т же забубнил приятелю  на
ухо: - Теперь хлеба, масла, водка у нас есть, картошку сварим и!..
   Вова деловито пересчитывал рубли в бумажнике.
   - За три недели, - произнес  он,  наконец,  вращая  дикими  глазами.  -
Шестьдесят три банки! А если заходить сюда  утром,  днем  и  вечером...  -
Глаза подернулись туманом. - Это ж!..
   - Пошли отсюда! - зашипел Сергей. - Не привлекай внимания!
   Подъем на гору не занял много времени.  Быстро  разложив  костер  между
кирпичами, которые, по словам Иваныча, являлись  печкой,  Сергей  поставил
греться воду и нараспев торжественно изрек:
   - Владимир! Я не знаю, где мы очутились, но отдыхают здесь, конечно, не
простые люди. Жрать икру за полтора рубля простому смерду не дозволено,  а
посему отныне будешь зваться князем!
   - Я не против, - осклабился Володя, сооружая стол из фанерного  щита  и
ящика. - Можно князем. Мне здесь нравится. И вообще, у меня такое чувство,
что главные сюрпризы впереди.
   Так оно и получилось. Намазав маслом хлеб,  друзья  поставили  на  стол
вареную картошку, водрузили поллитровку и торжественно расселись.
   Вечерело. В небе зажигались звезды, в море - корабельные  огни.  Костер
потрескивал, в собачьей будке блестели Жулькины глаза.
   - Ну-с? - спросил Володя, поигрывая банкой. - Откроем?
   - Открывайте, князь, - благосклонно разрешил Сергей. - Чего тянуть?
   Володя вскрыл. Немая сцена длилась около минуты.
   - Да-а, - ошалело протянул Сергей. - Я слышал о таком,  но  никогда  не
видел.  Ворюги!  На  заводе  подменили,  сволочи!  Тьфу,  дрянь!  Ненавижу
кабачковую икру!
   - Ладно, - пришел в себя Володя. - У нас еще пять банок.
   И вскрыл вторую.
   - Это издевательство! - возопил Сергей. - Опять это дерьмо!
   Остальные банки содержали тот же самый характерно пахнущий продукт.
   - Жулька, - поникшим голосом позвал Володя. - Хочешь икры?
   Жулька, вильнув хвостом, принялась за дело.
   - Но ведь написано "лососевая", - с упрямством идиота бубнил Сергей.  -
Ничего не понимаю! Может, вся партия бракованная?
   - Вряд ли, - вздохнул Володя, разливая водку. - Судя по цене, так  было
задумано. Только непонятно для чего. Бред какой-то. Давай-ка лучше выпьем.
   Ребята выпили, взяли из кастрюли по картошине, молча принялись жевать.
   Наконец, Володя произнес:
   - У меня такое подозрение, что здесь какая-то игра. Весь поселок в  ней
участвует, а мы не знаем правил. Может, у них тут праздник юмора?
   - Да уж, юмора хватает.
   - Ну, давай рассуждать логически! - с азартом предложил Володя.
   - Давай. С чего начнем?
   Вова плеснул в стаканы водки.
   - Значит, так... - И замолчал.
   - Не получается? - участливо спросил Сергей.
   Вова дернул шеей и, пожав плечами, сделал пальцами замысловатый жест.
   - То-то и оно, - вздохнул Сергей. - Похоже, логики тут нет. Говорю это,
как программист. Я, знаешь ли,  привык  к  логическим  задачам,  но  здесь
необходим другой подход.
   - Какой?
   - Может быть, интуитивный... Впрочем, логика имеется  всегда  и  всюду.
Просто, так сказать, системы координат бывают разные, и поэтому  сразу  не
поймешь. Чтобы разобраться, надо  угадать  базисные  аксиомы,  ведь  любые
логические  выкладки  основаны  на  каких-то  первоначальных   постулатах.
Понимаешь?
   - Не совсем.
   -  Ну,  например,  женская  логика.  Казалось  бы,  абсурд   и   полная
непредсказуемость. Так?
   - Так.
   - Но это лишь на первый взгляд. Если же  копнуть  поглубже,  становится
понятным, что женское непостоянство основано на постоянной жажде  выдавать
желаемое за действительное. Это и есть принцип женской логики. Сложность в
том, что желаемое меняется в зависимости от настроения, но если угадать их
настроение, все остальное можно предсказать.
   - Хм, - хмыкнул Вова. - Теоретически красиво. Но в нашем случае что это
дает?
   - Да тот же самый  принцип!  -  вскричал  Сергей,  осененный  внезапною
догадкой. - Люди выдают желаемое за действительное! Народ желает лососевой
икры, но ее на всех не хватит, и поэтому под видом дефицита продают туфту!
   - Но это глупо, - возразил Володя, наливая.
   - Глупо, - кивнул Сергей, машинально выпивая. - С нашей  точки  зрения.
Ты не забывай, что есть другая логика.
   - И в чем же ее смысл?
   - А в том, что в момент покупки у людей  была  надежда!  И  ради  этого
получается не так уж глупо!
   - Да ерунда! - взъерепенился Володя.  -  Ведь  завтра  никто  не  будет
покупать!
   - Ошибаешься, - с  улыбкой  протянул  Сергей.  -  Специально  сходим  и
проверим. Могу поспорить, что найдутся идиоты. Разве ты  не  видел,  какие
очереди выстраиваются за черной искусственной икрой?  Все  же  знают,  что
белковая, невкусная, но берут! Во-первых, потому что дешево, а, во-вторых,
чтобы украсить стол. Многие специально ждут, когда заявятся соседи,  и  уж
потом с невозмутимым  видом  намазывают  бутерброды.  Их  логика  понятна.
Пусть, мол, хоть соседи думают, что хорошо живем.
   Володя призадумался.
   - Ладно, - вздохнул он, наконец. - Но я не понял  одного.  Зачем  нужен
этот заменитель? Почему б не продавать нормальную икру по  соответствующей
цене? Кто сможет, купит!
   - Так ведь в этом же весь  смысл!  -  возопил  Сергей  торжественно.  -
Настоящая икра не по карману  большинству!  Толпа  обидится,  если  кто-то
сможет покупать! С точки зрения толпы, все должны быть равными!  Кстати...
- Глаза Сергея округлились. - Этим объясняются и другие факты.  Одинаковые
шмотки,  похожие  купальники...  Вова,  здесь  не  игра,  здесь   ставится
эксперимент!
   Вова, покачнувшись, ухватился за стакан.
   - Эксперрь... мент?
   - Мент! - ахнул Сергей. - Точно! Помнишь, Иваныч вспоминал ментов?  Эти
физкультурники и есть менты! Только  тайные...  Все  сходится,  Володя!  И
девицы переполошились, когда ты им загнул, что мы  из  общества  "Динамо"!
Понимаешь?
   - Поним-маю, - кивнул Володя. - Ты хочешь сказать, что эти ребята из...
   - Те-с! - перебил Сергей и жарко зашептал: -  Конечно!  Именно  оттуда!
Ну, сам подумай!
   - А ведь в-верно, - подумав, согласился Вова. - Вот видишь! А  говорил,
что нету логики. Ты, наверное, хороший программист...
   - Да, да, - торопливо подтвердил Сергей. - Ты что, совсем уже окосел?
   - Почему? - удивился друг. - Я еще могу! Давай?
   - Ну давай.
   В конце концов, Вова все же окосел. Сгорбился, поник и  только  изредка
кивал, перебивая речь Сергея междометиями.
   Сергея тоже разобрало, но, захваченный своим  открытием,  он  этого  не
ощущал, а, наоборот,  обрел  добавочную  страстность.  Лихо  сам  с  собою
спорил, доказывал, опровергал, впадал в горячку. Наконец, угомонился.
   - Вова, ты как? Может, спать пойдешь?
   - Ммм...
   - Правильно... Я тоже не хочу...


   Была дивная южная ночь. Теплая, безлунная,  освещаемая  россыпью  звезд
немыслимой красоты, да далекими корабельными огнями, которые медленно,  но
верно куда-то уплывали, исчезая в кромешной тьме  то  ли  морской,  то  ли
небесной бездны. Тускловато тлели  угольки  костра,  мерцали  светлячки  в
траве, фонари в поселке светились желтыми размытыми кругами. От всех  этих
чарующих огней ночь казалась еще чернее, еще загадочнее.
   Но внезапно ночь взорвалась беззвучной вспышкой  слепящего  света.  Луч
мощного прожектора, полоснув по глазам уже дремавшего Сергея, скользнул по
склону холма, прошелся по поселку и принялся бродить по морю,  удаляясь  к
горизонту,  приближаясь  к  берегу,  ненадолго  замирая  и   резко   меняя
направление.
   Жалобно тявкнула Жулька.
   Володя вздрогнул, что-то пробурчал и снова затих.
   Сергей,  поначалу  опешив,  пришел  в  себя,  чертыхнулся  и,  наконец,
сообразил, что это и есть та самая конструкция, которую он видел на  горе,
когда купался в море. Оказывается, прожектор. Ну что ж, понятно.  Близость
рубежей, пограничная застава, круглосуточные бдения. Солдатикам небось еще
и развлечение - пошуговать лучом по спящему поселку. Сам бы, наверное,  не
отказался...
   Сергей зевнул, почесал за ухом Жульку, посмотрел на стол. В бутылке еще
что-то было.
   Поднялся, зашел в каморку, нашел  фонарик,  включил,  вернулся.  Да,  в
бутылке оставалось.
   - Вова, ты как?
   - Ммм...
   - Ну, как хочешь. Тогда я сам.
   Налил, взял остывшую картошку, выпил, закусил. Тем не менее  очарование
ночной романтики, исчезнув, не желало возвращаться. Видимо, тому  причиной
был прожектор. Ярко-белый луч, скользя по морю, высвечивал  унылую  пустую
гладь,  тем  самым  как  бы  разрушая   таинственный   покров   неведения.
Корабельные огни и  звезды  потускнели,  костер  потух,  поселок  выглядел
обычной деревушкой, разве что с прожектором.
   Однако постепенно Сергей проникся  романтизмом  несколько  иного  рода.
Стало жутко интересно - найдут кого-нибудь сегодня или нет?  Хотелось  бы,
конечно, чтоб нашли. Например, какой-нибудь баркас, нашпигованный  оружием
и террористами,  который  под  покровом  темноты  злодейски  подбирался  к
берегу. Или штурмовой отряд противника, успевший  высадиться  на  песчаный
пляж. То-то началась бы заваруха! Стрельба, огни, дымовые шашки, взрывы...
   Картинки были  настолько  яркими  и  динамичными,  что  Сергей  уже  не
различал, где игра  воображения,  а  где  действительность.  Решив  помочь
прожектористам, схватил фонарик и  принялся  водить  лучом  по  окружающим
кустам, за которыми мерещились шпионы.
   Пару раз в кустах вроде бы на самом деле  кто-то  шевельнулся.  Жулька,
мирно спавшая у ног, встрепенулась, заворчала.
   - Кто там? Выходи! - смело выкрикнул Сергей.
   Кусты ответили зловещей тишиной.
   - Ах так? Ну ладно...
   Подобрав увесистую палку,  Сергей,  пошатываясь,  двинулся  к  калитке.
Жулька потрусила следом.
   - Ко мне, Мухтар, - ободряюще шепнул Сергей, поднимая щеколду.
   Псинка дернулась, издала хрип. Сергей склонился, расстегнул  ошейник  и
скомандовал:
   - Фас!
   Верный пограничный пес рванулся в темноту. За ним, размахивая палкой  и
фонариком, не глядя под ноги, помчался опытнейший следопыт.  Оступился,  в
полете выронил фонарь  и,  описав  дугу,  грохнулся  на  землю.  Покатился
кубарем, вскочил.
   Из кустов наперерез метнулась чья-то тень. Отчаянно заверещала  Жулька.
Охваченный безумием, Сергей  наотмашь  врезал  палкой.  Кто-то  вскрикнул,
рухнул как подкошенный. Сергей нагнулся, и в тот же  миг  затылок  обожгла
чудовищная боль. Перед глазами полыхнул прожектор, в померкнувшем сознании
мелькнула мысль: "Началось!".
   Наступила тьма, чернее всякой ночи."



5. ЗНАКОМСТВО С ПРИСТРАСТИЕМ

   - Гы-гы-гы...
   Сергей проснулся от моросящего дождя и гоготания  Иваныча.  Иваныч,  по
пояс обнаженный, стоял на помидорной грядке и, направив на  Сергея  шланг,
брызгался водой.
   - Ты что, сдурел?! - вскинулся Сергей  и,  мгновенно  обессилев,  снова
рухнул на топчан.
   - Подъе-ем! - заревел Иваныч жизнерадостно. - На зарядку ста-анови-ись!
   Сергей взглянул на циферблат часов и застонал. Было семь утра...
   В памяти неверным светом забрезжило ночное происшествие. Оно  заставило
внутренне затрепетать и ошалело  осмотреться.  Странно.  Сергей  лежал  на
топчане, который находился под навесом. В каморке, судя по всему,  почивал
Володя.
   - Вова! - позвал Сергей и стукнул в стенку.
   - А... - слабо донеслось в ответ.
   - Ты в порядке?
   - Почти...
   Иваныч, поливая помидоры, весело поглядывал.
   - Какого хрена Жульку отвязали? - крикнул он,  нисколько,  впрочем,  не
сердясь. - Еле сцапал эту тварь!
   Сергей вздохнул, поднялся и только тут сообразил, что  спал  в  одежде.
Правая нога болела, шея ныла, язык распух.
   - Гы! - сказал Иваныч, с удовольствием рассматривая физиономию  Сергея.
- Так какого хрена Жульку отвязали, а?
   Солнце уже  встало,  но,  не  спеша  выглядывать,  таилось  за  скалой,
ощупывая мир лучами. Все то, чего касались золотистые лучи, воспламенялось
так, что впору было вызывать пожарную команду. И только море,  по-прежнему
хранившее  пепельный  оттенок  ночи,  не  желало  разгораться  и  казалось
замутненным  зеркалом,  в  котором  тускло  отражалось  пламенеющее  небо.
Попытка моря адекватно  отразить  глубину  трехмерного  пространства  была
сравнима с потугами Сергея осознать похмельной головой сумятицу  прошедшей
ночи. Ничего конкретного не  получалось,  и  в  конце  концов  разозленный
выразительными взглядами Иваныча, Сергей спросил:
   - Иваныч, ну какого черта ты пришел в такую рань?
   - Помидоры поливать! - охотно пояснил Иваныч, сотворяя радугу из мелких
брызг.
   - Но зачем так рано?!
   - Рано? - удивился дядя. - Ты посмотри какое утро!
   Однако, пожалев Сергея, Иваныч все же снизошел до  объяснений,  которые
свелись к тому, что помидоры, мол, нуждаются во влаге  ранним  утром,  ибо
позже солнце станет припекать, и если поливать, к примеру, в  полдень,  то
помидоры попросту "сгорят" и урожай пойдет к такой-то матери.
   Огородно-садоводческие тонкости, сопровождаемые легким  матом,  звучали
убедительно, и Сергей почти смирился. Вполуха  слушая  Иваныча,  рассеянно
кивал и отрешенно размышлял о том,  желает  ли  капризный  овощ  орошаться
непременно каждый день или в этом деле допустимы перерывы.  Если  перерывы
невозможны, то отдых превратится в сущий ад...
   - Привет, Иваныч! - Из каморки показался Вова.
   - Гы! Володя! - обрадовался дядя. - Живой! Кстати, про белье-то я вчера
и позабыл. Только вот теперь принес. - И  указал  на  лавку,  где  стопкою
лежали простыни.
   - Да нормально все, - отмахнулся Вова, неверною походкой огибая стол.
   Сергей, присев на лавочку, смотрел на  друга  вопросительно,  не  зная,
впрочем, что спросить.
   - Ну ты артист." - первым начал Вова.
   - Что такое? - нахмурился Сергей.
   - Я проснулся,  кругом  темно,  тебя  не  видно,  Жульки  тоже  нет,  -
перечислял Володя. - Звал,  искал,  никто  не  отзывается.  Потом  смотрю,
что-то светится в траве. Вон там, внизу.  Пошел  туда,  нашел  фонарик.  А
недалеко и ты лежишь. Еле затащил тебя наверх.
   - Да? - пробормотал Сергей. - А я один там был?
   Вова с интересом посмотрел и насмешливо изрек:
   - Ну, по крайней мере, Жульки рядом не было.
   Иваныч, слушавший с явным наслаждением, вмешался:
   - Жулька внизу. С детишками играет. Я ее сюда не стал тащить. Чем-то вы
ее вчера тут напугали.
   - Еще бы, - язвительно заметил Вова, поглядывая на Сергея.
   Но Сергею было не до шуток. До сих пор он лелеял  слабую  надежду,  что
все его воспоминания основаны на  сновидении.  Теперь  же  списать  ночные
впечатления  на  алкогольные  пары  представлялось  невозможным.  Фонарик,
Жулька, свидетельство Володи, боль  в  затылке  -  слишком  много  фактов,
подтверждающих  реальность  таинственных  событий.  Хорошо  уж   то,   что
поблизости не оказалось  мертвеца.  Хотя,  конечно,  соучастник,  огревший
Сергея по затылку, вполне бы мог припрятать труп. Но эта  версия  казалась
чрезмерно драматичной и оттого сомнительной.
   - Иваныч, - произнес Володя. - Мы тут вчера икры купили...
   - Гы-гы-гы! Ну и дураки!
   Вова, тряхнув лохматой головой, покосился на Сергея.
   Но Сергей не стал встревать и разбираться что к чему. Решив,  что  Вова
сам все выяснит, поднялся, взял полотенце и потопал в душ.
   После душа сразу стало легче. Вова уже  приготовил  чай  и  бутерброды,
Иваныч убрался восвояси.
   - Все очень просто! - сообщил Володя, улыбаясь. - Иваныч  говорит,  что
на консервной фабрике не хватает нужной тары!
   Сергей  кивнул.  В  нынешнее  время  дефицит  действительно  приобретал
комические формы. Если не хватает лососевой икры, то вполне возможно,  что
недостает и  банок  под  кабачковую.  Объяснение  было  простым  и  вполне
правдоподобным. Смущало только то, что аналогичных  объяснений  накопилось
уже много. И был еще  один  момент,  который  настораживал.  Когда  Сергей
плескался в душе, то в щелочку заметил,  как  Иваныч  и  Володя  о  чем-то
перешептывались, а Иваныч к тому же  отчаянно  жестикулировал  и  с  видом
заговорщика поглядывал на душевую. Потом оба прохиндея ненадолго  скрылись
в домике, после чего Иваныч, как ошпаренный, помчался вниз. Сергей молчал,
ожидая, что Володя сам расскажет в  чем  тут  дело,  но  друг,  ничего  не
поясняя, изображал рубаху-парня и верного товарища. Подливал горячий  чай,
пододвигал икру, предлагал намазать больше масла.
   - Так зачем ты вниз поперся? - спросил Володя, хитровато щурясь.
   Сергей  ответил  неопределенно.  Почему-то  вспомнилось,  как   Володя,
встретив  на  автостанции  незнакомого   чернявенького   паренька,   сразу
загорелся мыслью отдохнуть" в поселке. Сейчас это казалось подозрительным.
   - А кто Жульку отвязал? - продолжал допытываться Вова.
   Сергей опять пробормотал что-то неразборчивое.
   - Ну купаться-то пойдем? - разозлился друг.
   Сергей ответил утвердительно, решив на всякий случай быть настороже.
   Но дойти до пляжа Сергею было не суждено. Возле магазина  Вова  изъявил
желание заскочить и посмотреть, продают ли там икру. Сергей, махнув рукой,
остался покурить.
   Взгляд, побродив по площади, уперся в ту самую пристройку, куда  Сергей
уже захаживал.  Внимание  было  привлечено  движением  в  дверном  проеме.
Несмотря  на  полное  безветрие,   марлевая   занавеска   как-то   странно
колыхалась, будто кто-то  порывался  выйти,  но  никак  не  мог  решиться.
Наконец занавеска отодвинулась, и за  нею  показалась  пышногрудая  деваха
очень соблазнительной наружности. В каком-то невесомом сарафане, с черными
распушенными волосами и с незажженной сигаретой в длинных пальцах. Деваха,
пронзив Сергея томным взглядом, жестом попросила прикурить.
   Сергей заторможенно двинулся к двери, нашаривая спички.
   Деваха почему-то сделала шаг вглубь. Сергей, отчего-то  взволновавшись,
оглянулся и вошел.
   В комнатушке с занавешенными окнами находились два  "динамовца".  Дверь
за спиной Сергея мягко затворилась, щелкнула замком. Еще мгновение  Сергей
раздумывал, куда девалась девушка, но потом  сообразил,  что,  как  лопух,
попался  в  западню.  Страх  внезапного  прозрения  усугубился  еще  одним
открытием - голова сидевшего на койке физкультурника была перебинтована!
   "Ага... - сообразил Сергей и с ужасом подумал: - Будут бить!"
   Сразу навалилась слабость. О том,  чтобы  сопротивляться  или  хотя  бы
заорать, не было и мысли.
   Но футболисты с экзекуцией не торопились.  Молча  и  даже  с  интересом
наблюдали за Сергеем, словно размышляя, с чего  бы  им  качать.  В  глазах
пришибленного, правда, промелькнули мстительные искорки, но  тот,  который
был здоров и невредим, спокойным жестом указал на стул.
   Сергею  полегчало.  Судя  по  всему,  намечалось  какое-то  вступление,
которое, возможно, предоставит шанс решить вопрос миролюбиво.
   - Здравствуйте, - произнес здоровый, неожиданно улыбнувшись широко и  с
теплотой.
   - Здрасьте, - кивнул Сергей.
   - Вот хотим с вами познакомиться. Вы ведь вчера приехали?
   - Вчера.
   - Ну и как устроились?
   - Спасибо, хорошо.
   - Нравится у нас?
   - Конечно.
   И так далее. Обычные вопросы,  односложные  ответы,  только  непонятно,
почему  именно  Сергей  удостоился  такой  высокой  чести.  Или  тут  всех
опрашивают по прибытии?
   Через некоторое время Сергей почувствовал, что вот-вот заснет.  Вопросы
задавались с монотонной мягкой интонацией  и  стали  убаюкивать.  Кажется,
вопросы даже повторялись, но  Сергей  не  мог  бы  это  точно  утверждать.
Находясь в каком-то полузабытьи, отвечал уже почти автоматически.
   - Вы ведь остановились наверху, у Сергея Ивановича?
   - Наверху...
   - Хорошо спалось на новом месте?
   - Хорошо...
   - Ничто не беспокоило?
   - Не беспокоило...
   - А кому сигналили фонариком?
   - Сигналил... Что?
   - Так говорите, хорошо спалось?
   - Хорошо...
   - Ночь, звезды, тишина?
   - Да-а...
   Сознание Сергея как бы раздвоилось.  Одна  часть,  вернувшись  в  ночь,
заново переживала шпионско-пограничные фантазии, а другая,  словно  сквозь