это уйдет?
   - Ну, не так уж и  много.  С  орбиталами  надо  разобраться  как  можно
скорее. Они очень богаты и, если война затянется, мы проиграем.
   - Верно говоришь, Ковбой.  Ну  а  что  нужно  делать?  Ты  знаешь,  как
победить? У тебя есть рецепт?
   - Во-первых, необходим пилот с вживленным кристаллом,  который  поможет
освободить мои вклады в  банках.  Во-вторых,  вы  с  Доджером  должны  мне
помочь. - Ковбой  внимательно  наблюдал,  как  Уоррен  задумчиво  потирает
щетину на подбородке. - Ты до поры до времени останешься в стороне,  пусть
Чапель и Аркадий думают, что ты соблюдаешь нейтралитет.  Тем  временем  ты
станешь  поддерживать  боеготовность  "дельты".  "Пони-экспресс"  в  любую
минуту должен быть готов к полету.
   - Неужели ты собираешься лететь через Границу?! - воскликнул Уоррен.
   - Может быть. - Ковбой откинулся в уютном сиденье, предвкушая, как  его
темный матовый зверь однажды снова взлетит к звездам. - Насколько я  знаю,
Аркадий любит следить с самолета за  машинами,  болтаясь  над  Колорадо  и
Вайомингом.
   Глаза Уоррена сверкнули. Он понял Ковбоя.

   СИЛЬНЫЙ ПОЖАР НА СКЛАДЕ В ОРЛАНДО. СГОРЕЛИ НЕСКОЛЬКО ЧЕЛОВЕК.
   Полиция отрицает преднамеренный поджог.

   Голос Марка Магомета был едва слышен сквозь ритмический плач  музыки  в
стиле "хоб", доносившейся из невидимых источников. Морис не сводил глаз  с
фотографий на стене. Со стороны казалось,  что  бармен  увлеченно  смотрит
фильм. Увидев Сару, Морис повернул к ней свои металлические глаза и  слабо
улыбнулся:
   - Виски с лимоном?
   Сара кивнула. После жары приятно оказаться  в  прохладе  кондиционеров.
Окунувшись в привычную обстановку любимого бара, она  улыбнулась,  но,  не
позволяя себе расслабиться,  внимательно  огляделась.  Посетители  еще  не
заполнили зал, только две незнакомые  женщины  с  грустными  глазами  вели
какой-то нескончаемый разговор, столь характерный для русских  эмигрантов.
Женщины, судя по всему, обсуждали в сотый раз причины  распада  Советского
Союза. Но Сару это не интересовало. Она  с  удовольствием  взяла  холодный
бокал.
   - Выпей со мной. Я угощаю, - улыбнулась она Морису.
   Бармен медленным, каким-то скользящим движением  достал  бутылку  виски
"Белая лошадь" и налил себе.
   - Давно не виделись.
   - Меня не было в городе. Уезжала по делам.  Бизнес.  Кроме  того,  надо
было скрыться кой от кого.
   - От человека с орбиты?
   - Да. Терпеть не могу этих ублюдков. Никак не  хотят  оставить  меня  в
покое.
   - Тебя искали. Сам Каннингхэм приходил, спрашивал о тебе. Я послал  его
к черту.
   - Спасибо, Морис, - благодарно улыбнулась Сара.
   - Иногда сюда заглядывал еще  один  парень  Вероятно,  он  работает  на
Каннингхэма. Однако  утверждать  не  могу.  А  в  последнее  время  никого
подозрительного не было. Наверно, Каннингхэм улетел к себе на орбиту.
   - Хотелось бы надеяться, что они отстали от меня,  хотя  на  них  и  не
похоже. Эти люди так просто не отвяжутся.
   Русская подняла  руку,  требуя  новую  порцию  водки.  Морис  отнес  ей
запотевшую рюмку. Сара чувствовала,  как  приятное  тепло  разливается  по
всему телу. В этот момент дверь открылась, и на инвалидной коляске  в  бар
въехал немолодой человек. Один из старых друзей Мориса. Сара встречала его
раньше, даже вспомнила имя - Джеймс. Уставившись в бокал, девушка слушала,
как приветствуют друг друга старые друзья.
   Морис поставил перед Джеймсом бокал и, несмотря на  протесты  товарища,
наотрез отказался от  денег.  Насколько  помнит  Сара,  такое  происходило
всякий  раз,  когда  Джеймс  появлялся  в  баре.  Марк  Магомет   заунывно
повествовал  об  утраченном  вкусе  к  жизни,  оплакивая  тяжкую  долю   и
потерянную любовь. Джеймс взял бокал и покатил в дальнюю комнату  бара,  а
Морис  вернулся  за  стойку  к  своим  фотографиям.  Его   бокал   остался
нетронутым. Сара допила виски, заказала себе еще порцию и спросила:
   - Морис, ты живешь на втором этаже?
   - Да, мисс.
   - У тебя есть свободная комната?
   - Почему ты об этом спрашиваешь?
   - Мне нужно безопасное жилье в Тампе. Я заплачу  тебе,  Морис.  Заплачу
вперед.
   Бармен изучающе посмотрел на нее. Она надеялась, что ненависть Мориса к
орбиталам возьмет верх над осторожностью, и он ей не откажет.
   - Я не сдаю комнат в аренду. Это нарушение закона, и я не пускаю в  дом
незнакомых людей. Неприятности мне ни к чему.
   - Не будет никаких неприятностей. Мне только нужно место,  где  я  могу
переночевать, вот и все.
   - Ладно. - Морис подал Саре бокал. - Но только на одну  неделю.  А  там
посмотрим.
   - Спасибо, - с облегчением вздохнула девушка. - Ты настоящий друг.
   Из дальней комнаты бара выкатился  Джеймс  и  начал  пробираться  между
столиками к выходу.
   - Замечательный человек, - сказал бармен, проводив его взглядом. -  Был
капитаном, потерял в  сражении  обе  ноги.  Но  теперь  постепенно  теряет
рассудок. Небо не отпускает его.
   - Да, я хорошо это понимаю. - Сара с жалостью смотрела, как  инвалид  с
усилием распахивает дверь. - Один мой знакомый тоже тоскует по полетам.

   ПОКУШЕНИЕ НА ЖИЗНЬ МЭРА ГОРОДА КАСПЕР.
   Андреевичу удалось спастись.
   "У меня нет врагов в штате Вайоминг", - сказал он.
   Полиция в тупике.

   Дом, где укрывался Доджер, стоял на вершине небольшой горы в  восточной
части Сангре де Кристо. С одной стороны дома на  многие  километры  хорошо
просматривались долины, с другой - защищал неприступный обрыв.  С  военной
точки  зрения  расположение  идеальное,  никто   не   сможет   подобраться
незамеченным. Туристы в эти края не заглядывали, поэтому любой чужак сразу
же привлекал внимание местных жителей.
   Автомат "хеклер-кох" лежал у Ковбоя на коленях.  Старенький  "паккард",
напрягаясь из последних сил,  петлял  по  высокогорной  дороге,  уводящей,
казалось, к самим небесам. Всходило солнце, и его лучи,  падая  на  горные
хребты, постепенно наполняли жизнью узкие долины. Склоны покрывала молодая
поросль, а ведь несколько лет назад все деревья  здесь  спилили  орбиталы.
Однако  мощные  гормональные  удобрения  быстро  выгнали  из  земли  новую
поросль, за небольшой по меркам леса срок "химические" сосны вытянулись на
довольно приличную высоту.
   Пробираясь в "паккарде" между землей и  небом,  между  жарой  и  ночной
прохладой. Ковбой внимательно  посматривал  на  изредка  проезжавшие  мимо
машины. Иногда он узнавал  знакомые  лица.  Мужчины  улыбались  удивленно,
женщины кокетливо. Все как обычно.
   Ворота дома охраняли два  вооруженных  человека,  снабженные  приборами
ночного видения, одетых в бронежилеты  и  камуфляжную  форму.  Ковбою  же,
чтобы видеть в инфракрасном диапазоне, громоздкие приборы не  требовались.
Своими  искусственными  глазами  он  различил  замаскированный  ров,   где
спрятались еще  два  охранника.  Кроме  автоматов,  у  них  имелся  ручной
гранатомет для запуска небольших ракет. На всякий случай Ковбой  переложил
автомат с колен на соседнее сиденье.
   Подъехав к воротам, он остановился и выключил мотор. Сразу  же  повисла
тишина, которая бывает только в деревне.
   - Я хотел бы поговорить с Доджером.  Передайте  ему,  что  приехал  его
приятель Том Микс, с которым он познакомился на родео в Порталесе.
   - Сначала отдай нам свою "игрушку".
   - Пожалуйста, - передавая охраннику  автомат,  Ковбой  заметил  на  его
нагрудном кармане нашивку "Огненных сил", неподкупных стражей Доджера.
   Охранник передал в микрофончик слова Ковбоя, выслушал ответ и удивился:
   - Ты парень, должно быть, сам  архангел.  Мне  приказали  вернуть  тебе
автомат.
   - Большое спасибо.
   Охранник подал знак открыть ворота, и "паккард" покатился  по  дорожке,
усыпанной гравием.  По  пути  Ковбой  заметил  в  инфракрасном  свете  еще
несколько патрулей. У длинной стены бревенчатого дома он стащил  с  головы
парик и бросил его на автомат.
   Из дома вышла Джуц. Узнав Ковбоя, она с радостным  криком  бросилась  к
нему, сжала в крепких объятиях.
   - Ах ты, черт пропащий! - Она  взъерошила  ему  волосы.  -  Где  же  ты
пропадал?! Нам без тебя было так трудно! А ты неплохо выглядишь.
   - Да, со мной все  в  порядке.  С  Восточного  побережья  мне  пришлось
возвращаться пешком, но меня сопровождал телохранитель.
   Джуц повела его в дом.
   - Как Доджер?
   - Ему уже лучше. Только что проснулся, так что, пока он еще  не  встал,
мы можем немного поболтать. Пойдем, покормлю тебя.
   Они прошли мимо детекторов оружия. Раньше этот дом большую  часть  года
пустовал, Доджер жил на ранчо, а сюда заглядывал лишь изредка.
   На плите стоял огромный семиведерный котел с кашей, в  горячей  духовке
лежали  завернутые  в   фольгу   кукурузные   лепешки.   Охранники   могли
подкрепиться   горячим   в   любое   время   суток.   Здесь    же    стоял
проигрыватель-автомат, который Ковбой подарил Доджеру и Джуц на  Рождество
года  два  назад.  Бросив  в  щель  несколько  двадцатипятицентовиков,  он
принялся за кашу под популярные западные мелодии.
   Джуц тем временем рассказывала ему последние  новости.  По  ее  словам,
трудности контрабандистов  росли  как  снежный  ком.  Посредники,  пытаясь
нахапать как можно больше, завалили северо-восточные штаты товарами,  цены
там упали, а на Западе, наоборот, выросли, так  как  повысился  спрос.  От
большой  нагрузки  курьерские  машины,  начали  изнашиваться,   участились
поломки. Не хватало и машин-приманок,  многие  водители  отбывали  срок  в
тюрьмах. Однажды один из курьеров Доджера вынужден был прятаться в  овраге
целых шесть дней, пока не появилась возможность починить подбитую машину.
   - Они прослушивали наш телефон, - рассказывала Джуц, - но мы  старались
не болтать лишнего. Доджер слишком  много  знает,  поэтому  его  и  хотели
убить.
   - Мне кажется, - виновато сказал  Ковбой,  -  причина  здесь  несколько
иная. Это все из-за меня.
   - Да, - улыбнулась Джуц, - мы догадались.
   - Извините, что я принес вам столько хлопот и неприятностей, - печально
вздохнул Ковбой.
   - Ничего, - рассмеялась Джуц и дружески похлопала  Ковбоя  по  руке,  -
рано или поздно это все равно бы произошло. Может, даже к лучшему, что  ты
напугал их и вынудил действовать поспешно.  Иначе  выстрелы  оказались  бы
точнее.
   Вошел Доджер в  овчинной  куртке,  наброшенной  поверх  шелковой  синей
пижамы. Но даже она не могла скрыть  его  худобы.  Выглядел  он  плохо,  с
трудом передвигал ноги по мягкому  индейскому  ковру.  Ковбоя  захлестнула
волна радости, он не удержался и засмеялся.  Доджер  истолковал  его  смех
по-своему и нахмурился.
   - Да, сейчас у меня жалкий вид, но ты мог бы не  насмехаться  над  моей
слабостью, - проворчал он.
   Ковбой вскочил, хотел стиснуть друга в объятиях, но сдержался.
   - Вернулся, черт! - радостно улыбнулся хозяин дома. - Прекрасно!
   - У меня есть пара идей и кое-какие новости.
   - Давай выкладывай. Только сначала я выпью кофе.
   - Хорошо.
   Ковбой   чувствовал,   что   глупо    улыбается.    Как    дыроголовый,
рассматривающий себя в зеркало в первый день после операции.
   Доджер налил  себе  кофе,  а  Ковбой  в  приступе  восторга  кинул  еще
несколько монет в музыкальный автомат.
   Они перешли в гостиную, и Ковбой принялся излагать другу свой  замысел.
Доджер, удобно устроившись  в  кресле,  прихлебывая  кофе,  и  внимательно
слушал. Он ничего не говорил, только кивал головой, иногда  переспрашивая.
И наконец решительно произнес:
   - Превосходный план. Надо попробовать.
   - Но сначала нужно найти пилота с вживленным кристаллом.
   - Верно.
   Из рации, висевшей на поясе у Джуц, раздался сигнал.
   - Тут пришел человек, - доложил охран ник. - Джими  Гутьерес.  Говорит,
что у него новости.
   - Ладно, - проворчал Доджер, - отберите у него оружие и пропустите.
   - Есть.
   - Черт бы его побрал, - сказал Доджер Ковбою, - я слишком  стар,  чтобы
иметь дело с неопытными юнцами вроде этого Джими.
   - Джими на нашей стороне, - возразил Ковбой.
   - Да, так он говорит. Но его дурацкая улыбка наводит меня на мысль, что
мальчишка будет за нас лишь до тех пор, пока  дело  не  дойдет  до  первой
серьезной заварухи. Как говорится, до первой драки смел, до  первой  рюмки
трезв. Ненадежный он человек, так мне кажется.
   В дверях юношу еще раз проверили и только потом  впустили  в  гостиную.
Джими нервно улыбался, глаза его округлились, как дула двустволки. На  нем
был бронежилет, джинсовые шорты и кроссовки на босу ногу. При виде  Ковбоя
парень очень обрадовался:
   - Ковбой! Наконец-то! Я хочу воевать  на  твоей  стороне.  Помнишь  тот
разговор в Колорадо?
   - Да. Садись, поведай нам свои новости.
   Но Джими никак не мог успокоиться и выпалил скороговоркой:
   - Я захватил антибиотики Аркадия на  десять  миллионов  баксов.  Они  в
грузовом отсеке моего броневика, за сотни километров  отсюда,  на  севере.
Как ты думаешь, Доджер, они